Башня Крови

Глава 18

Домар скривился при виде меня и процедил:

— Ну вот, даже нашего великого гаэкуджу без бляхи привели под конвоем, а где же Хар и ещё двое?

Я смерил его недовольным взглядом. Вот ведь, ядовитый язык.

Закий же коротко ответил:

— Остальные не перенесли испытания.

Смарт изумился:

— Чего там было переносить? Немного холода? Да Хар бы его даже не заметил!

Домар хмыкнул:

— Может, он как раз с этим и не справился? Он не с побережья? Говорят, у них там даже снега не бывает.

— Язва, придержи язык, здесь дерзить на эту тему можно только мне, — Закий ожёг его взглядом и снова коротко повторил. — Эти трое не перенесли испытания, и на этом закончим. Ваш отряд, видимо, так и останется самым большим из всех. То ли вы так хороши, то ли вам везёт, поглядим.

Меня вдруг пробила короткая дрожь. Я уже слышал эту фразу. Не помню, как звали того парня, что был первым погибшим в Кузне. Тогда он не перенёс зачарованной стрелы, которых у нас не было. Но какая разница от чего умирать, от стрелы или от состава? Я и сам было решил этой ночью, что моё время вышло.

Смарт сипло выдавил:

— П-погодите, не перенесли это как? Хар отправился в армию? В армию же?

— Нет. Не перенесли, это значит, умерли к утру.

Орт выругался себе под нос, остальные парни молчали. Тем более молчал и я, занятый своими мыслями.

Может быть, этот тайный состав нельзя пить дважды? Скорее всего. В нём наверняка кровь, кровь сильного идара. А кто у нас сильнейший идар? Король. Видимо, есть предел того, насколько можно усилиться таким способом. Хорошо, что Креод и мои люди не пили кровь отца в замке.

А может быть, есть и другая причина того, что мне стало так плохо. Королевские рода это те, в ком больше всего ихора Предков. Для Скеро и рода Умбрадо это Амания. Я же не так давно выпил пузырёк, где была смесь ихора всех Предков. Включая...

Да нет. Глупости.

Я перебил сам себя. При чём здесь Ребел? Всё гораздо проще. Тайный состав Кузни и Академии — это лишь жалкое подобие того, что я выпил в тайной пещере Ребела. Конечно, меня вывернуло от жалкой подделки. Хорошо, что в королевстве есть только Кузня и Академия и теперь мне больше не придё...

Следующие слова Закия словно приморозили меня на месте:

— Поглядим, сколькие из вас будут стоять здесь после следующих двух раз, обычно, конечно, чем дальше, тем легче, но...

Своего голоса я не узнал:

— Учитель, верно ли я понял, что мы ещё дважды будем пить состав?

Закий оглядел меня и хмыкнул:

— Что, Кузня не была так богата? Ну да, времена для королевства сейчас не самые лёгкие и нужда в выпускниках Академии гораздо больше, чем в птенцах. Так что — не стоит удивляться.

А вот я удивлялся. Тому, что Закий так много знает о Кузне. Тайного, того, о чём мы, птенцы, поклялись молчать на алтаре. Тому, что мне действительно придётся ещё раз глотать этот клятый состав. И тому, что быть того не может, чтобы в одном человеке нашлось столько крови. Кузня, Академия, да на всех их учеников, да не на один раз.

Король что, каждую десятицу устраивает себе кровопускание? Или этим занимается вся королевская семья?

Тряхнув головой, я заставил себя вслушиваться в слова Закия.

— Этот способ развития опасен, но обещает дать очень хорошие результаты. Жаль, что у нас всего месяц. Возможно, когда мы победим Реол и вернёмся на прежний темп обучения, ученики, прошедшие год таких испытаний, станут сильнейшими идарами в новейшей истории Скеро.

Я вздрогнул. Год? Тридцать с лишним чаш с составом на каждого ученика в Академии?

Кто-то изумился совсем другому:

— Сильнее Клинков? Да ладно?

Закий пожал плечами:

— Я могу лишь предполагать. У меня был лишь один выпуск с использованием состава и я не...

Его перебили:

— Много болтаешь, Закий и задерживаешь меня. Скоро появится следующий отряд, а ты ещё не вывел своих.

Он обернулся на Ормоса и кивнул:

— Твоя правда. Выходим. Выходим, говорю!

Мы потянулись на выход, но я всё равно расслышал позади:

— Ты чересчур откровенен с ними, Закий.

— Ай, оставь свои нравоучения. Я всегда любил толкнуть речь перед учениками, а теперь, когда они дадут клятву молчать, меня ничего не сдерживает. Дай мне насладиться пустой болтовнёй.

— Болтай со мной. Тебе мало было этой ночи?

— Аха-ха-ха! Да ты отрубился, когда я только-только добрался до самого интересного!

— Это ты уже еле языком ворочал, ничего разобрать было нельзя, твоё бу-бу-бу подействовало лучше колыбельной.

— Аха-ха-ха! Младенчик! — смех вдруг словно отрезало, и Закий уже другим голосом продолжил. — Ладно, до встречи через десятицу.

— Мог бы и между ними заходить. Я же отходчивый, обиды быстро забываю.

— Зато у меня здоровье уже не то, так часто к тебе в гости ходить.

— Аха-ха-ха!

Теперь за спиной хохотал седой Ормос.

Спустя десяток ударов сердца нас догнал Закий и погнал влево, в то время как путь к нашей башне лежал направо.

— Так, слушайте меня. Нечего бесполезно тратить время. Никто вам, будущим адептам армии короля, не будет давать время на то, чтобы создавать печати. Поэтому живо, на бегу, повторяем упражнение. На бегу я сказал! Фигуры. Раз, два!

Даже я не особо сообразил, что он от нас хочет. Или просто я? Потому как Орт и даже Иртак, которого я не считал особо сообразительным, всё поняли и вскинули перед собой руки, успев выполнить команду учителя и выкинуть нужные пальцы. Но нет, таких сообразительных оказалось немного, и Закий замолчал, а затем с угрозой прошипел:

— Я не понял, Тупой выбыл из отряда, а его тупость осталась с вами? Наглый, не ты ли у нас несколько месяцев гонялся за реольцами? Там ты тоже так тупил?

Кто-то за спиной восторженно хрюкнул. Иначе его короткой смешок я назвать не мог. Видно рад, что мне досталось от Закия.

Я спокойно ответил:

— Всякое бывало. Бывало и тупил.

Закий хмыкнул:

— Самокритично, — тут же рявкнул. — Упражнение! Руки подняли, кулаки сжали, по моей команде оттопыриваем нужный палец. И не сбивайтесь, неужели не запомнили до сих пор последовательность? Мы бежим на помощь отряду солдат. На нас падают стрелы, в нас швыряют жидкий огонь и шары с ядовитым дымом. Каждый раз, когда вы сбиваетесь, ваша техника рушится. Вы понимаете, что это значит? Яд вползает в ваши лёгкие, заставляя вас кашлять кровью, огонь падает вам на башку и выжигает вам глаза, стрелы пробивают вам грудь. И вы дохнете. Дохнете, бездельники! — на этот раз никого не вывернуло, зато Закий тут же нажал. — Троих вы сегодня уже потеряли, хотите тоже сдохнуть? Выполняй заново! Раз! Два! Три! Четыре!

Так мы и пробежали через ворота: пыхтя сквозь зубы и пытаясь не сбиться, выкидывая пальцы. Впрочем, я не считал, что это сложное упражнение: достаточно побегал за свою жизнь по горным тропинкам, чтобы даже не задумываться о том, куда ставить ногу. Я просто не сразу сообразил, что Закию требуется от меня. У остальных всё было не так радужно.

Первых детей владетели Малых домов готовят в наследники и ведут их по пути меча. Физические тренировки, занятия с мечом, советы по управлению землями. Вторым детям, в которых кровь слабей, всего этого достаётся меньше. Иногда потому, что дома слишком бедны, чтобы позволить себе оплачивать учителя и им. Иногда потому, что отцам просто не хватает времени на второго сына, а тем более дочь.

Но здесь вокруг меня только парни. Девушки собраны в отдельные отряды. Второй, шестой, восьмой, двенадцатый и шестнадцатые отряды. Это только те, о которых я слышал в разговорах.

Третьи дети обычно обучены кое-как. Я говорю о физической подготовке идара и пути меча. Впрочем, среди тех, с кем я бегал по ярмаркам, я, вообще, был чуть ли не самым образованным. Как бы ни был беден наш Дом, но на сабио Атриоса слезу Амании нашли.

И так ли уж были бедны, если вдуматься?

Огромный замок, равного которому не было ни у одного Малого дома вокруг. Даже у большей части обычных Домов не было таких замков. Да, он выглядел обветшалым и снаружи, и внутри. Но было ли хоть одно окно, которое просто забили досками, потому что не нашлось денег заменить разбитое стекло?

Да, со стен сползала штукатурка, но едва где-то начинал шататься камень, как его тут же поправляли и сажали на свежий раствор. Ров всегда был чист, а ворота не скрипели и закрывались. А если послушать некоторых парней на ярмарках, так у них ворота давно вросли в землю.

Солдат у нас тоже было вдвое от обычного для Малых домов. Отец часто был в разъездах. То в поисках шахты слёз, чем бы он в это время ни занимался, то в объезде горных троп границы по поручению владетеля Хонесто. Но в замке всегда оставалось столько солдат, сколько было не у каждого соседа.

И наши солдаты всегда, невзирая ни на какой неурожай, получали свою плату. Откуда, вообще, у нас были на это деньги? Нужно бы вспомнить уроки сабио Атриоса и прикинуть доходы с земель. Что-то у меня не складывается итог. Что-то у меня выходит, что мы тратили больше, чем могли себе позволить, даже если учесть, что отец пустил в ход какие-то деньги матушки, которые она приберегала для себя.

Вот те доспехи и мечи, в которые отец облачил всех наших воинов. Да неужто это всё было куплено на матушкины деньги? Доспехи гвардии Великого дома? На приданное? Не верю. На слезы Амании? Ладно. А до того, как отец нашел шахту? С каких денег наш Дом содержал всё это?

Но оставим это до вечера и возвращения в башню, где можно будет прикинуть хотя бы на стене доходы земель Дома, потому как в уме я рехнусь это сводить и собьюсь уже после пятой деревни. Вернёмся к тем, кто пыхтит вокруг меня, задыхаясь уже после четверти лиги. И это даже без внешней техники ослабления, под которой мы бегали в Кузне.

Четвёртые, пятые, иногда и шестые дети. В Домах, где и первому не могли обеспечить мудреца. В Домах, половина которых в шаге от того, чтобы их вычеркнули из родовых книг.

Какое у них было бы будущее без Академии? Командиры стражи у старшего брата? Нет, это место занято вторым или третьим братом, дядей или его детьми. Управляющие делами? Или наёмничество, добровольный уход в Осколки за лучшей судьбой?

Да, многого бы они там добились с их силой и знаниями. Эти придурки, у которых только что умерло три соученика, даже не поняли, что те на самом деле умерли. Только Смарт, да может быть Домар и Орт это осознали и побледнели тогда. Все остальные словно и впрямь тупые придурки, не осознающие, что следующими исчезнуть могут они и не прикидывающие слова Закия на себя.

Я ещё отлично помнил Вирма — Клинка зелёной весны. Идар, Великий паладин, который прошёл по пути меча до предела и заслужил титул Клинка. Простой торговец Дома осколков. Кем бы стал у него тот же Верий или Урай? Слугой? Одним из десятков солдат под его рукой?

Если я не смогу стать среди них лучшим за три месяца обучения, то я просто неудачник. Не зря Закий так поддел меня. У меня есть основа, которую едва ли дали кому-то из моего отряда, есть опыт, которого точно нет ни у одного из них, есть дополнительные учителя-тени, которых они лишены.

Я просто обязан стать лучшим в отряде. И не только в том, что чище всех выполняю упражнения с пальцами. Закий прав. В настоящем бою никто не будет давать мне подсказки. Мне ли об этом не знать?

Я стиснул зубы и заставил себя вспомнить, каково это — быть отправленным в патруль к очередной деревне. Каково это — когда за каждым деревом может оказаться реолец.

А деревьев вокруг хватало. Мы уже спустились с холма, на котором стояла Академия и добежали до леса, который оттеснили на лигу от холма. Теперь неслись по скользкой тропинке, вслушиваясь в команды Закия. Всё точно так, как и в Кузне.

Слева ко мне метнулся тень-Ариос, доложил:

— В двух сотнях шагах левей люди. Два десятка, с мечами и луками. Лучники — Кровавые.

Я коротко кивнул. А вот и сюрприз. Не зря мне всё это напомнило Кузню.

Закий надсадно заорал:

— Заворачивай влево! Быстрей! Быстрей! Мы должны смести врага!

И тут мы выскочили на открытое место. Сто шагов до этого самого врага, которого теперь видели все, даже задыхающийся от бега Мозар. Видели-то все, только мало кто вспомнил слова Закия про падающие на головы стрелы и яд.

А затем эти самые стрелы свистнули, падая нам на головы и сияя синим оперением.

Навыки подействовали раньше, чем разум, и тьма встретила и отклонила те стрелы, что предназначались мне. Ну и соседям.

Хорошо, что я успел сообразить, что творю что-то не то и не прикрыл весь наш отряд.

Этот сочный звук, с которым стрелы входят в плоть...

Один раз услышав, уже не забудешь.

По земле покатились первые «мёртвые». И если я знал, что пройдёт несколько минут и они поднимутся, то остальные...

— А-а-а! Убивают! Они нас убивают! Бежим! А-а-а! Бежим!

Парни сколько угодно могли смеяться за спиной над тем, что я называл себя гаэкуджа и рассказывал об армии, но сейчас я отчётливо понимал, что будь всё по-настоящему, у нас только один шанс выжить — рваться вперёд.

Лучников мало, пусть это и Кровавые, но они стреляют с ленцой, словно обычные простолюдины. Нам нужно рывком добраться до врага и вцепиться в него. Тогда есть шанс.

Был бы, будь всё по-настоящему. А так... У нас даже мечей нет. Даже палок. Чем цепляться будем? Зубами?

И всё же я открыл было рот, но тут же оглохнул от вопля:

— Куда, трусы?! Вперёд! Вперёд, тупые уроды!

Кричал Закий, он оказывается, так и бежал рядом с нами.

Впрочем, никто его не послушал. Не тогда, когда нас накрыл второй залп и под ноги рухнули ещё «мертвецы». Кто рванул в сторону, кто бросился бежать назад, подставляя спину. Я кувыркнулся влево, уходя от своей стрелы.

Третий залп не пережил никто, кроме меня. Вот тебе и мало лучников, вот тебе и стреляют, словно простолюдины.

Я замер, глянул на Закия, ожидая его команды. Бежать вперёд просто глупо. Я ведь остался один. Ну, доберусь я до врагов и что дальше?

Ухмылка Закия мне не понравилась. Да ладно?

Свистнуло. Я не использовал пелену тьмы, не могут же они мазать на пустом месте, мне осталось полагаться на...

Руку ожгло, и я с потрясением уставился на выросшую во мне стрелу.

...полагаться на защиту от стрел, дарованную мне четвёртым даром.

Возвышенный мечник, да?

Молак вскрикнул:

— Господин!

Хуже было то, что у этой стрелы на глазах погасло оперение, потеряв синеву. Теперь это была просто тяжёлая и толстая стрела, просадившая мне руку насквозь.

Обычная рана, из которой уже сочилась кровь.

Рана, которой у меня просто не могло быть. Ведь третий дар Мечника, да?

Снова щёлкнули тетивы. Я вскинул голову и увидел десяток стрел, что летел точно в меня. Рванул в сторону спасаясь.

Почти успел. Но две крайние стрелы вильнули, так и не коснувшись меня. Да ладно? Действует?

Лучники снова накрыли меня, на этот раз дав залп по ширине и не оставляя мне возможности увернуться.

Теперь орал Ирал:

— Шаги!

Но я даже не попытался их использовать, как и тьму. Отпрыгнул, пригнулся, пытаясь спастись, но не использовал Шаги.

Две стрелы вильнули, уходя в сторону, одна вошла мне в бедро.

Я охнул, вцепился в древко и замер, услышав голос Закия:

— Не стоит. Не видел разве, как можно разворотить себе ногу стрелой? А если там зазубренный наконечник?

Закий стоял в шаге от меня, ничуть не опасаясь, что его зацепит стрелой. Ну да, учитывая, как точно садили лучники, даже сумев подловить меня в рывке, он имел основания не бояться.

Я с ухмылкой поинтересовался:

— Так что, мне просто ждать, когда следующая стрела меня убьёт? По-настоящему?

Закий поморщился:

— Да, твоё присутствие ломает только выстроенное обучение. Ты уже прошёл посвящение, тебя не взять зачарованными стрелами, они просто не могут повлиять должным образом на твоё тело идара. С одной стороны, ты уже прошёл всё это в Кузне и мне нет смысла болью вбивать в тебя основы.

Я оглядел стрелу, что вошла мне в бедро. Обычный наконечник, никаких зазубрин. Отломал оперение, ухватил за наконечник и дёрнул, выдёргивая из себя в нужную сторону. Древко тоже гладкое. Проклятый Закий лишь стращает.

Никто больше не стрелял, давая Закию возможность закончить свою речь, а мне остаться в живых.

— С другой стороны, это нечестно по отношению к твоим соученикам. Да и для тебя нужно сохранить азарт в обучении. Поэтому у солдат приказ выцеливать тебя. Они не будут пытаться убить тебя, только ранить. Как я и думал, ты постепенно теряешь дары: защита от стрел не выдерживает нескольких стрел подряд, Шаги ты даже не сумел использовать, да и крепости тела не хватает, чтобы защитить тебя от стали. Очень интересно наблюдать такое своими глазами. Хранители забирают свои дары пути меча, меняя их на дар внешних техник. Уникальный ученик мне достался, спасибо главе.

Я ухмыльнулся, придержав ругательства, которые лезли из меня. Интересно ему. Мне засадили стрелу в бедро, а ему интересно.

Но я и так понял, что это проверка. Понял, как только увидел свою кровь. В чём-то Закий прав, лучше узнать подобное сейчас, чем во время настоящего боя. Хотя, конечно, терять дары неимоверно жалко.

Тем временем солдаты, обычные солдаты, а не Кровавые, принялись стаскивать тела в одну кучу, выкладывали их рядком.

Так вот как всё выглядит после провала задания.

Кровавые занимались тем, что выдёргивали из парней стрелы, вернее, просто отламывали их. Всё, что вошло в тело, словно бесследно исчезло.

Мной же занялся сам Закий.

К тому времени, когда мертвецы застонали и начали шевелиться, мои раны уже не кровоточили.

Зато голос Закия сочился ядом:

— Встать, ублюдки! Встать! Мне тошно на вас глядеть. Идары, те, что должны служить основой нашего королевства, визжали, как свиньи на бойне. Вы не основа, вы отбросы. Я видел простолюдинов, которые вели себя в первом бою смелей. Я дал приказ, сколькие из вас его выполнили? Кто не побежал, показав спину?

Парни не обращали внимания на его слова, со стонами пытаясь устоять прямо. Я отлично помнил свою первую «смерть». Их сейчас ломает от боли в исчезнувших смертельных ранах.

Может быть, Хар сейчас бы попытался возразить Закию, но Хар мёртв. Следующий по смелости у нас Верий.

Наши с ним взгляды встретились. Он получил стрелу в грудь и сейчас хрипел, зажимая рукой дыру, которой не было. Хорошо, кстати, что я получил последнюю стрелу в бедро, а не грудь. Или не в сердце.

Проверка проверкой, но лишний риск мне не нужен. И азарт в обучении мне тоже не нужен. Незачем больше рисковать и голову с сердцем нужно будет обязательно прикрывать пеленой тьмы. Только с умом, чтобы можно было с чистой совестью называть это промахами и прямо глядеть Закию в глаза.

И всё же Верий нашёл в себе силы прохрипеть:

— Что это было, учитель?

Тот с готовностью перечислил:

— Обучение, проверка, испытание. Теперь вы знаете, как чувствуют себя те, кого вы в будущем не успеете прикрыть от стрел. Теперь я вижу, что вы просто стадо баранов, которых в ваших Домах не научили, вообще, ничему, даже убегать от стрел. Теперь я знаю, кто из вас сразу же покажет спину, едва дело обернётся задницей.

Теперь раздалось сразу несколько воплей:

— Что за бред? Да вы охренели! Отец будет на вас жаловаться!

От последнего у Закия даже поднялись брови. Мне даже не нужно было оглядываться, чтобы понять, кто это заявил. У нас только один такой умник. Справедливый. Питак. Четвёртый сын владетеля. Кстати, из довольно приличного по размеру Дома.

Закий всплеснул руками, оглянулся на солдат, что выстроились у него за спиной, и спросил у них:

— Вы это слышали?

Солдаты промолчали, а вот один из Кровавых с отчётливо слышной усмешкой подтвердил из тьмы своего капюшона:

— Слышали.

Закий вновь обернулся к нам и рявкнул:

— Скеро воюет. Скеро с трудом отстояло Фулгуран. Мы потеряли множество идаров, которые сгорели живьём под жидким огнём реольцев. Дошло до того, что даже королю пришлось выйти на поле боя и лично переломить ход сражения. А всё почему? Потому что мы оказались слабыми!

Теперь уже я поразился Закию. Слова, что он сказал... Они были опасными.

И возмутился не один я:

— Что за бред? Это на нас напали без предупреждения! Это нам пришлось спешить к границе. Это мы вышвырнули реольцев с наших земель. Это мы сейчас сжигаем их деревни и это мы движемся к их северной столице. Это кто тут слабый?!

Закий ухмыльнулся и ткнул в нас пальцем:

— Вы! Трусы и слабаки, могущие делать что-то только языком. Это было ваше первое сражение и что, хоть кто-то из вас добежал до реольцев? Вышвырнул их с опушки?

— Мы не ожидали...

— Не ожидали чего? Что вас будут убивать? Трое ваших умерло уже сегодня, а вы так ещё ничего и не поняли? Всё, детство закончилось! Сегодня я дал вам шанс взяться за ум, подарив мнимую смерть. Впереди война, щенки! Вас как раз таки будут там убивать! Исподтишка, в спину, ночью, во сне! Вы идары! Вы те, кто сильней простолюдинов. Вы те, кто должны вести за собой простых солдат. Вы те, кто должны быть основой нашего королевства!

— Мы...

Закий снова не дал даже слова сказать:

— Но вы не основа — вы гниль! И я буду выбивать из вас эту гниль и эту нерешительность. У меня есть на это всего лишь три неполных месяца, но клянусь, я сделаю это. Вы прибудете в армию достойными идарами, за которых ни мне, ни Академии, ни главе Виру не придётся краснеть.

Некоторое время парни молчали, а затем Урай с дрожью спросил:

— Вы что, снова будете нас... будете...

Закий скривился:

— Да хватит ныть. Глядите на своего старшего. Это на вас стрелы действуют и не оставляют после себя ран. А он уже прошёл посвящение и заполучил две раны. Настоящие. Но ничего, стоит, не ноет. Верно, Наглый?

Я промолчал.

На мне скрестилось сразу несколько взглядов. Вернее, на моей ноге, туго затянутой полотном поверх штанов. Техника, что применил Закий, закрыла рану в глубине, но у поверхности она ещё кровоточила и не спешила зарастать кожей. Нужно будет использовать мазь.

Орт неожиданно спросил:

— Если эти стрелы не работают после посвящения, значит, такие испытания будут длиться ещё две десятицы?

— Верно, Умник. Но потом я устрою другие испытания, даже более интересные, вам понравится, так что не беспокойся об этом. Тогда вы уже станете полноценными идарами, начнёте использовать жар души, а с таких и спрос больше, верно, Умник?

Орт в этот раз тоже промолчал. Закий ухмыльнулся и хлопнул себя ладонью по бедру. Мне от одного этого жеста стало больно.

— Так, отдохнули и хватит! Раз у нас есть тот, кому стрелы делают особенно больно, то теперь он будет у нас изображать важную персону. А вы станете его охраной. Выстроились квадратом. Квадратом, я сказал!

Вперёд скользнули обычные солдаты, рывками и толчками в спины показавшие, что от парней требует Закий. Вокруг меня выстроилась коробочка. Жидкая.

— Начнём с тебя. Ты первый и держишь фигуры три и девять. Следующий у нас второй и держит фигуры семь и четырнадцать. Затем снова первый, второй, первый, второй. Второй я сказал! Четырнадцатую фигуру! Ты хочешь стать новым Тупым у меня?

— Н-нет.

Я бы тоже не хотел. Килик, он же Тупой, умер этой ночью. По-настоящему.

Домар, держа перед собой поднятые руки, процедил:

— Вы что? Сейчас снова будете нас расстреливать?

Закий ухмыльнулся:

— Как ты догадался, Язва?

— И что, мы должны тупо бежать и ждать, когда в нас всадят стрелу?

— Не тупо бежать, а держать пальцы, изображая печати. Одни из вас изображают защиту от стрел, другие типа держат ветер, который сносит в сторону яд и пламя. И каждый, кто опустит руки или не удержит верную печать, тут же получит стрелу в тупую башку. Я ясно сказал?

Да куда уж ясней. Толку-то?

К моменту, когда солнце начало опускаться, некоторых убили уже трижды, а мне добавили ещё одну дырку.