Два часа до конца света. Том II

Глава XX Девять жизней

12 сентября 2019, Зона 112, 23:20

Доступ к файлам SCP-6315-RU «Девять жизней Фаины Бритской» ограничивался четвёртым уровнем секретности. Полученное от доктора Марша утверждение на доступ к объекту открывало для Маргариты Шихобаловой лишь первые три степени от имеющейся информации. Остальную часть необходимо было получить непосредственно у Смотрителя, который так некстати пропал из Зоны. Официальная версия исчезновения Дениса Одинцова — срочная командировка в Москву, но судя по кислой физиономии доктора Лебедева, это было далеко от истины.

— Ну, что ж, — пожала плечами Марго, когда Аврора отказала ей в выдаче бумаг с пыльных полок архива, — придётся собирать кусочки пазла самой.

Своё исследование бывшая метареалистка начала с того, что сверилась с приложенными документами.

Читая протоколы исследований, Марго понимала, что ей буквально придётся начать работу с нуля. В данных почти полностью отсутствовала систематизация, привязанная к стандартам Фонда, а для конкретных проявлений аномалии не хватало специфических терминов, из-за чего каждый раз требовалось разъяснять значение той или иной характеристики SCP-6315-RU, наводняя документы обилием ссылок и сносок. Прорываясь через плотину бюрократического мусора, Маргарита составляла картину происходящего.

Сознание Фаины Бритской по какой-то причине оказалось связано с девятью двойниками из разных параллельных миров. В дисциплине метареалистики существует слово «дубль», который используют в качестве обозначения двойника конкретной личности в иной вселенной. Специалисты Зоны 112 пользовались термином «итерация», озвучив который вы могли показать, что принадлежите к той части Фонда, что была сформирована из обломков Отдела «П» ГРУ.

Девять личностей Фаины перемещались из мира в мир каждые две недели. В досье объекта приводиться аналогия с ротацией патронов в барабане револьвера. Однако, в документе не было сказано, почему срок пребывания в той или ной версии вселенной равен именно четырнадцати дням, и Маргарита сделала пометку в блокноте, чтобы узнать об этом у итерации, известной как Бритская-старшая.

Бритская-старшая, судя по записям, являлась прямой причиной возникновения аномалии, однако доступ к интервью оставался закрыт подписью Смотрителя. Хотя, учитывая, что Владимир Марш, по его словам, не смог «разговорить» объект, была вероятность в отсутствии необходимой информации даже в засекреченных архивах.

В доступных материалах несколько раз упоминался Международный Департамент Аномалий — аналог Фонда в мире, где нет маскарада, а также некий Исход — событие, описываемое как «почти конец света», и о котором не было известно ничего от слова совсем.

Из «графика ротации сознания», составленного ещё самим Маршем много лет назад, сотрудница узнала что на момент 12.09.19 в теле Фаины Бритской содержалась, собственно оригинальная личность из текущего мира — Бритская-хохотушка. Ранее это весёлая и жизнерадостная, судя по досье, женщина работала официанткой и не испытывала особых неудобств в своём положении.

Строить диалог с человеком, с которым у тебя, как минимум, общая вселенная, гораздо проще, чем выведывать тайны потусторонней личности, да и ещё сотрудницы таинственного СвОра из параллельной вселенной. Но перед тем, как отправится на нижние этажи Зоны, в камеру содержания Бритской, Маргарита Шихобалова набрала номер своего наставника.

Зона 400, то же время

Инженер Александр Дементьев и сотрудник Комитета по этике Николай Мирных находились в лаборатории проекта Бета Центавра, ожидая прихода штатной статистки Дарьи Реутовой. Вокруг гудящей машины суетились ещё с полдюжины молодых специалистов, проводивших осмотр объекта. Глянув на часы, специалист подумал, что рабочая смена несколько затянулась.

— Иванов, Степанов! У вас с прошлых выходных какие-то артефакты всплывают на девятом канале. Обратите внимание уже! — Командовал Александр, сверяясь с показаниями на мониторе. — Васильева! Напоминаю, что показания шестого и первого канала заполняются по форме 3Б, а не 2Б. Повнимательнее!

Зайдя за плечо инженеру, Николай сверил показания с записями на планшете.

— Искажения слишком высокие. Если мы хотим получить более внятное послание, стоит поработать с модификатором точности, — заметил Мирных, тыкая указательным пальцем в экран.

— Я в курсе, — ответил Дементьев, отходя от экрана к блоку Беты, — но ты попробуй сам уловить сигналы, идущие с того конца света.

Устало вздохнув, он присел на корточки возле машины и стал копаться в проводах.

В этот момент в лабораторию вошла Дарья, несущая в руках кипу документов.

— Всем добрый вечер.

— Добрый, — махнул рукой Николай, отходя от стола.

— Извиняюсь за опоздание, — с отдышкой проговорила статистка, усаживаясь за компьютер, — нужно было зайти к начальству по срочному делу.

Выжав из «Роста» весь возможный материал, команда Центавры переключилась на дальнейшие исследования. Филиал Америки запрашивал послание какого-то древнего объекта класса Кетер. Проблема заключалась в том, что с увеличением расстояния между Бетой и субъектом, возрастал и процент смысловых искажений в послании. Так, сняв послание с ума Натальи Резник, машина выдала короткий вдохновляющий текст о пацифизме. Получение послания Исполнителя, находившегося в другом конце страны, накладывало искажение в пятнадцать процентов, что уже размывало текст в многотомный талмуд, перевод которого до сих пор не был окончен полностью. Снятие послания с другой стороны планеты грозил искажениями почти в семьдесят процентов, что искажало полученный результат до той степени, что ни один сверхмощный компьютер, не смог бы разобраться в написанном.

Эффект искажения можно было сравнить с текстом, который сотню раз пропустили через автопереводчик, снабдив при этом множеством неоднозначных синонимов и сложных терминов. Трактовка послания с процентом искажений выше пятидесяти процентов могла бы занять десятилетия. Чтобы нивелировать этот эффект, нужно было внести в настройки Беты (архитектура которой, хвала конструкторам и программистам Челябинска, была весьма гибкой) множество изменений.

— А что с ключами? — Спросил один из молодых специалистов, указывая на стены, увешанные ключами Никсона. — Может, если мы настроим их как-то иначе, это даст меньше искажений?

— Ну, кстати, в этом же есть смысл, нет? — Спросил этист, повернувшись к Дарье.

— Вряд ли, — ответила статистка, печатая на клавиатуре с сумасшедшей скоростью, — ключи лишь направляют выходной сигнал Беты, а нам нужно редактировать тот сигнал, что идёт на приёме.

— Короче говоря, — кряхтел Александр, перебирая провода в Ядре, — требуется глубинная корректировка, чем я сейчас и занимаюсь.

Вдруг зазвонил телефон. Николай Мирных, вытащив из кармана джинсов трубку, спешно покинул лабораторию.

— Да, — ответил он, оказавшись в просторах нижних этажей Зоны 400.

— Коль, здравствуй, — из динамика послышался голос Шихобаловой. — Ну, чё там с И-Вэ?

Оглянувшись по сторонам, Мирных тихо проговорил:

— Выяснил я кто такой этот И-Вэ. Судя по всему, это никто иной, как старший статист Зоны 400 Иероним Вечный.

— Ух ты. — Отреагировала Марго. — Какие у Могилевича крутые друзья. Тут есть один тип, старший спец по исследованиям паранормальных явлений. Крутейший мужик, работающий на «Росте», тоже кореш его.

— Я бы не сказал, что они с Вечным друзья. Кстати, как там дела на этом Таумиэле? Мы уже неделю не можем разгадать послание.

— Что, настолько всё плохо?

— Ну, я же говорил, вроде.

— Так я думала, там искажений процентов на шесть максимум.

— Не-не, там пятнадцать, как минимум. Полная чернь, одним словом. А по поводу Могилевича я завтра поговорю с Вечным, узнаю, что к чему и перезвоню.

— Договорились. Спасибо тебе.

Мирных улыбнулся.

— Да не за что. Ты там как?

— Не жалуюсь. Сейчас работаю над объектом шесть-три… — Марго на секунду затихла, глядя в досье, — шесть-три-пятнадцать, да. Девять жизней Фаины Бритской.

— Чего-чего? — Улыбнулся наставник. — Это кошка, что ли?

— Нет, — ответила Шихобалова, — это женщина, чьё сознание гуляет по ещё девяти вселенным.

— Мощно, — покачал головой Николай, — Вижу, тебе удалось там устроиться.

Маргарита вздохнула.

— Вроде того. Ладно, как будут результаты, звони. До связи.

— До связи, подруга.

Окончив разговор, Мирных вернулся в лабораторию, где Александр уже крутился возле стола Реутовой с папкой в руках.

— Так, кто-нибудь видел документ с таблицами выходных данных?

Не меняя каменного выражения лица, Дарья запустила левую руку в кипу документов на столе, правой продолжая печатать, и не глядя вытащила нужную бумажку.

— Спасибо, — промолвил Дементьев, принимая протянутую распечатку.

— Народ, — вклинился Николай, убирая телефон в карман, — я собираюсь покинуть вас и пойти к лингвистам.

— Зачем? — Не отрываясь от таблиц, поинтересовался инженер.

— Пнуть их как следует. Дарья составила алгоритм, упрощающий графоманию Беты ещё позавчера, а эти кретины так и не удосужились предоставить нам результаты.

— Лингвисты заняты на других проектах, — вставила Дарья, — редакцией посланий занимается специально отведённый под это дело корпус. Поэтому всё так долго.

— Класс. А почему я, как руководитель, об этом не знаю?

— Вероятно, потому что вы были заняты подготовкой к аудиенции с моим начальством, — вкрадчиво ответила статистка, не отрываясь от экрана.

Николай переглянулся с Дементьевым.

— Дико извиняюсь, — заметно напрягся этист, — а вы откуда знаете о том, что я… эм… запрашивал аудиенции?

— Получив запрос на встречу, Вечный связался со мной, чтобы я дала свою характеристику насчёт вашей персоны.

— И как же вы охарактеризовали меня?

Стук клавиш затих и Дарья взглянула на Мирного через толстые линзы очков.

— Как ответственного и лояльного сотрудника. Уж не знаю, что в полученном послании навело вас на мысли о пропаганде, но думаю, вы имеете право на свою точку зрения, как куратор проекта. И на встречу с Иеронимом, естественно.

— Что ж, — облегчённо вздохнул Николай, хватая с вешалки куртку, — я тоже на это надеюсь. Саш. Я к лингвистам, так что надзор за этической частью проекта под твоей юрисдикцией.

— Ну, — протянул Дементьев, косясь на молодого сотрудника, — если Иванов не станет играться с ключами, думаю, проблем не возникнет.

Попрощавшись с этистом, Александр вернулся к бумагам.

Документ 36.400.1: Краткое описание архитектуры Бета Центавра.

Составители:[УДАЛЕНО]

Прежде, чем мы перейдём непосредственно к описанию строения машины, следует разъяснять принцип работы сознания в нашей вселенной.

Согласно положению метареалистов, форма и свойства сознания представлены четыре я типами, различающихся в зависимости от конкретного мира:

Альгемайн — от немецкого слова, обозначающего «всеобщий, вселенский». Вид сознания, существующего в виде устойчивого метафизического закона, равновесного во всех концах бытия. В такой вселенной мозг служит не генератором, а линзой, фокусирующей сознания в стройный поток, которым мы и называем своё Я.

Дисперсум — также известно как «рассеянный» тип сознания. Позиция, которой до 1965 года придерживались учёные Отдела «П» и многие другие, в том числе, сам Фонд SCP. Представляет собой мир, в котором сознание представлено как некая потенциальная сила, которую вырабатывает мозг.

Персонум — гипотетическая версия, к которой учёные мира относятся со скепсисом. Подразумевает наличие одного единственного источника сознания, вокруг которого выстроены правдоподобные имитации живых существ и бытийного порядка. Российский философ и историк Аркадий Леонов, описывая в 1985 году труды метареалистов, отозвался о гипотезе как об «устаревшей солипсистской жвачке». Основное противоречие позиции Персонума состоит в том, что если во вселенной может существовать только один наблюдатель, значит попасть в эту вселенную в качестве второго наблюдателя просто невозможно, что ставит подобные миры в разряд тех вселенных, где сознание невозможно как явление, а такие миры в кругу учёных принято считать несуществующими.

Осцилляция — версия, в котором вселенная представлена в виде «статично-временного блока». То есть время является статичным и меняется от положения объекта в пространстве. Таким образом может существовать единственный осознающий себя индивидуум, но он «перескакивает» из тела в тело, проживая различные жизни за каждого осознающего субъекта.

По мимо этих типов в метареалистике представлены ещё несколько вариаций, которые, так или иначе, являются различными трактовками предыдущих четырёх типов, поэтому не будут рассмотрены в этом документе.

Теперь об архитектуре Беты Центавра.

Чертежи полученные из Камеры-81 имели не только привязку к математическим стандартам, совпадающими с нашими, но и строение, позволяющее машине стабильно функционировать в нескольких типах вселенной, что говорит о высоком уровне технологической продвинутости инженеров из мира Беты.

Учёными Фонда принято мнение, что наша вселенная находится в спектре Альгемайна, поэтому, описывая архитектуру машины, мы будем придерживаться версии именно для этого типа бытия.

Начнём с того, что мозг, как было описано ранее, является своего рода линзой, фокусирующей рассеянное по вселенной сознание. Природа этого феномена остаётся загадкой для общества саентологов, однако многие склоняются к мысли, что первоначальной единицей сознания является то, что мы зовём пространством — обширной метафизической сценой, на фоне которой происходят события и вещи. Опуская различные факты из мира квантовой физики, мы ограничимся лишь тем, что в двух словах обрисуем принцип работы Беты Центавра.

Итак, у нас есть всю архитектуру машины можно поделить на 4 части:

Ядро — по сути, вычислительный процессор, сравнимый по мощности с главными суперкомпьютерами Фонда. Основное отличие от техники, произведённой людьми состоит в том, что Бета использует запутанный, неясный до конца способ кодирования, схожий по принципу с развёрнутыми нейросетями четвёртого типа. Отличие развёрнутых сетей от простых заключается в возможности задержки переменных внутри вычислительной системы на неопределенный срок, что можно сравнить с тем, как человек производит работу, держа в голове несколько задач одновременно. При этом, упомянутые задачи могут быть обработаны в соответствии с опытом и принятыми ранее выводами. Проще говоря, Бета Центавра способна не только к обучению, но и к принятию новых нестандартных решений, в чём мы неоднократно убеждались, расшифровывая послания и системные логи.

Однонаправленная система внимания (ОСВ) — будучи сложным искусственным интеллектом, Бета Центавра, тем не менее не имеет изначальной цели и нуждается в направлении внимания. Эту часть работы берёт на себя оператор машины. В чертежах Беты им выступал отдельный раздел центрального вычислительного элемента — субъядерный вычислитель категории Мета. Однако, командой обслуживания Камеры-81, в согласии с Комитетом по этике было принято решение о переназначении этих функций на сотрудников Фонда.

Поэтому, направителем внимания служит не компьютер, а человек, кодирующий несколько сотен ключей Никсона — аналоговых пультов, в количестве 1024 штук. Программирование оных осуществляется вручную и занимает много времени, но их механическая простота делает невозможным взлом и появление критических сбоев в системе Беты.

Субъект — существо, находящееся в сознании и способное определить себя как индивидуума. Также необходимо наличие какого-нибудь опыта и памяти, для составления послания, иначе Бета будет кодировать пустоту.

Система приёма данных (СПД) — как и субъядерный вычислитель, является автономной частью Беты, принимающей огромный массив данных, и разбивающий его на 24 отдельных канала. Эти каналы передают потоки данных, каждый из которых разбивается ещё на 512 субканальных передач. Таким образом мы имеем более 12 тысяч поступающих в процессор машины переменных, который обрабатываются для получения послания.

Если обрисовать процесс как можно проще, получается, что есть компьютер, который направляет внимание на конкретный разум, снимает с его мозга поток мыслей, эхо которых распространяется по всему Альгемайну, и через разветвлённую систему передач обрабатывает самые сливки сознания субъекта, формируя его картину мира.

За более, чем десять лет работы проекта, было получено свыше полутора тысяч посланий, описывающих внутренний мир различных SCP-объектов, с которыми вы можете ознакомиться, имея нужный уровень допуска.

Конец документа.

Оторвавшись от чтения Александр повернулся к статистке.

— Дарья, — проговорил он, — а что если нам попросить наших коллег из Вирджинии соорудить пару сотен никсоновских ключей и разместить их возле объекта? Я думаю, в паре со спутниковой связью, это может дать необходимые результаты.

— Это будет нарушением принципов секретности. — Сухо ответила женщина. — Спецотдел не позволит отправлять на ту сторону океана инструкции по созданию и настройке ключей.

С досадой кинув бумаги на стол, Дементьев принялся мерить шагами лабораторию.

— Чёрт бы побрал этот спецотдел! — Сокрушался инженер. — Им в руки упала такая возможность, а они сиськи мнут.

Походив несколько минут и предаваясь ворчанию, Александр в какой-то момент замолчал, замерев на месте. Постояв несколько минут в раздумьях, он вновь вернулся в Реутовой.

— Ну, а если мы соберём ключи здесь и просто отправим их с инструкциями в стиле «повесить на шурупы вдоль объекта»? — Предположил он, нависая над сотрудницей.

— Пересекая столь обширное пространство, передача в любом случае дойдёт до Беты с искажениями.

— Думаете?

— Так скажет совет директоров, — ответила Дарья, кивая на монитор, где уже был составлен отчёт для глав спецотдела. — Поверьте, я знаю этих людей достаточно долго, чтобы уметь предугадывать их аргументы на ваши предложения.

— Да в этом никто и не сомневается, — вздохнул Дементьев, отходя от статистки. — Ну, что-то же должно быть!

— Мы можем подать заявку на привоз объекта в Зону 400. Придётся заполнить сотню бюрократических форм, но это может сработать.

— Это же займёт целый месяц. И ещё месяц, на доставку. Нет, тут должно быть решение попроще. Я чувствую, что оно есть!

Отвернувшись от Дарьи, Дементьев принялся сверлить взглядом гудящее ядро потусторонней машины. На часах было почти одиннадцать. Где-то на верхних этажах Мирных спорил с лингвистами относительно важности расшифровки послания. Реутова, написавшая скрипт, упрощающий работу над графоманией Беты, уже несколько раз дополнила его уточнениями и мелкими исправлениями. Но архитектура машины, при всей гибкости, всё ещё оставалась ограниченной в рамках пространства.

Когда Александр проходил предварительный брифинг с Верховцевым, за четыре дня до сбора команды Беты в аудитории под предводительством Греджева, ему раскрыли несколько фактов, которые не разрешалось разглашать даже членам персонала, работающим над проектом, в том числе статистке Дарье Реутовой. Это была машина не просто из другой вселенной, а из вселенной, в которой человечество погибло. Сценарий конца света не был определён, но судя по документам, сопровождавшим чертежи Беты, причиной армагеддона стала сама машина. Александру и всем присутствующим дали понять, что Фонд намерен воспроизвести вещь, которая может повернуть мир в хаос. Однако, теперь, видя ограниченность Беты, он понимал, что чекисты спецотдела не были самоубийцами и злодеями.

Десять лет назад, находясь в баре Зоны 400, празднуя запуск Беты, он слышал разговор Марго и тогда ещё живой Натальи с это статисткой. Реутова сетовала на то, что название не подходит объекту, но Дементьев знал, что она просто не в курсе предыстории машины. Название суперкомпьютера было самым подходящим. Мир, сотворивший Бету не ограничивался одним компьютером.

То был сумасшедший по величине проект, охватывающий всю планету, и носивший название созвездия Кентавра. Имя его исходило от количества построенных суперкомпьютеров: 11 машин, распределённых по всей Земле, последняя из которых являлась мощнейшим агрегатором данных — Проксима Центавра. Доподлинно неизвестно, что послужило толчком для строительства такой системы, ровно как и причины конца света. Основная версия: человечество из этой вселенной надеялась собрать в единый массив все взгляды, мнения и знания рода, но из-за неверной калибровки машин, исчезло, когда компьютер, вместо регистрации сознательного потока, воздействовал на материю, случайно «вырезав» из реальности всю мыслящую жизнь на планете. Именно это и произошло с пропавшими членами команды Беты.

Вторая вещь, о которой он узнал на закрытом брифинге, это то, что его сознание, его Я, состоит из волн, простирающихся через всю вселенную во все стороны. Мысль о всеобщим единстве Альгемайна не тронула его, потому что для него не было разницы, на чём покоится его Эго. Какая разница между Альгемайном и Дисперсумом, если ты всё равно остаёшься человеком с присущими только твоей личности мыслями и страхом? Всё это совершенно не беспокоило его до тех пор, пока на проекте не стали скоропостижно исчезать люди. Он думал, что чекисты в паре с Верховцевым придумают способ избежать проблем до постройки Беты, но браслеты экранирования сознания будут внедрены только спустя аж целый год после запуска машины.

В-третьих, Дементьев выяснил, что Комитет по этике твёрдо намерен отслеживать деятельность специального отдела. С проекта Беты Центавра началось противостояние этих двух фракций, и это сказалось на дате ввода машины в эксплуатацию. Чекисты изо всех сил оттягивали срок запуска Беты, потому что не были уверены в том, что смогут полностью контролировать все процессы в проекте. Наконец, смирившись с позицией второго, где первым был этический Комитет, они сдались и позволили проекту войти в стадию работы.

Наконец, четвёртая истина, открывшаяся взору инженера, была тем, что постройка Беты была близка по духу разработке атомного оружия. Отечественный филиал намеревался предоставить миру доказательство своей мощи: машину, способную, по сути, читать мысли всего, что имеет разум. Это давало почти что безграничные возможности для шпионажа и дезинформации. И единственный способ противостоять этому были копеечные браслеты, собранные практически на коленке в Украине, — видит Бог, высшие чины спецотдела жевали от досады собственные фуражки, осознавая тот факт, что группа молодых учёных из Киева, сама того не зная, вставила мощные брёвна в колёса их идей и планов.

Спустя полчаса инженер уже был в кабинете Николая. Открыв дверь дубликатом ключа, который этист одолжил Александру по дружбе, он разогрел водник и поспешил накуриться травой, которую Мирных также позволял ему время от времени брать без разрешения. Втягивая полные лёгкие дыма, он наблюдал, как сознание в его уме связывает вещи. Как таинственный спецотдел плетёт паутину заговоров, как незримые члены Общества ядов переплетаются в общей канве домыслов, предположений и теорий заговора.

Могло случиться так, что филиал США отправил запрос на обработку субъекта не для того, чтобы получить внятное и полезное послание, а для того, чтобы с подачи Совета О5 испытать разработку спецотдела. Переваривая в голове факты, Дементьев начинал видеть угрюмую картину, где политические игры мешают спокойному и размеренному прогрессу.

— Ну, и как тут не курить, бляха-муха⁈ — Воскликнул Александр, забивая травой колпак размером с добрый стакан.