Бесконечный беспредел х2

Глава 17

Но отчаянно трепыхаться для привлечения внимания местных обитателей не пришлось.

Первая, очень жирная, белёсая гусеница с крупными чёрными точками вылезла из тоннеля образованного паутиной и уставилась на меня огромными чёрными глазами. Её множественные, тонкие хитиновые ножки неуверенно теребили паутину, издавая тот самый звук прочищаемого засора. Выглядело она не особо грозно ровно до того момента, когда её небольшой рот открылся и она плюнула в меня тугой, тонкой струёй какой-то зловонной чёрной жижи.

Разумеется, Вихрь тут же всосал всё без остатка и без ущерба для меня, но что-то мне подсказывало, что рыгать эти мясистые сволочи в меня будут до посинения и приближаться не будут.

Стоило только подумать о них во множественном числе, как с разных сторон показались ещё несколько упитанных особей, размером со взрослого человека. Пу-пу-пу, а я тут весь такой приклеенный лежу. С атакой с разных сторон мне точно не справиться, так что остаётся только один вариант!

Не дожидаясь, пока новоприбывшие сужи заплюют меня насмерть, я уткнул трубу пылесоса в паутину и раскрутил двигатель пылесоса настолько, насколько вообще позволили силы. На режиме воровства, ага.

Мой внутренний мир стремительно лишался океана энергии, но лопасти поглощающего конструкта вокруг ядра тоже разогнались не на шутку, безжалостно терзая в энергетическом шторме остров души Сарацигаримит, который с недавнего времени болтается в моём духовном пространстве после её неудачного нападения. Кажется, бессмертную даже метафизически вырвало от такой качки.

Паутина быстро всасывалась, стягиваясь мятой простынёй к пространственной воронке на конце шланга, при этом вытряхивая из себя всех обитателей. Через несколько минут, под панические крики сектантов, я упал на совершенно голую землю, сразу после сотни толстых гусениц, которые теперь растерянно извивались на месте и не понимали, куда делся их дом.

В центре абсолютно пустой и мёртвой на растительность поляне, возвышалось нечто склизкое, усыпанное белыми гроздьями. Чуть поодаль от этой гадости двадцать молодых людей в тёмно синих робах во главе со своим мастером сбились в плотную кучу и пучили на меня удивлённые глаза.

Сужи пришли в себя гораздо быстрее людей и небезосновательно посчитали последних виновными в сложившейся ситуации. Полсотни тугих струй ударили в группу сектантов с разных сторон. А пока бедолаги матерились и сбрасывали с себя растворяющуюся одежду, я отщёлкнул крышку Вихря и из него выпрыгнул пятиметровый белый клубок идеально смотанной паутины, который с грохотом рухнул на землю.

А теперь поохотимся!

Моему форсажу мясистые и неповоротливые туши ничего не могли противопоставить, тем более что всецело сосредоточились на горе-рейдерах. Я ловко обходил их с флангов и быстро всасывал их с приятным тягучим звуком, пока те сосредоточено заплёвывали несчастных сектантов. Энергии ЖЭ в сужах оказалось не очень много, но это всё равно лучше, чем ничего.

Когда взрослые особи закончились, я метнулся к углублению в земле, откуда рос органический сталагмит из множества склеенных между собой крупных яиц.

— Уважаемый, остановитесь! — визгливо вскрикнул Ебаль.

Я замер с вытянутым к кладке шлангом пылесоса и обернулся, вопросительно приподнимая бровь.

— Чего?

— Мы смиренно просим уступить яйца сужей нам, — с поклоном проговорил почти голый мастер, от одежды которого остались одни обрывки.

Голые, обожженные жижей ученики тоже поклонились, старательно сжимая зубы, чтобы не орать от, судя по всему, кошмарной боли. Некоторые из них лишились конечностей, которые превратились в липкие лужи на земле под воздействием пищеварительной кислоты гусениц.

— Да без проблем, — я убрал шланг, громко засвистел, и, махая руками небу, заорал: — Давай сюда!

Несчастные жертвы гусеничной химии задрали головы и со странным выражением на лицах наблюдали, как огромная Нанао тяжело приземляется и замирает возле меня, капая на землю кровью из множества дыр в шкуре.

— Тише-тише, на, вдохни, — я приблизился к глухо рычащей от боли зверюге и поднёс шланг пылесоса к её носу.

Надо бы сделать пометку на подкорке — всегда иметь запас пилюль ЖЭ.

По мере того, как багровый туман исчезал в гигантских ноздрях, раны Нанао затягивались и через минутку она была бодра, весела и тёрлась о меня краешком шершавой морды. Следующими были Ибун и Мяу, но им хватило и пары затяжек, чтобы вернуться в норму.

— Вас подлечить, бедолаги? — участливо спросил я у сектантов, кивая на корячащихся на земле юношей.

— Если вам это не в тягость, уважаемый, — низко и совершенно искренне поклонился Ебаль, и тут же охнул, когда обожженная кожа на его спине лопнула гнойными брызгами.

— Я иду по пути милосердия, — многозначительно ответил я и отправился накуривать в первую очередь ампутационных пациентов.

Да, рожи у сектантов вытягивались знатно, когда потерянные конечности отрастали заново прямо на глазах. Молодёжь падала на колени и с рыданиями восхваляла мою бескорыстную доброту, наивные!

Наконец когда с больными было покончено, а их искренняя благодарность очистила мне карму на много лет вперёд, пришло время ложки дёгтя.

— Мне нужна твоя одежда, сапоги и всё остальное, — обратился я к мастеру Ебалю, недвусмысленно поигрывая шлангом пылесоса.

Его лицо, до этого сияющее благодарностью, вмиг скривилось, будто он проглотил лимон, а только что спасённые ученики моментально переобулись и начали тихо шептаться, называя меня бесстыдным. Вот же сволочи, неблагодарные!

— Всё по честному, я вас спас, — со зловещей улыбкой произнёс я и постучал трубой по плотному клубку, — и вон какую красоту для вас сделал, так что, будьте благодарны.

— Уважаемый, вы не заберёте паутину! — неверяще произнёс Ебаль.

— А нахрена она мне? — я скосился на огромный и очень тяжёлый клубок, в который смотало всё двухсотметровое гнездо гусениц. — Я понятия не имею, куда её использовать, а вам явно нужнее.

— От всей души благодарим за щедрость, достопочтенный! Позвольте узнать ваше имя? — с сияющей от радости рожей произнёс мастер.

— Обойдётесь. Отдавайте вещи.

— Простите, но сужи уничтожили моё пространственно хранилище, — мастер с тоской в глазах указал на булькающую лужу на земле.

— Вот же ж… — я расстроено цыкнул. — Ну и хрен с вами. Уходим.

Я махнул рукой и мы, так и не избавившись от бомжеватого вида, загрузились в корзину, под восхваления учеников, которые опять переобулись в воздухе. Вот же хитрожопые, ну да ладно, таков их путь.

Взлетели, сделали прощальный круг над поляной, где полуголые человечки споро покатили перед собой большой шарик, как жуки навозники, и вернулись на маршрут. По уверению Нанао, мы должны вскоре прибыть к крепости. Насколько скоро она объяснить не смогла, но точно раньше, чем наступит вечер.

Пока летели, я внимательно осмотрел тело древней на предмет повреждений и обнюхал на предмет гниения. Действительно, тело было тёплым и совершенно не пахло, если не считать лёгкого, едва заметного цветочного аромата. Древняя очень бесилась из-за этого осмотра, но сделать ничего не могла.

На её вопли и проклятия я внимания не обращал, поскольку гонял в голове одну интересную мысль на счёт своей новой способности.

«Путь лидерства есть умение распространить на других своё мировоззрение, основанное на уверенности в непогрешимости личного суждения» — гласил заковыристый текст на золотой сфере, которая теперь маленьким солнышком освещала мой внутренний мир. Куда растворились два предыдущих, я так и не понял, но они работали, и делали это тем лучше, чем больше энергии у меня было. А тут, судя по описанию, достаточно просто верить.

В общем, крутил в руках жетон адмента и старательно вживался в будущую роль. Наш видок конечно не совсем соответствовал задумке, ну да пофиг, главное сделать морду кирпичом.

Вскоре Нанао сообщила, что крепость уже рядом, но мы, как ни вглядывались в горы прямо по курсу, так ничего и не заметили.

— Так, собрались, — произнёс я, когда наша зверюга перешла в режим планирования и начала снижаться. — Ибун, несёшь тело древней. Мяу, лыжи под твою ответственность! Остальное нахер. Нанао, действуй по обстоятельствам.

— Что ты задумал⁈ — тут же напряглась Мяу.

А Ибун тяжело вздохнул и с какой-то вселенской усталостью произнёс:

— Мяу, не важно что́ он задумал, важно — зачем? Хороший же план был до этого…

— Угу, отличный план — отправить меня в одного штурмовать крепость, — с кривой ухмылкой произнёс я и добавил: — Ты, дружище, если так хочешь от меня избавиться, то говори прямо.

— Так что ты задумал? — спросил Ибун, проигнорировав мою колкость.

— Увидишь, от вас всё равно ничего не зависит.

И я не лукавил. План был рискованный, но только из-за того, что я хотел обойтись без жертв (по крайней мере не по моей вине) и получить то, что вряд ли бы удалось выторговать. Ну а если не получиться, то что? Правильно, разнесём всё к чёртовой бабушке и всё равно получим то, что нужно!

Весь мой план строился исключительно на логике и чуть-чуть на идиотизме этого мира с его благословлениями. И моя новоприобретённая плюшка должна сыграть тут ключевую роль.

Скоро стало понятно, что Нанао снижается к одной определённой горе, стоящей чуть особняком от других пиков, но кроме леса, на ней ничего не было видно. Когда же она начала тормозить и вроде бы коснулась лапами макушек деревьев на небольшом плоском выступе, то в следующий миг иллюзия спала и нам открылась крепость ордена Познания. Одна из.

Мы опускались на просторную площадь, на противоположной стороне которой виднелся широкий проход вглубь горы с толстенными воротами, и на которой человек сто занимались своими делами. Ниже этой площади, прямо в отвесной скале, расположились многочисленные соты, внутри которых копошились люди и на разный лад кричали всякие летающие монстры. К этим «конюшням» вели ступени, выдолбленные прямо в камне, что было очень хорошо, так как означало, что прохода туда из самой крепости нет.

Разумеется нас заметили и бдительные воины не спускали с нас цепких взглядов, но Нанао была им знакома и от того они не особо нервничали. Что ж, пора начинать. Я глубоко вздохнул.

Драконокошка приземлилась и мы попрыгали на выровненный камень. Бледная Мяу бережно прижимала лыжи к грязной тряпке, закрывающей грудь, а невозмутимый и чумазый Ибун небрежно держал на плече труп древней, демонстрируя всем желающим её обнажённый зад. Я же задумчиво и постукивал фонариком по раскрытой ладони, изредка почёсывая особо грязные части тела. Но почёсывая с королевским достоинством. Просто команда мечты — троей бо́мжей, не считая покойника…

В данном случае хорошо, что в этом мире силу ставят превыше всего, ведь в глазах присутствующих мы либо безумные самоубийцы, либо те, с кем сперва следует поговорить, прежде чем кидаться в атаку. А чтобы сыграл второй вариант, я бросил перед собой знак адмента и громогласно провозгласил с поистине важным видом:

— Я Ёптазавр, первый заместитель главы ордена, — ткнул я пальцем в небо, точнее в местную иерархию, заодно решив проверить, прокатит ли слегка изменённое имя, поскольку «Мяусисипопа» не вызвала вопросов у древней. — Адмент Халу погиб. Всем находящимся в крепости немедленно собраться передо мной!

Мяу шумно сглотнула, но Ибун шикнул на неё, видя, что народ заволновался, начал перешёптываться, но нападать не спешил. Несколько человек пулей метнулись внутрь горы, а я с пафосом пошёл к воротам надменно глядя на кучкующихся людей. Вроде работает.

Через минуту из недр горы повалил народ.

На нас начинали было коситься, но я оперативно отметал любые подозрением:

— Я спешу, поторопитесь. Сейчас я передам важное сообщение от главы, котороекасается всех крепостей первой сферы.

Члены ордена волновались и в полголоса строили догадки, чего такого важного им сейчас расскажут, и почему заместитель главы выглядит как оборванец. Но никто не ставил под сомнение мои выдуманные полномочия. А я тем временем чувствовал, что это умение не настолко читерское, как казалось из описания — внутри меня будто тикал таймер, отсчитывающий время до того, как все прозреют и попытаются разорвать нас на части. Причём, чем больше людей смотрели на меня, тем быстрее он тикал.

Через несколько минут на площади собралась огромная толпа разномастного народа и последними из горы вышли две мадамы и худой юноша лет двадцати в тёмном лакейском костюме, чей цепкий взгляд мне не понравился, а «таймер» способности отозвался тревожным писком и требовал поторопиться.

— Заместитель главы? — настороженно и без грубости спросила меня ужасно накрашенная старуха с причёской а-ля взрыв на фабрике париков, окидывая меня потрясённым взглядом.

— Это все? — вместо ответа спросил у неё строго. — Кто сейчас командует крепостью?

Стоило мне задать последний вопрос, как навалилось чувство, что я прокололся, поскольку нервы моментально натянулись струной, а тело прошиб холодный пот. Молодой парень-слуга так пронзительно взглянул на меня, что воздух застрял у меня в лёгких. Походу он в одного ломает мою способность. Прозорливая сволочь!

Но даже в таких обстоятельствах, я постарался отыграть роль до конца:

— Впрочем, это неважно, — я жестом указал им присоединиться к остальной толпе, чтобы убрать их подальше от ворот, и напустил на себя озабоченно-важный вид: — Приказ главы: немедленно покинуть все крепости и собраться в условленном месте!

— Церковь нас раскрыла⁈ — охнула старушка.

Я тоже чуть не охнул, но быстро справился с собой.

— Именно так, — воспользовался я шансом, страясь сдержать контроль под пристальным и недоверчивым взглядом бесячего слуги. — Я беру на себя командование этой крепостью. Отправляемся немедленно, как только мы заберём документы! Готовьтесь!

Я махнул рукой Мяу, торжественно прижимающей к себе лыжи, и Ибуну, гордо несущему труп. И мы — три невозмутимых бомжа завёрнутые в грязные тряпки — прошли сквозь толстенные ворота, где я обернулся и коротко кивнул Нанао. Когда она тут закончит, то без труда освободится от корзины на спине и станет окончательно свободной.

Ответив мне благодарным взглядом, она тут же громогласно зарычала и широко стегнула хвостом, вышвырнув в бездну человек двести разом. Ну а пока все отвлеклись на неё в попытке сообразить, что происходит, я быстро закрыл изнутри массивные сворки и активировал спящую защитную формацию крепости, которую чувствовал и понимал благодаря своему коммуникативному благословлению.

— Всё можно, выдохнуть, — тихо произнёс я, опираясь пульсирующей от боли головой к холодному металлу ворот.

Звукоизоляция была далеко не стопроцентная и снаружи, почти сразу, начали доноситься яростные крики, а также гулкие удары в ворота.

— Это и был свой план⁈ — безжизненным голосом произнесла Мяу и лыжи выпали из её внезапно ослабевших рук. — Запереть нас в ловушке⁈

— О чём ты? — я с удивлением посмотрел на неё и несколько раз моргнул. — В нашем распоряжении целая крепость ордена Познания со всеми тайнами и сокровищами. Главное успеть её ограбить до того, как снаружи проломят защиту или пролезут сюда тайными ходами. Так что сейчас быстро побежим марадёрить, у нас не так много времени!

— А где твой Гнев Небес? — внезапно с тревогой спросил Ибун, тоже прислушивающийся к шуму снаружи.

— Упс, — я виновато улыбнулся, вспомнив про забытую в куче оружия тучку.

В этот момент всю гору потряс сокрушительный удар и до нас донёсся тяжёлый, раскатистый гром, в котором явственно слышалось яростное: «Да как вы посмели атаковать Волю Небес, жалкие смертные⁈»

— Упс, — ещё раз повторил я и поспешил подальше от ворот, которые начали очень быстро раскаляться.