Беспорочный

Глава 4 Прирожденный лжец

Система Азрак.

Орбита планеты Азрак.

303 день 567 года Потери Терры.

Для встречи с бароном Джейсоном Тао де Джабал Марку пришлось лететь на планету.

Попытка вызвать его на «Октавиана Августа» была бы не просто наглостью, а глупостью, близкой к объявлению войны.

Азрак относился к «A-» классу, имея пригодную для жизни человека атмосферу, но несколько меньшую от стандартной гравитацию. Будучи довольно старой колонией, Время Мертвых звезд планета встретила с развитой промышленностью и инфраструктурой. Но последующее время смуты и внутренних конфликтов не позволило жителям воспользоваться доставшимися в наследство преимуществами. Хотя кое-что с тех времен Азрак все же сохранил. Завладевший системой через династический брак дом Радж не зря считался одним из главных производителей некоторых лекарственных средств, продавая их по всему сектору.

Медицинская капсула на многих мирах Пространства была если не экзотикой, то довольно редкой вещью, доступной далеко не каждому. Поэтому лекарственные препараты дома Радж до недавнего времени были нарасхват. Благодаря этому и довольно миролюбивой политике, дом Радж имел мало врагов. Даже его вражда с домом Масан была чем-то вроде ритуала. Благородный дом, не имеющий врагов, вызывает подозрения у других Благородных домов.

Во многом именно благодаря такой политике, графине Сюзане удалось стать лидером Альянса Благородных домов сектора Тартар-2. По факту, новый Альянс вырос из более мелкого неофициального альянса графских домов Радж, Капил и Яш.

Два последних, насколько знал Марк, готовились последовать примеру дома Радж, и принести вассальную присягу. Особенно если их поманить достойной наградой в виде нескольких систем.

Зависнув над бетонной посадочной площадкой, челнок с гербом дома Фобос на носу выдвинул сложенные под брюхом посадочные опоры и мягко приземлился, разгоняя песок и мелкую грязь маневровыми двигателями.

Смахнув с плеча несуществующую пылинку, Марк встал за спинами двух абордажников, которым выпало несчастье стать на этот день его охраной и почетным караулом.

Аппарель челнока медленно опустилась вниз, прямо в глаза ударил свет клонившегося к горизонту солнечного диска местного светила. Вдоль покрытой красной плиткой дорожки застыло шесть рыцарей дома Джабал, придерживая за ствол поставленные у ноги на приклад девятимиллиметровые штурмовые винтовки. На ветру слегка трепетали какие-то красные накидки с гербом дома Джабал — вставшим на дыбы черным грифоном, которые зачем-то повесили поверх тяжелых скафов.

Забрала шлемов гвардейцев были подняты, что служило хорошим знаком — дома Джабал и Фобос не враги. Оставалось надеяться, что с таким же открытым забралом его будут провожать.

Стоило Марку сделать шаг с аппарели, как рыцари дома Джабал четко взяли штурмовые винтовки «на караул» и одним слитным движением повернув головы в его стороны.

Выглядело это красиво.

От острого взгляда Марка не ускользнул тот факт, что его охране явно не хватало той четкости движений и лоска, что продемонстрировали рыцари дома Джабал. Все же его временные телохранители были больше абордажниками «Октавиана Августа», а не парадной гвардией. Зато за их плечами имелся опыт теперь уже многочисленных боев. А это следовало ценить больше, чем красоту ритуальных плясок, которые так любят люди.

«Ритуалы, везде и всюду ритуалы», — вновь скучающе подумал он, сохраняя на лице присущую моменту мину торжественности.

В обществе обезьян приходится обезьянничать, иначе тебя могут посчитать чужаком. А чужаков не любят, особенно обезьяны, поучившие по какому-то извращенному выверту эволюции разум… или его подобие.

Это официальный визит, а не простая дружеская встреча. Да и не друзья они с Джейсоном Тао де Джабал. И не факт, что станут. Хотя последнее Марк хотел сегодня исправить. Даже подготовился к жертвам.

Вилла барона Джейсона Тао де Джабал была одноэтажной, но огромной по площади. Целый комплекс связанных друг с другом строений, выстроенных в том стиле, что даже после гибели Терры принято называть восточным. Она напоминала небольшую, но неплохо укрепленную цитадель. Марк знал толк в мерах безопасности, но даже для него это выглядело немного чрезмерно. Сверху было отлично видно, что для обеспечения собственной безопасности Джейсон Тао де Джабал привлек небольшую армию. Это на чужой планете! Как только графиня Сюзанна де Радж разрешила ему подобное?

Помимо стандартной системы обороны предназначенного для вип персон поместья, вокруг были развернуты дополнительные системы ПРО и ПВО. Плюс части наземного прикрытия в штурмовых скафах. Не говоря уже о личной гвардии барона в тяжелых.

И это только то, что осталось на виду. Марк готов был руку дать на отсечение, что в случае нужды виллу прикроет собственный щит. А бункер под поместьем способен выдержать орбитальный удар.

«Либо барон Джейсон де Джабал еще больший параноик, чем я. Либо у него очень много врагов», — решил он для себя. Оба варианта несли с собой как плюсы, так и минусы.

Готовясь к встрече, Марк подробно изучил личное дело барона Джейсона де Джабал, оказавшееся в базах данных «Октавиана».

Шестьдесят семь лет. Большая и, что удивительно, достаточно дружная семья. Три сына, в возрасте от двадцати трех до тридцати семи. Две дочери, тридцати четырех и сорока лет. Восемь внуков и внучек. Самому младшему два года. Самому старшему, вернее старшей, восемь.

Младший сын вошел в качестве зятя наследницы в другой баронский дом. Две дочери также тоже вошли в другие дома.

Порывшись поглубже в этом направлении, Марк с легкостью установил, что все бароны местной конфедерации связаны друг с другом посредством династических браков.

О самом Джейсоне де Джабале было известно крайне мало. Либо Имиси не придал этому человеку значения. Либо, после увиденной защиты виллы это могло быть правдой, просто не сумел подобраться достаточно близко, и его агенты черпали сведения из открытых источников.

Барон не отличался особой воинственностью, слыл большим любителем искусства, особенно древней Терры. И в целом не выделялся на фоне прочих многочисленных баронов независимых домов, вошедших в Альянс Сектора.

Его последние действия и целая паутина династических браков, создавшая в Альянсе мощную фракцию, говорило Марку об обратном.

Личное дело, даже самое подробное, позволяет узнать информацию о человеке, составить о нем первичное впечатление. Но узнать человека, лучше его понять, не поможет никакое личное дело или самое подробное досье. Для этого нужно встретиться с человеком. Неплохо также побывать в месте, где он живет. Место может оказаться многословнее любого досье. Важно видеть.

Слуга в расшитой золотыми шнурами ливрее сопроводил его в большую комнату, обставленную роскошной мебелью. Но внутреннее убранство поражало не только роскошью, как раз таки этим Марка сложно было удивить, а чем-то непонятным... Вкусом, что ли? Именно это слово подходило больше всего.

Что-то подсказывало Марку, что все убранство комнаты барон привез с собой.

Любовь к роскоши — черта свойственная достаточно многим баронам и графам. Некоторые правители Благородных домов спускали на предметы искусства суммы, равные постройке неплохого крейсера.

Марку подобная глупость была непонятна. Но на подобные «шалости» он смотрел сквозь пальцы. Особенно если они были свойственны его врагам.

Его внимание привлекло несколько выглядящих довольно старыми, а значит и дорогих картин. Они весели на стене, заключенные вместе с рамами в сверхпрочные прозрачные пластиковые контейнеры, со сложной системой климат контроля. Что только подтверждало их ценность.

Встав перед одной из них, он некоторое время разглядывал полотно. Изобразительное искусство никогда не входило в число его приоритетов. Оно ему было просто неинтересно. Марк с трудом отличал один художественный стиль от другого. «Арборвитэ» этому не учило. Так что в этом плане в его знаниях зиял даже не пробел, а огромная, зияющая пустотой пропасть. Кое-что он почерпнул впоследствии из сети, но по верхам.

— Не думал, что вы примите мое приглашение, — донеслось откуда-то из-за его спины.

Марку с трудом удалось сохранить хладнокровие. Он не вздрогнул и не стал оборачиваться. Просто сделал вид, что любуется картиной. Тем более та была из того типа, когда понятно, что изображено. А не та, где в непонятной мазне или сочетании гротескных фигур нужно отыскать высокий смысл. Который, без всяких сомнений, заложил в полотно гениальный, но почему-то больше похожий на плохого маляра художник.

А тут все ясно — что-то историческое: древние люди в древней одежде.

— Питер Пауль Рубенс, «Суд Париса». Естественно, всего лишь копия. Но весьма качественная. Созданная еще на Терре в докосмическую эпоху. Так что, после утраты оригинала вместе с прародиной человечества, это полотно можно считать подлинником.

Марк дождался, пока человек не подойдет. И только когда барон поравнялся с ним, замерев перед картиной, слегка повернул голову.

В предках барона Джейсон Тао де Джабал явно затесались халифатцы. Об этом говорили черты лица и небольшая смуглота кожи. Хотя последнее могло быть просто загаром. Он выглядел довольно молодым для своих шестидесяти семи лет. Несмотря на небольшую полноту, в бароне чувствовалась крепость. Редкие, слегка вившиеся волосы побелила седина. Маленькая бородка и усы тоже были подернуты сединой, но все же сохранили природный черный цвет.

Вместо привычного Марку скафа на нем оказался обычный парадный мундир. Но это неудивительно. Марку всегда казалось, что в Благородных домах всего четыре вида одежды: скаф под военный мундир, скаф под парадный военный мундир, военный мундир и парадный военный мундир.

Иногда женщины надевали платья. Но совершенно непонятно — зачем.

Сам он чаще всего обходился первым вариантом. Или вторым, предварительно избавившись от ненужных элементов в виде россыпи наград. Настоящий Марк Ортис получил их еще до совершеннолетия за невероятные заслуги перед домом Фобос — рождение в правящей семье и четырнадцать лет жизни. Впрочем, наград было несколько больше, возможно его также наградили за первый сделанный шаг и первый самостоятельный поход на горшок. Либо их давали за просто сданные, насчет положительно бывший клон сильно сомневался, общеобразовательные тесты.

— И что вы думаете об этом полотне? — спросил барон, все еще не глядя на Марка.

— Только то, что стандарты женской красоты с того времени резко изменились. Три прекрасные богини не смогли бы пройти даже предварительный этап отбора на современный конкурс красоты. — Марк поблагодарил свое пристрастие к теме Троянской войны. В живописи он ничего не смыслил, но этот мифический сюжет неплохо знал. В конце концов большая часть тяжелых крейсеров его флота носит имена героев именно этой войны.

Не самая полезная для выживания информация, но почему-то она привлекла его внимание.

— Тут вы не правы, — губы барона коснулась едва заметная улыбка. — Посмотрите ради интереса, что творится на подобных конкурсах в Демократическом Альянсе и Соединенных Системах.

— Спасибо, но поверю вам на слово — поберегу свое чувство прекрасного и нервы.

Некоторое время они молча стояли перед картиной.

— Не могу сказать, что очень рад вас видеть, — продолжил барон, вторя недавним словам графа Александра де Пеан. — Но эта встреча была необходима.

— Кому именно?

— Нам обоим. Скажи Марк… Я ведь могу тебя так называть?

— Вы гораздо старше меня по возрасту. Так что можете называть, как вам будет угодно. Я придаю мало значения всем этим титулам и ритуалам.

— Но рвешься к власти. И грезишь империей.

— Я не грежу, — теперь в голосе Марка сквозила твердость. — Я — создаю! И просто хочу, чтобы моя родина, сектор Тартар-2, перестал быть ничем. Огромное пятно на карте, от которого ничего не зависит. — Он позволил себе добавить в голос немного патетики. В конце-то концов, в глазах этого старого, много чего повидавшего человека, он всего лишь юнец. И надо придать этому образу новых черт. — Мы достойны большего! А для этого сектор должен объединиться! Сегодня наемники, завтра корпораты, послезавтра будет кто-то еще. Пока миры Центра заняты войной, пространству выпал редкий, уникальный шанс. Другого такого может не быть!

— Но объединяться мы будем под твоей единоличной властью… Знаешь в чем проблема всех империй? В неограниченной власти импертатора! Когда император нормальный, все идет гладко. Но стоит на трон пролезть глупцу или моральному уроду — все идет под откос.

— Единоличная власть в условиях Галактической Паутины не более чем наивная мечта, — поморщился Марк. — Везде большая часть полномочий остается на местах. Халифатские бейлербеи, избранные системные губернаторы и гранд-губернаторы подсекторов в Демократическом Альянсе и Соединенных Системах. Маршалы Конфедерации. Список можно продолжать очень долго. Даже в империи Тысячи звезд при всей декларируемой верховенстве власти императора власть над системами и подсекторами принадлежит местным дайме.

— Но ты все же попытаешься.

— А хоть что-то, кроме диктатуры, на этом этапе способно объединить Пространство? К тому же, я готов делиться властью.

— Я читал твои наброски законов, — покивал барон. — Они достаточно продуманны, хоть там еще хватает белых пятен.

Марк пожал плечами.

— На то они и наброски.

— Кое-что, ты продумал весьма неплохо. — Скупая похвала была столь неожиданной, что Марк насторожился и стал слушать барона еще внимательней. — Сенат из двух палат. В первой палате представители Благородных домов, во второй — избираемые представители от подсекторов. Двадцать преторов возьмут на себя функции верховной судебной власти и станут разбирать дела между домами. Сенат двумя палатами избирает двенадцать из них. Но за тобой остается право назначить верховного претора и оставшихся восемь мест. Судить Благородные дома… Тебе не кажется, что в руках верховного претора окажется колоссальная власть?

Не понять столь откровенный намек было очень сложно.

«Я надеялся заплатить куда меньшую цену, — подумал Марк. — Например, еще одним герцогским титулом и системами… которые еще предстоит отвоевать. Но купить барона Джейсона де Джабал так дешево не выйдет… жаль».

— Да, — подтвердил он. — На эту должность потребуется человек достойный, уважаемый, опытный. — Лесть, люди любят лесть. Даже лучшие из них… если таковые встречаются в Галактической Паутине. — Тот, кого сложно будет заподозрить в симпатиях к дому Фобос… — Марк задумчиво посмотрел на барона, словно что-то взвешивая в своей душе. — Возможно, именно вы могли бы взвалить на себя этот тяжкий груз… в будущем… когда у меня все получится.

— Возможно, — благосклонно кивнул Джейсон де Джабал, но нашел нужным добавить толику скепсиса. — Не когда, а если у тебя получится. Но даже так, это слишком щедрое предложение для моего дома. К тому же, буду говорить открыто, ты не станешь мне доверять. Будешь ждать удара в спину. То, что наши дома никак не связаны, это не только плюсы, но и минусы.

— Есть прекрасный способ создать такую связь, — сказал Марк, прекрасно поняв очередной намек. — Старый, проверенный временем. Тот же, с помощью которого образовалась ваша безымянная конфедерация.

— Исключено! — резко отмел предложение барон. И все же в его голосе прозвучали нотки некоторой неуверенности. Явно наигранные, что говорило о продолжении торга. — Во-первых, мои внучки еще слишком малы. А во-вторых, мне претит мысль, что кто-то из них станет даже не второй, а третьей или четвертой женой.

— А кто говорит обо мне? — искренне удивился Марк. Многоженство — только звучит хорошо. Да и то лишь в воспаленных мечтах озабоченных подростков. Даже Джи и Аэлла порой так его утомляли своими вечным соперничеством, что хотелось стать вдовцом. И он с некоторым страхом ждал, когда к ним присоединится Лидия Лонк де Редор. — Рано или поздно у меня появятся наследники, — продолжил он, прогоняя из головы неприятные картины будущей семейной жизни. — Кто-то из них может войти в дом Джабал. Или же наоборот, представитель дома Джабал войдет в императорскую семью и дом Фобос, соединив нас тонкой, но прочной ниточкой кровных уз.

Утверждение насчет «прочности» Марк находил смешным. Исторический опыт людей показывал, что при условно феодальной системе Благородных домов, самый злейший враг — твой самый близкий родственник. Исключения случаются. И их немало. Но шансы пятьдесят на пятьдесят. Мать Марка Ортиса подозревалась в причастности к гибели своего мужа. А когда она захватила власть в доме, то первым делом разорвала отношения с родным братом. Вот такие «семейные ценности».

Не зря древняя мудрость гласит — нет родственных связей между правителями.

Но раз барон Джейсон де Джабал хочет сделать на это ставку, то почему бы и нет? Тем более это дело очень далекого будущего.

Некоторое время Джейсон де Джабал молчал. И причину этого молчания Марк понять не мог.

«Хочет чего-то еще? Графство? Герцогство? — подумал он, поиграв желваками. — Нет, хватит на сегодня уступок! Дом Джабал получил более чем достаточно».

— Мне надо хорошенько обдумать твои слова, — признал барон Джейсон, с задумчивым видом пройдясь вдоль стены с картинами. — Ответ ты услышишь на грядущем совете.

Когда Марк Ортис ушел, Джейсон Тао де Джабал сел в кресло и некоторое время неподвижно сидел, всматриваясь в древнее полотно.

— Стандарты красоты? — хмыкнул он себе под нос, поражаясь недавнему ответу юного фобоса. — Один неправильный выбор привел к большой войне и гибели цветущего города.

— А мог ли у Париса быть правильный выбор? — мягко спросил женский голос, а на плечи барона опустились две женские ладони.

Джейсон де Джабал улыбнулся. Опять он так погрузился в собственные размышления, что не заметил Амриту. Его жена обладала просто феноменальной способностью тихо появляться и бесшумно исчезать.

— У Париса не было правильного выбора, — сказал он, перехватив правую руку немолодой, но все еще очень красивой женщины. — Как нет его и у нас. Но на его месте я бы предпочел Геру. Ведь она обещала ему власть над всей Азией.

— Как все прошло? — спросила Амрита, помассировав мужу плечи.

— Все, как ты и предсказала, моя дорогая, — усмехнулся Джейсон де Джабал. — Наш блеф удался. Марк Ортис — умный мальчик. Но такой предсказуемый, как и графиня Сюзанна де Радж с этим выскочкой Александром. Он не только согласился отдать мне место верховного претора, но и предложил нам в будущем заключить династический брак. Дело за малым — придумать, как это преподнести нашим союзникам?

— Преподнеси это, как нашу общую победу.

— Выгоду от которой получит только дом Джабал?

— Выгоду от которой получат они все… но не сразу. Сначала наш дом укрепится в структуре этой новой империи. Потом мы начнем подтягивать наших родственников, делая ставку на тех, в ком течет наша кровь.

— Если юный Марк Ортис не свернет себе шею, — со свойственным ему скептицизмом заметил Джейсон де Джабал. — Такие, как он, живут ярко. Но до старости не доживают. Может оно и к лучшему.