Диктиона. Пламя свободы

Лесные дороги

I

Я проснулась, когда горячие лучи солнца уже пробивались сверху через густые пушистые ветви сосен, сплетавшихся над нами в плотный душистый шатёр. Утро ещё было раннее, но на этой маленькой планете день наступал быстро. Просторное чистое небо ещё не успело налиться сочной голубизной, и воздух в роще на берегу был пока пронизан приятной ночной прохладой.

Я поднялась с сухого мягкого мха, служившего мне постелью, и с удовольствием потянулось. Настроение у меня было самое что ни на есть благостное. Тахо всё ещё спал, уютно свернувшись под своим плащом и прикрыв рукой длинный собачий нос. Взглянув на него, я вспомнила другое утро несколько лет назад. Тогда нас сопровождал не Кирс, а Энгас, и вёл он нас к тому самому Зелёному Озеру, к которому мы держали путь и сейчас. Только тогда это было место ссылки, которое определил нам король Кибелл, то ли усомнившись в нашей с Тахо способности выполнить важную миссию, свалившуюся на наши несчастные головы, то ли просто, чтоб дать нам шанс прийти в себя и подготовиться к её исполнению. Я с нежностью вспомнила красивого, хрупкого рыцаря с загорелым лицом, белыми волосами и огромными, как у куклы, голубыми глазами. Он был так не похож на своих соотечественников, рослых и черноволосых, и при этом так аристократичен, благороден, слегка коварен и беспредельно предан королю и Дикту.

Я не стала будить Тахо, решив дать ему поспать ещё немного, и только тут заметила, что принца рядом нет. Его плащ лежал на земле, мох был слегка примят, но сам Кирс исчез. Впрочем, особого беспокойства это открытие у меня не вызвало. Принц, насколько я успела заметить, ранняя пташка, к тому же он наконец-то дома и ему наверняка не терпится отправиться в путь.

Подойдя к берегу, я взглянула вниз и сразу увидела, как среди волн в нескольких десятках метров от берега что-то мелькнуло. Сперва я подумала, что это какое-то морское животное, но потом узнала Кирса. Он быстро и изящно скользил, лишь изредка показываясь над волнами, и снова надолго исчезал в глубине. Подплыв к берегу, он выбрался на камни и замер, подставляя влажное загорелое тело горячим лучам солнца. Я невольно залюбовалась его стройной гибкой фигурой. Пока он был по-мальчишески хрупок, но видно было, что не за горами то время, когда его плечи раздадутся, уже сейчас упругие и рельефные мышцы нальются мощью и, даже если он не станет таким богатырём, как его отец, то уж дядьку Эдриола он точно догонит. Он чуть повернулся, и я заметила на его спине тёмную полоску, спускавшуюся из-под влажной чёрной гривы вдоль позвоночника. Пока я размышляла, что бы это значило, он заметил меня. Ничуть не смутившись, он улыбнулся и махнул мне рукой.

— Советую искупаться. Вода сегодня греет и бодрит как весеннее вино.

— Почему бы и нет, — кивнула я, наскоро прикинув, насколько разумным с моей стороны будет последовать примеру этого мальчика и понырять здесь нагишом.

— Спускайся, — крикнул он. — Я ухожу будить и приводить в рабочее состояние моего верного друга. Он точно в воду не полезет, так что тебе никто не помешает.

Когда я спустилась вниз по едва заметной тропинке, Кирс уже натягивал сапоги. Его чёрные волосы, подсыхая на солнце, закручивались на концах в крупные упругие кольца. Заметив мой недоумённый взгляд, он усмехнулся и, подхватив один из своих смоляных локонов, накрутил его на палец.

— Папочкино наследство и мой бич. На Алкоре в этом сезоне в моде прямые волосы, а мои, сколько я ни бегаю по парикмахерам, после каждой мойки вьются, как у барана.

— Когда войдут в моду кудри, сэкономишь на завивке, — ободрила его я.

— Да. Но последний раз такая мода у них была в прошлом веке.

— Постригись. Тебе пойдёт.

Кирс какое-то время с задумчивой улыбкой смотрел на меня и кивнул:

— Я подумаю.

Мне показалось, что сказать он хотел что-то совсем другое. Подождав, пока он уберётся с берега, я скинула одежду и с удовольствием прыгнула в тёплые ласковые волны залива.

Когда я разогретая, взбодрённая и слегка пьяная от удовольствия поднялась на берег, Тахо сидел, кутаясь в плащ, и с несчастным видом жевал кусок вчерашнего пирога.

— Ещё рано, — прошамкал он с полным ртом, взглянув на меня. — Сегодня будет очень жарко. К тому же в этих лесах водятся хищные звери.

— Одной твоей улыбки хватит, чтоб самый матёрый волк дал дёру, — усмехнулся Кирс, очищая ножом толстый белый корень, — а самый чокнутый лесной кот от страха залезет на верхушку сосны и будет сидеть там, пока за ним не явится его рассерженная кошка.

— А если встретится кошка? — поинтересовался Тахо.

— Она будет кататься от хохота по земле, пока за ней не придёт её оголодавший кот.

— Издеваешься… — вяло вздохнул Тахо. — Твой отец никогда так не поступает.

— Ты просто не замечал, — усмехнулся Кирс и, отрезав половину корня, протянул мне. — Это полезнее вчерашних пирогов. Лесники всегда едят эти корни в долгих переходах. Они придают силы и обостряют восприятие.

— Наркота, — заметил Тахо. — В малых количествах, но факт остается фактом. К тому же, может, желудок землян к этому не приспособлен.

— Принц Уэльский ел и не помер, — пожал плечами Кирс и посмотрел на меня. — Ел с разрешения своего врача, который исследовал состав и свойства. Вкусом похоже на ваш… — он щёлкнул пальцами и взглянул на Тахо.

— Батат, — прошамкал тот.

Я попробовала и мне понравилось. Правда, мне показалось, что вкус больше похож на гибрид картошки с бананом, но разницы особой не было. Пока я дожевывала свой корень, Кирс отошёл на край поляны и принялся обирать с куста крупные яркие ягоды, напоминающие калину.

— На Земле таких называют хиппи, — шёпотом поделился со мной Тахо, покосившись на него. — Ест травку, закусывает цветочками и считает, что это делает его настоящим лесным человеком, а Энгас, при всех своих неоспоримых достоинствах, всегда берёт в дорогу нормальную еду и не гнушается кормить короля вчерашними пирогами.

— Энгас из Оны, — обернулся Кирс, доказывая, что у него невероятно острый слух. — Но и он на третий день начинает корешки и ягодки искать.

Он вернулся к нам и, опустившись на колени рядом со мной, положил на мох свёрнутый платок, наполненный ягодами.

— Это вместо воды, — пояснил он. — Пить не захочется до полудня, а то и дольше.

— И витамина С в них много, — кивнул Тахо, загребая себе целую горсть.

— Энгас себя и короля кормит, — задумчиво взглянув на него, заметил Кирс. — А мне что досталось?

— Энгас из Оны, а я с Амона, — пожал плечами анубис, — За пристрастие к экзотике надо расплачиваться.

— Пожалуй…

Вкусом ягоды напоминали сладкую смородину. Съев несколько штук, я действительно ощутила, что воды уже не хочу.

— Я не знала, что Энгас — онец. — проговорила я, чтоб отвлечь Кирса от пристального разглядывания упоённо чавкающего Тахо.

— Онец, — кивнул он, обернувшись ко мне. — Ещё какой! Королевской крови! Если б его прадед не умер на день раньше своего брата, то сейчас Энгас носил бы корону, но она досталась его кузену, — Кирс пожал плечами. — Я думаю, что и к лучшему. Только вообрази, что Энгас стал бы таким змеем, как Юнис, а у отца в подручных ходил бы кто-то другой… Трудно представить, чтоб кто-то ещё так верно служил и так настойчиво и ненавязчиво опекал бы его. Родители Энгаса участвовали в заговоре и были убиты, его ребенком увезли в Дикт верные слуги и передали под защиту моего деда Эрда. Старый король Оны, отец Юниса, как ни бесился, но поднять руку на Друга Принца он не посмел. А Энгас так прикипел к Дикту и нашей семье, что и думать забыл о своём праве на престол Оны, — Кирс усмехнулся. — Он вообще ни о чём кроме короля и королевства не думает. Даже не женился, чтоб ничто его не отвлекало.

— Аскет прямо… — тявкнул Тахо. — Если б он не был лучшим фехтовальщиком планеты, да его кровь не ценилась как равная королевской, он бы из дуэлей не вылезал.

— Не слушай его, — улыбнулся Кирс. — Дуэли у нас по-прежнему запрещены. К тому же Энгас слишком благороден, чтоб так уронить своё достоинство. Он по вдовам ходит.

— По молодым и хорошеньким, — вставил Тахо

— По тем, которым любви и ласки хочется, — рассудительно уточнил Кирс. — И никто не в обиде.

— А в Дикте наконец-то коренные блондины рождаться начинают.

— А мы за чистоту крови не шибко и стоим, коли отец Юниса братом называет.

— Короче, все довольны, — усмехнулась я. — А это главное.

— Согласен, — кивнул Кирс и поднялся на ноги. — Утро нынче доброе и день будет хороший. Путь нас ждёт неблизкий, так что пора выступать.

— Я ещё не умылся, — закапризничал Тахо.

— Сейчас умою, — пригрозил принц. — Запущу с обрыва в воду. Пока валялся да ныл, можно было пролив туда-обратно переплыть, не то что умыться.

— Грязный не пойду, — решительно отрезал Тахо и гордо встал в позу.

— Тогда догоняй, — пожал плечами принц, закидывая на спину котомку и меч в холстине. — С твоим чутьём в лесу заблудиться мудрено, — и кивнув мне, бодро пошёл через заросли папоротника вглубь леса. Подмигнув рассерженному Тахо, я подхватила свою сумку и двинулась следом.

II

День действительно выдался жарким, но здесь, под густыми кронами деревьев царила благодатная прохлада. Запахи леса, пенье птиц, радостное буйство всех оттенков зелёного цвета вокруг и голубые проблески наверху создавали приятное ощущение воскресной прогулки. Я шла легко, с удовольствием перепрыгивая через ручейки, звонко журчавшие среди папоротников, и поросшие мхом упавшие деревья. Оглядываясь по сторонам, я замечала движение в листве и успевала различить то белку, то дятла, то какого-то странного зверя с буро-зеленоватой шерстью, похожего на хорька. Я не чувствовала усталости, но пока в этом не было ничего странного. Мы шли лишь часа два, и уставать было рано.

Кирс быстро шёл вперёд, время от времени оглядываясь, чтоб убедиться, что мы не отстали. Кажется, в этом лесу ему был знаком каждый куст, так уверенно он держал курс, даже если приходилось огибать небольшое болотце в низине или прозрачное озерцо с берегами, густо заросшими осокой. Конечно, вряд ли именно эти места были излюбленными для проведения королевской охоты, просто умение ориентироваться в лесу было у мальчика в крови, и он знал, куда нужно идти, даже не задумываясь, откуда он это знает.

Тахо уныло плёлся рядом со мной, таща свой рюкзак. Не то, чтоб он устал и запыхался, просто хотелось поныть.

— Небольшой крюк… — ворчал он, недовольно глядя на Кирса. — Небольшой! Мы идём на северо-запад, а надо на северо-восток. Надо было идти берегом пролива, а потом подняться в горы и идти к Зелёному Озеру. И на это у нас ушло бы дня три. А мы и идём в столицу. До столицы — день, а потом ещё три дня до Зелёного Озера. Небольшой крюк обойдётся нам в день пути. Это если мы пойдём вдоль дороги, а если лесом, то и того больше. Зачем нам в столицу? Она нашпигована наёмниками. Они сейчас стягивают туда все свои силы. Мы запросто можем напороться на один из отрядов, и нас поймают. А прошли бы тихонько стороной, и никаких проблем.

— Откуда ты знаешь, что они стягивают силы к столице? — заинтересовалась я.

— Он тоже знает, — Тахо мотнул головой в сторону Кирса. — Мы вместе вчера прослушивали их переговоры. В столице объявлено особое положение из-за какого-то важного мероприятия, которое должно было состояться этой ночью.

— Что ещё вы услышали?

— Ничего путного. Обычный трёп. Я думал, будет интереснее. Но они, в основном, сообщают свои координаты и докладывают обстановку. Кругом тихо. Местные никак себя не проявляют. Изредка, правда, пропадает пара-другая разведчиков с вооружением, или флаер какой не вернётся на базу, но это всё списывают на болота и зверей. Из лука ведь флаер не собьёшь, верно?

— И из рогатки тоже, — в тон ему кивнула я.

— Смотря чем стрелять… — пробормотал он, перелезая через поваленную сосну. — Если камнем, то — проблематично. А если глиняным горшочком с зажигательной смесью…

— Коктейль Молотова…

— Вроде того, но по старым народным рецептам.

— Понятно. Что ещё?

— Ничего. Говорю же, тихо. Мирно. Никакой партизанщины, никаких диверсий. Люди пропадают, бывает. А так всё спокойно.

Лес начал подниматься вверх и идти стало немного тяжелее. Тахо обиженно запыхтел.

— Что это за горы? — спросила я, сообразив, что мы поднимаемся по поросшему лесом склону.

— Последний хребет, — проворчал Тахо. — Тянется через весь Дикт, но здесь самое узкое место. Если идти по нему на север, то почти в аккурат выйдем к Зелёному Озеру, а мы его переходим. Спустимся вниз и выйдем к небольшому городку Делар, от которого по хорошей дороге часа два пути до столицы.

— Ты неплохо изучил географию Дикта, — заметила я.

— Изучишь тут… Если прямо из катера приходится пересаживаться в седло и все каникулы шастать по здешним лесам.

— Бедняжка…

— Да нет, это ещё ничего. Даже весело, особенно если у короля есть время покататься с нами. К тому же каждую вторую ночь спим во дворце со всеми удобствами. Хуже, когда чёрт несёт его высочество за Последний Хребет. Эдриол, хоть и король, и мой старый приятель, но при всём уважении, живёт он как дикарь и нас к тому же вынуждает. А я привык мыться по утрам и вечерам. И от пережаренных кроликов у меня несварение, особенно после того, как я понаблюдаю за процессом их приготовления. Высочество так большую часть жизни прожил, ему, вроде как, приятно детство вспомнить. Купается в одежде в каких-то болотах, ржёт как жеребец, и тискает этих девиц, которых непонятно как от парней отличает. А мне, культурному анубису, стипендиату и кандидату как себя вести?

— Так, как тебе хочется.

— Мне уже на второй день хочется или залезть на башню и выть, или всех подряд за задницы кусать. Но я ж так не могу. Я ж воспитанный юноша.

— Да, это проблема, — пробормотала я, останавливаясь.

Кирс стоял в нескольких шагах впереди нас, настороженно озираясь по сторонам. Настороженность его постепенно сменилась растерянностью, и взгляд заметался по верхушкам деревьев.

— Что-то случилось? — тихо спросила я, подходя к нему.

Ощущение прогулки и разговор с Тахо отвлекли меня от действительности. Я совсем позабыла, что наш поход далеко не так безопасен, как казалось. Я вдруг вспомнила о крейсере на орбите, о «Бурмахах», устроивших за нами погоню, и о наёмниках, чьи переговоры слушали вчера мои друзья. Я огляделась вокруг, припоминая, как следует вести себя в таких ситуациях. Навыки, привитые мне когда-то в юности в учебных лагерях космофлота и космического десанта, как-то ставшие ненужными мне последние годы, постепенно восстанавливались. Я почувствовала напряжение, пробежавшее по спинному мозгу, и в уши мне вдруг хлынули звуки, все звуки, что окружали нас, и каждый выделенный из общей массы и мгновенно проанализированный. Я ощутила где-то рядом присутствие и опасность.

— Не могу понять… — шепнул Кирс, но я подняла руку.

Я не слышала этого, но знала, что это где-то рядом. Что-то опасное и неконтролируемое, как…

Треск веток позади заставил меня резко обернуться. Я увидела серую тень, упавшую с дерева на Тахо, и почти автоматически взмахнула рукой, выбрасывая на ладонь лёгкий и безотказный бластер «Оленебой». Я не выстрелила, потому что успела понять, что это. Понять и оценить опасность. Нужно было стрелять, но тут закричал Кирс, хватая меня за рукав.

Большая серая кошка сидела на Тахо и с рычанием рвала его капюшон.

— У неё ошейник! — крикнул принц и странно зацокал языком.

Он медленно направился к кошке. Его собственные движения стали по-кошачьему лёгкими и плавными. Кошка замерла, глядя на него с сомнением. Звук, который он издавал, был ей понятен. Теперь и я видела кожаный, сплетенный из разноцветных полосок ошейник на её шее.

— Прирученных лесных кошек убивать нельзя, — будто про себяпрошептал Кирс, подходя к ней. — Не шевелись, Тахо. Она просто натаскана на чужаков. Их трудно приучить, только если с котенка и только самку, но они служат долго и верно. Правда, киса?

Кошка, не выпуская ткань капюшона из пасти, оскалилась и угрожающе зарычала. Кирс замер, я взглянула на огромные клыки этого животного и подумала, что она запросто может перервать горло или перегрызть хребет лосю, не только хрупкому культурному анубису.

Кирс молча смотрел на кошку, а она на него. И вдруг он что-то резко и повелительно скомандовал, и животное тут же спрыгнуло со спины Тахо и припустило в лес, как обычная Мурка, которую шуганули от сметаны. Кирс вздохнул с облегчением и шагнул к неподвижному Тахо и вдруг резко обернулся. В тот же миг и я уловила за своей спиной шорох. Мне поворачиваться было не нужно. Я итак видела смутное движение вокруг. Они окружали нас под прикрытием деревьев. Принц стоял, вглядываясь в прозрачный сумрак густого леса. Страха на его лице я не заметила, и это меня успокоило,

— Именем Аматесу, кто здесь? — повелительным тоном произнёс он на языке Дикта. Удивительно, но я всё ещё помнила этот язык и сразу поняла, что он сказал.

— Именем Аматесу, какого чёрта! — неожиданно тявкнул Тахо, поднимая голову. — Кто здесь распустил свою зверюгу так, что она кидается на людей!

В стороне треснула ветка, и от ствола дерева отделилась тёмная фигура. Человек вышел из укрытия и двинулся к нам, но можно было не сомневаться, что он не один, и на нас сейчас нацелены стрелы, наложенные на натянутые тетивы луков.

Незнакомец был невысоким, но крепко сбитым. На нём была короткая куртка и штаны тёмно-коричневого цвета, а на мягких сапогах не было ни одной бляшки. Двигался он бесшумно, и его лицо было скрыто под капюшоном. Подойдя ближе, он остановился, глядя на Кирса и, наконец, поднял руку и негромко произнёс:

— Свои.

Тут же вокруг возобновилось движение. Другие люди выходили из-за деревьев и направлялись к нам. Тем временем незнакомец снял капюшон и низко поклонился Кирсу.

— Приветствую тебя на земле Дикта, принц Кирс. Приветствую и тебя, благородный Тахо, — так же поклонился он анубису, медленно поднимающемуся на ноги. — И тебя… — он замер, глядя на меня.

Я так же уставилась на него. Его раскосые узкие глаза и широкие монгольские скулы как-то не вязались с коричневой простой одеждой. Ему явно не хватало красивой тёмно-красной мантии, опоясанной мечом.

— Что с тобой, брат? — спросил Кирс, насторожившись. Потом огляделся по сторонам. — Что с вами со всеми?

Я тоже посмотрела на остальных. Половина из них имели те же монгольские черты, но абсолютно все были одеты в простую небогатую одежду лесников.

— Скажи мне, не обманывает ли меня память? — обратился главный к Кирсу. — Эта женщина с тобой? Она…

— Да, это она, — кивнул Кирс.

— Но ведь?.. — взволнованно начал тот, но принц перебил его:

— Это потом! Лучше объясните мне, что происходит. Я впервые вижу монахов в одежде лесников. С каких пор Сыновья Аматесу отказались от своего облачения?

Его голос звучал резко и даже раздражённо. Монах внимательно взглянул на него и вздохнул.

— С тех пор, как чужаки перебили лучших братьев нашего Ордена и осквернили Храм.

— Что? — вырвалось у Кирса, но монах поднял руку.

— Я — Хуран, старший из обители Делара. Может, ты помнишь меня? Мы принимали вас с королём, когда прошлым летом вы попали в лесу под дождь. Теперь мы лишились крова. Мы лишились многого. Но у нас остался лес и наши братья, которые приняли нас в своих хижинах.

— С каких пор мой народ ютится в хижинах? — прошептал Кирс.

— Кончай задавать глупые вопросы, — подошёл к нему Тахо. — Планета захвачена, тут полно чужаков. Они все ушли в лес и живут в хижинах. Всё же ясно. Лучше спроси, где твой отец, где мать и сестра? Где Энгас?

— Я всё расскажу, — произнёс Хуран, тревожно взглянув на меня. — Если принц согласится пойти с нами в лагерь, мы расскажем всё, что нам известно, и сделаем всё, что от нас потребуется.

— Хорошая идея, — кивнул Тахо и ткнул Кирса в бок. — Идём же.

Принц мрачно взглянул на него и кивнул монаху. Мы в сопровождении небольшого отряда двинулись в самую гущу леса.

III

Мы шли по лесу довольно долго, огибая гору по склону, а потом спустились в седловину, где лес превратился в настоящую чащу, пройти через которую можно было только по узенькой едва приметной тропинке. Там, в мрачной глубине леса, под прикрытием гранитной, выщербленной временем скалы и располагался лагерь. Под высокими деревьями было расчищено место и построены большие зелёные хижины, покрытые еловым лапником. Навстречу нам из хижин выходили люди, а те, что занимались своими делами на улице, всё бросали и шли к нам. Мужчины, женщины, дети, одетые не только в короткие куртки с капюшонами, какие носили лесники, но и в домотканых крестьянских одеяниях, и в дорогих костюмах городских жителей, все они устремлялись навстречу Кирсу. Именно он, едва появившись, оказался в центре их внимания. Мужчины низко кланялись ему, женщины подходили и с поклоном касались его плеча, а дети подбегали ближе, подсовывая головки под его ладонь. Не просто почтение, а искренняя любовь и сочувствие были на лицах этих людей. И именно сочувствие насторожило меня больше всего.

Кирс шёл среди них, с тревогой глядя вокруг, он отвечал на поклоны, протягивал руки женщинам и гладил по головам детей. Наверно, это был какой-то ритуал, потому что движения его были благословляющими. Тахо шёл следом и кивал всем, с кем встречался взглядом. Сейчас он, действительно, выглядел достойным наперсником принца, сдержанным, благородным и спокойным. На меня почти не обращали внимания, и это меня вполне устраивало.

Хуран подвёл нас к большой хижине, пристроенной к скале, и замер у входа, придерживая поднятый полог. Прежде чем войти, Кирс обернулся и ещё раз кивнул людям. Он вошёл, и мы последовали заним.

Внутри помещение оказалось больше, чем можно было подумать. Хижина смыкалась с просторной, но несколько сыроватой пещерой, освещённой застеклёнными фонарями. Земля и пол пещеры были чисто выметены, на полу располагались аккуратные охапки сена, служившие постелями монахам. Именно здесь и разместились потерявшие кров братья из деларской обители Аматесу. Некоторые из них и сейчас были здесь. Те, что чистили оружие, оставили своё занятие и, поклонившись нам, вышли на улицу. Несколько неподвижно застывших фигур так и остались в полумраке тёмных уголков пещеры.

— Братья медитируют, — пояснил Хуран. — Они не помешают нам, а мы не помешаем им.

Кирс кивнул и остановился, осматриваясь по сторонам. Наконец он заметил то, что искал. В углу, едва освещённое маленькой лампадой, стояло потемневшее от времени изваяние какого-то божества. Подойдя к нему, принц встал на колени и замер. Я не слышала его слов, но, наверно, он молился, после чего коснулся пальцами статуи и, поднявшись, вернулся к нам. Лицо его было серьёзным и суровым.

— Нам придётся сесть на пол, — произнёс Хуран, указывая на охапки сена. — Мы бежали так спешно, что успели взять только оружие и образ Аматесу.

— Вы взяли самое главное, — кивнул Кирс и первым опустился на сено.

Когда все расселись, принц взглянул на Хурана, который задумчиво тёр подбородок, думая с чего начать.

— Нам известно не так много, ваше высочество, — проговорил он, наконец. — Несколько дней назад мы готовились к церемонии Бдения Аматесу, когда один из братьев сообщил, что видел огни над лесом. Звездолёты опускаются на нашу планету не так часто, и к тому же для этого им отведено место на турнирном лугу у стен столицы, поэтому появление чужих кораблей насторожило нас. За день до этого я получил письмо Хэрлана, который в весьма туманных выражениях сообщал в нём о каком-то тревожном пророчестве и советовал мне быть начеку. Всё это заставило меня взять на себя смелость и оставить нескольких братьев на страже, пока мы спустились в подземелье, для проведения церемонии. Однако не успели мы пропеть девятый гимн пробуждения Справедливого Ока, когда один из них спустился вниз и сообщил нам о том, что из столицы прибыл гонец. Вернее, это был один из горожан, который недавно проходил цикл очищения в нашей обители. Он сказал, что на столицу совершено нападение, какие-то люди проникли во дворец и Храм. Услышав это, мы решили отменить церемонию и приготовиться к обороне, но рано утром к нам прибыл еще один вестник из столицы. Он привез печать Совета Храма и приказал всем нам покинуть обитель и Делар. Он сказал, что все монахи, застигнутые пришельцами в Храме, перебиты и выставлены на обозрение у стен дворца.

— Выставлены на обозрение? — поражённо перебил Кирс. — Что это значит?

— Это значит, что теперь уже ни для кого не секрет, что мы чужие, — как-то очень мягко произнёс Хуран.

— Аматесу… — с дрожью в голосе прошептал принц.

— Мы тоже были напуганы. Тайна, которую мы скрывали тысячелетия, была грубо раскрыта. Мы не знали, чего нам ждать от людей. Но тот гонец дал нам ответ. Он был мирянином, и в его голосе, когда он сказал нам об этом, было столько боли и гнева, в его глазах было такое беспокойство за нас и опасения, что мы не успеем уйти, и нас постигнет участь наших братьев из столицы, что все сомнения отпали. Мы ушли в лес и вскоре встретили лесников, которые привели нас сюда. Потом стали приходить крестьяне и горожане из Делара и из столицы. Там были и те, кто видел тела наших братьев, но ни один из них не взглянул на нас косо. Как видишь, мы по-прежнему вместе.

— Я рад, что это так, — печально кивнул Кирс. — Но что стало с телами братьев?

— В первую же ночь горожане забрали их и увезли из города. Их временно погребли в заброшенном руднике на севере хребта Мирал. Когда всё кончится и дым погребальных костров не будет сигналом для наших врагов, мы свершим обряд как положено.

Кирс поднял голову и исподлобья взглянул на Хурана.

— Значит, эти пришельцы были неплохо осведомлены о наших делах, если так удачно всё провернули. И с нашей стороны уже есть жертвы. Их немало. Остальное расскажешь потом. Сперва ответь мне, где моя семья. Мой отец жив?

Хуран тяжело вздохнул и произнёс, осторожно подбирая слова.

— Ничего не известно точно, но по тем слухам, что дошли до нас, тебе, мой повелитель, скоро придётся надеть корону и править Диктом.

— Убит? — хрипло спросил Кирс, и Тахо поспешно положил на его плечо руку и крепко стиснул его пальцами.

— Никто не видел его мёртвым, — покачал головой Хуран, — но так сказал тот, кто будто бы видел его смерть.

Кирс какое-то время молчал, опустив в голову, потом вздохнул и похлопал ладонью по руке Тахо, сжимающей его плечо.

— Я в порядке, приятель… Что ещё? — он снова взглянул на монаха. — Моя мать?

— Она жива, — с явным облегчением кивнул тот. — Это точно. И она, и принцесса Лорна находятся в ставке на Зелёном Озере. Там, я слышал, стоит со своим отрядом и король Эдриол.

— Отлично, — рассеянно прошептал принц. — Где остальные? Где Энгас?

Монах печально покачал головой.

— Его отвезли в Долину огней. Хэрлан послал за ним братьев, но успеют ли они…

— Да поможет им Аматесу, — пробормотал Кирс. — Реймей, Донгор, король Юнис?

— Король Оны в плену, братья Реймей и Донгор на свободе. Они сейчас в столице.

— Хэрлан, по-видимому, тоже… — скорее утвердительно, чем спрашивая, произнёс он. — Что известно о врагах?

— Наёмники, которые служат ормийскому принцу. Он захватил Диктиону, чтоб стать здесь королём. Так говорят. Мы это знаем только по слухам. Нам удалось захватить нескольких пленных с оружием, но мы не знаем их языка и потому переправили в ставку. Нам велено собирать сведения и ждать приказаний. Каждый день мы отправляем к Зелёному Озеру гонца. Завтра утром вы можете двинуться вместе с ним в путь.

— Мы не будем ждать, — хлопнул по коленям Кирс. — День только начался, и терять его — грех. Мы отдохнём у вас немного и пойдём дальше.

— Я дам вам провожатых… — начал Хуран, но Кирс упрямо покачал головой.

— Я знаю дорогу. Большая группа скорее привлечёт внимание. Мы продолжим путь втроём. А теперь оставьте меня. Я хочу помолиться о душе моего отца.

Хуран почтительно поклонился и встал. Мы последовали его примеру и вместе вышли на улицу.

— Не могу поверить, — отчаянно замотал головой Тахо, едва мы вышли из хижины. — Кибелл убит. Он был мне вроде как второй отец. Я так привязался к нему! Почему их всегда убивают?

Он взглянул на меня своими тоскливыми синими глазами. Но что я могла ответить? Несколько лет назад он видел жестокую смерть своего отца и очень тяжело переживал эту потерю. А теперь он узнал о гибели человека, относившегося к нему как к сыну.

— Я тоже не могу поверить, — тихо проговорила я. — И я не знаю, почему так происходит.

Тахо отошёл и присел на пенёк. Он опустил голову и сжал ладонями свои длинные стоячие уши. Какая-то женщина, проходившая мимо, взглянула на него и печально покачала головой.

— Ты — Великая Звёздная Воительница? — услышала я за спиной осторожный вопрос.

Обернувшись, я увидела Хурана, который внимательно смотрел на меня. Несколько лет назад мы с Тахо явились на эту планету с не до конца понятной, сумасшедшей миссией прекратить тысячелетнюю войну Диктионы с баларами. И волей судьбы всё было обставлено так, что без нас тут не обошлось. Не мы прекратили эту бесконечную и бессмысленную битву, но был в этом и наш вклад, а легенды, на которые щедры такие миры, как Диктиона, вполне могли преувеличить мою роль в этом деле. Тахо по пути сюда говорил, что многие мои слова о будущем планеты были приняты за пророчества и к тому же сбылись. Но сейчас я была подавлена тем, что услышала. Мне хотелось признаться Хурану, что я всего лишь обычная женщина, которая вечно влезает в чужие разборки, что есть вещи, перед которыми я бессильна, что сейчас мне больше всего хочется пореветь где-то в сторонке. Но я вовремя одумалась. Для Хурана, как и для других, я была предвестницей великих и славных побед Диктионы. Я пришла и мир наступил. Разве могу я разочаровать их теперь, когда им так нужна поддержка?

— Я — Лорна Бергара, Воин Духа в третьей инкарнации, — устало произнесла я.

— Говорили, что ты погибла на планете баларов, — задумчиво заметил Хуран.

— О нём это тоже говорили, не так ли? — я кивнула в сторону Тахо. — А о Кибелле говорили, что он умрёт.

— Ты вернулась, чтоб снова помочь нам? — тихо спросил он.

— Именно для этого я и вернулась, — с чистым сердцем признала я. — И я уверена, что вместе мы снова победим!

— Я могу передать братьям твоё пророчество?

— Передай, — кивнула я и направилась к Тахо.

Присев рядом, я тихонечко почесала пальцами его красноватую гладкую макушку:

— Крепись, малыш. Ещё ничего не известно. Будем надеяться на лучшее.

— Но он мёртв! — тявкнул Тахо, взглянув на меня.

— Тем больше ответственности ложится на наши плечи. Соберись. На тебя смотрят.

Он обернулся и заметил монахов, которые стояли в стороне и наблюдали за нами. Тахо выпрямился и расправил плечи.

— Так лучше? — спросил он.

Я усмехнулась и похлопала его по плечу.

— Гораздо лучше.

Тахо какое-то время смотрел на примятую траву у своих ног и неожиданно горько покачал головой.

— Ты понимаешь? Он с самого начала собирается идти против воли отца. Он решил направиться в столицу и потому отказался от провожатых.

— И что?

— Что? Он должен идти к Зелёному Озеру и возглавить сопротивление. Он обязан беречь свою голову и командовать из безопасного места. Всегда военачальники королевской семьи поступали именно так! При вторжении они отходили в заранее обустроенные ставки и готовились к военным действиям. Здесь всё продумано до мелочей. Все знают, что им делать. И все это делают. А его несёт в столицу! Это глупо и опасно!

— Скажи это ему.

— Он знает, — буркнул Тахо и отвернулся.

— И что ты предлагаешь?

— А что мы можем? — он устало пожал плечами. — Спорить и убеждать бесполезно. Он только внешне спокоен, на самом деле он кипит от гнева и боли. Не удивлюсь, если сейчас он замышляет пробраться во дворец и собственными руками задушить этого Рахута. Он не признается, даже если сказать это ему в лицо, но он об этом и думает. Точно!

— И что будем делать? Свяжем его и повезём в ставку?

— Нас тогда самих свяжут, только в ставку не повезут, а с горы сбросят. Это Диктиона и он — почти король.

— Так что? Пойдём с ним и попытаемся помешать ему наделать глупостей?

— Хорошая идея. Лучше не придумаешь, — вздохнул Тахо. — Как это ни противоестественно, но в данном случае мне придётся проявлять благоразумие.

— Вот и отлично, — кивнула я. — А теперь скажи-ка мне, что это за тайна, которую монахи берегли тысячелетия и которая теперь раскрыта?

— Ах, эта… — Тахо задумчиво взглянул на группу монахов неподалёку. — Дело в том, что твоя догадка была правильной. Они не совсем люди, и им было, что скрывать. Хотя… Если уж местные приняли меня, то за Сыновей Аматесу и вовсе не было причин волноваться.

IV

Кирс вышел из пещеры только час спустя. Он был бледен, но спокоен. Подойдя к нам, он произнёс:

— Задерживаться не будем. Пообедаем и в путь.

Тахо поднялся со своего пенька и вместо того, чтоб проворчать что-то привычное вроде того, что, слава богу, о кормёжке не забыли, чётко и требовательно спросил:

— Куда?

Кирс бесстрастно взглянул ему в глаза, молча повернулся и ушёл.

— Видела? — Тахо мрачно взглянул на меня. — Вот этого я больше всего не люблю. Лучше б он скандалил и махал мечом.

— Может, он просто знает, что делает, — пожала плечами я.

— Тогда б он прямо об этом сказал, — фыркнул Тахо и направился следом за принцем.

Трапеза не заняла у нас много времени. Густая горячая похлебка из дичи, зерна, кореньев и ягод напоминала ирландское рагу своим первобытным вкусом и ароматом, и оказалась достаточно сытной, чтоб продолжения уже не хотелось. Когда мы уходили, монахи сунули в руки Тахо котомку с сушёным мясом и вяленой рыбой. Он расплылся в благодарной улыбке от уха до уха и при виде его шикарных, как у молодого волка, зубов отважные Сыновья Аматесу невольно подались назад.

— Приятно сознавать, что тебя любят и проявляют заботу, — поделился он со мной, когда мы выходили из лагеря.

— Ещё бы! — согласился Кирс. — Особенно после того, как старательно покрутишься возле навесов, под которыми лесники заготавливают свои припасы, тоскливо принюхиваясь при этом.

— Это лишь доказывает, что они заботятся обо мне. Здесь все ко мне внимательны. Кроме тебя. — Тахо в два прыжка догнал быстро идущего Кирса и пошёл рядом. — Ты относишься ко мне как к слуге.

— Ты не прав, — покачал головой Кирс. — Я отношусь к тебе как к другу.

— И без конца высмеиваешь меня? — уточнил Тахо.

— Извини. Я не думал, что тебе это неприятно.

— Мне это неприятно, но это я готов терпеть. Куда больше мне не нравится то, что ты даже не даёшь себе труда объяснить, куда нас тащишь. Я по статусу твоя тень, но к Лоре это не относится.

Кирс остановился, с удивлением взглянув на Тахо. В голосе анубиса прозвучало что-то, чего я доселе не слышала, да и Кирс, кажется, тоже. Это был металл.

И Кирс спасовал. Я поняла это, когда он обернулся ко мне и спросил:

— У тебя есть претензии ко мне?

— Мне всё равно, где махать мечом, — пожала плечами я. И добавила, возвращая его к законному противнику: — Но у Тахо есть свои права. Он хочет знать, куда ты нас ведёшь.

Кирс снова взглянул на Тахо.

— Я иду к столице, — сообщил он.

— Ты должен идти в ставку на Зелёном Озере, — негромко, но твёрдо произнёс Тахо. — Я уважаю твоё горе, но должен напомнить тебе о твоём долге. Ты обязан занять своё место.

— Я пойду в ставку, но сперва схожу туда, куда мне нужно, — раздражаясь, заявил Кирс. — Если боишься, то можешь отправляться к Зелёному Озеру сам.

— Кому я там нужен без тебя? — поинтересовался Тахо. — И вообще, что я делаю на этой планете, где идёт война? Почему я не сижу в библиотеке, не работаю на тренажерах, не готовлюсь к следующим гонкам? Зачем я потащился сюда, как ты думаешь? Ты ещё не король, и я — твой друг, без всяких титулов. Друг и всё. Я не претендую на почести и славу и никогда не стану сановником твоего королевства. Я даже не уйду от тебя сейчас, хоть ты и заслуживаешь этого. Но после…

— Тахо! — Кирс умоляюще вскинул руку. — Подожди! — он был смущён и растроган. — Я прошу прощения. Я, действительно, часто забываюсь. Я виноват. Ты правильно поставил меня на место. Я не король и ты именно мой друг, самый близкий и дорогой, я очень люблю тебя, поверь мне. Ты же знаешь, что хоть я и горяч, но я всегда прислушиваюсь к твоему мнению, разве не так?

— Допустим, — кивнул Тахо, и я почти с восхищением подумала, что мальчик превращается в мужчину. Да ещё в какого!

Кирс опустил голову. Он был взволнован и с трудом подбирал слова:

— В сущности, так или иначе, но ты никогда не вёл себя как слуга. Не мытьем, так катаньем ты своего всегда добиваешься, и единственное, что я могу тебе противопоставить, это аргументы.

— Или свою дурацкую спесь, — безжалостно парировал Тахо.

— У меня нет аргументов и не действует спесь! — в отчаянии воскликнул Кирс. — Но мне нужно пойти туда. Я не ребёнок, и я осознаю свой долг. Особенно теперь, когда нет отца. На мои плечи свалилась такое бремя! Я знаю, что отец пришёл бы в ярость от моих действий, но у меня нет другого выхода. Я знаю, что это опасно и что я могу погибнуть, я пошёл бы туда один, но знаю, что ты меня не отпустишь, К тому же мне действительно может понадобиться ваша помощь, — он бросил на меня умоляющий взгляд. Мне вдруг стало его жалко, но Тахо моих чувств не разделял.

— Куда мы идём? — повторил он свой вопрос.

Кирс покачал головой.

— Я не знаю. Куда-то в сторону столицы.

— Зачем?

Он пожал плечами.

— Понятия не имею.

— Почему?

— Я слышу зов, — совсем тихо прошептал Кирс.

— Что? — растерялся Тахо, моментом забывший и о своих претензиях, и о металле. — Что ты слышишь?

— Зов, — чуть не плача повторил Кирс. — Я не знаю, что это такое. Это не голос, не видение, даже не чувство. Я не могу объяснить. Со мной такого ещё не бывало.

Тахо обернулся ко мне:

— Что это может быть?

— Не знаю, — покачала головой я. — Я слышала, что такое случается после смерти близкого человека. Но, может, это совсем другое.

— А если у этих наёмников есть мощный эмпат, который пытается воздействовать на его волю?

— Нет, — покачал головой Кирс. — Мне кажется, это, действительно, как-то связано с отцом. Это началось, когда я остался в пещере перед образом Аматесу. Сперва я молился, потом вдруг словно наяву увидел лицо отца, и мне стало так… — он замолчал, подбирая слово, да так его и не нашёл. — Потом я просто сидел и думал о нём, погружаясь в это горе, как в пучину, меня куда-то несло, вокруг было темно, я словно спал и видел какой-то тяжёлый душный сон. А потом будто проснулся и понял, что должен идти. Тахо, я не найду покоя, если не пройду этот путь до конца.

— Ладно, пошли, — вздохнул Тахо, поправляя котомку на плече. — Не нравится мне всё это, но что делать?

— Мне тоже не нравится, — признался Кирс. — Может, мне лучше одному идти?

— Разбежался! — фыркнул Тахо.

Он взглянул на меня, словно я могла изречь истину в последней инстанции. Но я понятия не имела, как следует поступить правильно. Это было опасно, это было загадочно, это было непонятно. Но я привыкла прислушиваться к подобным подсказкам. Так или иначе, нужно было проверить, что там, и я ни минуты бы не сомневалась, если б со мной в компании не было этих детей, один из которых к тому же имеет такую ценность для этой планеты. Да что думать, в любом случае, они ж всё решили сами!

— Пошли, — кивнула я и зашагала дальше.

Мы шли целый день, перевалили через гору и спустились вниз, потом пробирались по болотистым низинам, где Тахо без конца ныл, что эти топи наверняка можно было обойти. Затем начался обычный густой лес с уже знакомыми нам буреломами, ручьями и зарослями папоротников. Тахо уже не ныл. Он тревожно и подозрительно смотрел на идущего впереди Кирса. Принц шёл, не выбирая дороги. Кажется, если б на пути нам попалась река, он бросился бы вплавь. Он был неутомим, легко преодолевая любые препятствия, будь то холодный лесной ручей или баррикада из поваленных бурей деревьев. Он не только не уставал, но, казалось, черпал откуда-то свои силы, потому что его шаг становился всё более торопливым.

— Эй, остановись! — крикнул ему вслед Тахо, когда небо уже начало меркнуть и лес потихоньку погружался в ранние сумерки. — Давай немного передохнём!

Но Кирс даже не помедлил, легко перемахнув через огромный зелёный муравейник.

— Нет, погоди… — пробормотал Тахо и кинулся его догонять.

Я не видела, что между ними произошло, только Тахо остановился, едва глянув ему в лицо, и озабоченно обернулся ко мне.

— Как успехи? — поинтересовалась я, но анубис только покрутил пальцем у виска и пожал плечами.

Надо признать, что все мы были в неплохой форме, коль скоро смогли выдерживать такой хороший темп и уже к темноте подойти к столице. Тахо внимательно посматривал по сторонам и настороженно прислушивался.

— Мы уже возле города, — пробормотал он вполголоса. — Тут могут быть патрули, а этот несётся как лось, не разбирая пути. Стой! — повелительно крикнул он, и внезапно Кирс остановился.

Тахо изумлённо взглянул на меня и вприпрыжку припустил к другу. Кирс стоял на поляне и озирался. Я взглянула на его осунувшееся лицо, и мне стало не по себе. Уже почти стемнело, и в лесу царил полумрак, однако, мне показалось, что глаза его светятся в темноте каким-то нехорошим одержимым огнём.

— Здесь, уже близко… — хрипло произнёс он, исподлобья взглянув на меня.

— Может, подождём до утра? — предложил Тахо нерешительно. — Смотри, какая темень…

— Я сказал, это близко! — Кирс съехал на низкое рычание и перевёл тяжёлый взгляд на анубиса.

Тахо оскалился и тоже зарычал, как разъярённый волкодав. Я дернула его за ухо и посмотрела на Кирса.

— Если близко, то почему мы стоим?

Его горячие зрачки уперлись в моё лицо.

— Темно… Нужен свет… Очень темно и сыро… — хрипло забормотал он. — Не хватает воздуха.

— Он свихнулся! — продолжая скалиться, взвизгнул Тахо.

— Не думаю, — покачала головой я. Здесь было что-то совсем другое. Это не Кирсу, а кому-то другому было темно и сыро, и не хватало воздуха. — Веди дальше, принц, — велела я, но Кирс упрямо покачал головой.

— Темно… Нужен свет.

— Фонаря у нас нет, — сообщил Тахо. — Или есть? — он скинул, было, свой рюкзак, но я остановила его.

— У нас есть кое-что получше.

Достав Налорант, я подняла эфес над головой и сдвинула выключатель. Прозрачный белый луч вонзился в темноту над нашими головами, заливая всё вокруг серебристым светом. Я с интересом взглянула на Кирса. Его напряжённое лицо постепенно расслабилось, а глаза неотрывно следили за сияющим клинком.

— Да, так хорошо… — чуть слышно шепнул он и, резко развернувшись, пошёл в чащу леса.

— Вообще-то он не занервничал, — заметил Тахо, следуя за ним. — Может, в этом и нет ничего плохого? Звёздный свет прогоняет зло, а он, вроде как, успокоился. Но всё равноон выглядит как сумасшедший.

— Или как одержимый, — добавила я.

— Демоном? — уточнил анубис.

— Духом. Или идеей.

— Тебя это не беспокоит?

— Беспокоит, но я пока не вижу возможности вмешаться. Посмотрим, куда он нас приведёт.

Через какое-то время треск веток впереди смолк и, выбравшись на очередную поляну, мы увидели Кирса, стоящего перед кучей валежника, наваленного у подножья небольшого холма. Обернувшись к нам, он чуть шевельнул губами, а потом вдруг кинулся вперёд и начал раскидывать сухие сучья.

— Что ты, чёрт возьми, делаешь! — воскликнул Тахо.

— Лучше помоги ему, — посоветовала я, подходя ближе.

— Не командуй! — огрызнулся он, засучивая рукава. — Все командуют. Все руководят. Будто я сам не знаю, что мне делать!

Он подхватил конец коряги, которую тщетно пытался сдвинуть в одиночку Кирс, и они легко отбросили её в сторону.

Через несколько минут весь завал был разобран и в серебристом свете, исходящем от Налоранта, я увидела проржавевший круг люка, закрывающего какой-то вход, Кирс припал к нему, ощупывая края. Он что-то бормотал, но я не могла разобрать что. Потом он ударил кулаком по ржавому металлу.

— Здесь! — хрипло застонал он. — Это здесь! Я не могу выйти! Запаяно! Но это здесь!

Его стон вдруг перешёл в хриплое рыдание, и он мелко задрожал.

— Убери его, — проговорила я, выключая меч, и открыла сумку.

Принц почти не сопротивлялся, когда Тахо отвёл его от двери. Я включила планшет и приложила портативный сканер к плите. Люк был сработан из весьма неплохой стали толщиной в полтора дециметра. Никаких замыкающих устройств мне обнаружить не удалось. Он действительно был припаян по окружности, хотя с одной стороны я разглядела обычные навесные петли.

Здесь была нужна хорошая лазерная металлорезка, которую мы обычно применяли для вскрытия обшивки малых звездолётов при спасательных операциях, но где её было взять? К тому же сомнительно, что я смогла бы воспользоваться мощным аппаратом, который легко перемещается в невесомости, но при земной гравитации весит не меньше пятидесяти килограмм. Да и таскать эту штуку с собой было бы проблематично.

— Открой, — услышала я за спиной тихий голос Кирса. То, что мальчик не в себе, ясно было сразу, но что в его действиях без сомнения есть смысл, я чувствовала.

Я снова взялась за меч и, выпустив короткий луч, поднесла его к краю двери. Клинок как в масло вошёл в тёмный металл. Осторожно ведя им по кругу, я разрезала прочный шов, приваривший люк к ободу, намертво вделанному в твёрдую каменную породу. Снова выключив луч, я с трудом подцепила тяжёлую заслонку и приоткрыла её. Сзади раздался вздох, и тут же Тахо возмущённо взвизгнул. Я не успела обернуться, когда Кирс подбежал ко мне и, оттолкнув, протиснулся в узкую щель между люком и ободом. Я чуть снова не отпустила тяжёлую крышку, но Тахо пришёл мне на помощь. Вдвоём мы кое-как отодвинули её до половины, и анубис поспешно нырнул внутрь.

Снова слегка выдвинув лучевой клинок, я посветила внутрь, и увидела выдолбленный в скале коридор, уходящий в темноту. Прислушавшись, я какое-то время не слышала ничего, а потом где-то близко раздался голос Тахо.

— Помоги мне! Он здесь!

Пока я шла к нему, освещая стены и потолок, хранившие следы резца древних каменотёсов, он продолжал ворчать:

— Какого чёрта я вас послушался! С самого начала это была дурацкая идея! Зов! Зов! Паранойя! Вот как я это называю! Стоило делать такой крюк, чтоб в потёмках набрести на старую шахту, забраться внутрь и рухнуть в обморок! Тяжёлый-то какой! Где ты там?

— Здесь, — ответила я, подходя.

Тахо стоял на коленях над лежащим ничком человеком, и одного взгляда на него было достаточно, чтоб понять, что это не Кирс. Этот был выше его ростом и одет в тёмный обтрёпанный костюм, на котором, однако, блестела в голубоватом свете золотая вышивка. Теперь и Тахо заметил свою ошибку и с испугом отшатнулся от своей находки, тут же коротко взвизгнул и подскочил, как ужаленный, глядя назад. Там в шаге от незнакомца почти в такой же позе лежал Кирс.

— Он споткнулся об него, — произнесла я. — Посмотри, что с ним.

Пока Тахо занимался Кирсом и прощупывал его пульс, я воткнула эфес меча в трещину между камнями стены и опустилась на колени рядом с незнакомцем. Перевернув его, я заглянула ему в лицо и дыхание у меня перехватило. На какой-то момент мне показалось, что в глазах у меня темнеет, но я тряхнула головой и всё прошло.

— Жив. Я ж говорил, обморок! — тявкнул Тахо,

Я осторожно прикоснулась к шее лежащего передо мной мужчины и спустя мгновение с облегчением уловила едва заметное биение под пальцами.

— Слава Аматесу и другим светлым богам… — вздохнула я. — Этот тоже. Нужно вынести их на воздух.

— Кто это? — Тахо удивлённо смотрел на меня. Надеюсь, моя улыбка была не очень глупой.

— Наш прекрасный король.

— Кибелл? — взвизгнул он по-щенячьи и ещё до того, как я успела ответить, рванулся, чтоб посмотреть.

Это был Кибелл, хотя выглядел он совсем не так здорово, как я предполагала. Его лицо стало серым и измождённым, сам он исхудал, на волосах запеклась кровь, а руки были избиты и исцарапаны почти до костей. Пока Тахо едва не вылизывал от счастья его лицо, я быстро прощупала его кости. Всё было цело, хотя, скорее всего, он получил несколько сильных ушибов.

— Он не умрёт? — неожиданно забеспокоился Тахо. — Он точно жив?

— Помоги! — на низкой ноте прогудела я, раздражаясь.

Вдвоём мы без особого труда вытащили обоих: и отца, и сына из подземелья и уложили на мгновенно приготовленные Тахо подстилки из срезанных веток. Он сунул мне в руки аптечку и объяснил, что она разработана алкорцами и препараты специально адаптированы для диктионцев. Пока я разбиралась с алкорскими надписями на капсулах и делала Кибеллу общеукрепляющие уколы, мой анубис ловко развёл небольшой костёр под прикрытием холма и притащил откуда-то фляжку воды. Я с любопытством наблюдала, как он заботливо смочил Кирсу виски и, не добившись ощутимых результатов, просто облил его ледяной водой. Принц возмущенно фыркнул и открыл глаза. Пульс Кибелла под моими пальцами бился всё уверенней и ровней.

— Где мы? — спросил Кирс, озираясь по сторонам. Он ошарашено смотрел на Тахо. — Что со мной? Почему я весь мокрый?

— Попал под дождь, — не моргнув глазом, соврал Тахо. — Выпить хочешь?

— Кофе, — пробормотал тот, потирая лоб.

— Заказ принят. Кофе, вторую подушку и… Может, ваше высочество пожелает что-нибудь ещё?

— Проснуться… — простонал Кирс.

— С добрым утром, — услужливо кивнул Тахо. — Ты что-нибудь помнишь, дубина? Куда ты нас завёл и зачем?

— Я? — Кирс изумлённо смотрел на него. — Мы шли в столицу и… Провал…

— Ищейка из тебя только под кайфом, но работаешь хорошо, — усмехнулся своей собачей физиономией Тахо. — У нас радость. Глянь туда!

Кирс обернулся и взглянул в мою сторону. Наверно, он сразу узнал отца, но никаких бурных проявлений чувств я не заметила. Он поднялся, подошёл и присел рядом с королём на траву. Какое-то время он смотрел на него, нежно гладя пальцами запылённые спутанные кудри Кибелла, а потом осторожно придвинулся и бережно уложил его голову себе на колени.

— Нужно бы промыть ему рану, — заметила я. — Чуть выше левого виска.

Кирс понятливо кивнул и забрал у меня аптечку. Похоже, в нашей с Тахо помощи он пока не нуждался. Как и в чьём-то обществе.

— На боковую, приятель? — спросила я у Тахо. — Завтра будет тяжёлый день. Только спать вполглаза и вполуха.

— Мои уши даже во сне стоят, — гордо сообщил Тахо.

Я не стала его разочаровывать. Мы расстелили возле костра на траве плащи и улеглись.

— Всё хорошо, что хорошо кончается, — пробормотал Тахо.

— Если б кончалось… — вздохнула я.

— Вечно ты со своей житейской мудростью, — зевнул во всю розовую пасть Тахо и, закрыв глаза, засопел своим чёрным блестящим носом, и его уши мирно покоились на гладком рыжеватом затылке.

VI

Следующее утро было неярким и свежим. Проснувшись, я ещё какое-то время сидела, завернувшись в плащ, и прислушивалась к звукам просыпающегося леса. Я очень ласково уговаривала себя встать, умыться и развести погасший костёр. Наконец я поддалась на уговоры, прежде всего потому, что замёрзла и немного тепла мне совсем бы не помешало.

Мои спутники ещё крепко спали, в том числе и Кибелл, дыхание которого стало теперь глубоким и спокойным. Наверно, инъекции алкорских снадобий произвели на него должное действие, потому что на его лицо вернулся румянец и запавшие от истощения скулы делали его не старше, а, наоборот, моложе. Я несколько раз переводила взгляд с его лица на лицо Кирса, спавшего прислонившись к дереву. Видеть столь разительное сходство было приятно и забавно. К тому же даже во сне мальчик заботливо придерживал на своих коленях голову короля.

Припомнив, откуда вчера Тахо вернулся с водой, я зашла за холм и наткнулась на широкий холодный ручей. Вода в нём была хрустально прозрачной и даже выглядела ледяной. С минуту помявшись, я всё же решила умыться и, хоть данная процедура не доставила мне особого удовольствия, я проснулась и даже взбодрилась. Вернувшись на поляну, я подкинула в костёр сухих веток и развела огонь. Я сидела, протянув руки к огню, и поглядывала на своих друзей, раздумывая, кто проснётся первым. Потом моё внимание привлёк чёрный провал подземелья, который до сих пор жутковато зиял из-за приоткрытой заслонки-двери.

Я думала, откуда там взялся король, которого считали погибшим. И как Кирсу удалось его найти? Впрочем, последнее мне было почти понятно, достаточно было взглянуть на них в этот момент, но как Кибелл попал в это странное подземелье в лесу, было совершенно неясно. Я взглянула на него. Он спокойно спал, положив голову на колени сына. В то время как все считали его погибшим, он был жив и выглядел совсем неплохо. Неожиданно я заметила на его шее какой-то след. Подойдя ближе, я нагнулась и увидела синеватую полосу, оставшуюся от тонкой верёвки. «Если его душили, то почему он жив?» — подумала я, припоминая то, что читала недавно о наёмниках. Гарротой или удавкой пользуются только профессионалы, а такие, как правило, не выпускают свою жертву живой.

За моей спиной что-то зашелестело, а потом раздался такой треск крыльев, что я вздрогнула. Маленькая серая птичка выпорхнула из куста, производя шум, напоминающий взлёт небольшого военного вертолета. Кирс дёрнулся во сне и Кибелл в тот же миг открыл глаза. Какое-то время он задумчиво смотрел на меня, а потом хрипло произнёс:

— Я на небесах?

Хрип в его голосе был похож на тот, что слышался вчера в голосе Кирса.

— Я похожа на ангела? — поинтересовалась я.

— Ещё бы… — выдохнул он и медленно перевёл взгляд на спящего сына. — Надеюсь, я ещё на Диктионе.

— Угадал со второй попытки, — усмехнулась я. — Неплохой результат.

Его глаза на мгновение сузились, он приподнялся и сел, глядя на меня исподлобья.

— Я должен был догадаться, что ты жива, но всем так понравилась красивая легенда о твоей гибели… Я поддался общему настроению.

— Я тоже должна была догадаться, что ты жив, король, — кивнула я. — Красивая легенда о твоём воскрешении не могла закончиться так бесславно.

— Ты ничуть не изменилась, — заметил он, с усмешкой взглянув на меня. — Такая же хорошенькая и не можешь не дерзить. По-прежнему считаешь, что великим героям позволено всё?

— Насчёт героев не знаю, — рассмеялась я.

Он покачал головой и, обернувшись к сыну, хлопнул его по колену так, что бедный парень аж подскочил.

— Хватит дрыхнуть! — зычно скомандовал он и, легко поднявшись, расправил плечи, правда, тут же пошатнулся, но сумел сохранить равновесие. Кирс, ещё до конца не проснувшись, поспешно вскочил, чтоб поддержать его.

— Осторожнее! Ты же ранен.

— Я голоден, — спокойно возразил Кибелл, отстраняя его руки, — как волк. Я не ел целую вечность и это не преувеличение. Тахо!

— Я слышу, мой король… — проворчал анубис, с неохотой вылезая из-под плаща. — Почему бы вам не направить вашу родительскую любовь на вашего достойного отпрыска, которого я благополучно сюда доставил, и не дать поспать бедному сироте?

— Кстати, — Кибелл внезапно нахмурился и обернулся к сыну, — почему ты здесь? Ты должен быть в ставке!

— Начинается… — проворчал Тахо, вставая. — За неимением в хозяйстве громоотвода, я предпочитаю остаться в стороне. Кто будет завтракать?

— Все будут, — поспешно ответила я.

— Как будто я сам не знаю… — буркнул Тахо.

— Почему ты здесь? — негромко спросил Кибелл, глядя на смущённого принца.

— Ты же самзвал его сюда, — пожала плечами я. Тахо, уже занявшийся разбором своих продовольственных запасов, изумлённо воззрился на меня.

— Я? — Кибелл выразительно ткнул себя пальцем в грудь.

— Естественно, — кивнула я. — Это ж ты говорил, что темно и сыро, что тебе не хватает воздуха и требовал света.

— Когда? — растерянно спросил Кирс.

— Ночью, Мы были уже в нескольких минутах ходьбы отсюда. Тахо, помнишь?

— Помню, — пробормотал тот. — Но вот кто это говорил… — он нерешительно посмотрел на принца. — Темно было…

— Что за чушь? — воскликнул Кибелл. — У меня не было сил даже чтоб шептать! Я не ел столько времени! Кстати, Тахо, что там у тебя?

— Белковый хлеб, — анубис достал из рюкзака яркую упаковку.

— Давай! — Кибелл протянул к нему руку и снова взглянул на меня. — Так как вы могли услышать меня в нескольких минутах ходьбы отсюда?

— Он услышал тебя ещё дальше, по ту сторону Последнего Хребта. Он слышал твой зов сердцем. Я думала, что ты знаешь о том, что такое случается. Он чувствовал, что ты ждёшь помощи, он знал, что должен найти тебя, хоть и не понимал смысла этого зова. Он открыл для тебя своё любящее сердце, и свершилось чудо. По-моему всё просто, — я пожала плечами, как будто объяснила молнию разрядом атмосферного электричества.

Кибелл молча смотрел на меня, жуя хлеб, потом кивнул и обернулся к сыну.

— Надо признать, ты нашёл ещё более ловкого защитника, чем этот ушастый. Чтоб разоблачить её словоблудие мне придётся усомниться в твоей любви ко мне.

— Зов был, — произнёс Кирс. — Я не лгу. Но я не помню, как нашёл тебя, как оказался здесь. И я не припомню, чтоб слышал твой голос прошлой ночью.

Кибелл вздохнул, задумчиво глядя на него, а потом взглянул на Тахо.

— У вас мясо есть?

— Сушёное, — нерешительно кивнул Тахо.

— Доставай. И вообще, вытаскивай всё, что есть. И котелок на костёр!

— Сегодня мы пойдём налегке… — с усмешкой пробормотал Кирс. — И, кажется, я тоже приложу к этому руку!

— Легче стадо зубафуров прокормить, чем… — привычно заворчал Тахо, опорожняя полученную от монахов котомку.

VII

Наша трапеза уже подходила к концу, фляги с вином опустели, и озабоченный Тахо старательно укладывал остатки провизии в свой изрядно полегчавший рюкзак. Кибелл сидел возле дерева и внимательно смотрел на меня, пожевывая кончик травинки. Кирс с блаженным видом растянулся на траве, в свою очередь, положив голову на колени отца.

— Ты выглядишь как обычная женщина, — заметил Кибелл, бросая травинку в угасающий костёр. — Ты запомнилась мне другой. Ты казалась выше и… — он сделал жест, видимо означающий физическую мощь. — Хотя… В самом начале нашего знакомства ты вроде бы не производила такого впечатления.

— Это трансформация, — объяснила я. — Понимаешь, мы, герои, в повседневности выглядим как обычные люди, но при выполнении миссии трансформируемся. Становимся выше, сильнее.

— Почему же сейчас этого нет?

— На сей раз я здесь как частное лицо. Мальчики просили меня сопровождать их, а мне как раз было нечем заняться.

— Всё просто, — усмехнулся он. — Маленькое чудо, которое на сей раз не произошло, так как миссия не запланирована.

— Совершенно верно, — согласилась я, уже в который раз замечая, что его лексикон не слишком подходит для волшебного короля из старой сказки.

— А как с той легендой о твоей гибели? Братец Эдриол так красиво расписал, как ты соблазнила военного короля баларов и вместе с ним бросилась в Колодец Забвения, освобождая нас от тысячелетней войны. Выходит ты никуда не бросалась?

— Нет. Я поскользнулась и упала, а Тахо бросился за компанию. Анубисы вообще очень коллективные существа.

— И что произошло?

— Мы попали в обратный линейный поток индивидуального измерения пространственно-временного континуума, переместивший нас в оптимальную точку места-времени, позволившую нам вернуться домой.

— Что такое пространственно-временной континуум, сынок? — поинтересовался Кибелл.

Кирс взглянул на него и лениво пробормотал:

— Хрононавигация в нашем колледже на последнем курсе. Я ещё не интересовался, но, если хочешь, узнаю.

— Узнай. А пока ты не могла бы объяснить это более доходчиво? — король посмотрел на меня.

— Ну, мы вернулись назад во времени и оказались возле своей капсулы на Диктионе в момент чуть позднее прилёта. На капсуле мы улетели на свой звездолёт, задержавшийся на орбите, и на нём — домой.

— А военный король баларов?

— Аналогично.

— То есть тоже возле своей капсулы и вернулся на ней домой?

— У него был катер. Не капсула, а хороший скоростной катер, — я не стала добавлять, что это был мой собственный катер, и после этого случая я подарила ему другой, чтоб он больше не рисковал моим «Демоном пучин».

— Всё как в хорошей доброй сказке, — улыбнулся Кибелл.

— Ты мне не веришь? — очень искренне удивилась я.

— Я ничему в этой истории не верил, кроме того, что ты свалилась в этот колодец. А теперь я ничему не верю кроме другой вещи.

— Какой, на сей раз?

— Теперь я верю, что ты могла соблазнить военного короля баларов. Если так же здорово рассказывала ему сказки.

— Да, в нашей истории известен случай подобного соблазнении одного короля, — пробормотала я. — Только там для этого потребовалась тысяча и одна ночь.

— Значит, рекорд за тобой.

— Какой ты недоверчивый, — покачала головой я. — А теперь поведай нам, как ты оказался в этом подземелье. Я обещаю, что постараюсь поверить.

— Я уже очнулся в нём, — произнёс он, и я поняла, что для него это не слишком приятное воспоминание. — Я подумал, что я в сырой могиле. Последнее, что я помню, это то, что мне на шею накинули что-то тонкое и острое. В глазах потемнело, воздуха не хватало и… эта сырость и темнота. Потом я почувствовал боль в горле и на шее, потом заметил, что болит голова и всё тело. Я лежал в какой-то грязной луже. С трудом я поднялся и нащупал стену. Ещё одна стена была с другой стороны. Это был коридор. Я пошёл по нему. Потом я понял, что иду по катакомбам. Я шёл наугад, потому что никак не мог сориентироваться. Но все катакомбы, все ходы куда-то ведут. Я натыкался на тупики и каждый раз надеялся, что найду выход. Когда я подошёл сюда в первый раз, у меня мелькнула догадка, но она означала смерть, и я отмахнулся от неё. Я продолжал поиски выхода, но его не было.

— Что это за догадка? — тревожно спросил Кирс, сочувственно глядя на отца,

— Что это один из подземных ходов, план которых стал известен хвостатым во время вторжения баларов. Совет постановил засыпать их, но у нас не было ни времени, ни людей, и твой дед приказал запечатать их намертво. Со стороны города их закладывали камнем, а со стороны леса — запаивали металлические двери. Именно по этим дверям я и догадался, что угодил в одну из этих ловушек, где даже крысы вымерли с голоду.

— Но как ты попал туда?

— Не знаю. Некоторые из этих ходов сообщались с заброшенными колодцами. Может, меня сочли мёртвым и сбросили в один из них.

— Но, очнувшись, ты бы увидел свет наверху!

— Только не в таком состоянии и не ночью.

— Да, пожалуй… И ты ещё сердишься, что мы не пошли в ставку!

— Закон есть закон, мальчик, — тихо произнёс Кибелл, положив ладонь ему на лоб. — Если мой сын будет его нарушать, что тогда ждать от остальных?

— Ты конечно прав, но я ни о чём не жалею.

— Я тоже, — с усмешкой шепнул Кибелл, но тут же посерьёзнел. — А почему ты не явился на церемонию? Я не собираюсь тебя ругать, поскольку это тоже пошло на пользу, но я же велел тебе быть.

— Это я виноват, — признался Тахо. — У нас были основания полагать, что лететь сюда в тот момент опасно и… я тайком от Кирса сменил курс на Тейли. Я подумал, что нам необходима группа поддержки.

— Группа?

— С группой не вышло, но и одной Лоры мне бывает достаточно, чтоб ринуться в пасть к тигру.

— Не преувеличивай, — усмехнулась я.

— Разве я преувеличиваю, когда говорю, что в пасть тигру запросто можно ринуться, сидя за штурвалом суперскоростного катера с таким вооружением?

— Разве что… — пробормотала я.

— Если б не она, нас бы сбили на орбите, — сообщил Кирс. — Я в жизни не встречал таких пилотов! Это фантастика!

Кибелл задумчиво взглянул на меня.

— Теперь давай на чистоту, великая звёздная воительница Лорна Бергара. Ты умна, отважна, ты прекрасно владеешь своим волшебным мечом и можешь соблазнить военного короля баларов. При этом ты живёшь в системе Тейли, летаешь на собственном суперскоростном прекрасно вооруженном катере и являешься великолепным пилотом. Я знаю, что в Оне ты вычислила местонахождение тайного входа к древним машинам с помощью компьютера. Так кто же ты на самом деле?

— Меня зовут Лора Бентли, — сообщила я. — Я прожила долгую и содержательную жизнь, а до неё несколько других долгих и содержательных жизней. Я была командиром одного из лучших звездолётов Объединения Галактики, а потом пустилась в свободное плавание, ища, где бы приложить свои силы. У меня есть дар. Это моя Память и моя Вера. С их помощью я и отстаиваю свои позиции на стороне Света.

— Несущая благословение на челе и проклятие на плечах, — кивнул он. — Так я и думал, хоть до сей поры никто из вашей расы не бывал на Диктионе.

— Откуда ж тебе о нас известно? — спросила я, покосившись на насторожившегося Тахо.

— Предания иных рас, история других планет и письменно зафиксированные сведения о вашем существовании. Фактический материал, которым мы обладаем, простирается за пределы истории Диктионы. И Алкора тоже.

— Алкорские данные о нас довольно расплывчаты, — кивнула я. — Но ведь есть ещё и сыновья Аматесу, их родина. Там нас знали лучше?

Кирс приподнялся, глядя то на отца, то на меня. Тахо застыл с открытым ртом. Кибелл спокойно выдержал мой взгляд.

— Один из вас стал свидетелем и участником великой трагедии той планеты. Он не смог её спасти, но сумел остановить то, что её погубило. Это было очень давно.

— Отец, — огорчённо произнёс Кирс, — я не успел сказать тебе. Тайна монахов раскрыта. Люди знают, что они другие.

Кибелл внезапно затаил дыхание и внимательно взглянул на него:

— И?

— Они по-прежнему вместе.

Кибелл вздохнул и улыбнулся.

— Слава Аматесу… Хорошо, что это, наконец, произошло. Сохранение этой тайны так долго тяготело над братьями тяжёлым грузом. Но я всегда верил, что за эти века многое изменилось и теперь никто не станет убивать за острые уши и хвосты.

— Хвосты? — невольно вырвалось у меня.

— Мы же говорили о задрах с Урра. — мягко улыбнулся Кирс.

— Но ведь… — начала я, но король поднял руку.

— Потом, у нас будет много времени для разговоров, и я уверен, мы сможем поведать друг другу много интересного. А теперь пора трогаться в путь. Мы должны добраться до Зелёного Озера. Нас ждут.

— Да, пожалуй, — нехотя признала я. Мне хотелось больше узнать о монахах, которые оказались близкими родственниками загадочных задров. Сразу множество вопросов возникло у меня в голове, но я поняла, что никто из моих собеседников не собирается развивать эту тему.

— Командиром какого звездолёта ты была? — неожиданно спросил Кибелл.

— Я потом тебе всё расскажу, — поднимаясь на ноги, успокоила я его. — У нас впереди вагон времени.

Он рассмеялся и покачал головой.

— Все женщины одинаковы. Но куда без них?

Поднявшись на ноги, король Дикта стряхнул сосновые иголки со своего некогда роскошного, а теперь довольно потрёпанного и грязного костюма. С сожалением осмотрев свою богато расшитую куртку, порванную в нескольких местах, он хмыкнул и, развернувшись, направился вглубь леса.

— Ты куда? — крикнул Кирс, изумлённо глядя на него, и когда отец обернулся, ткнул пальцем в другую сторону. — Ставка же там.

Кибелл некоторое время молча смотрел на него, Кирс смутился, и нерешительно взглянул на Тахо. Тот чуть заметно пожал плечами и на всякий случай кивнул:

— Она действительно там.

Кибелл перевёл взгляд на него и вздохнул.

— У вас там совсем мозги атрофировались? Или система мышления несколько…

— Изменилась, — улыбнулся Кирс. — Будем считать так. Не до такой степени обидно.

— Ладно. Будем, — согласился король. — Но попробуем сделать её немного гибче. Сколько нам идти отсюда по прямой до Зелёного Озера?

Кирс обернулся в сторону ставки, словно на глаз прикидывая расстояние.

— Дня два.

— Правильно. А если нам придётся идти по тропам, обходя дороги?

— Все три.

— Совершенно верно. А верхом?

Кирс снова беспомощно оглянулся на Тахо.

— Отец, но у нас же нет коней,

— Нас ждут? — начиная раздражаться, спросил Кибелл. И получив утвердительный ответ, рявкнул: — Значит надо поторопиться! — А потом уже мягче добавил: — И найти коней. А где мы их можем найти?

— В ближайшей деревне! — тявкнул Тахо.

Кибелл устало покачал головой.

— Да что с вами? Деревни же пусты. Все должны были оттуда уйти.

— Знаю! — воскликнул Кирс и скороговоркой произнёс: — Все ушли либо в дальние леса, либо в ведьмины чащи. Ближайшее селение отсюда — деревня Марлон. А наиболее удобное место для размещения лесного лагеря — Медвежий лог. А он там! — и он ткнул пальцем за спину короля.

— Слава Аматесу! — проворчал Кибелл, закатив глаза к небу. — Он не безнадёжен… — и резко повернувшись, продолжил путь прежним маршрутом.

Тахо и Кирс подхватили свои котомки и двинулись следом. Мне не оставалось ничего другого, как следовать за ними.