Хозяин леса 2

14

День выборов прошел в фоновом режиме. С утра на коммуникатор пришло напоминание от системы, я сразу вызвал нужную страницу в сети, выполнил гражданский долг, да и все на этом.

Я не большой любитель галовизора. И все же любопытство победило отвращение к говорящим головам. Тем более что проблему решило простое отключение звука. Стало даже забавно наблюдать за похожими на рыб, беззвучно открывающих рот, «экспертами», пытающимися спрогнозировать исход выборной гонки. Меня же больше интересовал процент проголосовавших. Хотелось знать, как много аврорцев политически активно.

Вообще, лучше всего обывательское понимание ситуации с политической жизнью планеты объяснил Фелиш.

— Какие-то незнакомые люди, всеми правдами и неправдами, пытаются забраться повыше, господин полковник, — пожал плечами сержант в отставке. — И причем тут я? Причем тут мы все? Они получат свои бонусы. Станут депутатами. Жалование высокое, почем и уважение, внимание СМИ, все дела. А что получу я? Да, ни-че-го.

— Они ведь обязаны выслушивать нужды своих избирателей, и как-то реагировать, — напомнил я.

— Ага-ага. Они все сразу такими важными становятся, что к ним на прием за месяц нужно записываться. Нет уж. Раз проку от них нет никакого, так пусть без меня и моего голоса обходятся. Они и так на полном государственном обеспечении. Из моих налогов!

И так думает абсолютное большинство жителей планеты. По Конституции, закон Федерации превалирует над местными. В том смысле, что даже выдумай что-то местные законодатели невероятно полезное и нужное для населения, но этот законопроект будет расходиться с федеральным аналогом, планетарный Управляющий его отклонит.

Самое странное, но основной функцией провинциальных депутатов давным-давно стала утверждение бюджета. И больше ни на что серьезное они повлиять не могли. Абсурдная ситуация. Зачем эти дорогостоящие господа вообще были нужны? Создавать видимость политической жизни? Интриговать и тратить деньги налогоплательщиков? Так что низкий интерес обывателей к выборам более чем оправдан. В глазах аврорцев, депутаты были бесполезным довеском.

Тем не менее, к середине дня удалось преодолеть десяти процентный рубеж. То есть, выборы состоялись. А вот кто именно, пофамильно, сядут в кресла, меня уже не интересовало.

Было чем заняться и без пародии на политику. Я все-таки взял в долг у капитана и сержанта. Добавил средства гранта и оформил кредит в банке. И на все средства купил здоровенный участок предгорий. Триста тридцать квадратных километров! Мой лес единовременно увеличился более чем на пятьдесят процентов.

Конечно, это были пока безжизненные пустоши, уже знакомые по предыдущим покупкам. Отличались только трубы, в которые местные фермеры заключали текущие с гор ручьи. Где-то это были те же самые бетонные. В других местах — пластиковые или даже металлопластовые. Лично для меня было не так уж и важен материал. Итог всегда был один: взрывчатка и мгновенное прощание с лишними деталями пейзажа.

Еще в паре мест запланировал создание водохранилищ. Единственное что — теперь был умнее. Бульдозер подготовил новые дамбы, но окончательно перекрывать потоки я решил непосредственно перед следующим сезоном дождей.

А, да. Пришлось еще разок наведаться на воинские склады. Сенсоры и датчики давно кончились, а вопрос контроля своих территорий оставался. Непрерывной цепью засевать границы оказалось весьма накладно, и я все еще не увидел конкретной пользы от этого мероприятия, но и бросать идею тоже не был готов. Врагов и недоброжелателей у меня меньше не становилось, и заполучить одним прекрасным утром группу киллеров в собственном доме вероятность все еще была велика.

Трудоемко. Те же роботы строители тоже легко бы справились — во всяком случае: с размещением рядовых датчиков — но вся проблема была в энергии. Аккумуляторы моих железных бойцов были недостаточно емкими, чтоб я мог оставить их на достаточно большом удалении от дома на целый день. Пришлось бы либо возить их несколько раз на подзарядку, либо что-то выдумывать с передвижным источником. Как я уже говорил, моя Вишенка собственным реактором не обладает.

Ну и особенности местности — тоже против автоматизации. Крутые склоны и обрывы. Многочисленные скальные выходы, террасы и глубокие, промытые ручьями, русла. Строители не вездеходы. Встретив любое, для них неодолимое, препятствие, они бы тупо стояли в ожидании дальнейшей команды.

Так что все приходилось делать самому. От двадцати до тридцати пяти километров в ширину, и более ста — в длину. И закладка датчиков через каждый десяток метров. Чертовы миллионы ямок! Хотя, нужно признать, что с ховером дела пошли куда как быстрее и легче.

Провозился больше недели. Хорошо хоть погода, наконец, нормализовалась. Адская жара отступила, сменившись обычным летним теплом. Для человека, привыкшего к нормализованному жизненному пространству звездных кораблей и космических станций, было все равно тяжело. Но теперь местное светило хотя бы не пыталось запечь меня прямо в скорлупе доспеха.

Связи на новых землях не было. Новости узнавал только после возвращения домой. Потому и о важнейшем событии года узнал достаточно поздно. Из краткой сводки дневных новостей в сети. И тут же включил галовизор. Какой бы бестолковой мутью не было большинство передач местных каналов, но информацию эти ребята добывать умеют. И не стесняются ее подавать.

«Террористическая атака или политическое убийство?» — вопили с одного канала.

«Убит командующий планетарным гарнизоном. Планета осталась беззащитной?» — разорялся другой.

«Взрыв в центре Лунебурга. Погибло семь человек, включая командующего Раухбаума» — сухо отчитывался третий.

«Какова будет реакция федеральных властей? Совет депутатов Авроры собрался на внеочередное заседание». «Полковник Ронич не выходит на связь. Обсуждается версия с одновременным уничтожением всех главных командиров ВС на Авроре». «Аврорское отделение Службы Контроля закрыло космопорт. Злодеи не смогут покинуть планету. В заложниках ситуации оказалось более тысячи пассажиров, чей вылет был отложен».

М-да! А ведь сенатор предупреждал. Черт возьми!

Отправил сообщения капитану с сержантом — парни пытались со мной связаться, но я был вне зоны доступа. Связался с Лилу, сообщил, что со мной все в полном порядке, и я, в самое ближайшее время, так сказать, подхвачу выпавшее из рук Раухбаума знамя Федерации. Девочке не повредит, если она даст свежайшую новость первой из всех.

Потом только активировал резервный канал связи со штабом гарнизона. Как бы мне не хотелось плюнуть на все и остаться в своем лесу, долг звал.

Вызвал транспорт, вздохнул, и пошел доставать из герметичного чехла парадный мундир. Пусть я не совсем настоящий командующий гарнизона, но предстать перед временными подчиненными должен был во всей красе.

Глайдер аккуратно притиснулся на площадку перед водопадом, люк откинулся, и какой-то человек помахал мне рукой. На машине были давно привычные, знакомые символы вооруженных сил федерации и бортовой номер, но я был на все сто уверен, что этот аппарат не имеет к армии никакого отношения. И человек в салоне — тоже не военный. Потому, вместо того, чтоб забраться внутрь, развернулся и поспешил скрыться в доме.

Никогда еще не переодевался с такой скоростью. Компьютер уже заблокировал двери, и вывел доморощенную систему ПВО в боевой режим. Да, у меня нет тяжелого вооружения, но для парящей машины это и не нужно. Настолько ее повредить, чтоб возвращение в Лунебург стало невозможным, могут и пулеметы.

Пока защелкивал крепежи доспехов, укладывал в голове признаки подставного курьера. Итак, глайдер. Гербы и обозначения подразделения на месте. Идентификационный номер! Я не знал точно, с каких букв он должен начинаться — каждая планета имеет свои знаки — но был уверен, что с числа он бывает только на гражданских моделях. А на аппарате незваных гостей именно так все и было.

И еще… Вот! Отсутствуют эмиттеры активной маскировки! Мобильные средства доставки не бронируют. По сути, единственной защитой машины является ее малозаметность. Специальные покрытия искажают излучение радаров и делают МСД невидимым для инфракрасных сканеров. А система мимикрии прячет хрупкий аппарат от визуального обнаружения.

Эмиттеры — похожие на бородавки — наросты на корпусе, здорово уродуют внешний вид машины. Слышал даже, что военные модели глайдеров в войсках часто «жабами» обзывают. Но то, что прилетело ко мне, жабой не было.

Человек. У меня в голове не укладывается, что военнослужащий, у которого в подкорку вшита субординация и чинопочитание, стал бы приветствовать вышестоящего офицера таким вот вольным образом. Вспомнить того же Фелиша. Человек уже много лет в отставке, а до сих пор норовит обратиться ко мне «господин полковник» или «сэр». Это рефлекс. И раз он отсутствует у встречающего, значит, это не военнослужащий.

Вооружился, как для затяжного боя. Облачился в доспехи. Следующим пунктом шла нейтрализация поналетевших, и экспресс-допрос.

Но начал я с декларации собственных намерений.

— Вы нарушили границы частных владений. Расцениваю это, как бандитское нападение. Опустить машину и заглушить двигатели. Всему экипажу выйти, встать на колени, и положить руки на голову, — мой, усиленный шлемом, голос вспугнул всех птиц в радиусе полукилометра. Жаль, незваные гости птицами не были. Они не испугались.

Зато четко обозначили намерения. Очередь из легкого пулемета перечеркнула фасад дома. Искры и визг рикошетов вплелись диссонансом в обычные звуки природы.

— Замучаюсь потом все это железо отсюда вывозить, — буркнул я себе под нос, и обозначил вторженцев, как врага. Выпрыгнувшие из-под дерна турели взвыли раскручивающимися стволами, и с четырех сторон впились огненными струями в корпус несчастной машины. Через полминуты глайдер рухнул на площадку. Больше он никогда никуда не полетит.

— Оружие на землю. Выходить по одному с руками на затылке! — попробовал я достучаться до разума этих отчаянных ребят.

Но нет. Они решили развивать ситуацию по плохому варианту.

Двигались эти люди хорошо. Все трое ловко выпрыгнули, перекатами скрылись за преградами, и даже по разу выстрелили в мою сторону. И снова я отметил, что навыков, прививаемых штурмовикам десантникам в армии «гостям» не хватает. Так бывает, когда воинскую науку изучают по пособиям из сети, или, того пуще, по фильмам. Вроде все правильно, и все же — не до конца.

Сами же, стрельбой, вскрыли позиции, и не потрудились их сменить. За кого они меня принимают? Пробежал через гостиную, спустился к дверям в арсенал, протиснулся узким коридором, и вышел на улицу в том месте, где стена дома почти упирается в скалу. Прямо им во фланг. Оставалось выяснить, кто из этой триады главный. Обычно именно командир в группе — наиболее информирован. А у меня возникло масса вопросов.

— Эй, пенсионер, — крикнул один из врагов. — Сдавайся. Мы все равно тебя из норы выкурим!

Кричал не тот, кто был мне нужен. Голос этот смертник подал только после отмашки другого человека. Цель была определена, дальше следовало быть предельно аккуратным.

Нападавших было всего трое. Одного из них, самого сведущего в том, что им вообще от меня нужно, требовалось оставить в живых для допроса. В руках у меня была стандартная армейская штурмовая винтовка, а на голове шлем с баллистическим вычислителем. На что эти люди рассчитывали? Как намеревались меня нейтрализовать? Завлечь в глайдер… А дальше? Пристрелить исподтишка, и скинуть над лесом? Или доставить куда-то?

Мозг уже готовил вопросы для вдумчивого разговора с «гостем», а руки делали отработанную за многие десятилетия ратного труда работу. Совместить целик с головой противника, задержать дыхание, мягко потянуть основанием указательного пальца спусковой крючок…

На командира истратил два патрона. Одну пулю в плечо, вторую в бедро. Исключить возможность сопротивления и не дать убежать. Все-таки этот человек молод, ловок и вооружен. А я уже слишком стар, чтоб преследовать его по буеракам.

Контроль.

Всегда следует проводить контроль. Злодейка-судьба иной раз подкидывает такие выверты, что ни в каком кино не увидишь. Бывает, люди с простреленной головой находят в себе силы активировать гранату. Но не в этот раз. Два трупа, и раненный. Он еще пытался вытянуть левой рукой пистолет из кобуры, но не смог. Пробитое плечо — это очень болезненно. От любого резкого движения в глазах темнеет.

Ну еще и кобура у этого дилетанта была закреплена неудобно. Для правой руки — нормально. Но не для обеих конечностей. Однако я не поленился и сорвал оружие с креплений разгрузки.

— Что теперь? — прохрипел раненный. — Скажешь, что оставишь меня в живых, если расскажу тебе все?

— Нет, — покачал я головой, продолжив исследование карманов его погибших товарищей.

— Нет? — хмыкнул враг. — Чего же сразу не убил?

— Ты много знаешь, — констатировал очевидное я.

— С чего ты решил, что я стану говорить?

— Все говорят, — я пожал бы плечами, но этого все равно никто бы не увидел под доспехами.

— А если не стану?

— Будешь страдать, — равнодушно выговорил я. Мне этого господина было совершенно не жаль. Да и вообще. Как можно жалеть человека, явившегося к тебе домой, чтоб убить?

— А. Пытки, — понимающе кивнул незнакомец. — А сможешь? Это не так просто, причинить человеку боль…

Я скривил губы, подошел и пнул его по ране на бедре. Ну что за детский лепет⁈ Моральные терзания, непричинение вреда и все такое…

«Гость» заорал.

— Кому ты поешь? — хмыкнул я. — Здесь на десятки километров вокруг никого больше нет. А я таких «песен» наслушался.

— Маньяк! Ты чертов психопат! Быстро сколол мне обезбол! А-а-а! Как же больно! Тварь!

Не люблю, когда ругаются. Бывают, конечно, ситуации, когда другие слова просто не подходят. Но чтоб вот так вот. Обзывать незнакомого человека? Это не хорошо. Мне попался плохо воспитанный гражданин!

— Черт! Смотри! Кровь не перестает течь! — продолжал пленник. — Хотя бы перевяжи мне раны! Ты, чертов псих!

— Давай кое-что проясним, — присаживаясь рядом с убийцей на корточки, произнес я. — Я вас к себе не звал. Вы сами прилетели. С оружием и заданием на мое устранение. Так? Так чего же ты ноешь? Охота закончилась. Один — ноль в пользу зверя. Так что сдохни достойно. Правда, непонятно за что… Вам хоть сказали: кого именно вы должны убить? Разъяснили, что я весьма опасен?

— Ты, мать твою, простой пенсионер. Штабная шишка в отставке…

Я хихикнул.

— Так вас еще и обманули, — понимающе кивнул я. — Практически, приговорили. Что? Не сошелся во мнениях с нанимателем? Запросил слишком много?

— Я ничего не скажу.

— Как знаешь, — вздохнул я. — Встретимся в Аду.

— Эй-эй! — забеспокоился тот, когда я вынул из ножен его же оружие. — Ты что, реально…

— Абсолютно, — искренне выговорил я. — Давай не будем затягивать. Мне еще прибираться тут. Вы мне все кусты переломали своей машиной…

— Мама, — пискнул убийца. — Ты и правда головорез? Какой-нибудь спецназ?

— Десантно-штурмовой батальон, — поправил я.

— А ты сохранишь мне жизнь, если я все тебе расскажу?

— Тебе придется постараться, — расстроился я. — Убедить меня, что живой ты полезнее мертвого.