Доказательство силы

Глава 7. Союзники и сообщники

Обнимаю сидящую в прострации Лиду и смотрю Журнал:

[Системное сообщение]

Вы убили игрока Ипполит Макарьевич 1 ур.!

Вы получаете 50 очков опыта!

Поздравляю, вы получили 3-й уровень!

Вы получаете 1 очко характеристик!

Вы получаете 1 очко способностей!

Вы получаете 1 очко справки!

Вы получаете 1 очко чата!

[Системное сообщение]

Вы убили игрока Шарик 1 ур.!

Вы получаете 50 очков опыта!

[Системное сообщение]

Вам засчитано совместное убийство (в союзе с игроком Лидия Ивановна) игрока Воланд 3 ур.!

Вы получаете 75 очков опыта!

За третий уровень врага дают всего 150 очков. Получается, что опыт мы поделили поровну. А вот Ипполит и Шарик висят на моей совести. Может быть, потому что я убил их самостоятельно, а Лида даже не вступала в схватку.

– Сколько тебе дали опыта? – спрашиваю блондинку.

– Сейчас посмотрю, – она начинает смешно водить пальчиком по воздуху. – Ой, у меня 2й уровень. Дали 75 очков, а потом ещё дополнительных дали 50.

– То есть тебе 575 очков до четвёртого уровня. Вряд ли тут будет столько собак.

– Мне не важен квест, – тихо отвечает женщина. – Я хочу повысить уровень умения и спасти сына.

– Ты по-прежнему не готова убивать? – свободной рукой обвожу поле боя.

Если честно, приют выглядит получше, чем моя школа. Поменьше крови, поменьше трупов, а тушки убитых животных вызывают меньше негатива, чем трупы людей.

– Не готова, – твёрдо отвечает она.

– Ты убила Воланда.

Она молчит. Крыть нечем. Все мы принципиальны, пока не прижмёт.

– Почему он сгорел? – спрашивает наконец.

– Потому что твою Исцеление несёт положительную энергию. В играх это всегда светлый навык. Воланд превратил себя в вампира, а вампиры – это существа тьмы. Вот энергия твоей способности и сожгла его уже не живую плоть.

– Игра… Свет и тьма… Мы попали в созданное больным умом Зазеркалье…

Лида всхлипывает, по её щекам текут слёзы.

Да что это такое, а?! Какая-то аура у меня, что ли, что женщины всё время вокруг плачут. Валя, мама, сестрёнка, теперь вот Лида.

Глажу её по голове, затем по плечу, мягко прижимаю к себе. И вновь моё плечо увлажнено женскими слезами.

Сижу, жду, а Лида всё рыдает. Надо что-то делать. Вечно тебе, Мэлс, надо что-то делать.

Поднимаю её лицо за подборок, и целую в мягкие, пухлые губы. Она отвечает, да так страстно, как будто только этого и ждала.

Целоваться с сочной милфой ожидаемо приятно. Нет, пожалуй, даже офигенно.

Её рука поглаживает мой пах, а я целую её уже не в губы, а в шею, в ключицы, стягиваю с неё мастерку, задираю футболку. Там спортивный бюстгальтер, но я просто порвал его одним резким движением.

Мои руки жадно путешествую по женскому телу, исследуют интересные выпуклости и изгибы фигуры. Вскоре к рукам присоединяются губы и язык.

Её грудь так мягко мнётся в моих руках, а соски такие сладкие и вкусные, что я пускаю в действие зубы. Кусаю. Она вскрикивает, и это окончательно сводит меня с ума.

Как-то по-звериному зарычав, а разворачиваю Лиду, положив животом на клетку. Стягиваю до колен её спортивные штаны вместе с трусами. Её роскошный белый зад совершенно беззащитен.

Пробегаюсь рукой, исследуя ранее недоступные мне локации и ложбинки. Пальцем разведываю мокрую пещерку. Древние-древние инстинкты требуют от меня: «Сюда!».

Приспустив штаны, я вхожу в сочную милфу Лиду. Женщина стонет, извиваясь подо мной. Я двигаюсь в ней неловко, но яростно, рукой зачем-то хватаю за волосы, от чего она прогибается в спине.

Лидина попка подмахивает мне, подстраивается под мой ритм и я, не выдерживая, извергаюсь прямо в неё. Плевать на последствия, плевать на всё – я просто изливаю в неё всего себя. Всё, что накопилось, весь страх, тревогу, неуверенность и угрызения совести.

Получается так себе, но настроение немного улучшается.

Закончив, я натянул штаны и хлопнул блондинку по покрасневшей ягодице. Она мычит и поднимается, поглядывая на меня затуманенным взором.

– Ещё… – вдруг говорит она томно. – Ещё хочу… Хозяин.

Вот ведь шлюшка сорокалетняя.

Я бы и рад ещё, вот только за окном светлеет.

– Подлечи, – протягиваю ей свою укушенную руку. – В ноге дырка ещё.

Её взгляд мгновенно проясняется, и Лида, внезапно смутившись, поправляет свою одежду. Затем протягивает ко мне руки, светящиеся знакомым зелёным свечением.

Малое исцеление удивительно эффективно помогает моим ранам. Рваная рана на руке на глазах обрастает мясом и затягивается свежей розовой кожей. Дырочка в ноге закрывается и зарастает полностью.

– Я его только что прокачала до второго уровня. Выбрала ветку улучшения «Эффективность», – поясняет она, перехватив мой взгляд.

Понятно. Всего лишь второй уровень и такой эффект. Лида неожиданно полезна, настоящий хиллер-саппорт.

Может, не такая уж и плохая идея иметь её в союзниках? Я покосился на её колыхающуюся под футболкой грудь с отчётливо проступающими сосками. Или это я сейчас думаю своим членом?

Оглядываю поле боя и вижу лежащий рядом с Ипполитом длинный кусок заточенной арматуры. Вот чем ты хотел убивать животных…

Внезапно, до меня доходит, что ни я, ни Лида ничего такого не захватили с собой. Ну, Лида понятно, а я? Прислушиваюсь к себе и понимаю, что какая-то часть меня противится убийству животных.

Поэтому-то я и «забыл» орудие убийства, чтобы никого не убивать.

Но по факту я убил Ипполита, Шарика и Воланда. А до этого Куколдуна. Четыре игрока не пережили встречи со мной.

Получается, я крут? Проговариваю про себя: «Я крут». Не чувствую ничего, внутри только пустота, в которой плещется немного удовлетворения от недавнего секса.

О, секс. Теперь я не девственник. Задумываюсь, в какой момент я перестал им быть. Когда погрузил своего мэлсика в Лиду? Когда кончил в неё? Скользкая какая-то тема, не поддаётся осмыслению.

– В клетках ещё полно кошек и собак, – говорю то, что должно быть сказано. – Какой огромный приют для животных.

Приют действительно огромен.

– Там целая сеть волонтёрских организаций не только в городе, но и по всему субъекту, – поясняет Лена и, немного помедлив, добавляет. – Я тоже в зооволонтёрах состою… состояла.

Подхожу и беру заточенную арматуру. Взвешиваю в руке.

Где-то я слышал, что те, кто без ума от животных, не любят людей.

Наверное, для них я хуже, чем Куколдун. Монстр, что пришёл за невинными жизнями таких милых и верных домашних питомцев. Последние заперты в клетках – совсем как школьники в своих классах. А может, среди этих клеток притаилось животное-игрок, что убьёт меня точно так же, как я прикончил школьного стрелка…

Откуда начать? В процессе битвы с Воландом несколько рядом клеток были разворочены, а животные погибли, но большинство стеллажей не пострадало.

– Собаки, кошки и игуаны, – бормочу я.

Я бы мог, наверное, не делать этого. Однако, перед глазами застыли убитые мною игроки. Три человека и собака. Зачем я прикончил их? Чтобы сейчас развернуться и уйти от халявного опыта?

Похоже, убийцей быть сложно – однажды начав, невозможно остановится. Потому что если я сейчас остановлюсь, то получается, что все предыдущие убийства были совершены зря.

Сжимаю челюсть и иду.

Меня догоняет Лида.

– Я буду рядом, – отвечает она на мой невысказанный вопрос.

Рядом так рядом.

Я начал с мелкой чихуахуа с заплетёнными косичками. Наколол её на арматуру и получил сообщение:

Вам засчитано совместное убийство (в союзе с игроком Лидия Ивановна) одушевлённой единицы Кешка!

Вы получаете (0,5) очков опыта!

Дальше дело пошло.

Я работал не покладая рук. Так, наверное, работают мясники на бойне. Методично, расчётливо и… равнодушно.

Нет, сначало моё сердце сжималось всякий раз, когда стальная арматура сквозь прутья клетки пронзала чью-то плоть.

А потом стало всё равно. Утомительно только – арматура-то тяжёлая.

Кстати, за попугайчиков, как оказалось, давали опыт, но меньше. От 0,4 до 0,2 единиц на союзника. Опыт приходил за всех зверей, имеющих имя.

Вот так вот, одушевлённые единицы. Кто-то любил вас, кто-то воспитывал и называл. Как-то вы попали в этот злополучный приют. А потом к вам пришёл я с арматурой. Я не прошу прощения у вас, гавкающие, мяукающие, летающие и ползающие, но это не значит, что я не чувствую вины.

Я виноват. И СУР тоже виноват.

В конце концов, они закончились. Я стою в перьях и чьей-то крови посреди клеток с трупиками домашних питомцев.

Всего нам досталось по 105 очков опыта.

– Даже третий уровень не подняла, – пустым равнодушным голос говорит Лида. – А столько животных мы...

Она пытается плакать, но видно, что сил на слёзы у неё уже не осталось.

– Мы найдём как прокачаться, – отвечаю ей. – А пока пойдём отсюда.

Выбегаем из приюта, прихватив с собой арматуру. Бойню скоро обнаружат, обнаружат и трупы Воланда, Ипполита и Шарика. Пули развоплощаются вместе с Феликсом, я это проверял отдельно, но пулевые следы остались. Очень легко совместить их с таким же ранением Куколдуна.

Я чувствую, как затягивается на шее петля. Спецслужбы уже знают про игроков, если верить сообщения Стальной Крысы. Нас всех уже ищут. Невозможно вечно прятаться от государства, но надо протянуть до конца квеста.

Мы идём из промзоны, но я веду нас не в город, а в противоположенном направлении, к речке. Когда-то в детстве я гулял вокруг города с дедушкой, и сейчас знания окрестностей мне пригодились.

Лида и я вымазаны в крови и перьях, нам надо отмыться и припрятать арматуру.

Мы выходим к речке минут через сорок, благо, приют находился на самом краю промзоны. Утро прохладное, но мы быстро раздеваемся и простирываем одежду. Выжимаем спортивные костюмы и вешаем немного просушиться.

Арматуру я затопил в речке.

– Мы не союзники, – вдруг говорит Лида. – Мы сообщники по страшному преступлению.

Шлёпаю Лиду по роскошной попке – просто так шлёпаю, без задней мысли. Она взвизгивает и убегает. Откуда только энергия взялась? Некоторое время я гоняюсь за ней вдоль берега вокруг одиноких деревьев и камышей. Наконец, настигаю её у какого-то пенька. Обхватываю за талию. Лида смеётся, притворно сопротивляясь.

Я беру её прямо на покрытой росой траве. На этот раз она лежит на спине, а я прижимаю её сверху. Кажется, это называется миссионерской позой.

Всё снова происходит как-то дико и необуздано. Лида кусает моё плечо, а я работаю тазом изо всех сил… Мы только что пережили смертельную опасность и перешагнули через свою совесть. Нам страшно и стыдно. Мы сообщники. Мы жаждем хоть немного дешёвых эндорфинчиков, которые предоставляет половой контакт.

Удовлетворённые, мы возвращаемся к развешенным спортивным костюмам. Они синтетические и сохнут быстро, но всё ещё мокроваты. Плевать. Надеваем. Делаем разминку, затем бежим несколько раз наперегонки. Я, естественно, быстрее.

Одежда высыхает прямо на нас – современная спортивная синтетика удобна.

Идём к городу по объездной грунтовке, чтобы зайти в него не с промзоны. Пишу родителям смс, что ушёл на утреннюю пробежку. Получаю недовольный смайлик от отца.

Город вроде маленький, тысяч триста-четыреста, не помню точно, но обходим мы его долго. Час или два.

– Разделяемся, – говорю, когда мы подошли к автостраде, ведущей в город. – Вызываем такси по-отдельности. Будь на связи.

Лида кивает и целует меня в щёку.

– Пока, Хозяин, – она игриво улыбается и шагает вдоль дороги, голосуя.

Я понимаю, почему она вдруг стала такой радостной – её Малое Исцеление получило новый уровень. Может быть, на этом уровне она сможет помочь своему сыну.

Зачем-то вздохнув, я иду вдоль дороги в противоположенном направлении, вызывая такси через агрегатор. Хочется домой, в постельку и спать.

А ещё низкое солнце готовилось подарить просыпающемуся городку очередной мягкий майский день.