Чёрный лес

Глава 5

Мертвец, по крайней мере, оказался надёжным проводником. Дроган шагал впереди, держа под мышкой старый пожелтевший череп, который указывал теперь путь. Как бы ни молил, как бы ни угрожал бывший император Фираксеона, остальное его тело пришлось оставить в склепе.

Длинный низкий туннель с обваливающимися стенами, наконец, завершился, и впереди забрезжил свет. Свежий воздух пьянил, проникая в лёгкие. От него веяло прохладой и влагой. Где-то вдалеке завела трель неведомая птица, радуясь, что закончился дождь.

Дроган перелез образовавшуюся за годы насыпь и зажмурился, когда яркий свет ударил в глаза.

— Поверни меня, я хочу посмотреть на город.

Дроган осмотрелся. Они оказались у подножия холма. С его вершины вниз тянулись остатки стен, поросшие мхом и травой. Ничего, похожего на город, не было и в помине. Воитель водрузил мертвеца на большой валун.

Агарис молчал. Дроган покосился на череп — не исчезла ли мистическая сила, оживившая его? Но в глазницах всё также горело зловещее пламя, уменьшившееся, правда, до небольших огоньков.

— Насколько я могу судить, эти руины тут от силы лет пятьдесят, — тихо проговорил Рауд.

Дроган заметил, что разведчик, то и дело, посматривает на небо, но дракона видно не было.

Череп издал скрежещущий звук, затем заговорил, ни к кому конкретно не обращаясь:

— Ни следа. Как так могло получиться? От моего великого города не осталось ничего. Ни камешка. Какие-то грубые варварские постройки поверх моего величественного дворца, да и те пришли в запустение. Только поросший деревьями могильный холм. Вот и вся память обо мне?

Дроган не знал, что сказать. Поэтому он предпочёл не говорить ничего.

— Пора выдвигаться, — подал голос разведчик. — Ваше императорство, оставить тебя здесь?

— Нет! — поспешно ответил мертвец, но тут же вернул над собой контроль и продолжил уже более привычным тоном. — Я не желаю вечность смотреть на руины моего былого величия. Может быть, этот мир изменился, но мне нужно заново обрести своё место в нём. Раз уж вы пробудили меня от вековечного сна, придётся отправиться с вами. Вперёд.

Дроган покачал головой, но подхватил череп.

— Давай я помогу примотать его ремнём, — предложил Рауд. — Чтобы не мешался. Вдруг придётся сражаться — так руки будут свободны.

Агарис презрительно фыркнул, но ничего не сказал. Возможно, понимал, что и для него будет лучше, если Дроган будет способен драться, не отвлекаясь.

Закончив крепить нового спутника, разведчики двинулись в обратный путь, пролегавший через руины деревни, что они приметили ещё с вершины холма. Выйдя к ней, спутники затаились среди деревьев, в небольшом подлеске, и принялись наблюдать. Откуда-то со стороны гор раздался рёв, переполошивший стаю ворон, взметнувшуюся ввысь с ближайшей крыши. Рауд посмотрел на Дрогана, но тому лишь оставалось покачать головой. Кто бы ни издал этот крик, он был огромен, и воитель совсем не горел деланием выяснять, кто это был.

Фигур, которые раньше заметил Дроган, видно не было. Помедлив ещё миг, разведчики двинулись вдоль обвалившейся каменной стены к относительно неплохо сохранившемуся амбару — хотя крыша его давно сгнила, стены устояли почти целиком.

Вдруг послышался шорох. Дроган поднял глаза. В метре от него, через верх стены, выглядывало обезображенное разложением лицо мертвеца.

— Чёрт побери… — едва успел пробормотать он, как тварь с неожиданной резвостью перемахнула через преграду и приземлилась между разведчиками.

Дроган взмахнул топором, почти перерубив мертвеца пополам, и запоздало увидел, как стремительно набухает его живот.

— Ложись!

Он толкнул Рауда, и лучник растянулся на земле, перекатом уйдя за ствол росшего рядом дерева. Сам Дроган успел лишь пригнуться и закрыться плащом, когда тело мертвеца взорвалось с тошнотворным чавкающим звуком. Что-то липкое, с неприятным резким запахом, плеснуло на плащ, и тот задымился. Дроган скинул ткань, на которой стремительно расползались дыры, и повернулся как раз, чтобы увидеть второго мертвеца, спешащего в их сторону. Воитель вскинул руку в предупреждении, и для Рауда этого оказалось достаточно. Лучник стремительно развернулся и выпустил стрелу, беззвучно пробившую неживое тело. Вновь послышался звук лопающегося тела, и мертвец на их глазах превратился в кровавое марево, оседавшее на землю и превращавшееся в кислотный дым.

— Вперёд! — крикнул Дроган.

И разведчики, что было сил, понеслись к видневшемуся впереди мосту через ручей. Они не оглядывались, чтобы посмотреть, преследуют ли их, и не остановились, оказавшись по ту сторону стремительно текущей воды. Дроган и Рауд продолжали бежать вперёд, к видневшимся впереди остаткам осадной башни. Пару раз под их ногами раздавался плеск небольших ручейков, но они остановились лишь когда добежали до лагеря — с промокшими ногами, лихорадочно пытаясь унять дыхание.

«Сумеречные коты», видя в каким состоянии вернулись разведчики, повскакивали с мест, хватая оружие.

— Что там? — коротко спросил Вегард.

Рауд махнул рукой, повалился на землю, и зашёлся в отчаянном кровавом кашле. Стейн подхватил его за плечи, усаживая у почти прогоревшего костра. К этому времени Дроган сумел совладать с дыханием и опустился рядом, поймав обеспокоенный взгляд своей приёмной дочери, Бенгты.

— Дракон, — прохрипел воитель. — И в деревне неподалёку завелись драугры-блевуны.

— Скверно, — нахмурился Вегард, обеспокоенно покосившись туда, откуда явились разведчики.

— Ладно, сворачиваемся. Всё равно уже собирались.

И Стейн принялся командовать, взяв на себя руководство сборами.

— «Драугры-блевуны»? — усмехнулась Велимира. — Это что за твари такие?

— Мертвецы, которые выблёвывают на тебя свои внутренности вместе с желудочным соком и накопившимися внутри газами, — пояснил стоявший за её спиной Коли. — А если по ним ударить, этот самый газ разрывает их, превращая в ходячий мешок с кислотой. Сталкивались мы с такими, срань редкостная.

Взгляд маленьких чёрных глазок наёмника блуждал, осматривая горизонт.

— А черепушку зачем прихватил? К старости потянуло на фетиши?

Спохватившись, Дроган взглянул на Агариса. Но тот выглядел как старый, ничем не примечательный череп с пустыми глазницами. Его нижняя челюсть потерялась где-то во время безумного бега через равнину.

Снова послышался рёв. Дроган выглянул из-за остатков осадной башни. Яркое солнце, смотревшее со свежевымытого дождём лазурного неба, освещало пространство, подсвечивая разнотравье. Жёлтые, пурпурные, алые цветы, казалось, горели в лучах. На миг задержав на них взгляд, Дроган скользнул дальше, к подножью гор. Там, между деревьев, виднелся массивный силуэт гиганта.

— Это ещё кто? — выдохнул Коли.

Дроган пожал плечами.

— Может, великан или тролль. В этих диких краях может быть что угодно. Стейн прав — пора сворачиваться.

Воитель уже начал поворачиваться, когда заметил, что едва заметное пламя вновь тлеет в глазницах черепа. Казалось, древний тиран задумчиво осматривает населённые чудовищами окрестности.

Но если у мертвеца и были какие-то соображения на этот счёт, он предпочёл оставить их при себе.

— Не доверяй Велимире — она совсем не та, кем хочет казаться, — тихо произнёс Рауд на вечернем привале.

Дроган удивлённо обернулся, но лучник уже отошёл, направившись к Стейну. Пожав плечами, воитель рассеянно потрепал Зверобоя за ухом и отправился помогать Бенгте обустраивать их небольшую походную палатку. До этого девочка никогда не ночевала в походных условиях.

Агарис весь день молчал. Лишь когда он оказался наедине с Дроганом и Бенгтой, глаза древнего тирана вспыхнули в полную силу. Заметив это, девочка вскрикнула и нырнула за спину приёмного отца.

— Не бойся, — проронил Дроган, устанавливая череп на походный сундук, рядом с плошкой жира, в которой плавала лучина. — Насколько я понимаю, он ничего не сможет тебе сделать.

— Увы, но ты прав, — проскрипел Агарис.

— У меня чувство, будто ты жалеешь об этом, — усмехнулся Дроган.

— Я бы не отказался продемонстрировать тебе хотя бы долю своего былого могущества, чтобы добиться уважения, — после паузы отозвался череп, — но вынужден признать, что бессилен. В моём распоряжении теперь лишь непревзойдённый ум и опыт. Но самостоятельно я не могу даже отогнать муху. Впрочем, низшие создания не представляют для меня сколь-нибудь значимую проблему…

— Знаешь, — оборвал его Дроган, — уважение можно заслужить и без демонстрации могущества.

— Ты говоришь так потому лишь, что сам не обладаешь достаточной силой, чтобы заставить людей себя уважать. Это чувство рождается по отношению к тому, кому люди отдают свою судьбу, что происходит либо из любви, либо из страха. Любовь переменчива. Страх надёжен. Он постоянен, пока ты сам можешь его внушать. А управлять чужой любовью никто не способен. Это чувство капризно и переменчиво.

Дроган раскатал спальный мешок.

— Не могу не спросить — как ты сумел из великого, как ты говоришь, правителя превратиться в простой говорящий череп?

Молчание длилось долго. Дроган уже начал думать, что Агарис решил просто проигнорировать его вопрос, но вдруг его скрежещущий голос послышался снова.

— Думаю, причина одинакова для всех тиранов. Предательство. Всегда найдутся те, кто завидует чужому величию, ничего собой не представляя. Эти шакалы так и вьются вокруг, ожидая, когда лев ослабеет.

— Лев? Шакалы? Кто это? — подала голос Бенгта.

Любопытство, наконец, пересилило в девочке страх.

— Звери из Старого мира. Мира, что был до Чёрного леса. Как многое утрачено, — пламя в глазницах черепа на миг померкло. — Как многое ещё может быть утрачено в будущем.

Дроган улёгся на спину и закинул руки за голову.

— Как ловко ты ушёл от прямого ответа на мой вопрос!

— Рад, что ты оценил. Думаю, даже способностей такого варвара должно хватить, чтобы понять, что я не горю желанием рассказывать тебе о своём падении.

Дроган усмехнулся.

— А знаешь, на что ещё хватит способностей этого варвара? Взять свой топор и раскрошить тебя в костяную муку.

— Но даже он должен понимать, что это было бы вопиющей глупостью — лишиться ценного источника знаний об эпохе, которую забыли в его примитивное время, ради минутной вспышки болезненной гордыни.

Воитель фыркнул, не удержавшись.

— Вот кто бы говорил мне о гордыне!

— Не понимаю, что ты хочешь сказать. Ведь я действительно завоевал бескрайние земли и вёл в бой многотысячные армии. А ты — и правда немытый варвар, едва освоивший грамоту и не имеющий ни малейшего представления о сочинениях великого Гратариса Старшего или архистратега Алимания из Геноры. Уверен, ты даже не понимаешь часть слов, которые я произношу. Так что можешь спорить сколько угодно, но это не изменит очевидных фактов. Однако должен заметить, что я говорю это всё потому, что признаю в тебе определённую остроту разума, которая позволит тебе удержаться от необдуманных действий и сохранить хладность ума, вместо того, чтобы хвататься за свой топор.

Дроган молча задул лучину и закрыл глаза. Это был слишком тяжёлый день, чтобы тратить его на споры с древним мертвецом, закончившим свой земной путь в виде говорящего светильника.

— Если не сложно — притуши свои огоньки. Я хотел бы выспаться перед завтрашним походом.

В ответ не раздалось ни слова, но сквозь смеженные веки Дроган заметил, что шатёр погрузился во тьму.

Дроган проснулся посреди ночи. Мгновение он лежал, прислушиваясь к ощущениям, и пытаясь понять, что его разбудило. Затем заметил, что остался один, если не считать Агариса, напоминавшего теперь обычный старый череп. Тихо выскользнув из спального мешка, он откинул полог и выглянул наружу.

Спина Бенгты удалялась по направлению к ближайшим деревьям. Выругавшись сквозь зубы, Дроган подался вперёд, когда услышал резкий хрипловатый голос.

— Эй, малая! Куда собралась?

Бенгта остановилась, и повернулась к Коли, сидевшему у тлеющих углей прогоревшего костра. Если девочка что-то и ответила, Дроган этого не услышал.

— По нужде, что ли? Совсем рехнулась? В таких диких местах поодиночке в кусты не ходят, если не хочешь, чтобы тебе задницу отхватили.

Бенгта неуверенно шагнула назад, обхватив себя руками.

— Да, конечно, — усмехнулся Коли. — Девочка, это не я тут злодей, уж можешь мне поверить. Я хоть и кажусь страшным, но тут есть, кого бояться и без меня. Так что давай, возвращайся обратно. Утром поссышь. Если невтерпёж, так хоть свою зверюгу прихвати с собой.

Словно поняв, что речь идёт о нём, Зверобой бесшумно выскользнул из теней за спиной Бенгты и встал рядом. Коли вздрогнул, но быстро овладел собой и шутливо поднял руки.

— А, ну тогда вопросов нет. Просто будьте осторожнее.

— Спасибо, — пискнула Бенгта.

Вскоре она скрылась под деревьями, сопровождаемая своим четвероногим спутником.

— Хреновый ты отец, — проронил Коли, не отрывая взгляда от углей. — Мало того, что потащил девку с отрядом головорезов, так ещё и не объяснил, как себя вести.

Дроган не стал тратить время на спор. Он и сам не был уверен, что правильно поступил, не попытавшись найти другой путь. Плохой отец, неважный брат и сын — так уж сложилось. У кого-то выходит быть хорошим семьянином, у кого-то — нет. Может быть, Дроган и мог бы найти нужные слова для ответа наёмнику, который и сам-то не имел нормальной семьи.

Но тут тишину разорвал громкий детский крик.