Жатва душ 4. Город титанов

Глава 4 Ола!

По широкой улице, ведущей к порту, возвышаясь над зданиями, которые были в основном двух-трехэтажными, шагал исполинский гуманоид — метров двадцать с лишним ростом, покрытый костными наростами и шипами. Его правая рука заканчивалась не кистью, а массивной костяной булавой. Это был титан, но не тот, что охранял тоннель — другой, еще более грозный.

В него стреляли — пока еще не было видно кто. Противодействующую сторону скрывали дома. Если они движутся к титану, а не удирают от него, скоро я увижу их в провале разрушенного здания.

Один бронетранспортер, второй, третий…

— Я ж сказал, тут есть пиндосячья база! — воскликнул Сергеич и шумно задышал. — А это вот вояки, зуб даю!

Проехал джип с пулеметом, замелькали силуэты в камуфляже. По неслышимой нам команде залпами они поливали титана свинцом, но эффект был минимальным — пули отскакивали от костяной брони, оставляя лишь мелкие сколы.

— Вмажьте ему, братишки! Шарахните по нему! Ну?

Сергеич вел себя, как несдержанный болельщик на футбольном матче.

— Из танка е…ните!

Титан выбрался на пустырь, где здания были полностью разрушены, открывая нашему взору поле боя. Люди, прячась среди домов, чувствовали себя увереннее, потому не спешили высовываться. Так, ясно, это не они нападают, а он. Или нет?

Бах! И, похоже, из БТРа. Но титан лишь пошатнулся, и на костяной пластине его груди появилась вмятина.

Взревев, он поднял булаву-руку и обрушил ее на ведущий БТР, который начал пятиться. Машина со скрежетом сложилась пополам, взорвалась.

— Ну что ж вы… — разочарованно проговорил Сергеич.

Но военные не дрогнули — развернули пулемет и продолжили обстрел, целясь в суставы и щели в броне. Кто-то жахнул из гранатомета. На теле титана расцвели три огненных цветка, пламя объяло его тушу спереди, донесся дикий рев.

— Ну вот, другое дело! Валите монстра! — хлопнул в ладоши Сергеич.

Тетыща констатировал:

— Денис, твое предложение вернуться было правильным.

— Так давайте валить! — предложил Сергеич. — Ты гля, гля, что он творит! Да п…ц ваще!

Солнце было скрыто плотными тучами, а потому трассирующие пули прочерчивали в воздухе огненные линии, а взрывы озаряли темное небо всполохами оранжевого пламени. Титан двигался, даже не уклоняясь от ракет и сокрушая технику противника одним ударом костяной руки-булавы.

Один из БТРов попытался таранить титана в ногу, но гигант среагировал — подпрыгнул аж над домами и приземлился на крышу машины всей своей многотонной тушей. БТР сложился, как картонная коробка, дом разрушился, и мне показалось, что я ощутил подземный толчок.

Бой длился минут пятнадцать. Титан методично крушил военную технику, но и сам получал урон — его броня треснула в нескольких местах, из трещин сочилась бурая жидкость. Наконец, разгромив половину техники противника, он развернулся и неторопливо зашагал обратно к центру города.

— Зря они к нему сунулись, — понимающе кивнул Тетыща. — Похоже, у каждого титана своя территория, которую он защищает.

— А это точно вояки, — заметил Сергеич. — Потеряли половину техники, но отступили организованно.

Мы спустились с крыши. Сергеич спросил:

— Так че, мы назад валим, да? Че нам тут делать. Опасно, аптеки разграблены. Это ж не одна разграблена — все. Торчков тут до фига, они уже все растащили. И еще следит кто-то, вряд ли просто поздороваться хочет.

Все посмотрели на меня, ожидая окончательное решение.

— Отступаем, — распорядился я.

Мы двинулись назад, обходя место недавнего боя широкой дугой. Мы никого не видели и не слышали, но не оставляло ощущение чужого недоброго присутствия.

И тут, когда мы переходили небольшую площадку между разрушенными, втоптанными в землю зданиями, воздух вокруг нас вдруг загустел. Я попытался сделать шаг и понял, что не могу — ноги словно увязли в невидимой патоке.

— Да греб крокодил вашу за ногу… — начал материться Сергеич и вдруг замолчал, поняв, что тоже не может пошевелиться.

Тетыща застыл в позе застрявшего в жидком азоте прототипа, Тори перестала корчиться на носилках. Нас всех парализовала какая-то неведомая сила.

— Ола! — донеслось на испанском откуда-то сверху. И на английском: — Кто вы, чужаки?

Я попытался поднять голову, но смог лишь скосить глаза. На крыше ближайшего дома на корточках сидел силуэт в темном. Потом еще один появился слева, третий — справа. Нас окружили.

— Кто вы такие и зачем пришли на нашу землю? — спросил тот, что на крыше.

Голос звучал молодо, но с нотками нескрываемой угрозы. Я попытался ответить и обнаружил, что могу говорить, а двигаться — по-прежнему нет.

— Туристы, — осторожно ответил я. — Ищем лекарства для больной.

— Лжец, — фыркнули справа. — Сканер показывает, что среди них есть чистильщик. Это не туристы — это разведчики «Ковчега».

— Или наемники, — добавил третий. — Кто вас послал? «Железные псы»? «Ковчег»?

Тетыща попытался что-то сказать, дернул кадыком, приноравливаясь к новому состоянию, и прохрипел:

— Мы не местные.

— С острова Боракай? — переспросил главный. — Там нет живых, мы проверяли.

— Мы с той части острова, что за хребтом, — покачал головой Бергман. — Там, где курортные отели… были.

Повисла тишина. Потом главный спрыгнул с крыши — легко, словно кот, хотя высота была метров шесть. Подошел ближе, и я разглядел его — парень лет двадцати пяти в потрепанном военном камуфляже, с автоматом за спиной и какой-то хитрой штуковиной на поясе.

Карлос Рамос, претендент 26-го уровня

— С той части острова, значит, — протянул он, обходя нас по кругу, хохотнул: — Неужели весь ром там выпили? Чего сюда поперлись? Как вас зовут?

— Константин, — коротко ответил Тетыща.

— Денис.

— Михаил Сергеевич Горбачев.

— Виктория, — прошептала Тори.

Военный остановился передо мной, уставился в глаза.

— Ну и кто из вас чистильщик?

Я встретился с ним взглядом.

— Угадай.

— Нет смысла дерзить и таиться, Денис, — сказал он. — Среди нас есть чистильщики, они увидят, кто вы есть. Но если скажете сразу, это позволит передать информацию наверх и ускорит решение, что с вами делать.

— Мы с ним оба чистильщики, — сказал Бергман.

— Двое чистильщиков в одной маленькой группе? — удивился парень. — Любопытно. Обычно такие не уживаются вместе. — Он повернулся к своим товарищам на крышах. — Сержант Моралес, доложите обстановку.

— Периметр чист, лейтенант Рамос, — ответил голос сверху. — Костегрыз ушел в свой сектор, больше угроз не наблюдается. Похоже, его попытку расширить свою зону обитания мы успешно отбили.

— Хорошо. — Рамос снова посмотрел на нас. — Вас подобрала разведгруппа «Щита». Я лейтенант Карлос Рамос, командир третьего отделения. Вы, чужаки, нарушили границы нашей территории и могли привлечь титанов. Это серьезное нарушение.

— Мы не знали о границах, — попробовал оправдаться я.

— Незнание не освобождает от ответственности, — отрезал лейтенант. — Но поскольку вы не агрессивны и у вас есть больной, мы доставим вас на базу для допроса. Командование решит, что с вами делать. А теперь — руки за голову, оружие — на землю.

Ну вот. Очень не хотелось этого делать, но я знал, что такое снайперская пуля. Тут у меня все шансы отправиться на тот свет даже с учетом того, что первые выстрелы поглотят броня и силовой щит.

Паралич вдруг спал, и я почувствовал, как в ноги возвращается сила, положил «Нагибатор», мысленно обливаясь слезами. Его точно отберут. Остальные тоже зашевелились, сделали, как велел военный.

— Можете двигаться, но без резких движений, — предупредил Рамос. — Мои снайперы держат вас на мушке. Одно неверное движение — и станете решетом.

— А что это было? — спросил я, разминая затекшие мышцы. — Паралич?

— Полевой ингибитор, — пояснил лейтенант. — Крафтят наши умельцы. Блокирует нервные импульсы в радиусе двадцати метров.

Сергеич присвистнул:

— Не слабо. А продаете?

Рамос усмехнулся:

— Это зависит от того, сколько вы готовы заплатить. И кем окажетесь после проверки.

Н-да, как далеко зашел прогресс! Может, мой «Нагибатор» для них — фигня бесполезная, как водяной пистолетик, и его не отнимут?

Тот, что с нами разговаривал, осмотрел его, удовлетворенно кивнул и больше не выпустил из рук, оценив:

— Хорошее изделие!

— С ним можно проститься? — поинтересовался я.

— Ну что мы, звери, что ли? Мы же не «Железные псы».

Два солдата спустились с крыш и встали по бокам от нашей группы. Мы подняли носилки с Тори и двинулись вглубь города под конвоем.

Путь лежал через жилые кварталы, где когда-то кипела жизнь. Теперь здесь царила гнетущая тишина, нарушаемая только нашими шагами да стонами Вики. Кое-где на балконах висело выстиранное белье — знак того, что жизнь здесь еще теплилась.

— Сколько у вас народу? — поинтересовался я у лейтенанта.

— Много, — уклонился тот от ответа. — Плюс гражданские. Мы контролируем деловой центр и часть порта Мабанлока.

— А другие группировки? Сколько их всего?

Рамос на мгновение задумался, словно решая, стоит ли отвечать.

— «Железные псы» — бандиты и всякие отморозки, — наконец ответил он. — Сотни головорезов под началом четырех главарей, под ними много гражданских, кто в рабстве, кто служит добровольно. «Ковчег» — иностранцы, их меньше, в основном туристы, врачи, учителя, но есть среди них и военные, и моряки. Есть еще мелкие банды, но они непостоянны. Сегодня есть, завтра нет. К нам они не лезут.

— А титаны?

— Четверо. Самый сильный, Разрушитель, засел в центре города — тот, что все эти кратеры наделал. Костегрыз, которого вы видели, обитает в административном квартале. Его потеснил Разрушитель, и теперь он стремится расширить свою территорию. Глубинник обитает в портовых доках. Есть еще Тоннельщик, но он не совсем титан. Сидит в канализации, может появиться где угодно. Был и пятый, Голиаф, но его побил Разрушитель, а потом и Костегрыз чуть не добил. Где он сейчас, неизвестно.

Информация вписывалась в общую картину. Город превратился в поле битвы между людскими группировками и титанами. Территории четко поделены, и каждая сторона знает свое место. А Голиаф сейчас, похоже, в нашей части острова — ищет, чем поживиться. Лучше б Костегрыз его добил.

— Лейтенант, — подал голос один из солдат. — Приближаемся к блокпосту.

Впереди действительно появились бетонные заграждения, колючая проволока и солдаты с автоматами. Над блокпостом развевался флаг Филиппин.

— Документы будут проверять? — иронично спросил Сергеич.

— Паспорта в новом мире не нужны, — ответил лейтенант. — Но биосканер покажет, кто вы такие и откуда пришли, что при себе имеете и чем можете поделиться. Кредиты от него не спрячешь. Надеюсь, вы не шпионы и не диверсанты, но остаться не надейтесь. Откупитесь, чем сможете, и вас отпустят. Может даже помогут исцелить подругу. — Он кивнул на Тори. — Держим ходячих на убой для таких случаев.

Блокпост встретил нас лаем команд и щелканьем затворов. Солдаты взяли нас в кольцо, пока дежурный офицер что-то записывал в планшет.

— Группа задержанных нарушителей, — доложил Рамос. — Двое чистильщиков, двое претендентов. Утверждают, что с той части острова. Туристы.

— Туристы? — переспросил офицер, поднимая брови, потом кивнул охране. — Доставить на базу. Пусть командование разбирается.

«Поделитесь, чем сможете» — что это значит? Сердце заколотилось часто-пречасто. А что, если у них есть инопланетная приблуда, которая может «раздевать» чистильщиков, лишая их талантов? Я огляделся. Народу вокруг до фига, все вооружены до зубов. Один я, конечно, мог бы попытаться смыться, но далеко не ушел бы.

Эй, титанушка, вернись! Тут много вкусного!

Но Костегрыз меня не слышал ни так, ни когда я активировал «Сокрытие души» и позвал его. Мы с Тетыщей переглянулись и, будто прочтя мои мысли, он покачал головой — мол, не вздумай!

Может, и нет у них такой приблуды, и делиться придется оружием, хотя куда им больше-то?

И тут, когда мы уже расслабились, думая, что опасность миновала, воздух вокруг нас загустел. Я попытался сделать шаг и понял, что не могу — ноги словно увязли в невидимой патоке.

Сергеич тоже застыл на месте, пытаясь понять, что происходит.

— Шо, опять? — возмутился он. — Да вы зае…ли!

Тетыща замер с автоматом наперевес, Тори перестала корчиться на носилках. Даже военные остолбенели, парализованные.

— Что за чертовщина? — прохрипел лейтенант Рамос, борясь с невидимыми путами.

Я просто с любопытством наблюдал за происходящим, без страха или радости, скорее со злорадством — вот вам за «Нагибатор».

В воздухе замерцала рябь, и рядом с нами материализовались четыре фигуры. Худощавые филиппинцы в рваной одежде, лица изуродованы шрамами и татуировками. В руках — самодельные устройства, похожие на тазеры, соединенные проводами с рюкзаками.

— Бьенвенидос а Мабанлок! — раздался насмешливый голос. — Добро пожаловать в наш город!

Говоривший — коренастый мужчина с выбитыми передними зубами и татуировкой черепа на лбу — выглядел, как босс мафии из дешевого боевика. Подошел к одному из военных и ткнул его тазером с явным удовольствием. Солдат дернулся, закатил глаза, и на его запястьях материализовались металлические кандалы с мигающими красными огоньками.

— Кто вы такие? — с трудом выговорил лейтенант.

— Перрос де Иерро, — усмехнулся татуированный. — «Железные псы». А вы — наши гости.

Вот теперь я занервничал.

Остальные трое быстро заковали нас. Кандалы оказались не просто ограничителями движения — они блокировали доступ к системе жнецов!

— Эспосас де подер, — пояснил главный, собирая оружие и обыскивая нас, смешивая испанский с ломаным английским. У него была манера говорить на испанском и тут же дублировать на английском. — Силовые наручники. Блокируют ваши… как это… таланты.

— Что вам нужно? — процедил Тетыща.

— Абляр. Поговорить. — Татуированный повернулся к своим: — Льеварлос а ла присьон. В тюрьму их.

— Мать моя женщина, — пробормотал Сергеич. — Кто эти ребята?

— Бандидос, — прохрипел парализованный лейтенант. — Железные псы — самые опасные в городе.

Один из захватчиков поднял Тори на руки, словно она ничего не весила. Девушка металась в ломке, но кандалы каким-то образом успокаивали ее — стоны стали тише.

— Наручники блокируют боль, — пояснил главный бандит. — Хороший побочный эффект, да?

Нас повели не к казармам военных, а в противоположную сторону — к промышленному району, где среди заводских труб и складов возвышалось мрачное здание с решетками на окнах. Старая тюрьма.

— Бьенвенидос а каса, — усмехнулся наш захватчик, указывая на тюремные ворота. — Добро пожаловать домой.