Черноземье. Вторжение

Глава 15

Захват тыловой базы врага уже успешно произошел, что означает нашу предопределенную победу в намечающемся противостоянии. Дворяне смогут, в принципе, пройти мимо нас и найти какой-никакой корм для своих шатающихся на ходу лошадей, но вот с едой для себя у них теперь нарисовались огромнейшие проблемы.

Если только подстрелят какую-нибудь косулю или оленя, но это должно повезти, да еще надолго не хватит. Так шагать до стоянки, рассчитывая только на подножный корм — почти невозможный вариант для выживания! Если только не рассчитывать на своих лошадей!

Все продовольствие теперь полностью под нашим контролем, поэтому мы оказались сверху в нашем противостоянии с дворянами. И можем нарушить неутомимый сбор золотого и драгоценного запаса Проклятых Магов без особых проблем.

— Правда, уже собранное, находясь только здесь, забрать не получится, для подобного нужно правильно гоняться за невероятно зубастыми астрийцами и сильно озадачить их!

Свои слова я доношу до командования моего отряда, чем очень радую их.

Впрочем, как не обрадоваться, когда захвачена главная база противника вообще без любых потерь, а шестнадцать серьезных бойцов мы уже выбили или они все равно не задержатся на этом свете.

Нет к такому исходу для них никаких видимых возможностей, разговаривать пленники не станут и на нашу сторону точно не перейдут.

Тем более все командиры, от самых маленьких до моих заместителей с большим удовольствием подсчитывают нашу съедобную добычу и располагаются в самой Башне.

Переходы по северным местам с ночевками по всяким мокрым и противным кустам всем давно надоели.

Я с начальством и приближенными младшими командирами располагаемся на третьем этаже, основная часть на втором, назначенные в наряд на первом, где еще присматривают за нашими новыми поварихами.

Лежат, конечно, просто друг на друге, но утепленному жилищу все только радуются.

Что меня серьезно удивило — большой скош здесь нашелся на месте и даже на каком-то подобии стола прислонен к магическому камню. Явно имеется мысль у астрийских магов вести переговоры между Башнями, какими бы слабаками они не оказались. Если их кто-то научит, то вполне могут воспользоваться наследием Проклятых Магов и дотянуться до ближайших Башен.

Связь на полсотни километров или триста лиг по местному — очень крутое стратегическое преимущество. Если умеешь им хоть немного пользоваться, конечно.

«Значит, эти Маги что-то слышали про использование скошей!» — понимаю я.

Крестьяне живут и ночуют в наспех сколоченных без единого гвоздя, как это говорится, домишках. Где есть крыша из веток и стены из плотно пригнанных жердей, освободившиеся от зерна мешки пошли на утепление жилищ, так что как-то жить там можно. Если дров в очаге не жалеть, конечно.

Домишки стоят кругом перед Башней с одной стороны, еще нашим людям приходится присматривать за крестьянами.

Здесь среди асторских мужиков нашлось даже пятеро наших крестьян из того самого Помра, которые смогли спрятаться в лесу от степняков. Но потом сдуру вышли к появившимся дворянам, решив, что это горожане к ним на помощь пришли.

«Ага, все бросили, пробились через неисчислимые орды степняков, чтобы спасти несколько крестьян в ста пятидесяти километрах от Астора! Не много ли эти мужики о себе понимают!» — дружно ухмыляемся мы с Торком и остальными воинами, слушая бесконечно наивный рассказ простых крестьян.

Душераздирающий рассказ про свою совсем печальную с тех пор жизнь, как они нам рассказали сразу после освобождения. Ведь выжило всего пятеро из восьмерых, а женщины при кухне здесь тоже их личные жены. Которых, конечно, дворяне тут же обратили в беспросветное рабство вместе с мужьями и отдали в пользование дружинникам.

Так что, кроме захвата Башни, мы еще освободили семерых жителей Черноземья, что тоже радует нас самих и особенно спасенных. Они остаются присматривать за полностью забитыми астрийскими крестьянами, ведь выглядят реально более разумными и деловыми. Теперь разъясняют тем, что жизнь разительно поменялась в самую возможную лучшую сторону с приходом благородных асторских воинов.

Так что я не думаю, будто кто-то из простых мужиков сбежит, чтобы проявить верность своим высоким господам, но пересчитывать три раза в день весь личный состав приказал паре особо грамотных дружинников.

— Тридцать три их сейчас и каждое утро, в обед и после ужина должно быть столько же! — приказываю я. — Приставляетесь на все время к ним, пусть с проблемами и прочими делами сначала к вам обращаются!

Дрова заготавливать больше вообще не требуется, сложенные в длинные поленницы вокруг крестьянских домишек, они прикрывают их от северного ветра, занимают немало места позади Башни. Лошадей нам досталось около семи с половиной десятков, обычные крестьянские животины и четыре осьмицы отборных лошадей из-под дружинников, хорошо приученных к воинской службе.

Торк сразу очень обрадовался, что у нас снова появилась своя конница, распределил лошадей среди опытных гвардейцев в надежде кого-то сразу же найти и атаковать.

— Скоро еще две осьмицы придет, целых полтора взвода можно будет использовать для атаки сомкнутым строем! — с крайне довольным видом говорит он мне.

Считается, что в подобной атаке гвардейцы здесь невероятно сильны и просто неотразимы.

— И положить их всех о такой же точно, только еще более сплоченный и умелый строй из трех осьмиц дворян и двух осьмиц дружинников? — крайне скептически спрашиваю я его. — Погибнут же все, старина, выучка у дворян сильно получше будет, чем у твоей молодежи! Лучше я всех перебью так, что никто из наших не погибнет!

Но возразить моему старому знакомому и уже снова почти приятеля нечего. Теперь я у уважающего любое начальство Торка в большом фаворе, как Капитан Совета и Верховный Правитель вооруженных сил Астора еще на четыре с половиной месяца.

Вот когда я здесь снова только появился — непонятно кем в те времена оказался по своему общественному положению.

То ли Проклятый Маг, как вообще-то дружно решено Советом Капитанов, то ли сторонник Астора, однако сильно непонятный такое еще. Зато сейчас с высоким званием, должностью и большой властью у меня все в полном порядке, как по мнению старины Торка.

Такой уж он человек, на любую власть с придыханием глядящий, поэтому я не обижаюсь на прошлое, в подобных обидах нет никакого смысла.

«Торк — он такой, как есть! И другим уже не станет. Положено начальство любить и уважать, вот теперь со мной старательно в десны целуется», — понимаю я истинное положение вещей.

— Выставляй дозорных со стороны следующей Башни на север, со стороны ближайших рудников и со стороны Башни, которая лежит в сторону моря. В общем, с трех сторон ставь! Думаю, что со стороны нашего тыла можно никого не ждать! — распоряжаюсь я. — Отдыхаем сегодня-завтра, потом выдвигаем разведку на половину дневного перехода, будем ждать обоз астрийцев!

Новый активный помощник Скоп и наши же крестьяне рассказали, что за припасами и сеном приходят два десятка крестьян при одном десятке дружинников и всех арбах.

— Иногда кто-то из дворян с ними приходит, если заболел на северных холодах и ему нужно в тепле отлежаться! — узнаю я постепенно интересные подробности. — Очень уж они холод не жалуют, постоянно кашляют и болеют, но очень стойкие такие, заразы!

Да, в Башне на самом верху весьма даже тепло становится, когда в очаге на первом этаже постоянно потрескивают дрова и готовится аппетитное варево. Так можно жить и даже лечиться получится.

Ставни частью от третьей Башни принесли прежние хозяева, частью здесь нашли или просто окна заколотили наглухо.

— И отлично, если так же парочка дворян сейчас захворает и сюда придет. Тогда там сразу меньше останется. Передайте всем, с дворянами вообще не рубиться, только расстреливать из арбалетов издалека в любом случае!

Потом я еще немного подумал, слазил на крышу, где дворяне оборудовали наблюдательное гнездо и поменял свое мнение насчет активного перехвата обоза где-то заранее.

— Не станем выходить на перехват обоза, просто дождемся их здесь, пока сами не подъедут к Башне! Тут или расстреляем дружинников, или я снова выйду в своей силе и сам выбью воинов из сознания! Держать веревки наготове!

Плохо еще то, что о силе и умениях двух астрийских колдунов мне узнать ничего не получилось, крестьяне просто ничего не знают про подобное сильно секретное дело, а дружинники…

Взятые в плен дружинники не стали спасать свою жизнь, не смотря на все мои уговоры. Такие крепкие и несгибаемые, да еще верные своим господам воины оказались. Выжило их всего шестеро, опять пара самых злобных отправилась на прогулку вокруг Башни и потом быстро отошла, так же подвешенная за руки на ближайшем дереве. Остальные простились с жизнью без лишних мучений, как любил убивать мой старый учитель Тонс.

«И меня тоже учил суровой наукой!» — вспомнил я такого же несгибаемого пожилого Охотника и немного загрустил.

Но даже на Торка с Драгером и их людей, привычных ко многому, подобная стойкость и верность произвели большое впечатление.

— Очень крепкие мужики, выбрали все однозначную смерть! Никак, ни одним словом даже не намекнули, что хотят как-то договориться, — сказал он мне, конечно, строго наедине.

— Таких в плен брать и как-то щадить нет никакого смысла! — добавил потом. — Не такие они люди!

— А я тебе, что говорю? Только полное уничтожение отряда астрийцев решит нашу проблему! — отвечаю я ему.

— Надо же, они на таком далеком расстоянии от Башни умудряются снабжать восемь осьмиц людей и три осьмицы лошадей травой, зерном и прочей едой, — неподдельно удивляется он. — Причем еще всю еду за две осьмицы пути сюда тащили! Ладно, прошлогодняя трава, ветки и дрова, все такое местного производства, но чтобы столько еды притащить? Это же как они все здорово продумали?

— А ты посмотри, в нашем теперь табуне нет ни одной степной лошади, а их не меньше осьмицы было, как Скоп мне рассказал. Режут их по очереди где-то в пустошах, на таком прибытке и живут пока. Так что лошади сначала солидный груз овощей и зерна привезли, а теперь сами мясным припасом выступают.

— Да, одной степной лошади на мясную приправу даже на такую толпу на половину осьмицы хватит! — соглашается Торк со мной.

— Сильные воины и организаторы тоже. Куда, интересно, пропали их жены и дети? В Астор приехали и не выказывают свои дворянские замашки? Или все остались в столице княжества? Погибли или попали в лапы к степнякам? Уж те-то над благородными женщинами вволю потешатся, — не понимаю я, потому что не могу вспомнить среди беженок таких вот породистых дворянок.

Сразу бы их срисовал, как уже имеющий большой опыт общения, но ни разу глаз не зацепился за женщин-переселенок, чтобы что-то странное заметить. Простые бабы, как простые бабы.

— Наверно, массово покончили с собой, когда степняки взяли стены, а помощь не пришла, — пожимает плечами Торк.

— Ну и ладно, их семьи не наши проблемы, а вот обезумевшие и разъяренные высокие господа самая сейчас такая наша, — подвожу я итог задушевному разговору.

Обоз астрийцев пришел через три дня, как и ожидалось, но я с крыши Башни в свой бинокль разглядел их за два часа пути заранее. Как они поднимаются-спускаются по каменистым холмам вверх-вниз, торопясь изо всех сил доехать до своей надежной базы.

Которая уже никак им не своя получается.

Так что к приезду дорогих гостей перед Башней не видно ничего подозрительного. Тот же самый дозорный маячит около входа, через дверь выскакивают как раз знакомые кухарки, выливают ведра с отходами в выкопанную заранее яму. Так же с вырубок доносится непрерывный стук топоров, значит, работа непрерывно работается и все идет правильно.

В общем, все обстоит на первый взгляд так, как и должно быть.

Единственно, при караване нахлестывают коней два дворянина, оба уже сильно измученные своей болезнью и из последних сил держащиеся в седлах. С ними даже не одна осьмица дружинников, а целых две, я сначала вообще не понял, почему так получилось.

Но потом, внимательно присмотревшись в цейсовскую оптику, понял, что они тоже все поголовно больные. Жизнь в постоянном холоде и переходах между Башнями не помогает себя хорошо и отлично чувствовать, тем более находясь полтора месяца в постоянном пути.

А такими небольшими количествами дров, которые перевозит караван за один раз, явно никак не протопить те огромные, давно остывшие каменные сооружения, особенно в конце зимы. Один этаж можно, конечно, но он для высоких господ предназначен, которые и сами там с трудом размещаются, скорее, даже на трех этажах изволят ночевать, а уж про дружинников никто переживать лишнего не станет.

— Так что они на побывку и лечение едут. Попариться в своей примитивной бане, которую соорудили в подвале Башни из пары больших бочек, — рассказываю я подчиненным, кто к нам приближается и что мы по такому поводу делать станем.

Да, видно хорошо, что и дворяне, и дружинники измотаны своими непрекращающимися поисками, но эти оба благородных и осьмица дружинников в самой крайней степени расстройства здоровья находятся.

Поэтому, когда обоз без долгих разговоров зарулил к Башне, где их никто не встречает, первый соскочивший со своего заметно исхудавшего коня дворянин средних лет тут же просто неистово разорался на подлых слуг.

Которые проспали приезд его обоза и теперь все ответят ему за подобное небрежение службой.

— Воды поставить греть! Баню топить! Мясо жарить! Баб сюда! — заорал с энтузиазмом и второй благородный, который только что не падал со своего коня от общей усталости.

Вот как сразу ему похорошело от того, что наконец-то добрался до обжитого места, только ведь не очень надолго похорошело. Сейчас сразу сильно поплохеет уже до самого окончательного конца.

— Стреляем! Все! — крикнул я с третьего этажа, появляясь на сцене.

И тут же и он, и его напарник, и еще четверо дружинников — все сразу завалились из-за дружного залпа двенадцати арбалетов в упор. Стрелки разложены мной по кустам, заняли позиции около окон Башни, остальные воины ждут, спрятавшись в крестьянские домики.

Торопящиеся окунуться в налаженную жизнь астрийцы не стали долго присматриваться к кустам и прочим укрытиям, ведь именно к себе домой вернулись, а тут ничего вообще не поменялось.

На что я сильно рассчитывал на самом деле.

Крестьяне вообще отведены подальше, чтобы не попались под горячую руку бывшим господам.

Оставшиеся дружинники ощетинились оружием, их тут еще двенадцать человек, поэтому я не стал тянуть время, раз никакой тайны в засаде уже нет и принялся выцеливать импульсами толпу врагов.

Они просто завыли, увидев меня, расстреливающего их с пятидесяти метров, ведь я почти не мажу с плевой дистанции. Каждой импульс что-то и кого-то пробивает, руки, ноги, головы и животы дружинников.

Однако они не растерялись, тут же бросились прямо в Башню, только парень, делавший вид, что он дозорный, уже убежал в крестьянскую деревню, а двери в укрепление, конечно, давно и крепко закрыты.

Поэтому я перегнулся через широкий подоконник и продолжаю расстреливать врагов. Они все равно не испугались забирающей одного за другим смерти, забросали меня по команде боевыми ножами.

Но ножи отскочили так же дружно, дружинники заметно разочарованно прокричали про проклятого колдуна и рванулись от Башни в сторону деревни, чтобы там найти врагов и хоть кого-то убить.

Пока я перебежал на другую сторону Башни и прицелился в спины безлошадных сейчас дружинников, они уже своим дружным атакующим ревом сорвали из засады гвардейцев и вот теперь столкнулись с ними.

Правда, к тому времени, когда я перестал стрелять, в боеспособных осталось всего четверо дружинников. Так что столкновение трех десятков гвардейцев с ними закончилось очень быстро, но даже так они смогли наповал завалить двоих наших бойцов.

Сразу заметил уже наметанным глазом быстро улетающую из них жизнь, замечаю такие вещи теперь, когда уже нет смысла торопиться спасать.

Дружинники приложились, как в последний раз, понимая, что жить осталось несколько мгновений по любому.

«И вот он вам — печальный результат», — вздохнул я.

— Ладно, какие-то небольшие потери тоже нужны. Без них никто не поверит, что мы реально воевали! — махнул я рукой на снова безнадежно недисциплинированных вояк.

И окинул хозяйским взглядом четыре пустые повозки и осьмицу простых мужиков, замерших на месте. Все прибыток в нашем хозяйстве и урон для врагов, теперь им только на дворянских боевых жеребцах дрова и зерно возить пришлось бы.

Если бы мы им все такое здесь оставили, но теперь сами вывезем, если захотим обречь врагов на полуголодное выживание. Повозок целая куча, лошадей огромный табун теперь в наличии, есть кому их грузить, гнать и ухаживать.

«Однако все то, что они уже нашли и забрали, придется обязательно отнять и поэтому убить до смерти наших врагов».

Потом быстро спустился вниз, проверил обоих наших парней, уже мертвецов и скомандовал их заносить пока в подвал.

— Завтра могилы в полный рост крестьяне откопают, ведь и за них тоже погибли наши герои! Защищая снова от попадания в рабство к врагам простого народа!

Прошелся по знакомой теме борца за права трудового народа, как меня учили когда-то в школе.

Да, останутся их могилки здесь, в глухом пока безлюдье, трудно будет добраться родне. Трудно, но возможно все-таки, не та сторона континента.

Потом допрос крестьян, они долго не мычат, не телятся, пока к ним не приходит Скоп и не разъясняет политику партии. После чего серьезно расспрашивает своих земляков и огорашивает меня новым признанием от обозников.

— Мастер, наши говорят, дело там одно странное случилось! — явно взволнован парень.

— Кто-то из ваших погиб в Башнях, что ли? — понимаю я, что ловушки там свежие стоят, никак еще не выдохлись, а посылать вперед с проверкой дворяне станут серую скотинку, конечно.

Не сами полезут и своих воинов не пошлют, пока хоть один смерд остался.

— И это тоже, мастер, двое наших в Башнях погибли. Но тут совсем другое дело, — делает даже значительную паузу Скоп.

А я понимаю по его виду, что-то и правда сильно странное случилось.

— Что там?

— Говорят мужики, что в третьей по счету Башне по самому верху, куда они только несколько дней, как добрались с высокими господами, встреча у них неожиданная случилась!

«Вот тебе и раз!» — понимаю я, что никак такую новость услышать не ожидал.

«С кем тут вообще можно встретиться? В этой унылой и безлюдной местности? Больше не с кем вообще здесь встречаться!»

— С волками северными, что ли? — переспрашиваю я.

— И с ними тоже, но стая попалась маленькая, ее высокие господа легко перебили! Одного нашего только порвали!

«Конечно, маленькая, потому что я сам руку к ее избиению по началу зимы приложил», — вспоминаю я недавние события.

— Но потом они стали Башню открывать, как обычно, через ставни с лестниц. Потому что двери никак открыть не получается. А оттуда по ним магией ударили! Очень сильно ударили, троих дружинников и двоих высоких господ сразу убили! — быстро проговаривает Скоп.

А я стою с открытым ртом:

«Неужели кто-то из северных Магов все же выжил? Они же у меня все были правильно посчитаны!»

«Если только не с такой же бандой искателей встретились? Которая немного опередила астрийцев и даже нашла себе настоящего колдуна!» — только таким образом можно понять использование маны против астрийцев.

Что они прижали конкурентов, сами того не зная, в третьей верхней Башне. Полезли ее взламывать, как обычно подобное проникновение делают, и нарвались на жесткую встречу!

Реально кто-то сильный, явно не нулевка, так может ударить! Нужна хотя бы вторая ступень по магии, чтобы так бить!

«Да нам-то все в плюс! Еще пятерых опаснейших бойцов неведомые теперь наши союзники по сложившейся ситуации убрали одним ударом! Пусть теперь цепляются друг с другом! Астрийцы их в Башне не возьмут, но и тем из нее никак не выйти, вряд ли они решатся на такую толпу выходить! — быстро понимаю я. — Только все равно еда должна у второй банды раньше закончиться».

«Теперь я точно знаю, где их всех искать!»