Чёрный лес

Глава 20

— Восьмое княжество? — переспросил сбитый с толку Дроган. — Никогда не слышал о нём. Всем известно, что княжеств только семь.

Священник покачал головой.

— Да, это заблуждение часто можно услышать от людей, скажем так, далёких от мира книг и знаний. Но раньше княжеств было восемь. Одно из них поглотил Чёрный лес в первые годы после своего появления. Долгие десятилетия и мы жили в страхе перед этой судьбой. Так записано в наших летописях.

Дроган нахмурился и провёл рукой по щетине на щеке. Значит, все истории о том, что Чёрный лес стал захватывать свободную землю только в последние годы, были неверны. Он и раньше поглощал большие территории, не оставляя о них даже памяти. Целое княжество! Кто бы мог подумать.

— Пожалуйста, переведи мне то, о чём я просил, — сказал Дроган, взял руку священника, и высыпал ему в ладонь небольшую горсть серебряных монет.

Тот кивнул и удалился к стоявшему неподалёку пюпитру, прихватив с собой книгу неведомой ведьмы.

— Ты веришь во всё это? — прошептал Эспен, подходя ближе.

— Герда верила, — так же тихо отозвался Дроган. — Достаточно сильно, чтобы отправиться в дорогу.

— Но почему она оставила книгу здесь?

Дроган пожал плечами.

— Скорее всего, как и мы, она записала перевод нужного фрагмента и решила не тащить её с собой целиком. Эта книга довольно редка, как я понимаю. А княжна, судя по всему, ценит знания. Так зачем ей рисковать?

Эспен обдумал его слова и медленно кивнул, соглашаясь.

— Интересно, кем была та ведьма, которая подбила Герду на это?

— Думаю, скоро мы узнаем, — ответил Дроган. — Пойду, подышу воздухом, пока старик занимается переводом. В последнее время подземелья меня утомляют.

Эспен кивнул, не сдвинувшись с места, и Дроган повернулся к выходу. Он надеялся, что заклинатель не натворит глупостей, если оставить его без присмотра. Оглянувшись через плечо, Дроган заметил, что тот устроился возле стены с книгой на коленях. Той самой книгой заклинаний, что отдал ему Стейн.

Свежий ветер принёс запах моря с побережья, как только Дроган вышел наружу. Прикрыв глаза, он с довольной улыбкой глубоко вдохнул эту прохладу полной грудью. Потянулся до хруста в костях.

Когда воитель открыл глаза и огляделся, перед ним стояла Бенгта. Девочка рассеянно осматривалась вокруг, словно не до конца понимая, где находится.

— Что ты здесь делаешь? — не без удивления спросил Дроган.

Бенгта вздрогнула, будто очнулась ото сна, и робко улыбнулась приёмному отцу.

— Искала тебя. Я слышала в трактире ваш разговор со Стейном и решила пойти следом.

Дроган кивнул.

— Девочке опасно одной ходить по улицам незнакомого города. Где Зверобой?

Бенгта неопределённо махнула рукой куда-то за спину.

— Дрыхнет. Я не стала его будить. Он так сладко спит.

Дроган покачал головой и двинулся к берегу.

— Не делай так больше. Защищать тебя — его работа и долг. Зачем ты меня искала?

— Просто так.

Бенгта на миг задержалась у храма и задумчиво провела рукой по древним камням.

— Мы надолго здесь задержимся?

— Вряд ли. Старый жрец должен перевести нам текст, который поможет последовать дальше, за княжной. Времени теперь терять нельзя — мы и так от неё отстали. В основном из-за меня, к сожалению.

Бенгта покачала головой.

— Не кори себя. Как ты мог оставить без помощи целый посёлок? Множество жизней спасено, и это бесценно.

— Но из-за этого может быть потеряна та, за которую нам платят.

Девочка нахмурилась.

— Не говори, как Стейн. Ты не такой. Всё в руках Создателя. Если будет на то Его воля, Герда будет жива к тому времени, как мы её найдём. Но жители Пригорья совершенно точно не выжили бы без твоей помощи.

Дроган усмехнулся и приподнял бровь.

— Тебе говорили, что ты необычайно рассудительна для своего возраста?

Вместо ответа Бенгта пожала плечами и вновь обернулась к храму.

— Так необычно, что тут до сих пор служат священники. После стольких лет, — едва слышно пробормотала она.

Дроган кивнул.

— Для этой языческой страны — и правда, странно. Не похоже, чтобы тут жаловали истинную Веру.

— Это потому, что Епископ Гальрада пропала, — отозвалась Бенгта.

Дроган хмыкнул.

— «Пропала»?

Девочка нахмурилась, пытаясь понять, почему в словах воителя промелькнул сарказм. Затем до неё дошло.

— Это — не оговорка. Последним Епископом Гальрада была женщина.

— Не говори ерунды, — отмахнулся Дроган. — Только мужчина может быть священником, не говоря уже о сане Епископа.

Между бровей Бенгты пролегла тонкая упрямая морщинка.

— Теперь — да. Но раньше многое было иначе. Епископом Гальрада была женщина, говорю тебе. Почему ты смеёшься? Ничего смешного в этом нет.

— Ну откуда же ты можешь это знать?

Бенгта пожала плечами.

— Агарис сказал.

Дроган покачал головой.

— Во времена Агариса не было ещё княжеств. Он не может этого помнить.

— Но в его времена были священницы. Можешь сам у него спросить.

— Хорошо. Ладно!

Всё ещё посмеиваясь, Дроган махнул рукой. В конце концов, это было не так важно. Если Бенгте хочется защищать свои фантазии — в этом не было никакого вреда. И уж точно воитель не собирался упорно спорить с маленькой девочкой.

Всё ещё хмурясь, Бенгта следовала за ним.

— Я говорю правду!

— Как скажешь, — усмехнулся Дроган. — И хватит об этом. Я собираюсь посидеть на берегу, а там и так достаточно криков чаек и моряков, чтобы ещё продолжать бессмысленный спор.

Бенгта не ответила, продолжая молча следовать за приёмным отцом. Вскоре впереди показались пирсы. Дроган прошёл до самого конца причала, сел и стянул обувь. Опустив ноющие ступни в прохладную воду залива, воитель только теперь понял, как устал за последние дни. Кажется, он становился слишком старым для путешествий. Оставалось только гадать, как чувствовал себя в дороге покойный Вегард.

При воспоминаниях о старике Дроган нахмурился. Нет, теперь он не испытывал к тому ни ненависти, ни вражды. Дроган победил, а Вегард гниёт под землёй. Воитель мог позволить себе простить побеждённого врага.

Над водой носились светлые силуэты чаек, выхватывавшие рыбу из воды. Скрипели старые доски рыбацких шлюпок. Переругивались между собой портовые рабочие.

Вскоре эта мирная картина останется позади, и отряд снова двинется в опасный путь. Возможно, самый опасный из тех, что выпадали на долю Дрогана. Восьмое княжество, поглощённое Чёрным лесом — кто бы мог подумать!

Дроган обернулся на Бенгту. Девочка молча сидела неподалёку и смотрела в воду, болтая ногами над маленькими набегавшими волнами.

«Не оставить ли её здесь?», — мелькнула в голове мысль.

Тащить ребёнка с собой, в такие опасные места, было почти преступлением.

— Послушай, — начал Дроган. — Может быть, ты останешься в Гальраде? Думаю, священник не отказался бы от помощницы в храме. Или князь Хравн согласится взять тебя служанкой. Он добрый человек, здесь тебе будет хорошо.

— Хочешь бросить меня? — ровным голосом отозвалась Бенгта, не поднимая головы.

— Это не так…

— Славно, потому что я не останусь. Ты спас меня. Как знать — может, когда-нибудь мне суждено спасти тебя.

Дроган поёжился — холодок вдруг пробежал между лопаток, словно чья-то призрачная рука коснулась его кожи. Воителю оставалось только молча кивнуть.

Дроган и Бенгта провели у берега ещё часа два — судя по тому, как склонилось солнце. За это время они не сказали друг другу больше ни слова. Не то, чтобы кто-то из них испытывал какую-то неловкость, просто никто не хотел нарушать установившееся между ними молчание. Наконец, Дроган встал, отёр ноги о штанины, повязал портянки и надел обувь.

— Пора? — тихо спросила Бенгта.

Воитель кивнул.

— Старик должен был уже закончить перевод.

Девочка поднялась на ноги. Они пошли к храму. Дроган постоянно хмурился, словно чувствуя, что он и Бенгта стоят на пороге, который разделит всю их жизнь на «до» и «после». Не будет уже возврата к спокойному прошлому, небольшой хижины у берега моря, тихих зимних вечеров, когда зверуха завывает вовсю в печных трубах.

Дроган покачал головой. Незаметно они добрались до цели своего пути, но воитель замер на верхней ступени лестницы, боясь сделать следующий шаг.

Бенгта взяла его за руку.

— Это всё равно случится, — грустно произнесла она. — Будешь ты стоять тут, или нет.

Вместе, рука об руку, они вошли в коридор. Эспен стоял у алтаря и разговаривал о чём-то со священником. Заметив вошедших, тот махнул им, указывая на пюпитр.

— Я как раз закончил. Создатель будет мне свидетелем, я должен предупредить вас — идти туда слишком опасно! Одумайтесь!

— Кто тогда спасёт княжну? Разве не долг каждого доброго верующего помогать нуждающимся в помощи?

Священник покачал головой.

— Вы даже не знаете, нуждаются ли они. Но вы правы. Ступайте с моим благословением. Видит Создатель, я пытался предупредить вас, и ваша судьба не будет на моей совести.

Старик подошёл к пюпитру. Захлопнул книгу, вложив в неё свиток, покрытый чёрными буквами и какими-то схемами. На миг замешкавшись, он протянул её Дрогану. Когда воитель принял книгу из его рук, священник провёл ладонью перед своим лицом.

— Да простит меня Создатель, — еле слышно прошептал он.

Не ответив, Дроган повернулся, и покинул храм. Эспен и Бенгта последовали за ним.

Заклинатель поддел его локтем, спускаясь рядом по лестнице.

— А старик склонен к драме, да?

Дроган пожал плечами.

— Возможно, не без оснований. Похоже, он считает, что отправил нас на верную гибель.

— Мог бы тогда и вовсе не переводить. Сказал бы, что не знает языка.

Воитель усмехнулся.

— Думаешь, такой ответ устроил бы Стейна? Да и вера в Создателя запрещает ложь, даже во спасение.

Эспен фыркнул.

— Особенно, когда тебе платят серебром.

— Пожалуй, ты прав.

— А был бы стоящий жрец, так соврал бы, пожертвовал своей душой для спасения ближних. Очень богоугодный поступок, как по мне.

Дроган ничего не ответил.

Отряд выступил в дорогу, не дожидаясь утра. Стейн лично отправился к князю, чтобы вернуть книгу, после чего догнал наёмников, направившихся к горам, видневшимся на северо-востоке.

Местность неуклонно шла вверх. Постепенно трава становилась всё ниже, всё чаще встречался мох. Копыта лошадей бесшумно опускались на него, почти не оставляя следов. Высокогорные собратья сменили высокие прямые сосны, оставшиеся внизу. В этом мрачном краю не было ни дорог, ни даже троп. Казалось, даже свет солнца стал более тусклым, серым. Впереди блестели заснеженные вершины гор.

Природа погрузилась в тишину. Не слышались трели птиц, звон насекомых. Казалось, чей-то невидимый взгляд наблюдает за людьми, вторгшимися во владения древних духов, давно не знавших звуков человеческих голосов. Сами наёмники тоже старались не говорить лишний раз. И, даже когда вынуждены были обмениваться короткими фразами, не повышали голоса.

Горы росли впереди с каждым часом. К вечеру странников уже окружали невысокие предгорья, поросшие редкими кустами. На ночь отряд остановился в узком распадке, разведя костёр под прикрытием нависавшей скалы. Наскоро поужинав, наёмники погасили огонь и разбрелись по спальным мешкам.

Дроган сидел в темноте, слыша, как ворочаются во сне его спутники. На плечи он накинул старую собачью шкуру, чтобы защититься от пронизывавшего ветра, дувшего между скал, словно в трубе.

Осторожно достав из сумки череп Агариса, воитель развернул его к себе. Череп безмолвно скалил в полумраке остатки зубов.

— Твоё императорство?

Бирюзовый свет немедленно вспыхнул в глазницах.

— Давно не виделись.

Дроган огляделся, убеждаясь, что никого не потревожил их разговор. Затем поднялся, и отошёл немного в сторону, продолжая пристально следить за залитыми лунным светом склонами распадка.

— Мы идём на северо-восток от Гальрада. Что там было в твоё время?

Пламя в глазницах черепа чуть погасло, словно диктатор задумался, припоминая дни своей далёкой жизни.

— Там лежали земли горских племён. Опасные, дикие люди, обитавшие в пещерах, словно дикие животные. По крайней мере, так говорили мне жрецы и советники. На границах с ними у меня постоянно случались стычки. Зачем вы решили туда отправиться?

— Говорят, там было восьмое княжество. Можешь что-нибудь припомнить об этом?

Череп издал звук, похожий на фырканье.

— Нет никаких княжеств. Лишь бунтовщики, возомнившие себя властителями земель, принадлежащих мне по праву, и развалившие великое государство. И посмотри — чего они добились? Жалкие варварские поселения, не имеющие и толики былой славы!

Дроган терпеливо дождался, когда Агарис закончит свою тираду, после чего произнёс:

— Мы уже говорили об этом. Я помню, что ты думаешь о нашем мире. Но спрашиваю о другом — было ли в той стороне что-то приметное? Город, или, может быть, какая-нибудь небольшая горная страна?

Агарис помедлил, прежде чем ответить.

— Там был храмовый комплекс. Высоко в горах находился великий храм Акинора. Как знать — может быть, он сохранился до сих пор. Или стал чем-то другим за прошедшие времена. Я бы советовал тебе быть осторожнее.

Дроган кивнул.

— И ещё один вопрос. Ты ведь поглотил силу жезла, который я разрубил, так?

Череп скрипнул, не иначе как от досады.

— Признаться, я не хотел, чтобы ты догадался. Но да — я это сделал. Не то, чтобы я изначально планировал, но, когда сила сама идёт в твои руки — почему бы её не ухватить?

— Было бы, чем хватать, — проворчал в ответ Дроган.

— О, ты решил опуститься до того, чтобы издеваться над мертвецами с ограниченными возможностями? Жаль, что ты — не Фроуди. Я посоветовал бы тебе быть выше этого.

Дроган проигнорировал его замечание.

— И что теперь? Ты сам сможешь поднимать мёртвых?

Свечение в глазницах Агариса на миг потускнело.

— Я думал об этом. Но не пробовал. Не уверен, нужны ли мне толпы шатающихся за мной мертвецов. В конце концов, я и сам предпочёл бы не быть в моём нынешнем состоянии, так зачем мне постоянное напоминание о собственной проклятой природе? Скорее я надеялся, что поглощенная сила позволит обрести больший контроль над собственным существованием.

— И как, получилось?

— Конечно. Я ведь продолжаю сидеть в этой сумке только потому, что мне это очень нравится. Как и компания немытых дикарей, которая тащит меня на край света, в ещё более дикие земли, где я имею все шансы на века остаться лежать рядом с их бездыханными телами.

Дроган усмехнулся.

— Звучит как отличный план.

— Ещё бы! Только об этом и мечтаю, пока трясусь на твоей лошади, теряя остатки зубов.

Где-то вдалеке протяжно завыли волки.

— Всё будет хорошо, твоё императорство. Я выбирался и не из таких передряг.

— Я тоже, — отозвался Агарис. — В конце концов, я пережил, если так можно сказать, собственную смерть. Но ты уверен, что этот исход действительно можно назвать хорошим?

У Дрогана не нашлось, что ответить на этот вопрос. Он молча сидел, глядя, как лунный диск плывёт по небу, окрашивая всё вокруг кроваво-красным.

На следующий день идти стало сложнее. Отряд выдвинулся рано, едва серые утренние сумерки развеяли мрак горной ночи, воцарившийся после захода луны. Лошади, то и дело, спотыкались на подъёме, и всё тяжелее шагали в гору.

— Что б тебя, куда ты нас завёл? — хмуро пробормотал себе под нос Коли, непонятно к кому обращаясь.

Распадок закончился. Отряд вышел на склон, окружённый высокими пиками отвесных скал, покрытых снегом. Дроган задрал голову, оглядываясь. Горы нависали вокруг, подавляя своей первобытной, непреодолимой мощью. Путь лежал вперёд — туда, где виднелся высокий перевал, за которым, как было ясно из перевода, сделанного старым священником, находился единственный путь к заброшенному городу.

Дрогану казалось, что тот был подобен потревоженному мертвецу, пробуждённому от холодного сна смерти. По спине Дрогана пробежал холодок. Что бы ни затаилось впереди, оно будто жаждало свежей крови.