Башня Крови

Глава 15

Хар скользнул вдоль ряда лежаков, отсчитывая в темноте нужный. Осторожно тронул за плечо спящего, шепнул:

— Фарт, Фа-а-арт.

Тот заворочался, недовольно буркнул:

— А? Чё...

Рука Хара надёжно прикрыла ему рот:

— Тихо.

Спустя пять минут возле окна собрались десять неспящих.

Хар оглядел всех, негромко спросил:

— Ну что, кому нравится наш самозванный командир?

— К чему спрашивать, если знаешь ответ?

— Чтобы убедиться, Иртак, чтобы убедиться.

— Если тебе есть что сказать, то говори.

— Я устал его терпеть и хочу показать ему, что дальше всё будет по-нашему.

— И как ты это сделаешь?

— Он же сам научил нас этому способу. Буду его бить, пока он не поймёт.

— А нас ты, видимо, собрал в помощь.

— Ты верно догадался.

— Вдесятером? На одного?

Хар зло прошипел:

— Это не Игры, где всё справедливо, а противники более-менее равны. Он здоровый кабан, который старше нас...

— Ненамного.

— Это он так говорит, но сколько веры его словам? Нет ничего зазорного в том, чтобы сообща навалиться на врага.

— Врага?

— Не придирайся к словам, Иртак, время идет. Ты в деле или нет?

Втемноте несколько мгновений царила тишина, затем раздался шёпот:

— В деле.

Хар выдохнул:

— Отлично. Двинули.

Фарт возразил:

— Погоди. Мы просто намнём ему бока?

Хар изумился:

— А что, по-твоему, мы должны сделать? Убить его?

— Нет конечно. Я понял, просто голова трещит. Двинули.

В темноте никто не мог видеть, как стиснул зубы Фарт. Намять бока и всё? Это его не устраивало. Зря, конечно, он вообще спросил, лишь дал повод остальным вспомнить его слова завтра. Но будет уже поздно, а в деле будут замешаны все.

Осталось три дня до экзамена, а сломанные пальцы так быстро не срастаются даже у идаров, которые здоровые, словно граухи и прошли посвящение. А если и срастаются, каких только небылиц не рассказывают про мази с исарами Предков, то всё равно после этого шевелятся не так шустро, этот Лиал, чтобы его Безымянный к себе в пасть прибрал, не сумеет сдать экзамен. Пусть валит к себе в армию, гаэкуджа хренов и там командует.

Молак поспешил согнуться в поклоне, словно прячась от моего ненавидящего взгляда:

— Господин, кучка недоносков решились напасть на вас во сне.

Если бы моих сил уже хватало для наказания, то сейчас Молак бы рухнул на пол, корчась в муках от охватившего его пламени.

Но я пока не был на это способен.

Больше того, я пока не имел возможности даже накричать на тени или высказать Молаку всё, что я о нём думаю. О нём, его собратьях тенях и способе их побудки.

Неужто нельзя было просто крикнуть моё имя на ухо? Разве бы я не проснулся?

Медленно выпустив воздух через стиснутые зубы, я откинул одеяло и опустил ноги на пол. Где тут сапоги?

Эти придурки, решившие меня проучить, не нашли ничего лучшего, как спуститься на первый этаж, чтобы обсудить свои планы в его тишине. В темноте. По брёвнам, что заменяли в нашей башне ступени. Как ещё не свернули шеи и сумели провернуть это тихо?

Я тоже едва не совершил ошибку — не двинулся вслед за ними. К счастью, вовремя задался вопросом, зачем мне это, как они потом будут, избитые, карабкаться наверх, и остался на месте. Даже шагнул прочь от брёвен — в темноту, растворяясь в ней не хуже своих теней.

И только когда они поднялись и сделали первый шаг к кроватям, шагнул к ним со спины:

— Что, не спится?

Они застыли при звуках моего голоса, затем Хар обернулся и осторожно уточнил:

— Лиал, это ты?

— Ага. Искали?

— М-м-м, — повинуясь взмаху его руки, парни шагнули в стороны, охватывая меня, словно клещами. — Представляешь, угадал, искали.

Ну да такой гвоздь им не по зубам.

Я позволил им даже напасть первыми. Может, им даже казалось, что они действуют быстро, безжалостно и неотвратимо. Наверное.

Мне, для которого темнота не была помехой, все их движения казались неуклюжими и беспомощными.

Но тени едва не заставили меня пропустить первый удар.

Молак вдруг прошипел:

— Нападаете на короля? Ничтожества.

Невольно я оглянулся на него, опомнившись, шагнул в сторону и дал пинка Фарту. Не время слушать теней.

Ещё шаг, влепить кулак в грудь, пригнуться, принимая на спину тело третьего, и выпрямиться, помогая ему полететь дальше, прямиком в стену, подбить ногу машущего кулаками Иртака, шагнуть, принимая на предплечье чей-то могучий удар.

Десять ударов сердца и я раскидал их, угостив каждого кулаком или пинком.

С ухмылкой поглядел, как они ворочаются на полу, а затем вдруг улыбка застыла у меня на губах. Чему я радуюсь? Здоровый лоб, набравший роста, веса и ширины в плечах на составе Кузни. Прошедший посвящение идар, Возвышенный мечник, чью кожу возьмёт не каждый меч.

Чему я радуюсь? Победе над этими слабаками? Они младше меня, они не первая кровь своих родителей, их никогда не учили пути меча и не терзали тренировками с камнями. Я сейчас не более чем опытный в сражениях идар, на которого навалились простолюдины. Исход у такой драки может быть только один.

Даже дай им мечи в руки, ничего бы не изменилось. Я сильней, быстрей их, мне доступны Шаги. Я вижу в темноте, я успеваю сделать три движения, пока они только заносят кулак.

Шагнувшего ко мне Иртака, я просто толкнул ладонью в грудь. Ему хватило, и он опять рухнул на пол.

Хар поднялся, держась за живот, засипел в темноте:

— Парни! Просыпайтесь! Помогите с ним справиться!

Я хмыкнул. А кто сказал, что они до сих пор спят? Половина точно дышит по-другому, замерла на кроватях, развернувшись в нашу сторону. Не хотят участвовать в этом, не хотят получить тумаков ни за что, не хотят нападать на своего коро...

Я сбился в мыслях, снова со злостью покосился на Молака. Вот же привязалось. Предупредил:

— Нечего вам просыпаться. Несколько умников попытались избить меня, старшего нашего отряда. Это не ваше дело.

Хар снова потребовал:

— Помогите же! Вы что, будете смотреть, как нас избивают? — под кем-то скрипнула кровать, но и только. Хар гневно выдохнул. — Трусы! Парни, давай!

И ринулся на меня ещё с троими.

Но и мне бить их стало просто стыдно. Я шагнул в сторону раз, другой, ускользая от их натиска и позволяя проваливаться в воздух, а затем позади меня оказалась стена, и Хар влепил кулаком в неё. Охнул, согнулся от боли и занялся только собой.

Двое оставшихся сразу замялись, а потом и вовсе сделали шаг назад.

Я подождал, а затем спокойно сказал:

— Как видите, вы совершенно беспомощны передо мной. Задумка напасть на меня во время сна хороша, — я замолчал, позволяя словам повиснуть в воздухе, а затем громко припечатал. — Для трусов, — кто-то на кроватях хмыкнул. — Но и она провалилась. Хотя мне не понравилось просыпаться посреди ночи от ваших шагов. Делать мне больше нечего, как тратить свой сон на вас.

Молак снова завёл свои речи:

— Господин, неужели вы это так и оставите?

Я даже и глазом не повёл в его сторону. И нет, я ещё не закончил, старался говорить как можно более обидно, пренебрежительно, чтобы раз и навсегда отбить у них охоту пытаться повторить такое нападение. Поэтому и добавил угрозы, чтобы заставить их два раза подумать, прежде чем попытаться ещё раз.

— Предупреждаю — в следующий раз я вам сломаю ноги. Это больно, если кто не знает. Это очень больно. Лучше сосредоточьтесь на учёбе. Подозреваю, учитель Закий после посвящения будет ставить нас в поединки и вот тогда у вас будет законная возможность дотянуться до меня. Воздушной плетью или там огнём. Всё ясно? Не слышу?

Мне ответил нестройный хор голосов:

— Ясно.

Ответила даже не половина, но я не стал давить.

— Всё, всем спать.

Молак снова занудел:

— Господин, вы слишком добросердечны. Эти люди уже второй раз...

Безымянный его побери. Иногда его советы больше похожи на нравоучения какого-то придурка. Я что, должен был раскроить им рожи и переломать руки? Проклятый Молак, пользуется тем, что я не могу ему ответить, и зудит, зудит, зудит над ухом.

Разве мог бы я подумать, что когда вырасту, у меня будут такие колыбельные?