Чудовищная алхимия. Том 5

Глава 10

Брут сидел на плече у Леопольда, пока они возвращались домой, и лениво слушал, как Варна их отчитывает.

— Ну, можно было сначала посоветоваться, хотя бы… — в который уж раз произнесла брюнетка удрученным голосом. — Зачем устраивать эту кровавую вакханалию прямо посреди города?

— Тебе напомнить, как выглядит кровавая вакханалия? — внезапно вступился за командира чернявый, который до этого в основном молча принимал упреки.

Варна примолкла, вспомнив, что устроил Зефир на подворье, когда их атаковали люди кронпринца, и виновато призналась:

— Да, ты прав. Извини. Просто я нервничаю из-за последствий его действий.

— На самом деле, как бы это странно от меня ни звучало, но он все сделал более-менее правильно, — произнесла принцесса Катарина, которая почему-то решила вернуться с ними домой.

Мелиса, ее наставница, и Леопольд с интересом посмотрели на девушку, и та продолжила:

— Во-первых, идея с ритуальным поединком была хороша. Все прошло в рамках закона — как духовного, так и светского. Поэтому никаких официальных претензий и вызовов в суд не ждите. Единственный тонкий момент — то, что Леопольд вбежал на место поединка, но помощи от него не было, да и пан использовал артефакт и первым нарушил правила.

Услышав это, чернявый несколько смутился. Он тогда ни о чем таком не думал и просто рванул на помощь.

— Катарина, а как так получилось, что в поединке можно пользоваться арбалетом, луком или магическим посохом, но артефактами — нельзя? — с интересом спросила Лиса, переведя тему, чтобы не смущать парня, и, самое главное, — прояснить один важный момент.

Насколько девушка знала, у Зефира был с собой магический предмет — его меч, подаренный паукомяками, который делал какие-то совсем уж странные и бесполезные вещи, и если кто-то поймет, что он его использовал в ритуальных дуэлях, это будет крайне плохо.

— Тебе повезло, — торжественно проговорила красноволосая. — Мне самой было интересно, откуда такой запрет, вплоть до того, что его нарушителя могли убить. И я провела свое маленькое расследование. Оказывается, все дело в глубинных постулатах культа.

Принцесса обернулась по сторонам, видимо, проверяя, не слушает ли их какой-нибудь культист, и тихим голосом продолжила:

— Со стороны может показаться, что культ Всемогущей Бойни в основной своей массе — безмозглые фанатики сражений, войны и смерти. Отчасти, конечно, это так и есть. Но на самом деле все немного глубже. Основная их цель — воспитание идеального солдата для воинства своего бога. А такой идеальный воин — сильный, находчивый, решительный, упорный и талантливый — не может родиться в мирной обстановке.

— Поэтому они с радостью участвуют в любой войне, хлебом не корми? — уточнила Мелиса.

— Ага, — кивнула ее собеседница. — И практика ритуальных поединков тоже введена культом именно для этого. Воспитывать в людях воинов.

— Так причем здесь артефакты-то?

— При том, что за использованием любого оружия стоят месяцы и годы практики и самосовершенствования. Ты не можешь взять лук и начать попадать из него, если ты впервые его видишь. Да даже арбалет требует умения. То же самое касается и магического посоха — прежде чем ты сможешь им нормально пользоваться, нужно быть магом, обучиться и увеличить свой резерв. А с артефактами все по-другому. Ты просто берешь их и используешь. Нет в этом никакого развития, как воина.

— А как же тогда быть с магическим оружием? — продолжила расспросы синеволосая. — С мечом, например.

— Тут все уже не так однозначно, и обычно смотрят, что он делает. Если, к примеру, испепеляет своего противника на месте, стоит только пожелать, то такой предмет однозначно запрещен.

— Ясно, спасибо, — выдохнула Лиса. Паника отменялась, и беспокоиться было не о чем.

— Так на чем я остановилась? — спросила Катарина и сама же ответила: — Ах, да. Во-вторых, можете не ждать претензий от принцессы и графа Вишневецкого за разгром Сыскного стола. Их не будет.

Намек на то, что она не планирует конфликтовать по этому поводу, был прозрачнее некуда.

— В-третьих, Суд Клинков вам просто бы не дали провести…

В этот момент Брут широко зевнул и перестал слушать, начав смотреть по сторонам и усиленно думать. Его «бизднесу-пуран», который он хотел воплотить наравне с магазинчиком Лисы и кабинетом Эдена, был на финальном этапе. И только поход в Выдох непозволительно оттянул момент открытия лавки енота.

В следующий миг он подергал за волосы чернявого.

— А? — отозвался тот, отвлекаясь от разговора.

Мохнатый затявкал, поясняя свою просьбу, а удивленный Леопольд повернулся к нему и переспросил:

— Небольшую деревянную нору? Будка, что ли?

Брут задумался ненадолго и кивнул.

— Хорошо, я поговорю с Хаггом и объясню, что ты хочешь. Он у нас мастер по дереву.

Дома зверь и человек выследили в подвале парнишку и насели на него с просьбой енота. Мохнатому пришлось даже сбегать за листком и карандашом, чтобы тот всё правильно понял. Однако совместные усилия не прошли даром, и Хагг обещал на днях помочь Бруту с его задумкой.

Обрадованный енот поблагодарил парней и покинул их, поднявшись на второй этаж и войдя в комнату. Окинув хозяйственным взглядом свои владения, зверя охватила гордость. Всё видимое пространство было завалено множеством женских трусиков, чулочков и ночнушек. Их было так много, что можно было упасть на пол и утонуть в них с головой, что енот и сделал с превеликим удовольствием.

К слову, даже домашнее привидение забросило идею убираться в его комнате и стойко игнорировало её. Потому что стоило ей разложить все вещи по местам, как здесь снова начинался форменный бардак стараниями мохнатого пройдохи, а у призрачной девушки попросту опустились руки.

Немного повалявшись, енот выбрался на поверхность моря из белья и пробрался до шкафа. Открыв совершенно пустой гардероб, он нашёл свою заначку и развязал мешочек с деньгами.

Пересчитав монеты до ста — дальше он всё равно не умел — зверь со спокойной душой завязал кошелёк и задумался о завтрашних покупках. Их предстояло сделать очень много.

…

Следующее утро Брут начал с посещения лавок. А из-за того, что он был довольно маленьким и физически не мог много унести, пришлось сходить по магазинам несколько раз.

Измучавшись и наконец закончив с этим нудным делом, енот спустился в подвал. Подземный этаж поместья был довольно большим, и, помимо кабинета Эдена, в нём находилось ещё несколько помещений.

Одно из них было занято магическим механизмом, который нагревал и подавал воду по всему дому. Второе было завалено каким-то хламом. Ну а третью, просторную и пустую, комнату для своих нужд приспособил мохнатый.

По стенам здесь горели магические светильники. На полу стоял десяток закрытых кувшинчиков, лежали разнообразные глубокие тарелки, кастрюли и лопаточки, стыренные с кухни. У стены был прислонён открытый мешок с сахаром, а в кадке стоял мёд. Рядом с ним находились матерчатые кульки поменьше с разнообразными орешками, изюмом, измельчённой сушёной рыбой и грибами. Тут же был небольшой бочонок с засоленной сельдью, а ещё посреди помещения расположились пять пустых Холодков с открытыми крышками, которые чуть ли не гудели от мощности и выпускали клубы холодного пара, отчего в комнате стало довольно прохладно.

Зверь поморщился, когда обратил на них внимание. Ему понадобилось очень много времени и сил, чтобы объяснить артефактору без слов — енотьего этот маг, к сожалению, не знал — чего он хотел от этих магических предметов. Но теперь от них тянуло леденящей лапки стужей, и это было именно то, что нужно.

Итак, пора было приступать к делу, и мохнатый, «засучив рукава», выложил из своей заплечной сумочки прямо на пол дюжину недавно купленных корзиночек из сладкого теста с кремом. Следом он взял в лапы кувшинчик и вылил жирные сливки в огромную кастрюлю, в которой мог поместиться целиком, а затем взял венчик с пыльного пола и начал взбивать их…

Механически нарезая овощи, Зефир погрузился в неприятные мысли. Его вчерашний рейд на «Усатую Лошадь» закончился пшиком. Это заведение оказалось в самом криминальном уголке порта, и пока он его искал и спрашивал дорогу, парня дважды попытались ограбить и столько же раз общипать.

Когда же он нашёл таверну в каком-то тёмном закоулке, то по её внешнему виду сразу стало понятно, что порядочных людей там нет и быть не может. Обшарпанное каменное здание когда-то розового цвета было чуть ли не коричневым от слоя налипшей пыли и грязи. В общем-то, все здешние постройки были в таком же состоянии, а узкие улочки не знали уборки лет сто.

Около входа в трактир толпились подозрительные вооружённые личности в обносках, сидели нищие, а рядом с ними крутились девицы лёгкого поведения крайне потасканного вида. И, называя их девицами, командир очень польстил этим немолодым и зачастую беззубым дамам.

Солинград внезапно открылся для него с совершенно новой стороны, где за красивым фасадом скрывалось тёмное нутро города. Вряд ли большинство нищих, оборванцев и проституток сами выбрали такую судьбу.

Юноше сразу же стало понятно, почему, к примеру, Тихана моментально и без раздумий ухватилась за шанс, который ей предоставили Лиса и Варна, несмотря на не очень большое жалованье. И хотя девушка провела здесь не так много времени прежде, чем он нашёл её и Хвою, но, скорее всего, успела понять, что ждёт беженку из Перекрёстка без денег и жилья.

Зайдя внутрь под пристальные и оценивающие взгляды местных оборванцев, командир оказался в грязной забегаловке. Щербатые бандиты с иссечёнными шрамами лицами, трактирщик, больше напоминавший отъявленного головореза, и подавальщицы, которые от женщин снаружи отличались только чуть более опрятным видом.

В один момент на Зефира уставились все присутствующие, а разговоры и смех стихли. Обстановка сразу стала угрожающей, и в воздухе повисла опасность. Правда, на командира такие вещи не действовали, и он спокойно прошёл к стойке, за которой стоял трактирщик.

Мужик был огромен. Командир и сам был немаленьким, но этот тип был выше его на полголовы и почти вдвое шире. Смотря на эту гору жира и, как ни странно, мышц, квадратное бородатое лицо и маленькие злые глаза, на ум сразу же приходило слово «Боров». Но сначала стоило в этом удостовериться.

— Чего изволите? — неожиданно добродушно спросил мужчина.

Это совсем не вязалось с его внешностью. Да и взгляд был оценивающим и угрожающим. А по уровню опасности детина ощущался чуть слабее, чем давешний пан.

— Я ищу Бешенного Борова. Это ты? — спросил командир, ощущая, как за спиной задвигались бандиты и послышались звуки отодвигаемой мебели.

— Я хоть и внешне похож, но нет. Мне до такого уважаемого человека, как пешком до Великой Срединной Империи, — хохотнул собеседник и добавил, — но я могу организовать вам встречу. Не бесплатно, конечно, и если дело стоящее.

Позади юноши тем временем собралась толпа, а затем кто-то попытался ударить Зефира чем-то тяжёлым по голове.

Развернувшись и перехватив дубинку, парень переломил ее пополам, сжав кисть, а затем отвесил уроду оплеуху. Тот улетел в стену напротив, впечатавшись в неё, и медленно сполз на пол, а несколько десятков бандитов замерли с оружием в руках, испугавшись моментальной расправы.

Однако через секунду их лица приобрели обречённую решительность, будто бы промедление было гораздо страшнее жестоких побоев от незнакомца, и они бросились с криками вперёд.

Второй раз за день командир начал раздавать пощёчины направо и налево. Парень не признался бы себе в этом, но на самом деле ему даже нравилось побеждать таким способом. Было в этом что-то отчасти медитативное.

Вооружённые бандиты отлетали один за другим, врезаясь в стены и сползая по ним. Подавальщицы визжали, а по всему залу слышались стоны.

Когда поток атакующих иссяк, Зефир быстро шагнул вперёд и ударил ладонью по одному из замешкавшихся противников. Затем «отоварил» его соседа, и на этом враги, стоящие на ногах, закончились.

Буквально за несколько секунд некогда оживлённая таверна превратилась в лежбище избитых бандитов, а командир развернулся к трактирщику. Он всё ждал, когда тот нападет со спины, но ничего такого не произошло. И причина этому была проста — никого за стойкой не оказалось.

Дверь, ведущая в подсобные помещения, располагалась справа и всегда была в поле зрения парня. С левой стороны находился вход, за которым он тоже следил. Больше выходов здесь не было, и даже единственное окно находилось в другом конце помещения.

Зефир с удивлением оглядел зал ещё раз. Но куда делся этот человек-гора, оставалось загадкой. Парень даже попытался обыскать пространство за стойкой, но так ничего и не нашёл. Поэтому он решил выяснить это у местных бандитов.

Допрос много времени не занял. Они не были какими-то идейными борцами, готовыми умереть за своего лидера по зову сердца. Перед командиром стонало на полу самое обычное отребье.

Вот только возникла проблема — они ничего не знали. И единственное, что удалось выяснить: Боровом действительно был трактирщик. И на этом — всё. Никуда он ушёл, ни где может скрываться, ни кто его подельники — бандиты рассказать не смогли. Эти рядовые громилы попросту этого не знали.

Поэтому-то рейд в «Усатую Лошадь» и стал провалом, который привёл молодого человека в тупик. И сейчас, готовя обед для домочадцев и вечно голодной принцессы Катарины, юноша параллельно размышлял, что ему со всем этим делать.

К сожалению, стоящих идей не было. И, учитывая последние новости от пана Мужелюба, заказать их троих мог кто угодно. Те же Восьмилапы были первыми в списке, затем шла Медвежуть, и даже Ночкиных Птицеедов не стоило сбрасывать со счетов. Но идти и устраивать разборки со всеми этими кланами пахло безумством.

Зефир устало вздохнул, взлохматив себе волосы, и убрал большую сковороду с огня — еда была готова.

На самом деле, одна очевидная мысль, как разобраться в ситуации, у него всё же имелась — обратиться к Катарине, у которой в распоряжении был целый государственный аппарат. Но и прибегать к ее помощи парень пока не спешил. Во всяком случае, до того как серьезно не поговорит с ней.

Взяв с собой говядину с овощами под рыбным соусом и кастрюлю риса, командир направился в обеденный зал. В принципе, свой ход он уже сделал, показав зубы, и очень надеялся, что это поможет умерить пыл недоброжелателей.

За столом его уже ждали: Эден и Хагг выбрались из подвала. Вилтани ерзала на стуле в предвкушении блюда из знаменитого своим вкусом бык-быка. Красноволосая принцесса, ничуть не скрывая своего нетерпения, делала то же самое. Эта картина вызывала улыбки у Варны и Лисы. Чернявый тоже был тут, а также командир пригласил на обед Хвою, которая напряжённо сидела рядом, не очень уютно чувствуя себя в компании королевской особы. Ведь скрывать от неё этот факт никто не стал, чтобы избежать проблем.

Вообще, у парня на брюнетку в шляпке были планы. Девушка показала себя отлично, и Зефир подумывал через некоторое время позвать её в клан, предварительно немного понаблюдав за ней.

Поставив сковороду на подставку, юноша недоуменно спросил:

— А мохнатый где?

— Видел, как он в одну из комнат в подвале заходил, — проговорил Хагг. — Не знаю, что он там делает, но я его позвал.

— Ну, ладно. Оставим ему порцию, — кивнул командир и обратился к Лисе, — угостишь Тихану?

— Конечно, — улыбнулась ему синеволосая.

…

Обед прошёл отлично, а блюдо, по мнению Зефира, удалось. Юноша в этот раз не использовал свою артефактную сковороду — слишком много людей нужно было накормить, и в неё бы просто всё не поместилось, — но зато он обработал мясо и овощи специальной техникой. И, судя по восторженным отзывам, остальные это тоже оценили.

Вкусная еда отлично позволяла отвлечься от проблем, и парень беззастенчиво этим пользовался. К тому же получать похвалу за что-то, сделанное своими руками, было всегда приятно.

— Может, вам прислугу нанять? — обратилась принцесса к Лисе, убиравшей посуду со стола на поднос.

— Уж с тарелками-то мы как-нибудь сами справимся, — возразила девушка. — К тому же, как ты помнишь, наше милое привидение взяло на себя всю работу по дому. Оно даже стирает! Представляешь?

— Нет, не могу, — призналась Катарина. — Я тебе верю, но пока сама не увижу…

— Я тоже ещё не видела. Но вещи-то становятся чистыми сами по себе. Как это ещё объяснить, я не знаю! — восторженно проговорила Лиса.

В обеденном зале они остались впятером: Варна помогала Мелисе убрать посуду, Леопольд поднялся и собрался уходить по своим делам, как и командир, когда в комнату зашёл Брут. В лапах у него была глубокая миска, в которой что-то лежало.

Зверь торжественно тявкнул и поднял свою ношу над головой, горделиво оскалившись.

Все обернулись к Леопольду и Зефиру, как к основным переводчикам с енотьего. Парни переглянулись, и командир проговорил:

— Он сам приготовил десерт и просит сказать, что мы о нём думаем.

Брут тем временем подошёл к Зефиру и протянул миску, где лежали шесть корзиночек из теста, начинённые каким-то белым кремом. Его уши стояли торчком, а сам он всё порывался почесать ягодицу, но из-за того, что лапы были заняты, мохнатый только забавно подёргивался.

По-видимому, он сильно нервничал. И командир, несмотря на то что не знал, чего ожидать от готовки эксцентричного товарища, не стал того обижать и взял один из десертов. А затем, словно прыгая в омут с головой, откусил.

Во рту сразу же появилась холодная сладость, которая оттенялась солёными кусочками чего-то странного и жёсткого, но вроде бы съедобного. Контраст был необычный, но парню даже понравилось.

Он улыбнулся замершему в ожидании еноту, который, казалось, даже перестал дышать, и проговорил:

— Вкусно.

Тот радостно затявкал и понёсся к Леопольду, который взял одну из сладких корзиночек и без сомнений попробовал.

На мгновение чернявый изменился в лице, но через секунду его выражение пришло в норму, и молодой человек молча кивнул.

Брут стал ещё радостнее и побежал вокруг стола, раздавая лакомства. Девушки, получив по порции, смотрели с большим сомнением на предложенное угощение, но енот выглядел таким жалостным, скорчив умильную рожицу, и первой не выдержала Лиса.

Она решительно откусила от корзиночки, а затем её лицо стало настолько удивлённым, что любопытная Катарина не выдержала:

— Что такое⁈

— Это очень вкусно! — произнесла Лиса и откусила ещё. Лакомство было не очень большое — с половину ладони, поэтому вскоре от него ничего не осталось.

Следующей попробовала Варна.

— Ого! Какой интересный вкус! — оценила она творение Брута крайне положительно.

Последней за десерт принялась принцесса.

— Бойня Всемогущая, это так здорово, — восторженно воскликнула Катарина. — Холодное! Тает во рту и такое сладкое! А эти добавки — просто божественно! Никогда подобного не ела!

Леопольд, сидевший с надкушенной корзиночкой в руках, которую он не собирался доедать, странно посмотрел на красноволосую. Да и остальные девушки удостоились от него пристального и озадачённого взгляда.

Десерт действительно был вкусным. Поначалу. А потом чернявый распробовал внутри засоленный кусок селёдки…

Покачав головой над странными вкусами некоторых личностей, он посмотрел на Брута и спросил:

— А ты не хочешь попробовать какой-нибудь другой наполнитель добавить? Селёдка это… — покрутил рукой в воздухе Леопольд, — чересчур в десерте, во всяком случае для меня.

Все присутствующие в комнате удивлённо обернулись на парня, а енот начал указывать на каждого и тявкать, поясняя.

В общем, оказалось, что только чернявому так «повезло», и ему попался единственный такой экземпляр в миске. У остальных наполнителем был изюм или орехи. Ну и Зефиру достались сушёная рыба и грибы. Но такое сочетание, как ни странно, было довольно интересным опытом для командира.

— Сельдь — это сильно, конечно, — покачала головой Варна, про себя радуясь, что не ей «посчастливилось» попробовать этот эксперимент мохнатого. — Брут, почему ты вдруг взялся за готовку? И что это за холодный крем такой?

Зверь отставил миску на стол, где лежала последняя корзиночка, и затявкал, объясняя свою идею собравшимся.

Девушки вновь уставились на парней, потому что слышали только воодушевлённые енотьи звуки, а в конце тирады зверь подбоченился и задрал подбородок, показывая, насколько их единственный и неповторимый мохнатый крут.

Переводчиком в этот раз стал Леопольд:

— Он сказал, что тоже хочет открыть своё дело, как Лиса и Эден. А ещё, что оно будет гораздо популярнее, чем их лавки.

Мелиса, услышав это, улыбнулась, а затем подошла и погладила Брута по голове:

— С такой вкуснятиной у тебя точно получится!

Енот моментально стал ещё более важным, чем был. Со стороны складывалось впечатление, что у него даже пушистость повысилась после этих слов.

— Надо Вилтани оставить немного. Ей точно понравится! — проговорила Варна, обернувшись к столу, и встретилась взглядом с принцессой, облизывающей последнюю корзиночку.

Зефир молча наблюдал за ней уже полминуты. Как только посуда оказалась на столе, красноволосая была уже тут как тут и схватила оставшийся десерт. Есть она его не спешила, а лишь медленно слизывала крем с поверхности, растягивая удовольствие и испачкав губы.

Её движения были плавными и завораживающими, и командир немного выпал из действительности, наблюдая за этим.

— Ой, простите, — девушка моментально прекратила своё занятие. — Совсем не подумала.

— Да чего уж там, — махнула рукой Варна. — Брут ещё сделает, ведь так?

Довольный енот закивал, а наставница Лисы внезапно спросила:

— Расскажешь рецепт?

Мохнатая голова резко замерла, а глазки-бусинки подозрительно уставились на женщину.

— Не буду я с тобой конкурировать и воровать клиентов, — посмеиваясь, пояснила Варна. — Просто хочу иметь возможность иногда побаловать себя и других вкуснятиной, которую ты придумал.

Брут задумался ненадолго, кивнул и развернулся, махнув лапой, чтобы все следовали за ним.

На самом деле, не только Варне было это интересно. Зефиру тоже захотелось узнать секрет десерта. Никогда в жизни он не ел ничего подобного и даже не подозревал, что такое может существовать.

Казалось, будто енот смотался на горный перевал и набрал там снега, после чего полил его мёдом, добавил сахар, молоко и зачем-то положил туда сушёной рыбы и грибов.

Но больше всех нетерпение проявляла, конечно, Катарина. Она мгновенно влюбилась в этот вкус. При этом, казалось бы, из всех присутствующих в комнате именно её новый десерт должен был удивить меньше всего. Всё-таки у принцесс, в отличие от обычных смертных, была возможность испробовать едва ли не все известные блюда мира.

Вскоре компания из пяти человек и одного мохнатого пройдохи спустилась в подвал и остановилась перед дверью в комнату.

Брут встал на цыпочки, дёрнул за ручку и просеменил внутрь. Остальные тоже не стали задерживаться и по очереди вошли в небольшое пыльное, но хорошо освещённое магическими светильниками помещение.

Последней была Катарина. Девушка на секунду задержалась в дверях, положила оставшийся кусочек десерта в рот и зашла, излучая довольство.

Енот тем временем прошлёпал вперёд. Он ловко обходил пустые мешочки, но нечаянно наступил на рассыпанную на полу горку сахара, в которой виднелась воткнутая деревянная ложка. Отряхнув лапу, Брут обошёл разбросанные по пыльному полу орехи с изюмом и перепрыгнул через большую лужу разлитого мёда. Так он оказался у одного из пяти Холодков, рядом с которым лежали оставшиеся корзиночки с начинкой, недавно купленные в пекарне.

Енот открыл артефакт — и тут же его окутало облако холодного пара. Не смутившись, Брут подобрал с грязного пола одну из сдобных вазочек и выел оттуда крем, не забыв тщательно вылизать её изнутри. Затем он подобрал ложку, лежавшую в луже мёда, и набрал ею замороженной белой массы из Холодка, которую затем плюхнул в опустевшую его стараниями ёмкость из теста.

На этом добавка к десерту для принцессы Катарины, которая больше всех оценила его кулинарный гений, была готова, и мохнатый развернулся к подозрительно молчавшим людям.

Реакции у всех были разные: Зефир прикрыл лицо ладонью, чтобы не видеть этого ужаса. Леопольд с ещё большим подозрением смотрел на недоеденную корзиночку в своей руке. У Варны и Лисы были настолько большие и круглые глаза, что их можно было спутать с блюдцами. Но больше всех выделялась красноволосая принцесса: у неё оказался остекленевший взгляд, а из открытого рта прямо на пол лилось растаявшее «лакомство».