Чародей

Глава восьмая ПЛАНЫ БРАТА-НАСТАВНИКА

Серебристые и таинственные воды Чаши накатывали на фундамент белокаменной башни Сенешаля. За толстыми ее стенами расхаживал по комнате Джейм, Брат-Наставник Сенешаля, посредник между ахарами и единым богом, Артором-Пахарем.

— Что слышно нового? — спросил он Гилберта уже в четвертый раз за день.

В камине с облицовкой из зеленого мрамора пылал огонь. Живое пламя отражалось в хрустале и золотой посуде на каминной полке. Пол укрывал великолепный ковер ручной работы, сотканный из шелковых нитей изумрудно-зеленого и кремового цветов. Привезли его сюда из жарких земель, тех, что к югу от Королиза.

— Брат-Наставник, — младший советник Гилберт, спрятав руки в просторных рукавах одеяния, почтительно поклонился. — Получено единственное известие, от Борнхелда. Герцог разбил лагерь возле Жервуа. Последний раз Борнхелд видел твоего Боевого Топора, когда он вел за собой на восток поредевший отряд топороносцев, пытаясь выманить скрелингов из Горкен-форта.

При словах «твой Боевой Топор» Джейм поморщился. Гилберт никогда не любил Аксиса, поэтому и воспринял со злорадством дошедшее до Братства известие об измене Топора Сенешалю. Джейм, напротив, испытывал такую сильную душевную боль, что даже не попрекнул Гилберта.

— Попытка тем не менее удалась, брат Гилберт, — пробормотал Морисон.

Он был старшим советником Джейма и закадычным другом его вот уже сорок пять лет. Сидя возле огня, он согревал подагрические суставы.

— Самопожертвование Аксиса спасло жизни многим, а главное — Борнхелду.

— С тех пор как войско Горгрила вошло в Ихтар, — продолжил Гилберт, — я не получал известий из Жервуа. Кто знает, жив Аксис или рассыпался в прах?

Джейм нехотя согласился с советниками: Горгрил сейчас более страшная для них угроза, нежели ненавистные отверженные.

Джейм беспокойно ходил по комнате.

— Артора бы на них на всех! Я ли не любил Аксиса, вырастил его с пеленок, вот тебе и благодарность! Сколько часов нянчил сиротку, сколько колыбельных ему спел!

— Лучше бы потерять его на службе Артору, чем узнать, что сейчас он на посылках у отверженных, — подхватил Гилберт.

— Как он мог, как мог Аксис предать Сенешаль и меня?! — вскричал Джейм.

— Во всем виновата Ривка: спала с этим недочеловеком! — вымолвил Гилберт. Из сообщения Борнхелда он узнал все подробности. — Что взять с женщин?! Подлинно — утлый сосуд.

— Довольно, Гилберт! — Морисон поднялся со стула, слегка покачнулся и, подойдя к Джейму, положил руку на плечо старого друга. — Обвинения, Гилберт, нам здесь не помогут. Нужно подумать о будущем.

Гилберт с усмешкой смотрел на стариков. Сенешалю как никогда нужна свежая кровь. Необходимо спасать Братство: того и гляди отверженные снова пожалуют в Ахар. Для спасения Сенешаля Артору требуются молодые люди, думал Гилберт, стараясь при этом сохранять непроницаемое выражение лица. Старики боятся не только войны, но и обыкновенных споров.

— Благодарю, дружище, — пробормотал Джейм и похлопал Морисона по руке. — Ничего, я уже спокоен. Это было временное…

Морисон понимающе кивнул и снял руку с плеча Джейма. Когда до башни Сенешаля долетело известие о переходе Аксиса к отверженным, Джейма чуть было не хватил апоплексический удар. То, что командир высшего звена мог дезертировать, причем не к кому-нибудь, а к отверженным, людям, которых по долгу службы он обязан был уничтожать, совершенно не укладывалось в голове. Более всего угнетало Джейма то, что взял он Аксиса новорожденным младенцем. Растил, учил, воспитывал, любил его. И чем закончилась эта любовь и забота? Аксис не только перешел на сторону противника, но и увел за собой отборное войско Сенешаля. Выходит, что предал он и бога, и все, во что верил Джейм. Брат-Наставник испытывал сейчас боль обманутого отца и горечь высокопоставленного чиновника, потрясенного изменой подчиненного.

— Полагаю, он жив и здоров, — сказал Джейм. — Надо приготовиться к худшему сценарию: Аксис жив, войско его уцелело и находится сейчас в распоряжении этих… — он сделал паузу, — летающих ящериц.

Голос его становился все тверже и спокойнее, спина распрямилась, в глазах зажегся прежний огонь. Он нужен Сенешалю и будет ему служить. И если Аксис оставил Джейма и Сенешаль, то Джейм и Сенешаль оставят Аксиса.

— Я слышал, что о проклятом этом пророчестве узнал весь Ахар, — сказал он.

— Да, — кивнул Гилберт. — Вот и солдаты Борнхелда (Артора бы на них, рябых бездельников) тоже распустили языки. Не успели доставить королю письмо от Борнхелда, тут же потащились в кабак да и давай пересказывать пророчество. Просветить им, что ли, захотелось тамошних хозяев?

— Что, поздно теперь остановить эти разговоры? — спросил Джейм.

— К сожалению, поздно, Брат-Наставник. Сплетни мигом разойдутся, к тому же пророчество так составлено, что всякий, кто слышал его хоть раз, тут же его запомнит.

— Черт бы побрал этих монахов, Огдена и Веремунда! Зачем им понадобилось показывать пророчество Аксису? — кипятился Джейм.

Ну никак он не мог поверить в то, что маленький опорный пункт Братства из башни Безмолвной Женщины повел себя непозволительным образом. Видно, одиночество им в голову ударило.

Троице и невдомек было, что Огден с Веремундом давным-давно умерли, а облик их приняли совсем другие люди.

— Аксис прочел бы это пророчество и без старых дураков, — сказал Гилберт. — Растленные книги отверженных он читает так же свободно, как мы с вами — слова Артора. Замечу, что меня это ничуть не удивляет. Вспомните, от кого он родился. Никто другой не смог бы прочесть эти богомерзкие строки. Он, Брат-Наставник, рожден от предателя, предательство у него в крови. Потому он и предал тебя и бога нашего, Артора.

Гилберт вглядывался в лица собеседников.

— Капитуляция Аксиса перед силами зла, возможно, не самая страшная угроза. Предатели могут быть и в ближайшем нашем окружении.

Джейм прищурился. Что известно Гилберту? Последнее время Джейм не раз убеждался в надежности источников информации младшего советника.

— Ну? — вопросил он, и тело его сильно напряглось.

— Слышал кое-что из частных разговоров Приама, — небрежно сказал Гилберт.

«Артор милосердный, — подумал Джейм, — у этого маленького безобразного ублюдка есть, должно быть, шпионы, подсматривающие в замочную скважину за тем, что происходит в королевских покоях. Не удивлюсь, если ему известно, как часто Приам исполняет супружеские обязанности». Обычно Джейм не опускался до размышлений о молодом советнике, и если сейчас он о нем задумался, значит, дела и вправду плохи.

— Приам не отрывается от пророчества, — сказал Гилберт. — Он верит ему больше, чем советам Брата-Наставника. Ходят слухи, что он может поддержать Аксиса. Говорят, подумывает о заключении союза с отверженными. Ведь, согласно пророчеству, таким путем можно одолеть Горгрила.

Джейм шепотом выругался и, отвернувшись от собеседников, уставился в огонь: он не хотел, чтобы в этот момент видели его лицо. Даже Морисон, казалось, слегка удивился словам Гилберта.

— Ходят слухи, — продолжил Гилберт, обращаясь к спине Джейма, — что Приам… разочарован в Борнхелде. Вроде бы жалеет о том, что назначил его командующим. Приам думает, что поражение Ихтара подтверждает значение пророчества.

Кулак Брата-Наставника с грохотом опустился на каминную полку. По комнате пронеслось гулкое эхо.

— Да лучше бы я увидел Приама мертвым! — воскликнул Джейм и посмотрел сначала на Гилберта, а потом на Морисона. — Уж не спятил ли он, если думает о союзе с отверженными?

Морисона и Гилберта поразила бешеная реакция их наставника. Морисон переглянулся с младшим советником и снова обратил взгляд на Джейма. Стараясь успокоить друга, сноваположил руку ему на плечо.

— Приам всегда отличался нерешительностью, — тихо сказал он. — Поэтому и его поведение меня не слишком удивляет: ему трудно справиться с нынешним кризисом.

Джейм сердито сбросил руку приятеля и остановился посреди комнаты.

— Приам — отец народа! — закричал он. — Неужто мы позволим отверженным надеть хомуты на свои шеи?

Блестящие глаза Гилберта сузились.

— Что ты хочешь этим сказать, Брат-Наставник?

— То, что нам, ахарам, нужен твердый король.

В наступившем молчании они слышали лишь стук собственных сердец. Даже Джейм удивился вырвавшимся у него словам.

— Брат-Наставник, — Морисон старался говорить спокойно. — Может, и к лучшему, что Борнхелд представляет сложившуюся ситуацию. Хорошо бы он сейчас был здесь, с нами. Глядишь, и Приам перестал бы колебаться.

— Борнхелд — опытный командир и политик, — задумчиво произнес Джейм. — Всем известны и его ненависть к отверженным, и преданность Артору. К тому же он наследник престола. Уверен, его бы ужаснули предательские мысли Приама.

— Предательские по отношению к Ахару, — сказал Морисон.

Джейм сурово посмотрел на друга.

— Предательские по отношению ко всему тому, за что ратует Сенешаль. Мы не можем допустить отверженных в Ахар. Гилберт!

Гилберт вскочил со стула.

— Думаю, тебе следует отправиться на восток с первым речным судном.

Гилберт с улыбкой отвесил поклон. Такое развитие событий очень его устраивало.

Борнхелд должен знать о мыслях Приама, — продолжил Джейм. — Сейчас мы ослаблены: большинство топороносцев либо лежит на поле боя, либо бежало с предателем Аксисом. Осталась единственная когорта. Она и будет защищать интересы Сенешаля.

За все тысячелетие Сенешаль не был так уязвим, как сегодня. Вот какая мысль угнетала Джейма более всего.

Он сделает все от него зависящее, лишь бы сохранить братство.

— То, что мы делаем, должно пойти на благо Сенешаля.

— На благо Артора и на благо Ахара, — мягко добавил Морисон.

— Ну разумеется, — вымолвил Джейм, — именно это я и имею в виду. Широкой борозды, Морисон, глубокой борозды!