Крылья Золотой птицы. Гоцюй

15. Наследница получает новый дом

На другой день госпожа Цзи велела позвать к себе А-Цинь.

– Матушка, – вежливо приветствовала её А-Цинь.

Госпожа Цзи сидела в плетёном кресле и обмахивалась веером. Увидев падчерицу, она принялась вздыхать. А-Цинь уже привыкла к подобному обращению и терпеливо ждала, когда мачеха, обронив несколько слов сожаления насчёт её невзрачной внешности, перейдёт к тому, для чего её позвала.

– А-Цинь, – сказала госпожа Цзи, навздыхавшись, – пора поговорить о твоём положении в клане. Ты являешься единственной наследницей клана фазанов и горы Певчих Птиц.

Новостью это для А-Цинь не было. Она лишь кивнула, не понимая, для чего мачеха завела этот разговор.

– Мы-то знаем, что ты достойна этого, но вот другие… – с притворным вздохом покачала головой госпожа Цзи. – Ты замечала, что на тебя смотрят? Они сомневаются, что ты заслуживаешь этого. Говорят, что недостойно полагаться на собственное происхождение.

Разумеется, А-Цинь замечала, что на неё смотрят, но никогда не думала о причинах этих взглядов. Лицо её омрачилось. Госпожа Цзи, заметив это, удовлетворённо улыбнулась.

На самом деле птицы ничего подобного не говорили и не думали. А-Цинь всем нравилась, потому и притягивала взгляды. К тому же они знали, что она золотая птица и будущая хозяйка горы, и многие хотели бы заручиться её поддержкой в будущем. Птицы видели, что девочка умна, и не сомневались, что после замужества приберёт к рукам не только туповатого мужа, но и весь клан.

О яде, который госпожа Цзи годами вливала падчерице в уши, чтобы принизить её мнение о себе, птицы и не подозревали.

– Красивая птица расположит других, распустив перья, – сказала госпожа Цзи, – но тебе, бедная курочка, придётся постараться, чтобы заслужить всеобщее уважение. Ты должна поступками доказать, что достойна быть наследницей клана фазанов.

– Доказать поступками? – повторила А-Цинь задумчиво.

– Быть старательной, скромной, терпеливой, не желать ничего сверх меры, – сказала мачеха.

Это была выдержка из «Поучения добродетельным жёнам», и госпожа Цзи решила ею воспользоваться в собственных целях.

– Идём со мной, – велела госпожа Цзи и отвела девочку на задворки поместья, где стоял невзрачный домик, годный скорее для прислуги, чем для будущей наследницы. Он был ещё крепкий, но запущенный: внутри было пыльно и все затянуто паутиной.

– Будешь жить здесь, чтобы показать, что ты непритязательна к роскоши, – сказала госпожа Цзи. – Приберёшься здесь, потом приходи ко мне, я скажу тебе, что делать дальше.

И она ушла, довольно улыбаясь. Она знала, что пальцы А-Цинь никогда не знали воды. Разве ей по силам такая грубая работа? Но глава Цзинь уже предупреждён, её жалобы он выслушивать не станет, а вот отчуждение непременно должно возникнуть.

А-Цинь растерянно поглядела на запустение, царящее в её новом доме. Пауков она не боялась, но не знала, с чего начать, чтобы привести дом в порядок. Она никогда не обращала внимания на то, как служанки моют пол или сметают пыль со стен и потолка.

Поразмыслив, она решила для начала вымести из дома сор и пыль: если сразу начать мыть пол, останутся грязные разводы. Она подвязала рукава, разыскала метлу и принялась за работу. Пыль поднялась клубами, девочка расчихалась, но не останавливалась, пока пол не был выметен. В доме явно стало чище.

Чтобы вымыть пол, ей пришлось разыскать деревянную бадью и принести воды из колодца. Бадья была тяжёлая, вода расплёскивалась. А-Цинь совершенно упыхалась, пока принесла её к дому, но решимости у неё не убавилось. Она нашла какую-то ветошь в доме и использовала её как половую тряпку. Воду пришлось менять несколько раз, прежде чем пол в доме стал относительно чистым.

Всё это заняло у неё несколько часов.

Госпожа Цзи между тем сидела и ждала, когда падчерица прибежит жаловаться на непосильную работу. Но время шло, а девочка не возвращалась.

– Неужели она попросту сбежала? – пробормотала госпожа Цзи. Это было бы ей на руку.

Она пошла проверить А-Цинь и с изумлением обнаружила, что та, утомившись, задремала прямо на свежевымытом полу. Вымыт он был, конечно, не до блеска, но явно хорошо для девочки, которая никогда прежде не прикасалась к воде. Будь это госпожа Цзи, она бы и рукавов не замочила!

Недовольная, госпожа Цзи ткнула падчерицу носком сапога в бок, чтобы разбудить. А-Цинь проснулась сразу же, от холодной воды руки у неё покраснели, и она спрятала их за спину.

– Откуда ты знаешь, как мыть пол? – спросила госпожа Цзи.

А-Цинь ненадолго задумалась. Вопрос показался ей странным. Как будто мачеха ожидала, что она не справится. Нет, это ей только показалось, нечего надумывать.

– Я не знаю, – ответила А-Цинь, – просто взяла и вымыла. Разве этому нужно нарочно учиться?

«Сяоцзе такое уметь не должна», – едва не сорвалось с губ у госпожи Цзи, но она вовремя прикусила язык.

– Раз ты это умеешь, – вслух сказала она, – то и порядок в этом доме будешь поддерживать сама. Слуг тебе я отряжать не стану. Птицы должны увидеть, что ты можешь справляться сама.

– Да, матушка, – послушно сказала А-Цинь.

Госпожа Цзи была несколько разочарована её послушанием.