Два часа до конца света. Том II

Глава XXIII Итак, вы мертвы…

Отрывок из книги «Пособие для молодых носителей», автор: Анна Белая, 1995 г.

Глава 8: Итак, вы мертвы…

В прошлой главе мы рассмотрели множество способов умереть — как от рук окружающих, так и вследствие иного стечения обстоятельств. Теперь же поговорим о том, что делать, если смерть всё-таки настигла вас.

Первое, что ощущает человек во время смерти — это исчезновение мира и собственной личности. Из-за того, что ваш мозг прекращает творение симуляции (концепции тела и мира, складывающихся из информации, поступающих к органам чувств), некоторое время вы проведёте в так называемой тёмной комнате.

Тёмная комната — это подобие карманного сознания, которое предоставляют вам тлееды на время вашей кончины. Её размеры будет трудно определить по причине того, что паразиты не могут воссоздавать ощущение наличие тела, однако многие тауматурги описывают это пространство размером с игольное ушко. Под нож тлеедов также попадает и ощущение времени: если у паразитов правильно собраны мембраны, и они не находятся в цикле ЭК (глава 6), несколько дней смерти покажутся вам несколькими часами.

Да, нахождение в кромешной тьме и тесноте нельзя назвать приятным, но если вы не будете поддаваться панике, то сможете выйти в жизнь ещё более сильными, чем ранее. За этот механизм отвечают тлееды, пересобирающие мембраны в своих ядрах каждую вашу кончину, становясь крепче и выносливее, что скажется и на вашем теле.

Однако не стоит надеяться, что после воскрешения вы мигом вернётесь к прежнему весёлому состоянию. С каждой смертью растёт толерантность вашей психики к различного рода потрясениям, что сказывается на уровне вашей человечности (глава 2).

После воскрешения, каждому зарегистрированному носителю необходимо пройти курс реабилитации, чтобы вы и ваши друзья были уверены в том, что вы не утратите в себе человека.

В случае, если гибель настигла вашего приятеля вне зоны резервации, не нужно поддаваться панике. В первую очередь, постарайтесь обратиться к гражданским лицам с просьбой вызвать полицию. Не стоит распространяться о том, что погибший является носителем. Эту информацию можно рассказать уполномоченному представителю власти. О том, как распознать этих людей, вы можете узнать у своего вожатого или учителя по обществознанию.

В разговоре с полицейскими будьте открыты и честны. Нет смысла скрывать от них своё происхождение, даже если сперва вам покажется, что они вам не верят. Согласно положению о Меморандуме (глава 5), вы имеете право разглашать о себе всю необходимую информацию, если того требует ситуация. Рано или поздно Фонд установит с вами связь и вышлет персонал для вашей транспортировки домой.

Помните, что несмотря на присутствие тлеедов в вашем теле, вы такой же человек, как и все остальные, и ваша жизнь так же ценна!

Мурманская область, 7:15

Судорога волной прошла по всему телу, возвращая заледеневшие мышцы к жизни. Выбравшись из кучи упавших веток, Вера подождала пока загустевшая кровь перестанет шуметь в голове. Утренняя заря, нависающая над долиной, окутывала пространство золотисто-алым светом, лучи которого отражались от тонкого слоя снега, устилающего землю. Деревья, стремящиеся ввысь, окружали ведьму плотным кольцом, скрывая за собой стаю голодных хищников. Изо рта ведьмы вместе с тяжёлым дыханием должны были выходить клубы пара, но температура тела всё ещё не пришла в норму. Юбка и свитер были разодраны, открывая некоторые части тела взглядам тварей, притаившихся в чаще. Вера чувствовала их. Семь сердец, одетых в звериные туши, бились почти синхронно.

Мысли постепенно возвращались в голову девушки, втягивая за собой обрывки воспоминаний. Сотканные из нитей ума, что не раз уносило вихрем смерти, они складывались в обширное полотно чёрной безысходности. До десятой своей кончины, внутри Веры теплилась надежда, что мать всё же любит её. Что любовь эта неотделима от страха, боли и подавленного гнева, но всё же, это любовь.

Но после гибели внутри Комплекса, отчаяние вторглось в её душу. Посеяв незримые, как песочные тлееды, семена сомнения, оно терпеливо ждало, когда ростки окрепнут и вонзят ржавые корни в сердце девушки. И вот, это случилось.

Прислонив ладони к груди, Вера сделала несколько шагов вперёд. Остывшие конечности плохо слушались. Пальцы еле гнулись, ноги грозились вот-вот отказать, ступни теряли чувствительность, но тело упорно совершало манёвры, покидая кучу ветвей.

Где-то внутри, под ладонями ведьмы, там, где обычно рождались страх и тревога, вдруг возник океан боли. Лёгкие поглощали всё больше и больше воздуха, раскрываясь с каждым вздохом, но кислорода почему-то не хватало. Вопреки обледеневшим сосудам в теле Веры, горячие потоки слёз вдруг хлынули по бледному лицу.

— Какая же я дура. — Всхлипывала девушка, шатаясь на каждом шагу. — Какая же я дура!

Обман. Предательство. Измена. Вся её жизнь смешалась в зловонном круговороте лжи и лицемерия. Все её способности, среди которых были и фантомные лезвия, состоящие из направленной паразитами энергии, и манипуляции материей при помощи щелчка пальцев, и даже создание двойника, — всё это она умела только потому, что Сёстры использовали её для отработки собственных тауматургических механик. Кипение крови, дисциплина смещения, и прочий набор деструктивных умений, был вложен в неё лишь ради амбиций близких людей, теперь оказавшихся чужими. Мать говорила, что забеременела от случайного человека, но на деле её могли выкрасть из приюта и затолкать в тело отработанную порцию тлеедов. А даже если нет, какая разница? Вполне вероятно, что после одиннадцатой или пятнадцатой смерти, когда у Веры останется меньше капли человечности, откроются способности к созданию Люра. И тогда её мозг вывернет наизнанку, а сама ведьма превратиться в такую же безумную и смертоносную падаль, какой стала Эрион.

Пролезая червём через года, наполненных пытками и смертями, с венами, насыщенными паразитами до отказа, девушка постепенно опускалась до состояния паразита сама. Кражи в алкогольном магазине, жизнь в чужой квартире, бесперебойный алкоголизм, ночные прогулки в одиночестве. От неё исходил смрад мертвечины, и теперь она наконец-то учуяла его сама.

Один из хищников, смекнув, что кедр уже не сможет взорваться во второй раз, задрал морду к небу. Издав протяжный вой, он ринулся вперёд, оскалив длинные зубы, на которых всё ещё ощущался вкус человеческой крови. Некоторые члены стаи скоропостижно сдохли, вкусив наполненного тлеедами мяса, но он был достаточно силён, чтобы противостоять токсинам сверхъестественных одноклеточных тварей. Мощные лапы ударялись о землю, срывая покров из листьев, присыпанных снегом. Рычание доносилось из глубины глотки. Почуяв рвение вожака, те немногие собратья, что выжили после оглушительного расщепления дерева, бросились в атаку. Изрыгая первобытный рёв, от которого у всякого человека переворачивалось нутро, кольцо кровожадных существ молниеносно сжималось вокруг Веры.

Зажмурив веки, из-под которых ручьями лились слёзы, ведьма раскинула руки в стороны. Бессильный гнев, что томился все эти годы в сердце, утрамбованный в самые глубокие щели осиротевшей души, вдруг хлынул вверх, извергаясь через гортань отчаянным криком, полным ядовитой ярости. Земля под ногами хищников дрожала. Вожак, что подобрался к жертве на достаточно близкое расстояние, оттолкнулся от ледяной земли, намереваясь тут же вгрызться в тёплую шею, что так удачно открылась его глазам. Но когда пасть его была готова сомкнуться, вонзив зубы в плоть ведьмы, шкура его вдруг разошлась на крупные лоскуты. В мгновение звериного ока мышцы и кости отделились друг от друга, а внутренние органы сжались, скрутились и полопались как мыльные пузыри. Огромный зверь, дикий и беспощадный вдруг обратился кучей фарша, весом в добрый центнер.

Совершая руками рубящие движения, не в силах подавить рвущийся наружу крик, Вера направляла десятки незримых лезвий в тяжёлые туши тварей, намеревающихся поужинать её телом. Брызги кровавых потоков, покидающих их разорванные тела, падали на бледную кожу ведьмы, пропитывая одежду и окрашивая землю вокруг. Ветви некогда могучего кедра, что теперь плетьми валялись у босых ног девушки, охватило пламя.

Кто-то из стаи, раненный, но всё ещё живой, пытался повернуть назад и убежать на двух оставшихся лапах, но был схвачен сверхъестественным ураганом, чтобы с невообразимой силой впечататься в сосну, навсегда смешавшись костями с древесной корой.

Воздух в лёгких кончился, обрывая крик, но шум в голове и не думал стихать. Сместившись на десяток метров, ведьма схватила очередного четырёхлапого беглеца за голову и впив тонкие длинные пальцы в недра звериного черепа, разорвала его надвое. Когда тело хищника рухнуло под собственным весом, ведьма щёлкнула пальцами правой руки, и рёбра, пробив толстую шкуру, разошлись в стороны. Месиво из перемолотых кишок взмыло ввысь, оседая на кронах деревьев.

Разум Веры был разбит. Личность грозилась вот-вот рассыпаться в бесполезный прах, горстку печальных воспоминаний, а сознание войти в убийственный для ума цикл. Кровь кипела, и ярость, установив полную доминацию в сердце, рвалась наружу, уничтожая всё, что попадётся под руку. Вены, внутри которых кипела ещё совсем недавно застывшая кровь, были готовы взорваться, распылив высокое тощее тело по ветру.

И когда в обширный купол ведьминой интуиции, покрывающий ближайшие двадцать метров, вторглась носительница, чьи тлееды по силе не уступали тлеедам Сестёр, крик в пересохшей глотке возобновился с новой силой:

— Убью! — Взревела ведьма, направляя огромные лезвия в худую фигуру, одетую в чёрное пальто.

Смертоносная энергия, шквалом проходящая сквозь объёмные стволы деревьев, сражающая на повал свирепых тварей, была остановлена быстрым и уверенным взмахом трости. Совершая телепортационные сдвиги каждые четыре шага, Вера обрушивала всю мощь тлеедов на фигуру, стоящую в тени падающих осин. Но женщина, молча парируя атаки, продолжала совершать шаг за шагом в направлении девушки.

Гнев выдавил из мозга остатки мыслей. Разделившись надвое, ведьма сместилась за спину незнакомке, и принялась наносить выпады с двух противоположных сторон.

Защищаясь правой рукой, в которой была трость, Анна Белая сжала левую руку в кулак. Подняв её над головой, она распределила движение тауматургических потоков, выстраивая щит вокруг своего тела.

— Техника доппельгангера? — Услышала Вера внутри своей головы. — Не думала, что люди ещё способны на такое.

Ведьма, не прерывая атаки ни на секунду, хранила молчание, изредка прерываемое криками ярости.

— А про технику поглощения знаешь? Гляди.

Купол вдруг обратился двумя огромными лопастями, и вращаясь подобно гигантской турбине, принялся сносить окружающее пространство. Вере показалось, что сквозь неё на большой скорости проходит ковш экскаватора смешивая внутренние органы в кашу. Это чувство удваивалось благодаря наличию доппельгангера, также попавшего в радиус поражения тауматургических сил.

— Все твои удары теперь обращена против тебя. — Заметила Анна, резко опуская левую руку.

Деревья с хрустом падали одно за другим. Тяжесть, выходившая из под ладоней женщины, придавила Веру своим весом. Раздался хруст костей, и тело оригинала рухнуло на землю. Оставшись в теле копии, ведьма сместилась выше и на мгновение оказалась над кронами деревьев. Упав спустя секунду на промёрзлую землю, она услышала лишь хруст собственных костей.

Вскочив на ноги, девушка вытянула правую руки вперёд, выпуская в реальность десятки сверхъестественных нитей.

— Попробуй отразить это, сука! — Рявкнула Вера, чувствуя, как концы тончайшей сети проникают под кожу Анне.

Преимущество нитей было в том, что они тоньше, и потому это воздействие значительно сложнее парировать. И когда незримая сеть обернулась вокруг мышц Белой, девушка рванула её концы на себя, надеясь содрать с женщины кожу. Но та, выставив ногу, подалась вперёд, словно оступилась.

Глядя в налившиеся кровью глаза Веры, старший психиатр резервации лишь ехидно ухмыльнулась. Совершив видимое, но явно не аномальное усилие, Анна оттолкнулась от земли, отпрыгивая на пару шагов назад. В тот же миг только-только наросшая кожа на руках молодой ведьмы, от ладоней и до предплечий была заживо содрана, открывая лунному свету сплетение сухожилий и мышц.

— Сука! — Взвыв скорее от досады, чем от боли, Вера рухнула на колени, рядом с мёртвым оригиналом. — Ах, ты ж блядина!

— Назовёшь меня так ещё раз, и я заставлю твой язык засохнуть, — заверила Анна, делая несколько шагов навстречу девушке, — я отлично владею не только жестовой, но и вербальной тауматургией.

Обняв себя окровавленными руками, молодая ведьма ощущала, как кровь остывает, выходя из стадии кипения. Сжав зубы в оскале, девушка усилием воли заставила взлететь несколько булыжников, лежащих в округе. Тяжёлые камни, сохранявшие покой на протяжении десятков лет, внезапно для самих себя были приведены в движение. Один за другим они устремились в голову Анны, что подходила всё ближе, ослабив бдительность и хватку тауматургических щитов. Опомнившись слишком поздно, Анна Белая успела увернуться лишь от первых нескольких камней, но последний с хрустом влетел женщине в затылок. Оставив обширную трещину в черепной коробке старшего психиатра, он отскочил на землю, чтобы вновь вернуться к прежней жизни в полной неподвижности.

У Белой помутнело в глазах. Шатаясь, словно пьяная в стельку, она безуспешно цеплялась за кору ближайшего дерева. Коснувшись места удара рукой, одетой в чёрную перчатку, она посмотрела на неё и увидела кровь вперемешку с какой-то студенистой серой массой.

— Вот чертовка! — Прошептала женщина, падая на спину.

Глаза, утратив живой блеск, закатились. Жизнь медленно выходила из тела Анны. Сознание женщины сворачивалась до размеров игольного ушка.

Поднявшись на ноги, Вера дала своей крови остыть. Горло болело от долгих криков. Шум голове утих. Деревья больше не падали, а лишь качались в порывах ледяного ветра. Было холодно. Безумно холодно!

Поскальзываясь на фарше, что остался от тел животных, девушка уходила всё дальше в чащу. Если бы в этот момент она оглянулась, и окинула взглядом сцену этого короткого побоища, то увидела бы, как среди поваленных деревьев, между забрызганных кровью стволов, изувеченных до состояния щепок, тело Анны медленно уходило под землю. Радиус интуиции, ослабший после битвы, уже не видел, как земля расступается под умирающим телом, повинуясь древним дисциплинам. Если бы только Вера обернулась, она бы узрела ту самую посмертную тауматургию слияния с материей, о которой слышала лишь из рассказов бабушки Полдень. Но Вера продолжала ковылять дальше, наплевав на мир у неё за спиной.

Спустя несколько минут, когда сердце девушки успокоилось, она ощутила себя абсолютно пустой. Вера была вымотана до предела. Тяжкое чувство страдания сменилось тупым безразличием ко всему. Так что когда земля перед ней вдруг взмыла вверх, и в свете луны обрела форму многотонного голема, для удивления уже не осталось сил.

Две тысячи лет назад Гетера слилась с озером, предварительно утопив себя в нём. Результатом стало колоссальное высвобождение энергии, и капитуляция гиганта в иной мир. Анна не была столь же сильной, она даже не знала о той легенде, но была достаточно старой, чтобы иметь представления об этой забытой технике посмертного слияния с материей. Странная штука, действующая за счёт Альгемайна — умирающее сознание взаимодействует с окружающим миром, подчиняя его себе.

Высокий четырёхметровый великан, являющийся продолжением Анны, повинуясь всё тем же незримым течениям, схватил тощее тело Веры и со всего размаха обрушил его на твёрдую промёрзшую землю. Отхаркивая кровь из лопнувших лёгких, девушка хотела была выставить жестовый щит, или предпринять попытку сотворения достаточно большого лезвия, но массивная, тяжёлая смесь земли и камня впечатала её в реголит, ломая рёбра. Защищаться уже не было сил. Глядя, как чудовище заносит руку для очередного удара, Вера лишь сомкнула разбитые челюсти, чтобы не наглотаться земли.

— Не нужно убивать её, — чей-то голос вдруг достиг угасающего сознания Анны.

Она вот-вот должна была оказаться в тёмной комнате, но кто-то появился прямо над её импровизированной могилой, прислонившись к земле грудью.

— Константин?

— Ага. Слушайте, оставьте Веру в покое. Она и так наполовину сумасшедшая. Боюсь, у неё человечности всего на пару смертей осталось.

— Сдалась тебе эта девка.

— Она нужна мне. — Ответил мальчик.

— Зачем? Жалость давит?

— Ну… Я, вроде как, это… Люблю её.

— Ясно. А она для тебя не старовата?

— Я не в этом смысле. Я её как человека люблю.

Если бы Белая была жива, пацан на поверхности услышал бы долгий скептический вздох. В ста метрах от них земляной голем сомкнул руки на туловище Веры, ограничив последнюю в движениях, после чего застыл крепким монолитом.

— Спасибо. — Сказал Константин, закрывая глаза.

— Не спи, замёрзнешь, — предупредила Белая.

— Всё хорошо. Ваша птица уже летит навстречу поисковому отряду. Хороший грач, добрый. Я сразу понял, что вы его как телефон используете.

— А ты-то чего убежал, дурак?

— Я хотел встретить Веру. Немного ошибся с курсом, и в результате…

— Я встретила её раньше. Мда. А чего не разговаривал? Мы думали, твои тлееды тормозят мысли.

— Так и было. Поэтому и сбился с курса.

— А чего заговорил тогда? — Допытывалась Анна.

— Чтобы сказать, чтобы вы не убивали Веру.

— Ну да, резон. Когда приедет отряд, свяжись с их командиром, объясни ситуацию. Они по-любому возьмут с собой особую сеть, — я Виноградову хорошо знаю, она любит перестраховаться. Укажи им путь до тела девчонки, пусть свяжут, понял?

— Понял.

— Всё, давай, до связи.

Сказав это, Анна Белая умерла.