Его Сиятельство Бессмертный

Глава 14

Во время медитации я работал со своей энергией и внутренними узорами, параллельно с этим придумывая Печать для поддержания человеческой «живой» внешности своим умертвиям.

Я испытывал очень странные чувства. Чем больше узоров для Печати я придумывал, тем сильнее мне казалось, что я когда-то уже делал похожие Печати.

Однако я точно помню, что под конец своего правления в Проклятых Землях подобной Печати в арсенале я не имел.

Как так?

Загадка.

И, тем не менее, те узоры, которые я создаю для новой Печати прямо сейчас, мне будто бы знакомы.

— Готово! — изрёк я, открыв глаза и резко встав на ноги.

Игорь, сидевший на полу, прислонившись спиной к стене, тут же распахнул веки и быстро поднялся.

Вадима рядом не было. Я пустил энергию в Узор Провидения и обнаружил своё второе умертвие на втором этаже особняка рядом с источником жизни, принадлежащим явно Алле Нестеровой.

Что ж, пусть беседует с бывшей хозяйкой, я сам дал ему свободу передвижения.

Да и не нужен он мне сейчас.

А вот Игорёк пригодится.

— Готов стать сильнее? — спросил я его ровно.

— Всегда готов, Хозяин.

— Тогда садись сюда, — указал я на свой круг для подзарядки.

Мой первый слуга удивлённо округлил глаза.

— На ваше место? — напряжённо переспросил он.

— Я его доработал так, что не только я могу здесь заряжаться, но и те, кого я поднял. Садись уже давай! А то душу выну.

— Всё-всё! Сажусь! — поднял он руки, признав поражение, и бросился к кругу. Удобно усевшись и прикрыв глаза, он добавил: — Только не говорите потом, что я вас подсиживаю.

Я тяжело вздохнул и, встав за спиной Игоря, положил ему ладони на голову.

— Слушай внимательно, я готовлю тебя к эволюции. Часть Печатей в полную силу заработают лишь после неё. Но они нужны прямо сейчас, чтобы тело и ядро выдержали эволюцию. Понял?

— Да, Хозяин, — сглотнул он, прочувствовав момент.

Я же погрузился во внутренние узоры своего первого в этой жизни слуги. Я быстро нащупал его ядрышко. Уже начинает кристаллизироваться…

«Печать Укрепления Ядра».

«Печать Роста Ядра».

«Печать Стабилизации».

Приоткрыв один глаз, я взглянул на Игоря. Мой верный слуга сжал кулаки, чувствуя изменения внутри тела.

— Больно? — осведомился я, сам удивлённый своим вопросом. В последние годы моего существования в качестве Хозяина Смерти такое меня точно не интересовало.

— Нет. А должно быть? — уточнил он. — Я ведь не живой, чтобы чувствовать боль?

— И что же, ты совсем ничего не чувствуешь?

— Ну… — задумался Игорь. — Покалывает. В груди, справа.

Я улыбнулся.

— Вот видишь, что-то ты чувствуешь. — Усмехнулся и принялся создавать новые узоры.

В тот момент я размышлял о том, что у людей на низкой ступени эволюции нет физического ядра, как у монстров. Само ядро есть, но оно не осязаемо — при вскрытии ты его не обнаружишь. Однако, чем сильнее становится человек, тем больше его ядро кристаллизируется. И всё же на ранних этапах после смерти оно рассыпается и, опять же, при вскрытии его не найти. Лишь у поистине могущественных людей формируется крепкое физическое ядро, которое сохраняет свою форму даже после смерти носителя.

Хотя в этом новом мире я пока не встретил ни одного человека, кто приблизился бы в своём развитии хотя бы к первичной кристаллизации ядра.

Создав на кончиках пальцев очередную порцию узоров, я продолжил накладывать Печати:

«Печать Регенерации».

«Печать Поглощения Энергии».

— Теперь ты сможешь восстанавливать силы самостоятельно, с помощью ядер и тел монстров, — проговорил я, занявшись узорами финальной Печати.

— Благодарю, Хозяин.

Его благодарность я пропустил мимо ушей, поглощённый процессом создания своей новинки.

Проклятье! Почему она кажется мне такой знакомой? Даже название, которое я дал новой Печати, вызывает у меня ностальгию.

«Печать Сохранения Облика».

Кому из умертвий я пытался сохранить внешность? Да и зачем? Самому же нравился свой облик скелета с могучим ядром…

— Будешь поддерживать энергию внутри себя, внешне останешься человеком и дальше, — проговорил я, отбросив мысли куда подальше. — А пока сиди, подзаряжайся и заращивай дыры. На это потребуется время.

— Понял, Хозяин. Разрешите два вопроса?

— Давай, — усмехнулся я.

— Может быть, Вадиму тоже дать возможность «заращивать дыры»? Пусть ноги отращивает.

— Дам я ему «Печать Регенерации». Но с его проблемой не поможет — между его смертью и ранами от крыс прошло много времени. Такое Печать не выправит. Всё, не отвлекай меня.

Я решил напоследок ещё нанести несколько Печатей Игорю, чтобы он мог экстренно связаться со мной через ментал даже на большом расстоянии. Когда же закончил, увидел стоявшую в дверях Прасковью. Служанка позвала меня на семейный завтрак.

Обстановка за столом была лёгкая и даже весёлая. Разве что младшие дочери Бессмертных — десятилетняя Ксения и семилетняя Марфа — поглядывали на меня со страхом. Ну а что поделать — маску черепа мне пришлось снять, чтобы поесть.

Я ни капли не пожалел о том, что явился на семейный завтрак. Во-первых, лишняя энергия никогда не будет лишней. А во-вторых, я начал понемногу работать над своими вкусовыми рецепторами. В самом деле только начал, но и этого хватило, чтобы погрузиться в волну вкусового наслаждения. Откуда-то из далёких закромов моей собственной памяти ко мне пришло понимание, что вкусная еда — это вкусно. Возможно, до того, как я стал Хозяином Смерти, я в самом деле мог наслаждаться вкусом пищи. Возможно, тогда мои рецепторы работали на полную, а не как сейчас. Но, как мне кажется, раньше вкус пищи не был для меня столь ярким.

Это потому, что я впервые ем и чувствую вкус после долгого перерыва? Или всё же сама людская пища за много веков стало гораздо богаче и насыщеннее вкусом?

Пока я вкушал и размышлял, особо не обращал внимания на болтовню за столом. Лишь фиксировал что-то краем уха. Например, что Марья Бессмертная решила на ближайшие дни оставить младших дочерей на домашнем обучении и предложила Нестеровым, которые сидели с нами за столом, присоединиться к урокам. Благо Ксения и Тимофей одного возраста. Алла с радостью приняла предложение, а вот её сын — не очень.

Как я понял из разговора, сегодня мамаши-графини решили сами обучать детишек.

А вот Алёна и Илья после завтрака поедут в Академию. Я предложил им поехать на трофейном «Мамонте». Молодёжь обрадовалась, а вот их родители начали рассуждать о стоимости такой поездки — Марья успела изучить переданную Завойским документацию на автомобиль.

— Деньги — пыль, — повторил я, сказанное вчера. — Ядер с крыс у нас пока хватает. Пусть едут.

А затем я использовал довод-козырь для беспокойной беременной графини:

— «Мамонт» — надёжная машина. Мы не можем запираться дома и позволять всяким шавкам считать, что Бессмертные — трусливые мыши. Но мы вполне можем повысить безопасность наших выездов за пределы имения.

Собственно, на том и порешили.

Под конец завтрака Марья ещё раз напомнила Нестеровым, что будет ждать их в гостиной для занятий, а потом как бы невзначай добавила:

«А старшие мужчины рода Бессмертных пусть обсуждают свои скучные дела».

После этого она как-то уж слишком грозно и выразительно посмотрела на своего мужа.

Спустя несколько минут мы с Иваном сидели в его кабинете. Прасковья подала нам чай и оставила нас наедине.

Вид у моего братца был напряжённый и немного нервный.

— Что, жена хочет, чтобы ты начал деньги в дом приносить? — спросил я. — Да побольше-побольше.

— Да… — отозвался Иван. — Это тоже мы с ней утром обсудили. Но, скажем так, деньги и выплата долга Корявому, по её мнению — проблема номер три.

— Ух ты! — поставил я чашку с чаем на стол. — Удивил. А что же тогда важнее по мнению Марьи? Хотя стой! Зная графиню — это дети и безопасность.

Граф Бессмертный улыбнулся и кивнул:

— Ты поразителен, Костя. Так быстро влился в нашу семью…

— Хватит, — махнул я рукой. — Давай подробности. Сегодня за завтраком были четверо из твоих детей. Но всего их шесть. Где остальные?

— Иван уехал в Пермское княжество-крепость в надежде заработать деньги для рода, — хмуро произнёс граф Бессмертный.

— Погоди! До меня только сейчас дошло. Ты — Иван Иванович. И твой первенец тоже?

— Как и мой отец, — пожал плечами граф Бессмертный.

— У вас проблемы с фантазией, да?

Он тяжело вздохнул и ответил:

— У нас преемственность, Костя. И уважение к своим отцам. Так вот, Иван услышал, что в соседнее княжество-крепость требуются лекари, и рванул туда. Я пытался его остановить, но он… Эх. В общем, он там сейчас. А Саша… Мой младший сын с рождения в коме. Иногда ему становится хуже, в такие моменты я перевожу его из дома в больницу, всё-таки там у меня больше оборудования.

На секунду я замер, пытаясь осознать услышанное. Я точно помню, что, когда делал из Игоря умертвие, во дворе играли трое ребятишек. Две девочки и парнишка.

Стоп! Ясно. То был внук Григория. Хах, Бессмертные уж точно снобизмом не отличаются, раз уж юные графини играют с потомственным слугой.

— В общем, ввиду сложившейся ситуации, Марья опасается подлянок от Завойских. Да и Корявый не факт, что будет терпеливо ждать, когда мы выплатим долг.

— Марья у тебя умная женщина, — кивнул я. — Женитьба на ней — второй твой главный успех в жизни.

— Второй? — усмехнулся Иван. — А первый тогда какой?

— Я.

Иван замер, а затем рассмеялся. Правда, довольно быстро посерьёзнел и, откашлявшись, проговорил:

— Открытые столкновения между людьми запрещены законом. Исключения в духе наличия особо тяжких преступлений у одной из сторон конфликта мы сейчас в расчёт не берём. В обычной ситуации, Костя, нельзя просто так взять и, собрав свою дружину, пойти убивать соседей. Даже если есть на то достойная причина. Однако закон и его блюстители не всемогущи, а связи и деньги открывают любые двери.

— Ну да, ничего не меняется, — кивнул я. — И?

— И тут мы подходим к главному вопросу, Костя, — терпеливо произнёс он. — Вероятность того, что кто-то нападёт на нашу больницу, крайне мала. Заведения социальной направленности под особой защитой князя. Да и находится она близко к одной из казарм княжеской дружины. В некотором роде безопаснее оставить детей там.

— Погоди! — прервал его я. — Детей? Во множественном числе?

— Дочь Прасковьи, Настя, тоже лежит в нашей больнице.

— Тоже постоянно? — напрягся я.

Что за недуг поразил людей, пока меня не было?

— Нет, — мотнул головой граф Бессмертный. — У неё случаются особо тяжёлые приступы, и тогда мы её туда отвозим. Но когда выходит из комы — возвращаем домой. Дома и стены лечат.

— Ага, а в больнице оборудование, — задумчиво проговорил я. — Мне любопытно взглянуть на ваших детей…

— Ты можешь им помочь? — опешил Иван.

— Возможно. Ладно, я понял, что в условиях военного времени хочется, чтобы вся семья была рядом. Да и ты вряд ли хочешь, чтобы твоя беременная жена и верная служанка-ученица лишний раз мотались по городу в больницу. Кстати, а ничего, что ты сам там давно не бывал?

— Пока что наши врачи без меня справляются, — виновато проговорил Иван.

Ну да, дела рода для него сейчас стократ важнее.

— Полагаю, денег твоя больница приносит с гулькин хер.

— Что не в убыток работает — и то хлеб.

— Делец из тебя так себе, — вздохнул я.

Он закатил глаза, но ничего не ответил.

Несколько секунд я размышлял над услышанным, а затем громко произнёс:

— Решено. Зови сюда Лёху.

— Великого Мудреца Алексия? — опешил он. — Зачем?

— Прежде чем строить что-то, Иван, в нашем случае — защиту имения, необходимо разобраться с гнилыми элементами.

Дверь кабинета отворилась, и Прасковья объявила, что Великий Мудрец Алексий прибыл.

Пингвин робко заглянул в комнату и, неуверенно топая своими короткими ножками, направился к единственному свободному креслу. Под нашими молчаливыми взглядами он взгромоздился на сиденье и виновато стал прятать глазки-бусинки.

Да уж, всё-таким птица с пришитыми четырёхпалыми когтистыми «руками» выглядит странно. А остроконечная шляпа с плащом этой странности добавляют.

— Эм… чего звали? — не выдержав гнетущего молчания, осведомился Лёха. — Если ко мне нет дел, я пойду дальше… почитаю.

Он попытался улыбнуться, но с клювом это выглядело довольно нелепо.

— Что читаешь? — спросил я его, как мне показалось, добродушно.

— О! Правда интересно? — оживился Лёха. — Я расскажу! Из местных развлекательных историй! Книга о том, как один граф в одиночку за стену ходил и встретил в озере русалок, и…

— Зачем ты пытался уничтожить узор в моём зале для подзарядки? — холодным голосом перебил его я.

— Ой! — вздрогнул Лёха.

Я сидел без маски и сейчас буравил его тяжёлым взглядом.

— Великий Мудрец, вы правда пытались это сделать? — изумлённо проговорил Иван.

— Я… я… я… Я ничего не знаю! — завопил вдруг пингвин. — Я хотел защитить дом и семью графа!

— О чём ты говоришь? — не понял я.

— О чём⁈ — нахохлилась птица. — Граф мне все уши прожужжал, как он хочет воскресить своего брата. Я застал этого брата ещё живым! Примерно знаю, как он ощущается! А что в итоге? В дом, в тело брата залетела какая-то мощная неведомая херня! Ну я и подумал… чирк-пырк ножиком по кругу, херня не сможет заряжаться и никому не навредит!

— Так… — проговорил я и поднялся на ноги. — Ты сейчас кого хернёй назвал?

— Я… ну я… — завопил пингвин, вжимаясь в спинку стула. — Я не знаю, как тебя ещё называть!!!

Я медленно надвигался на него. Он вжимался всё сильнее и сильнее. Я хотел убедиться в его словах и намерениях, а потому произнёс ненавистное мне, но пугающее людей прозвище:

— Раньше меня называли Бессмертный Князь Тьмы Кощей!

Он выпучил глаза ещё сильнее и пробормотал:

— Кощей Бессмертный? Тот самый?

— Тот самый.

— Но… раз ты переродился, значит, всё-таки умер, да? — осторожно спросил он. А затем подался вперёд и спросил: — Слушай, а у тебя правда смерть в яйце была?

— Чего⁈ — опешил я.

— Ну это ж даже дети знают! Смерть Кощея в игле, игла в яйце, яйцо в утке, утка в зайце, заяц в шоке! Нет? Не так?

— Ты что за ахинею несёшь, полоумный⁈ — возмутился я.

— У нас такое в школах проходят, — пожал он плечами.

Я не выдержал и схватился за голову.

Я точно не ощущаю от него враждебных намерений. Похоже, он в самом деле хотел тайком защитить семью Ивана…

Главная его проблема в том, что он болтливый придурок.

— Слушай, а раз ты хороший, и мы на одной стороне, — не останавливался пингвин, — давай жить дружно. И раз уж я тут раньше тебя стал зомби, то ты должен называть меня «семпай».

— Иди на хер, нерусь поганая, — вздохнул я.

— Я русский!

— Нам-то не ври.

Развернувшись, я направился обратно к своему креслу.

— Послушайте, Великий Мудрец Алексий, — вдруг подал голос Иван. — Оказывается, вы так чётко чувствуете энергию, что смогли отличить Костю… прошлого от Кости нынешнего?

— Только людей и зомбаков чувствую, — пробурчал пингвин в сторону. — С монстрами хуже.

— Но почему же вы раньше об этом не сказали? Почему умолчали и пошли рушить круг в одиночку?

— Ты ещё не понял, Иван? — Я плюхнулся в кресло и продолжил: — Потому что он ленивая задница, которая хочет читать сказки в гордом одиночестве и держаться подальше от людей.

— Эй, это грубо! — возмутился пингвин и выпятил грудь. — Я называю себя «хикикомори».

— Нерусь, — махнул я рукой в его сторону.

Пингвин сказал что-то ещё, граф ему ответил, я же пропускал мимо ушей их болтовню.

Итак, Лёха нам не враг. Но и друг из него никудышный. Болтливый говорящий мёртвый пингвин! Интересно, если его закинуть в логово потенциальных врагов, он своей болтовнёй сможет свести их с ума и заставить самоубиться?

Тогда бы с него был прок.

Хотя, если я поработаю над его Узорами и Печатями, он, может быть, ещё на что-нибудь сгодится?

Мои размышления прервались в тот момент, когда я ощутил приближающиеся к нам источники жизни, источающие сильное напряжение.

Волнуется мать — волнуется и её дитя.

— Иван, встречай жену, — кивнул я на дверь.

Граф по моему тону понял всю серьёзность ситуации и резко поднялся на ноги. Дверь распахнулась, и в кабинет влетела Марья.

Иван крепко обнял её.

— Маша, что случилось? — быстро спросил он.

— Завойские случились! — резко произнесла она. — Дорогой! Нам только что официально объявили войну!

Войну? Здорово! Не придётся ходить вокруг да около!

Секундочку! А как это вообще возможно? Иван сказал, что открытые столкновения под запретом.

Что, дери его леший, происходит в этом странном новом мире⁈