Башня Крови

Глава 27

Смарт недовольно заметил:

— Ты что-то сегодня подозрительно весёлый, а в прошлый раз был мрачней тучи. Сегодня не будешь уговаривать Закия не поить тебя и не запирать?

Я смерил его взглядом, спокойно ответил:

— Нет, не буду.

— Жаль. Это выглядело забавно, мне даже показалось в прошлый раз, что ты собирался умолять его не давать тебе состав.

Я поднял бровь:

— Слушай, Смарт, а ты сам, что такой говорливый? Вспомнил, как Харт пришёл сюда, а утром вынесли его тело? Боишься оказаться на его месте?

Смарт вспыхнул:

— Кто боится? Я?! С чего бы?

— Как с чего? В первый раз умерло двое, в прошлый раз Питаку тоже стало плохо и его рвало кровью. Ты думаешь, этот «тайный состав Академии» просто баловство? Думаешь, с ним так всё просто и нас от нечего делать запирают на ночь в камерах?

Смарт зло прищурился:

— Есть что сказать — говори. Загадки разгадывать мне надоело в детстве.

— Ничего не хочу сказать, — я отвернулся, подвёл итог. — Что хотел — сказал, остальное сам поймёшь, если не дурак.

В наш спор неожиданно влез Домар, не упустивший шанса:

— А по мне, разгадка простая. Пока что ты единственный, Лиал, кого каждый раз вытаскивают утром на последнем издыхании и отлечивают. Не думаешь сам, что третья тренировка станет для тебя последней, Лиал?

Я смерил Домара с головы до ног, решая, где же проходит та граница его злых поддёвок, за которой проще убить, чем простить? Ну, явно не за этим замечанием о третьей тренировке, поэтому я лишь ухмыльнулся и покачал головой:

— Нет, не думаю, Язва.

Закий не менее ядовито, чем Домар, поинтересовался:

— Всё, напетушились? Можно заниматься делом? — не дожидаясь ответа, который ему никто бы не осмелился дать, рявкнул. — Ормос! Ты где там шляешься?

— Чего ты орёшь? — раздалось из-за боковой двери зала. — Я, по-твоему, его тут, на полке держу? Твой отряд всё так же самый большой, никого сегодня с вами не будет, вся башня сегодня ваша, завтра тем более у тебя свободный день. Куда спешить?

Я нахмурился. Свободный день? Это как? Но мне, конечно же, никто не собирался ничего разъяснять.

Закий возмутился:

— Как куда спешить? Ну ты как скажешь. Чем раньше закончим с ними, тем раньше начнём с тобой, раз уж ты сегодня свободен.

Дверь скрипнула, пропуская Ормоса, он на ходу буркнул в бороду:

— Разориться с тобой можно. Когда твоя очередь будет?

— Скоро.

— Скоро, это когда?

— После выпуска.

Я слушал их перепалку вполуха, впившись предвкушающим взглядом в золотой кувшин в его руках. Не ждите, Домар и Смарт, что третий приём состава убьёт меня. Он сделает меня лишь сильней.

Наконец, очередь дошла и до меня. Я принял небольшую чашу, поднёс её к лицу, не торопясь прикладываться к ней.

На губы Закия выползла улыбка:

— Ты знаешь последствия. Готов к ним?

Он что, думает, что я готовлюсь выплеснуть её? Ни в коем разе.

Я вглядываюсь в её глубину, в то, что налито в ней. И вижу то, что и хотел — покрытые паутиной пепла капли ихора, горящие в тёмной глубине состава. Всё так, клянусь Хранителями, всё так, как я и думал — это он, ихор с изъяном.

Я улыбнулся в два раза шире Закия и опрокинул в себя чашу, осушив её одним глотком.

Ну же, давайте, где эта ваша комната уединённых тренировок? Давайте, быстрей разводите по ним.

Как назло, сегодня Закий снова оставил меня в числе самых последних, распределяя по камерам. А расщепление ихора — это не то дело, которым можно заниматься на ходу, оно требует сосредоточенности и времени. Ну, пока что и от меня. Как-то же ведь справлялись в горячке боя все эти Хвао и Тальма, когда им не хватало жара души на удар?

Наконец, тяжёлая дверь захлопнулась, с той стороны стукнул толстый засов, крепко-накрепко перекрывший дверь и я тут же бросился на лавку, забираясь на неё с ногами.

Ну, первая капля состава, где ты?

Горячий шар в животе уже давно разросся за пределы желудка, а значит, ихор тайного состава уже в крови. Не знаю, как это действует, как он так быстро проникает в мою кровь, да мне и без разницы. Вот она, первая капля.

Привычно отсчитал десять и вцепился в одиннадцатую. Разрушайся!

Илиот с удивлением выглянул на шум. Обнаружил у дверей Креода, который натягивал сапоги.

— Ты куда на ночь глядя?

Тот недовольно покосился на Илиота и буркнул:

— Отлучусь. По делам.

— Каким ещё таким делам, о которых я не знаю?

Креод огрызнулся:

— Ты тупой? — прикрыл лицо на миг рукой. — Извини. В общем, мне нужно отлучиться. Уже два месяца прошло, как... — беспомощно выдохнул. — Я слабею.

Илиот медленно кивнул:

— Понял. Но это не снимает вопроса, куда ты собрался. Я ведь правильно понимаю, что тут или-или?

— Что или-или?

— Или ничего, или убить, так?

Креод глухо согласился:

— Так.

— И кого ты собираешься убить?

— Да уж не соседей! — вспылил Креод.

— Креод, — Илиот выставил перед собой ладони. — Не злись. Мы с тобой служим одному господину и я, конечно же, хочу только помочь, а не поддеваю или мешаю тебе. Я лишь пытаюсь понять, что ты задумал и хочу помочь тебе, слышишь?

Креод провёл ладонь по лицу, выдохнул:

— Да, прости. Ничего я не задумал. Всё оттягивал этот момент, надеялся, — Креод вздохнул. — Зря надеялся. Но я не могу ждать господина слабаком, сейчас пройдусь по окраинам, позвеню золотом, поищу, кто соблазнится.

Илиот осторожно заметил:

— Иструм небольшой город, здесь много стражи и мало лихих людей.

— Мало не значит, что их нет. Тут полно купцов, обозов и денег. В таких местах просто не может быть спокойно. Пройдусь по наливайкам окраины, уверен, кто-то да соблазнится.

Илиот вздохнул:

— Может, подождёшь ещё день?

Креод подозрительно прищурился:

— Зачем?

— Вернётся с поста Кодик, уверен, у него в таком опыта больше.

— В таком это в чём? — Креод ощерился. — В том, чтобы забрать кровь у бедолаги?

— Нет, — спокойно возразил Илиот. — В том, чтобы отыскать неприятности. Или убежать от неприятностей. Так что, ждать всё равно не будешь?

— Нет, — отрезал Креод. Смягчившись под взглядом Илиота, признался. — Я и так слишком долго ждал.

Илиот поджал губы, новым взглядом оглядев Креода. Он слишком уж увлёкся своими делами, проверкой своих новых сил и возможностей, совсем позабыл о том, что он здесь не один, что у Креода не всё так радужно, как у него, не заметил, как тот осунулся, стал бледной тенью самого себя.

Вздохнув, он ухватил свои сапоги, буркнул:

— Значит, я с тобой иду.

— Сам справлюсь.

— Не сомневаюсь. Я иду, чтобы постоять в стороне и убедиться, что всё пройдёт без свидетелей. Ты, кстати, придумал уже, что мы будем делать с телом?

Теперь губы поджал Креод, нехотя признал:

— Нет, не придумал.

— Значит, сейчас будем думать вместе, — не удержался и уколол. — И в этом, уверен, у Кодика тоже отыскался бы опыт, которого нам сейчас не хватает.

Я не позволил этой ночью пропасть зря ни единой капле ихора. Даже когда меня снова потянуло вывернуть, я сумел удержать всё в себе. Не знаю как, но я справился. Ни единой капли ихора я не потратил зря и когда дверь камеры скрипнула, в моей крови оставалось ещё восемь капель ущербного ихора королевского Дома Умбрадо.

— Гля, в этот раз на ногах и пол чистый.

Я и правда давно встал с лежака, а холод так и не сумел подобраться к груди — сердце стучало ровно, разнося согретую жаром души кровь по телу и не давая ему замёрзнуть, само тело слушалось меня, а поэтому я шагнул вперёд, растягивая губы в злой ухмылке:

— С дороги.

Стражник отшатнулся в сторону, через миг опомнился, набычился, но его ухватил за наплеч напарник и покачал головой. Я отвернулся от них и двинул знакомой дорогой вниз, сопровождаемый только тенями:

— Господин, у вас вышло?

Я коротко кивнул. Следующий вопрос задал Ирал:

— Всё, как вы и думали, господин, состав был полон нужного вам ихора?

Я снова кивнул.

— И много вы ихора сгустили?

Я довольно шепнул:

— Много. Очень много.

Молак упрекнул его:

— Ты разве сам не ощущаешь, как прибавил в силе? Не ощущаешь, что ещё немного, ещё чуть-чуть и мы, наконец, обретём способность по-настоящему помогать господину?

Ирал отплыл чуть в сторону и выдохнул:

— Невероятно. Как это можно объяснить? Как один идар может разжижать ихор другого?

Молак буркнул:

— Я тебе четыре теории предложил, как это возможно. Чем они тебя не устраивают?

— Тем, что в моей службе главное — превратить все эти заумные речи в то, что можно воплотить в жизнь, а я их не понимаю! Я не вижу способа повторить то, что проворачивает господин.

Молак возмутился:

— У тебя и тела уже нет, к чему тебе повторять? Это господину нужно об этом задуматься а ты радуйся, ведь впервые за все годы служения ученик превзошёл учителя.

Я невольно повернул голову в их сторону и замедлил шаг. Это как? Я считал, что тень Ирал был создан из подчинённого Оскуридо, а потому ту же технику Кары служения в роду Оскуридо передавал не Ирал, а отец сыну в каждом поколении. Но разве это уже не значит, что каждый из них превзошёл Ирала в силе и техниках? Не мог же он знать эту технику и... применять её? Или мог? Мог применять и применял? Как там, говорите, я должен был создавать драугров? С вашей помощью, говорите?

И как они, вообще, смогли рассказать мне об этой Каре служения, да ещё и в таких подробностях, если в пещере со статуей Ребела Ирал утверждал мне, что не помнит, какие умения были у рода Оскуридо? Ещё одно свидетельство, что они многое от меня скрывают?

Ирал неверно понял мой взгляд, склонился передо мной:

— Господин, простите меня за неверие, за тысячу лет сна, в мире, где больше нет Предка Ребела, всё, конечно, могло поменяться. Простите своего глупого слугу, господин, я мало полезен вам, господин. Клянусь, я пытаюсь это изменить, но пока ничего не выходит.

И снова я ничего не понял из того, что он мне сказал. В чём он извиняется? Прямо нужно было медленней идти, чтобы суметь задать ему пару вопросов, но я уже почти на месте и слышу голоса парней.

Поэтому я просто распахнул дверь, отложив и этот вопрос. Не он первый, не он последний. В лес хочется, на простор, туда, где можно оказаться в одиночестве и не скрываясь, общаться со своими странными слугами, позадавать им каверзные вопросы, пытаясь поймать на лжи и, наконец, понять, зачем они, вообще, от меня что-то скрывают?

Парней всего шесть. Мало как-то.

Молак тут же подсказал:

— Вас отомкнули одним из первых, господин. Выпустили пока только их, но тени Ариоса будут следить за всеми.

Домар хмыкнул:

— С добрым утром, Лиал, как спалось?

Верий, который стоял рядом, пихнул его в плечо:

— Да уймись ты. Можешь хоть иногда придержать свой яд? — повернувшись ко мне, спросил. — Ты как, Лиал? Нормально всё?

Домар возмутился:

— Так мы спросили об одном и том же! У меня, значит, яд, а у тебя нет?

— Нет! Я спросил нормально.

— А я как? Я даже ему утра пожелал!

Теперь морщился уже я:

— Прекратите. Что вы на пустом месте сцепились? Утро у меня доброе, — не удержавшись, хвастливо добавил. — В этот раз я получил все выгоды от этого состава. Все, до капли.

Верий едва заметно нахмурился, явно не понимая, о чём я говорю, но тут же улыбнулся, шагнул ближе и похлопал меня по плечу:

— Я рад, Лиал, я рад, а то и я в этот раз замёрз там так, что руки-ноги с трудом шевелились, как никогда, понял тебя. До самого утра глаз не сомкнул, боялся околеть.

Иртак хмыкнул:

— Не ты один, Верий.

Мозар тоже поддакнул:

— Ага. С каждым разом там всё холодней и холодней. Я уж подумал сначала, что мне в этот раз отраву какую подлили, а к утру мечтал о кувшине крепкого вина, чтобы согреться.

Теперь уже хмурился я. Даже так? Это что, выходит, что тайный состав Академии, а вернее, кровь королевского рода Умбрадо, всё же делает их сильней с каждым новым приёмом? Камень трёх исаров не ощутим для слабаков, середняков высасывает, и только сильные могут удерживать жар души в себе, не позволяя его красть. Значит, парни набрали сил и скоро, пройдя посвящение спустя три чаши состава, окажутся сильней, чем были раньше?

Очень наглядное свидетельство того, что состав работает. Возможно, он так хорошо работает именно потому, что используется сразу с камнем трёх исаров, который подталкивает ихор увеличивать количество жара души? Кто знает.

Теперь хмыкнул я:

— Ну что, три десятицы закончились, три приёма состава позади, скоро посвящение и вы станете настоящими идарами?

Пятеро заулыбались, а вот Домар не преминул заметить:

— Ага, может, даже сегодня, а уже завтра Закий покажет нам, как он умеет наказывать тех, кто не сумел освоить первую технику.

Верий вскинул руки:

— Вот что ты за человек такой, Домар? Дай нам просто порадоваться!

Домар пожал плечами:

— Радуйтесь, я молчать буду.

— Да теперь уже поздно молчать!

Один за другим в зал стекались остальные парни. Правда, их опережали тени. Тот же Питак с трудом, но всё же пережил эту ночь. Его точно так же обнаружили на полу в луже крови, но после лечения Ормоса он пришёл в себя и приковылял в зал. Не знаю уж, какая у него проблема с составом, но ему повезло, что сегодня с этим испытанием покончено.

А вот и Закий. Вошёл в зал, заложил руки за спину и несколько раз качнулся вперёд-назад, оглядывая нас.

— Ну что же. На этом почти всё, что Академия могла для вас сделать, она сделала. Три порции тайного состава вы уже приняли, осталось лишь одна сложность.

Я нахмурился, да и не только я. Что ещё он придумал?

— Осталось только вбить в вас запас техник, чтобы вы могли не только принести пользу королевству на поле битвы, не только победить Реол, но и вернуться назад.

Я постарался незаметно выдохнуть. Фух. Всего лишь тренировки. А я уж думал, что нам предстоит ещё-что, могущее оказаться очень и очень неприятным.

— Что же, думаю, вы заслужили день отдыха. Возвращайтесь в свою башню и можете целый день дрыхнуть.

Смарт переспросил:

— Учитель, что, простите? Разве сегодня мы не пройдём посвящения?

— Нет. Не после уединённой тренировки. Вы сейчас слишком измотаны. Сегодня отдыхайте. К алтарю вы должны прийти отдохнувшими и полными сил и жара души.

Теперь и я кивнул, тень Ирал рядом задумчиво добавил:

— А вот в Кузне это правило не особо соблюдалось.

Молак возразил ему:

— Мы были свидетелями только одного посвящения. Оно прошло на поле боя, второпях и по приказу короля. Кто знает, как выглядели посвящения прошлых выпусков Кузни?

Справедливое замечание. Да и одно дело Кузня, где Хранители награждали дарами идущих по пути меча, другое дело Академия, где, похоже, важно только количество жара души тех, кто идёт дорогой внешних техник.

Закий махнул рукой:

— Всё, мне больше нечего сказать. Возвращайтесь в башню и с умом воспользуйтесь этим днём отдыха. Следующий у вас будет только спустя шесть десятиц.

— Перед экзаменом?

— Я всё сказал. Выбирайте — отдыхать или бегать до вечера?

Кто-то выругался вполголоса, и все потянулись к дверям. Я шагал следом, размышляя, а чем же мне тогда заняться? Мне-то ведь не нужно восстанавливать силы перед посвящением на алтаре Хранителей, я и посвящение проходить не буду.

Впрочем, глупый вопрос. У меня ещё остались капли повреждённого ихора, да и жар души можно будет пустить на сгущение, как это все и делают, по словам Ирала, так что заняться у меня есть чем.

В башне первым на кровать рухнул Питак. По его серому, обрезавшемуся лицу было видно, что ему это очень нужно. Я тоже лёг вместе с остальными. Если не заниматься техниками, то незачем сидеть на вонючем третьем этаже, да и лежать гораздо лучше, чем сидеть.

Последние капли ихора королевского Дома Умбрадо, где вы?

Вот они.

Если так задуматься, то сейчас я своими руками делаю то, о чём мне раз за разом талдычат тени, вернее, талдычит тень Молак. Разрушить ещё несколько капель, и во мне не останется ихора королевского Дома Скеро, я действительно стану кровь от крови королевского Дома Оскуридо. Возрожу эту кровь, как и боялся первый убитый мной человек — Флайм.

Король рода, которого не было тысячу лет.

Шесть капель. Пять капель. Четыре капли. Три. Две. Одна.

Последняя капля рода Умбрадо раскололась, распадаясь жаром души. Я влил его в каплю своего ихора и прислушался к себе.

Ничего.

Ничего не изменилось.

Я не ощущаю в себе ни особых, раньше несуществовавших сил. Ни желания вскочить и бежать куда-то, создавать драугров. Ни рыдать, сокрушаясь о смерти Предка Ребала.

Ничего.

Ничего не изменилось.

С этой мыслью я и заснул.

Пробуждение вышло не самым приятным — сердце стиснуло льдом, а над ухом настырно повторяли:

— Господин. Господин.

Я распахнул глаза, судорожно вдыхая.

Ну вот что бы Ребелу вас с собой не прихватить? С чего бы ему привязывать вас к крови Оскуридо, а?

Со злостью уставился на Молака. Кто же так безжалостно будит, тем более господина? Вам так впору реольцев будить, чтобы они во сне от испуга скончались. Разве я в прошлый раз не объяснил вам, что так поступать не следует?

Молак от моего взгляда отшатнулся, но справился с собой, подплыл обратно и выпалил:

— Господин, давайте украдём для вас полный кувшин состава!

— Чё...

Я вовремя спохватился и оборвал свой удивлённый вопль. Заполошно огляделся. Все спят. Никого не разбудил мой хрип.

Молак же зачастил:

— Господин, вы стали гораздо сильней всего с двух поглощённых порций. Я не могу сказать, какая из моих теорий о сути этого явления верна, но это всё неважно. Важен лишь результат. Сейчас лучшее время для того, чтобы украсть кувшин. Закий и Ормос пьют вино со вчерашнего дня и не собираются останавливаться. Они лишь вечером запустят в камеры учеников девятой башни, Кровавые все, кроме одного, вне Академии, в лесу, мы проведём вас через их половину и покажем, как отпереть хранилище крови.

Я скривился, давая понять, как оцениваю его идею.

Молак нахмурился и тут же выпалил:

— Господин! Давайте украдём кувшин, господин, и вы перегоните его ихор в свой. Сгущение ихора — это тяжкий каждодневный труд — день за днём, месяц за месяцем, год за годом вливать все излишки жара души в капли ихора. Неважно каким образом вы овладели этой способностью расщеплять чужой ихор, нельзя не воспользоваться шансом, который вам подбросила судьба.

Кривиться я не перестал, но задумался. Во многом советник прав. Особенно с этими его годами упорного труда. Проклятый Вир, чтобы его Ребел к себе прибрал, слишком уж жёсткие условия мне поставил. Если я сумею воспользоваться его тайным составом, чтобы выполнить условия сделки, то кто сказал, что я могу упускать такой шанс?

Спустил ноги с кровати и сделал жест, которым приказывал продолжать. Молак тут же повеселел и начал говорить именно о том, что меня и волновало:

— Мы всё продумали, господин. Мы проведём вас по всему пути, словно за руку. Никто даже не заметит вас.

Я попытался вспомнить, откуда Ормос выносил свои кувшины. Откуда-то по коридору. Еще переругивался оттуда с Закием. В любом случае, там наверняка замок. Знают ли об этом тени? Глупый, конечно, вопрос. Им и не знать? Если кувшины состава хранятся не в комнате из камня трёх исаров, то, разумеется, тени проследили за Ормосом в каждой мелочи.

Остаётся ещё вопрос самой кражи, вернее, момента, когда кражу обнаружат и начнут искать виновного. К тому моменту нужно будет избавиться от кувшина, а значит, перегнать весь состав в свой ихор.

Я осознал, что, в общем-то, уже согласен с безумным планом, усмехнулся и нагнулся за сапогами. Безумие. Но безумие ничуть не большее, чем дважды, рискуя погибнуть, подниматься на посвящение к алтарю Хранителей.

Впрочем, едва я, тихонько, стараясь никого не разбудить, спустился и оказался за дверью башни, как сделал ещё один жест, которым всегда приказывал теням проверить, нет ли посторонних.

Молак тут же кивнул:

— Господин, никого вокруг.

Я же даже не взглянул на него, вперил взгляд в Ариоса и потребовал ответа:

— Твоё мнение? Ты советник тайных дел. Это возможно?

Он так же тихо ответил:

— Возможно, господин. Сложности ожидаются, но всё должно получиться, я трижды прошёл по этому пути, проверяя каждый шаг.

Каждое новое слово рядом с дверями башни это дополнительный риск, которого сегодня и так за глаза, поэтому я жестом указал — ведите. И глубоко вдохнул, успокаивая колотящееся сердце.

Ариос скомандовал:

— Налево, господин, до второго поворота направо.

Я скользил по коридорам и переходам Академии, сам себе напоминая тень, которую никто не видит. Или же она никого не видит? Все словно вымерли. Ученики других отрядов и их учителя в лесу у подножия замка, это понятно. Тренировки, питьё состава, всё прочее, а значит, и посвящения смещены для каждого из них. Первыми идём мы — самый большой отряд Кузни, вернее, Академии, на котором словно проверяют все тренировки и испытания.

Это всё понятно. Но ведь замок Академии полон и других учителей, слуг и стражников, с которыми я так и не столкнулся.

Самое большее, что о них намекнуло — это стук каблуков в одном из коридоров, да глухой и далёкий смех — тени и правда вели меня так, что мы скользили по переходам никем не замеченные. К Ариосу то и дело подплывали другие тени, сообщая ему кто, где и куда идёт в ближайших переходах, служа ему и мне всевидящими глазами, от которых не скрыться за стенами и дверями.

Накаркал.

Ариос резко обернулся и приказал:

— Назад! Прочь из этого перехода!

Сердце пропустило удар, а спустя миг, кляня про себя теней, Вира и Ребела, я уже стелился над камнями пола, расталкивая непослушный воздух и торопясь убраться прочь от приближающихся голосов.

Поворот направо, у которого маячит призывно машущая тень:

— Господин, сюда!

Хорошо, что направо. Я ухватился рукой за угол, помогая себе скользнуть в проход.

— Сюда!

Теперь я просто рухнул направо, плечом распахнув дверь и вломившись в какую-то комнату. Безлюдную, конечно же. Втянув голову в плечи, я осторожно толкнул створку двери обратно, закрывая её за собой и молясь то ли Амании, то ли Ребелу, чтобы она не заскрипела. Заскрипела, сволочь, но едва-едва слышно.

Я замер, уперевшись в неё плечом и, кажется, даже не дыша. Сквозь стену просочился сначала Молак, затем Ариос, приказал ещё раз, на этот раз не забыв добавить «господин».

— Ждите, господин. Патруль неожиданно сменил маршрут. Ждите.

С этими словами он снова исчез, уйдя за стену, а всё, что осталось мне — стоять, вслушиваясь в то, что происходил за дверью. Впрочем, Молак тут же оказался рядом и просто просунул сквозь дверь голову, став моими глазами.

— Пусто, господин. Всё будет хорошо, это лишь досадная случайность.

Я в который раз выругался. На этот раз вслух, если можно так сказать, когда едва-едва шевельнул губами, беззвучно выговаривая проклятья.

С той стороны двери просунулся Ирал, заставив меня отшатнуться от испуга:

— Господин, а вы заметили, что использовали ускорение «Херристра потег» без звукового активатора?

Я нахмурился. Что? А ведь и правда. Я ведь обрадовался, что прятаться нужно справа, потому что иначе бы пришлось ломать печать, которую я выполнил с левой руки. Чего только с испугу не сделаешь, даже больше, чем под угрозой получить стрелу в ногу. Или к стрелам я уже привык и они уже не так хороши для обучения?

Две минуты и в комнате снова возник Ариос:

— Продолжаем путь, господин.

Я выдохнул. Ну, продолжаем. Потянул на себя дверь и шагнул в коридор. Ещё бы кто сил в ноги добавил — они словно соломенные — кажется, вот-вот подогнутся.

Ничего. Сердце билось всё медленней, а ноги держали всё лучше.

— Эта дверь, господин. Быстрей.

Я распахнул очередную дверь и неожиданно оказался в знакомом дворе со знакомой высокой башней. Только обычно я видел её с другой стороны.

— Быстрей, господин, пока Кровавый лежит на кровати!

Быстрей?

Я сложил печать и с толчком сердца отправил в неё жар души. Мой быстрый шаг мгновенно превратился в бег, а в ушах свистнул ветер. Миг и я уже на той стороне, возле двери в башню. Осторожно потянул кольцо на себя. Не скрипит, петли щедро смазаны маслом. Это хорошо, что Кровавые не любят скрипа.

Ариос напомнил:

— Господин, теперь очень тихо. Мы не знаем, насколько силён этот Кровавый, но лучше ожидать худшего и предполагать, что его слух не уступает слуху Великого паладина.

Молак едва слышно буркнул:

— Сомнительно, даже их командир не проявлял сил, достойных этого ранга, даже сегодняшнего ранга Великих.

Ариос зыркнул в его сторону:

— Не время для таких разговоров. Господин, прямо, к лестнице. И тихо.

Я кивнул. Разумеется, не время. Разумеется, тихо. Не хватало мне ещё объясняться с этим Кровавым, что я здесь забыл. Что я, вообще, мог тут забыть?

Поспешно выбросил лишние мысли из головы. Меня не обнаружат, поэтому и не нужно беспокоиться о таких вещах.

Рядом, заслонив и Ариоса, и Молака, оказался Ирал:

— Господин, помните Шаги сквозь тень? Используйте их, они как нельзя лучше подходят для этого дела.

Что верно, то верно. С некоторой опаской, боясь того, что эта, едва изученная, техника сорвётся или подведёт меня, я сделал первый шаг.

Не сорвалось.

Словно пытаясь стать одной из своих теней, я бесшумно скользил по коридорам, стараясь не разгоняться до предела, чтобы тени успевали указывать путь, а я успевал поворачивать в нужный момент. Это не пещера, где мчись себе по кругу и всё будет в порядке.

Зато теперь двери распахивались бесшумно, невзирая на то, смазаны они или нет, главное, успевай переступать верно, исполняя Шаги на месте в бесконечном повторе.

Минута и я уже на другой половине башни. Вернее, на верхнем этаже, том самом, где камеры. Необычно наблюдать за ними со стороны и знать, что вечером туда войдут другие ученики.

— Влево, господин. Вот в эту камеру. Нам нужно пропустить стражу. Считайте до сорока и выходите.

Сердце снова забухало в груди. Я как-то был уверен, что больше мы стражу не встретим, хотя уж мог бы догадаться и сам, что эти камеры уединённой тренировки не оставят без присмотра.

В этот раз тени остались за порогом, а я в одиночестве, не слыша и не зная , что происходит с той стороны тяжёлой двери, лишь отсчитывая про себя мгновения. Почему они молчат? Сложно господина держать в курсе дела?

И снова в голову полезли лишние мысли. Стоять и ждать это, конечно, хорошо, но кто сказал, что этим стражникам не понадобится свернуть ко мне?

Что тогда? Что им сказать о том, зачем я сюда залез? Соскучился по камере и захотел ещё на денёк в неё залезть?

А может, никто и заходить ко мне не будет? Просто, проходя мимо, увидят непорядок — не задвинутый засов и задвинут его? И тогда мне действительно сидеть тут до вечера, а не ихор королевского рода для переплавки?

Сорок.

Да почему они молчат?

Я сглотнул, сделал первый, второй, третий шаг, по сути топчась на месте, чтобы умение Оскуридо начало действовать и заглушило скрип двери.

Осторожно толкнул дверь. Всё в порядке или нет?

В узкую щель тут же просочился негромкий голос Ариоса:

— Выходите, господин.

Вот же сволочь. Я не сдержал облегчённого вздоха и толкнул дверь смелей, отворяя её настолько, чтобы суметь проскользнуть наружу.

Если такова жизнь всех тайных убийц, одним из которых мне нужно стать, то я состарюсь раньше срока или и вовсе умру от волнения на одном из заданий клятого Вира, чтобы ему каждый день Хранителей призывать.

— Закройте за собой дверь и бегите до лестницы, господин.

Я беззвучно выругался, вернулся к двери. Хорошо всё-таки, что у меня есть помощники и подсказчики.

Вот он, зал, где нам раздавали тайный состав. Куда дальше?

Ариос молча махнул рукой, наполовину погрузившись в одну из дверей. Меньше минуты, три двери и я в небольшом кабинете. Пустом.

Теперь Ариос ткнул налево:

— Вот эта полка, видите самый большой камень? Берите его, господин.

Я послушно шагнул к книжному шкафу, начиная догадываться, зачем я здесь. Среди книг одна полка была занята коллекцией полированных камней. Самый большой из них был и самым непримечательным — бело-серый с тёмными прожилками. Мрамор.

Ухватив его, я сменил своё мнение. Тяжёлый, но не настолько, это что-то другое.

— Берите его за низ и верх и поверните, господин, словно скручиваете горло бутыли.

Камень послушно провернулся у меня в руках раскрываясь. Тайник, в котором обнаружился большой ключ.

— Соедините камень, как было, господин.

Я кивнул и постарался даже поставить его на место точь-в-точь так, как он и стоял до этого. Вот эта прожилка снизу вверх, кажется, была повёрнута к окну.

— Быстрее, господин, у нас минута до прохода стражи.

И этот совет я выполнил старательно, пронёсся по переходу до зала словно ветер. Правда, Ариос всё равно опередил меня, ткнул рукой в дверь, указывая мне новую цель.

Одна дверь, вторая, поворот и я оказываюсь перед узкой и неказистой дверью. Запертой. Взгляд Ариоса на ключ в моих руках более чем красноречив.

Замок, сытно клацнув, провернулся, а хорошо смазанные петли даже не скрипнули, когда я с натугой потянул на себя тяжёлую и толстую дверь.

Полок и здесь было предостаточно, половину из которых заполняли золотые кувшины нескольких видов. Я замер, пытаясь понять, есть ли в их форме какой-то скрытый смысл и пытаясь заодно вспомнить, из каких кувшинов раздавал Ормос состав нашему отряду. Из двух разных.

Молак негромко посоветовал:

— Господин, выбирайте из самых больших. Чем больше ихора вы преобразуете, тем лучше.

Я кивнул, ухватил один из таких кувшинов и едва сдержал недовольное шипение. Пустой, чтобы его...

Эта полка вообще вся пустая.

Волнуясь, я шагнул к соседней, и вот на ней кувшин сразу оттянул руку приятной тяжестью. Оно.

Я сунул его за пазуху, сдвинул набок, чтобы прижать локтем, а он сам не так бросался в глаза. Конечно, если меня увидят, то это будет означать провал всей задумки и кучу, просто неимоверную кучу проблем, но всё же одно дело просто заметят, а другое — заметят с золотым кувшином в руках. Да и кто сказал, что те, кто меня заметят, сумеют это пережить?

Я невольно усмехнулся, очень нехорошо усмехнулся. У стражи, конечно же, есть мечи на поясах для меня, а мои Шаги тени придутся как нельзя кстати.

— Господин, уходим. Время.

Я кивнул, стёр с лица ухмылку и шагнул прочь из хранилища состава. Запер за собой дверь и скользнул за Ариосом. Вот только на развилке коридора я шагнул направо, а он метнулся влево. Обернулся, недовольно заметил:

— Господин, ключ. Его нужно вернуть на место.

И снова я едва не выругался. Я почему-то считал, что главное — просто достать состав, но ведь Ариос прав, нужно сделать всё так, чтобы никто и ничего не понял. Правда, мне ради этого придётся поволноваться немногим больше, чем хотелось.

К своей башне я добрался выжатым, словно хороший творог, сухой и едва ли не рассыпчатый. Застыл перед дверью, облизывая сухие губы. К Ариосу скользнула одна из безымянных теней и доложила:

— Все спят, никто не просыпался.

Ариос перевёл взгляд на меня и я медленно толкнул дверь. Осторожно прикрыв её за собой, прислушался. Не то чтобы я не доверял теням, но всё же. Тишина, если не считать ставшего уже привычным за эти дни храпа. И впрямь спят. Сколько же времени заняла моя кража? Мне казалось, что я крался, мчался и прятался по переходам Академии половину дня и за стенами уже давно вечер. Но нет, в башне всё ещё светло.

Снова облизав губы, я шагнул к бочке с водой, ухватил ковш, щедро зачерпнув, припал к нему. И первый, и второй ковш словно провалились в меня, не оставив следа, только третий, наконец, унял жажду и смочил пересохшее горло.

Ковш я вернул на место, на крючок у бочки, а вот с полки прихватил чашу и осторожно двинулся наверх.

Второй этаж. Все спят.

Третий этаж. Все всё ещё спят у меня под ногами. Я осторожно нажал плечом на люк, не сводя взгляда с парней, просочился наверх и так же аккуратно вернул люк на место.

Солнце едва начало спускаться вниз с высшей точки, значит, я бегал по коридорам час, самое большее, а скорее всего, гораздо меньше.

Молак замер возле меня, негромко сказал:

— Господин, давайте приступим.

Я хмыкнул. Торопится. Хотелось спросить, не рассчитывает ли он, едва я стану Клинком, достаточно сгустив ихор, на обретение дополнительных сил? Но я, раздражённый неудачами с трёхсоставными техниками, достаточно глупил последние дни, чтобы снова начинать разговаривать неизвестно с кем. Поэтому просто уселся на люк, самым простым способом подстраховавшись от неожиданных гостей, которые каким-то чудом обойдут моих теней, и достал из-за пазухи пузатый золотой сосуд.

Из такого Ормас второй раз раздавал нам состав. Тогда его точно хватило на весь наш отряд, а сейчас он полностью мой.

Я взвесил его на ладони. Как бы не лопнуть от такого угощения.

Но в чашу себе плеснул вдвое от того, что наливал нам Ормос. И глотнул, не колеблясь и мига.

Ощутив же, как в желудок ухнул горячий и терпкий шар, лишь ухмыльнулся. Ну что же, ихор королевского рода Умбрадо — здравствуй.

И прощай.