Буря и ярость

ГЛАВА 6

Прислонившись к стене у двери, скрестив ноги, Зейн был слишком далеко от меня, чтобы разглядеть выражение его лица. Он был одет отчасти почти также как вчера вечером. Чёрная рубашка-хенли и чёрные джинсы были поразительным контрастом в сравнении с его золотистой кожей и волосами.

— А ты, и правда, хороша в этом, — сказал он, теперь скрестив уже и руки. — И я крайне признателен, что вчера у тебя не было с собой этих кинжалов.

— Спасибо, — сказала я, сердце бешено заколотилось в груди. Я оглядела пустую комнату и потом вновь посмотрела на него: — И как долго ты там стоишь?

— Достаточно, чтобы задаться вопросом, запомнила ли ты каждый дюйм кинжала, прежде чем метнула его.

Мои щёки вспыхнули. Прекрасно.

— Ты всегда наблюдаешь за людьми, не предупреждая их о своём присутствии?

— Я думал, ты меня видела, — сказал он, и я предположила, что это правда. Он реально так думал: — Обычно я не прячусь за шторой или типа того.

Я прищурилась.

— Ты не поздоровался, а молча наблюдал за мной.

— Ну, в последний раз, когда я попытался тебя предупредить о своём присутствии, ты попыталась меня убить.

Я вскинула брови.

— Я не пыталась тебя убить.

— А, по-моему, именно так и было.

— А, по-моему, ты слегка драматизируешь.

— Как тяжело с тобой разговаривать, — спустя миг сказал Зейн.

Обидевшись, я пристально на него посмотрела.

— Нет, это неправда.

— Ладно, давай перефразирую. Ты постоянно споришь.

— Нет, я не спорю.

Зейн уставился на меня, как будто мои возражения были достаточным доказательством его правоты.

Хотя в какой-то степени это действительно было доказательством его правоты, и меня это раздражало.

— Почему ты здесь?

— Ты имеешь в виду на Земле, в этом месте, в этот самый момент и в нужное время…

— Я не это имела в виду, — когда я его прервала, я готова была поклясться, что увидела намёк на улыбку в его голосе. Он, что… дразнит меня? — Почему ты здесь и наблюдаешь за мной?

— Говоришь так, будто я преследую тебя.

— Заметь, это сказал ты, а не я.

Он оттолкнулся от стены, но не сдвинулся ни на шаг.

— Меня несколько удивило, когда я увидел тебя здесь, — сказал он, вместо того чтобы ответить на вопрос, почему он здесь.

— Почему же? — я направилась к манекену, чтобы забрать кинжалы. — Потому что я человек?

— Ну да, конечно, — последовала пауза. — Большинство из Стражей не могут даже попасть в цель, столь хорошо как можешь это ты.

Я не могла ничего с собой поделать. Будь этот маленький комплимент намеренным или нет, но он вызвал у меня улыбку и прилив гордости.

— Ты хорошо натренирована, да? И поэтому так отреагировала прошлой ночью?

Остановившись перед манекеном, я вытащила сначала один кинжал.

— Меня немного натренировали.

Достав второй кинжал, я обернулась. Его уже не было у стены, он стоял в центре комнаты. Я сделала неглубокий вдох. Ранее я твердила себе, что должна извиниться перед ним, и сейчас было самое подходящее время сделать это.

— Насчёт прошлой ночи? Я… думаю, я должна извиниться перед тобой.

— Думаешь?

— Ну, хорошо, знаю, что должна.

Он подошел ближе, и я заметила, что его волосы были распущены и касались острой линии подбородка.

— Неужели? — в его голосе звучало удивление, что было довольно странно, поскольку он меня не знал. — Так ты собираешься извиняться?

Я пошла к нему, переложив клинки в одну руку, и по мере того, как я приближалась, поразительные черты его лица становились яснее. Мне даже захотелось, чтобы они оставались нечёткими. Я опустила взгляд на его шею.

У него была красивая линия шеи.

Думать, что его шея красивая, было очень странно.

— Теперь мне кажется, что не должна этого делать, потому что ты снова начинаешь меня раздражать.

— Не позволяй мешать этому.

— Это уже мешает, — сухо ответила я. — Но я… я слишком остро отреагировала, ведь, ты не схватил меня.

Когда я взглянула на него, он смотрел на меня, и мне, наконец, выпал шанс, ближе рассмотреть его глаза. Они были… они были бледного оттенка голубого в обрамлении самых густых ресниц, которые я когда-либо видела у парня. Цвет был необычным, потому что у всех Стражей были ярко-голубые глаза, но его глаза были волчьими, холодными, как зимний мороз. Во мне вспыхнуло любопытство.

Я прочистила горло.

— Ну, это было… неправильно с моей стороны и всё такое.

— И всё такое? — улыбка заиграла на его полных губах. — Я принимаю твои извинения.

— Хорошо.

Я выглянула поверх его плеча. Если вернётся Миша и найдёт здесь Зейна, у него случится микроинсульт, и он никогда больше не оставит меня одну.

— Вообще-то, я искал тебя.

Удивление промелькнуло на моём лице, и я сделала маленький шаг назад. Улыбка покинула его губы.

— Зачем?

— Потому что мы неправильно начали, — объяснял он. — Я здесь гость. Обычно, я веду себя более… дружелюбнее, чем прошлым вечером.

Часть напряжения покинула мои плечи.

— Ну, я замахнулась на тебя, и это задало тон.

— Да, но по большей части, это было из-за меня. Я был так удивлён, увидев человека в региональной общине, — густые ресницы опустились, прикрыв эти удивительные глаза. — Можно мне?

Мне потребовалось мгновение, чтобы понять, что он говорит о кинжалах.

— Конечно.

Когда он брал один из кинжалов, его пальцы коснулись моих, послав небольшой странный разряд вверх по моей руке. Ощущение… близости охватило меня, чувство правильности, будто до сих пор движущиеся частички, наконец, встали на свои места.

Я отдёрнула руку.

Я подняла на него взгляд и резко втянула воздух.

Его глаза были широко раскрыты, а голова слегка наклонена набок, словно… словно он чувствовал что-то, чего не мог понять.

Или он так смотрел на меня, потому что я вела себя дико.

Наверное, так оно и было.

Зейн прочистил горло. Кинжал казался в его руке таким незначительным.

— Я не сказал Мастеру, что прошлой ночью ты была в Большом зале.

— Спасибо, — я наблюдала за тем, как он повернулся и направился туда, где стояла я, пока метала кинжалы. — Во всяком случае, Миша сделал это…

— Тот парень, который был с тобой прошлой ночью? — Зейн оглянулся через плечо. — Он выглядел… встревоженным.

Я хихикнула, свернув с пути к манекену.

— Это вроде как его работа.

Встав лицом к манекену, Зейн посмотрел на меня.

— Его работа быть взволнованным?

Чёрт.

Зачем я это сказала? Я хотела ударить себя.

— Я хочу сказать, что это очень похоже на него. Он не хотел навредить.

Вот только Миша действительно хотел навредить этим. Он сказал, что Зейн плохой парень, но Зейну не надо это знать.

Зейн уставился на кинжал, словно хотел что-то сказать, но сдержался.

— Так ты собираешься метнуть его? — спросила я.

Послав мне улыбку, он пожал плечом.

— Может мне нравится просто держать его?

Мои губы подёрнулись в улыбке.

— Может.

Я подумала о том, что нечаянно подслушала прошлой ночью. Сейчас у меня появился шанс узнать, что, чёрт возьми, происходит.

— Могу я кое-что спросить?

— Конечно.

— Ты и в правду думаешь, что других Стражей и демонов убивает вовсе не демон?

— Ты была там, — он призадумался. — Пряталась за занавеской, поэтому услышала все мои предположения.

Я проигнорировала замечание насчет занавески.

— Но, что же ещё это может быть?

Зейн долго молчал.

— Даже не знаю. Никто из нас не знает, и все мы видели кое-какие странные вещи… не такие необычные, как полностью обученный человек, живущий в региональном центре… но всё же очень странные. Это нас и беспокоит.

То, что я жила здесь было странным обстоятельством, но не настолько.

— Я… думаю, я бы тоже переживала.

— Можно предположить, что и Мастер будет обеспокоен.

— Я в этом не сомневаюсь. Тьерри довольно хорошо скрывает свои мысли, — я переступила с ноги на ногу. — Ты в курсе, что за два дня до вашего появления, в лесу за стенами были Одержимые демоны?

Черты его лица заострились.

— Нет, я этого не знал. Никто нам об этом не говорил.

Я открыла рот, чтобы ответить, но потом поняла, что если им ещё не сказали, вероятно, мне стоит придержать рот на замке.

— Ой. Уверена, что это всплывёт.

— Какого чёрта Одержимые проделали весь этот путь сюда?

— Хороший вопрос, — пробормотала я. — С ними не было Верховного демона. Просто орда Одержимых, вроде того, что ты рассказал о Вашингтоне.

Некоторое время он молчал.

— Ты много знаешь о демонах.

Это не было вопросом, поэтому я пожала плечами.

— Я живу здесь довольно долго.

— Ты слышала о нападениях на другие общины?

— Да, но Тьерри не знает, что я это слышала.

— Опять следишь за занавесками?

Я подавила улыбку.

— Больше похоже на стояние за закрытыми дверями.

— И часто ты так делаешь?

— Достаточно, чтобы знать осведомленной.

Он наклонил голову.

— Не характерно ни для одного демона пытаться вторгнуться в это место, учитывая количество обученных Стражей разных уровней.

С этим я была согласна. Это имело смысл только в том случае, если демоны знали, что ещё находится внутри этих стен.

— Может быть, они заблудились, или им скучно.

— Да, — судя по его голосу, он не был с этим согласен, и я очень надеялась, что он никому не расскажет о том, что я ему тут разболтала. — Кроме метания клинка и того, что я видел прошлой ночью, на что ты ещё способна?

Я скрестила руки на груди и солгала.

— Ничего такого. Просто мелочи, которым меня обучил Миша.

— Он учил тебя метать клинки?

Миша не был единственным, кто меня тренировал. Тьерри и Мэтью сыграли в этом огромную роль.

— Да, но у меня выходит лучше.

Зейн усмехнулся, и этот звук был таким же приятным, как прошлой ночью. Он вскинул руку. Его движения были быстрыми, и он отпустил кинжал, прежде чем я осознала это. Кинжал поразил манекен, и я поспешила посмотреть. Кинжал глубоко вошёл в живот.

— Ты туда целился? — спросила я, обхватив пальцами всё ещё дребезжащую рукоять.

— Если я скажу, что да, ты мне поверишь?

— Нет, — засмеявшись, я вытащила кинжал

— Я целился в грудь.

— Тогда я и тебя лучше, — я обернулась.

— Похоже на то, — он провёл рукой по волосам. — Я уже лет сто не пользовался кинжалами.

— Тебе это и не нужно.

— Нет?

Этот вопрос застал меня врасплох, и мой мозг лихорадочно искал возможный не вызывающий подозрений ответ.

— Ну, никогда не знаешь наверняка. Я имею в виду, что я живу с расой демонов, которые любят нацелено работать, и у нас были Одержимые за стеной, — сказала я. Ладно. Это был разумный ответ, и я была очень горда собой. — Вот почему я прошла основы подготовки и была обучена метать кинжал.

— Умно. Если ты когда-нибудь сцепишься с одним из них, имея кинжалы, ты сможешь защитить себя.

Но он не знал, что кинжалы мне вовсе не нужны. Если дело дойдет до драки, я смогу уложить Зейна. Я могу вырубить любого Стража, даже не вспотев.

Он подошёл ко мне, и когда он протянул мне кинжал, я убедилась, чтобы наши пальцы не соприкоснулись.

— Ты когда-нибудь видела демона? — спросил он.

— Да. А ты?

Зейн рассмеялся, и это был настоящий, глубокий, гортанный и чертовски сексуальный смех.

— Ты вроде как самонадеянный.

— Виновен по всем пунктам обвинения.

— Каких демонов ты видела? Только Одержимых?

— Почему ты задаешь так много вопросов? — я направилась к столу.

— Когда дело касается тебя, я становлюсь чертовски любопытным.

— Потому что я здесь живу? — я положила кинжалы в отведенные для них маленькие отсеки. — Если бы ты увидел меня на улице, ты бы и дважды не взглянул в моём направлении.

— Это не так.

Я оторвала пальцы от кинжалов, и взглянула туда, где он теперь стоял рядом со мной.

— Я всегда посмотрю дважды или даже трижды на милую девушку, — сказал он, и лёгкая улыбка вернулась, изогнув одну сторону его губ. — Не думаю, что мы должны признать это сейчас или сделать это, но это правда.

Я всё ещё таращилась на него.

Ухмылка превратилась в широкую улыбку, согревая холодные голубые глаза.

— Я перешёл черту?

— Нет, — я моргнула, снова сосредоточившись на футляре для кинжалов. Я закрыла боковины и связала их вместе: — Твоё любопытство приведёт к эпическому разочарованию.

— Почему ты так считаешь?

— Потому что во мне нет ничего интересного.

— Наверное, это самая глупая вещь, которую я услышал за весь день.

Я подавила улыбку, если бы он только знал правду.

— Моя мама знала Тьерри ещё до того, как он стал Мастером, когда он жил в Нью-Йорке. Она подверглась нападению демона, когда я была маленькой, а остальное уже история, — сказала я, повторяя то, что попросил меня рассказывать Тьерри. — Когда он стал Мастером, мы переехали сюда вместе с ним.

— А твой отец не приехал?

Почти истерический смех вырвался из меня.

— Нет. Он где-то рядом, но его здесь нет.

Он нахмурил брови, как будто пытался осмыслить это. Он никогда не поймёт. Да в самом диком воображении.

— А твоя мать?

Я отвернулась, когда острый приступ боли осветил центр моей груди.

— Она ушла.

Зейн долго не отвечал.

— Ушла в… больше не с вами?

Кивнув, я проглотила комок в горле, который всегда появляется, когда я думала о маме.

— Да.

— Мне очень жаль это слышать, — сказал он, и когда я посмотрела на него, его взгляд блуждал по моему лицу. — Потеря родителей… никогда не бывает лёгкой.

Он поймал мой взгляд, удерживая его, и я спросила:

— Ты знаешь… знаешь каково это?

— Моя мама умерла при родах, как и многие женщины, — он убрал прядь волос за ухо. — А отец скончался несколько месяцев назад.

Моё сердце сжалось от неожиданного откровения.

— Мне очень жаль слышать это. Боже, это… очень тяжело. Мне действительно очень жаль. Моя мама умерла год назад, и это ещё свежо в памяти, но… не до такой степени.

— Спасибо, — он отвёл взгляд.

Что-то щёлкнуло на месте, пока я изучала его профиль. Мой желудок сжался.

— Твой отец Эббот? Лидер клана из Вашингтона?

Он снова повернулся ко мне.

— Да.

— Мне очень жаль, — я наклонила голову, поймав его взгляд. — Он умер смертью воина.

— Да.

— Я знаю, что от этого легче не становится.

— Да, так и есть.

Стражей нелегко убить, но смерть, как тень, которая тянется за ними в нескольких шагах позади, такова была ужасная сторона их повседневной жизни. Но это ни капельки не облегчало восприятие смерти.

— Мне действительно очень жаль, — повторила я, чувствуя, что должна сказать это снова.

Я прижала кожаный футляр к груди, и кое-что начало проясняться. Эббот, его отец, был лидером клана в Вашингтоне, а это означало, что после его смерти Зейн должен был занять его место. Неужели Николай бросил ему вызов и Зейн проиграл? Или он отказался взять на себя эту роль? В последнее, казалось, невозможно было поверить.

Я подумала о предостережении Миши. Разве клан не принял бы Зейна в качестве лидера? Он был молод — всего на несколько лет старше меня, — но было ли в этом нечто большее? В этом не было смысла, потому что в таком случае Тьерри знал бы об этом и не сказал бы, что Зейн был благородным мужчиной.

— Итак, — сказала я, проводя пальцами по гладкой коже.

Я собиралась спросить, то, что было очень личным, но, как сказал Тьерри ранее, я часто была слишком любопытна для своего же блага.

— Почему ты не лидер клана?

Зейн посмотрел на меня сверху вниз.

— Об этом я не могу говорить с тобой.

Разочарование поднялось во мне, хотя ответ отнюдь не был неожиданным.

— Потому что я не Страж?

Он натянуто улыбнулся в ответ.

— И потому что я тебя не знаю.

Стыд зашевелился у меня в животе.

— Прости. Мне не следовало спрашивать. Я часто так делаю… это всё мой взрывной характер и любопытство.

— Любопытство? Никогда бы не догадался, — его тон был лёгким, даже дразнящим, но я всё равно почувствовала, как краснеют мои щёки.

Взглянув на дверь, я решила, что пришло время поступить мудро и вернуться в дом до того, как ляпну ещё какую-нибудь глупость.

— Мне нужно идти, — я сделала шаг назад, чувствуя себя весьма нелепо. — Было приятно, хмм, во всём разобраться, и ещё раз, я сожалею о прошлой ночи.

Улыбка стала шире.

— Значит ли это, что ты не ненавидишь меня?

Я поморщилась.

— Я сказала это прошлой ночью, не так ли?

— Да.

— Я часто говорю, не подумав. Опять же это всё моя импульсивность и любопытство.

Он улыбнулся и сунул руки в карманы джинсов.

— Я обязательно добавлю это в пылкий список атрибутов.

— Сделай это, — отступив ещё на пару шагов, я сказала: — Увидимся позже, Зейн.

Я развернулась и сделала несколько шагов.

— Тринити.

Я остановилась и закрыла глаза. Я понятия не имела, что делать с лёгкой дрожью, которая пробежала по моему телу в ответ на то, как он произнёс моё имя. Это была сильная реакция, но он произнёс моё имя, как будто… как будто пробовал его на вкус.

— Да? — не имея контроля над собой, я повернулась к нему.

Он стоял на месте, и я снова была слишком далеко, чтобы ясно разглядеть его глаза, но я чувствовала его пристальный и твёрдый взгляд. Моё сердце забилось быстрее.

— Как умерла твоя мама? Это был демон? Или что-то естественное?

Каждый мускул в моём теле напрягся, и часть меня знала, что я не должна говорить правду, но слова сорвались с моего языка. Правда, которой я редко давала возможность быть услышанной.

— Нет, — сказала я. — Это был Страж.