Чудовищная алхимия. Том 4

Глава 3

Два часа, подаренные девушкой на прощание, были волшебными, и командир в отличном настроении возвращался в таверну. Правда, почему-то во время самого процесса ему на краю слуха мерещилось похабное хихиканье енота. Однако, скорее всего, это была просто игра воображения — ведь Брут должен был сейчас заниматься делом, а не предаваться всяким извращениям.

Пока молодой человек шёл, он успел обдумать их маршрут в центральные земли, и, как ни странно, теперь склонялся не к путешествию по воде, а к переходу сначала через жёлтую зону, а потом через красную. К сожалению, точного ответа, какой из путей будет безопаснее, у него не было. С одной стороны, дорога морем выглядела всё же немного безопаснее, но с другой — там всё зависело от мастерства капитана и моряков, а сам Зефир в этом процессе абсолютно никак не участвовал. Такое положение дел дико претило натуре парня, который не хотел отдавать свою — да и жизни остальных — на откуп кому-то другому. Ведь в этот раз он был не только с Брутом и Леопольдом, но и отвечал за судьбу доверившихся ему людей.

В общем, выбор был сложным и муторным, но в итоге юноша всё же решил идти сушей. Осталось только «обрадовать» товарищей, что он и планировал сделать в ближайшее время.

У входа в «Медвежуть» молодой человек обнаружил Варну и чудовищного алхимика, которые тоже только подошли и собирались входить.

— Привет, — махнул им рукой командир. — Удачно?

— Покупки-то более-менее удачно, — протянула женщина, поправляя туго набитую сумку за плечами, — а вот остальное… Пусть Эден расскажет.

Парень действительно выглядел мрачно, а на плече у него висела практически пустая торба.

— Этот подонок меня обокрал! — проговорил он эмоционально.

— Кто? Кветко? — удивился Зефир.

— Да, кто ж ещё.

— Много украл? И каким образом? — командиру было как-то сомнительно, что этот солидный мужик опустился бы до того, чтобы красть деньги у своего молодого коллеги. — И давайте уже зайдём.

Внутри обнаружились Брут и Леопольд, что-то уплетавшие за столом. К ним троица и присоединилась, а стоило им присесть, как Зефир обратился к чудовищному алхимику:

— Так что случилось-то?

— Этот козёл сымитировал ограбление дома во время нападения гиганта. Он сам и его помощник якобы отсутствовали, пока мародёры обносили дом. Ну и, естественно, эти самые «грабители» выломали мой несгораемый шкаф в подвальном кабинете и утащили содержимое.

— А как ты догадался, что это всё подстроено? — с интересом посмотрел на парня командир.

— Да легко. Имитация была хороша, вещи пропали, а также были разбросаны и попорчены по всему дому. Но в несгораемом шкафу я хранил только несколько косточек и свои наработки. И эти «воры» выгребли оттуда всё, хотя те же дорогие шмотки не тронули, а только порезали зачем-то!

— Ну, может, кто-то из них подумал, что в записях что-то ценное и решил загнать какому-нибудь чудовищному алхимику? — заметил Зефир.

— Не думаю, — сказал Эден, но было видно, что тот немного засомневался. — Там даже не тетради были, а отдельные листки с зашифрованным текстом.

— В итоге-то, что украли конкретно? — включился в разговор Леопольд, с интересом прислушивавшийся к беседе.

— Пару косточек, ну и записи.

— Ты говорил, они твои. То есть ты их сейчас можешь восстановить? — уточнил Зефир.

— Ну да.

— Ну и забей тогда, — внезапно предложил командир. — Кветко это был или нет — вор в любом случае не получил ничего ценного из твоих знаний. А ты зря изводишься.

За столом возникло задумчивое молчание, нарушаемое только чавкающим енотом, который с аппетитом работал челюстями, не вынимая морды из миски.

— Ты прав! — встряхнулся чудовищный алхимик. — А косточки — это дело наживное.

— Вот и хорошо, — закрыл тему Зефир и оглядел Варну с Леопольдом. — Вы всё нужное купили?

— Не всё. Да и цены сейчас такие, что хочется прибить всех этих торгашей! — ответила зло брюнетка.

Пока люди вели обсуждение, мохнатый закончил есть и заскучал. Он поднялся с лавки и тявкнул, предупреждая, что отойдёт ненадолго. Зефир ему кивнул и вернулся к убеждению остальных идти через Выдох, а не по морю, в то время как Брут посеменил к двери.

Выйдя наружу, енот взглянул наверх и мигнул в пространстве, оказавшись на крыше заведения. Не то чтобы вид отсюда был особенно хорош — всё-таки город недавно пережил нашествие гиганта и поджоги, — но мохнатый просто привык к верхнему уровню: он проводил здесь слишком много времени.

Зверь окинул окрестности ностальгическим взглядом. Было очевидно: он будет скучать по всем местным красавицам. Внезапно меланхоличная морда Брута растянулась в пакостной улыбке. Он полез в свою сумочку и через несколько мгновений вытащил из неё очень дорогие, тонкие шёлковые трусики красного цвета, которые когда-то давно стырил из комнаты древнего чудовища, маскировавшегося под прелестницу.

Посмотрев на них, словно на величайшее сокровище, Брут нашёл взглядом уцелевшую колокольню ратуши и начал перемещаться к ней. Через несколько минут зверь оказался на крыше, рядом с громоотводом.

Забравшись по металлическому штырю, енот закрепил свою ношу на конце стержня, будто флаг. Лёгкий порыв подхватил ткань и принялся трепать её на ветру.

Удовлетворённо кивнув и оставив таким образом напоминание о себе всем прелестницам Перекрёстка, Брут направился обратно к таверне. Теперь он мог уходить со спокойной душой.

…

Обсудив насущные вопросы и окончательно выбрав маршрут, товарищи докупили припасы и вечером переправили вещи к Лакомке вместе с Варной и Эденом. Потом была последняя ночь в «Поцелуе медвежути», а утром, как гром среди ясного неба, прогремела новость: Республика объявила войну Одель-Беру.

Парней и енота это уже никак не касалось, поэтому, плотно позавтракав и простившись с Ясо и Хвоей, троица экипированных друзей выдвинулась в сторону Шаловливой дороги.

Жёлто-розовое травяное поле до горизонта мерно шелестело по обеим сторонам тракта, пока товарищи со скоростью галопирующих лошадей бежали по ровным и ювелирно подогнанным плитам. Енот, как обычно, уселся на шее у командира, обняв лапками шлем, и без особого интереса смотрел вперёд. Всё-таки пейзаж практически не менялся уже более суток, и даже любопытному мохнатому надоело глазеть по сторонам.

Друзья ещё не бывали так глубоко на западе, и, к примеру, Зефиру было крайне интересно узнать, насколько далеко тянется эта странная дорога.

Вскоре прошли ещё два скучных дня — монстры группу не беспокоили, никаких искателей уже давно не было поблизости, а ловушки, как командир успел заметить ещё давно, обходили Шаловливую дорогу стороной.

— Зефир, — немного повысив голос, позвал его Леопольд, бежавший справа.

Командир повернул голову и проследил за рукой, куда указывал глазастый друг. В том направлении был небольшой лесок из фиолетовых и голубых перекрученных деревьев, и вроде бы ничего необычного в нём не было, если бы не какое-то непонятное мельтешение на пределе видимости на опушке.

Он сбавил скорость и остановился, а рядом затормозил чернявый.

— Что там такое? — спросил Зефир, приложив руку ко лбу и пытаясь рассмотреть подробности.

— Сражается кто-то. Пойдём посмотрим?

— Пойдём, глянем издалека.

Товарищи сошли с тракта и двинулись к лесу. По мере приближения картина для командира становилась всё чётче, а в какой-то момент он и вовсе остановился. Вмешиваться в то, что происходило сейчас впереди, не было никакого желания…

— Это что за странные паукомяки? — раздался удивлённый голос Леопольда, а его поддержал тявканьем Брут.

Картина перед ними была действительно занимательной: в данный момент несколько десятков хомяков с паучьими лапами на спине, вооружённые камнями и палками, штурмовали поселение своих собратьев, расположившееся на ветках большого раскидистого дерева. Всё это сопровождалось воинственным писком сражающихся.

Как эти грызуны умудрились затащить столько глины и земли наверх и построить там себе домики, напоминающие кучи, — был отдельный вопрос. Как, собственно, и почему эти в принципе миролюбивые тварюшки сцепились друг с другом не на жизнь, а на смерть.

К слову, свое импровизированное оружие как защитники, так и нападавшие держали в своих хомячьих лапах, а передвигались на паучьих конечностях, с помощью которых лихо скакали по стволу дерева и кроне.

— Ты глянь, какие у атакующих большие нижние клыки, — проговорил чернявый, следя за тем, как на одной из толстых веток, невдалеке от основного места битвы, сцепились два хомяка.

Свои палки они уже потеряли, поэтому в ход пошли зубы и когти на «родных» лапах.

— А у защитников, кстати, длинные уши, — внезапно добавил Леопольд.

Скорее всего, две разных стаи этих монстров не поделили какую-нибудь делянку с вкусными растениями и теперь выясняли, кому она принадлежит, на поле боя.

Вмешиваться товарищи не планировали. Если в ситуации с жуками огромные насекомые вызывали инстинктивную антипатию, то здесь сражались только хомяки. Потому команда просто наблюдала некоторое время за странным действом.

Минут через пять наметился победитель — им стали саблезубые грызуны, которые сломили сопротивление дюжины защитников. Их мёртвые тушки вперемешку с нападавшими лежали у подножия дерева, а захватчики теперь врывались в глиняные домики. И, судя по звукам, творили там что-то совсем уж противоестественное.

Предположение друзей подтвердилось буквально через несколько секунд, когда из круглого прохода выбрался упитанный хомяк, державший в лапе маленький пищащий комок. Не долго думая, он открыл пасть и откусил кусок от своей ноши. Брызнула кровь, а мелкий грызун обмяк.

— Вот тебе и мирные тварюшки… — ошарашенно проговорил командир. Уж каннибализма он точно от них не ожидал.

Брут на его плечах разразился тирадой на енотьем языке. Его тоже это событие поразило до глубины души. А вот Леопольд просто пожал плечами:

— Самцы крупных лесных кошек тоже так делали с чужим потомством.

Таких подробностей Зефир не знал, но, учитывая, кем раньше был друг и где жил, не сомневался в его словах.

Да и в принципе, если абстрагироваться от разыгравшейся на дереве трагедии, выходило, что устоявшийся вид паукомяков, образовавшийся в результате мутации, имел как минимум три, а то и четыре подвида.

Первый — самые обычные хомяки с паучьими лапами, которых было пруд пруди в любых Выдохах. Кстати, Брут считал их тупыми, потому что они не могли с ним нормально общаться. Второй подвид — те подземные строители, отбивавшиеся от жуков. Они были гораздо умнее первых, и у них даже присутствовал какой-никакой социум. Ну и наконец третьими и четвертыми были вот эти клыкастые и ушастые грызуны.

Отогнав, в общем-то, бесполезные мысли, Зефир развернулся к дороге и проговорил:

— Побежали дальше.

Остаток дня группа провела в дороге, а вечером встала на стоянку недалеко от Шаловливой дороги. Принимая во внимание, сколько они уже прошли, и удвоению пути благодаря свойствам тракта, сейчас друзья должны были подходить к реке, текущей из Хребта русалки и пересекавшей жёлтый Выдох.

В этой связи у командира, к слову, были некоторые опасения: если водная артерия окажется слишком широкой, переправляться через неё вплавь он не хотел. Всё-таки неясно, что могло водиться в глубине и как эти обитатели отреагируют на двух человек и енота. В крайнем случае придётся строить плот — но, к счастью, товарищи хорошо подготовились и захватили инструменты.

Ночь прошла спокойно, и группа вновь встала на плиты и двинулась дальше. Вскоре впереди показалась широкая водная гладь довольно бурной реки почему-то тёмно-жёлтого цвета. Однако опасения Зефира не подтвердились — тракт плавно переходил в громадный каменный мост, на котором могли спокойно разъехаться пара телег.

— Он подозрительно целый и новый, — задумчиво проговорил чернявый, когда они остановились рядом с рукотворной переправой.

— Как и Шаловливая дорога, — кивнул командир и добавил, — скорее всего, это она и есть.

— Брут? — Леопольд повернулся к мохнатому с вопросом в глазах.

Тот прислушался к ощущениям, а затем тявкнул пару раз ободряюще.

— Ну раз всё в порядке, не будем здесь задерживаться, — Зефир первым ступил на полотно моста.

Бортик у сооружения был не больше метра, и командир начал идти рядом с ним по левой стороне, вглядываясь в водную гладь. Река оказалась мутной, но сквозь её толщу угадывались огромные тени, медленно плывущие в глубине. Хотя, возможно, это всего лишь игра света — парень не исключал и такого.

Обернувшись направо, Зефир заметил вдалеке одинокого матёрого бык-быка метра три в холке, пришедшего на водопой. Тот осторожно подошёл к берегу и уже опустил голову, чтобы напиться, когда с середины реки из толщи воды с огромной скоростью выстрелило щупальце с пастью на конце и впилось в грудь заголосившего животного. Жертва попыталась вырваться и заметалась, однако зубы, похоже, вцепились намертво. А затем существо в реке потянуло.

Алый бык-бык вспомнил, что раньше был коровой, и жалобно замычал. Но сколько бы животное ни напрягалось и ни дёргалось, подавляющая сила была на стороне неизвестного монстра, и буквально через полминуты сопротивляющаяся туша скрылась в мутных водах жёлтой реки.

— Ни хрена себе, — присвистнул Леопольд, который тоже не пропустил это зрелище.

— Да уж, — передёрнул плечами командир и отошёл от бортика от греха подальше.

Оказавшись на другом берегу, товарищи продолжили путь. Благо, тракт здесь также присутствовал, уходя вдаль, и пока не думал заканчиваться.

Скорее всего, до катаклизма, поглотившего эти земли, Шаловливая дорога была чьим-то амбициозным проектом — некой торговой артерией, связывавшей огромное количество стран. Возможно, тракт вообще строили вскладчину, а земли государств, через которые он проходил, процветали благодаря ему.

Но всё это было давно в прошлом. Сейчас по прихоти судьбы дорога превратилась в один огромный и несколько своевольный артефакт, пустовавший сотни лет. И только искатели из Перекрёстка иногда использовали её, чтобы пробраться глубже в жёлтую зону, при этом никогда не забредая так далеко, как это сделали сейчас друзья.

И как бы ни везло до этого Зефиру, Бруту и Леопольду, спокойное путешествие в этих землях не могло продолжаться вечно. В какой-то момент глазастый чернявый, первым заметивший опасность, крикнул:

— Злопони! Десятка четыре, если не больше!

Товарищи моментально остановились, в то время как Зефир вглядывался вдаль, пытаясь рассмотреть мутировавших коней, отрастивших себе знатные пасти и ведущих себя тем неадекватнее, чем больше их было в табуне. Через пару секунд он наконец заметил пылевое облако вдалеке, и, судя по всему, оно приближалось.

— К нам? — на всякий случай уточнил он у Леопольда.

— Да, прямехонько на нас.

Это было плохо. Какими бы сильными ни были товарищи, несколько десятков монстров просто затопчут их к чертям. Группе нужно было укрытие, причём срочно. Осмотревшись, командир заметил лишь небольшую рощу неподалёку и крикнул соратнику, который уже присел на колено, наводя стреломёт:

— Не трать заряды — всё равно не хватит! Давай к тем деревьям!

Чернявый кивнул, поднялся и бросился бежать за Зефиром. Через несколько секунд друзья, преодолев жиденькие кусты, влетели в рощу.

Будь у командира время, он бы выругался вслух, но набранная скорость не давала такой роскоши. Парень оттолкнулся и прыгнул вперёд так далеко, как только мог. Леопольд последовал его примеру, высоко пролетев над поляной, густо усыпанной тёмно-зелёными лианами, и приземлился на её краю, чуть не наступив на один из отростков хищных деревьев, устроивших здесь ловушку.

— Фух… — шумно выдохнув, чернявый обернулся.

Лиана была в нескольких сантиметрах от него, поэтому он поспешил отойти и посмотрел на Зефира, стоявшего чуть впереди. Лицо командира выражало крайнюю степень возмущения, а Брут на его плечах сидел с круглыми от ужаса глазами, цепко вцепившись лапами в шлем.

— Напомни мне больше никогда не вбегать на полном ходу в незнакомые рощи, — прервал молчание Зефир, рассматривая десятки обычных на вид деревьев, у которых примерно в трёх метрах от земли ствол раздваивался, образуя рогатку с пастью в глубине.

— Да уж… Отличный сюрприз… — протянул Леопольд, но не успел договорить, как в отдалении послышался приближающийся топот сотен копыт и злобное ржание.

Времени на раздумья не оставалось. Командир, достав щит со спины и обнажив меч, встал слева от ближайшего хищного дерева и бросил:

— Держим оборону с двух сторон.

Кивнув, друг занял позицию справа, чтобы между ними был толстый ствол, и приготовился встречать бешеных лошадей.

Те не заставили себя ждать. Первый десяток злопони, мчавшийся во весь опор, смял кусты и ворвался на поляну. Товарищи впервые видели их так близко. От обычных лошадей они отличались не сильно — если не считать частокола игловидных зубов, приземистого телосложения и глаз, пылавших такой лютой злобой ко всему живому, что оба парня невольно поразились, насколько точно название передавало их суть.

Между тем твари и не думали сбавлять скорость. Не колеблясь ни секунды, они ринулись вперёд. Копыта застучали по земле, наступая на плотный ковёр лиан, а хищные деревья, почуяв добычу, словно распрямившиеся пружины, начали стремительно обхватывать монстров отростками и тащить вверх.

Раздалось первое испуганное ржание самых неудачливых коней, которых хищные растения тянули к рогаткам в стволах. Удивительно, но силы этим отросткам было не занимать — туши весом под четыреста килограммов с лёгкостью закидывались в пасти. Вот только, насколько успел заметить Зефир, те не были приспособлены для такой крупной дичи и, судя по всему, не растягивались, поэтому жертвы застревали на полпути, не пролезая в глотку полностью.

Тем временем на охотничьей поляне появилась вторая порция злопони — около пятнадцати особей. С красными от лопнувших капилляров глазами, они, не обращая внимания на «летающих» собратьев, рванули вперёд. И вновь у хищных деревьев, оставшихся без добычи в первой волне, начался пир.

Наступая на тёмно-зелёные лианы, чудовища провоцировали растения, а те резко обхватывали их и тащили к себе. Процесс повторился — ещё пятнадцать пони оказались схвачены и затолканы в глотки. Но, как и в прошлый раз, деревья не могли их полностью проглотить, отчего задние части монстров торчали кверху, беспомощно дрыгая копытами.

Всё происходило так стремительно, что, когда все лошади второй группы уже висели в воздухе, на поляну ворвалась третья и, похоже, последняя часть табуна. Лиан на земле почти не осталось, а практически все «рогатки» были забиты торчащими из них задами злопони, отчаянно дрыгавших ногами и глухо ржавших из глубины стволов.

При этом хищная растительность оказалась жадной и тупой: вместо того чтобы вытаскивать застрявших коней, лианы, словно хлысты, с немалой силой лупили их по ягодицам, вызывая ещё более истошные крики у попавших в ловушку чудовищ. Весь лесок наполнился невообразимым гамом, больше напоминавшим приют для умалишённых.

Парням по сути повезло — злопони было достаточно много, чтобы они, потеряв остатки разума, лезли вперёд даже в ловушку. Однако испытания ещё не закончились — дюжина оставшихся тварей мчалась на них во весь опор.

Примерно на середине пути табун разделился на два потока: один устремился к Зефиру, другой — к Леопольду. Чернявый, увидев, что монстры выстроились в неровную линию, мгновенно опустился на колено и дёрнул за спуск усиленного косточкой стреломёта.

Метровый болт вонзился первому пони прямо в грудь и, не теряя скорости, пробил тело насквозь, чтобы через мгновение врезаться в морду следующему. Убойная сила была такова, что, прошив вторую тушу, снаряд сразил ещё двух монстров, прежде чем наполовину вонзиться в хищное дерево на другом конце поляны, заставив то недовольно заскрипеть.

Мгновенная гибель большей части атакующих не остановила двух оставшихся коней. Перепрыгнув через павшие тела, первый вцепился острыми зубами в поднятый чернявым щит. Раздался треск ломающихся зубов, а Леопольд прочертил ногами две полуметровые борозды в рыхлой земле. Но не растерялся — когда инерция удара иссякла, он со всего размаху опустил шестопёр на голову твари.

Раздался сочный хруст, и туша рухнула наземь. Однако расслабляться было рано — последний монстр уже приближался. Быстро подняв металлическую преграду и отставив правую ногу назад, чернявый приготовился к удару.

Тем временем у командира события развивались по иному сценарию: он не стал ждать противников, а рванул навстречу, выставив вперёд щит с острым шипом.

Енот, увидев манёвр юноши, поспешно ретировался с его шеи. В то время как Зефир, набрав приличную скорость, через несколько секунд врезался в первого монстра. Под громкое «бом!» шея чудовища вывернулась под неестественным углом, а мёртвое тело отлетело назад, прямо на приближающихся сородичей.

Образовалась настоящая свалка: злопони не смогли вовремя свернуть и полетели кубарем, причём двое из них — прямиком на парня! Зефир успел выставить тонкий лист металла, когда его сбили с ног две туши. Кувыркнувшись несколько метров, монстры замерли, а из-под них раздалось кряхтение. С трудом скинув с себя дёргающиеся в конвульсиях тела, командир огляделся.

Основная группа злопони лежала поодаль — с переломанными ногами и шеями, они больше не представляли угрозы.

Внезапно снизу раздался громкий всхрап, и один из противников дёрнул конечностями. Меч моментально опустился, отсекая голову, и монстр затих.

— Ты там цел? — раздался громкий и обеспокоенный голос Леопольда, перекрывая шум, издаваемый застрявшими в деревьях пони. А сам он выглянул из-за ствола.

Зефир на секунду замер, прислушиваясь к ощущениям: левая рука ныла после удара, спина тоже болела. Но в целом — ничего серьёзного.

— Да, пустяки! — отойдя от трупов, парень направился к товарищу. — Сам как?

— Отлично! Четверых сразу уложил одним выстрелом!

— Тогда пошли отсюда, — произнёс командир, оглядываясь в поисках Брута.

Енот обнаружился чуть поодаль, в кустах. Нормальный товарищ проявил бы участие к только что сражавшимся друзьям. Но не этот деятель. Мохнатый уставился странным взглядом на то, как мутировавших коней лупят по задницам лианы, при этом не переставая похабно хихикать.

Зефир лишь закатил глаза — он даже на секунду не хотел представлять, какие мысли бродили в бестолковке Брута…