Чэч: Бугор

Глава 24

Интерлюдия 4

Деревня Мокрый нос, край крыши дома старосты.

— Он, что меня заметил? — по давней привычке, выработанной десятилетиями одиночества, пробормотал разумный, одетый с виду в простой дорожный плащ. И лишь немногие знающие, могли бы назвать его истинную цену, во много раз превосходящую стоимость того же баронства Вестар, со всеми его подданными и недрами. Разумный стоял на краю крыши дома старосты, будучи полностью уверенным, что не видим и не слышим для любого разумного в округе.

Но тем не менее молодой бродяга с очень скромными характеристиками Пути возвышения, явно вглядывался в то место, где стоял наблюдатель, пытаясь что-то рассмотреть. Любой другой на месте незнакомца просто отмахнулся бы, высокомерно посчитав это случайностью. Но наблюдатель не прожил бы столько лет, наполненных бесконечными боями за могущество, если бы упускал такие мелочи.

— Как ннтере-есно, — протянул он, внимательно изучив как первичные статы и умения, так и недоступные даже самому бродяге на его уровне, характеристики. — Это на него симбиоз с оттиском сознания дриады так повлиял? Но в любом случае только этого бы не хватило. Следовательно, у паренька есть что-то более глубокое, скрытое даже от моего взора, случайно проявившее себя. А это… Я бы сказал, — невозможно, но как бы глупо и самонадеянно это прозвучало. К тому же дриада не прижилась бы у простого хумана, — давно проведённые эксперименты показали, что сознания этих разумных почти несовместимы. Значит, надо это что-то прорастить и изучить, что же это такое.

Тут рядом с наблюдателем, теребящим в задумчивости свою бородёнку клинышком, прямо из воздуха появилась тварь нежно-персикового окраса, напоминающая здоровенную домашнюю кошку. Заискивающе урча, она ткнулась своей лобастой головой в грудь стоящего.

— Ты вернулась, Иса, — оторвав взгляд от бродяги, незнакомец почухал её между ушами. Кошка зажмурилась от полученного внимания, её урчание стало громче, а персиковый окрас, стал меняться, становясь более насыщенным с преобладаньем бордовых оттенков. Подняв морду, тварь попыталась лизнуть хозяина в лицо, кто говорит, что тк делают только псовые. Но мужичок быстро отстранился.

— Иса, у тебя вся морда в крови. Опять не удержалась и схрючела альфу?

Кошка, потупив взгляд, тут же уселась на задние лапы и, лизнув переднюю, принялась умываться, всем своим видом показывая, что не приделах, — они сами в пасть прыгнули.

— Так ещё и не одну? — вздохнул разумный. — То-то они такой вой подняли. Опять у тебя изжога будет, придётся молоком ирика отпаивать. А пока вернёмся к нашей неожиданной находке. Надо ему помочь немного, что ли. А то обидно будет вот так потерять интересное так и не разобравшись.

Незнакомец сделал несколько пасов руками, скорее по привычке, чем из надобности, — волшба давно уже творилась лишь усилием воли.

Глава 24

— Север! Одна!

Радостно оттого, что первым заметил тварь и теперь ему не грозит суровое наказание, заорал Миклуш. И тут же послышался хлопок тетивы его арбалета. И ведь чётко сделал: и сначала координаты твари правильно указал, и только потом выстрел. Всё как Полусотник учил, — не придерёшься.

Тварь, больше похожая на добермана-переростка, чем на гончую, стояла посреди двора, ближе к открытым дверям хлева и трясла башкой, морща морду и скаля впечатляющие размерами клыки. Об атаке, похоже, даже не думала. Трясла и трясла своей башкой.

«Что с ней не так? Будто смесь ядрёного донского табака с красным перцем изрядную жменьку разом нюхнула», — пронеслось у меня в голове, как только я её увидел.

Болт, выпущенный Миклушем, вонзился в правое плечо, заставив тварь оступиться. Гончая взвизгнула, но и всё. Она продолжала крутить своей башкой и скалить клыки, не пытаясь даже сдвинуться с места.

— Попал! — заорал Миклуш! — Попал!

— Перезаряжайся! Живо! — тут же рявкнул Полусотник, всё же найдя к чему придраться.

— Видели⁈ Я попал!.. Ой!.. Есть!

— Наряд в не очереди! — тут же добавил Иван, держа тварь на прицеле, но при этом не стреляя, давая возможность молодым да горячим, продемонстрировать свою меткость.

— Да, за что⁈

Возмутился пацан, продолжая, впрочем, перезаряжать арбалет. В гнезде это было не особо удобно, — сверзиться можно в любой момент при неосторожном движении. Так часто и происходило во время тренировок.

— Два наряда!

— Есть!

Чуть раньше раздались ещё два хлопка. Это Джок и Гнак спешили показать свою удаль. Оба болта попали в цель, причём один пробил череп, погрузившись в него наполовину и опрокидывая тварь на землю. Гончая была ещё жива, но подняться не пыталась, продолжала трясти головой, негромко повизгивая.

— Не добиваем! Перезаряжаемся! — заорал я. — Стоять, Бурый!

Бык, успевший сделать пару шагов в сторону твари, послушно остановился и подал назад. А вот второй, чёрный, стражья животина, не послушался и, выставив рога, бросился вперёд.

— Ждём! Сейчас ещё придут! — ну не могла же одна такая тварь так шуметь.

А бык тем временем пробил всё ещё дёргающую тварь рогами, и тут же подбросил её в воздух. А, когда тонко, на одной ноте, визжащая тушка гончей грохнулась, принялся вбивать её передними копытами в землю.

— Вот гад, нашу экспу забрал, — вырвалось у меня.

Тут прямо из воздуха в длинном прыжке вылетели сразу две твари, а мгновением позже и третья следом. И словно в густое облако, чего-то неощутимого нами, попали. Как и первая их товарка, они принялись морщить носы, раскрыв пасти, даже не делая шага в нашу сторону.

Резкий свист болтов и гончие уже дёргаются на земле. Одной даже болта, вошедшего по самое оперение в тело между грудными костяными пластинами, хватило. Сдохнуть не сдохла, но на лапы встать уже не смогла. Это и есть пресловутое «эльфийское возмездие»?

На автомате перезаряжая арбалет, я не сводил взгляд с беснующегося чёрного быка стражей. Непохоже, чтобы нечто, останавливающее тварей, воздействовало на рогатого. Тот уже совсем в раж вошёл: вновь подбросил рогами одну гончую вверх, а другую лягнул одновременно двумя задними копытами так, что бедняжка метеором врезалась в стену дома старосты.

— Он наш опыт на ветер кидает, — не сводя глаз с быка, почти повторил мои слова Агееч. Но по тварям не стреляет, — понимает, что всё ещё далеко не закончилось. А не понятных ситуаций лучше избегать, — дольше проживёшь здоровым.

Я сам на измене, и жаба душит так, что желудок сводит. Но пока есть время, надо им воспользоваться с умом.

— Лучше скажи, ты раньше слышал, чтобы теневые гончие перед атакой выли?

— Нет, — даже не беря секунду на подумать, ответил старик.

— А ещё скажи, у тебя нет ощущения, что твари после выхода из тени, будто вляпываются во что-то, делающее их слабыми. А для нас, как и вон для быка, это что-то явно безопасно.

— Ты прав, — чуть помедлив, ответил Агееч. — Но во что? Не хочешь же ты сказать…

Договорить старик не успел, — во двор разом вывалилось больше десятка этих тварей. И с ходу вляпалось в это что-то… Если судить по их поведению.

— Бугор, стрелять неэффективно! — повернулся ко мне, как только разрядил свой арбалет, Полусотник. — Может, в топоры? А то и правда дармовой опыт зря пропадает. Твари нам сейчас не противники, но сколько такое ещё длиться будет?

— Давай, а мы с Миклушем вас прикроем, — решился я. И тут же скомандовал: — В топоры, двойками! Мы с Миклушем прикрываем!

— Есть, — тут же расстроился пацанёнок, приготовившийся было уже спрыгнуть с фургона, и снова начал перезаряжать арбалет. Этому бы только в самую гущу влезть. Надо будет с ним аккуратно поговорить и разъяснить, что обычная рубка — удел простых бродяг, а если хочет бугром стать, должен мыслить по-другому: масштабнее и на несколько ходов вперёд.

Взобравшись на облучок, я стал наблюдать за тем, как мужики, размахивая топорами, ворвались в стаю гончих, словно волки в овечью отару. Впрочем, покосился на волколаков, орудующих громадными секирами, при этом грамотно прикрывая спины друг друга, — я не далёк от истины. Третий страж — самый молодой, как и мы с Миклушем, остался у фургона и сейчас не сводил глаз со своих сослуживцев, во всю отводящих душу. Бродяги от стражей не отставали. Оно и понятно, из-за моих воплей они уже к смерти готовились, вот сейчас и отрываются, снимая стресс.

А твари и вели себя будто безмозглые овцы, пришедшие на бойню, подставляя шеи и хребты под удары топоров, подыхая при этом не от первого же тяжёлого удара. Мужикам порой приходилось три-четыре нанести, чтобы окончательно упокоить очередную гончую.

— Это и есть эльфийское возмездие⁈ — не заметил, как произнёс вслух в очередной раз вернувшуюся навязчивую мысль. — Твари-то живучие, и случись по-другому, вполне могли разорвать любого из нас не напрягаясь. Что же их так ослабило? А главное, кто? И это, что значит, мне не привиделось, что на крыше кто-то был? Интересно, он ещё там? Наблюдает?

Я посмотрел туда, где мне показалось, что я что-то увидел. Но даже быстрогустеющие сумерки не скрывали, что на почти плоской крыше, покрытой плотным слоем соломы, дома старосты никого нет. Или есть, только мне не виден?

— И кто это? Из всех моих знакомых на такое, наверное, только некромант способен. Нет, я вовсе не считаю его самым сильным чародеем на Валере. И сам Яков об этом никогда не заикался даже. Но кому другому на фиг нужно помогать ватаге низкоуровневых бродяг? Но ведь помог! И уж точно не из филантропических побуждений! Тут на Валере, особенно в Проклятой пустоши, про эти идеи быстро забываешь. Надо проверить!

Я бегло осмотрел двор, ища способ взобраться на противоположную крышу. И увидел: за углом дома над крышей торчала верхушка деревянной лестницы. Отложив арбалет на лавку облучка, я достал свой верный топор из петли на поясе, — мне с ним сподручнее будет.

— Миклуш, тут будь. Мне кое-что проверить надо.

И спрыгнув на землю, почти прижимаясь к стене хлева, принялся оббегать место побоища. В принципе, мог и прямиком через двор пробежать, — всё появляющимся и появляющимся тварям было не до меня. Но и бездумно рисковать не хотелось.

— Ничего, моя доля добычи от меня никуда не уйдёт, не опытом, так кристаллами своё доберу.

Забежав за угол дома, медлить и осторожничать не стал, — хотел бы этот некто сделать плохое, — уже давно бы сделал. Проверил, устойчиво ли стоит, на вид добротно сделанная, лестница и взобрался на крышу. На первый взгляд на ней ничего не изменилось и никого не было. Вон, даже солома в том месте не примята. Но я надеялся, что неизвестный всё ещё здесь, — будь я на его месте, мне было бы интересно посмотреть на результат своего вмешательства.

— Ты тут? — негромко обратился я к пустоте. — Покажись, а.

«Бл@ть!» — ругнуться вслух я не решился, но эмоции зашкалили. — «Ну, на хрена я сюда припёрся-то? Оно мне надо было? Желал мужик сохранить инкогнито, вот и пусть бы невидимым оставался».

Первой передо мной появилась тварь. Если к большим размерам и ярким и необычным расцветкам я как-то уже привык, то увидеть домашнюю мурку размером с лигра (гибрид льва и тиграприм. автора), сидящую с самым невинным видом, уложившую свой хвост на передние лапы, как-то совсем не ожидал. А стоящий рядом мужик, по самой распространённой моде у всех неординарных личностей в Проклятой пустоши и, похоже, не только в ней, одетый в самый обычный дорожный плащ тёмно-коричневой расцветки. Правда, в отличие от того же Якова, у незнакомца капюшон был отброшен назад, позволяя рассмотреть и седые, немного растрёпанные, волосы, и ничем не выразительное лицо с давно выцветшими глазами, жиденькими усами и бородкой клинышком. Кошка не проявляла признаков агрессии, а незнакомец, чуть, как-то по-птичьи, наклонив голову набок, задумчиво теребил свою бородёнку, явно продолжая над чем-то отстранённо думать.

— Извините, что прерываю ваши размышления, — вдруг я осознал, что меня несёт, от страха, наверное. — Я правильно понимаю, что там внизу теневые гончие, пресловутое эльфийское возмездие?

— Инте-ересно… — протянул незнакомец. — И снова ты смог меня удивить, третий раз подряд… Да, юноша, внизу действительно теневые гончие.

— Значит, если бы не вы, мы действительно должны были сегодня сдохнуть…

— И не только вы, но и все жители этой несчастной деревни, — перебив меня, уточнил мужичок.

— Чем обязаны за столь чудесное спасение?

— Да ничем… Мне стало интересно, что гончие делают так далеко от Проклятой пустоши и Великого леса, — их обычной территории обитания. Потом Иса, — незнакомец погладил свою кошку между ушей, отчего та сразу заурчала, что твой джип, — изъявила желание немного порезвиться и, не удержавшись, придушила несколько альф. А молодые гончие, без сдерживающих их старших, часто впадают в боевое безумие, и тут уже всей округе не поздоровилось бы. Вот и пришлось на них проклятие накинуть…

Не знаю, показалось или нет, но незнакомец не сказал всей правды, не соврал, а именно недоговорил. Но стоит ли предъявлять ему это?

— Что мы должны за спасение?

Хотя мужичок сейчас и не заикнулся о цене спасения наших жизней, но в будущем вполне мог это сделать. И по писанным и неписанным законам бродяг, мы должны будем этот счёт оплатить. Так лучше сразу уточнить.

— Ничего. Хотя… — мужичок сделал вид, что задумался, а потом снова склонил голову набок. — Пообещай мне, юноша, что найдёшь эссенцию из луба тысячелетней ветлы и примешь её. И постарайся это сделать как можно быстрее.

— Если эта эссенция не принесёт вреда мне или моим близким, я постараюсь её найти и принять, — тут же без всяких торжественных слов пообещал я. Слова бродяги должно хватить.

Это удовлетворило и незнакомца.

— Тогда мы пойдём, — сказал он просто.

— Подожди, а как тебя зовут?

— А вот этого тебе пока знать не надо, — жизнь спокойнее будет, — улыбнулся мужичок, поглаживая кошку между ушами. И исчез.

Я постоял ещё немного, переваривая произошедшее. Трудно принять тот факт, что ты жив всего лишь из-за прихоти случайного, пусть и могущественного, незнакомца. Можно было сказать себе, что я обязательно стану таким же, вот только если завтра не сдохну от случайного чиха.

— Чэч! — раздалось снизу, выводя меня из своеобразного транса.

Я подошёл к краю крыши и увидел, что бойня уже закончилась. И хотя все мужики были окровавлены с виду, вроде все целы. Но только я, всё ещё под впечатлением от встречи с незнакомцем, побрёл обратно к лестнице, как услышал громкий стук и бешеный рёв Бёдмода:

— Водрод! Именем Ауда Вестарского приказываю: открой дверь, сука драная! В этом случае тебя ждёт суд наместника Трюггви! Или я тебя просто на куски разорву!

Пока я спускался с лестницы, он ещё пару раз проревел призыв к благоразумности старосты. Но в ответ ему было лишь гробовое молчание.

— Руби дверь! — главный стражник Вестара прорычал приказ молодому волколаку.

Дверь не продержалась и минуты. Оба стражника ринулись в избу. Но то их дела, у нас были свои заботы и очень грязные, которые надо было срочно разгребать.

— С кем ты там разговаривал? — первым делом ко мне подошёл Агееч, а Иван, незаметно оказавшийся рядом, взмахом руки отогнал сунувшуюся было к нам молодёжь.

— А ты не видел? — без тени издёвки спросил я старого бугра.

— Нет, — сообразив, что я не просто так спрашиваю, мотнул головой озадаченный старик.

Я быстро пересказал им всё, что со мной случилось, начиная с того момента, как мне показалось, что я что-то увидел на крыше.

— Дела-а? — поскрёб густо заляпанный кровью подбородок Агееч. — Вот вечно ты во что-нибудь вляпаешься, Чэч. А эссенция эта… Я про такую даже не слышал.

— Зато не скучно! — весело ухмыльнулся Полусотник. — Я, как в ватагу вступил, столько приключений за пять лет в деревне не видел, а тут и полгода ещё не прошло. Так что разберёмся. Про эссенцию, кстати, тоже ничего не слышал. Но, кажется, знаю, у кого можно поинтересоваться…

— Убёк гад! — рявкнул в сердцах Бёдмод. — В подвале нора была тайная, за огороды ведущая. Пока мы тут с тварями бились, по ней и утёк. Но поймаю! Чэч, завтрашний поход на болота надо отложить, — я занят буду!

— Хорошо, — покладисто согласился я. И, посмотрев на валяющие многочисленные тушки тварей, поинтересовался у старого бугра: — Агееч, как ты думаешь, от эльфийского возмездия нам кристаллы достанутся или впустую вы тут топорами махали?

— А вот сейчас и посмотрим, чего откладывать-то — сразу засуетился Агееч. — Джок, хватай вот эту тушку и тащи за хлев, не будем тут больше нужного мусорить. Гнак, а ты огонь организуй! Живо, живо…

А я бочком-бочком направился к фургону, а то Агееч такой, — враз и меня припашет.