Эмуляция: Иллюзия Контроля

Глава 1

— Аномалия, которая вот уже как две недели назад возникла на территории России в Сибири, неожиданно спала, открыв всему миру то, что Россия скрывала ото всех — проведение экспериментов над людьми, которые, по заявлению экспертов, стали причиной появления мутантов. Эти мутанты вырвались наружу и начали убивать — военных, гражданских, всех без разбора. Среди мутантов — женщины, дети, старики. И это ставит под вопрос гуманность действий российских властей…

Репортёр из «дружественной» соседской страны вещала с умным лицом, не моргнув глазом, неся откровенную чушь. Подача — уверенная, отрепетированная, как будто за кадром ей не подсовывали каждую фразу по суфлёру.

Хотя на деле всё было иначе.

Исследования аномалии вели все: США, Китай, Германия, Франция. Совместные штабы этих стран стояли прямо у барьера, в наскоро организованном городке.

Городке, которого больше не существовало.

Всё — уничтожено за час.

Аккуратные домики, возведённые за пару дней для размещения учёных и военных, теперь были опутаны — чёрные кишки протянулись по крышам, вползли в окна, задушили всё внутри. Ни одного выжившего. Только мёртвая тишина.

— Мы принимаем меры по устранению прорыва, — мужчина в военной форме с генеральскими погонами выглядел немного растерянным, но говорил уверенно. — Противник прорвал периметр и вырвался за пределы оцепления, но сейчас мы стягиваем войска и технику для подавления.

— Скажите, почему нельзя нанести авиаудар по городу? — репортёр внимательно смотрел на генерала, явно ожидая, когда тот оступится. — Спутники фиксируют аномальную активность — оттуда всё время идут тысячи заражённых. Разве это не решит проблему?

Генерал нахмурился.

— Проблема в том, что в городе могут быть тысячи выживших, — его голос стал жёстче. — Рассматривать такой вариант не стоит. Подавление противника будет вестись наземными силами. И никак иначе.

Он резко повернулся к репортёру.

— Кто вообще составлял вам список вопросов?

Репортёр моргнул, но не ответил. Видно было — это была его инициатива. Сам решил сыграть в героя прямого эфира.

— Закончили, — отрезал генерал и, не дожидаясь ответа, развернулся.

Репортаж резко прервался, картинка сменилась на логотип канала.

На экране — журналист в полевой броне, с прижатым к уху наушником, над которым гудит вертолёт. Фон дрожит от ударов, вспышек, искажённого воздуха. Камера дрожит вместе с оператором.

— Мы видим ужасающие кадры трагедии с места прорыва, — говорит репортёр, стараясь перекричать грохот где-то за кадром. — Мутанты истребляют всё живое. Они не просто нападают — они действуют слаженно, с тактикой.

На экране — линия обороны, разваливающаяся под натиском. Сперва идут массивные, покрытые хитиновыми наростами существа — их щиты гнутся и вибрируют, отражая пули и осколки. Некоторые вбивают щиты в землю, создавая стену, за которой движутся другие.

— Мы фиксируем использование щитов — мощных, плотных, энергетически насыщенных. Они способны сдерживать огонь стрелкового оружия, — продолжает голос репортёра. — И именно это позволяет мутантам подойти ближе…

На переднем плане — спину обороняющегося бойца пронзает чёрный шип. Камера резко отдёргивается, но успевает зафиксировать, как из-за щитов вырываются уже другие — более подвижные, агрессивные, с перекрученными телами и горящими глазами.

— Когда расстояние сокращается, в бой идут мутанты ближнего боя. Они быстры, они сильны, и каждый из них, по сути, — живая машина смерти.

На фоне — взрыв. Один из мутантов поднимает руку, и в небо уходит столб льда. Другой — будто сжимает воздух, и перед ним воронка сбивает троих бойцов. Камера улавливает струи воды, режущие бетон, и языки пламени, вырывающиеся из распоротой земли.

— Все, что мы видели раньше — огонь, лёд, воздух, вода — применяется мутантами с ужасающей точностью. Это — организованное наступление.

Камера вздрагивает, репортёр прикрывается рукой от выброса пыли и грязи. Где-то на заднем плане — чёрная масса ползущих по земле кишок, перебрасывающих себя вперёд, как обрывки живых канатов.

— Мы остаёмся на месте. Мы продолжим передавать информацию, пока это возможно… — голос срывается. Камера дёргается, картинка замирает.

Эфир обрывается.

Макс

— Эксперименты над людьми? Они там вообще охренели⁈ — возмутился Кос, нарезая круги по комнате, где нас держали уже больше часа. Весь этот час мы следили за новостями — и мировыми, и «нашими».

Егоров куда-то умчался по срочным делам, но, разумеется, нас никто никуда не отпустил. Хотя бы поесть принесли — уже неплохо. Прямо сюда, в зал для брифингов. Уютный такой, с постапокалиптическим вайбом.

— А ты что хотел? — Сэм пожал плечами. — Любая слабость — сигнал. Накинуться, укусить, урвать кусок. Или хотя бы показаться «сильнее» на фоне чужой беды. Информационные войны, брат, это такое…

— Какие, к хренам, войны, когда у нас тут ТАКОЕ⁈ — не унимался Кос.

— Мы-то понимаем, — вступил я. — А вот большая часть мира — ещё нет. Для них это просто очередной «региональный кризис». Пока. Но очень скоро это будет их кризис. Всеобщий. Всемирный. Начинается с России — закончится везде.

— Это похоже на отвлекающий манёвр, — задумчиво сказал Сэм. — Привлечь внимание сюда, чтобы не заметили, как зараза пошла в другие точки. Думаю, Хаос уже запущен по планете. Просто его пока не видно.

— А ты, эксперт по времени, — я повернулся к Сэму, прищурившись. — Ничего нам не хочешь рассказать?

Первый шок от происходящего схлынул, и теперь настал момент. Время пытать Сэма. Мягко, конечно. Пока мягко. Что он там показал Егорову? Какие у него ещё сюрпризы припрятаны? Аспект времени, в конце концов. Не шутки. Элла, вон, такие штуки вытворяет, что обычным обладателям атрибутов и не снилось. А тут Сэм. Тоже, оказывается, «выдаёт».

— Макс, — он поднял руки в жесте обороны. — Это прозвучит по-уродски, я знаю. Но тебе нельзя этого знать.

Голос у него был ровным. Не оправдывающимся — скорее… уставшим.

— То, что я показал Егорову, должен знать только он. Он — один из ключевых элементов. От него многое зависит. Возможно — всё. Если ты узнаешь… если хоть кто-то ещё узнает, — он замолчал, подбирая слова, — тогда мы проиграем. Сразу.

— Ух, врезать бы тебе по твоей загадочной харе, — пробормотал Кос, остановившись и уставившись на Сэма. В голосе — не злость, скорее шок и раздражение. — Но… если всё так, как ты говоришь — ладно. Храни свои секретики. Потом хоть расскажешь?

— А смысл? — засмеялась Катя, облокотившись на спинку кресла. — Мы и сами всё увидим.

Она явно немного расслабилась. Всё-таки родители были живы, и это ощущалось даже по её голосу. Хаоса в них не было. И не предвиделось — Рикон стабильно передавал новости через Орина, почти по графику. У них там, внутри, словно стоял отдельный щит.

С того момента, как пал барьер, хаоситы и Пастырь будто бы переключились. Перестали обращать внимание на тех, кто остался внутри. Взгляд их теперь был устремлён вовне.

Им больше не нужен был изолированный город. Им был нужен весь мир.

Вот так — стоило нам выбраться за барьер, пусть даже случайно, благодаря демону-порталисту… и вся эта хрень из-под купола последовала за нами. Ну что ж, хоть денёк отдохнули — и то ладно.

Единственная проблема — завтра уже Турнир, и нам надо туда попасть. Что, собственно, и поехал решать Егоров. Он полностью на нашей стороне, чётко понимает наши цели и не задаёт лишних вопросов. Это уже редкость.

И вот в чём дилемма: зачем нам этот Турнир, если на нашу планету свалилось такое? Логично было бы остаться здесь, держать оборону, помогать, уничтожать Хаос, сколько хватит сил… Но тогда, где я возьму аспекты?

Если я останусь тут, то никаких аспектов больше не получу и не соберу их в кучу.

Аспект Малого Творения, что выдала мне Система за убийство Эмиссара явно не считался — тут тупое увеличение веса молота и это явно системный навык и как бы не принадлежит мне лично. За его использование отвечает Система. А мне нужно получить аспекты вместе с душами их владельцев… Жесть, конечно, но что поделать.

Как это изменит меня и мою личность, я даже загадывать не стану. Все зависит от того, кого я буду поглощать…

— У вашего государства вообще нет друзей? — удивлённо спросила Нита, не отрываясь от экрана. Она сама щёлкала каналы, переключая репортажи со всего мира. В основном — новостные. В основном — с разной степенью истерики.

Интересно, что Система переводила вообще все языки и проблем с пониманием у неё не было. Как и у нас.

— Друзья… — хмыкнул Кос. — В нашем мире страны не дружат. Они сотрудничают. До первого удобного момента, чтобы предать. Или воткнуть нож в спину.

— Но радоваться тому, что в другой стране убивают мирных людей… — Нита покачала головой. — Это за пределами моего понимания.

— Таков мир, — отозвалась Катя, мрачно. — У нас он полон жестокости. И несправедливости. И, вдобавок, по уши набит идиотами.

Нашу беседу прервал Егоров, наконец-то вернувшийся — и уже без полной химзащиты. В обычной одежде. Выглядел теперь не как представитель командования, а скорее как простой гражданский, случайно затесавшийся на военный объект. Будто вся эта история с глобальной катастрофой его вообще не касается.

Его лицо было одновременно мрачным и удовлетворённым. Как эти эмоции вообще могли сочетаться — непонятно. Но ощущение было именно такое: он выглядел, как человек, который пробил стену лбом… и всё ещё стоит на ногах.

— Я договорился, — заявил он с порога и с шумом опустился в ближайший стул. — Пришлось задействовать все связи, дойти почти до президента… Но я договорился.

— И о чём же именно? — осторожно поинтересовался я. Кто знает, вдруг это снова из разряда «тебе знать нельзя».

— Через три часа вылет, — ответил Егоров, не отводя от меня взгляда. — В сопровождении небольшой диверсионной группы. Они проведут вас за периметр.

Пауза. А потом добавил, уже тише, но жёстче:

— Твоя задача — не дать Хаосу заразить людей.

— Ну, тут без проблем, — кивнул я, соглашаясь. — Сделаю все зависящее от меня. Еще условия?

— Основное условие одно — алхимик уходит под контроль спецслужб и клепает вакцину в промышленных масштабах. Командование хочет обезопасить свою верхушку и президента в первую очередь. Конечно, без испытаний вакцины не обойтись. Но с этим проблем возникнуть не должно.

— Эм, — я нахмурился. — Ты же в курсе, что мы валим на Турнир, как только заберем своих?

— Нет, — покачал головой Егоров. — Алхимик остаётся здесь. Это не обсуждается.

Я переглянулся с ребятами, которые внимательно слушали наш разговор. Такое развитие событий было не очень приятным, но вполне объективным. Единственное что — я не понимал, можем ли мы заменить Артема на кого-либо другого. Как минимум нам нужно сохранить количество человек в команде, это без вариантов. И нужен человек с Системой и хотя бы парочкой уровней…

— Тогда нужна замена, — подтвердила мои слова Нита, а я перевел Егорову то, что она сказала.

— Заменой буду я, — ответил на это Егоров. — Устроит?

— Тебе нужен интерфейс, и ты не прокачанный вообще, — я покачал головой. — Артем за счет своих зелий может быть полезен как атакующая единица. Ты — нет.

— В городе полно монстров, и заражённые их не трогают, — спокойно ответил Егоров. — По дороге я получу интерфейс и смогу взять атрибут. Это тоже условие. Но уже моё.

Я бросил взгляд на Сэма.

Он кивнул. Без слов, просто короткое движение головой. Мол, всё идёт по плану. Или по его плану. Ладно.

Пусть будет так. Сэм, хоть и продолжает играть втемную, но он с нами. И я ему доверяю.

Пока.

Причины его поведения я всё равно узнаю. Так или иначе. И очень надеюсь, что они окажутся вескими.

Иначе сам ему нос сломаю. Как минимум.

— Хорошо, — сказал я, выдохнув. — Тогда на этом всё?

— Да, — Егоров встал и хлопнул в ладоши. — Пока можете отдохнуть. Вещи вам скоро вернут. Как и оружие. Хотите — ждите здесь, хотите — по комнатам.

— Тут, — ответили мы хором.

Егоров кивнул и вышел.

— Чего он без защиты, кстати? — спросила Катя, прищурившись. — Мы типа уже не заразные?

— Ага, — кивнул Кос. — Видимо, не заразные. Так и чего… Темыча сдадим им?

— А у нас есть выбор? — я удивлённо вскинул бровь. — Если Артём может остановить распространение заразы тут, то тут он и должен остаться. На Турнире ещё хрен знает, как всё пойдёт. Нас там могут грохнуть в первом же бою.

— Ну, это сомнительно, — хмыкнул Кос. — Мы же основные персонажи этой истории. Сюжетная броня, всё такое.

— Ну ты и дебил, — покачала головой Катя. — Ты серьёзно думаешь, что мы в комиксе?

— А что, прикинь, если это действительно так?

— Если это действительно так, то твоя арка уже завершена, — Сэм не удержался и рассмеялся вслух.

— Э, когда⁈ — возмутился Кос, глядя на него с неподдельным возмущением.

— С эмиссаром, — хмыкнул я, тоже ухмыляясь, и присоединился к смеху.

— А что такое комикс? — спросила Нита, нахмурившись и глядя на нас с искренним непониманием. — И почему мы должны быть героями какой-то истории?

— Ооо, радость моя… — Кос потёр ладони и придвинулся к ней поближе, заговорщически понижая голос. — Ты не представляешь, сколько интересного я могу тебе рассказать и показать. Удивительные миры — на глянцевых и не очень страницах… И это только комиксы.

Он поднял палец.

— А аниме? А манхва? А Ваха, в конце-то концов… В общем, будет чем занять время в пути. Образовательная программа от Коса. Добро пожаловать.

Так мы и просидели оставшееся время — просто болтая, скидывая напряжение и стараясь хотя бы на время не думать о глобальных катастрофах, барьерах, хаоситах и разрастающемся апокалипсисе.

Телевизор так и остался включённым, но никто уже не смотрел. Поток новостей превратился в фоновый шум. Теории заговора, обвинения России во всех смертных грехах, громкие заявления политиков и, конечно же, кадры распространения Хаоса. Стремительного. Беспощадного. Живого.

Но, справедливости ради, военным всё же удалось кое-где закрепиться. Подогнали тяжёлую технику, скоординировали артиллерию, и теперь каждый залп перемешивал хаоситов с грязью. Какими бы крутыми атрибутами те ни обладали — против гаубицы с кассетным зарядом не попрёшь.

Войска стягивались со всех сторон. Телеметрия показывала плотную линию обороны. Даже показалось, что ситуация стабилизируется. Что, может быть, мы победим. Что Хаос можно остановить.

Но это ощущение было ложным.

Я чувствовал это. Глубоко внутри. Словно само пространство нашёптывало: «Это иллюзия. Просто удобная картинка». Нам как будто специально показывали — вот, вы молодцы. Вы держите границу. Вот она — Зона заражения. Видимая. Чёткая. Очерченная чёрными, пульсирующими кишками, врывающимися в землю, как корни ядовитого дерева.

Но я-то знал.

Хаос уже повсюду.

Он не ограничен границами. Не держится на периметре. Он копится. Прячется. Вгрызается в мир, заражая изнутри. Скоро — очень скоро — начнут поступать экстренные сигналы из других стран. Другие континенты. Другие города. Паника. Крики. И отчаянные попытки понять, что происходит, когда уже слишком поздно.

Пастырь не остановится. Он не хочет разрушения — он хочет очищения. Он хочет стереть Систему и заменить её собственным порядком. Подчинением. Искажённой версией «спасения».

Интересно… если убивать хаоситов с атрибутами, будет ли активироваться интерфейс? Или он срабатывает только на «системных»? На тех, кого признала сама структура?

Ну что ж. Вот на Егорове и проверим, как это работает.

Хорошо бы только, чтобы он это пережил.

Время пролетело незаметно, и вот — в комнату закатили металлические тележки. Прямо как в морге. На каждой — наши вещи: броня, оружие, сумки. Всё аккуратно разложено, вычищено, даже немного отполировано. Видно было, что постарались.

Военные, что привезли всё это добро, были уже без химзащиты, но всё ещё с автоматами на плече. Привыкли, наверное, держать палец на спуске — мало ли кто мы такие на самом деле.

— Пора, — сказал я, вскакивая со стула. Подошёл к своей телеге, на которой в одиночестве лежал он — мой молот.

Металл под ним прогнулся и раскалился — тяжёлый, зараза. Площадь опоры маленькая, вес распределён неравномерно, но всё равно. Ощущение веса всегда приятно.

Под уважительные взгляды солдат я схватил его одной рукой и с лёгкостью прокрутил в воздухе. Оставил за собой шлейф огня — неяркого, но отчётливо пульсирующего.

— Понторез, — хмыкнула Катя, забирая свой байкерский прикид.

— А то, — заржал Кос, поднимая свой топор в воздух и вставая в пафосную позу. — Ну что, надерём хаоситам задницы?

— Еще как, — согласился я. — Еще как.