Диктиона. Пламя свободы

Схватка на орбите

1

Полдень во временном, укутанном вечным голубоватым туманом лагере королевских войск наступил незаметно. Солнце, едва проглядывающее сквозь ватную пелену, приглушённые звуки, издаваемые войском, использующим недолгое затишье, чтоб передохнуть, подлечить раны и подготовиться к новым боям, не разгоняли странной скуки, нависшей над пустошью Синего Орла. Впрочем, от скуки в лагере маялся только один человек — принц Кирс. Ему было скучно. Тахо уехал к проливу, а ему по настоянию отца пришлось остаться. Он долго торчал в королевском шатре, усиленно стараясь внимательно слушать, о чём говорили на военном совете. Однако речь уже давно шла не о каких-то хитрых манёврах и изящных комбинациях. Советники короля обсуждали расстановку войск вокруг столицы, десятков маленьких групп ополченцев на десятки деревень и лесных заимок. Всё это очень скоро ему надоело, и Кирс сбежал из шатра, улучив момент, когда король увлёкся изучением какого-то болота на карте. Кирсу было немного стыдно, он преклонялся перед своим отцом и свято верил в его военный гений, но никак не мог сообразить, какое такое важное значение может иметь наличие топкого берега у какой-то мелкой речушки и глубина колодцев в деревне, расположенной в самой чаще леса. Своё непонимание он относил на счёт собственной глупости и недальновидности и полагал, что был довольно близок к тому, чтоб разочаровать отца своим тупым видом. Это было одно из оправданий того, что он без позволения покинул совет.

Какое-то время он бродил по лагерю, с некоторой завистью поглядывая на невозмутимых воинов-монахов, которые чистили свои мечи, перетягивали луки или самым внимательным образом изучали устройство нового для них мощного космического вооружения. Он хотел было присоединиться к Лоре, которая как раз в это время занималась трофейным оружием, но эта деятельность состояла в том, что она проверяла исправность лучемётов и бластеров и терпеливо объясняла Сыновьям Аматесу, как ими пользоваться. Раз за разом каждому и всё по новой, терпеливо, спокойно, не упуская нюансов вроде того, как удобнее держать ту или иную модель, на сколько приподнимать прицел и на какую высоту прикрепить кобуру, чтоб удобнее было доставать из неё оружие. Кирс выслушал это раз, другой, третий и побрёл дальше.

То, что в такое время он предаётся безделью, бесило его, но он никак не мог сообразить, чем полезным можно сейчас заняться. Он знал, что отец не пустит его в бой, потому чистить оружие не имело смысла. Пытаться разобраться в захваченной технике не было никакой возможности, так как его знаний младшекурсника астронавигационного колледжа для этого явно не хватало. А принимать активное участие в обсуждении военной стратегии, в которой ничего не смыслишь, было более чем неразумно.

Он брёл по лагерю и смотрел по сторонам, когда увидел своего адъютанта Марно, провожавшего куда-то щуплого мальчишку в зелёном наряде лесника. Марно был явно растерян и, увидев своего принца, вздохнул с облегчением. Схватив мальчишку за локоть, он потащил его к Кирсу. Мальчик, узнав принца, тут же согнулся, словно собирался поднырнуть под ладонь, которая по поверью избавляла от детских недугов и несла благословение, но вовремя сообразил, что он теперь не ребёнок и, неловко поклонившись, застыл перед ним.

— Это Жух, — торопливо пояснил Марно, подойдя к Кирсу. — Его послала леди Кента. Как вам известно, по приказу его величества она отправилась сегодня утром в лагерь лорда Битмора на севере. Она благополучно добралась туда и сообщила, что в лесу по дороге видела летательный аппарат ормийцев, который застрял в кустарнике. Она осмотрела его, и ей показалось, что он не повреждён. Разбито только стеклянное окно наверху. Существо внутри убито арбалетной стрелой. Леди Кента точно указала место, и лорд Битмор отправил сюда Жуха с этим известием.

— Да, милорд, — поклонился мальчик, — лорд Битмор подумал, что если аппарат не повреждён, то его можно забрать и использовать против ормийцев, но у нас в лагере нет никого, кто мог бы управлять им.

— Я вроде бы должен отвести парнишку к его величеству, — нерешительно произнёс Марно, — но я знаю, что в королевском шатре идёт совет, и боюсь вызвать гнев моего короля.

— Он не разгневается, — задумчиво глядя на маленького гонца, проговорил Кирс. — Но, боюсь, ему некого будет послать за этим аппаратом. Лорд Тахо уехал по важному поручению, леди Лорна слишком нужна здесь, чтоб он отправил её в лес… Вот только если… Ты знаешь, где это место, Жух? — неожиданно спросил он.

— Да, — закивал мальчик.

— Ты отведёшь туда меня. — Кирс расправил плечи и грозно взглянул на пытавшегося возразить адъютанта. — Нам нужен ещё хотя бы один аппарат, Марно, но отец не дозволит мне идти туда. Когда дело касается меня, он вечно преувеличивает опасность. Я пойду туда и приведу этот аппарат, а ты предупреди, чтоб не стреляли, но не раньше, чем через час после нашего ухода.

Не давая Марно опомниться, Кирс решительно зашагал к лесу.

— И вы не возьмете охрану? — испуганно крикнул тот.

— Двое вполне могут пройти незамеченными там, где противник легко заметит целый отряд! — глубокомысленно откликнулся принц, а потом добавил: — Они сейчас идут по дорогам к столице, а не в обратном направлении через лес.

Однако Кирс ошибся. Потому что именно в этот момент минотавр Хорст принимал в своей палатке лейтенанта из штаба. Красивый юноша в новеньком мундире, презрительно кривя губы, над которыми тонкой змейкой извивались щёгольские усы, показывал наёмнику карту.

— Гравилёт упал примерно в этом районе, — объяснял он. — Это видели пилоты его звена, которые летели вместе с ним. Его сбили, и он упал в лес, но взрыва не было. На аппарате установлено мощное штурмовое вооружение и, если оно попадёт в руки местных бандитов, они получат слишком серьёзный козырь против нас. Вы должны найти гравилёт и привести его назад. Если это будет невозможно, то хотя бы уничтожить его. Учтите, там полно партизан, и они не должны добраться до него первыми. Его величество Император Новой Ормы надеется на вас. Вы поняли меня?

Лейтенант как-то недоверчиво взглянул в большие коровьи глаза Хорста, словно не веря, что это существо вообще может интересоваться чем-то, кроме свежего сена.

— Партизан много… — подтвердил Хорст, задумчиво жуя жвачку — И найти гравилёт на такой обширной площади… На машине не было какого-нибудь маяка или?..

— Нет. Если и был, то он не работает, — возразил ормиец. — У вас есть хороший пилот?

— Машину ещё нужно найти. Крис, взгляни, это реально?

Крис Джордан задумчиво посмотрел на карту и кивнул.

— Мы можем попытаться найти машину. Если нам повезёт, я приведу группу прямо к ней.

— Вы экстрасенс? — усмехнулся лейтенант, глядя на странного человека, похожего, скорее, на бродягу, чем на наёмника, по крайней мере, потёртые джинсы, чёрный свитер и отсутствие кобуры на поясе делали его облик каким-то совсем не военным.

— Гранд-майор не экстрасенс, — грозно промычал минотавр. — Он — проводник.

— Кому ты это говоришь… — поморщился Джордан. — Он же ни черта в этом не понимает. Пусть катится. А нам нужно поторопиться, если мы хотим перехватить гравилёт. Уверяю тебя, если местные его заметили, шансов у нас не так много.

— Десять человек, полный боекомплект, выходите через четверть часа, — взглянув ему в глаза, кивнул Хорст, и, не посмотрев на штабного лейтенанта, вышел из палатки.

Спустя десять минут небольшая группа хорошо вооружённых наёмников углубилась в лес.

Крис Джордан легко и уверенно шёл по лесу, время от времени поглядывая на вершины деревьев. Он знал, куда нужно идти. Ему ни к чему было сверяться с картой и смотреть на компас. У него был дар. Как птица, из года в год безошибочно прилетающая точно к своему гнезду, как зверь, точно следующий тем же миграционным путём, что шли веками его предки, он просто знал, куда идти. Ему стоило лишь подумать о цели, как в нём просыпалось желание повернуться в ту сторону, словно он сам был стрелкой компаса. Он мог найти что угодно, будь то заблудившийся в лесу ребёнок или спрятанный тысячелетия назад клад. Вот только клады были ему совершенно не интересны. Он знал, что его дар был дан ему именно для поисков заблудших детей Светлых богов, и он всеми силами старался следовать своему предназначению.

Он любил лес, любил с тех давних дней своей первой человеческой юности, когда не знал иного мира, кроме могучего, густого и живого леса вокруг себя. Он был уверен, что в лесу его не может ждать что-то, с чем бы он не смог справиться. Сейчас он думал о лесниках, которые, вполне возможно, проверяют свои владения в поисках врагов. Он признавал, что они правы в своей борьбе, но он вёл за собой девять душ, доверивших ему свои жизни. Он отвечал за них и не хотел их гибели. Он вообще не хотел ничьей гибели, а потому сейчас внимательно смотрел по сторонам, напрягая всё своё звериное чутьё, чтоб не столкнуться с хозяевами этого леса. И ему везло. Двухчасовой рейд на вражескую территорию оказался приятной прогулкой на свежем воздухе. Они так и не встретили местных. Только когда он уже почувствовал, что цель близко, какое-то беспокойство шевельнулось в его сердце. Но он всегда умел отличать беспокойство от тревоги, а тревогу от острого ощущения опасности. Поэтому подняв руку, он дал знак своим спутникам быть настороже и, ступая ещё тише, раздвинул руками ветви густого кустарника.

Кирс пришёл сюда первым. Он сразу же увидел эту сигарообразную штуковину, повисшую на мощных ветвях столетнего можжевелового куста. Ветки частью обломились, но всё же погасили силу удара, и аппарат не взорвался. Он располагался под небольшим углом к земле и выглядел вполне исправным. Кирс озадаченно разглядывал странную машину, мало походившую на те, с которыми он имел дело на Пелларе. Заглянув в кабину через отверстие в стекле, он увидел некое существо, покрытое густой зеленоватой шерстью. Из его глаза торчала короткая металлическая стрела. Именно такие стрелы, отлитые из особого древнего сплава и обточенные на специальных станках, пробивали броню балларских капсул. Проверенная технология сработала и на сей раз.

— Помоги же, — приказал Кирс и, открыв кабину, принялся вытаскивать из неё мёртвого инопланетянина.

Жух, не проявляя ни страха, ни отвращения, помогал ему. Забравшись внутрь, принц бегло осмотрел кабину. Всё было в порядке, и к тому же, несмотря на то, что раньше он не встречался с такими машинами, кое-какую знакомую закономерность в расположения кнопок и экранов на приборной панели он улавливал. Вот только внизу он заметил пять педалей. Их назначение ему было непонятно, и к тому же одна из педалей была зажата странным предметом с блестящей поверхностью, на которой мерцали какие-то выпуклости. Кирс попытался подцепить её, но она никак не поддавалась. Ему пришлось выбраться из кабины и лечь на боковую плоскость аппарата, чтоб дотянуться до этой штуковины.

Жух неожиданно дёрнул его за плащ, и пальцы соскользнули с гладкого края.

— Подожди! — фыркнул Кирс и попытался снова.

Он замер, прежде чем понял, что происходит. Ему в позвоночник точно между лопатками уткнулось что-то твёрдое. Это не могло быть шуткой. Маленький лесник просто не позволил бы себе шутить с будущим королём. Потом до него дошло, что этот дикарёнок не видел бандитских боевиков, из которых мог узнать, что из подобного прикосновения можно сделать шутку. А потом и то, что столь бесцеремонное дёрганье за плащ должно было быть предупреждением о чём-то важном. Медленно подняв руки над головой, как это делали попавшие в подобную передрягу герои тех боевиков, Кирс заложил их за голову и осторожно обернулся.

Их было человек десять. Вернее, не только человек, здесь был каркарец, два косматых малгийца и один карлик с головой мастифа. Остальные были людьми, одетыми в полувоенную хорошо подогнанную и удобную одежду. Все были обвешаны оружием и, не отрываясь, следили за ним. Он успел увидеть всё это, после чего его схватили и швырнули плашмя на обшивку этого триклятого аппарата. За несколько секунд его вполне профессионально обыскали, забрав и меч, и кинжалы, и бластер из кобуры. Потом руки ему заломили за спину. Его снова развернули, и в лицо ему уперлось дуло автомата.

— Кто ты такой? — дыхнул ему в лицо каркарец. От него несло болотом, и Кирс, поморщившись, отвернулся. Он решил молчать, словно не понимает, о чём идет речь.

— Они же не говорят по-нашему, — проворчал малгиец, буравя лицо Кирса маленькими злыми глазками.

— Они и руки за голову не складывают, — усмехнулся высокий человек в зелёной пятнистой одежде. — И бластеры так привычно не таскают… А, Крис?

Он обернулся к другому. Кирс сразу заметил, что у этого парня нет оружия, что он хорошо сложён, но не слишком мускулист. Однако, взглянув в тёмные глаза незнакомца, он ощутил неприятное беспокойство, словно тот видел его насквозь и читал его мысли.

— Думаешь, птица большого полёта? — тихим, слегка хрипловатым голосом уточнил тот. — Молод, но судя по одежде, не бедняк. К тому же техникой интересуется.

— Нашей техникой… — злобно прорычал малгиец.

— Не лезь в бутылку, — фыркнул тот. — Если б они ничем не интересовались, мы бы без работы сидели.

— Ну-ну… — высокий наёмник снова усмехнулся. — Что это за птица, не наше дело. Прихватим его с собой, пусть в штабе разбираются. А пока отведите его в сторону, посмотрим, что можно сделать с этой кастрюлей.

— Погоди-ка… — тот, кого назвали Крисом, подошёл к принцу и, взяв его за плечо, резко развернул, — Что это у него на руке?

— Браслет, и золотой… — ответил высокий. — Ты же не интересуешься этими побрякушками, проводник?

— Только в том смысле, что на них изображено.

— И что же?

— Королевский герб, Френсис! Видишь крылатый диск вроде тех, что выбивали когда-то на скалах наши огнепоклонники? Я потому и запомнил его, что это показалось мне странным совпадением. Это королевский браслет и носить его может или король, или наследник престола. Что скажешь, парень?

Кирс похолодел, услышав этот вкрадчивый шёпот возле своего уха.

— Откуда ты знаешь их порядки? — осведомился высокий, снова разворачивая Кирса лицом к себе. — Может, это какой-нибудь знак отличия.

— Я знаю, — усмехнулся второй. — Я знаю, что бастард ищет сынка местного короля по всей галактике. Парень учился на Пелларе и слинял оттуда. Оказывается, он уже здесь.

Френсис недоверчиво смотрел на юношу.

— Может, ты и прав. Но тогда его нужно доставить в штаб скорее, — он оглянулся по сторонам. — Кто его отведёт?

— Кто запомнил дорогу? — спросил проводник.

— Я, — ответил мастифоголовый карлик. — Я по запаху найду.

— Ещё! — Френсис нервно оглядел лица своих спутников. — Здесь же близко…

— Придётся идти мне, — произнёс Джордан. — Если удастся поднять эту штуку, то только тебе, других пилотов здесь нет. Хумсу этого мальчишку не довести, особенно если он будет пилить носом по земле! Но остальных он отсюда выведет.

— Не упустишь его? — Френсис с сомнением окинул взглядом далеко не атлетическую фигуру проводника. — Может, дать кого-то в помощь?

— Шутишь? — усмехнулся тот. — Тебе, чтоб снять эту махину с кустов и развернуть как надо, и девятипар рук маловато будет. А чтоб от меня какой-то мальчишка ускользнул… Так не бывает! — подойдя к Кирсу, он взял его за плечо и с удивительной для человека его сложения силой толкнул вперёд. — Пошли, парень! Наследник ты или нет, но тебя ждёт королевский приём!

II

День летел как на крыльях. Занимаясь трофейным оружием, а его разнообразие сделало бы честь любому музею, я не заметила, как солнце, едва просвечивающее сквозь туман, проплыло по небу и уже начало клониться к горизонту. Я как раз заканчивала очередной инструктаж по применению десантно-штурмовых карабинов «Полюс-Штурм УОП» с двумя молодыми монахами, когда ко мне подошёл Донгор. Насколько мне было известно, он весь день возился с ещё тремя самоходками, которые пригнали под утро Сыны Аматесу из деларской обители. Наш парк уже имел шесть машин, а новоявленные водители, выспросив у лесников о других, отправились на их поиски.

Моя парочка очаровательных юных клонов с лицами киношных самураев внимательно слушала и разглядывала карабин так, словно они всю жизнь палили из лазерных пушек, но эта была какой-то чудной. Отдав им два экземпляра, я послала их вслед за остальными на импровизированное стрельбище в лесочке и наконец-то смогла вздохнуть свободно. Мне всегда говорили, что у меня есть педагогические способности, но десятки раз объяснять лучникам, как пользоваться лучемётами, это уже слишком.

— Толковые ребятки… — заметила я, присаживаясь на чурку рядом с козлами, на которых были разложены трофеи. — И всё же их слишком много на меня одну.

Донгор понятливо улыбнулся. Его сдержанность и дружелюбие мне сильно импонировали, и я как-то не могла представить этого симпатягу с мечом впереди армии.

— Спасибо, что ты объяснила им всё это, — произнёс он. — Они действительно очень толковые и вскоре освоятся и смогут обучать других. Кстати, недавно прибыли гонцы от четырёх братств. Они сказали, что многие из воинов уже вполне успешно действуют против наёмников у них же захваченным оружием. Это не так уж и сложно.

— Сам знаешь, что в бою не до хитростей, — пробормотала я, — прицеливаешься и жмёшь на курок. Но если ещё можешь воспользоваться лазерным прицелом, автоматической наводкой, регулятором скорости стрельбы, мощности луча и прочими удобными вещами, и вовремя заметишь, что боезаряд на исходе, да ещё знаешь, как его восстановить… Это ведь куда лучше, верно?

— Конечно… — Донгор посмотрел вверх, где не было ничего кроме тумана, и пробормотал: — Лорд Тахо возвращается. Будет здесь через несколько минут.

— Серьёзно? — встрепенулась я. — Откуда ты знаешь?

Он небрежно ткнул пальцем в свой браслет, и я увидела на нём зелёный экранчик с азимутной сеткой, по которому крутилась тоненькая стрелочка.

— Тоже трофейный? — улыбнулась я, но он покачал головой.

— Подарок принца на годовщину инициации, — Донгор нажал на кнопку возле экрана, и локатор превратился в обычный хронометр. — Пойдём встречать?

Посадочная площадка была подготовлена в стороне от шатров. Её расчистили от больших камней и чахлых деревьев. В центре установили маленький радиомаячок, и вскоре прямо на него с ювелирной точностью опустилось нечто невидимое со слегка колышущимися контурами. Потом это нечто подёрнулось рябью и приобрело цвет и форму «Хатхи». Я огляделась по сторонам и заметила нескольких лесников с открытыми ртами. Они были восхищены этим превращением. Но остальные: монахи, воины и король со своими приближёнными отреагировали на это без особых эмоций.

Тридцатиметровая «Хатха» прекрасно вписалась на свою площадку. Её опоры уверенно упёрлись в каменистую почву, а потом из днища появился цилиндр лифта. Тахо вышел, жуя сэндвич с ветчиной. Заметив короля, он слегка смутился, но, тем не менее, заглотил последний кусок и кивнул на свой катер.

— Ваше приказание выполнено, милорд, и «Хатха» в полном вашем распоряжении, как и её капитан, — он изысканно поклонился. — Леди Лорна может забрать своего «Демона Пучин» из моего ангара в любой момент. Только не развороти анграр, ладно?

Он подмигнул мне и, получив неожиданный щелчок по носу, затряс головой.

— Вечно она меня цепляет, — услышала я его жалобу, уже направляясь к лифту. — А где Кирс?

Я поднялась на борт. Меня охватило радостное возбуждение, не только потому, что, я наконец-то получила свой катер, который был для меня чем-то вроде второго дома, а и из чисто бытовых соображений. Здесь был душ, массажный аппарат, и целый шкаф удобных и изысканных нарядов. Но прежде всего «Демон»!

Я открыла ангар «Хатхи» и как можно осторожнее вывела из него свой катер, неизменно напоминающий мне испанский стилет. Его уютный, изысканно отделанный салон, своей комфортабельностью похожий на «Хатху», что не удивительно, если учесть, что оба катера имели одного автора и были нам с Тахо подарены одним человеком, показался мне, таким уютным и родным, что выходить из него не хотелось. Я посадила его неподалёку от большого катера и через окно увидела, какое восхищение вызвал его внешний вид у моих друзей. Его хищные и лёгкие сверкающие грани приводили в восторг и более искушённых знатоков звёздного кораблестроения, особенно после того, как я немного поработала над дизайном. Более всего мне польстило, как загорелись глаза Кибелла. Оставив озабоченного Тахо, он быстрым шагом устремился к «Демону Пучин», и я поспешно открыла люк и выскочила навстречу.

— Это и есть твой катер! — воскликнул Кибелл, жадно пожирая его глазами. — Это же настоящее чудо! Он как меч великого мастера! Как клинок короля Элаеса!

— Именно этим он мне и нравится, — с довольным видом подтвердила я, в который раз любовно глядя на свою игрушку. Ещё немного, и я, пожалуй, начала бы полировать рукавом его блестящую обшивку.

— Шикарная штуковина! — услышала я рядом скороговорку Тахо. — Но где всё-таки Кирс?

Кибелл пожал плечами, всё ещё любуясь катером.

— Где-то здесь. Он сбежал с совета без разрешения и теперь видимо не хочет показываться на глаза. И правильно делает.

— Он вам не хочет показываться на глаза, но не мне же! — воскликнул Тахо, и Кибелл удивлённовзглянул на него.

Юный анубис был встревожен. И эта тревога моментом передалась мне. Не то, чтоб я свято верила в собачью интуицию Тахо, но я действительно давно не видела принца. Кибелл тоже осмотрелся по сторонам, но вокруг стояли только те, кто пришёл полюбоваться моим катером, и Кирса среди них не было.

— Марно! — крикнул Кибелл и поманил к себе юношу, который прислуживал принцу.

Тот оторвал зачарованный взгляд от «Демона», посмотрел на короля и вдругиспугался. Это было так явно, что мне стало не по себе. Кибелл нахмурился. Марно шёл к нему так, словно это был путь на эшафот. Что-то в этом было не то. Он прятал глаза и кусал губы.

— В чём дело? — спросил Кибелл, когда тот, наконец, добрёл до него. — В чём? — король взял его подбородок и приподнял так, чтоб видеть глаза.

— Я пытался его остановить, но он не послушался, — виновато пробормотал юноша и покосился на Тахо. — Он не велел вам говорить раньше чем через час, а потом я забыл.

— Куда он ушёл? — спокойно и, в общем-то, доброжелательно произнёс Кибелл. — И с кем?

— Лорд Битмор прислал мальчишку, Жуха…

— Это сын старосты сашинарского братства? — зачем-то уточнил король.

— Да, верно… Мальчишка сказал, что леди Кента по дороге к лагерю Битмора видела неповреждённый летательный аппарат ормийцев с мёртвым пилотом в кабине.

— И он пошёл туда? — Кибелл продолжал смотреть в глаза Марно — Ты не остановил его и не сказал об этом никому, кто мог его остановить?

— Он — мой господин, — прошептал Марно. — Он приказал, и я должен был повиноваться.

— Благо Диктионы! — перебил его король. — Вот с чем каждый из нас должен сверять свой долг! Он не просто твой господин, он — наследник престола, и твой долг не только служить ему, но и защищать его. Ты допустил ошибку, Марно. Ступай!

Кибелл отвернулся и тут же встретился глазами с Донгором. Тот без слов кивнул и отцепил от пояса коммуникатор.

— Накажите меня… — покаянно пробормотал Марно, дёргая короля за рукав.

Тот обернулся и взглянул на него.

— Ты уже наказан. А теперь иди и займись делом.

Марно всхлипнул и побрёл прочь. Тахо остановившимся взглядом смотрел ему вслед, а потом обернулся ко мне. Этот удивлённый и недоверчивый взгляд мне совсем не понравился. А тут ещё Донгор закончил переговоры и вернул рацию на пояс.

— До лагеря Битмора они не дошли.

Кибелл побледнел, а Тахо вдруг жалобно и тонко заскулил.

— Замолчи, — тихо попросил король и, развернувшись, пошёл к своему шатру.

Те, кто стояли вокруг и слышали всё, уже забыли о моём катере. Они встревожено переглядывались.

— Зачем я уехал… — тоскливо пробормотал Тахо. — Я оставил его здесь, и он опять вляпался. Я же знаю его! Этого парня нужно держать на поводке! Он горячий и вечно рвётся в драку. Я же должен не только служить, но и защищать… — он смотрел на меня отчаянными собачьими глазами. Этот взгляд невозможно было выдержать. Я могла бы сказать, что он выполнял приказ короля, что Кирс не ребёнок и сам должен соображать… Но я знала, что это не облегчит его терзаний.

— Подождём, — только и сказала я. — Если они не дошли до лагеря Битмора, то это ещё ничего не значит. Они шли к аппарату, который находится на пути к этому лагерю. Может, они уже возвращаются. Нужно подождать.

И мы ждали. Сумерки медленно опускались на землю, и туман вокруг снова начал приобретать синеватый оттенок. В лагерь постоянно прибывали гонцы, сообщавшие о том, что отряды из дальних гарнизонов и селений заняли назначенные им позиции. Гонцов принимал Энгас, а Кибелл сидел в стороне и молча слушал. Я не столько видела, сколько чувствовала, как много сил ему стоит скрывать тревогу. Он боялся за сына, а надежда на его благополучное возвращение таяла с каждой минутой. Тахо тихонько забился в уголок и тоже молчал. Сначала он скорбно вздыхал и тёр рукавом глаза, а потом вдруг задумался. На его хорошенькой мордочке появилось какое-то слишком уж решительное и обречённое выражение. И оно мне совсем не нравилось.

Мальчишку привёл монах. Он сказал, что проверял посты и нашёл его совершенно выбившимся из сил под деревом. Мальчик в изорванной зелёной куртке, с исцарапанным лицом горько плакал. Кибелл медленно поднялся с места и, подойдя к нему, в полной тишине, присел на корточки. Он взял его за плечи и заглянул в лицо.

— Что с принцем?

Мальчик разрыдался пуще прежнего. Он вертел головой и что-то бормотал. И, наконец, нам удалось разобрать, что его схватили наёмники возле аппарата, а самому Жуху удалось под шумок сбежать. Ему было жалко принца и очень стыдно, что он испугался и сбежал.

— Ты принёс нам неприятную, но очень важную весть, — произнёс король. — Не плачь. Для такого маленького человека ты сделал достаточно, чтоб не стыдиться этого. Когда ты подрастешь и окрепнешь, я уверен, ты не будешь бегать от опасности.

Он кивнул монаху и тот вывел мальчика из шатра. Кибелл окинул взглядом собравшихся. Он был бледен.

— Что будем делать? — спросил Энгас.

— Что мы можем сделать? — переспросил Кибелл. — Он всего лишь человек, хотя и мой сын. Мы не можем рисковать спасением планеты ради спасения одного человека.

— Мы позволим его убить? — прошептал Тахо, внимательно глядя на Кибелла. — Они же будут его мучить, чтоб получить информацию, а потом убьют.

Кибелл подошёл к нему и, наклонившись к самой его мордочке, произнёс:

— Ты знаешь, как много он значит для меня, мальчик. Но, тем не менее, я запрещаю тебе предпринимать хоть что-то, чтоб спасти его. Положимся на волю Аматесу. Может, он вернёт нам его.

Тахо смотрел ему в глаза и медленно качал головой.

— Я анубис и не верю в Аматесу, — тихо проговорил он. — Я — его Друг. Вы сами, отец, дали мне этот титул. Я должен был защитить его и не смог. Я не имею права жить, если он умрёт. Но, будь по-вашему, пусть Аматесу рассудит.

Кибелл погладил его по голове и выпрямился. Тахо какое-то время сидел, а потом как-то странно мотнул головой.

— Мне нужно на воздух… — поднявшись, он вышел.

Я смотрела ему вслед, и мне показалось, что Кибелл не понял, что именно сказал ему анубис. Мы все этого не поняли.

Шум с улицы заставил меня вскочить с места. Едва не сбив по дороге короля, я выскочила из шатра и увидала в стороне габаритные огни поднимающейся в небо «Хатхи».

— Тахо! — заорала я, словно он мог меня услышать.

Бог знает, что он задумал! Я бросилась туда. Я уже привыкла к тому, что отвечаю за этого ребёнка, когда он со мной. Я знала, что иногда он бывает ленив и трусоват, но у него всегда было честное и благородное сердце, которое в отчаянной ситуации могло толкнуть его на безрассудный поступок.

— Тахо! — кричала я в небо, где клубился туман.

Он не слышал меня, и это было ясно. Я осмотрелась по сторонам, думая, что предпринять. Я видела только возбуждённых людей, смотревших в небо, а потом мой взгляд упал на «Демона». Он так и стоял в стороне с открытым люком. Какое-то мгновение я смотрела на него, а потом побежала. Я ворвалась в салон и, упав в пилотское кресло, ударила по клавише, закрывающей люк. Но больше я ничего не успела предпринять. Кто-то накинулся на меня сзади. Я почувствовала буквально железные объятия. Чьи-то сильные руки схватили меня в охапку и выдернули из кресла. Я попыталась вывернуться, но тут же упала спиной на койку и сильные пальцы сжали мои запястья. Над собой я увидела лицо Кибелла.

— Угомонись! — потребовал он. — Хватит с нас безумных выходок! Мы потеряли уже двоих!

— Мы не потеряли его! — крикнула я, отталкивая его руки. — Он же ещё ребёнок! Его нужно вернуть!

— Как ты собираешься это сделать? — в упор глядя на меня своими чёрными горящими глазами, спросил он. — Он заперся в своей «Хатхе» и не слышит ничего. Он ничего не видит, кроме своей цели, и не чувствует ничего, кроме боли. Как ты остановишь его?

Я молча смотрела на него. Кибелл развернул в мою сторону кресло и сел.

— Ты думаешь, мне легко ничего не предпринимать? — с горечью произнёс он. — Я безумно боюсь за сына. Если я потеряю его, моё сердце разобьется от горя, и Тахо мне как сын. Если они погибнут оба, я никогда не смогу простить себе это. Но это не значит, что я прямо сейчас кинусь в бой. И вовсе не из-за лежащей на мне ответственности за всю планету, а потому что я уже двадцать лет как не горячий безрассудный мальчишка. Я знаю, что действовать нужно, но действовать так, чтоб были шансы на успех. Мы должны действовать как взрослые и опытные люди, а не отчаянные юнцы.

— Ладно… — пробормотала я, сжимая голову руками. — Мне нужно успокоиться…

— Давай, только скорее. Я не знаю, что задумал этот мальчишка, но я не хочу по-глупому потерять и его.

Я подняла голову и посмотрела на него. Кибелл с интересом рассматривал пульт, потом снова обернулся ко мне.

— Этот катер действительно может сражаться с «Грумами»?

— Не думай, что я доставлю тебе удовольствие понаблюдать эту корриду… — проворчала я. — Я не самоубийца.

— Слава Аматесу… — серьёзно кивнул он.

— Между прочим, это невежливо так хватать даму, да ещё швырять её с размаху, — заметила я.

— А так обращаться с великими героями и вовсе опасно, — усмехнулся он, а потом вздохнул: — Я не хочу, чтоб с тобой что-то случилось. Этот катер, твой волшебный меч… Мне трудно увязать это с тем, что я вижу перед собой. Ты так нежна и хрупка на вид… — он улыбнулся. — И у меня в руках ты была лёгкой как пушинка…

Я какое-то время смотрела на него. Это было не совсем ко времени, но я поняла, что мне тоже нет дела до того, что он король и главнокомандующий силами Диктионы в этой войне. Я видела красивого и обаятельного мужчину с прекрасными ласковыми глазами, удивительным голосом и сильными руками.

— Нужно попытаться связаться с ним… — пробормотала я, поднимаясь. — Будь добр, пересядь сюда, мне нужно сесть за пульт.

Он кивнул и поднялся. Я села и, включив кибер связи, начала нащупывать в эфире волну бортового компьютера «Хатхи». Ответа не было. Я включила локационную систему и задала программу поиска по параметрам «Хатхи».

Он, как обычно, не послушался и не сел на койку. Он встал рядом и склонился к экрану, и его кудри коснулись моей щеки. Я поджала губы и с некоторым сожалением нажала клавишу, открывающую люк катера.

III

Тахо намеренно отключил кибер связи. Он принял решение и хотел его выполнить. Его никто не должен был отговаривать. И ему никто не должен был мешать. Он задумал такое дело, которое могло сорваться из-за любой мелочи, и тогда его гибель оказалась бы напрасной.

Он всё обдумал ещё сидя в королевском шатре, и прекрасно понимал, что шансов на успех у него немного. И всё же они были, и была надежда, что его гибель принесёт хоть какую-то пользу. Он вовсе не чувствовал себя самоубийцей, но он хотел следовать за Кирсом теперь, коль скоро не смог последовать за ним несколько часов назад. Его друг рискнул ради блага Диктионы, и Тахо теперь намеревался сделать то же, но в его игре ставки были неизмеримо выше и любой результат вёл к смерти. Однако он не боялся. Стиснув руками штурвал «Хатхи», он всё выше поднимался над поверхностью планеты.

На экране локатора чётко вырисовывалось светлое угловатое пятно крейсера. Того самого крейсера, который держал на прицеле планету, ставшую для него второй родиной, и этот крейсер он собирался уничтожить. Это казалось безумием только на первый взгляд. Он продумал всё. Прежде всего, он запомнил, что бастард отозвал с крейсера все маломерки, в том числе и смертельно опасные для его замысла «Бурмахи» и «Грумы». Это значит, можно не опасаться, что его перехватят в космосе и подобьют. К тому же он не зря долго беседовал с Лорой, обсуждая возможности уничтожения таких крейсеров. Тогда это имело чисто академический интерес, но теперь… Теперь совсем другое дело. Пусть у него не было сверхмощного излучателя, вроде того, что был установлен когда-то на любимой дядиной «Кобре», но у него была «Хатха» — быстрый маневренный катер, который, врезавшись во что-то на полной скорости, даст взрыв, вполне достаточный для того, чтоб пробить бортовую броню, достичь одного из реакторов и послужить началом цепной реакции. Теперь, когда крейсер лишился малого флота, он был практически беззащитен перед подобным внезапным нападением снизу или с фланга. Тахо был уверен, что легко увернётся от огня бортовых орудий, а сокрушительная система «Блик», по его мнению, была ему не опасна по той причине, что можно было приблизиться к крейсеру, не попадая всектор обстрела.

«Хатха» вырвалась за пределы атмосферы и погрузилась прозрачную синеву, а затем и черноту космоса. Привычно рассматривая звёзды через лобовые экраны, Тахо вспоминал слова одного из древних учителей Земли, которые слышал от принца Уэльского: «Лишь только когда ты, взяв меч в руки, почувствуешь, как спокойствие и мир наполняют твоё сердце, ты поймешь, что чего-то достиг». Тахо был спокоен и уверен в себе. Он принял решение и собирался исполнить его. Цена не имела значения. Он увидел далеко впереди сверкающий огонёк крейсера и, скорректировав курс, прибавил скорости. У него не было генератора экран-поля, и он не надеялся приблизиться незаметно. Если они увидят его, то пусть видят и кто он. И как рыцарь перед турниром украшает родовым гербом свои латы, как воин, идя на бой, разворачивает своё знамя, Тахо решительно нажал на пульте кнопку, которой не пользовался, пожалуй, ещё ни разу.

С крейсера его уже заметили. Дежурный офицер озадаченно смотрел на экран, где приближалась небольшая скоростная яхта необычной формы и ещё более странной камуфляжной расцветки. Она шла по прямой и на хорошей скорости. Пока ещё дистанция была не так уж мала, и дежурный офицер мог позволить себе поразмыслить, что бы это значило.

Он уже понял, что это тот самый звездолёт, что крутился несколько дней назад возле крейсера под прикрытием экран-поля, а потом смылся от звена «Бурмахов» и затерялся где-то на поверхности планеты. Тогда этот наглец вызвал глубокое раздражение у командира крейсера «Принц Ульрифат» адмирала Махдума Иллама. Впрочем, данные расшифровки комплексного сканирования повергли его в странную задумчивость, а потом он ещё долго беседовал с кем-то из штаба по закрытому каналу. Именно последнее обстоятельство и вынуждало офицера хорошо проанализировать ситуацию, прежде чем что-то предпринимать. Странный кораблик на экране всё увеличивался в размерах и напоминал теперь большую пятнистую гальку со дна горного ручья, такой он был плоский, округлый и крапчатый. Но потом что-то изменилось. По обшивке звездолета вдруг пробежала рябь, а в следующее мгновение он вспыхнул яркими фосфорицирующими красками, и дежурный офицер невольно вздрогнул, впившись глазами в экран. Вместо непритязательного забавного камушка из какого-то там ручья, на экране появилась голова змеи с расправленным капюшоном. Она излучала яркое радужное сияние, в то время как сама хрустально мерцала, пронизанная смутным жемчужным светом. Красные, зелёные и желтые пятна причудливо переливались по её телу, сплетаясь в загадочный, завораживающий взгляд узор, и в этом странном мерцании было что-то опасное, но настолько прекрасное, что оторвать от неё глаз было просто невозможно. Наверно, в этой раскраске, в самом качестве излучаемого ею света было что-то гипнотизирующее, потому что минуту за минутой дежурный офицер смотрел на экран, почти слыша странное манящее пение за гранью звука. Так, не отрывая взгляда от надвигающейся космической кобры, он нажал на клавишу связи и вызвал командный зал, где по его сведению и должен был сейчас находиться адмирал. Услышав его недовольный голос, дежурный офицер доложил о приближающемся маломерном звездолёте.

— Уничтожить! — тоном, не терпящим возражений, приказал адмирал Иллам.

— Вам стоит взглянуть на него, ваше превосходительство, — как во сне произнёс дежурный офицер и нажал на другую кнопку.

Адмирал Иллам бросил недоумённый взгляд на экран и замер. Ещё мгновение назад у него возникла мысль, что его подчинённый явно переутомился, но теперь он забыл и о подчинённом, о своём недоумении. До боли знакомые очертания выплывали на него из чёрного провала космоса. Очертания и цвета, агрессивные, властные, сводящие с ума, и весь этот образ опасный и завораживающий своей мощью, были ему знакомы. Он помнил его. Он был одним из немногих знавших, что форма этого корабля вполне соответствует её содержанию, что эта змея путешествует по вселенной, распустив свой хрустальный капюшон, гипнотизируя своим видом мозг и душу, хищно нападая, уничтожая, пожирая и вместо яда изрыгая смертоносные лучи. «Кобра», считавшаяся повсеместно лишь странной причудой своего эксцентричного капитана, в действительности была флагманом пиратской империи, самым мощным, самым оснащённым и самым неуязвимым кораблём, который встречал когда-либо на своем веку старый адмирал. Он восхищался им и испытывал трепет, но ещё большее восхищение и ещё больший трепет вызывал в нём невысокий человек с ледяными глазами и белоснежными волосами, человек страшный своим холодным и беспощадным разумом. Человек, который был так велик, что даже смерть его казалась чем-то невероятным, и до сих пор по всей галактике ходили упорные слухи. АН-У жив… Он здесь… Он вернется, чтоб снова нанести молниеносный и сокрушительный удар. И настоять на своём!

— Это он… — тихо произнёс Иллам, глядя на экран.

Перед его глазами снова вставали бои за столицу Ормы, где вся военная машина императора была пронизана паутиной власти этого человека, и пусть тогда ему нанесли поражение, он вернулся, чтоб сквитаться на Седьмой колонии, а, уйдя оттуда, просто обязан был вернуться… Сюда! Вот союзник, необходимый Рахуту! Вот, кто может создать империю, прикрывшись именем самоуверенного незаконнорожденного мальчишки и создать новый, жестокий и великий мир!

— Какие будут приказания, ваше превосходительство? — услышал он голос дежурного офицера из боевой рубки.

— Не стрелять, — произнёс Иллам. — Запросить связь. Я хочу говорить с ним!

С Ним! Прозвучало как «с божеством», но он и был божеством, ибо человек не может вместить в себе такую силу, такой разум и такую власть.

— Он не отвечает, ваше превосходительство, — доложили из рубки связи.

Иллам с недоумением уставился на экран. Если это он, то почему не отвечает? Или?.. События последних дней проскочили перед его глазами. Он появился здесь тайком, под прикрытием экран-поля, потом скрылся на планете. У местных? И после этого они выступили против армии Рахута. Выступили уверенно, мощно и слаженно, словно руководимые единой могучей волей. И теперь Рахут там внизу терпит поражение. От него? Или…

— Ваше превосходительство, неизвестный звездолёт вышел на дистанцию визуального контакта. Он продолжает двигаться на нас, не снижая скорости и не отвечая на вызовы.

Женщина! Эта мысль молнией сверкнула в голове Иллама. По рации с его пилотами тогда говорила женщина! «Кобра» была размером с флагманский крейсер, а не с прогулочную яхту. Это не «Кобра», и это не он, потому что и он, и его звездолёт погибли в Пиркфордской колонии. Это!..

— Ваше превосх… — уже тревожно звякнуло из динамика,

— Включить защиту! — приказал адмирал Иллам. — Открыть огонь! Уничтожить этого мерзавца!

Тахо не знал, каким богам ему следует молиться, кого благодарить за то, что никто не останавливает его, что бронированные борта крейсера всё ближе, и удача, последняя удача в его жизни, всё же способствует ему. У него получалось! Он мог это сделать! И пусть сверкающая «Хатха», как дядина «Кобра», сгорит в огне космического взрыва, но он выполнит свой долг перед Кирсом, перед королём, перед Диктионой, и заодно отомстит этим проклятым ормийцам за отца, которого у него на глазах убил один из них! Мысль о мести впервые за много лет появилась в его голове, и он уцепился за неё. Взявшись за штурвал, он надавил на него, направляя мерцающий нос «Хатхи» туда, где по его расчётам находился боковой реактор. Ещё несколько десятков секунд и…

На него обрушился ад. Он не успел понять, в чём дело, но яркая вспышка впереди заставила его нырнуть в сторону. Он увидел желтоватое сияние, пробежавшее по обшивке крейсера, а спустя мгновение отовсюду ударили прерывистые лучи, пронзившие ночь и стремившиеся пронзить его.

«Защита! — с отчаянием подумал он. — Урановая защита на таком огромном звездолёте!» Он даже подумать не мог, что кто-то решится поставить это дорогое и энергоемкое оборудование на такой махине. Но она была, и теперь это хлипкое прозрачное сияние могло защитить крейсер не только от его катера, но и от прямого попадания метеоритов, комет и даже от прицельного удара из мощной лучевой пушки. И это было не самое страшное! Его обстреливали, обстреливали со всех сторон! Как он не догадался! Они ждали, чтоб он подошёл ближе, и ударили из всех орудий.

— Помогите… — заскулил Тахо, вцепившись в штурвал и разворачивая «Хатху».

Умирать расхотелось, тем более умирать так глупо. В углу лобового экрана жемчужной голубизной вспыхнула Диктиона, и он понял, как сильно хочет домой. Он хочет видеть Кирса, короля, Лору, этого дурака Марно и даже свою лошадь. Да, это непослушное и вечно взбрыкивающее животное тоже!

— Мамочка… — скулил Тахо, из последних сил вертя штурвал, и каким-то чудом уходя от этих ужасных лучей.

Он нёсся вперед, нёсся сломя голову, выжимая из катера всё, что можно, только бы спастись. Он обезумел от страха и спешил назад, в спокойные зелёные объятия маленькой уютной планеты. Ещё немного… У них же не такой запас дальности стрельбы! Почему они ещё мелькают рядом, эти лучи? Почему!

Тахо глянул на экран заднего вида и обмер. Он увидел сверкающую махину, которую можно было бы назвать тупой, ничего не выражающей мордой, если б не её размеры. Крейсер гнался за ним! Эта громадина гналась за маленьким прогулочным катером! Неужели он так разозлил их? Это же безумие! Им даже не надо стрелять. Они раздавят его и…

Он замер, глядя вперёд. Там была Диктиона, а позади — крейсер ормийцев. И вдруг Тахо что-то понял. Что-то болезненно кольнуло в сердце, и он снова стиснул руль. Эта проклятая громадина не должна стрелять в Диктиону. Если ему суждено погибнуть, чёрт с ним! Но он не позволит им стрелять даже просто в сторону его дома и его близких!

Тахо снова ощутил спокойствие и свернул на боковую орбиту, а потом дальше, в космос. Ему хотелось плакать, было обидно и страшно, но он знал, что теперь нет надежды, и есть только долг, благо Диктионы. Пусть будет так…

IV

Мы напряжённо смотрели на экран локатора. Я так и не поняла, что хотел сделать Тахо, но ясно, что ничего разумного он сделать не мог. Не таранить же он собирался эту махину! В любом случае, он подошёл слишком близко. Опасное расстояние сокращалось стремительно, и я настойчиво колотила по кнопкам кибера связи. Тахо молчал. Он по-прежнему не слышал меня. Я уже забыла о Кибелле и лишь, мельком бросив взгляд на боковое табло, увидела его профиль, плотно сжатые губы и подрагивающие ресницы. Он тоже забыл обо мне. Нахмурив лоб и сдвинув брови, он смотрел на экран локатора.

— Что это?

Я снова взглянула туда. Тахо удирал. Не знаю, что там происходило, но он вертелся как юла. Он бросал катер из стороны в сторону, проваливался вниз, резко уходил на вираж, а потом вдруг вкручивал «Хатху» в жестокий штопор.

— Они его обстреливают, — проговорила я.

Тахо оказался отличным пилотом. Слишком хорошим для такого зелёного мальчишки, но в нём было что-то такое, в этом вундеркинде поневоле…

Сзади послышались голоса. Кто-то подошёл к нам и, посмотрев в сторону, я увидела Донгора. Он встал по другую сторону и тоже смотрел на экран.

— Они включили урановую защиту, — сообщил он. — Я видел это на экране Зеркала Аматесу.

«Какой-нибудь прототип локатора по-диктионски», — подумала я. Тахо уходил, и у меня затеплилась надежда, что он уцелеет. Кибелл напрягся рядом и стиснул моё плечо так, что я поморщилась от боли.

— Что это? — повторил он.

Я смотрела на экран и не верила своим глазам. Крейсер двинулся с места, и его пятно поплыло в сторону маленькой звёздочки «Хатхи», всё больше набирая скорость.

— Они рехнулись… — пробормотала я, не веря глазам. Догонять на крейсере гоночный катер? Господи, чем же он их так достал? Я знала, что у него дар дразнить гусей, быков и драконов, но ведь на сей раз он даже не включал рацию!

— Он движется к поверхности планеты… — заметил Донгор, посмотрев на приборы.

Может быть, это шанс. Крейсер слишком велик, чтоб иметь возможность сесть на планету. Наверно, он вообще не приспособлен для атмосферы и не сунется сюда. Может быть…

Но звездочка «Хатхи» снова свернула и понеслась по орбите, потом, соскочив с неё, полетела в космос, продолжая петлять как загнанный заяц.

— Что он делает? — Кибелл взглянул на меня.

Если б я понимала больше него! Может, у Тахо появилась идея, может, он просто в конец обезумел от страха. Я снова застучала по клавише.

— Да включи же ты, наконец, связь, глупый щенок! — зарычала я. — У тебя же катер! Если петлять шире, если увеличить радиус манёвра, ты в два счёта уйдёшь от этой штуки! Она же неповоротлива, как черепаха!

Но связи не было. Тахо удирал неизвестно куда, а потом снова свернул и Донгор охнул. Я изумленно взглянула на него. Придворный механик с ужасом смотрел на экран.

— В чём дело? — в один с Кибеллом голос спросили мы.

— Донгран… — прошептал Донгор, и я увидела, как его лицо заливает бледность. — Он идёт прямо на Донгран!

Я взглянула на экран, но ничего не увидела. Однако спустя мгновение рядом раздался звук, от которого мне стало не по себе. Кибелл хрустнул пальцами.

— Сверни… — прошептал он. — Сверни, Тьма тебя забери!

Я с изумлением взглянула на него. Лицо короля исказилось как от боли, а сзади раздалось чьё-то сдавленное бормотание и, обернувшись, я увидела Хэрлана. Вперив в экран горящий взгляд, он бормотал что-то похожее на молитву. Я ничего не понимала, и мне стало жутко. Я снова взглянула на экран и, наконец, увидела это. Прямо по курсу «Хатхи» и крейсера появилось расплывчатое пятно. Дистанция между ним и маленькой звёздочкой всё сокращалось. Зная о быстрой реакции Тахо и видя, как он крутит катер, я почти не сомневалась, что он сумеет вовремя свернуть. Но неповоротливый крейсер, который с уверенностью гиппопотама пёр вперёд, был просто обречён на столкновение с загадочным спутником планеты. И тогда на орбите разразиться катастрофа, которая, бог знает, какие последствия будет иметь для планеты.

— Нет… — отчаянно зашептал Донгор, мотая головой. — Только не Донгран! Только не он…

— Замолчи! — скрипнув зубами, перебил его Кибелл. — Замолчи, брат.

Он, не отрываясь, смотрел туда, где сближались по одной линии три объекта. Молитва за моей спиной стала громче и отчетливей, Слова, которых я не понимала, раздражающей дробью слетали с уст монаха. Звёздочка вдруг нырнула в сторону. «Хатха» ушла с траектории, оставляя двух гигантов один на один. Я стиснула кулаки, Кибелл подался вперёд, а Донгор наоборот шарахнулся в сторону и, отвернувшись, сжал голову руками. Хэрлан смолк, и в салоне нависла гнетущая тишина. А потом экран вспыхнул. Я ошалело смотрела на расплывающееся по зелёному полю пятно. Это был взрыв, но он произошёл слишком рано, ещё до столкновения, и взорвался крейсер, а Донгран вдруг отчётливо обрисовался на экране, и я увидела идеальный элипс.

С улицы раздались крики. Я увидела ещё одну вспышку, но уже за лобовым экраном, словно на улице снова наступило утро.

Кибелл сорвался с места и выскочил из салона, за ним устремился Донгор, а следом я. Краем глаза я увидела, как Хэрлан округлившимися глазами смотрит на зелёный экран локатора.

На улице было светло, и где-то за туманом полыхало желтоватое пятно, похожее на новое солнце. Я смотрела вверх, пытаясь разобрать хоть что-то, а потом увидела, что все бегут в сторону леса, за пределы пустоши и тумана. Я кинулась туда и, вылетев в перелесок, замерла, задрав голову. Взрыв уже начал меркнуть и сжиматься, в его желтизне всё ярче проступали красные, а затем багровые, затухающие всплески. Но туда никто не смотрел. Рядом с ним ярко горел белым светом чисто очерченный эллипс, по которому пробегали молнии, а по периметру, как цепь звёзд, полыхали огни. Бортовые сигнальные огни гигантского звездолёта.

— Он сам постоял за себя! — услышала я неподалеку голос Кибела. Он смеялся как ребёнок и размахивал руками. — Эй, кто-нибудь! Позовите Хэрлана! Всех монахов! Пусть смотрят! И горные егеря пусть посмотрят на своего сияющего бога! Вот он! Великий «Донгран», принесший на Диктиону наших братьев и благую весть любви и мира отца нашего Аматесу!

Я смотрела вверх, стараясь запомнить этот странный звездолёт, такой древний, что страшно даже подумать, но по-прежнему грозный и непобедимый. Это было прекрасное зрелище на фоне синего, темнеющего неба. А потом он начал меркнуть и вскоре пропал.

— Всё! — счастливо улыбающийся Кибелл подошёл ко мне. — Перезарядился и восстановил экран-поле, как вы это называете… — он с хитрой усмешкой смотрел на меня. — Как тебе наша техника? Тысячи лет, а всё как новенький!

— Так это звездолёт Сынов Аматесу? — спросила я. — Тот, на котором прилетели старички с банком генетического материала?

— Именно… — он с обожанием взглянул в небо, на уже невидимый корабль. — И наши глаза и уши во вселенной. Он ведёт наблюдение и передаёт данные на планету. Он держит под контролем всю поверхность Диктионы. Потерять его — это значит не просто лишиться реликвии, а утратить столь необходимый нам контроль.

— Так это с его помощью вы узнаёте о том, что происходит в системе? Ну, и дура же я! — я стукнула себя ладонью по лбу. — Как я не додумалась! Конечно, экран-поле! Поэтому его и не видно. — И лишь в одном месте и в определённое время он создаёт окно в оболочке, чтоб иметь визуальный обратный контакт. Видимо это старая программа, заданная ещё во время первого десантирования. Он выглядит оттуда, из той долины в Оне, как нечто угловатое и металлическое.

— Они ему поклоняются! — рассмеялся Кибелл. — И ещё поражаются, почему Орден на них не в обиде. Господи! Да у нас же тоже есть чувство юмора!

Он вздохнул полной грудью и снова посмотрел в небо.

— «Донгран» уничтожил их крейсер. Старик внёс свою лепту в нашу победу! Кто мог подумать, что он ещё способен на такие выходки, но умели же строить наши предки!.. — он посмотрел на меня, а потом вдруг его лицо стало более серьёзным. — А Тахо я выдеру, не посмотрю, что сирота! И даст мне Аматесу, чтоб я и Кирсу мог всыпать за его фортель…

— Что ни делается, всё к лучшему… — философски заметила я. При воспоминании о Кирсе моё радостное возбуждение куда-то пропало. Да и насчёт Тахо, руки чесались вцепиться в его гордо стоящие уши и оттрепать, как следует, хоть это и непедагогично.

V

Тахо вернулся через час. Посадив на площадку «Хатху», он выполз через задний люк и пристыжено поплёлся к королевскому шатру. Приподняв полог, он смущённо заглянул внутрь и тут же наткнулся на взгляд короля. Кибелл стоял возле стола и исподлобья смотрел прямо на него. У Тахо было сильное желание сбежать, но он знал, что делать этого нельзя. Он нерешительно топтался на пороге, но король весьма недвусмысленно поманил его к себе пальцем, и анубис, вздохнув, направился к нему.

— Только за уши не дёргайте… — попросил он.

— Потеряв голову, об ушах не плачут, — прищурившись, заметил Кибелл.

— Всё так серьёзно? — Тахо искренне удивился.

— Ты едва не уничтожил «Донгран».

— Нет, — Тахо возмущенно мотнул головой. — Я и не хотел его уничтожать. Я вообще думал, что это всего лишь луна Диктионы! Я собирался уничтожить крейсер. И, кажется, у меня получилось…

Он заискивающе взглянул на короля. Тот усмехнулся и обернулся к Энгасу.

— Слышал? Это он уничтожил крейсер. Ты глупый мальчишка! — неожиданно рявкнул Кибелл, резко обернувшись к Тахо, и тот присел от испуга. Глаза лесного короля метали молнии, а голос гремел так, что его, должно быть, было слышно на другом конце лагеря. — Мало того, что ты рисковал своей жизнью в деле, которое было совершенно безнадёжным, что ты, будучи нашим подданным, сбежал на катере, имеющем для нас стратегическое значение в будущей битве, и чуть не погубил его. Ты спровоцировал ормийский крейсер на атаку против «Донграна», являвшегося тайной тайн Ордена. Из-за тебя мы едва не лишились уникального космического комплекса, который уже тысячи лет стоит на страже планеты и снабжает нас информацией. Он является кладезем технологий высочайшего качества, которые могут пригодиться нам именно сейчас, когда наша цивилизация оказалась на пороге вступления в космическое содружество.

— Я не хотел… — пробормотал Тахо, опустив голову.

— Нам и тебе повезло, что «Донгран» именно так отреагировал на атаку крейсера, — уже более спокойно произнёс король и, отойдя, сел в кресло. — Надеюсь, что происшедшее не нарушило его системы. Впрочем, это мы узнаем только после того, как он проведёт полную диагностику. И если даже для него подобный перерасход энергии не стал роковым, даже если учесть, что твоя глупая выходка привела к уничтожению крейсера, что сильно подорвало боеспособность нашего противника и улучшило наши шансы, я всё равно разочарован тобой.

Тахо тоскливо взглянул на него.

— Я знаю, милорд, — пробормотал он. — Но я был просто убит тем, что случилось с Кирсом. Я не мог сидеть…

— Ты думаешь, мне легче? — перебил его Кибелл. — Ты не просто компаньон моего сына. Ты — Друг принца. Этот титул ты принял без возражений, но ты забыл, что он не только дает права, но и налагает обязанности. Разве я не дал тебе понять, что ты дорог мне, как и мой сын? Разве я не заботился о тебе? Не учил тебя? Не прощал тебе оплошности и баловство, как прощают отцы своих детей? Почему ж ты бросил меня в такой ситуации? Почему ты поступил так со мной? Не посоветовавшись, ничего не спросив, не простившись даже, ты принял своё решение. Ты вправе распоряжаться своей жизнью, но почему ты пренебрёг моей любовью?

— Я знал, что вы не позволите… — проскулил Тахо, вытирая рукавом слёзы.

— Тем хуже, — вздохнул Кибелл и взглянул на Энгаса. Тот пожал плечами, но смотрел на молодого анубиса с сочувствием. — Все вы одинаковы, — проворчал король. — Может, мне и не стоит так злиться? Если мальчишка так любит Кирса, может, он будет ему таким же надёжным и самоотверженным другом, как ты мне?

— Похоже на то… — улыбнулся Энгас. — И, если говорить честно, если б не его дурость, крейсер до сих пор висел бы над нашими головами. А «Донгран»… Ты же знаешь, какая у него мощная система самообороны.

— Слышал, — пожал плечами Кибелл. — Но он очень стар. За всё время баларских войн мы ни разу не решились использовать его, чтоб не нанести урон.

— По-видимому, зря…

— Как знать… Сколько ещё времени пройдёт, пока мы снова сможем убедиться в том, что он полностью исправен. Для этого нам нужны собственные специалисты.

— «Донгран» уцелел, Кибелл, и он ещё обеспечит нам технический расцвет Диктионы. Секретов на нём хватит на несколько поколений инженеров.

— Размечтался… — усмехнулся король и снова взглянул на Тахо. — Ладно, ты прощён. Иди сюда.

Тахо подошёл и низко склонил голову. Король обнял его и поцеловал рыжую макушку между острыми стоячими ушами.

— Что бы ни случилось с Кирсом, не бросай меня, мальчик, — произнёс он. — Ты понял?

Тахо кивнул и измученно взглянул на короля.

— А что же с ним будет? Неужели мы ничего не предпримем, чтоб спасти его?

Кибелл со вздохом отстранился.

— Я не знаю, я без конца думаю об этом. Не считай, что я смирился с тем, что могу потерять единственного сына. Но мы должны действовать осторожно, чтоб не навредить ему. Может, они ещё не знают, кто попал к ним… Он достаточно умён, чтоб выбрать правильную манеру поведения. Я надеюсь… А потом… Мы же даже не знаем, где он. Куда его отвели? Конечно, если что-то удастся узнать нашим лазутчикам, они сообщат. При любой возможности они сделают всё, чтоб вызволить его, но… Я хочу, чтоб ты понял, — Кибелл положил руку ему на плечо, — эти люди не любят шутить и чужая жизнь для них — ничто… Только милость Аматесу помогла избежать смерти мне, Энгасу, Юнису и другим, кто ускользнул от них. Но уже слишком многие погибли от их рук. Будем надеяться и ждать возможности что-нибудь предпринять.

Тахо какое-то время смотрел ему в глаза, а потом порывисто обнял.

— Простите, отец, — пробормотал он. — Простите, что я заставил вас волноваться и бросил вас в такую минуту. Я всё понял и больше никогда не допущу такой ошибки. И простите, что я мог подумать, что вы смиритесь с тем, что случилось с Кирсом. Я не верю в ваших богов, но я буду молиться своим. Обещаю.

— Хорошо, Тахо, — король погладил его по голове. — А теперь иди к себе. Успокойся, приведи себя в порядок и можешь вернуться, если не захочешь спать.

— Мы обсудим, как нам вытащить Кирса? — спросил Тахо.

— Да. Может, нам что-то и придёт в голову.

Тахо с энтузиазмом закивал и выбежал из шатра. Кибелл вздохнул и поправил на плечах тёплую накидку. Взгляд его рассеянно скользил по плану столицы, лежащему на столе.

— Я ему завидую… — произнёс он, наконец. — Если б я мог вот так же сломя голову броситься на врага, а не сидеть тут, думая, жив ли сейчас мой сын…

— Судя по всему, ты тоже не собираешься полагаться на милость Аматесу… — заметил Энгас, тяжело поднимаясь. Опираясь на посох, он подошёл к королю и присел рядом.

— Аматесу не любит пассивных людей, ты же знаешь. Он помогает тем, кто действует. Нужно делать хоть что-то. Но что?

— Давай подумаем…

— Нам не хватает сведений. К тому же слишком много других вещей, о которых нужно подумать.

Энгас печально покачал головой, глядя на него.

— Ты человек, Кибелл, и ты имеешь право на собственные мысли и чувства. Ты не можешь постоянно быть королём и не давать себе ни минуты передышки. Сейчас нас здесь двое, и я прошу тебя расслабиться хоть ненадолго. Что тебе мешает?

— Я король, Энгас, — вздохнул тот. — Я король…