Геном хищника. Книга третья

Глава 4

Произнёс пафосную фразу и тут же вскинул дробовик, потянув спусковой крючок. Раздался выстрел, но дробинки лишь звонко отстучались всё-таки по металлической стене. Хмурого на их пути уже не было — только дымовое, пахнущее порохом облако. Ну точно ниндзя!

— Первыми нельзя, — прошипел Датч, отступая к стене. — Крысоловов обидим.

— Если выживем, то уж помиримся как-нибудь, — я пожал плечами и, пользуясь тем, что никто не нападает, зарядил «коучган». — Они передумали? Или будут нас теперь по тоннелям ловить?

— Нет, — грустно усмехнулся Датч, уже достав свой маузер. — Эти не передумают.

Мы вчетвером втянулись чуть повыше, практически упёршись спинами в стену. Я покосился на патлатого, в руках у которого неожиданно появился ПМ. Не знаю, что меня больше удивило: то, что это был пистолет Макарова или, в принципе, что у патлатого было оружие. У «буйвола» вот не было. Он, видимо, прочитал мой осуждающе-удивленный взгляд, кивнул и отломал массивную ручку от тележки.

И это, как подтверждение, что уходить никто не собирается, послужило сигналом для виверровых. Только рассеялся дым, который замаскировал побег Хмурого, так с обоих сторон из-за колонн вылетели новые дымовые шашки. Из них сразу же повалил голубой дым. Я уже приготовился, что мы сейчас здесь все задохнёмся, но оказавшись в облаке, даже не чихнул. Ни першения, ни удушья, только непонятный привкус, будто меня из вейпа обкумарили.

Мы с «буйволом» выступили вперёд, а в следующую секунду видимость упала до нуля. Только чуйка и осталась. На слабом пока уровне размытых тёмных силуэтов, находившихся в постоянном движении. Не всё на нас, половина мимо, будто виверровые играли с жертвами, запутывая их. Подключился острый слух, и к мельтешению призраков добавился свист скачущих тел и клинков. Быстрые, обманчивые движения, включая попытку добраться до меня сверху.

Эту попытку я прервал. Присел, вскинул ружьё и выстрелил. На лицо попали горячие брызги крови, а к шуршанию, свисту и пыхтению здоровяка добавилось два удара об пол. На меня упало отстреленная по колено нога, а остальное тело шмякнулось чуть дальше, сразу же скатившись к колоннам. Донёсся протяжный скулёж, который перебил здоровяк. Сначала крякнул, рубанув кого-то на выдохе, а потом захрипел и забулькал. Горячей кровью уже не пахло, а буквально разить начало.

Я выстрелил ещё раз, отбросив ещё одно тело. И ударил прикладом в тень, метнувшуюся ко мне от здоровяка. Хрустнули зубы, и раздался вмиг ставший шепелявым вопль. Я добавил, ориентируясь уже чётко по звуку. Заметил сразу несколько теней, подкрадывающихся по аркам на потолке, и скинул «коучган».

— Держитесь, только мне в спину не палите, — негромко сказал Датчу и достал револьвер с ножом.

В левой руке пистолет, в правой — железный зуб. Засёк движение следующей тени, попытавшейся проскочить мимо меня и дотянуться сразу до патлатого. Толкнул её плечом, врубил «Ауру ужаса» и сам прыгнул вперёд. Понимал, что долго на одном месте мы не простоим. Фиг знает, как у кофеманов со зрением в тумане. Возможно, они по запаху или как-то иначе ориентируются. Но лучше уж я буду навязывать им траекторию движения.

Оказался на металлическом полу почти посередине коридора. Сразу же присел, одновременно разворачиваясь, будто теперь я здесь ниндзя. Ну или как минимум Ван Дамм в молодые годы. Рука с ножом прижата, револьвер, наоборот, выставлен вперёд и ведёт ближайшую тень. Не факт, что меня потеряли. Скорее перегруппировка и смена стратегии. Я же подвис, мысленно выстраивая проекцию зала. Колонны, расстояние между ними, высоту арок — прямо воображаемыми трёхмерными чертежами. Не для себя, но для шакраса, чтобы он уже сопоставил движение теней в пространстве.

Вокруг зашипели новые дымовые шашки, вернув подтаявшему туману плотность. И за ними пришли в движение виверровые. Сразу две тени метнулись между колоннами, и все не ко мне. Решили проскочить сразу к Датчу. Я рванул за ними, подключая кратковременный спринт, подсёк одного. Уронив его лицом об горку и наступил, когда его откатило вниз. Хрустнуло будь здоров, практически зубу на бордюре. До второго я уже не дотягивался, поэтому просто выстрелил в спину и подтолкнул на патлатого. Который также выстрелом встретил кофемана.

Дальше я уже сам скатился обратно, едва разминувшись с пролетевшим мимо головы серпом. И ветерком обдало, и подстриженные волосы на лицо посыпались. И дальше за меня взялись всерьёз. Следующий удар я отбил ножом. Откинулся назад, пропуская ещё один, пальнул в силуэт и кувыркнулся через спину. Стукнулся о колонну и сполз по ней в сторону за мгновение до удара в мою голову. Судя по встрепенувшемуся дыму, чёртов ниндзя чуть ли не вертушку решил выдать. И выдал, правда, чётко в угол колонны. Хруст вышел даже жёстче, чем когда я виверрового мордой в пол возвращал. Мне его даже добивать не пришлось, благо тут же появились следующие.

Я нырнул в туман, чувствуя, как внутри просыпается азарт. Потеряв визуальный контроль, шакрас будто бы забыл, что у него клаустрофобия. Не знаю, что именно думала генетическая память. Что мы на рассвете на болоте? Или, может, быть в песчаной буре? Но связка: шестое чувство (она же чуйка), слух и нюх работали практически идеально.

Вражеские геномы откровенно попахивали. Может, вспотели, а, может, геномы их так в боевой режим переходят. В прошлой жизни я бы даже не заметил этот запах, а сейчас очень чётко различал древесные и земляные оттенки. Насколько помню, так вонючий мускус начинает пахнуть после обработки. Жаль только колонны не пахли и не шумели (если по ним не бить). Я попытался зацепить чуйкой светлячков, но они больше мешали, суетясь по залу и прыгая с колонны на колонну.

Вполне можно было работать на равных. Я старался держать дистанцию, сам крутился вокруг колонны и атаковал, только когда был уверен, что серпы, камы и прочие острозаточенные лезвия уже разминулись с моим лицом. Патроны экономил, стрелял только если налетали сразу по двое. Несколько раз мимо звенели рикошеты. В основном от Датча, но и патлатый не отставал. Опять, наверное, какие-то местные правила нарушаем. Но с другой стороны, у них вообще там пулемёт стоял!

Дым постепенно начинал редеть, приоткрывая вид на уже неподвижные тела. К сожалению, среди тощих и ещё недавно вертлявых возвышался и наш здоровяк. Патлатый был на ногах, но выглядел слегка перекошенным. Датч держался, стараясь заодно прикрыть и его. Вертелся, как волчок, тыча во всё пистолетом.

Всё это одной панорамой пронеслось перед глазами, а потом мимо пролетела новая дымовая шашка. Я почти рванул в сторону, откуда летело, но в последний момент шакрас будто дёрнул меня остановиться. Мимолётная заминка — поднял ногу, опустил и отступил, и прямо передо мной шмякнулся ниндзя-кофеман. Зазвенел серпами по полу, рванулся на меня, замахиваясь, и напоролся на нож. Практически насадил своё сердце до самой рукоятки. И ещё дважды толкнул себя вперёд. Я сначала не понял, что за настойчивость, но когда он перестал хрипеть, отчётливо различил щелчок со звуком сорвавшейся тетивы. Виверровый дёрнулся ещё раз, а из груди у него выбрался наконечник арбалетного болта.

— Прекратить! — откуда-то издалека раздался гулкий голос, растиражированный эхом. — Прекратить! Вы злоупотребили гостеприимством подземки!

Голос стал ближе, а вместе с ним будто бы ветерок подул и что-то загудело под потолком, будто там невидимая вентиляция. Туман повело и стало быстро прогонять через весь зал. Я не двигался, так и стоял, придерживая перед собой, нашпигованный болтами щит. Я обернулся на Датча, скользнув взглядом по «буйволу». Жёстко по нему прошлись, руки и ноги изрезаны, а контрольным ещё и горло вспорото.

Жаль мужика, мне нравилось его спокойствие. Голландца тоже подрезали: глубокая царапина на щеке и распоротая на спине рубашка. Но кровь уже остановилась, либо у капибар бешеная регенерация, либо «Живинка» сработала, либо я что-то не знаю про орехи. Он склонился над патлатым и пытался наложить ему жгут на ногу. Было видно, что и компресс уже сделан, и по растёкшейся «Живинке» можно уже было кораблики пускать, но кровь не останавливалась. Кажись, серпом по бедренной артерии даже в Аркадии — это приговор.

Виверровых, лежащих на полу, я насчитал восемь штук. Хмурого среди них не было. Он тенью выступил из-за соседней колонны, покосился на меня, а потом повернулся на голос, разведя руки в стороны. Также поступили ещё шестеро его помощников. Двое спрыгнули с потолка, а из дальнего угла приковылял парень с раздробленной ногой.

— Кто первый нарушил правила? — прозвучал всё тот же голос, а потом над растаявшим туманом появился и его владелец.

Крупный мужик с короткими белыми волосами. Вместе с ним шли ещё четверо. Первая двойка с фонарями, вторая — с арбалетами. Новые какие-то, на въезде мы не с ними общались. В свете фонарей кожа белобрысого выглядела чересчур бледной, а глаза казались красными. Похоже, альбинос.

— Меня зовут Гофер, — сказал альбинос, останавливаясь и осматривая побоище. — Пролив кровь, вы нарушили правила нашего убежища и привлекли пожирателей. Это было ошибкой, и за неё придётся ответить.

— Как? — спросил я, наконец, забрав свой нож и отпустив мёртвого.

— Подожди, Гофер, — вмешался Датч. — Не мы первые начали. Он, — голландец показал на Хмурого, — вынудил нас открыть огонь.

— Это правда? — спросил альбинос, переведя взгляд на Хмурого.

— Мы оплатили похороны, — ответил Хмурый. — К нам не должно быть вопросов.

— Вы оплатили тихие проводы за одного, — в голосе альбиноса прозвучали стальные нотки. — А что устроили?

Действительно, что устроили? Что-то меня начинали напрягать уже местные правила. Помню про самовар в монастыре, но пока геном ещё бурлил в крови, появилось желание устроить проводы и крысиным, виверровым. Я вздохнул, увидев, что патлатый больше не шевелится. И перевёл взгляд на Датча. Он уловил моё настроение и легонько помотал головой.

— Крысоловы не принимают отговорок, — продолжил Гофер. — И не прощают обиды. Выбирайте: поединок или охота?

Хмурый, наконец, нахмурился по-настоящему, а я обернулся на Датча. И кивнул ему, мол, какой план? Шакрас, похоже, был готов и на то и на другое, причём вместе.

— Поединок, — ответил Хмурый. — Я выберу против…

— Охота, — перебил я Хмурого.

Отчасти помня формулу: что виверровому хорошо, то шакрасу сомнительно, а отчасти, чтобы он не успел выбрать Датча в противники.

— Да будет так, — кивнул альбинос, подняв руку на Хмурого, попытавшегося что-то возразить. — Пожиратели проснулись в южном зале. Кто вернётся оттуда живым, тот и будет прав, а Крысоловы будут благодарны за чистоту в тоннелях. Удачной охоты.

Вот так вот. Не крысы, а жуки какие-то. Правила у них, ага! И на сливе Датча заработали, а теперь ещё и халявный отряд зачистки получили. Сплошное ничего личного, просто бизнес.

Я подошёл к Датчу, по дороге подобрав двустволку, и шепнул ему: точно ли мы продолжаем играть по правилам? Особенно учитывая, что мы оба заказаны в Хемстеде? При таких раскладах уже спокойно можно идти ва-банк.

— Мы просто не выйдем отсюда, — в ответ прошептал голландец. — А в случае удачной охоты, мы станем для Крысоловов друзьями. А для них это уже личное, потом, наоборот, впишутся за нас.

Датч старался говорить уверенно, но перепачканные в крови патлатого руки подрагивали. Да и бледность с лица не отступила.

— Как пройти в южный зал? — громко спросил я, перезаряжая револьвер, а потом снова шепнул Датчу: — Кто такие пожиратели?

Пока Датч собирался с мыслями, альбинос со своей бандой развернулся и махнул рукой, пригласив следовать за ними. Пока Хмурый, собрав вокруг себя людей, что-то обсуждал, мы с Датчем (не сговариваясь) сложили патлатого вместе со здоровяком. Голландец прикрыл им глаза, прошептав короткую молитву, и мы пошли догонять остальных.

Я пытался хоть как-то ориентироваться и запоминать дорогу, но всё выглядело слишком одинаково. С тем же успехом, я мог бы с мешком на голове путь запоминать. В какой-то момент показалось, что нас специально кругами водят. Я попробовал пару раз чиркнуть по стене, чтобы оставить хоть какие-то пометки. Но только мох подрезал, который тут же прямо на глазах стянулся обратно.

Мы прошли ещё два похожих зала с колоннами, свернули один раз на перекрёстке, потом прошли в какой-то параллельный тоннель и снова развилка, которая привела нас к широкой лестнице. Мы перешли на нижний уровень, оказавшись ещё метров на десять глубже. И встретили там новых крысоловов, на скорую руку устроивших заграждение из тележек, наполненных мешками с песком. Здесь я насчитал уже три пулемёта на баррикадах, и у стеночки сидел Крысолов с ранцевым огнемётом за спиной.

— С огоньком они пожирателей встречать собрались, — кивнул я Датчу, когда нашу процессию остановили перед мешками. — Так с чем дело будем иметь?

— Как ты понимаешь, я с пожирателями не встречался, — тихонько сказал Датч, хотя до ближайшего виверрового было метров десять — Но кое-что слышал. Правда, разное. Одна из версий, что это крысиная саранча. То есть по факту, это крысы. Но по поведению — саранча. Живут где-то на глубинах, не только под Хемстедом, но и подо всеми городами, построенными на развалинах древних. Практически всё время проводят в спячке, но если проснутся, то жрут всё, что учуют — потому и пожиратели. А потом обратно в спячку.

— А в город не лезут?

— Нет, — задумавшись, ответил Датч. — Вроде не переносят солнечный свет и перепады температур, поэтому даже ночью не суются.

— А другая версия? — спросил, рассовывая по карманам побольше патронов.

— Другую обычно рассказывают археологи и любители древних, — усмехнулся Датч, заведомо показав своё отношение и к археологам, и к теориям про древних. — В общем, считается, что это всего лишь обычные крысы, которые жили в этих городах вместе с древними.

— Прям обычные?

— Тогда были обычные, но древние исчезли, а они остались, — продолжил голландец. — И дальше тоже версии разнятся. Одни говорят, что просто мутация. Другие говорят, что когда города опустели, крысам жрать было нечего, так они с голодухи все генотеки обчистили. Есть и версия, что древние их специально создали, чтобы подземелья свои охранять и подчищать от всякой другой нечисти.

— Подожди, а размер у них какой в зависимости от версий?

— Так, одинаковый, — удивился Датч. — Ааа, понял. Ты саранчу-то нашу не видел ещё.

Я развёл руки, изображая из себя рыбака, но Датч помотал головой. Я развёл шире, рыбак у меня уже получился удачливый, но всё равно мало. Я показал хвастливого рыбака, но голландец и с этим не согласился. Хм, дальше руки уже просто не раздвигались.

Пока мы развлекались, альбинос пропустил виверровых через баррикады и подошёл к нам.

— Пройдёте сто метров, и будет вход в южный зал, — сказал Гофер. — Крысоловы останутся здесь, — он отвернулся от Датча и, прищурившись, посмотрел на меня. — Не забывай, что у тебя ещё поединок. Найди геном альфы, и я предложу тебе за него хорошую сделку.

— Только мне?

— Да, — кивнул Гофер. — потому что кроме тебя и альфы пожирателей других сверх хищников здесь нет. Сейчас нет, — повторил альбинос, сделав акцент на слове: сейчас.

— Хм, а пулемёт авансом можно взять? — я кивнул на РПК.

— Пулемёт нельзя, а авансы Крысоловы не выдают, — альбинос махнул рукой, указывая на проход. — Но знай, у меня есть эссенция генома, которая сможет тебе пригодиться.