Диктиона. Пламя свободы

После битвы

I

Рано утром король Дикта в сопровождении свиты въехал в свою разорённую столицу. Мы ехали по Королевской дороге, и лошади осторожно ступали по разбитым плитам, засыпанным мелкими осколками янтаря. Некоторые дома, стоящие вдоль нашего пути, были повреждены, их стены покрыты трещинами, окна выбиты, двери сорваны. Узенькие улочки были завалены мусором и какими-то предметами, использовавшимися для сооружения баррикад. Кое-где всё ещё чадили обломки взорванных машин. Горожане со спокойной деловитостью разбирали завалы, вытаскивали тела погибших и складывали их на телеги, своих на одни, захватчиков — на другие. Первые они везли в сторону Храма, вторые — к выходу из города.

Кибелл мрачно смотрел по сторонам, не издавая ни звука. Энгас, ехавший по правую сторону от него, внимательно оглядывался вокруг, и то и дело знаком подзывал кого-нибудь из молодых рыцарей и оруженосцев, чтоб отдать ему приказ.

— Ужасные потери… — услышала я за спиной голос Тахо. — Сколько народу перебили и ради чего?

— Могло быть ещё хуже, — тихо вздохнул Кирс. — Наши потери не так велики по сравнению с потерями противника. А дома… Не пройдёт и года, как всё будет восстановлено. Сколько уж раз такое бывало.

Я смотрела вдаль, куда уходила широкая прямая дорога и видела людей, которые копошились возле стен домов. Заметив нас, они на минуту прерывали свои занятия, чтоб поклониться королю, и снова брались за дело. Навстречу нам катились всё новые телеги с уложенными на них телами инопланетян. Иногда попадались целые кучи поблескивающего в лучах солнца оружия, которое осталось здесь с раннего утра, когда захватчики, наконец, полностью прекратили сопротивление и сдались в плен.

Потом я заметила далеко впереди двух всадников и, когда они приблизились, узнала Донгора и лорда Хоура, брата лорда Битмора. Их лица были бледны, и юноша явно еле держался в седле от дурноты.

— Всё так плохо? — нахмурился Кибелл, когда Донгор развернул коня и пристроился между ним и Энгасом.

— Ещё хуже, — с невольным содроганием произнёс придворный механик. — Не знаю, что это было, но оно причинило ужасные разрушения. Большинство особняков вокруг площади превращено в руины. Там всё покрыто кровавым месивом. Я никогда не видел ничего подобного, милорд. Там нет трупов, только кровь и мелкие куски мяса, и покореженное железо вперемешку с крошевом из плит, которыми была вымощена площадь.

— Какое-то секретное оружие? — уточнил Энгас.

— Довольно странное оружие… — пробормотал Донгор. — Потому что сам дворец почти не пострадал. Я не смог осмотреть всё, и увидел лишь, что в нескольких местах обрушились стены и эстакады, да ещё несколько дубов в саду сгорело, с дюжину почернели и высохли как труха, но другие стоят, как ни в чём не бывало.

— Высохли в труху, — пробормотал Реймей. — Магия.

— Возможно, — задумчиво кивнул его брат. — Я вспоминал всё, что знаю об инопланетной технике, но так ничего подходящего и не вспомнил. Я замерил там радиоактивность, колебания магнитных полей, температуру и другие показатели. Всё в норме.

— Не должно быть в норме, — покачал головой Энгас. — Люди видели там странные вещи. Тучи, смерчи, молнии… После таких катастроф обязательно бывают какие-то отклонения.

— Я ничего не нашёл, — возразил Донгор. — Конечно, в данный момент мои возможности невелики. Может, Сыны Аматесу найдут что-то ещё. Хэрлан сильно встревожен. Он сам сейчас всё там проверяет. Он тоже считает, что это магия и хочет привезти в город старцев, чтоб они дали ответ.

— Магия это или оружие, — неожиданно заговорил молчавший до того Кибелл, — меня интересует одно: почему они применили его против своих же людей.

Донгор пожал плечами.

— Это, действительно, непонятно, — согласился Энгас. — В конечном итоге мы именно этому происшествию обязаны тем, что битва завершилась так скоро, и мы понесли куда меньшие потери, чем ожидалось. Основные наши силы даже не успели вступить в бой. И действовало это оружие там и тогда, где и когда были в основном свежие силы противника.

— Судя по всему, они как раз двигались через площадь, — пробормотал лорд Хоур. — И были уничтожены все до одного.

— Наше войско было частью за стенами и частью удерживалось на значительном расстояния от зоны действия этого нечто… — пробормотал Кибелл, задумчиво глядя на гриву своего коня.

— То есть оно сыграло нам на руку! — воскликнул Тахо. — Что ж мы так расстраиваемся? Может, у нас появился союзник, о котором мы ничего не знаем?

Внезапный порыв ветра донёс с севера удушливую волну тяжёлой вони. Кибелл поморщился.

— Мне не нужны такие союзники! К тому же, запомни, мальчик, если кто-то убил твоего врага, это ещё не значит, что он твой друг. Мы должны узнать, что это было. И не обрушится ли это теперь на нас.

— Я полагаю, мы должны допросить пленных, — задумчиво проговорил Энгас. — По крайней мере, тех, кто был захвачен во дворце. И поискать очевидцев. Может, кто-то и уцелел.

— Хорошая идея… — задумчиво кивнул Кибелл. — И пусть обязательно ещё раз обследуют дворец на предмет чуждой магии.

— Я займусь этим, — пообещал Энгас, но король вдруг выпрямился в седле и раздражённо взглянул на него.

— Этим занимается Хэрлан. Вот пусть и делает своё дело. А ты займись пленными. Нам нужно их разместить и накормить, у нас полно раненных, многие горожане лишились крова. Нужно разобрать завалы и вывезти всю эту мерзость с площади. Ещё вспомни об осиротевших детях и о родителях, потерявших опекавших их детей. У нас полно дел и без этих исследований.

— Нужно похоронить погибших и что-то решить с телами врагов, — добавил Реймей. — Нужно восстанавливать дома и убрать куда-то всё это оружие, пока дети не растащили и не начали палить, в кого попало.

— Знаю, знаю, — проворчал Энгас. — Я не слепой. Я уже приказал убрать оружие в храмовые подвалы, выгнать пленных на уборку улиц: пусть отрабатывают свой хлеб. Крестьяне уже отправились в свои селения за продовольствием и взяли с собой некоторые семьи, чьи дома разрушены, и можете не сомневаться, что вскоре все осиротевшие дети будут приняты в приёмные семьи, а о стариках позаботятся гильдии и цеха, в которых состояли их погибшие дети. Моё вмешательство здесь не нужно. Это порядок, освящённый веками.

— Похороны — дело монахов, а восстановление города — на совести Донгора, — криво усмехнулся Кибелл.

— Я же не отказываюсь исполнять свои обязанности! — раздражённо пожал плечами Друг короля. — У меня, кстати, ещё забота, где разместить твой двор! Во дворце вашему величеству будет сейчас немного неуютно.

— Это не забота, — отмахнулся король. — Поедем в алкорское посольство. Оно всё равно пустует. Там есть всё необходимое. Но сперва я хочу осмотреть дворец и то, что творится вокруг него.

— Малоприятное зрелище… — пробормотал лорд Хоур.

— В нашей жизни всегда приходится делать малоприятные вещи, мой друг, — вздохнул король. — Такова уж наша участь. Кто со мной, пришпорьте лошадей, а остальные — отправляйтесь прямо в посольство. И ждите нас там!

Он легко приподнялся в стременах, и его конь, изящно пританцовывая, перешёл на легкую рысь, а потом на стремительный галоп.

II

Я не знаю, кой чёрт меня дёрнул поехать с королём. Мне казалось, что я повидала на своём веку всякое, но то, что творилось там, было совершенно непередаваемо. Это был абсолютный хаос и разрушение, в котором все предметы утратили свои очертания, и невозможно было понять по их жалким обломкам, частью какого целого они являлись раньше. Жуткие руины вздымали к небу острые остатки стен, на которых кое-где непонятно как держались поперечные опоры и отдельные фрагменты крыш. Это было похоже на творение сюрреалистической живописи и, казалось, что создать это намеренно просто невозможно. И кругом было то, что Донгор назвал кровавым месивом. Оно покрывало стены, кучи мусора, на этом скользили конские копыта, и от него поднимался невероятный смрад.

Посреди этой жуткой картины всё ещё гордо вздымался огромный королевский дворец, но и он выглядел не так блестяще. Может быть, по оценкам придворного механика эти повреждения устранить было не так сложно, но обрушенные стены, открывавшие постороннему взору внутренние покои, поломанные эстакады, которые частью обвалились, а частью всё ещё удерживались на покосившихся опорах, создавали ощущение всё того же нереального кошмара.

Кое-как нам удалось добраться до дворца и по одной из уцелевших эстакад подняться на третий ярус. Безмолвные слуги приняли поводья коней, и мы вошли внутрь.

Кибелл широким шагом шёл впереди. Он внимательно смотрел по сторонам. Всё выглядело нетронутым и, если б не отвратительная вонь, проникавшая с улицы, то всё было бы прекрасно. Внутреннее убранство дворца совершенно не пострадало. На месте были драгоценные ковры, гобелены и вышивки, как прежде, кругом поблескивало позолоченное литьё, и ярко сверкал хрусталь. Пройдя через анфиладу комнат, Кибелл вышел во внутреннее кольцо дворца и через окно выглянул в сад. Королевские дубы, как прежде, стояли на своих местах, но выглядели они странно. Совсем рядом с зелёными деревьями мрачно торчали обугленные остовы других, а рядом стоял полуразвалившийся чёрный призрак их собрата.

Какое-то время король смотрел на это ужасное соседство, и я видела, как по его скулам ходили желваки.

— Мы очистим здесь всё, — раздался рядом сочувственный голос. — Снова освятим сад, а на месте погибших посадим молодые деревца из священной дубравы.

Кибел обернулся и взглянул на появившегося рядом Хэрлана.

— Что это было? Ты узнал?

Тот вздохнул.

— Пока нет, но у меня появились догадки, мой король. Я только что был в зале Звезды. Там творится то же, что и на улице. Только кровавая полоса по спирали закручивается вверх по стенам против солнца. А купол пробит.

— Значит, магия?

— Я чувствую, что это так. Ты тоже почувствуешь это.

Кибелл внимательно посмотрел на того и кивнул, а потом взглянул на Энгаса, уже присевшего на ближайшую скамью.

— Не ходите за мной. Ждите здесь.

— Это может быть опасно, — нахмурился Реймей.

— Хорошо, ты пойдёшь со мной. Мне интересно будет и твоё мнение. Остальным — ждать! — отрезал он.

Втроём они вышли из небольшой комнаты с уютными светлыми стенами и молочными колоннами. Только теперь я заметила, как изящна была выточенная из янтарного дерева мебель, поставленная здесь.

— Покои Шилы, — слабо улыбнулся Энгас, заметив мой интерес.

Я кивнула, внимательно глядя на его бледное лицо.

— Слушай, когда всё кончится, полетим со мной на Землю, — неожиданно для себя предложила я. — Мой друг — один из лучших практикующих врачей в Объединении. Он настоящий волшебник и быстро поставит тебя на ноги. Я познакомлю тебя со своими сыновьями.

Он улыбнулся.

— Спасибо. Как-нибудь потом. Пока я буду нужен здесь.

— Думаю, мы обошлись бы без тебя какое-то время — проворчал Донгор, задумчиво разглядывая погибшие дубы. — Или думаешь, для Кибелла большое счастье созерцать твою измученную физиономию?

Энгас бросил на него хмурый взгляд и отвернулся.

Король и его спутники возвратились спустя несколько минут. Кибелл был мрачнее прежнего. Реймей на ходу встряхивал кистями своих худых изящных рук.

— Пленные ничего не знают, — говорил на ходу Хэрлан. — Они уверены, что это — наша работа. Они напуганы и деморализованы.

— Это, действительно, магия, — в ответ на взгляд брата кивнул Реймей. — Я попробовал мануальное сканирование и словно сотни ледяных игл вонзились в мои руки. Я чуть не лишился чувств от боли.

— От стен исходит густое чёрное свечение, если тьма может светиться, — добавил Кибелл и, пройдя мимо нас, присел на широкий подоконник. — У меня появилось ощущение абсолютного зла.

— Абсолютного зла не бывает, — возразила я невольно. — Абсолют не стабилен, он тяготеет к переходу в иное качество.

— Во что может перейти зло? — раздражённо взглянув на меня, поинтересовался он.

— Теоретически? Только в добро.

— Мне тоже так твердили в детстве, — проворчал он. — Но пока добром там и не пахнет, — он покосился на Хэрлана. — Мы все сказали, что думаем, только ты не высказал свою высокомудрую догадку, брат.

— Она мне не нравится, — признался монах и прислонился спиной к стене. Я не могу объяснить, откуда она взялась. Это было ощущение ужаса, но очень тонкое и всеобъемлющее, словно моя кровь стонала от страха.

— Чистая кровь Аматесу застонала от страха? — усмехнулся Кибелл. — Разве такое бывает?

— Есть то, что однажды заставило народ Аматесу бежать сломя голову и бросить на произвол судьбы всё, что было нам дорого.

Красивое лицо Хэрлана было очень серьёзным и даже суровым, и Кибелл раздражённо сдвинул брови.

— Выражайся яснее, дружок. Ты говоришь о Зле, изгнавшем нас из нашего мира? Хочешь сказать, что кто-то нашёл отмыкающий свиток и извлёк вещь из планеты, а зло из тела?

— Не хочу, — покачал головой монах. — Но эта мысль стучит в моей голове. Первопричина великих бед настигла нас. Хорузан.

— Только этого не хватало, — пробормотал Энгас.

— Это не всё, — добавил Хэрлан. — Нечто, свершившее всё это, двигалось кругами и, достигнув Храма, исчезло.

— Не вижу логики, — покачал головой король. — Тысячи лет назад наши предки бежали с Аматесу, потому что не могли справиться с Хорузаном. А теперь ему было достаточно соприкоснуться с Храмом, чтоб он исчез?

— Я просто говорю, что видел. В крыше Храма пролом, плиты пола расколоты, а по стенам идут трещины. Но больше никаких разрушений. И есть свидетель, который видел его. Провалившегося внутрь.

— Его? — вздрогнул Кибелл. — Кто-то видел, что это было?

— Один из братьев как раз выглянул из окна дома неподалеку и увидел, — пожал плечами Хэрлан. — Я верю ему, но поверишь ли ты? Он потерял рассудок, и только и делает, что твердит о тонком демоне в мёртвом сиянии. Его волосы были как огонь и уголь, а глаза как глаза Миссаретской змеи.

— Нашёл что вспомнить… — почему-то передёрнул плечами Реймей.

— У него был рот до ушей, наполненный прозрачными зубами, похожими на ледяные иглы. Он танцевал на крышах города танец смерти и, прыгнув на крышу святилища, вдруг как подкошенный упал на одно колено и провалился вниз.

— Тонкий демон? — поморщился Кибелл. — Глаза Миссаретской змеи? Может, парень, действительно… — он постучал пальцем по виску.

— От чего? — вздохнул Хэрлан. — Это был опытный воин, наставник молодых меченосцев из обители Алых дубов.

Кибелл только покачал головой и в смятении коснулся рукой лба

— Ладно, — произнёс он после некоторого молчания. — Всё это странно и тревожно, но точно мы ничего не знаем. Мне, и правда, неуютно здесь. Поедем в посольство!

Никто не стал спорить. Из дворца мы вышли через боковой выход. Кони уже стояли на очищенной площадке, от которой шёл узкий проход между нагромождениями вывороченных из мостовой плит и плавно вливался в узкую улочку.

Мы снова медленно ехали по городу. Кибелл всё так же внимательно смотрел по сторонам, не говоря ни слова. Часть улицы, на которую мы вскоре свернули, была уже расчищена и приобрела вполне приличный вид, если не считать потрескавшихся и местами закопчённых взрывами стен.

— Сколько времени уйдёт на обработку дерева, необходимого для ремонта столицы? — неожиданно спросил Кибелл, обернувшись к Донгору. Тот, похоже, уже думал об этом, потому что с готовностью ответил:

— Около года. У нас по всей стране пять соляных шахт, приспособленных для томления древесины. На выдержку каждого бруса уходит около месяца, ещё двенадцать дней на пропарку и по два на просушку и закалку. К тому же у нас нет сейчас такого количества необходимых минералов, запас трав, применяемых для отваров, невелик, а время сбора свежих уже прошло…

— Как Элаес построил весь город за три года? — раздражённо проворчал король.

— Это лишь легенды, милорд, — снисходительно улыбнулся Донгор,

— Если только он использовал привозной марганец и выделял необходимые ферменты не из трав, а из чего-то другого, — неожиданно подал голос Реймей.

— Откуда он его привозил? — ехидно осведомился Донгор.

— В мирах полно планет, где есть богатые месторождения. А ферменты… Я знаю, что их вырабатывают на Тиртане, правда, лишь для изготовления красителей для тканей.

— Откуда тебе это известно? — взглянул на него Кибелл. Он был явно заинтересован. — Не знаю, как насчёт нашего с вами славного предка-короля, но мы-то имеем возможность для такого импорта. К тому же наши месторождения, кажется, начинают иссякать.

— Ещё не скоро, — пробормотал Энгас, — но добыча уже осложнена.

— Мне сказал это твой сын, — усмехнулся придворный лекарь. — В прошлом семестре он писал доклад по химии.

— Это называется реферат, — кивнул Кибелл. — Но если он исследовал наши методы обработки дерева, то почему же ничего не сказал мне?

— Ничего? — Реймей озабочено взглянул на короля. — Может, он хотел сделать тебе сюрприз, когда работа будет закончена. Его реферат получил высокую оценку преподавателя, и ему было предложено продолжить исследования.

— Всё это хорошо, — проворчал Донгор. — Но на что мы купим то, что нужно для нашего города, на другой планете?

— Об этом и речь! — воскликнул Реймей. — Кирс и пытается описать наш опыт так, чтоб его можно было применить на других планетах. Говорят, что технологии там ценятся дороже золота.

— То есть мы получим то, что нам необходимо, всего лишь объяснив кому-то, как мы это делаем? — уточнил король. — Я не против.

— Только не дай себя надуть, — фыркнул Донгор.

— Я? — Кибелл расхохотался. — Если уж я не дал себя надуть такому хитрецу, как…

И тут тишину прорезал хриплый крик:

— Ваше величество!

Кибелл невольно вздрогнул, и все мы начали осматриваться по сторонам, потому что крик был наполнен такой смесью отчаяния и надежды, что проигнорировать его было просто невозможно. В одной из узеньких улочек, отходящих в сторону, я увидела группу пленных, которые разбирали наполовину обрушенную стену под присмотром нескольких дюжих ребят в одежде ремесленников с лучемётами на плечах и боевыми топорами за спиной. Именно в этой группе и находился человек, который отчаянно махал рукой в нашу сторону, тревожно глядя на надвигающегося на него охранника. Это был высокий алкорец-аристократ в испачканной изорванной тоге, которая болталась на нём балахоном в виду отсутствия традиционного пояса. Второй алкорец, бледный и измождённый, опустил лом, которым ворочал куски янтаря, и тоже смотрел в нашу сторону.

— Лёгок на помине… — пробормотал Кибелл, видимо, узнав кричавшего. — Энгас…

— Я понял, — усмехнулся тот и пришпорил коня, одновременно вложив два пальца в рот. Лихо свистнув, он привлёк внимание охранника, который уже собирался приложить изысканного аристократа своим пудовым кулаком.

Мы видели, как Энгас промчался до группы и повелительным жестом приказал охранникам освободить алкорцев, причём, кроме двоих уже обративших на себя моё внимание, от команды отделились ещё несколько.

— Это граф Гаррет, высокочтимая леди, — улыбнулся Кибелл, обернувшись ко мне. — Посол Алкора, благородный рыцарь и мой неизменный партнер в дипломатических поединках. Он доставляет мне истинное удовольствие наблюдать, как можно использовать богатейший опыт космического дипломата, чтоб достичь какой-нибудь ерунды, вроде информации о расписании кормления соколов или количестве пажей, произведённых в ранг оруженосцев после очередной охоты.

Я не смогла сдержать улыбку, поскольку Кибелл вдруг снова проявил уже почти забытый мною светский лоск, столь присущий ему в более комфортной и приятной обстановке. Тем временем алкорцы подошли, и король поспешно сменил усмешку на искреннее сострадание.

— Мой бедный друг, как печально мне видеть вас в столь плачевном состоянии, но как я рад, что вы живы, — произнёс он совсем иным тоном. — Донгор, уступи высокочтимому графу коня, а ты, мой милый Реймей, — своему коллеге. К счастью, и вы, барон, живы и, кажется, здоровы. Это барон Локар, — обернулся ко мне Кибелл. — Мой личный врач и спаситель. Именно ему я обязан счастью снова увидеть вас, мой свет.

Я было удивилась его фривольному обращению, но тут же заметила интерес, мелькнувший на лице графа, и поняла, что Кибелл начал очередной раунд в их бесконечной игре, и потому жеманно улыбнулась.

— Я так много слышала о вас, милорд… — мурлыкнула я по-алкорски.

— Леди Лорна, мой друг и военный советник, — представил меня Кибелл и, кажется, не поцеловал при этом мои пальцы лишь по той при чине, что не подозревал, что такое возможно.

Глаза Гаррета возбуждённо заблестели, он легко вскочил в седло, выпрямился и галантно поклонился, собираясь произнести комплимент, но барон Локар испортил ему партию.

— Бог мой, — простонал он, тяжело взбираясь на сухопарого коня Реймея. — Какое счастье, что мы увидели вас, а вы не проехали мимо. Заточение в ваших подвалах не пошло нам на пользу, а тут ещё нас приняли за наёмников и взяли в плен. Мы пытались объяснить этим дуболомам, что мы дипломаты, но для них это ничего не значит. Они пригнали нас сюда, сунули нам эти штуки и заставили работать.

— Ужасно… — пробормотал с усмешкой Кибелл и, развернув коня, направил его дальше по улице. Донгор и Реймей как ни в чем не бывало пошли пешком вместе с остальными алкорцами.

— Я хочу объяснить вам, ваше величество… — со сдержанным благородством произнёс граф Гаррет, — что мне пришлось сотрудничать с вашими врагами только по той причине, что…

— Я всё знаю, — кивнул ему король. — И не виню вас. Каждый из нас отвечает за своих людей. Ваши соотечественники живы, и это главное.

— Но я сознаю, что из-за моего решения вам пришлось претерпеть столько неприятностей, — вздохнул дипломат, — Если б я не согласился поддерживать моё правительство в неведении относительно того, что здесь случилось, то алкорские крейсера давно были бы на орбите.

— Боже упаси… — проворчал Энгас.

Гаррет бросил на него недовольный взгляд.

— Мы справились сами, как видите, — беспечно произнёс Кибелл. — Стоимость трофеев наверняка окупит наши материальные потери, да и военный опыт совсем не лишнее для нашей армии.

— Военный опыт… — задумчиво пробормотал Гаррет, — И вы собираетесь выставить трофеи на продажу или… воспользоваться для внутренних целей? Если мой вопрос не покажется нескромным…

— Покажется, граф, — с улыбкой взглянув ему в глаза, ответил Кибелл.

— Я просто мог бы оказать вам некоторое содействие. Наши торговые компании оказывают посреднические услуги…

— Вы окажете мне содействие, если как можно скорее свяжетесь со своим правительством и Советом Мира при генеральной Ассамблее Объединения Галактики и сообщите о происшедшем. И поторопите их прислать сюда транспорты и освободить нас от этой кучи нахлебников. Впрочем, может, с Советом Мира свяжется леди Лорна?

— С кем пожелает мой король… — сладко проворковала я, подумав, что, пусти это дело на самотёк, Алкор очень даже запросто прихватит наёмников для собственных целей. — Граф, вы ведь не будете против, если я поболтаю немного с моим другом, который там аккредитован, по вашим каналам связи? Я так давно не слышала его голос.

— Конечно, желание леди для меня закон, — с готовностью улыбнулся тот, как и положено дипломату, придержав своё недовольство при себе.

— Вот и славно… — пробормотал Кибелл.

Он с загадочной улыбкой ехал вперёд, по-прежнему ничего не упуская из виду. Граф Гаррет с любопытством поглядывал на меня. Его конь как бы сам собой выдвинулся вперёд и пошёл рядом с моим.

— Леди Лорна так прекрасно говорит по-алкорски, — заметил он. — Вы прилетели из другого мира?

Кибелл удивлённо взглянул на графа и выразительно пожал плечами.

— У нас не принято задавать подобные вопросы даме, граф! — довольно прохладно произнёс он и, взяв мою лошадь за повод, решительно пришпорил своего скакуна.

Когда свита и граф Гаррет вместе с ней немного поотстали, он снова перевёл коня на спокойный шаг.

— Представляешь, — томно вздохнул он, — лишившись его общества, я совсем не скучал, а едва он появился, как тут же надоел мне.

— Трудно быть королем, — посочувствовала я.

— Не высказать как, — жалобно признался он.

Неожиданно моё настроение резко взметнулось вверх, и я рассмеялась. Он засмеялся вслед за мной и, не сговариваясь, мы пришпорили коней, оставляя свиту далеко позади.

III

В этот час изгои были далеко от столицы. Они стояли вдвоём на выжженной вершине плоской горы в нескольких десятках миль от королевского дворца, и с мрачной угрозой озирались по сторонам, глядя на нацеленные на них лучемёты. Это были не местные партизаны, не загадочные монахи в красных мантиях и не рыцари короля Кибелла. Ормийские гвардейцы со смуглыми замкнутыми лицами держали их на мушке, а за этим живым кольцом стоял потрёпанный, побитый и злой, как чёрт, несостоявшийся император Рахут.

— Безродная тварь… — прорычал, оскалив белые клыки, Сёрмон, с ненавистью глядя на него. — Плебейское отродье… Мне нужно было догадаться, что ты не способен на то, чтоб исполнить даже такую безделицу, как найти кусок пергамента в захваченном тобой дворце. И что верить незаконнорожденному щенку глупо, потому что шваль во всём остаётся швалью.

— Попридержи язык! — взвизгнул Рахут, нервно подскочив на месте.

— Что ты сделаешь нам, харм — сын харма… — сквозь зубы процедил Авсур. — Ты не можешь даже убить нас, потому что Проклятый поддерживает нашу жизнь ради своей. Зато мы можем сквитаться с тобой разом. Тут на мили вокруг нет ни одной живой души, и мы можем снова выпустить его. На сей раз жертвами будут те, кто нужно.

— Ты блефуешь! — воскликнул Рахут. — Да и ошибаешься, если думаешь, что я переживаю из-за гибели твоих славных соратников, которых размазало по стенам этой захолустной деревеньки! Они не исполнили свою часть контракта и не завоевали этот мир для меня. И мне теперь не нужно платить по счетам, — он рассмеялся. — Моя первая попытка потерпела фиаско, но она не последняя. Я учусь на ошибках и рано или поздно добьюсь своего. Только такой союзник, как ваш сумасшедший демон, мне ни к чему. Я не собираюсь управлять пепелищем…

— Ты уже ничем не будешь управлять, — глядя ему в глаза, произнёс Сёрмон. — Вспомни, что огненный Арб отметил тебя. Ты умрёшь и очень скоро…

— Дурацкие суеверия… — усмехнулся Рахут. — Ты глуп, алкорец. Ты веришь во всю эту чушь. Ты зовёшь себя изгоем и строишь из себя злодея, но такой же романтик, как и все ваши выродившиеся аристократы. Да, я не нашёл свиток, хоть и искал его. Но не думаешь же ты, что я искал его, чтоб отдать тебе! Я прекрасно знал, что он вам нужен, и что, получив его, я смогу вас контролировать, контролируя при этом Проклятого демона. Не получилось… Что ж, не велика потеря. В любом случае, я теперь стал умнее. Я понял, что можно действовать не только силами зла, но и угрозой применения этих сил. У вас это неплохо получилось, а мне остаётся только перенять опыт. И мир ляжет к моим ногам! Нет! — он замотал головой. — Я не стану создавать новую Империю, я буду действовать хитрее, я буду невидим и вездесущ, я буду действовать страхом… А вам я не советую попадаться мне на глаза. Потому что в следующий раз я вас не пощажу!

Он расправил плечи и оглянулся на небольшой бот, стоявший в нескольких десятках метров от них с опущенным пандусом.

— На сей раз, я отпускаю вас, — произнёс он небрежно, снова взглянув на изгоев. — Не потому что боюсь вашего Демона, просто вы позабавили меня и помогли мне избавиться от долгов и хоть в малой степени наказать этих местных дикарей за их неповиновение. К тому же лишить Галактику такого пугала, как ваш Проклятый, это слишком жестокая шутка! Прощайте.

И развернувшись, он пошёл к боту, а за ним, пятясь и не спуская прицелов с изгоев, отошли последние из уцелевших гвардейцев.

— Дьявол! — зарычал Авсур, ударив кулаком о ладонь. — Где эта чёртова птица! Вечно её нет, когда она нужна!

— Ты хочешь снова выпустить его? — уточнил Сёрмон, глядя, как Рахут поднимается на борт звездолёта.

— Он угробил девяносто процентов армии! — воскликнул ормиец. — Угробил своей глупостью, некомпетентностью и полным отсутствием подготовки к операции, и теперь сбегает, не расплатившись по счетам.

Сёрмон направился к боту.

— Что ты задумал? — крикнул ему вслед Авсур.

— Огненная стрела Арба настигнет его… — пробормотал Сёрмон. — Клянусь спасением своей несчастной души! Она его настигнет!

И он в ярости запустил чем-то в бот, но пандус уже поднялся и его метательный снаряд глухо звякнул о металлическую обшивку.

— Ты совсем свихнулся, — вздохнул Авсур, подходя к другу. — Что мог сделать ему камень?

— Не камень, — зашептал Сёрмон, складывая руки в молитвенном жесте и с восторгом глядя на взлетающий звездолёт. — Огненная Стрела божественного правосудия! И я, ничтожный, сподобился стать исполнителем высшей воли! Благодарю тебя, Огненный властелин ночи!

С воплем он рухнул на колени, простирая ладони к пустому синему небу, в котором поднимался, всё уменьшаясь, бот Рахута.

— Успокойся, мальчик! — Авсур сжал пальцами его плечо. — Мы его достанем. Всё-таки какое-никакое развлечение, отыскать этого мерзавца в галактике и поквитаться с ним за ребят.

— Об этом я не подумал, — Сёрмон озабоченно взглянул на ормийца. — Придётся искать другое занятие.

Авсур пожал плечами и посмотрел вверх, и в этот миг маленькая серебристая звездочка в вышине вдруг разорвалась и вспухла белым облачком, оно понеслось в сторону, волоча за собой дымный след, который разделился на два и померк, исчезнув бесследно.

— Что это было? — прошептал ормиец. — Огненная стрела…

— Магнитная мина, — усмехнулся Сёрмон и, легко поднявшись на ноги, отряхнул колени. — Обычная магнитная мина, которая прилипла к их борту и рванула в нужный момент. Божественному правосудию иногда нужно помогать.

— Мерзавец… — Авсур укоризненно взглянул на него. — Какого ж чёрта ты тут ломал комедию? Я думал, ты окончательно съехал с катушек.

— Да захотелось дурака повалять… — Сёрмон сыто улыбнулся, глядя в синее небо. — Но как рвануло! Получил-таки своё наш главнокомандующий, а ведь как верить не хотел!

— Ладно, он своё получил, и чёрт с ним… — нахмурился Авсур. — Как быть с нами?

Сёрмон тут же помрачнел и пожал плечами.

— Для нас это было тоже неудачное предприятие. Свитка мы не нашли.

— Мы его не искали, — покачал головой ормиец. — Нам не до того было. Я без свитка отсюда не уйду.

— Да и уходить не на чем… — кивнул Сёрмон. — Бот того… А пешком через межзвёздные дали не попрёшь… Предлагаешь вернуться? — он посмотрел в сторону столицы Дикта.

— У тебя есть другие идеи?

— Нет… — алкорец задумчиво продолжал смотреть на далёкие вершины деревьев, скрывавшие от них янтарный город. — Просто пытаюсь сообразить, где и как мы будем искать свиток.

— В Храме, — спокойно ответил Авсур. — Я заметил, что под крышей над дверями висит тот же знак, что был и на воротах гробницы на Беллдонне.

— Круг с крылышками?

— Точно. И если мы не найдём там свиток, нам придётся обратиться за помощью к монахам. Они должны знать, где он…

— Ну, конечно! — расхохотался Сёрмон. — Они сообразительные ребята и додумаются до того, что лучше отдать кусок пергамента, чем иметь дело с воплощением Хаоса…

— Именно, — согласился Авсур.

Они начали спускаться по склону горы к лесу, и им навстречу из густой чащи с радостным клёкотом вылетел филин.

— Где шляешься? — проворчал Авсур, протягивая ему руку. — Ты был нужен здесь! — птица спокойно спланировала ему на локоть и, ловко перебравшись на плечо, устроилась поудобнее. Повернув голову, она ласково почесала клювом его висок. — Не подлизывайся… — проворчал ормиец. — Из-за тебя мы вечно в пролёте.

— Только не на этот раз, — усмехнулся Сёрмон. — Я рад, что его не было…

— И нашёлся другой выход… — добавил Авсур и, задумчиво посмотрев на улыбающегося друга, кивнул. — На сей раз, да… И лучше б он вообще никогда не возвращался. Хоть я и стал бы по нему скучать…

Усмешка Сёрмона стала печальной, и он прибавил шагу, приближаясь к границе леса.