Геном хищника. Книга третья

Глава 1

Люблю, когда идёт дождь. При определённых условия, конечно. Грибной жарким летом — всегда. Проливной и затяжной, который не переставая долбил по землям Пограничья — только при условии, что над головой непромокаемый тент, рядом костёр, а в руках кружка с горячим ягодным чаем. Только не из пакетика с одним лишь малоестественным запахом, а с настоящими ягодами, которые ты успел собрать до дождя. Ещё книга не помешает, но это уже опционально.

Сейчас у меня было всё.

И дождь, который будто собрался превратить все окрестные леса в болото. И тент с собственной палаткой, которую мне выделили в лагере повстанцев. И горячий чай с ароматными ягодками, похожими на нашу чернику, присутствовал. Его как раз недавно заварила Деми, живущая по соседству прямо в моей палатке. А в роли почитать был небольшой блокнот, который я нашёл у Борея.

Я потянулся и посмотрел на биомонитор:

GEN_ARC ALARM: до кризиса осталось 37:14:29…

Потом проверил состояние свежих шрамов. Под обезболом от шакраса так и не заметил, что словил две пули. Но сначала «Живинка», а потом крепкий сон с регенерацией сделали своё дело. Я был цел, доволен собой и бодр. Настолько, насколько позволял быть бодрым непрекращающийся дождь. В лагере мы были уже второй день, и справедливости ради я здесь был, наверное, самым бодрым.

Ладно, не самым. Но вторым после Ульрика, который с самого утра мастерил что-то в выделенной под походную кузницу палатке. Когда мы только приехали в лагерь, народ был поживее. Расселялся, строился, приходил в себя после плена, а сегодня, похоже, у всех лечебный сон с регенерацией.

Лагерь Борея мы зачистили примерно за сутки. Быстро добили фриков, полностью взяв под контроль местность. А потом время будто замерло: раненые, спасённые, спасённые раненые, голодные, поломанные машины, разобранные склады «Искателей». Всё важное и требующее большого количества времени.

Суммарно мы спасли семьдесят трёх человек (включая раненых). Треть предпочла совсем покинуть Приграничье, треть собиралась податься в ирландскую общину, и только остальные решили присоединиться к повстанцам-ополченцам. Датч пытался агитировать и остальных, но безуспешно. С ними поделились едой и медикаментами, дали немного оружия и два грузовика «Искателей», пожелав им хорошей дороги. На случай если передумают, голландец назвал им какие-то координаты встречи. Но, как я понял, совсем не лагеря, а места, где легко срисовать засаду, в случае предательства.

Разграбление запасов сектантов было двойственным. Вроде бы и много всего, но всё настолько специфическое, что фиг применишь. Вместо нормальной еды, какие-то белковые брикеты с явным добавлением гнили. Вместо полезных эликсиров, сплошные консерванты и ГМО образные смеси. Запасы геномов и те были уже все испорчены бешенством, бессонницей, безумием и всем остальным, что начиналось на форменное «Б».

Оружия было мало, патронов к нему осталось ещё меньше. В общем, грусть и печаль. Я себе даже ничего подобрать не смог, только перед отъездом отыскал G3 (привёл её в порядок и вручил близнецам) и подобрал свой «коучган». И с железным зубом возникли сложности, видимо, что-то было особо ядовитое в крови Борея, но лезвие покрылось тёмными пятнами. И даже это было не особо страшно, на уровне, как углеродка патиной покрывается, можно было с этим жить. Но вот на шакраса произошло какое-то отчуждение, которое передалось и мне. Выкидывать я его, конечно, не стал, решив сначала обсудить этот вопрос с Ульриком.

По факту я даже в минусе остался по итогам этой миссии. Грело только то, что основной добычей были люди. И простые фермеры, и конкретно близнецы. Плюс дружба и признание, плюс доверие и благодарность людей, которых я считал хорошими и честными. Датча с Деми, а теперь и Ульрика с Магдой.

Ну ещё, конечно, сейф Борея порадовал, увеличив мой личный счёт на сто тысяч аркоинов (половина всей добычи). Так что суммарно у меня теперь было почти сто пятьдесят тысяч. Осталось только найти, где их потратить. Точнее, где — я уже знал. Купон на скидку в «Хемстед Армс» практически жёг карман, особенно когда оказалось, что владелец — друг Ульрика. И его рекомендация откроет передо мной дополнительные склады с эксклюзивом.

Я заглянул в палатку, где в маленькую кучу были сложены все мои вещи. Порванный после кульбитов на склоне рюкзак, седельные сумки от мотоцикла (без самого мотоцикла), две экспедиционных канистры (даже ещё с бензином), подсумок для эликсиров (полупустой) и «коучган» с запасом патронов. В рюкзаке мультитул, коробочки с эссенциями, остатки аптечки и прочая мелочовка. Курносый кольт в кармане, но что-то я к нему привык уже. Вроде мелочь, а самый живучий в моём арсенале, из того, чем я на Аркадии разжился.

Лагерь Борея по уже доброй традиции мы сожгли. Со всеми трупами, со всей гнилью и со всем, что «Искатели» могли использовать в дальнейшем. Хаммеру, кстати, тоже не повезло — его Датч решил использовать в роли послания сектантам. Была сначала мысль оставить его себе, но машина в Пограничье редкая и приметная, плюс голландец обнаружил на ней метку. Снять её не смог, поэтому участь машины была решена. Датч креативил и крушил её ломом, а Деми разукрашивала. В духе: кто к нам с гнилью придёт, тот живым не уйдёт. Нас много. Бойтесь. Мы идём за вами.

Про то, что нас много — это он, конечно, загнул. Троих Датч потерял во время штурма, ещё четверо с тяжёлыми ранениями. Прибилось новых (тоже разной степени побитых) двадцать пять человек, не считая семейства кузнеца. Итого сейчас в лагере было сорок восемь человек (включая меня). Боеспособных чуть больше двадцати.

Я допил чай, ещё раз потянулся, зевнув, и продолжил чтение. В руках у меня был небольшой блокнот в кожаном переплёте. Возможно, единственное, что осталось от Борея. Ещё небольшой ключ, который я нашёл вместе с блокнотом, но что он открывает, я пока не знал. Скорее всего, какой-то схрон, где Борей хранил награбленное. В самом блокноте он довольно скрупулёзно вёл записи, отмечая, что прибыло, а что убыло.

И особое внимание он уделял своему развитию. Тем геномам, что уже инициировал и те, которые только планировал. Биомонитор я у него тоже забрал, но то ли со смертью владельца произошла блокировка, то ли без владельца, он не включался. Что, впрочем, одно и то же. По крайней мере, пока я не найду умельца, разбирающегося в биомониторах.

Но в случае с Бореем это было и не обязательно. Дотошный был мужик, описывал всё очень детально ещё и с координатами, где добыл тот или иной геном. Как адреса генотек, так и районы охоты на нужных монстров.

Управлять холодом он научился не сразу. В базе у него был кайман, но не простой, а с пометкой «альфа». А вот дальше был прописан целый маршрутный лист. Он будто бы с самого начала решил стать магом льда. И следующим геномом, который он инициировал, был совсем не ледяной дракон, не белый медведь и даже не мифическая русалка-снегурочка. Это был жук-плоскотелка.

Я почесал затылок, в очередной раз убеждаясь, как мало я знаю о насекомых. Особенно в вопросах, касающихся силы, мощности и чего-то убойным. Да, то, что они опасны, вообще нет вопросов. В Африке я многого насмотрелся. Начиная от мухи цеце и заканчивая кучей другой ядовитой дряни. Но это всё на поверхности, а начинаешь копать и сразу же вспоминаешь лекции Датча. Они бы с Бореем нашли бы общий язык. Один бы болтал без умолку, а второй строчил в блокноте.

Шикарный блокнот, я погрузился в него, как в какую-то остросюжетную книгу. Не оторваться и только фыркать и удивляться, как тот мальчик в «Ералаше», который словарь русского языка читал.

Жук-плоскотелка не мог управлять температурой и создавать ледяные иглы. Он просто мог пережить любой мороз. Снижал содержание воды в клетках и накапливал криопротекторы, что-то типа глицерина. Они уже, в свою очередь, не давали замёрзшим клеткам крошиться как стеклянным. Плюс, вырабатывались специфические антифризные белки. И всё это вместе позволяло выдержать температуру до минус ста пятидесяти.

Этим геномом Борей по сути уже создал новую базу, с которой дальше начал управлять холодом. Научился переносить низкие температуры, и следующим шагом нужно было научиться её понижать. Для начала температуру собственного тела, и для этого он выбрал геном медведя. Обычного, который впадая в спячку, понижает свою температуру на несколько градусов. Что-то около шести. В заметках Борей сомневался, что этого будет достаточно, но считал, что важнее сам принцип. Тем не менее нашёл ещё несколько вариантов, остановившись на белках.

Ну, конечно! Кто-то на кошках тренируется, а этот на белках. Но тем не менее белки при обычном сороковнике по цельсию, в спячке уходили почти в ноль. А какая-то земляная даже до минус двух. Судя по записям, такую белку Борей искал довольно долго. Но нашёл и приступил к следующему этапу…

На описании преимуществ генома голого землекопа я сделал перерыв и налил себе ещё чая. Нужно было это всё переварить. Как минимум привыкнуть, что чем потенциально круче геном, те у него смешнее название. Да простят меня голые землекопы. Хотя, думаю, будучи единственным хладнокровным млекопитающим, над ними и так вся остальная тёплая братия потешается. Завидует, наверное. Замедленное старение, невосприимчивость к боли (будь она неладна), почти полный иммунитет к онкологии. Эх, жаль не хищник…

Но мне с шакрасом всё равно бы не подошёл.

А вот муравей-пуля, которого Борей рассматривал для следующего апгрейда, самое то. Я сверился с биомонитором, показавшим возможную совместимость. Борей планировал научиться создавать ледяные иглы с добавлением в них яда. А что мне это даст, пока было непонятно, но одно название уже стоило того, чтобы попробовать!

Благо Борей подробно описал свои планы и отметил координаты нескольких зон, где они обитали. Все в Пограничье, на границе Диких земель (про которые мне уже рассказывал Патрик) и мест обитания племён. От Нейтауна до Хемстеда примерно такое же расстояние, как от Хемстеда до первой зоны. Просто нужно идти дальше на восток, пересечь Трёху, пройти мимо вулкана и ещё немного по Диким землям. А там, глядишь, и с племенами удастся нулевой геном обсудить.

Звучит, как очередной странный план, но вполне подходит в роли антикриза для шакраса. И это даже почти по пути к доктору. Датч потерял метку ещё дальше на востоке, уже в горах. В месте, которое не было отмечено на карте, но Датч его знал — это была база учёных, спонсируемая UNPA. Уже не совсем подпольная больничка, но ещё и не официальная почтовая контора. Что-то среднее, что обычно называют партнёром или аффилированной компанией. Скорее всего, как раз та лаборатория, в которой Кристина со своим Директоратом мутит проект «Геном хищника».

И мне туда очень было нужно! Там доктор, там, возможно, Оса, там ответы, там те, кому можно задать вопросы и спросить за прошлые косяки.

Но голландец меня осадил. Два года назад он проезжал мимо по торговым делам, и уже тогда это была самая настоящая крепость. Ходили слухи, что построили её именно там, чтобы изучать и лечить мутантов в Диких землях. Особенно тех, кого туда сослали, как в гетто. Но потом пошли новые слухи, что с момента их появления в гетто стало больше мутантов, чем раньше.

В общем, голландец намекнул, что с моей двудулкой делать там нечего. И откровенно сказал, что его повстанцы за нами не пойдут. У них сейчас в приоритете защита своих домов, а не сомнительные авантюры на другом конце Пограничья.

Я, честно говоря, на это и не рассчитывал. Даже не задумывался, но формулировка «за нами», то есть сам Датч был готов, была приятной. Я, конечно, брать с собой никого не буду, но это уже вопрос для споров ближе к делу.

Вот с чем поспорить было нельзя, так это с намёком на двудулку. Мне нужно оружие, к которому я привык. С которым я могу быть эффективным даже против крепости. Шакрас при этих мыслях возмутился внутри меня, будто под ложечкой засосало. Но пока он не шакрас-пуля, надо трезво смотреть на вещи.

— Когда мы едем в Хемстед? — спросил я Датча, подходящего к моей палатке.

— Ты уже научился мысли читать? — удивился голландец, заскакивая под тент. — Я как раз хотел обсудить. У тебя орешки есть, а то у меня закончились?

— Дважды нет, — я потеснился, кивнув на свободное место у костра. — Орешков нет и не научился. Так когда и как? Есть информация, нас уже ищут?

— Про тебя лично не знаю, но семью Ульрика ищут, и моя контора, похоже, спалилась. В Новый Зандейк уже рискованно возвращаться, — вздохнул Датч. — Я хочу верить в людей, но если кого-то из беглецов опять поймают, то допрос там будет короткий.

— Думаешь, про Борея «Искатели» уже в курсе?

— Не думаю, а знаю, — кивнул Датч. — Я возле лагеря пару ребят оставил последить, они только что вернулись. Моё послание уже дошло до адресата.

— И кто получил? Драко?

— Не, этот пока не светился. В Трёхе три его ставленника, — Датч улыбнулся. — Уже два, благодаря тебе. Хемстед сейчас без присмотра, но на то это и Трёха.

— Есть ещё Хардервайк и Хиллегом? — спросил я, вспоминая остальные крупные города. В блокноте Борея часто упоминалась генотека в Хиллегоме. Ассортимент там, похоже, был самый лучший во всём Пограничье.

— Точно, — кивнул голландец, подкидывая подсохшие возле костра деревяшки в огонь. — И там, и там своё начальство. Вряд ли пришлют нового, скорее всего, эти двое будут спорить между собой. Но нам это только на руку. Надо успеть обернуться, потратить деньги Борея, — Датч снова усмехнулся. — Пока неразбериха.

— Думаешь, настолько все заняты, что мы просто так через главные ворота пройдём?

— Зачем через главные? — удивился Датч. — Я и другие знаю. Точнее, знаю тех, кто знает. Я, собственно, что пришёл. Собирайся, утром мимо пойдёт караван знакомых контрабандистов. Надо будет к ним на хвост упасть.

Я махнул рукой в угол с вещами, показав, что уже собран. А когда Датч ушёл обсуждать это с остальными, продолжил изучать блокнот Борея. Ну не верю, что при такой дотошности, он нигде не указал адрес нычки, которая золотым ключиком открывается.

Отвлёк меня Ульрик. Я успел найти несколько странных записей, похожих на шифр. Но с ходу разгадать его не успел. Возле палатки появился здоровяк вместе с близнецами. Пацаны даже не намокли, настолько здоровый был кузнец. Как за каменной стеной — это про него. Он немного прихрамывал — последствие атаки Борея. И поговаривали, что полностью он может и не восстановиться. Но что-то мне подсказывало, что Ульрик в такие прогнозы верить не собирался.

— Близнецы хотели тебе ещё раз спасибо сказать. И мы с Магдой тоже, — чуть помявшись, сказал здоровяк и обратился уже к сыновьям, подтолкнув их вперёд. — Ну, давайте уже, чего встали?

Я уже познакомился с ними, когда в лагере было безопасно. Одного звали Лука — он считался старшим. И именно он всё время заступался за брата, когда его пытались притеснять в клетке. Второго — Корт, он хоть и был на пару минут младше, но в характере брату не уступал. Прикольные, вот только ни разу не травоядные трицератопсы, уже сейчас не дети, а скорее волчата.

Ничего не говоря, Лука просто улыбнулся, растянув рот чуть ли не до ушей, и протянул мне небольшой свёрток. И одновременно с ним выступил и корт, протянув мне второй. Первый был потяжелее, второй практически невесомый. Как только я их взял, меня тут же крепко стиснули в двойных объятьях.

— Я работаю с древними материалами, — вместо детей сказал Ульрик, вздохнул и закатил глаза. — А Магда сказала, что ты потерял свой железный зуб. Чтобы это ни значило, но прими это от нашей семьи.

— Слушай, а Магда случайно шифры не умеет разгадывать? — спросил и развернул свёрток.