Брутфорс 2

Глава 12

Утро субботы выдалось бодрым: ночью из соседнего игрового полигона, ну как соседнего, — примерно в пяти километрах от кампуса, — сбежала группа игровых микродронов, которые были призваны летать через сложно устроенные лабиринты, но вместо этого объединились в рой, улетели к нам и налипли на крупную сосну по центру. Этот инцидент не стоил бы никакого упоминания, если они попутно не сбили настройки летающей платформе хозслужб, которая присоединилась к ним и врезалась в ветки той же сосны. Хорошо еще, что платформа была только одна, остальные были заперты в гараже.

Исходную проблему победили быстро: прибыл главный хозяйственник, нажал на пульте кнопку «все вниз», и все дроны в черте кампуса осыпались на землю. Должна была осыпаться и платформа, но как раз она плотно застряла между ветвями. Поэтому пришлось сначала собрать микронарушителей, отменить команду и только после этого высылать спасателей с пилами.

Мы с Димой и Бакланом пришли поглазеть уже на финал драмы, когда застрявшую платформу уже почти выпилили из веток.

— Я думаю, тут не помешал бы штатный медведь, — предложил Дима.

— Ага, — согласился я. — Умеющий работать с пилой.

— А что, если они на коньках умеют кататься, могли бы научиться и пилить.

— Как он тебе будет пилить? У медведя нет ни плеча, ни кисти. Он ни обычную пилу не удержит, ни мото.

— А плечо ему зачем? Вот хвата нет, это серьезно. Надо вывести особую породу! Но без потери умения лазать по деревьям!

— Сразу искусственного медведя?

— Жаль, что никто из нас не собирается работать с животными.

— Это да.

Когда мы вернулись в общагу, я понял, что откладывать письмо Хмари больше нельзя, написал и отправил.

Риц: Привет, я узнал у Шведа насчет отчисления. Он сказал вот что: отчисляют только тех, кто поступил по ошибке, чтобы человеку не мучиться потом с нашей профдеформацией. Потому что вроде как в других занятиях она только мешает. Но если кто в себе уверен, то его ни за что не выгонят. Так что все это во имя добра. И знаешь, что я еще думаю — тем, кого уже взяли в инкубатор, рекомендуют остаться. Ну т.е. тебе и Олич не о чем беспокоиться

Хмарь: Привет, спасибо! Это круто, канешн. Но теперь я буду беспокоиться насчет профдеформаций)

Риц: Профдеформация — это лучшее, что может случиться с человеком

Хмарь: Ты это серьезно? Прекрати прикалываться, еще профдеформации мне не хватало! Я хочу быть нормальным человеком, а не придатком к технике!

Риц: Как насчет повелителя техники?

Хмарь: Издеваешься! Я пошла, увидимся в пон

Кажется, я не смог ее особо утешить. Ну да ладно, сделал, что мог. Куда мы там едем с Димой? Надеюсь, фрак не нужен.

Первый практикум по созданию базовых элементов проводил Красин. У него был достаточно скверный характер, чтобы объяснить сомневающимся, что задерживаться на органике не стоит, и идеальный уровень компетенции для того, чтобы поддержать тех, кто в своем выборе не сомневается. Поэтому традиционно эта задача поручалась ему. Сегодня перед ним сидели обе группы — первый курс с трехлетней и пятилетней программы и оба андроида. Двум последним уже было выдано задание зафиксировать свои наблюдения, поскольку привлечь их к человеческой практике пока возможности не было.

Опыт последних десяти потоков показал, что студенты уже пробовали сами работать с программами и чувствовали себя уверенно. Благо, курсов и кружков в крупных городах было навалом. Но уверенность в собственных силах они испытывали совершенно напрасно! Наборы готовых элементов, из которых можно было собрать что-нибудь простое или починить умеренно сложное, в изобилии присутствовали и в платных, и в бесплатных библиотеках, и создавали видимость доступности органического дела. Последствия этого заблуждения догоняли потом практикующих в самый неожиданный момент, кусая за мягкие места, иногда буквально. Весьма характерно, что именно тот студент, на голову которого во время пересбора данных вывалилась отвлекающая закладка, решил переменить специальность, не дожидаясь первого сентября. Подобный опыт следовало бы повторять максимально часто, но руководство строго-настрого запрещало применять экстремальщину, дабы не потерять сразу весь поток. А то бы возник вопрос с репутацией, финансированием, и другими значимыми вещами. И преподавателю, взявшему на себя труд ввести студентов в профессию, следовало быть всего лишь умеренно ужасным.

Поэтому Красин взял себя в руки, осмотрел аудиторию, отметил, что кого-то вроде бы не хватает, но перекличку решил не проводить, все равно на практикуме всех по головам пересчитывать, и приступил к лекции.

— Прошу вас отнестись к сказанному серьезно. Насколько хорошо вы поняли инструкции, мы узнаем через час, когда пройдем в зал для практики.

Студенты молча разглядывали нового преподавателя. Не испугались, значит. Ладно.

— У вас, безусловно, есть опыт работы с программными элементами, однако квалификация нашего выпускника требует, чтобы вы умели создавать их с нуля.

На втором ряду немедленно поднялась рука. Красин нахмурился.

— Что вы хотели спросить?

Девушка с косой, поднявшая руку, спросила:

— Скажите, профессор Красин, а зачем? Ведь базовые элементы представлены в достаточно большом количестве, чтобы можно было собрать комплект для решения любой задачи.

Красин ухмыльнулся. Да, такого вопроса можно было ожидать. Задают регулярно.

— Во-первых, вы не можете рассчитывать на постоянно работающую библиотеку под рукой. Несмотря на доблестную работу нашего Министерства внутренней связности, никакие коммуникации не безупречны. А, во-вторых, и это гораздо важнее, несмотря на усилия инкубаторов, набор элементов — не универсален, и ситуация, в которой у вас просто не будет готового решения, может возникнуть уже завтра. Разумеется, за три года вы научитесь делать гораздо более сложные вещи, чем мы создадим сегодня, и будете работать с библиотеками, и действовать в координации с группой. Но сегодня у вас главный тест — что вы можете сами по себе. Поэтому, пожалуйста, послушайте внимательно. В своих школьных опытах эту стадию вы гарантированно пропустили.

Больше вопросов не было. И Красин смог изложить матчасть.

Инструкция к производству базовых элементов включала в себя контроль всего тела, а не только традиционную связку «мозг-рука», которую тренировали другие предметы. Для нормального процесса следовало последовательно пройти пять шагов: очистить личное пространство, то есть перестать думать о постороннем, это раз, поймать всем телом осязаемое чувство намерения, то есть зафиксировать задачу, это два, определить форму чувства намерения, это три.

— Понятно зачем? — остановился Красин.

— Нееет… — послышалось из аудитории.

— Потому что мы в конечном счете работаем с формой, и, если мы на этом этапе не сможем ее уловить, у нас ничего ее получится, или получится не то. Итак, шаг три, мы должны определить форму, то есть ответить самому себе на вопрос, точно ли мы поймали это чувство. Если мы его не поймали или чувствуем, что оно ускользает, мы должны вернуться к началу. Если поймали, переходим к шагу четыре — здесь надо уловить резонанс, те колебания, которые связывают центр рождения элемента с кончиками пальцев, через которые вы будете выпускать элемент в мир. И, наконец, выпустить элемент формы, соответствующую намерению, на рабочее пространство. Это пять. После чего провести визуальный контроль, то есть определить, что мы получили. Самыми сложными этапами традиционно считаются первый, второй и третий, поскольку они требуют работы с собственным сознанием, где всё темно и неясно, а четвертый и пятый этап связаны с имеющимися способностями, с которыми у всех у вас полный порядок.

Аудитория с некоторым облегчением выдохнула.

— Из ожидаемых трудностей, — продолжил Красин, — хочу отметить высокую плотность и подвижность полученных таким образом элементов. Как вы могли слышать или читать ранее, все элементы, присутствующие в библиотеке, несут в себе встроенный механизм разрушения, его потом будем учиться создавать отдельно, чтобы программы и их отдельные элементы не носились по округе, пытаясь внедриться во что ни попадя. Но в рамках вашего упражнения у вас получатся устойчивые элементы и при неверном обращении могут разбежаться по окрестностям.

Студенты захихикали.

— Ничего смешного! — строго заметил Красин. — Даже мелкий элемент может вызвать крупный сбой.

Студенты затихли, но, кажется, больше из вежливости. Красин показал несколько базовых элементных схем, кратко рассказал о том, кто и когда предложил такой алгоритм работы, и предложил перейти в помещение для практики.

В этот момент в дверь просунулась блондинистая голова:

— Извините, я опоздал!

Опять этот Риц, вздохнул про себя Красин. Никакие способности не перекрывают такого разгильдяйства. Надо было настоять на нуле баллов за собеседование. Вот что сейчас с ним делать? Инструктаж он пропустил, но при этом не было оснований не допускать его к практике, поскольку считается, что все поступившие уже обладают нужным объемом знаний для создания простых элементов. Что, конечно же, совершенно не так.

Красин все-таки скривился:

— Риц, вы опоздали!

— Извините, я поезд пропустил…

Блондин пробрался внутрь и теперь стоял по центру прохода.

— Вы же на кампусе живете?

— Ну да, но я уезжал…

— Ладно. Вы у нас, помнится, талант, поэтому просмотрите конспект у ваших товарищей, пока не начался практикум.

Риц кивнул и окинул глазами сокурсников, которые уже поднимались с мест, в поисках источника конспекта.

— На, — сунула ему планшет в руки Варвара, которую на прошлой неделе выбрали старостой. — Очень безответственно с твоей стороны. А если твои элементы окажутся самыми опасными?

Риц схватил планшет, развернулся и встроился в толпу сокурсников.

— Спасибо! Они обязательно окажутся! — улыбнулся он Варваре на ходу.

— Всё б тебе шутить, — осудила его она. — Читай давай.

Группа поднялась на третий этаж инкубатора, где им предстояло провести сегодня весь день, и загрузилась в зал, где рядом с преподавательской кафедрой была установлена труба на колесиках, слегка похожая на пушку.

— Ух ты!

— Прямо пушка.

— Пушка и есть, — прокомментировал Риц, возвращая планшет Варваре. — Спасибо тебе, я всё прочитал.

— И усвоил? — строго спросила Варвара. — Тут всё очень важно. Нам долго рассказывали.

— Я усвоил, — заверил он ее. — У тебя все очень понятно записано.

— Что за пушка-то? — ухватила Рица за рукав Хмарь. — В кого будет стрелять?

— Из основной лабы прикатили. Она развеивает разбежавшиеся элементы, чтобы они не скакали где ни попадя, — пояснил Риц. — Я видел, как работает. Очень красиво.

— А это не опасно для людей? — забеспокоилась Птиц.

— Неа, — мотнул головой Риц. — Говорят, мы с вами сможем насоздавать гораздо более опасные вещи.

— Хорошо, что вы это понимаете, — Красин вошел в аудиторию. — Занимайте места, я закрою дверь через десять минут. И если кому надо есть, пить, петь, спать, воспользуйтесь перерывом. Потом войти будет нельзя, я включу защитную сетку.

— Ой, а от кого нас будут защищать? — заволновалась аудитория.

— Это не вас будут защищать, а от вас. Привыкайте, — объяснил Красин и сел за стол.

Студенты переглянулись. В таком качестве они о себе еще не думали.

Через десять минут Красин закрыл дверь, опустил защитную сетку и провел перекличку. На этот раз тут были все. И объявил о начале упражнения.

Студентам предстояло произвести элемент сбора информации с внешних источников. Рекомендованная форма напоминала воронкообразное ухо.

— Это самый простой и надежный вариант, — пояснил Красин, надел свои рабочие очки и выложил на стол свой планшет. — У него нижнее крепление, верхний выход и достаточно большой объем принимающей площади. Но возможны и другие варианты. Тестировать работоспособность будем на моей станции.

Он постучал по столу рядом с планшетом, обозначая место, где пройдет финальный тест.

— Ваша задача сосредоточиться, я проведу вас по всем шагам, которые я вам описал. Вы будете двигаться вместе со мной по пути создания стабильной структуры. В конце мы оценим, что у вас получилось. Не пытайтесь, пожалуйста, скачать готовый вариант из библиотеки, там, разумеется, есть похожие, но сейчас нам важно получить именно ваш вариант.

— А как вы отличите наш от библиотечного? — скептически спросил Питон.

— По нежеланию развеиваться, — усмехнулся Красин.

— А вот про это я забыл! — отметил Форк.

— А еще по цвету, — заметила Варвара.

— И по цвету тоже, — согласился Красин. — Но здесь возможны совпадения, все же большинство специалистов работает в золотистой или в зеленоватой гамме, и если ваш личный почерк такой же, то цвет отличительным признаком не будет.

— Какой у меня, интересно, — задумался Килик.

— Вот и узнаем, — шевельнул бровью Фил.

— Итак, — скомандовал Красин. — Подготовьте рабочее пространство, наденьте очки и направляющие, переходим к первому этапу.

Со стороны зрелище несколько напоминало коллективную медитацию. Сорок пять человек в рабочих очках внимательно смотрели на преподавателя. Красин медленно провел их через первые три этапа создания и перешел к четвертому, начиная с которого студенты должны были в своем темпе трансформировать свой телесный отклик в готовый элемент. Пока всё шло отлично. На рабочем пространстве планшета Варвары, Питона и Хмари уже начали формироваться элементы, близкие к тому, что нужно было получить. Осторожный Килик, похоже, вернулся к первому этапу, и это хорошо, это правильно, а близнецы, впрыгнувшие на паровоз зачисления в последний момент, боролись с проводимостью сигнала. Тут тоже ничего удивительного, у них был самый низкий органический балл. Придется им помучиться.

Потом Красин бросил взгляд на Рица. Ну, конечно. Этот уже сидит, скучает. Риц сидел, развалившись на стуле, и крутил на рабочем пространстве три варианта элемента. Причем если первый еще был похож на образец, то следующие уже больше напоминали локационные станции. Риц почувствовал взгляд Красина, повернул голову, улыбнулся и пожал плечами, мол, скучно было так сидеть. Хорошо, хоть не стал создавать больше, сердито подумал Красин, у него точно не может быть больше рабочих ячеек на планшете.

В аудитории было тихо. Килик пошел на третий круг, у него пока не выходило ничего. Мавр задумчиво осматривал свое творение, и на ухо оно походило меньше всего. Больше на набор тарелок. Вероятно, он применил логику, похожую на Рицевскую, но не справился, и теперь безуспешно пытался свернуть в воронку хотя бы верхнюю тарелку.

Красин сожалел, что сама процедура первого практикума запрещает ему вмешиваться, чтобы не разрушить хрупкие усилия остальных, потому что структуру Мавра было довольно легко переделать в нужную форму, все необходимые части там были. Но вмешательство произошло и без него.

— О, чо это у тебя получилось? — воскликнул Форк, ткнув пальцем с надетой направляющей в изделие Мавра.

Свежесозданная структура качнулась и рассыпалась по аудитории. И вот здесь все смогли оценить крепость исходных элементов. Тарелки полетели в сторону ближайшей стены, отскочили от нее и понеслись в обратном направлении, сбивая с планшетов чужие работы и слипаясь с ними на ходу.

«Понятно, выкрасить и выбросить», подумал Красин и потянулся к кнопке пушки, чтобы убрать всё сразу. Пушка кашлянула и замерла. «Да включайся же ты», скомандовал про себя Красин. Краем глаза он заметил, что Риц успел трансформировать свой локатор в воронку, которая поглотила и две его работы, и всё, что летело в его сторону, но тут заработала пушка, все работы студентов разлетелись в пыль и исчезли.

Зашумели голоса:

— Вот это да! Всё пропало! Кто это сделал? Мне что, всё с начала начинать⁈

Красин постучал по столу и шум стих.

— Сейчас мы видели, насколько осторожно надо себя вести, когда рядом с вами идут работы. Напомните ваше имя! — Красин строго посмотрел на Форка.

— Форк, — буркнул тот.

— Форк, я надеюсь, вы больше не будете трогать чужие элементы?

Покрасневший Форк пообещал, что не будет.

— Это был полезный опыт, мы многому научились, — Красин постарался вложить в свой голос как можно больше энтузиазма, как его учили на преподавательских тренингах. — А теперь начнем с начала. Итак, первый этап. Сосредоточьтесь.

Все снова уставились на Красина. И только совершенно расслабленный Риц ловким движением руки восстановил сразу все три экземпляра элементов. Посмотрел на профессора, улыбнулся, и добавил четвертый, похожий на карусель.

«Что ж он творит», — подумал Красин и метнул сердитый взгляд на Рица.

Тот сделал вид, что не понимает, и пожал плечами.

Этот обмен взглядами не прошел незамеченным.

— Больше трех же нельзя, забыл? — перегнулся со своего ряда Форк и ткнул Рица в плечо.