Бескрайний архипелаг. Книга V

Глава 13

Продолжение интерлюдии.

— Вы меня одновременно удивляете и пугаете, о наиблагороднейший, — проговорил Абдулла вполголоса, наклоняясь к уху Луи. — Уж не вознамерились ли вы стать её кавалером? Женщина определённо видная, буквально ослепляет своим совершенством. Ц-ц-ц… — советник покачал головой и зацокал.

— А я не перестаю удивляться вашей проницательности. Да, вы абсолютно правы, мой уважаемый друг.

— Боюсь, вам ничего не светит. Калиэста наверняка убита горем после того, как её любимый мужчина, герой Новой Земли, погиб в схватке с агрессивным мифическим чудищем.

Лицо Луи исказилось недовольством. Челюсти сжались так, что зубы едва трещины не пустили. Сомнения в его чарах резали по живому, а официальная версия утренней гибели Макса звучала как издевательство. Но больше всего раздражало то, что гость во второй раз за короткую встречу пытался его поддеть.

Луи глубоко вдохнул, сдерживая вспышку гнева, и сказал:

— Не соблаговолите ли заключить со мной пари? Уверяю, трёх чамов будет достаточно, чтобы её сердце воспылало ко мне нежнейшими чувствами. Клянусь, обойдётся без профильных навыков убеждения.

Абдулла растерянно заморгал, заметив, как забегали глаза собеседника. Парадигма приняла клятву.

— Господин, сдаётся мне, вы пьяны.

— Отнюдь! — Луи вытянул правую руку и уверенно коснулся указательным пальцем кончика носа, демонстрируя трезвость. — Признаться, полюбил я её с первого взгляда и готов умереть за это пламенное чувство.

В голосе градоначальника прозвучала такая искренность, что Абдулла невольно проникся азартом. Ситуация обещала любопытное развлечение.

— Пари! — он протянул скользкую ладонь. — Мне доводилось слышать, насколько французы неистовые романтики, но чтобы настолько… даже предположить не мог. И на что же мы спорим?

Луи крепко сжал руку.

— Всё предельно ясно. Победа возведёт меня в доверенные лица великого пророка господина Бернаскони, и я стану его правой рукой. Для вас же настанет час достойного ухода в тень.

Абдулла вдруг заёрзал и попытался высвободить ладонь, но градоначальник лишь усилил захват. Их взгляды пересеклись, едва искры не полетели. Советник попробовал проникнуть в мысли собеседника, но натолкнулся на невидимый барьер. Оппонент явно обзавёлся защитными артефактами.

Спустя долгую секунду Абдулла расплылся в змеиной улыбке. Он понимал, что рано или поздно между ними всё равно встанет вопрос о власти. Лучше решить его сейчас, в удобной обстановке.

— В противном случае наградой мне станет ваш статус прокажённого, — прошипел он, поднимаясь из-за стола. — И прошу вас, не забудьте уладить вопрос с плебеями, прежде чем канете в бездну!

Советник высокомерно задрал подбородок и зашагал к выходу, плащ развевался за его спиной чёрным крылом.

Вскоре садовница подвела Калиэсту к главному столу и усадила на освободившееся место рядом с хозяином. Девушка в алом платье тут же принялась массировать плечи градоначальника, её ладони скользили по камзолу, опускаясь к груди. Она томно выдыхала ему в ухо.

— Ох уж эта моя популярность, — Луи рассмеялся.

Калиэста окинула сцену холодным взглядом. Губы её сжались в тонкую линию.

— Легко снискать популярность, когда умеешь подчинять себе чужую волю.

Луи лениво кивнул садовнице, давая понять, что её услуги больше не требуются. Девушка в красном неохотно отстранилась и отошла к соседнему столу, где её уже пожирали взглядами захмелевшие бандиты.

— Ваше обаяние не уступает силе любого заклинания, моя леди, — градоначальник повернулся к Калиэсте. — Но, как джентльмен, я даю слово: искусство внушения не коснётся вашей прелестной особы.

Он решил взять её за ладонь, но Калиэста мгновенно скрестила руки на груди и отшатнулась. Брови сошлись на переносице, в глазах вспыхнула злость.

— Разумеется. Ведь ещё на шхуне вы поклялись не использовать свои жуткие таланты против экипажа. Попробуйте нарушить — и увидите, что будет.

Она демонстративно отвернула лицо.

— Теоретически ничто не мешало бы мне взять вас силой, — Луи изогнул губы в усмешке, заметив, как она вздрогнула. — Однако я слишком утончён, чтобы опускаться до столь варварских средств. Прошу лишь позволить мне зваться вашим близким другом — это всё, чего жаждет моя душа. Поверьте, я способен любить вас возвышенно, без низменных притязаний. Подобно розе, вы должны быть любованы, но не сорваны. Что же до страсти…

Его взгляд скользнул к красавицам, расположившимся по левую руку. Кудрявая горничная хихикала, прижимаясь к плечу соседа, кухарка кормила одного из гостей виноградом прямо с руки.

— Уверяю вас, в подобных потребностях я удовлетворён с избытком.

Калиэста промолчала, глядя в противоположную сторону зала.

Луи нарочито расправил грудь и принялся соскабливать ногтем засохшую кровавую полосу с камзола. Движения намеренно привлекали внимание. Он водил пальцем по пятну, морщился, качал головой.

Калиэста искоса взглянула на его манипуляции и непроизвольно сглотнула слюну.

— Презренный Янис некогда осмелился покуситься на мою честь. Но ныне торжествует справедливость, и за свои беззаконные дерзости он вознесётся не выше эшафота.

— Не смейте! — Калиэста резко повернулась к нему. — Вы не можете так поступить! Хватит смертей!

— Мне подвластно уберечь от гибели не только его, но и всю свору Миротворцев, что умудрилась нажить врагов повсюду. Но как, скажите, я могу оказать вам милость, если вы отказываете даже в дружеском расположении? — крикнул Луи нарочито трагически, поднимаясь с места.

Он швырнул опустевший бокал на пол. Осколки разлетелись во все стороны, звон заглушил ближайшие разговоры.

Луи исподтишка наблюдал за реакцией Калиэсты. Дыхание её сбилось, ресницы затрепетали.

— Если речь только о дружбе, то я согласна! Прошу, не терзайте Яниса и других близких мне людей!

Луи выдержал долгую паузу, смакуя момент капитуляции. Пальцы его барабанили по столешнице, создавая напряжение. Наконец он медленно кивнул.

— Ради вас, моя леди, я сочту честью приложить все силы, дабы даровать им жизнь взамен неминуемой гибели.

Тем же временем, усадьба Миротворцев.

За столами, заставленными бутылками и остывшими блюдами, расположились друзья. Свечи в канделябрах оплывали, роняя восковые слёзы.

Поминальные речи давно отзвучали. Теперь каждый молчал, погружённый в собственные мысли. Нита прижимала к глазам влажный платок, её плечи мелко вздрагивали. Рядом Густаво механически вертел пустой стакан, пытаясь увидеть что-то на дне. Кто-то тихо всхлипывал, кто-то прикрыл глаза, несколько грызлингов сопели, уснув прямо за столом после принятого алкоголя. Журчание рома, льющегося в очередную чарку, казалось оглушительно громким.

Ганс отставил недопитый стакан и откашлялся, нарушая молчание:

— Капитан, полночь скоро. Калиэсты до сих пор нет.

Эстебан поднял отяжелевшие веки. Ром уже сделал своё дело. Движения стали замедленными, взгляд расфокусированным.

— Ей нужно время. На пирсе хоть ветер свежий, не то что здесь. Перегар да кислые рожи.

Грохот распахнувшейся двери заставил всех подскочить. В проёме никого не было. Только ночная темнота и холодный воздух ворвались в душное помещение.

Стулья с визгом отъехали назад. Руки метнулись к оружию: кто-то выхватил кинжал, кто-то пистоль. Мутуа, будучи трезвее остальных, вскинул кайло и ринулся к двери. Его босые ноги бесшумно ступали по половицам. Он выглянул наружу, напряжённо вглядываясь в темноту улицы.

— Никого! — крикнул через плечо.

В тот же миг на его опустевшем стуле проявился силуэт. Воздух задрожал, и из ниоткуда материализовалась жрица удачи. Не говоря ни слова, она схватила ближайшую чарку с ромом и опрокинула в себя. Горло судорожно сглотнуло. Гостья поморщилась от крепости напитка и тут же потянулась к бутерброду с солёной рыбой.

— Ханна! — удивлённо вскрикнула Нита. — Милая, где ты была? Столько всего случилось, Макс и Такеши…

— Да-да-да, — ответила внезапная гостья с набитым ртом. — Потом поболтаем. Время на исходе.

Она схватила нераспечатанную бутылку. Резкий удар ребром ладони по горлышку — и стекло хрустнуло. Верхушка покатилась по столу, оставляя мокрый след. Ханна запрокинула голову и начала пить прямо из разбитого горла. Ром струился по подбородку, капал на обнажённое тело. Все застыли, наблюдая за этим отчаянным глотанием.

Эстебан первым пришёл в себя. Двумя быстрыми шагами вояка оказался рядом и выдернул бутылку из её рук.

— Говори! — рыкнул он и встряхнул жрицу за плечи. — Что случилось, чёрт возьми?

Даже не дождался ответа и принялся допивать остатки.

Ханна вытерла губы ладонью.

— Ты тут стоишь весь такой важный, как будто владеешь Вашингтоном, — она ткнула его пальцем в грудь. — А готов к выстрелу судьбы?

Вояка тяжело выдохнул и провёл ладонью по лицу.

— Спокойствие, только спокойствие, — прошептал он.

— Слепые вы, да? — жрица удачи обвела взглядом присутствующих. Её голос сорвался на крик. — Под нож всех нас! Под нож, под нож! Ха! Всех до единого. Город сожрёт Миротворцев и не поперхнётся. Нужно уносить ноги прямо сейчас!

После паузы все заговорили разом. Кулаки с грохотом опускались на стол, заставляя тарелки подпрыгивать и звенеть. Ругательства рвались сквозь зубы. Женщины прижимали ладони к губам.

— А ведь я предупреждал, — Декстер даже не поднял головы, продолжая полировать лезвие скальпеля салфеткой. На его губах играла лёгкая улыбка. — Именно так всё и должно было закончиться.

Гостиная наполнилась голосами. Эстебан пытался что-то выкрикнуть, но его перебивал Ганс, размахивающий кулаками. Мутуа вернулся от двери и принялся требовать объяснений у Ханны, хватая её за локоть. Она вырывалась и что-то фанатично шептала про крыс в стенах. Нита металась между спорящими, пытаясь всех успокоить, но её тонкий голос поглощался общим гамом.

Декстер напомнил о последнем собрании совета, когда Эстебан озвучил притязания организации на треть голосов. Дерзкое заявление, которое многие тогда сочли самоубийственным. Теперь последствия стали очевидны. Вскоре два сильнейших воина организации, обладающие правом голоса в совете, исчезли. Десятки горожан видели всю картину у пирса. Отряд Железного Братства окружил Макса и приказал прыгать в лодку. Ходили слухи о героической гибели в схватке с легендарным Мурвараксом. В эту сказку для простаков никто из присутствующих не верил.

— Они нас по одному выловят! Надо было раньше думать! А я что говорил? Я что говорил⁈ — надрывались голоса.

Ханна схватила кусок хлеба и принялась нервно крошить, бормоча что-то про пауков в банке.

Эстебан опустил голову и уставился в пол. Его плечи поникли.

— Какой же я идиот… До последнего верил высшему руководству, — произнес отчаянным голосом. — Прости меня, Макс.

Он поднял покрасневшие глаза на Ханну. Та накручивала непослушный локон волос на палец.

— И что ты предлагаешь?

— Чего тут думать? К Северянам надо! Там до нас не дотянутся их кровожадные руки. Быстро, я сказала! А вы всё сидите, как дохлые птицы… Хотите гнить прямо здесь? Тут, в этой дыре?

— Да хватит уже нагнетать, дура! — Эстебан швырнул допитую бутылку в стену. Осколки брызнули во все стороны, заставив ближайших пригнуться. — Мы не можем уйти! Янис, Лекс и Калиэста ещё не вернулись!

Ханна запрокинула голову и расхохоталась.

— Красавчику повезло, — её голос стал внезапно серьёзным. — Лежит себе, едва живой, в мусорном контейнере в подворотне. Кровью истекает, бедняжка. Остальные уже тихие. Мёртвые игрушки… — она щёлкнула пальцами. — А теперь ваша очередь!

Скай сорвалась с места. Ноги едва касались пола, когда она бросилась к двери, но голос Ханны заставил замереть на месте.

— Ах, глупышка! Ну скажи, ты точно знаешь, где он? Или побежишь шарить по всем контейнерам города? Хи-хи! Хотела бы я на это посмотреть.

Волчица обернулась с побелевшим лицом.

— Оставайтесь на местах! — голос Эстебана прогремел по комнате. — Это приказ!

Когда все замерли, он продолжил:

— Что ты такое говоришь? Ты уверена? Точно уверена?

— Своими собственными глазами видела, как их лишили судьбы.

— Кто именно стоит за смертью моих сослуживцев? Бенджамин? Крис Якобс?

— Нет, нет и нет, — Ханна вытянула руку и покачала пальцем перед носом Эстебана. — Наш старый знакомый. Луи Дюваль.

Гостиная взорвалась возмущёнными криками. Густаво опрокинул стол, который едва не придавил нескольких грызлингов. Олаф заорал проклятия. Мутуа принялся крушить стулья кайлом.

Эстебан выхватил пистолет и выстрелил в потолок. Сверху посыпалось каменное крошево, оседая на его волосах и плечах. Новички озирались по сторонам, не понимая, кто такой Луи Дюваль и почему его имя вызвало бурную реакцию.

— Этот наглый пёс! — лицо вояки исказилось от ярости. Вены на шее вздулись, пульсируя в бешеном ритме. Глаза налились кровью. — К оружию! Мы идём мстить!

— ДА-А-А! — старожилы вскинули кулаки.

Ханна медленно захлопала в ладоши. Аплодисменты звучали насмешливо в общем грохоте подготовки к бою.

— Браво, браво! Именно этого они и ждут. Повод для ликвидации организации на блюдечке преподнесёте. Резиденция Дюваля ныне охраняется не хуже форта! Там столько головорезов, что шагу не ступить.

Движения в комнате замедлились. Миротворцы переглянулись. Клинки опустились в ножны. Пистоли перестали набиваться порохом. Боевой пыл угасал на глазах, сменяясь тревожной неуверенностью.

— Не сейчас, нет, — Ханна покачала головой, и её волосы метнулись из стороны в сторону. — Мы накопим силы, а потом отомстим. В самый сладкий миг.

Она замолчала и прижала ладонь к сердцу. Глаза заблестели от слёз.

— Я ведь обожала Макса… А значит, весь этот мерзкий город сгорит! И ваши руки будут в огне рядом с моими!

— Дура ты больная! — Эстебан сплюнул на пол. — При чём здесь гражданские? И каким образом мы уйдём к Северянам? Об этом ты подумала? Хотя… о чём я. Где думать и где ты…

Ханна обвела взглядом присутствующих, затем подняла руку и ткнула пальцем себе над головой.

— Скажите мне, что вы видите?

Миротворцы недоумённо переглянулись. Олаф прищурился, прочитал и прокомментировал:

— Ханна Нолан, жрица удачи семьдесят седьмого уровня. И что? К чему эта клоунада?

— Я почти все очки вкладывала в удачу, — пролепетала она, подмигивая. — И пока вы со мной, госпожа Фортуна будет вам улыбаться.

Блондинка выпрямилась и указала на свою грудь, облитую спиртным.

— А что вы видите теперь?

Резко качнулась влево, потом вправо. Капли рома брызнули с обнажённого тела.

Эстебан изобразил жест «рука-лицо».

— Титюли! — восторженно выкрикнул бородатый рейдер из стаи.

— Верно-верно! — захлопала в ладоши. — Пока Братство будет таращиться на мои дыньки, вы тем временем прошмыгнёте к шхуне. Я в этом мастер, детки. Проверено!

Она покрутилась на месте, демонстрируя себя во всей красе.

— Всегда срабатывает!

Остановилась и обратила взор на Раджеша.

— А ты наденешь на себя вонючую шкуру Луи Дюваля. Знаю, противно будет, но надо! Так наши шансы на успешный побег составят минус сто шестьдесят три процента. Или плюс. Вечно забываю. Тут как повезёт.

Мимик поперхнулся воздухом.

— Дурдом какой-то, — покачивая головой, сказал Эстебан. — Что думаете, Миротворцы?

Пространство наполнилось эмоциональными возгласами:

— Северяне сразу мне понравились! Можно рискнуть! Наберёмся сил и отомстим ублюдку Луи! Город сгорит! Фартовые титюли!

— Решено, — вояка ударил ладонью по столу. — Хватайте самое ценное и отчаливаем.

Миротворцы бросились врассыпную.

Спустя пять минут.

В гостиной царил организованный хаос. Друзья столпились у выхода, рюкзак каждого был заполнен до предела.

Раджеш стоял возле дверей, и его собственная мать не узнала бы. Даже манера держаться изменилась. Плечи расправлены, подбородок задран.

— Моя очаровательная леди, — он изящно склонился перед Ханной и протянул руку ладонью вверх. Французский акцент звучал безупречно. — Позвольте мне сопровождать вас.

Он выпрямился и окинул остальных высокомерным взглядом.

— А вы, господа, держитесь позади и не смейте отставать!

Мимик едва успел увернуться от летящей в него пустой бутылки.

— Не увлекайся, балбес! — крикнул Густаво. — А то получишь по морде!

Раджеш лишь фыркнул и предложил Ханне локоть. Она хихикнула, вцепилась в него обеими руками и пнула дверь ногой.

— Вперё-ёд, мои дорогие! — пропела жрица удачи.

Конец интерлюдии.