Город Королей

31. Роза

Люсиль уже в четвёртый раз проинформировала Розу, что ходьба это нехорошо для ребёнка. Разумеется, если бы всё было так, как считала Люсиль, то Роза лежала бы привязанной к кровати и пила одну чистую ключевую воду с гор, а ела бы только фрукты.

Снаружи доносились звуки битвы. Лязг стали, крики людей, вопли лошадей – залетали в шатёр вместе с запахом пожара. Донесений не поступало, и от этого всё становилось только хуже. Роза, запертая в шатре с ворчливой Люсиль и оцепеневшей Генри, не могла заниматься ничем, кроме как представлять, насколько плохо развивается битва снаружи.

Она представляла, как в любую минуту солдаты ворвутся в шатёр и сообщат, что её армия уничтожена. Представляла, как её потащат наружу, чтобы казнить прямо перед Найлзом Брековичем и Алистаром Д'роаном. Воображение лишь разбивало её спокойствие и вгоняло в ярость.

– Эти крики становятся громче? – спросила Люсиль. Она сидела на стуле, нервно постукивая ногой по ковру.

Роза склонила голову и глядела на полог шатра, сама не зная почему. Звук ведь с тем же успехом проникал сквозь стенки, как и через вход. Люсиль была права. Приближались не только крики, но и звуки битвы.

– Генри! – прошипела Роза, проверив пару скрытых карманов на предмет ножей, которые всегда держала при себе. Люсиль терпеть не могла, что она таскает ножи, вынашивая ребёнка, но, возможно, акушерка перестанет так часто ворчать об этом, когда эти ножи спасут им жизни.

Генри не двинулась. Она снова забилась в свою нору между кроватью и шкафом, почти сразу, как только ушёл Сузку.

– Генри, – снова сказала Роза, неловко подходя ближе, и потрясла женщину за руку. – Довольно скоро нас тут будет компания, и было бы неплохо встретить их с твоим старым огоньком.

На это маленькая убийца посмотрела вверх, встретившись взглядом с Розой. В нём была боль, боль и печаль, и усталость, которую Роза понимала слишком хорошо. Впервые с тех пор, как Роза встретила Генри, её маленькое покрытое шрамами лицо выглядело не жестоким или диким, а невинным. Невинность – первое, что забирают у людей Дикие Земли. Это место, созданное чистокровными ублюдками, всех превращает в какое-нибудь чудовище.

Роза протянула руку и шлёпнула Генри. Звуки битвы приближались, и у Генри не было времени очнуться от шока естественным образом.

– Слушай меня, мелкая сучка, – сказала Роза, опускаясь на колени, и взяла её руки. – Я знаю, что ты видела. Может, ты и не думаешь об этом, но я отлично знаю все ужасы и боли этого мира, и иногда от всего этого говна кажется, что это уже слишком. Но ты не остановишься просто так. Ты сильнее, мы обе сильнее. Мы обе родились никем в дерьме, и обе вытащили себя из Преисподних, в которых должны были сейчас вариться. Нас не назвать невинными, даже близко. Мы пропитаны кровью и болью, но мы достаточно сильны, чтобы взвалить на себя и свои тяготы и чужие.

Розе потребовалось немало усилий, чтобы подняться на ноги, выпрямиться и потянуть Генри за собой. Маленькая женщина явно разрывалась между желаниями проникнуться речью Розы и вернуться в свой угол.

Генри медленно покачала головой.

– Я родилась принцессой.

Пожалуй, это Роза меньше всего ожидала услышать от Генри, поэтому оказалось довольно трудно скрыть потрясение.

– Что?

Генри моргнула пару раз, и её лицо изменилось. Всего за миг смятение и невинность исчезли, и на смену им пришли суровые черты и холодный свет в глазах. Боль тоже там осталась – не физическая, но мучительная боль, идущая куда глубже, чем плоть.

– Ничего.

Роза, всё ещё державшая её руки, пожала их.

– На самом деле неважно, кем ты была. Важно то, кто ты сейчас, а ты – Красная Генри, самая сильная мелкая сука из всех, кого я знаю.

Генри шмыгнула носом и кивнула, не встречаясь взглядом с Розой.

– Сражение продолжается.

Роза кивнула:

– Приближается к нам, а я не очень-то изящна для драки. – Она потёрла живот. Возможность потерять ребёнка из-за смертоносных солдат, когда финал уже так близко, была настолько пугающей, что Роза не желала брать её в расчёт.

– Я потеряла свои кинжалы, – сказала Генри, хлопая по пустому ремню.

Роза указала на маленький сундук.

– Выбирай.

Генри тихо подошла к сундуку, открыла крышку и выбрала пару длинных ножей. Звуки сражения становились всё ближе и громче, и в шатёр влетел Паг, неловко держа меч в левой руке.

– Паг, к нам гости? – весело спросила Роза, хотя никакого веселья не чувствовала.

От взгляда юного сквайра стыла кровь, но Роза лишь улыбнулась ему.

– Любые подробности пригодятся. Численность и всё такое?

– По меньшей мере, полдюжины осталось, миледи. Копья и мечи. – Паг, не отводя взгляда от входа в шатёр, задом прошёл дальше в шатёр, врезался в стол и обошёл его. – Встаньте за мной.

– О-о, как героично, – промурлыкала Роза. – Само рыцарство. Что ж, между нами говоря, нас вчетвером в нашем нынешнем состоянии стоит считать по меньшей мере за одного бойца. Возможно, нам удастся прорезать дыру в задней части шатра и убежать. Я сейчас не могу двигаться особенно быстро, но так наши шансы, наверное, выше, чем в сражении.

Паг взглянул на неё через плечо с видом испуганным и решительным. Потом быстро кивнул.

– Отличная мысль, миледи.

– Тогда вперёд.

Паг снова кивнул и, обходя Розу, направился в заднюю часть шатра. Только он собрался вонзить меч в ткань, как снаружи кто-то проворчал, и полог шатра открылся. Медленно вошли четыре солдата в чёрной форме Тигля. Паг бросил своё занятие и побежал назад к Розе.

Первый из солдат – высокий мужчина с выступающими венами на лбу – ухмыльнулся и шагнул вперёд, давая остальным позади пройти.

– Так-так, вот ведь свезло нам. Нашли их сучью шлюху-королеву. – Его голос звучал, словно камни, падающие с горы – грозно и бесповоротно.

Роза отступила на шаг и глянула в сторону. Генри замерла на месте. Далеко не та маленькая берсеркерша, которую Роза надеялась вдохновить. Глаза солдата тоже дёрнулись в ту сторону, и он указал на Генри.

– Левер, Тубс, разберитесь с этой. Осторожно, она Красная Генри. Не подпускайте её.

Солдат – высокий и грозный – сделал ещё шаг, и Паг бросился в атаку. Парень дико замахнулся, удар был отбит, а спустя миг крепкий кулак впечатался ему в лицо, и Паг, задев стол, рухнул наземь безвольной грудой. Он не поднялся.

И снова солдат осторожно двинулся вперёд, держа меч наготове. Уголком глаза Роза видела, как Левер и Тубс направляются к Генри, но решила, что нужно сосредоточиться на своём отчаянном положении.

Слёзы легко наворачивались на глазах Розы, и она позволила им пролиться, побежать по щекам и закапать с подбородка.

– Пожалуйста, – умоляла она, отступив ещё на шаг и чувствуя спиной сервант. – Прошу, не надо. Разве не видите, у меня ребёнок?

Солдат взглянул на её живот, потом снова ей в глаза и втянул воздух через зубы.

– Пойдёшь тихо, и я не причиню вреда ни тебе, ни ребёнку. Не знаю, что сделает лорд Брекович, всё же ты действительно напала на город. Все мы потеряли друзей во вчерашней атаке, так что я с радостью вспорю тебе брюхо, если будешь сопротивляться, и плевать на ребёнка.

Роза обхватила руками свой живот, неровно вдохнула и выдохнула. Она дрожала и плакала, не отрываясь от деревянного серванта. Солдат подошёл ещё на шаг, почти на расстояние вытянутой руки, и Роза мучительно всхлипнула.

Она слышала, что Генри наконец-то начала драться, но солдат было больше, и она всё ещё пребывала в шоке, так что помощи от неё можно было не ждать. Люсиль замерла возле кровати и не шевелилась. А Паг всё ещё лежал без сознания или мёртвый.

– Хватит уже! – прошипел солдат, шагнув вперёд, и схватил Розу за правую руку.

Левой рукой она выхватила нож, спрятанный у живота, и ударила им солдата в шею. Его глаза расширились, он напрягся. Роза сильно дёрнула, вырвав нож из шеи и перерезав ему горло.

Несколько секунд Роза потрясённо смотрела на лицо мужчины. Его кисть всё ещё держала её руку, но вторая вцепилась в шею, тщетно пытаясь остановить бьющую оттуда кровь, которая обливала их обоих.

Она услышала маниакальный крик, как раз когда солдат перед ней упал на колени – это из-за его спины толстяк в неподходящем мундире бросился вперёд, опустив копьё.

В обычный день Роза грациозно избежала бы удара, но сейчас грациозность была ей недоступна, и удалось лишь быстро упасть на колени. Солдат всем своим весом навалился на копьё, и наконечник пронзил насквозь умирающего солдата, всё ещё цеплявшегося за шею.

Роза почувствовала пронзительную боль и помимо воли закричала – копьё попало в её взметнувшуюся левую руку, проткнуло ладонь и воткнулось в сервиз позади, пригвоздив её к дереву.

Солдат перед ней, наконец, умер и упал в её сторону. Его левая рука всё ещё держала мёртвой хваткой правую руку Розы, а тело вместе с её левой рукой было приколото к сервизу. Она не могла пошевелиться и дать отпор, а толстый солдат, тяжело дыша в бешенстве наступал.

Роза закряхтела, пытаясь высвободить правую руку, и в результате левая вспыхнула мучительной болью. Она чувствовала, как жаркая кровь капает на грудь из вскрытой шеи мёртвого солдата, а его голова лежала на её плече, словно они сомкнулись не в мёртвой хватке, а в каких-то любовных объятьях.

Она зарычала от досады, пытаясь освободиться. Толстый солдат нервно смотрел сверху вниз, явно не желая подходить слишком близко, хотя Роза, очевидно, не могла двигаться. Он осмотрелся в поисках другого оружия. Когда он отвернулся, из темноты из-за кровати вылетела Люсиль, вскочила солдату на спину и крепко держалась, вцепившись ему в лицо и дёргая его за волосы.

Солдат закричал, зачертыхался, заковылял прочь и врезался в стол. Он махал руками, но никак не мог сбросить вцепившуюся в него женщину. Но всё же Роза не могла рассчитывать, что её акушерка зацарапает ногтями до смерти солдата вдвое её тяжелее. Она, стиснув зубы от боли в левой руке, снова принялась за мёртвую хватку солдата, сжимавшего её правую.

Роза закричала, вырвав, наконец, из мёртвой хватки руку – левая оставалась пришпиленной к сервизу – схватила последний нож и метнула в толстого солдата, который уже стащил со спины Люсиль и швырнул на стол. Нож попал ему в пах, и он закричал от боли – но лезвие вонзилось неглубоко, он вытащил его и бросился на Розу, протягивая к ней толстые пальцы, чтобы сомкнуть их на её шее.

Собрав последние силы, Роза нагнулась и схватила меч мёртвого солдата, подняв его как раз вовремя – толстяк проткнул сам себя. Он вскричал, пальцы обхватили её шею и сдавили, хотя Роза повернул меч в его животе.

Она почувствовала, как толстый солдат умер, почувствовала, что жизнь вытекает из него, а хватка на её шее становится железной. С пришпиленной к сервизу левой рукой, со скользкой от крови правой, под весом двух солдат – Роза вцепилась в руки толстяка и палец за пальцем разжимала их, пока не смогла глубоко вдохнуть.

Она поняла, что плачет, и на этот раз слёзы были настоящими. Ей хотелось рыдать и смеяться, и непонятно отчего – от боли, от страха или от облегчения.

Сквозь звуки своих рыданий Роза слышала драку поблизости. Из-за навалившихся на неё двух солдат она ничего не видела, но слышала рычание Генри и лязг металла.

– Миледи? – раздался голос настойчивый голос Люсиль с оттенком боли. Несомненно, раньше её ни разу в жизни не швыряли через комнату. – Миледи Роза?

– Я жива, – удалось ей хрипло проговорить.

– А ребёнок? – лицо Люсиль появилось над телом толстого солдата, и она принялась безуспешно тянуть его за руку.

– Пинается так, словно хочет поучаствовать в драке. – Роза правой рукой толкала, Люсиль тянула, но толстый солдат был для них слишком тяжёл. Розу всегда изумляло, как много может весить тело. И хуже того, левая рука словно полыхала огнём.

– Люсиль, драка. Помоги Генри, – прорычала Роза. Вдвоём они никак бы её не откопали.

Лицо Люсиль исчезло из вида.

– Кажется, моя помощь ей не нужна.

Прислушавшись, Роза поняла, что звуков драки уже не слышит – только тяжёлое дыхание Генри откуда-то неподалёку.

– Хватай там и тяни, когда я потяну. – Это был голос Генри, но Роза не видела её лица. – А если ты будешь толкать снизу, то эт может помочь.

Спустя много охов, чертыханий и боли трём женщинам удалось сдвинуть труп с Розы. В конце Генри отпихнула толстое тело в сторону и посмотрела на Розу. Лицо маленькой убийцы по-прежнему было покрыто засохшей кровью, отчего шрамы выступали ещё сильнее. Теперь в её глазах снова плясал огонь, и выглядела она пугающе. Роза сомневалась, что ей удалось до конца разобраться с тем смятением, с которым она пыталась справиться, но по крайней мере Генри вышла из ступора, и как раз вовремя.

– Ебать. Это говно весит больше лошади. – Генри плюнула на тело толстого солдата. – А ты чё, пришпилена к этому, что ли?

Роза сумела кивнуть. У неё немного кружилась голова, то ли от боли, то ли от потери крови, или от напряжения, поскольку пришлось в её-то положении сражаться с двумя солдатами.

– И ещё к сервизу. Надо вытащить копьё.

– Ладно, – прорычала Генри, хватаясь за древко копья.

Розу терзало предвкушение. Теперь она хорошо видела Генри, видела, как та готовится выдернуть копьё. Роза почти решила закрыть глаза, но не стала показывать такой слабости. Кивнула Генри и стиснула зубы.

Генри сильно потянула, немного вывернув копьё, и Роза не смогла сдержать крика, вырвавшегося из горла, когда боль в руке жарко заполыхала, превратившись в сущую му́ку. Потом наконечник вышел, и рука упала ей на бок. Спустя миг мёртвый солдат рухнул, и Роза снова оказалась под трупом.

Она снова плакала. Боль, беспомощность и тяжесть солдата вкупе с тяжестью всего, что она пыталась достичь. Уже не в первый раз она чувствовала, что всё это вот-вот её раздавит, но обычно рядом в таких случаях был только Бетрим. А теперь на неё смотрели акушерка и женщина, которая почти что ненавидела её.

Тело второго солдата оттащили, и Люсиль встала рядом с Розой на колени, нежно помогая ей сесть. Генри стояла рядом, глядя в её сторону, но потом отвернулась к пологу шатра.

– Вот и всё, как думаешь? – Спросила Генри. – Вроде поблизости больше ничё не слыхать.

Роза с трудом встала на колени и вытерла лицо. Обе руки были в крови – в её крови и в чужой.

– Думаю, это ещё далеко не всё, – проговорила она, хотя даже слова требовали слишком больших усилий. – Паг?

– Дышит, – сказала Генри, шмыгнув носом. – Обычно эт хороший знак.

С помощью Люсиль Розе удалось подняться на ноги. Попутно она подняла с пола один из упавших кинжалов, и доковыляла до Генри. Маленькая убийца взглянула на неё, кивнула, и они обе повернулись к пологу шатра.