Чёрный лес

Глава 32

Длинный зал, в котором они оказались, походил на пещеру, напоминая о том, что подземная часть храма была вырезана в скале. Пол был неровным, каменистым, не облицованным плитами. Стен едва коснулся резец древнего ремесленника. Ряды колонн по сторонам, поддерживавшие потолок, выглядели грубо и явно остались не завершёнными.

Тот, кому доводилось бывать в подземелье, где потолок нависает над головой, а стены сдвигаются по бокам, навсегда запомнит чувство, когда камень будто давит на тебя несокрушимой, первозданной мощью. Оно лишь отдалённо напоминает страх, и родилось в те древние времена, когда далёкие предки людей ещё не обрели речь. Если для этого ощущения, взывавшего к первобытным инстинктам, и было придумано слово, Дроган его не знал. Он лишь непроизвольно вжимал голову в плечи, безмолвно кляня себя за слабость. Пройдя сотни опасностей, много раз глядя в лицо смерти, он так и не смог до конца избавиться от леденящего ощущения давящей каменной массы.

Словно своды его собственной могилы смыкались над ним, навеки отсекая от тепла и света внешнего мира.

Дроган тряхнул головой, отгоняя встававшие перед глазами образы обрушивавшегося на него потолка. Где-то вдалеке слышался мерных плеск капель воды, разбивавшихся об известняк. В сухом холодном воздухе витал запах плесени.

— Похоже, эту часть храма они так и не успели завершить, — пробормотал Эспен себе под нос.

Никто ему не ответил.

— Сколько свечей у нас осталось? — проронил Стейн, когда впереди показалась массивная двустворчатая дверь.

Велимира заглянула в сумку, висевшую у неё на боку.

— Семь.

Предводитель отряда покачал головой.

— На обратный путь может не хватить, даже если пойдём с одним фонарём. Надеюсь, старуха не соврала насчёт потайного хода. Велимира, подели их между всеми. На всякий случай.

Никто ничего не сказал, но все понимали, о каком случае идёт речь. До сих пор удача была не на стороне отряда.

Воительница пожала плечами.

— Идти-то осталось всего ничего. Но ладно, как пожелаешь. Дойдём до следующего зала — поделю.

По мере того, как остатки отряда приближались к дверям, голоса становились всё более приглушёнными. Никто лишний раз не хотел тревожить царившую вокруг вековую тишину. Даже Стейн, положив руки на литые бронзовые ручки, изображавшие неведомых пернатых существ с изогнутыми клювами, нахмурился и замер.

— Готовы? — наконец спросил он, чуть повернув голову.

Дроган решительно кивнул. Теперь уже бесполезно было бежать от судьбы. Рискуешь лишь умереть уставшим.

Стейн подождал пару мгновений и потянул двери. Дроган тут же оказался внутри с занесённым топором. Велимира и Герда — рядом, с оружием наготове. Помня о предупреждении Таши, они не собирались давать Верховному мучителю Атарису Агарону шанс напасть первым.

Но никто и не пытался. Комната, в которую они вошли, оказалась почти пуста. Это был круглый зал, со сводчатого потолка которого свешивались цепи, заканчивавшиеся зловещего вида крючьями. В центре находились стол, на поверхности которого лежал набор пыточных инструментов, и два стула. Один из них был сколочен из толстого бруса, с его спинки и подлокотников свешивались полосы кожаных ремней. Сбоку, у стены, валялась бесформенная куча ветхого тряпья. С противоположной стороны от входа виднелась бронзовая дверь, которая, очевидно, вела к самому сердцу подземных склепов. Одну её сторону покрывали гладкие листы металла. На другой древний мастер начал выбивать, но так и не оформил до конца образы и силуэты людей. Работе его суждено было навеки остаться незавершённой.

Наёмники обходили комнату, настороженно оглядываясь по сторонам. Однако постепенно их подозрительность угасала. Угрозы не было.

— Кажется, она всё-таки соврала. Здесь нет никого, — произнёс Эспен.

Дроган нахмурился.

— Может быть, Верховный мучитель как-то сбежал? — предположил он. — Таша могла не знать всего. В конце концов, он заточил её перед тем, как заклинание начало действовать. Агарон мог уйти через тайный ход, о котором говорила Таша.

Стейн поднял фонарь повыше.

— Вы слышали?

Эспен и Велимира, которая вновь схватилась за оружие, покачали головами. Бенгта вытянула руку, указывая на лежавшую возле стены груду тряпья.

— Там был какой-то шорох.

Стейн коротко кивнул и стал осторожно приближаться к источнику шума, огибая стол. Остальные также пришли в движение, стараясь взять груду тряпья в полукольцо.

— Нет, добрые господа, не надо! — послышался надтреснутый старческий голос. — Не обижайте бедного старика!

Груда тряпья пошевелилась. Показались тонкие, обтянутые морщинистой бледной кожей руки и измождённое лицо с заострёнными чертами. Старик поднялся на ноги, протягивая ладони вперёд. Он был одет в ветхие изношенные лохмотья. Длинные седые волосы спутались, почти закрывая лицо. Над острым носом лихорадочно блестели тёмные глаза.

— Не обижайте меня, прошу! — повторил незнакомец. — Я и так много натерпелся в этом месте!

— Кто ты? — недоверчиво спросил Стейн, не опуская меча.

— Я, — старик прервался, зайдясь гулким лающим кашлем, — я — последняя жертва этого проклятого места и его давний узник.

— Ты провёл здесь все триста лет?

Старик вздохнул и нахмурился. В глазах его блеснули слёзы.

— Прошло так много времени? Я был брошен тут совсем один.

Он закрыл ладонями лицо и медленно опустился на пол.

Дроган покачал головой.

— Почему ты просто не вышел? Я не вижу на тебе ни оков, ни следов пыток.

Узник поднял голову и уставился на него.

— Я не мог! Когда, — он сделал неопределённый жест рукой. — Когда что-то случилось и всё поменялось, я был здесь. Это сложно описать. Будто в воздухе висела натянутая струна, на которую ты никогда не обращал внимания, а потом она вдруг порвалась. Я попытался сбежать, но не смог выйти за порог. Какая-то невидимая сила отталкивала меня от двери! Может быть, это даже хорошо — никто ведь не приходил меня убить. Пока не появились вы. Прошу, позвольте мне уйти теперь! Я так долго этого ждал!

Стейн медлил.

— Куда делся Агарон?

— Кто? — прошамкал старик.

— Верховный мучитель.

— А, — узник пожал плечами. — Он ушёл, уже давно. И больше не возвращался.

— А как твоё имя?

Старик дёрнул плечами и отвернулся, словно стремительно теряя интерес к разговору.

— Это было слишком давно, чтобы помнить. Бедрик? Да, кажется как-то так.

Дроган почувствовал, как его тянут за рукав. Обернувшись, он увидел Бенгту, державшуюся позади и настороженно выглядывавшую из-за его спины.

— Что, девочка? — коротко спросил Дроган, стараясь не упускать старика из виду.

— Я ему не доверяю.

— Я тоже, — кивнул воитель.

— И Зверобой. Как мы вошли, он заворчал и не отходил от меня ни на шаг. Всё косился на эти цепи. Знаешь, что?

Дроган приподнял подбородок, предлагая Бенгте продолжать.

— Мне кажется, он и есть Агарон, Верховный мучитель.

Дроган подозревал, что так и было, однако сомнения всё же оставались. Не был этот немощный, измождённый старик похож на верховного жреца демонического культа. И всё же…

— Почему ты так решила?

Бенгта бросила ещё один осторожный взгляд в сторону незнакомца.

— Как бы объяснить? Мне кажется, что он нам лжёт. Он не выглядит как тот, кого подвергали пыткам. У него нет на запястьях следов от цепей. Этот человек худой и кажется слабым, но не похоже, чтобы его тела касались те жуткие инструменты, что лежат на столе, или крючья, свисающие с потолка. В его голосе не хватает искренности.

Дроган усмехнулся.

— Как же это ты углядела его запястья?

Бенгта не ответила на его усмешку. Её лицо оставалось необычайно серьёзным.

— Пожалуйста, поверь мне. Старик опаснее, чем кажется. Вспомни, что говорила Таша — Агарон лжёт. Нельзя верить ни единому его слову.

Дроган кивнул и обернулся. Похоже, остальные наёмники тоже оставались настороже, наученные жестокими уроками этого места.

— Нет, — говорил Стейн. — Мы не выведем тебя отсюда и не позволим уйти. Подожди, пока мы закончим то, ради чего пришли, и вернёмся за тобой. Возможно, тогда ты получишь свободу.

— Зачем же вы здесь, жестокие, бессердечные люди?

— Этого тебе знать не обязательно, — быстро ответила Герда, обеспокоенно оглянувшись на остальных.

Старик горестно вздохнул.

— Что ж. На вашей стороне сила. Пусть так и будет. Может, тогда я, наконец, увижу свет солнца. Там, — костлявый палец старика упёрся в бронзовую дверь, — вас ждёт лишь одна женщина. Она не опасна. Пусть же кто-то останется со мной? Теперь, когда освобождение так близко, я чувствую, что моя бедная голова не выдержит и часа ожидания. Пусть кто-нибудь из вас останется с бедным стариком и поговорит с ним? А потом, на обратном пути, вы заберёте нас. Всего лишь чуток времени, разве я много прошу?

Узник сложил ладони в молитвенном жесте и простёр руки к предводителю наёмников. Стейн отступил на шаг назад.

— Не может быть и речи, — отрезал он.

Голова старика поникла.

— А вы жестоки. Неужели готовы бросить меня тут? Может быть, ещё на триста лет?

Стейн поднял меч.

— Я могу освободить тебя быстрее.

Старик рассмеялся резким, скрежещущим смехом.

— Как иронично. Триста лет назад я пытался сбежать от орд осаждавших нас варваров, переодевшись одним из них, и застрял в этом образе так надолго. И вот, спустя все эти годы, они всё же пришли. Но теперь их не орды, а всего лишь жалкая горсть. И всё же эти твари не захотели освободить меня из плена, в котором я оказался по воле повелителя Энкиму.

Стейн рванулся вперёд, опуская клинок, но старик оказался быстрее. Верховный мучитель перехватил его руку и, несмотря на кажущуюся хрупкость, поднял рослого воина, отшвырнув его, будто тряпичную куклу. Стейн отлетел, врезался в стол, со звоном рассыпав лежавшие на нём инструменты, и остался неподвижно лежать на полу.

Герда и Велимира бросились вперёд, обходя Агарона с разных сторон.

— Спрячься, — бросил Дроган Бенгте. — Эспен, сможешь его задержать?

Некромант кивнул, сделал шаг вперёд и поднял руки, начиная читать заклинание.

Женщины ударили одновременно. Велимира опустила булаву сверху, целясь в голову, а Герда попыталась пронзить жреца мечом в живот. Ни один удар не достиг цели — Агарон вроде и не двигался, но, стоило моргнуть, как он уже оказался в другом месте, словно тень от внезапно сменившегося источника света. Воительницы обернулись, но недостаточно быстро — голый кулак Агарона ударил Велимире в грудь, вышибая из неё воздух. Та отлетела, ударившись о стену, и упала на колени, выпустив из рук оружие, лихорадочно пытаясь вздохнуть.

В затылке у Дрогана покалывало.

— Он использует колдовство! — крикнул он, предупреждая Герду.

— Я догадалась, — процедила сквозь зубы княжна, не сводя взгляда с врага.

Дроган набросился со спины, прокрутив топор, чтобы подсечь Верховного мучителя под колени, но тот отскочил, будто гигантский отвратительный паук, и резко выбросил руку в сторону бывшего охотника на ведьм. С его пальцев сорвалась поблёскивавшая чёрная пыль, облаком полетевшая в сторону Дрогана. Тот успел лишь шагнуть назад, поднимая топор. Руны на лезвии вспыхнули ослепительным светом, когда оно столкнулось с заклятием тёмной магии, но это лишь немного ослабило вредоносные чары. Глаза Дрогана будто пронзили тысячи маленьких игл, оставив его в темноте. Воитель слышал, как вскрикнула Герда.

Голос Эспена стал громче, и вдруг прервался на высокой ноте. Послышалось шипение, и внезапно тьма рассеялась. Дроган увидел, что тело Агарона будто опутано невидимой верёвкой, притягивавшей его руки к телу. Старик злобно оскалился, обернувшись к заклинателю, победоносно смотревшему на него. Дроган поискал глазами Герду. Та лежала на полу почти без движения, но, по-видимому, была всё же жива — лёгкий стон сорвался с её губ.

— Теперь ты уже не так грозен? — спросил Эспен, подходя ближе.

Агарон скривился.

— Ты, жалкий недоучка, смеешь использовать против меня мои же собственные заклинания?

Эспен замер. Самодовольное выражение на его лице сменилось растерянностью.

— Твои заклинания?..

Пальцы Верховного мучителя сложились в сложную фигуру, и вдруг путы исчезли. Он повёл плечами, будто разминая мышцы, и насмешливо глядя на Эспена. Тот сделал шаг назад, вскинул руки и лихорадочно забормотал слова заклятия, но Агарон не собирался играть с ним, давая ещё один шанс. Верховный жрец произнёс лишь два слова, ударивших, словно тяжёлый молот, и искалеченное тело некроманта отлетело к стене, замерев на полу. Старик миг смотрел на своего противника, затем обернулся к Дрогану.

— Похоже, остались только мы с тобой? Занятно. Я уже видел этот топор, но тогда он был совсем другим. Я своими руками изготовил два таких. Похожих, как близнецы. Один остался у верховного палача. Он был нужен ему для работы. Вторым владел мой сын. Видимо, кто-то из вас, жалких варваров, украл его в том набеге, и сумел изменить, посвятив вашему ложному богу. Было большой ошибкой прийти с ним сюда. Когда я закончу с тобой, ты будешь жалеть, что не умер быстро и безболезненно. О, да, ты будешь очень жалеть…

Дроган стиснул зубы. Одна из цепей, повинуясь движению пальцев Верховного мучителя, обвила пояс воителя, будто змея. Резким выпадом она попыталась вонзить крюк ему в живот. Остриё вошло в кольчугу и завязло в звеньях, но Дроган чувствовал, как оно медленно движется вперёд, приближаясь к его плоти.

Воитель огляделся. Вокруг не осталось никого, кто мог бы ему помочь. Придётся выпутываться самому. Сжав топор правой рукой, левой он перехватил крюк за основание, отводя от себя, и рубанул по звеньям. Руны вспыхнули, и цепь с громким лязгом оборвалась, мгновенно обмякнув. Резким движением Дроган метнул крюк, целясь Агарону в лицо.

Старик уклонился лишь частично. Тяжёлое железное остриё мелькнуло в воздухе, зацепив ухо Верховного мучителя. Лицо того исказила гримаса ненависти, когда густая чёрная кровь брызнула на щёку. Вытянув руку, он проревел заклятие, и Дроган почувствовал, как невидимая, но могущественная сила, сжимает его, заставляя трещать кости. Воитель дёрнулся раз, ещё, но это было всё равно, что сражаться с ураганом — колдовская сила просто подняла его в воздух, сделав полностью беспомощным.

Дроган понял, что это — конец. Ещё немного, и зловещая мощь Агарона раздавит его. Возможно, это ещё не случилось только потому, что тот всё же хотел напоследок насладиться страданиями врага, посмевшего присвоить оружие его давно умершего сына.

Дроган поискал глазами Бенгту. Девочка стояла в стороне с закрытыми глазами, будто шепча молитву или разговаривая с кем-то. В руках у неё была сумка Велимиры.

«Я же велел ей прятаться!», — успел с досадой подумать он. — «Хотя, вряд ли это помогло бы. Прости…»

А потом на глаза опустилась пелена. Кровь застучала в ушах, так гулко, будто Дроган проваливался на дно глубокого колодца. Откуда-то издалека раздался надтреснутый голос:

— Вот и всё. Вознеси мне хвалу за то, что ты так легко отделался. Но эта девчонка за всё расплатится вместо тебя. Но… погоди… ты?!

Сквозь пелену и смертный мрак прорезался вдруг звонкий женский голос, вибрировавший жизнью и Силой:

— Сегодня ты не одержишь верх! Я семь раз сковываю тебя проклятым числомпадшего Энкиму и семью горящими свечами! Я изгоняю тебя священным именем Создателя, силой негасимого огня святого престола Белого города и властью епископского жезла! Ступай во внешнюю тьму, где ты будешь заточён до последнего суда волей Того, Кто превыше всех нас! Да будет так!

Дроган увидел сотканный из белого света силуэт. Давление на него ослабло. Полуослепший, он покрепче схватил топор, шагнул вперёд и ударил, чувствуя, как лезвие прорубает плоть и кости.

А потом провалился в темноту.