Евангелион: фантазия на тему финала

Один из дочерних миров. 10 октября 2015 (Мана, приглашение на свидание)

Синдзи вернулся домой необычно поздно. Впрочем, если принимать в расчёт только последние дни, следовало бы сказать наоборот: Синдзи вернулся, как обычно, поздно. Отца ещё не было — в последние дни работы было много, и он редко приходил домой вовремя. Мать, сидя перед телевизором в зале, мило болтала по телефону.

— А, вот и он! — сказала она, когда сын вошёл в комнату. — Держи! — Юй протянула ему трубку и перешла на шёпот. — Это Киришима-сан. Я уже сказала, что завтра ты совершенно свободен.

Синдзи укоризненно посмотрел на мать и взял трубку.

— Привет, Мана.

— Привет, Синдзи. Знаешь, завтра воскресенье.

— Угу, — он вышел из зала.

— Ужин в кухне на столе, — крикнула Юй вдогонку.

Он кивнул матери и закрыл за собой дверь.

— Давай проведём его вместе! — продолжала Киришима. — Я совсем недавно в Токио-3, ты покажешь мне город?

— Не вопрос! — легко согласился Синдзи. Всё-таки, что бы ни говорила Аска, Мана действительно рада ему. И расстраивать её, честно говоря, не хотелось.

На кухонном столе его ждали рис и тушёное мясо. Прижав плечом телефон к уху, Синдзи обсуждал с Маной план завтрашнего дня и одновременно возился с посудой.

Киришима стала самой популярной и в то же время самой загадочной девочкой в школе. Тот факт, что у Синдзи уже были две близких подруги, Мана игнорировала начисто. Она спокойно могла подойти к ним троим, мило извиниться и утащить Синдзи за рукав в сторону. Парни из их класса наперебой оказывали ей знаки внимания, предлагали всяческую помощь и дружбу на века. Киришима никого не отвергала и никому не говорила «нет», но была некая невидимая граница, переступать которую разрешалось только Синдзи. Она умела очень чётко дать понять самонадеянным и не в меру настойчивым, когда они эту границу нарушали.

В то же время никто ничего толком так и не узнал о ней. Ни адреса, ни прошлого, ни места работы родителей. Сама она отделывалась общими фразами, Мисато тоже ничего не рассказывала. Причины такого поведения командира и учителя были неясны, но, по мнению Аски и Рэй, явно указывали на причастность к происходящему NERV. Из этой версии выпадало одно — Киришима очень интересовалась «Евами» и всем, что с ними связано. Она даже попыталась уговорить Синдзи провести её в штаб-квартиру. Аска предложила согласиться, а потом сдать её службе безопасности NERV. Синдзи с негодованием отказался, его поддержала Рэй.

— Так вы уже зовёте друг друга по имени? — лукаво поинтересовалась Юй, когда сын, поужинав, вернулся в зал.

— Ага.

— И у вас завтра свидание?

— Можно и так сказать.

— Она симпатичная? У тебя есть её фотографии?

— Да, на мобильнике.

— Покажи!

— Зачем тебе?

— Ну, мне же интересно, что за женщина берёт на себя обязательство заботиться о моём сыне.

— Мам, ты слишком оптимистична, — проворчал Синдзи, отправляясь за телефоном.

Мать и сын устроились рядом на диване, и он защёлкал кнопками мобилки в поисках нужного снимка.

— А это что? — вдруг заинтересовалась Юй.

— Фотосет «Три тигрицы», — пояснил Синдзи. — Фоток было больше, я оставил самые удачные.

— Интересно — что мне отвечать Аске, если она завтра спросит о тебе? — Юй испытующе смотрела на сына.

— Не спросит. Я только что звонил им — они не против.

— Кто «они»?

— Аска и Рэй.

Юй выронила пульт телевизора.

— Послушай, Синдзи, — она откашлялась и подобрала пульт, — не подумай, что я пытаюсь навязать тебе какую-либо модель отношений…