Евангелион: фантазия на тему финала

Один из дочерних миров. 23 сентября 2015 (Синдзи и Рэй, прогулка по городу)

Улица встретила их жарой, стрекотом цикад и сигналами автомобилей в дорожной пробке неподалёку. Аска с неудовольствием подумала, что если столицу действительно перенесут в Токио-3, машин будет становиться всё больше и в городе скоро станет нечем дышать. Она обернулась к Синдзи:

— Ну, что — домой?

— Аска, ты извини, — он замялся и посмотрел на Рэй. — Мы с Аянами тут ещё немного погуляем.

Рэй согласно кивнула. Аска презрительно фыркнула и гордо зашагала прочь. Подбородок независимо приподнят, плечики развёрнуты, спинка — прямая, как струна.

Её хватило ровно настолько, чтобы добраться домой.

Сорью Киоко забежала домой на минутку, переодеться. Сегодня должна была состояться корпоративная вечеринка по поводу удачного завершения проекта Акаги Наоко — компьютерного кластера MAGI.

По сути, MAGI работали в полную нагрузку уже второй год, но официально ввод в эксплуатацию был оформлен только на прошлой неделе. Доктор Акаги начала свои разработки нейронных компьютеров ещё в университете Киото, но только у них в институте, в условиях практически неограниченного финансирования, она наконец смогла закончить главный проект своей жизни.

Кроме всего прочего, вечеринка была хорошим поводом познакомиться поближе с недавно прибывшей дочерью Акаги Наоко — Рицко. И вот — такая неприятность. Надо же было так неаккуратно вставать со стула, чтобы задеть коленкой за угол старого стола. Отставший от выдвижного ящика заусенец дал о себе знать — чулки расползлись на самом видном месте. И они ещё называют это «эргономичной мебелью, идеально подходящей для научной работы»!

Хлопнула входная дверь, следом послышался звук падающих туфелек. Причём было похоже, что туфли сначала врезались в стену и только потом упали на пол. Ясно — Аска не в духе. Киоко хорошо знала свою дочь — если та чем-то расстроена, не надо спешить её жалеть и успокаивать. Аска росла самостоятельной девочкой и со своими проблемами предпочитала разбираться сама. Киоко вздохнула — в этом им, наверное, повезло. Но на всякий случай она решила заглянуть в комнату дочери перед уходом.

Аска лежала на кровати ничком, накрыв голову подушкой, в которую вцепилась обеими руками. Плечи Аски еле заметно вздрагивали, но подушка надёжно глушила все звуки.

Ой.

Вечеринка, похоже, отменяется. Киоко осторожно присела на краешек кровати, погладила дочь по плечу. Аска затихла. Немного подождав, она отодвинула подушку и спросила почти нормальным голосом:

— Вы дома? А вечеринка?

— Забежала переодеться. Отец ждёт в машине. Что-то случилось?

— Я в порядке.

— Знаешь, не хочется мне что-то никуда идти. Я лучше тебе что-нибудь вкусненькое приготовлю. Что скажешь?

— Я в порядке! Не надо, — Аска уже видела жертв привычки снимать стресс у холодильника и попадать в ту же ловушку не собиралась. Становиться для матери обузой и мешать её планам не хотелось тем более.

— Лучше принеси что-нибудь с вечеринки.

— Ты уверена?

— Да. Иди же! Опоздаете.

Проводив Аску взглядом, Синдзи ощутил лёгкий укол совести. С другой стороны, он не мог отказаться от прогулки с Аянами. В конце концов, они не виделись слишком долго. Двадцать лет? Тридцать? Не важно. Теперь они снова вместе.

Они медленно двинулись к перекрёстку.

— У тебя мобильник есть? — спросила Рэй.

— Нету. Никак не уговорю своих, чтобы купили. А зачем тебе?

— А я свой, как назло, на подзарядке оставила, — вздохнула Рэй. — Хотела своих предупредить, что задержусь. У них на работе сегодня вечеринка. Сестра недавно туда устроилась, для неё сейчас важно наладить отношения с остальными.

— Здорово! У моих тоже вечеринка. И у Сорью. Слу-ушай! Поехали ко мне!

Рэй заколебалась.

— Давай потом как-нибудь, — она виновато посмотрела на Синдзи. — Лучше покажи мне город.

— Не вопрос, — легко согласился он. — Если наши родители вместе на вечеринке, получается — они работают вместе.

— Наверное. Если только здесь нет другого института эволюционных исследований.

— Отлично! Я скажу родителям, что Аянами — хорошие люди и с ними надо дружить!

— Не Аянами, — остановилась Рэй.

— А кто?

— Я не знаю своих настоящих родителей. Я приёмная дочь. Фамилия мамы и сестры — Акаги.

Синдзи показалось, что он ослышался.

— Что? Как…

— Моя приёмная мама — Акаги Наоко.

Синдзи оторопело хлопал глазами.

— Постой! В прошлом она тебя задушила, а Рицко…

— А Рицко сделала всё, чтобы я дожила до встречи с тобой! — оборвала его Рэй. — Хотя… Задушить меня она тоже пыталась.

— Как? Когда?

— Незадолго до разгрома NERV. Импульс, вспышка эмоций. Она начала понимать, что больше не нужна Гэндо и решила, что из-за меня.

— «больше не нужна»?! Из-за тебя?! Погоди, ты что хочешь сказать, что отец и Рицко…

— Ты ничего не знал? — Рэй с любопытством заглянула в глаза Синдзи. Он опустил голову и выдавил:

— Нет. Я думал, он любил одну лишь маму.

— Так и есть. Мы ему были нужны только как инструменты. Наоко, Рицко, я. И ты! Каждый — по-своему. И для каждого из нас у него был свой особенный поводок.

Синдзи задумался.

— Знаешь… А ведь он оказался неплохим отцом.

— Акаги тоже. Идеальные мама и старшая сестра. Правда. Ну, с поправкой на научную работу, конечно.

Они переглянулись и рассмеялись. Что такое родственники-учёные, оба знали не понаслышке.

— Что-то не так?

— А? Нет, ничего, — спохватился Синдзи.

— Просто ты так на меня смотрел…

— Ты улыбаешься. И смеёшься. Раньше ты никогда не смеялась. Никогда.

— Не забывай — я всё-таки четырнадцать лет жила нормальной жизнью в Киото. О, таксофон! Сброшу сообщение на автоответчик.

— Зачем? — запротестовал Синдзи. — Их вечеринки обычно заканчиваются к часу ночи, а то и к утру. К тому же завтра у них выходной. Раньше двенадцати никто не вернётся, точно!

— Мама может. Она не очень любит такие мероприятия.

Аянами сняла трубку и набрала номер.

Синдзи полез в карман. В классе собирали деньги на экскурсию к буддистскому монастырю за городом, но из-за бурных событий дня он совершенно забыл об этом. Вот и хорошо. Есть на что погулять вечером. А насчёт денег он что-нибудь придумает, благо опыт в этом деле у него есть.

Гуляли долго. Синдзи показывал город — знакомый и в то же время неузнаваемый. Главное отличие касалось, конечно же, геофронта. Город-крепость, поглотивший в другом мире колоссальные средства, труд и талант миллионов людей, здесь был просто не нужен.

Впрочем — не нужен ли? Синдзи был полон оптимизма и уверенности, что нет, не нужен. Рэй сомневалась и осторожно возражала.

— Смотри, — говорила она, держась за поручень в вагоне метро, — второй удар здесь тоже произошёл. В то же время, как и там. То, что здесь не построен геофронт, не значит, что его нет вообще. Он может быть в другом месте. Или построен, но хорошо замаскирован. Возможно, Лилит просто не нашли, и сейчас она покоится где-нибудь в пещере прямо у нас под ногами. То, что мы ничего не видим, может означать одно из двух: или ничего не происходит, или местный SEELE действует осторожнее прошлого.

— Это всё косвенные доказательства, — возразил Синдзи.

— Разумеется. Прямых улик в таких делах не оставляют. И ещё один косвенный довод — мы пробудились.

— «Пробудились»?

Рэй пожала плечами:

— Самое подходящее слово. Мы пробудились и Вторая пробуждается тоже. Она, как и в прошлый раз, опаздывает, но она пробудится, это несомненно.

— Тогда получается, что здесь тоже намечается третий удар. А раз человечество к этому не готово, то встречать «ангелов» придётся нам. Перспективка…

— Да. А я уже обрадовалась — нормальное детство, хоть раз в жизни…

— Так мы уже не дети.

В этот момент поезд начал торможение. Синдзи чуть не упал, но, нелепо взмахнув рукой, успел схватиться за поручень. Рэй задумчиво смотрела под ноги и не обратила на это внимания.

— Ты хочешь сказать — детство у нас уже было, причём нормальным, так что нечего жаловаться. Так?

— Точно! Не говоря уж о том, что ты наверняка сгущаешь краски. Что, кстати, легко проверить. Ну, не здесь и не сейчас, конечно, — он выразительно обвёл взглядом толпу вокруг.

Плотный людской поток вынес их на улицу.

— Кроме того, — оживился Синдзи, — допустим, ты права. Допустим! Так я один сейчас любого «ангела» на фантики разорву! Безо всяких «Евангелионов». А уж втроём… Ха!

— Надеюсь, ты прав, — Рэй оглянулась, — А здесь, кажется, ничего не изменилось.

«Старый блок» города действительно выглядел своей точной копией из прошлого. Неухоженный, плотно застроенный. Ни деревца, ни кустика — только асфальт дорог и бетон зданий. Унылые серые городские джунгли. Ряды одинаковых панельных многоэтажек вызывали устойчивую ассоциацию с поставленными на ребро костяшками домино. Из таких костяшек разные чудики составляют всякие хитроумные конструкции, которые потом, при стечении праздной публики и вездесущих репортёров, сами же торжественно ломают.

— Ну, что — зайдём к тебе в гости? — подмигнул Синдзи. — Скажем, что адресом ошиблись.

— Не надо, — Рэй оглянулась. — Слушай, тут ведь действительно ничего не изменилось. Я здесь каждый камешек узнаю, каждую трещинку на асфальте.

Синдзи поёжился.

— Не хотел бы я жить в таком месте.

— А я в таких местах выросла. Сначала в NERV, потом здесь. То есть — не здесь, конечно. Там. Ой, кис-кис-кис!

Аянами присела на корточки и протянула руку, подманивая облезлого рыжего кота, который появился из-за угла жилого дома. Тощий полосатый обитатель помойки дёрнул рваным ухом, потрогал носом воздух, подумал и не торопясь подошёл к Рэй — погладиться.

Синдзи огляделся — не снимает ли их на камеру или мобильник кто-нибудь из многочисленных прохожих. Не хватало ещё, чтобы осталась видеозапись того, как меняется животное под руками Рэй.

— Мама, смотри, какая киса! Давай возьмём её к себе жить! — маленькая девочка дёргала за руку свою маму, пытаясь привлечь её внимание.

Рыжий пушистый красавец с достоинством принимал ласку Аянами.

— Нет, доча. Это чужая киса. Ты же видишь, какая она — наверное, очень дорогая. Вот будешь хорошо учиться, закончишь университет, найдёшь работу в большой компании — и у тебя будет столько таких кис, сколько захочешь, — мама не упустила возможность повоспитывать ребёнка. Ребёнок задумался и умолк.

Вечерело. По-хорошему, им давно уже надо было разойтись по домам, но Синдзи не мог заставить себя расстаться с Рэй. Он огляделся в поисках предлога задержаться. Случайно или нет, но Аянами сама пришла к нему на помощь.

— Гора Футаго в какой стороне? В той?

— Да. За теми домами. Кстати, если сядем в автобус, минут через двадцать будем там. Поехали..?

Рыжий кошак толкнулся лбом в ладонь Аянами, требуя продолжения отношений. Рэй поднесла к глазам часики на запястье.

— Поздно уже.

— Ерунда, мы быстро! Как раз успеем посмотреть на закат — и обратно. Поехали, а?

— Ладно, поехали.

Мисато отложила в сторону последнюю тетрадь и открыла третью за вечер банку пива. В отличие от большинства обычных учителей, обременённых семьёй, она охотно брала работу на дом. Во-первых, это давало совершенно официальный повод уходить из школы пораньше. Во-вторых, дома под пиво и лёгкую музыку работается гораздо приятнее, чем в тесной и шумной учительской.

Мисато успела сделать ровно один глоток, когда резко и требовательно зазвонил телефон. Мысленно послав проклятие звонящему, она взяла трубку.

— Слушаю.

— Капитан Кацураги..? — голос был знакомым, но Мисато не успела вспомнить, чей он, потому что звонившая представилась сама.

— Это Акаги Наоко. Добрый вечер. Я звоню по поводу дочери.

— Добрый вечер, Акаги-сан! Всё в полном порядке! — защебетала Мисато. — Рэй-чан сегодня была, можно сказать, королевой бала. Знаете, она так выросла, так похорошела. Вот увидите — отбоя от поклонников у неё не будет!

— Вот это меня и беспокоит, — вздохнула Наоко. — Она оставила сообщение на автоответчике. Сказала, что встретила старого друга и поэтому домой придёт поздно. Вы не знаете, кто бы это мог быть? Уже ночь, я беспокоюсь.

Та-а-ак! Худшие опасения Мисато начали сбываться. Нет, наблюдать за весной человеческих жизней всегда интересно. И не только наблюдать — и подсказать иногда, и помочь, а то и предостеречь. Но это же, блин, современные дети! Они же, блин, точно знают — как, что и откуда! И ломают судьбы себе и другим в полной уверенности, что поступают так, как должно! И, случись что — ей, как классному руководителю, достанется тоже. Ну, спасибо, ребятки. Удружили.

— Вы же знаете, — продолжала Наоко, — я стараюсь не слишком сильно ограничивать и контролировать детей.

Мисато знала. Сама Наоко окончательно переехала сюда два года назад, оставив обеих дочерей в обустроенной квартире в Киото. До тех пор она совмещала работу здесь и преподавательскую работу в университете, категорически отказываясь переехать сюда насовсем. Рицко завершала работу над своим проектом, и Рэй настояла на том, чтобы остаться со старшей сестрой — помогать по дому. Совсем недавно Рицко получила работу в институте эволюционных исследований — в том же, в котором работала её мать. И вот в первый же день пребывания Рэй в школе начались неприятности.

— Кажется, я знаю, о ком идёт речь, — сказала Мисато. — Это один из моих учеников, Икари Синдзи.

— Икари? Сын Икари Гэндо и Юй?

— Да.

— Странно, что у таких порядочных людей сын оказался шалопаем.

— Ну, что вы! Синдзи — очень приличный молодой человек, он никогда не позволит себе лишнего. Кстати! Я знаю, у кого можно спросить, куда они могли пойти.

Мисато посмотрела на часы.

— Надеюсь, она ещё не спит.

Аска не спала. Она сидела на кровати, прижав к животу многострадальную подушку, и злилась на весь мир. На себя, на одноклассников, на новенькую, но больше всего — на этого дурака Синдзи. Нет, Аска всё-таки считала его умнее. Надо же — кинулся за первой попавшейся смазливой куколкой. Истекая слюнями и виляя хвостиком. Друг детства, называется. Ну, ничего, скоро он поймёт, кто ему настоящий друг, а кто — поросячий хвостик. Поймёт, но будет поздно, потому что лично она с ним дружить больше не собирается. Вот так!

Она уже почти успокоилась, когда поздний звонок Мисато снова выбил её из колеи.

Возмущению Аски не было предела. У этих двоих точно нет ни стыда, ни совести! Просто поразительно, как низко упала мораль в современном обществе! Лично она никогда бы не позволила себе такого — свидание в первый же день знакомства, да ещё на всю ночь.

Знакомо толкнуло виски, окружающий мир привычно «поплыл». Аска почти наяву услышала учащённое хриплое дыхание Синдзи. Она ощутила прикосновение и запах его разгорячённой кожи. Её собственное тело отозвалось на эти — то ли фантазии, то ли воспоминания — болезненно-сладким спазмом.

Аска замотала головой, вырываясь из липких объятий наваждения. Воздуха не хватало, щёки горели, сердце колотилось, как сумасшедшее. Какого чёрта?! С чего она взяла, что всё бывает именно так? «Так! Так! Так! Так!», — щёлкал хромированными деталями новенький механический будильник. «Так-так! Так-так!», — вторил издалека грузовой состав на Иокогаму, — «Так-так! Так-так!»

Запущенная рукой Аски ни в чем не повинная подушка врезалась в противоположную стену и грузно свалилась на пол, прихватив за собой пару книг с полки поблизости. Аска прислонилась спиной к стене и поджала ноги. Она обняла колени, уткнулась в них лицом и закуталась в свои ослепительно сияющие крылья — как делала всегда, когда не хотела, чтобы её кто-нибудь видел.

Сорью ничего толком не знала. Телефон Икари не отвечал. Оставалось предполагать, что он и Аянами сейчас сидят где-нибудь в парке на скамейке, забыв обо всём на свете. То есть волноваться не о чём — поздно или рано, причём скорее поздно, чем рано, они явятся домой. В конце концов, вспомним себя в их годы — мы ведь были такие же горячие и такие же бестолковые.

Мисато попыталась объяснить всё это Наоко по телефону. Но та, похоже, даже в юности не была ни горячей, ни бестолковой. Автокатастрофы, уличные банды, наркоманы — опасности одна страшнее другой чередой проходили перед её внутренним взором. Выдерживать это дальше было просто невозможно.

— Я звоню в полицию, — тихо, но решительно заявила она.