Геном хищника. Книга третья

Глава 29

— Обаяние генома говоришь? — усмехнулся я, словив первую реакцию от включившейся чуйки.

Она и до этого работала, но цепляла только парней за прожекторами. Стены и ворота явно построили с применением специальных экранов. Не удивлюсь, если внутри замурованы кости каких-нибудь хамелеонов.

— Не знаю насчёт твоего, — промычал Купер, одновременно улыбаясь встречающим. — Но я обновился. Как-то прикупил в генотеке кафрского буйвола. Вот, наконец, повод хороший подвернулся.

Мы пересекли линию ворот, продолжив ехать по тоннелю. Слева — глухая стена, справа появилось длинное, узкое окно, частично закрытое стальными щитами. По сути, та же бойница, из которой нас одновременно могли расстреливать человек пять. Сейчас там было всего двое. Один на нас даже не смотрел, а возился с управлением воротами. Торчала только макушка и сгорбленная над чем-то спина. Второй же, наоборот, вцепился в нас взглядом, сканируя нас и наших геномов. Я почувствовал довольно грубое ментальное прикосновение, сменившееся удивлением.

У меня он должен был считать ши-тау, но, к сожалению, уверен я в этом не был. Вполне возможно, что удивился он Куперу — кафрский буйвол, он же чёрный, он же африканский — тот ещё бычара под тонну весом и скверным характером.

Я тоже попробовал его прощупать, но сам не понял, что узнал. На мой взгляд, в наблюдавшем угадывалось что-то птичье, но не особо благородное. Кто-то из падальщиков, типа грифа. Но шакрас по уровню эмоций отнёсся к нему примерно так же, как относился к змеям и крупным червям. На самом деле, не так уже это важно — понятно, что друзьями мы не станем при любом раскладе.

Да и удивляться, что у нас не стандартные кайманы, а что-то уникальное, было бы странно. Здесь вообще не было ни одного каймана! И как только мы выехали на открытое пространство, я почувствовал себя в муравейнике. И не из-за кучи мелких проходов и дверей, а из-за специфических геномов разной ползучей гадости.

Дорогу нам перегородил охранник, выполняющий роль регулировщика. Показал, куда встать, и, как только Купер заглушил двигатель, тут же бросился к задним дверям. Купер посигналил и выбрался наружу.

— Парни, мы сами, — крикнул Купер и быстро оказался за машиной, отпихнув «регулировщика». — Доставка прямо в руки! Проводите?

Я тоже выбрался из машины. Не суетился и не торопился, стараясь рассмотреть внутреннюю часть крепости и пересчитать противников. Большой зал с довольно высокими потолками под три метра.

Одна половина — та, куда отправили нас, была занята машинами, а в углу стоял подъёмник. Сразу и парковка, и автосервис. Машин было три — такие же джипы, как и у нас. Возле того, который болтался на подъёмнике, крутилось два перепачканных механика. Тоже «Миротворцы», но без оружия.

По центру зала была лестница, уходившая как минимум на один этаж вниз, а вторая половина зала была тоже многофункциональной. У стен — шкафы, в центре — длинный стол, за которым сейчас сидели два зевающих «Миротворца». Либо только проснулись, либо, наоборот, собираются смену сдавать. Так же, как и всё здесь, стол тоже использовали для всего: и поесть, и в карты порубиться, и совещание устроить. Дальше шла стена с тремя дверьми. Все таблички интернациональные: WC, AMMO и MED с красным крестом.

Дверь в последнюю была приоткрыта, и я даже увидел там пару пациентов. Точнее, двух девушек явно подобранных в Диких землях. Выглядели они неважно: порванная одежда, синяки с кровоподтёками и цепи, которыми их приковали к койке. Один из «Миротворцев», тасовавший колоду карт, заметил мой взгляд и прикрыл дверь.

— Что-то у вас медсестричкам, кажется, самим помощь нужна? — спросил Купер, тоже срисовавший ситуацию.

— Давай только без этого, — вяло отмахнулся «регулировщик». — Мы здесь пять месяцев без смены. А, вообще, если хотите, то присоединяйтесь. Они, конечно, вялые уже, но дырки рабоч…кхр…

На слове присоединяйтесь, уже сразу стало ясно, что наш план пошёл по полной тимбукте. Поэтому когда усиленные геномом чёрного буйвола руки Купера, отрегулировали шею «регулировщика», я уже открыл огонь по парочке за столом. Два тихих выстрела — два мёртвых «Миротворца», только колода карт поднялась в воздух. А когда первая карта опустилась на стол, я уже подлетел к комнате с охраной и положил там глазастого змеёныша с напарником. Купер к этому моменту разделался с механиками и уже успел запихнуть их под машину.

— Прикрой, — кивнул я на лестницу, проверяя двери.

Минус ещё один «Дерьмотворец» в туалете, без штанов выпавший через простреленную дверку кабинки. Пустая оружейка с довольно неплохим арсеналом, запасом патронов и взрывчатки для минного поля. И две измученные девчонки в медблоке. Всё — больше рядом пока никого не было.

— Прости, не смог удержаться, — сказал Купер, заглядывая в медблок. — Жалко девчонок.

— Вроде пока тихо, — ответил я, перезарядив магазин. — Я к доктору. Напрямую, без зачистки, так что, как разберёшься здесь, догоняй.

Я вернулся к нашей машине и достал две коробки, тут же их раздербанив. Свободная рука сейчас важнее красивой упаковки. Дробовик за спину, кейс в руку, а во второй пистолет с глушителем.

Подошёл к лестнице и прислушался. Чтобы активировать чуйку, пришлось надавить на шакраса. Бетон, сталь, где-то в глубине гудит генератор, электрический свет под потолком — геному всё это не нравилось. Каменные джунгли с конкурентами хищниками внутри и не только хищниками, было что-то ещё совсем мрачное и злое.

И это послужило отличным ориентиром!

Я встряхнулся и совершенно спокойно пошёл по лестнице. Спустился в коридор, прошёл мимо кухни (судя по запаху), свернул за угол и пошёл вдоль закрытых дверей. Уже показалась вторая лестница, как меня окрикнули сзади.

— Ээ, ты кто? — из двери вышел мужчина в майке с полотенцем на плечах.

— Доставка для Брока, — ответил я, разворачиваясь и оценивая ситуацию. Бойцов в коридоре появилось уже двое, и через открытую дверь шумел кто-то ещё. Я не стал светить пистолетом, припрятав его за спиной, а кейс, наоборот, поднял повыше, чтобы использовать в роли щита, если что.

— О! Слышь, караван приехал, — воодушевился «Миротворец». — А чего один-то бродишь?

— Так, ваши в карты засели, — я пожал плечами, изобразив что-то похожее на грустный вздох того, кого не взяли в игру.

— Ну удачи тебе, — усмехнулся мужик, а его дружки заржали. — Шустрей давай, а то скоро эти уродцы доктора проснутся да завтракать захотят.

Народ ещё раз заржал, удаляясь по коридору. Ничего внятного не сказали, но, считай, подтвердили, что я иду в правильном направлении. Я махнул рукой и пошёл дальше. Понимал, что Купер их встретит, и я вижу их первый и последний раз.

А уже через несколько минут я стоял перед стальной дверью с гостеприимной надписью: НЕ ВХОДИТЬ. ИДЕТ ЭКСПЕРИМЕНТ. Там и глазок был, к которому я поднёс кейс, прежде чем попинать дверь. Постучался и стал ждать.

Щёлкнул замок, дверь открылась, и я уставился на чью-то лысую макушку. Это был не доктор, а вполне себе обычный (просто низкий) татуированный фрик из «Искателей». Необычной была его одежда: туфли, брюки, рубашка и белый медицинский халат. Я отступил на шаг, проведя взгляд от татуировки на лбу до ботинок. Отметил пятна крови и чего-то серо-жёлтого (может, и мозгов) на халате и вздохнул. Фух, обычный фрик, а то сначала показалось невесть что.

— Доставка для Феликса Брока, — я приподнял кейс, — лично в руки.

В принципе, можно это было не добавлять. Показалось, что фрик в принципе не владел человеческой речью, либо ему было на всё глубоко фиолетово. Как цвет его зрачков. Он просто молча развернулся и пошёл вглубь комнаты. Я за ним, и дальше всё, с одной стороны, будто бы ускорилось: перед моими глазами открылась лаборатория, откуда-то сбоку объявился Феликс, чуть ли не с радостным визгом, выхватив у меня кейс. А с другой стороны — всё для меня застыло в попытке осознать, что я вижу перед глазами.

Доктор меня не узнал. Я бы сам себя не узнал, если бы до этого видел только лежащим на больничной койке, да на старых фотографиях из личного дела. Или ему было плевать, кто доставил посылку — сама посылка была превыше всего. Он как какой-то фокусник закрутил кейс. Положил его на стол, крутанул, разворачивая, а потом и вскрыл. Его аж трясло от возбуждения. Он что-то бормотал не пойми к кому обращаясь. То ли к себе, то ли к фрикам (их оказалось двое — практически близнецы лаборанты-санитары), то ли сразу к Осе. До меня доносились обрывки угроз.

Но я не вслушивался, разглядывая внутреннее убранство… не знаю, как это правильно назвать. Лавка мясника? Обитель вивисектора?

Вдоль одной стены стояли клетки с мясом. Именно с мясом, потому что с каждого второго зверя была содрана кожа. Я ошибся, когда посчитал, что в крепости не было кайманов — один был. Правда, его зачем-то вывернули наизнанку. Было две скальпированные гиены, но в отличие от крупного древолаза им повезло, у того в принципе череп был распилен и мозги наружу.

— Зачем? — не удержавшись, сказал я вслух.

— Как это зачем? Концентрация активного вещества в эссенциях геномов на порядок выше, если донор ещё жив, — неожиданно ответил доктор, а потом рассеянно посмотрел на меня, будто в первый раз увидел. — А вы, собственно кто?

— Доставка. Я вам кейс принёс… — примерно так же рассеянно ответил я, стараясь не вдыхать тяжёлый запах крови, боли и отчаянья.

Но доктор мне уже не ответил, сразу же забыв про меня и вернувшись в собственные мысли. На меня посмотрел один из фриков, собираясь проводить до двери, но Феликс его окликнул.

— Я готов, открывайте!

В руках у него появился стальной шприц-инъектор, внутри которого светилась зелёная жидкость.

— Экспериментальный коктейль номер один. Концентрированный яд ктыря с добавлением эликсира Брока, — доктор записал в блокноте то, что проговорил, а потом прикрикнул на фриков. — Открывайте!

Про меня уже вообще все забыли. Фрики прошли мимо, подойдя к дальней стене, где висела чёрная плотная штора. Схватились за края по центру и пошли в разные стороны, открыв толстые прутья здоровенной (до потолка) клетки.

За прутьями было темно. Я смог разглядеть только то, что внутри пространство было разделено на три части. И ещё небольшие таблички висели прямо над небольшими, но очень крепкими дверями.

На всех табличках крупно: ПРОЕКТ «ГЕНОМ ХИЩНИКА», а под текстом цифры. На первой — четырнадцать, и её перечеркнули крестом. На второй — пятнадцать, а на третьем, собственно, шестнадцать.

Ага. Под семнадцатым номером у них один очень симпатичный шакрас проходит, шестнадцатая — Оса, а предыдущих испытуемых я не знал. И с четырнадцатым уже не познакомлюсь.

Пятнадцатый представился сам — волной вони и бесформенной раздутой кучей налетел на прутья. Тряхнув не только их, но, кажется, и всю лабораторию. Где-то в шкафу дзинькнули пузырьки. Не знаю, сколько стадий у мутации, но у этого парня, похоже, была последняя. Двухметровая гора вздутых до волдырей мышц и заплывшее лицо, покрытое язвами и буграми. Он продолжал толкать клетку, пока фрики подходили к номеру шестнадцать, но толщина прутьев была сантиметров пять, и сделали их из металла древцилов.

— Да, не бойтесь вы его, — рявкнул доктор, поторапливая. — Вас он не тронет, у вас геномы родственные. Быстрее! Тащите её сюда.

Фрики приободрились, подскочив к последней клетке. А потом резко, будто их телепортом отнесло, отскочили назад, оказавшись чуть ли не на одном со мной уровне. Доктор выругался, отложил шприц на стол и полез за чем-то в ящик.

А я посмотрел на клетку. Где в глубине появился тоненький и с виду очень хрупкий силуэт. Измученная, возможно, и раненая девушка медленно двигалась к нам. С большим трудом, но я всё-таки её узнал — это точно была Анна, она же Оса.

— Проснулась? — спросил Феликс таким голосом, что из него можно было яд сделать без всяких геномов. — Ну, ничего. Сейчас я тебя усыплю, и больше ты уже никуда не уйдёшь.

Она подошла впритык к прутьям и посмотрела на меня. А, может, быть сквозь меня. А, может, это её геном смотрел на моего шакраса. Или это он на неё смотрел. Я чувствовал, что на уровне геномов что-то происходит. Какой-то контакт. Проверка на свой — чужой. И это не просто два хищника встретились на нейтральной территории. Это была другая лига — высшая лига суперхищников, в которой мы выступали в одной команде. В одной команде против всего остального мира.

— Ты ещё долго будешь пялиться? — едва слышно прошептала она, но меня будто криком разбудили.

— Прости, задумался… — кивнул я и, не сходя с места, вскинул пистолет в сторону ближайшего фрика.

Я выстрелил, попав точно в висок фанатику. Его отбросило в сторону, но ни крови, ни дыры на его голове я не заметил. Словно я ему просто свинцовую оплеуху отвесил. Во второго, прежде чем тот вспомнил про меня, я влепил сразу три пули, но примерно с тем же эффектом. Запинал его к стене, оставив на лбу три серых отметины. Но, вообще, пофиг, только глаза разгорелись.

Заверещал доктор, метнув в меня склянкой с недоделанным снотворным. Она разбилась, выдав такую жуткую вонь, что даже запах крови и гнили от мелких клеток перебило. В клетках тоже завыли. И всё ускорилось! Очухался первый фрик и бросился на меня. Феликс дёрнул рубильник, висевший на стене. По ушам ударил звук сирены, пронёсшийся по всему подземелью. Доктор метнул в меня ещё что-то, потом подхватил шприц и бросился к клетке Осы. Не добежал, получив пулю в колено, и кувырком пролетел мимо клетки. На меня бросились очухавшиеся фрики, а доктор доковылял до пятнадцатого и рванул механизмы, сдерживающие его дверь.

Грохот, выстрелы, вой, рёв и хохот явно сбрендившего доктора, а надо всем этим спокойный и даже красивый женский голос вещал откуда-то из потолочных динамиков:

Внимание! Активирован режим самоуничтожения. Немедленно покиньте лабораторный комплекс. До взрыва осталось десять минут…

— Доктор мой! — крикнул я, уворачиваясь от прыжка фрика. — Он нужен мне живым!

Прорычал я, уворачиваясь от второго. Скинул пистолет и выхватил из-за спины условный дробовик Древних и сначала воспользовался им, без учёта каких-либо технологий вообще. Просто долбанул прикладом фрика в лоб, в очередной раз отбросив его. И только потом прицелился и нажал на спусковой крючок. Кольнуло так, будто Ульрик туда не булавку пристроил, а целое бритвенное лезвие.

Я чувствовал, что химическая реакция пошла, но выстрела всё не было и не было. На мне повис второй фрик, пытаясь зубами вгрызться в шею. Я задрал плечо, но ружьё не убирал… Прошла почти секунда, где-то под ногами к двери проскочил доктор, и вот только тогда ружьё вздрогнуло у меня в руках. Практически бесшумно, без языков пламени из ствола, дыма или каких-то других спецэффектов тяжёлая жёлтая пуля вылетела из ружья и впечаталась в грудь мутанта-лаборанта.

Разорвала халат с рубашкой и оттолкнула фрика обратно к стене. Он встал, но тут же схватился рукой за горло. Начал рвать на себе одежду и царапать грудь, в которую постепенно впитывался яд ужасных листолазов. Реально ужасных — из-за действия батрахотоксина, вены фрика распухли, а артерия на шее начала пульсировать. На коже проступило что-то жёлтое. Либо окрашенная ядом кровь, либо уже гной, а потом… Потом я уже отвернулся на второго фрика, поэтому смачный хлопок и шлёпки по стенам только слышал.

Вторым патроном у меня был заряжен зажигательный. И сработал он быстрее, словно система Древних раскочегарилась. Там всё раскочегарилось! Температура в лаборатории резко подскочила до банной, а я, возможно, остался без бровей.

За спиной заревел «пятнадцатый», с новой силой ударив по клетке. Замок, который успел открыть доктор, крякнулся, дверь прогнулась, и на свет появилась какая-то часть мутанта. Может, нога, А, может, и голова!

Я не стал вдаваться в подробности, сам бросившись к клетке с Анной. Замок был хитрый, но с этой стороны его можно было вскрыть без ключа. Я ещё больше ускорился, стараясь опередить мутанта.

И опередил! Дверь моей клетки раскрылась за секунду до того, как мутант вытек из своей. Что-то промелькнуло перед глазами — вроде молнии, только не яркой. Я моргнул и понял, что в лаборатории мы с мутантом остались вдвоём. Ну и голос из динамиков:

Внимание! Активирован режим самоуничтожения. Немедленно покиньте лабораторный комплекс. До взрыва осталось шесть минут…