Бескрайний архипелаг. Книга V

Глава 12

Интерлюдия. Тем же вечером, резиденция Луи Дюваля.

Весть о гибели личного врага подняла градоначальника из крысиных нор подполья, где он прятался последние недели. Теперь Луи снова дышал полной грудью, ведь Макс мёртв, а значит, можно выползать на свет божий. Изредка он появлялся наружу, когда шхуна Миротворцев скрывалась за горизонтом. Остальное время уходило на кропотливую работу в тени: сколачивал банду головорезов, договаривался с нужными людьми, точил зубы.

По заданиям Абдуллы Луи развивал искусство убеждения на горожанах. Подходил к торговцу рыбой и мягко объяснял, почему тому стоит быть благодарным новой власти. Заглядывал к преуспевающему кожевнику и деликатно намекал, что слишком большая прибыль может привлечь нежелательное внимание. Слова Луи действовали безотказно. Люди кивали, соглашались, покорно опускали глаза.

Рыболовецкие артели, охотничьи кланы, ремесленные мастерские и прочие прибыльные промыслы Новой Земли теперь работали под зорким оком верховной власти. Коммерсанты, ещё недавно чувствовавшие себя хозяевами жизни, покорно сдавали позиции и делились весомой долей доходов.

Но теперь опасность миновала. Луи снова мог позволить себе роскошь не оглядываться через плечо.

Руководство Землян преподнесло ему щедрый подарок в виде новехонькой резиденции у западных ворот, прямо за внутренней стеной города. Бенджамин лично вручил ключи, расплывшись в улыбке: «Достопочтенный друг, примите благодарность за весомый вклад в процветание фракции».

Градоначальник решил обмыть победу с подобающим размахом. Парадный холл его нового дома гудел от голосов и смеха. Бандиты из подполья кривили ухмылки, наблюдая за наёмными музыкантами и танцовщицами. Служанки сновали между столов с подносами, охранники маячили в углах, а новоиспечённые друзья — мелкие чиновники и купцы второго сорта — жадно ловили каждое слово хозяина. Крупной рыбы здесь не водилось. Сегодняшний вечер принадлежал только Луи. Никто не должен был затмить его личность.

Сам виновник торжества восседал во главе длинного стола, облачённый в бежевый камзол с золотым шитьём. Рядом примостились три хорошенькие девушки в шёлковых платьях. Горничная с кудряшками, круглолицая кухарка и смуглая садовница.

Большая часть гостей смотрела на происходящее расфокусированным и затуманенным взглядом — понятное дело, не из-за вина.

— Алон занфа́н дё ла Па-а-атри, лё жур дё глуа-ар этаривэ-э! — Луи размахивал надкусанным кабаньим окороком, будто дирижёрской палочкой, напевая Марсельезу.

Оркестранты старательно играли французский гимн, который градоначальник заказал специально для собственного удовольствия. Вино лилось рекой. Луи хохотал до слёз, рассказывая байки местной знати, раздавал направо и налево советы по ведению дел, не упускал случая похвастаться голубой кровью и блестящими успехами — как в прежней жизни, так и в нынешней. Недели вынужденного затворничества оставили след. Хозяин роскошной резиденции упивался каждой минутой возвращения к цивилизованному обществу, едва сдерживая ликование.

— Прошу дам и кавалеров занять места для кадрили! — прозвучал торжественный голос дворецкого.

Мужчина средних лет с пышными усами и голливудской улыбкой умел подать себя. Каждый жест был артистичен, каждое слово поставлено. Оно и понятно, ведь Луи не экономил на персонале.

В центре просторного холла выстроились пять пар. Четыре состояли из профессиональных танцоров, нанятых специально для увеселения публики. Пятую составляли гости — молодая пара, решившая блеснуть грацией перед именитым хозяином.

Скрипки взяли первые аккорды. Дамы приподняли подолы, кавалеры вытянулись в струнку. Танцоры закружились в отточенных па, а зрители жевали деликатесы и потягивали вино.

Когда мелодия подходила к концу, входная дверь бесшумно приоткрылась. В проёме мелькнуло худощавое лицо паренька лет восемнадцати, с цепким взглядом и шрамом через левую бровь. Он из тех, кто научился выживать в подворотнях раньше, чем ходить. Поймав глаза Луи, юнец едва заметно кивнул и растворился в темноте коридора.

Градоначальник почувствовал, как сердце участило ритм. Поднялся из-за стола, взял серебряную вилку и несколько раз звякнул по бокалу. Хрусталь отозвался мелодичным звоном, музыка стихла, разговоры смолкли.

— Милостивые господа! Позвольте мне удалиться на краткий миг по неотложному делу. Но прошу! Не дайте празднику угаснуть! Пусть смех и радость не смолкают до рассвета!

Звуки кадрили и веселья остались где-то позади.

— Я весь в вашем распоряжении, — обратился он к худощавому юноше, который поджидал у боковой лестницы.

— Сударь, дело сделано. Живой груз доставлен в подвал. Заносили через чёрный вход, чтоб гостям глаза не мозолить.

— Превосходно! Идёмте же и расскажите подробности.

Они спустились по узкой винтовой лестнице.

— С Янисом вышло проще пареной репы, — помощник скользко ухмыльнулся, обнажив неровные зубы. — Квасил в «Пьяном жабогрызе», резался в карты с местными. Его собственные должнички и помогли нам приманить дурака в переулок. Причём даром, будто за услугу старую.

Юноша замялся, подбирая слова осторожнее.

— А вот с золотушкой заковырка получилась. Грустила на пирсе с каким-то хлыщом по кличке Лекс. Мордочку ему мы поправили, но пришлось дать на лапу вертухаям из Братства кучу осколков, чтоб пару минут в молоке плавали и не вмешивались.

Луи нахмурился, переваривая информацию.

— Осмелюсь поинтересоваться, оказана ли ей та степень почтения, о коей я имел честь просить заранее?

— Ну-у… — паренёк ссутулился и бросил косой взгляд снизу вверх. — Пришлось заткнуть рот тряпкой и запихнуть в телегу. Орала как резаная. Нам лишнее внимание ни к чему, так ведь, сударь?

Луи сжал кулаки.

— За подобное обращение с леди кто-то ответит сполна.

Дверь в конце коридора скрипнула под нажимом. Подвальное помещение встретило их сыростью и затхлостью. Единственный масляный светильник едва разгонял мрак, отбрасывая зловещие тени по углам.

Калиэста лежала на полу, руки связаны за спиной грубой верёвкой. Кляп из мешковины глубоко врезался в углы рта. Лицо покрывали засохшие слёзы, золотые волосы спутались и прилипли к вискам. Она дышала прерывисто, глаза были закрыты.

В центре помещения к массивному дубовому стулу намертво примотали Яниса. Верёвки так туго стягивали запястья, что кожа посинела. Левый глаз заплыл, на скуле красовалась гематома, губа рассечена. Но взгляд оставался дерзким и полным ненависти.

Семь охранников окружили пленников тесным кольцом.

— Кто из вас, мерзавцев, осмелился поднять руку на беззащитную женщину⁈ — бравурно прогремел Луи, окидывая суровым взглядом подчинённых.

Шестеро бандитов разом глянули на седьмого — детину с косматой бородой и татуировкой на шее. Тот заозирался в поисках поддержки.

Градоначальник медленно стянул белоснежную кожаную перчатку с правой руки и с размаху швырнул в лицо виновника.

— Я бросаю тебе вызов, негодяй! Завтра, с первым светом зари, мы сведём счёты в смертельной схватке. А сейчас — убирайся из моего дома!

Здоровяк кинулся к лестнице, спотыкаясь и чертыхаясь. Остальные бандиты облегчённо выдохнули.

Луи осторожно извлёк кляп из рта Калиэсты. Девушка поморщилась, пересохшие губы треснули. Он протянул руку, помогая подняться с пола. Ноги подкашивались, прелестница опиралась на стену, чтобы не упасть. Взгляд смотрел в пустоту, а в золотых глазах, обычно полных живости, поселилась глубокая, безысходная печаль.

— Прошу простить меня за недоразумение, — голос Луи звучал мягко, даже нежно. — Уверяю, впредь подобное не повторится, ибо виновные получат своё. Вам, разумеется, недостойно находиться в мрачном подвале среди этих людей. Посему вас проводят в покои, где вы приведёте себя в порядок. Ведь ныне день торжества, и я горю желанием лицезреть вас среди празднующих!

Калиэста кивнула, не произнеся ни слова и поплелась к лестнице.

Луи едва заметным движением руки указал двум охранникам проследовать за ней. Мужчины кивнули и бесшумно поднялись по ступеням.

Дверь захлопнулась, отрезав подвал от остального мира.

Градоначальник подошёл к пленнику и принялся развязывать толстый канат, который Янис прикусил зубами. Верёвка намокла от слюны и крови, пальцы скользили по волокнам. Наконец узел поддался.

— Какая ирония судьбы, не находите? Неуважаемый ублюдок!

Янис приоткрыл рассечённые губы, из горла вырвался хриплый звук:

— Слышь…

ПШМЯК!

Луи не дал договорить и с размаху врезал по распухшей скуле. Голова пленника дёрнулась в сторону, по подбородку потекла свежая кровь.

— Это тебе за гальюн, — процедил он сквозь стиснутые зубы.

ШМЯК!

Второй удар пришёлся по челюсти.

— А это за тот случай, когда ты пинал мой гамак, пока я спал!

ХРУСТЬ!

Третий удар угодил в переносицу. Хрящ треснул, из ноздрей брызнула алая струя.

— За то, что избивал меня без причины, когда нажирался ромом.

Луи встряхнул ноющий кулак и схватил Яниса за затылок левой рукой, притягивая окровавленное лицо к своему.

— Нравится? — губы его растянулись в мстительной усмешке.

— Пошёл ты, падла, — разбойник собрал в рот кровавую слюну и плюнул.

Красная капля скользнула по щеке Луи и упала на бежевый шёлк камзола, оставив тёмную полосу.

Ярость вспыхнула с новой силой. Истязатель обрушил на пленника град ударов — по рёбрам, по животу, по лицу. Янис захрипел, голова безвольно откинулась назад.

— Исцелите его! — взревел Луи, доставая из кармана кружевную салфетку и промокая испачканную щёку. — Чего застыли⁈

Один из бандитов шагнул вперёд и приложил ладонь к груди пленника. Пальцы окутались зеленоватой дымкой, в воздухе запахло озоном и травами. Магическая энергия потекла в израненное тело, заживляя травмы. Янис застонал, веки задрожали.

— Ты, позор эволюции и уродливая ошибка судьбы! Смерть — слишком щедрая милость для тебя. Ты обречён на вечные муки, в то время как вся ваша шайка «Миротворцев» канет в бездну. И ты станешь свидетелем их конца!

ШМЯК!

Ещё один удар. Янис захрипел и снова потерял сознание.

Внезапно юный помощник дёрнул головой, прислушиваясь к едва различимым звукам.

— Вы это слышали? Доска скрипнула, вон там, — он указал рукой. — В подвале невидимка! Ну чё, братва, есть у кого пыльца обнаружения, чтоб морду хитрую засветить?

Один из громил полез в рюкзак. В тот же миг дверь распахнулась, застучали удаляющиеся шаги.

— Поймать его! — завизжал Луи. — Живо в погоню!

Бандиты сорвались с места, но одного из них градоначальник перехватил за толстое предплечье.

— А кто станет присматривать за ценным гостем? — Луи кивнул в сторону Яниса. — Позаботьтесь, чтобы его страдания не знали передышки. Пытки должны сменяться лечением, и так до бесконечности. Охрану удвойте. Нет, утройте! Мне нужны гарантии. Вы меня поняли?

— Ваша воля — закон для нас, сударь, — бандит почтительно склонил голову.

Луи поспешил наверх, к гостям. Руки его дрожали от переполнявших эмоций и недавних ударов. Остановился перед дверями парадного зала, перевёл дыхание и натянул на лицо радушную улыбку.

Вошёл внутрь и окинул взглядом развернувшуюся картину. Уголки губ приподнялись в довольной усмешке при виде захмелевших гостей. Вечер набирал обороты и явно превращался в нечто более раскованное, чем светский приём. У дальней стены несколько подвыпивших бандитов стаскивали корсеты со служанок. Девушки хихикали и делали вид, что сопротивляются, но руки их не слишком активно отталкивали грубые и настойчивые ладони.

Оркестр сменил торжественные мелодии на что-то более современное. Ритмичные мотивы, в которых проскальзывали отголоски джаза и уличных песенок, пробуждали желание пуститься в пляс. Музыканты раскачивались в такт, саксофонист пристукивал носком сапога по полу.

Луи не сразу заметил в дальнем углу знакомый силуэт. Абдулла сидел с краю одного из боковых столов, склонившись к уху мордастого торговца цветными и магическими металлами. Советник что-то вкрадчиво нашёптывал, жестикулируя худыми пальцами, а купец кивал.

Хозяин резиденции развернулся и неспешно направился к незваному гостю.

— О как же отрадно узреть столь дорогого сердцу друга! — проговорил он, останавливаясь рядом. — Вы украсили своим появлением наше скромное собрание. Прошу, позвольте сопроводить вас к главному столу, где вас ожидает достойное место.

Абдулла бросил торговцу несколько коротких фраз, похлопал того по плечу и поднялся.

— Доброго вечера, наиблагороднейший. Как вам новая обитель?

— Высший уровень! — Луи сложил пальцы щепоткой, поднёс к губам и театрально разжал ладонь, отправляя в воздух изысканное «муа».

— Замечательно, — в голосе Абдуллы прозвучали деловые нотки. — Нам предстоит обсудить неотложный вопрос.

Они неспешно пробирались между столов к почётному месту. Луи кивал знакомым, принимал поздравления, но мысли уже переключились на предстоящий разговор.

— Разумеется, я заранее готов подтвердить своё участие, — промолвил он, помогая Абдулле обойти группу танцующих пар. — Однако прошу снисходительно внять моей просьбе: пусть эта так называемая организация Миротворцев познает скорый и окончательный закат.

— Не переживайте, все заинтересованы в решении этой проблемы, — Абдулла усмехнулся. — Во время жужжерианского вторжения их шхуна пойдёт в авангарде против тысяч вражеских кораблей. Таковым будет приказ военного командования.

Советник злодейски рассмеялся. Луи мгновенно подхватил смех, за ним присоединились все находившиеся поблизости гости. Веселье разлилось по залу новой волной, хотя большинство и понятия не имело, что именно вызвало ликование.

Градоначальник вновь уселся во главе стола и попросил садовницу в красном платье по правую руку привести особую гостью на бал. Абдулла занял освободившееся место и налил себе вина из графина.

— Кучеряво живёте, господин, — с пониманием кивнул советник, оглядывая роскошную обстановку.

— За что я вам безмерно благодарен, — Луи поднял бокал в знак признательности. — Не томите же, в чём проблема?

Абдулла тяжело вздохнул и скинул капюшон с головы.

— Плебеи, мой достопочтенный друг. Снова устроили сборище на центральной площади. Даже палатки поставили, видимо, собираются надолго.

— И что на сей раз их беспокоит?

— Недовольны повышением налогов. Им не объяснишь, что в ближайшем будущем нам предстоит выплачивать кредит Соверену. Простым людям невдомёк, какие санкции последуют при нарушении договора. Ойстер предельно чётко разъяснил подробности. После того как торговая гильдия повысила его в звании, он перестал стесняться в выражениях и растерял учтивость. Лучше заплатить сто двадцать пять миллионов осколков заблаговременно, чем дожидаться неприятностей.

Абдулла покрутил бокал в руках, наблюдая, как вино медленно стекало по стенкам.

— Проблема в том, — продолжил он. — Что все средства мы вложили в оборону перед жужжерианским вторжением. Между прочим, немалая часть финансов ушла на строительство вашей резиденции.

Луи фальшиво рассмеялся, стараясь скрыть недовольство от укола последними словами.

— Уверяю вас, проблема будет улажена в кратчайшие сроки. Но, умоляю, дайте мне время упоиться триумфом в сиянии этого торжества. Что же до демонстрантов — им некуда исчезнуть. Напротив, чем больше их соберётся, тем любопытнее будет зрелище. Как говорил один мой знакомый: прежде чем пшикать дихлофосом, нужно подождать, пока соберётся побольше москитов. Рекомендую, к слову, внести особо ретивых в отдельный реестр.

Абдулла медленно кивнул, задумчиво потирая подбородок.

В этот момент входные двери широко распахнулись. Калиэста переступила порог, облачённая в чёрное платье с открытыми плечами. Ткань мягко облегала фигуру, подчёркивая изгибы талии и бёдер. Садовница сопровождала её к столу с угощениями.

Аэлари двигалась с королевской грацией — плавно, от бедра, каждый шаг элегантен. Во взгляде сквозило презрение ко всем присутствующим.

Разговоры в зале стихли. Мужчины провожали её глазами, женщины с завистью оглядывали златокожую красавицу. Даже музыканты на мгновение сбились с ритма.

Абдулла округлил глаза и приподнял брови. Выражение его лица не укрылось от внимательного взгляда хозяина.

— Какой любопытный поворот событий, — воскликнул он.

Луи заливисто засмеялся.