Академия сумрака. Пыльца лесных фей (СИ)

Глава 27 Последнее прикосновение

Лилит смеялась, а я с ужасом смотрела в прекрасное лицо Андраса, которое однажды спалила огнём. Пятки горели огнём, но я упорно старалась изменить свой путь. Свернуть, чтобы…

— Этот идиот лекаришка даже не сумел различить на ней метки истинности! Она больше не сможет ответить тебе взаимностью, милый, — издевалась Лилит, — взгляни на её ауру. Видишь там клеймо старых богов? Наша детка выросла и запечатлелась с таким же прекраснодушным идиотом, как сама. Надо же, я думала, такие неудачники встречаются единожды в жизни, а нет! Их производят толпами.

Свернуть не получилось. Я со всей дури влетела в объятия Андраса, уткнулась прямиком в его ехидную усмешку. Он крепко обхватил меня руками, прижал к себе. Я забилась, пытаясь выдраться, но руки сжались только сильнее.

— И когда ты всё успеваешь? И спрятаться так, что до тебя не добраться, и истинного отыскать? Я скучал, — Андрас скорчил трагическую мину, — так скучал, что подарочек подготовил. Лично, своими руками. Я старался для тебя, между прочим. Столько энергии в него влил, с дорогами помучался…Тебе понравился поглотитель, Рэйна? А дополнительные заклятия?

Губы Андраса обожгли щёку поцелуем. Я брезгливо дёрнулась, откинула голову назад, улыбнулась как можно шире.

— Нет!

А потом резко ударила лбом, целясь в переносицу Андраса. В удар я вложила всю ненависть, которую сейчас чувствовала. От неожиданности Андрас не успел отклониться. Удар пришёл точно в цель. Андрас отпустил меня и согнулся, зажимая руками льющуюся из носа кровь, а мне только этого и надо было. Перескочила через него, а потом побежала вперёд к медному солнечному диску, зигзагами, путая следы, как заяц от меткого стрелка.

Вслед неслись грубые ругательства из нежных уст Лилит и лёгкие заклятия, призванные не убить меня, а только слегка подбить. Обездвижить. Мёртвая я им ни к чему. Подпрыгнула, преодолевая последнее препятствие к спасительному укрытию, но упала, как подкошенная, не дотянув каких-то пары шагов.

Я взвыла от удара об каменные плиты. Длинный язык плети обвил ноги и примотал руки к телу, крепко вцепившись в плечо единственным кривым зубом на конце хлыста. По руке полилась горячая кровь.

— Достала, — Андрас зло сплюнул, вытер кровавые полосы с подбородка, резко дёрнул плеть на себя, развернулся и направился к бассейну, волоча меня за собой, — Лилит, сколько можно с ней возиться? Заканчивай и уходим.

Он бросил моё спелёнатое плетью тело точно под ноги Лилит.

— Ты прав, стоит поспешить. Её метка скоро притянет сюда подмогу в лице избранника, — пропела Лилит, — я думала позабавиться перед ритуалом, но старая кровь не хочет вести себя смирно. Сопротивляется, сбежать надеется. Не выйдет, Рэйна. Сегодня старая кровь вернётся туда, где ей место.

Нога Лилит с силой опустилась на мою грудную клетку. Я захрипела.

— Он…уже идёт, Лилит, — прохрипела я сквозь боль, — за тобой, ведьма…Риган из тебя душу вынет!

Последние слова я выплюнула вместе с кровавой пеной точно в лицо склонившейся надо мной Лилит.

Удар ладонью наотмашь выбил из меня последние силы к сопротивлению.

— В бассейн её, — отрывисто скомандовала Лилит, выпрямляясь, — оборотись, у нас неприятности. Её истинный — охотник.

Андрас недовольно зарычал.

— Путы? — спросил он.

— Не нужны. Храм уже начал свою работу. Ритуал активирован. Сумеречный охотник уже опоздал.

Сквозь пелену боли и ненависти я смотрела, как Лилит шагнула, изменяясь на глазах. Воздушное одеяние взметнулось вверх, превратившись в чёрные крылья за спиной, стройную фигуру окутала тонкая мерцающая серебром ткань. В золотых волосах заструились чёрные ручейки.

Больше я ничего не смогла разглядеть. Путы исчезли, но Андрас не дал возможности даже выдохнуть. Он схватил меня за волосы и, игнорируя дикий вопль, швырнул в неподвижную воду бассейна.

Боль отрезвила, а хлынувшая в лёгкие вода заставила бороться за жизнь. Захлёбываясь, я отчаянно заработала руками, выгребая на поверхность, чтобы глотнуть воздух. Но стоило только приподняться над водой, как рука Андраса придавила сверху. Я забилась, заметалась в стороны, надеясь вырваться и отплыть. Ладонь Андраса крепко вцепилась в волосы на макушке и удерживала меня под водой, не позволяя всплыть.

Сил, как и воздуха в лёгких, оставалось всё меньше. Я сделала последнюю отчаянную попытку вырваться. Дёрнулась раз, другой…

Тело обмякло. Я неподвижно зависла в тёмной глубине. Исчезла тяжёлая рука с головы, исчезли чувства. Исчезла я сама.

По стенкам бассейна солнечными бликами заскакали светлые пятна. Они поднимались со дна, окружённые весёлыми пузырьками воздуха, а потом закручивались воронкой и разбегались по стенкам, чтобы унестись ввысь. Туда, где есть воздух.

Одно пятно, самое светлое, легкомысленно носилось вокруг меня, не желая уходить. Я — не живая и не мёртвая — тупо смотрела на его пляску.

Пятно остановилось, вспыхнуло тёплым светом. В ушах прозвучал знакомый насмешливый голос:

— Я же говорила, мы с тобой крепко связаны, девочка. Мне пора, я своё дело сделала, а ты живи, Рэйна…

Мелькнули веер из девяти пушистых хвостов, хитрые лисьи глаза…в меня хлынула сила, окутала вокруг тёплым коконом, а потом потащила наверх. К воздуху.

Я вынырнула на поверхность, схватилась за борт бассейна и зашлась в кашле. Лёгкие исторгали из себя потоки тёмной воды, внутри всё горело огнём. Сквозь кашель я услышала, как сильный удар сотряс храмовые двери. Огоньки метровых свечей дрогнули и закачались, разбрасывая вокруг колеблющиеся тени. Медный гонг с изображением солнца жалобно зазвенел.

В глазах двоилось. Страшно болело плечо, полыхало болью в груди, в ушах что-то булькало, всё тело тряслось. Но главное, я была жива. Подтянулась на руках, животом легла на борт бассейна, вдохнула воздуха сколько смогла и одним движением перекинула сведённые судорогой ноги. От резкого рывка я перевалилась за борт и шлёпнулась на каменные плиты. Прямиком в алую вязь.

Снова грохотнуло за храмовыми дверями.

Символы заклинания, словно живые, поползли на руки, вцепились в кожу ледяными иголками и вспыхнули тёмным золотом. В ответ на их вторжение по телу прошла сильная судорога. Боль, вместе с колючими иголками холода, внезапно отступила. Внутри разливалось странное, смеющееся тепло. Светлое, как солнечный зайчик на поляне. Я тряхнула головой и медленно поднялась на ноги.

Зрение, слух, сила — всё вернулось ко мне, но восприятие стало странным, словно реальность была за мутным стеклом, а я просто сторонний наблюдатель. В теле резвилась магия. Моя, родовая. Я повела пальцами, сплетая первый символ боевого заклинания. Магия тут же отозвалась, выплетая его до конца.

На руки что-то налипло. Присмотрелась. Это была алая вязь заклятия, ставшая теперь хрупкой и выцветшей, словно побывала под яростным солнцем. Она раздражала кожу, как колючий песок. Я стряхнула прилипшую к пальцам вязь, подняла голову и нашла Лилит.

Возле алтаря, закрыв глаза и подняв руки вверх, стояла она в своём истинном облике, но даже он не портил её. Тонкая, изящная, затянутая в серебро и тьму, чёрные волосы струились по плечам, подчёркивая бледность кожи. Алые губы, припухшие, как от поцелуев, безостановочно шептали что-то, неслышное мне. Два чёрных крыла за спиной Лилит превратились в плащ из драгоценных тканей. Безупречна, как всегда.

Грохот от дверей уже не прекращался совсем. Я обернулась. Храмовые двери не выдерживали напора. По старому дереву, укреплённому медными полосами, пошли трещины. Верхний край одной из воротин опасно кренился при каждом новом ударе.

Перед храмовыми дверями стоял колдующий Андрас. Он укреплял разрушающееся дерево магическими заклинаниями, но те, кто пробивались снаружи, были не слабее. Раздался оглушительный грохот, от которого задрожали сами стены храма. Андраса откинуло от дверей и протащило несколько шагов. В дереве зазмеились трещины шириной с ладонь. Жалобно звякнула медная полоска, лопаясь на мелкие куски.

— Агрх!

С пола поднимался уже не Андрас-искуситель. Огромная гора мускулов, увенчанная рогатой головой, два кожистых крыла как у нетопыря, длинные руки-лапы, сжимающие кривые топоры. Демон в истинном облике. Рядом с ним проявлялись чёрные тени приспешников.

Не моя цель.

Отвернулась, подняла руку и выпустила приготовленное заклинание в Лилит. Оно сверкнуло молнией, рассекая пространство, и впилось в алую луну на алтаре.

Одновременно с этим раздался оглушающий грохот от дверей. Покачнулся пол, роняя горящие свечи, где-то завыли страшным голосом, запела сталь, загремели шаги…

Меня это не касалось.

Лилит — вот моя цель.

Демоница открыла глаза, но рук не опустила и шептать не перестала. На алтаре разваливалась на куски алая луна, истекая кровью мёртвого лекаря.

Я сделала шаг по гибнущей вязи, сплетая пальцы в очередном боевом символе. За пробудившимся заклинанием пришли отнятые Сумраком воспоминания.

Первый в роду имеет значение…

— Ты зря пришла за нами, Лилит, — снова шаг по каменным плитам, вязь захрустела под ногами хрупким льдом, — тринадцать первых сделали свой выбор. Добровольно.

— Предатели, — прошипела демоница, — ушли в пустошь! Старая кровь должна вернуться, чтобы Тьма правила!

Она взвизгнула, поднимаясь в воздух и выплетая пальцами символ, но моё заклинание оказалось быстрей. Молния сверкнула прямо над Лилит, вонзилось в крыло, останавливая полёт. Демоница рухнула вниз, как подбитая птица.

Время замерло.

В памяти мелькнула падающая белая сова с надломленными крыльями. Мелькнула и тут же исчезла, а внутри меня всколыхнулась очередная смеющаяся волна тепла. Равновесие, вспомнила я слова отца. Равновесие и свобода выбора.

Сумрак уравновешивает, он стабилен. Тьма и Свет крайности, которые всегда колебали чашу весов.

Поэтому встретились Та, Что Грезит и Северный Ветер.

Поэтому появился Сумрак.

Поэтому Лилит не должна победить.

Поэтому риани пришла в мою жизнь и отдала остатки своей силы, когда моя жизнь едва не прервалась.

Равновесие. Сумрак должен жить.

Заклинание сплелось даже раньше, чем я скрестила пальцы обеих рук. Рядом протяжно завыли ищейки Сумрака.

Время побежало вперёд вместе с яростным алым пламенем, сорвавшимся с кончиков моих пальцев. Оно хлынуло вниз, пожирая мёртвую вязь, снесло с каменных плит рисунок, затопило алтарь, испепеляя обломки луны и понеслось свирепым валом к павшей Лилит.

Демоница, неловко махая крылами, поднялась на ноги и скрестила руки в защитном жесте. Над ней взвилась пелена седого тумана, тяжело обрушилась вниз и понеслась навстречу моему пламени.

Они схлестнулись в поединке. Седой мёртвый туман и живое алое пламя. Жизнь дрогнула под натиском смерти, отступила на шаг, задрожала.

По моим рукам скользнул холод, в сердце закрался страх. Ноги скользнули по плитам, я отступила под натиском силы Лилит.

Туман налился тьмой, вгрызся в мечущееся пламя. Я вскинула взгляд и наткнулась на торжествующую Лилит.

В сердце вскипела ярость. Она выжгла страх и передалась алому пламени. С оглушающим рёвом оно взметнулось вверх, снося волны тумана и подбираясь всё ближе к Лилит. По бокам от пламени неслись сумеречные ищейки.

— Аббадон! — пронзительно закричала демоница, отступая под моим яростным натиском.

Позади Лилит раскрылась чёрная бездна портала. Оттуда выбралась когтистая лапа, сгребла демоницу и утащила. Портал мгновенно исчез. Алое пламя прошло свободной волной и растворилось, ненужное больше и неуместное.

На месте, где захлопнулся портал, запрокинув голову, выли сумеречные ищейки.

Мутное стекло реальности пошло затейливой паутиной трещин, зазвенело роем звонких комаров и разлетелось мириадами осколков. Сумрак отогнул свой полог и выпустил меня из негостеприимных объятий.

В ушах оглушительно загрохотали звуки битвы.

Хищно пела сталь свою смертоносную песню. Ей подвывали гибнущие демоны. Заклятия метались между стенами храма, яростными вспышками освещая схватку.

Я стояла далеко, в стороне от битвы. Мокрая одежда, изодранная и утратившая свой первоначальный вид, прилипла к телу. Меня знобило. Ноги подгибались от слабости. По руке стекала тёплая кровь, сбегала на пальцы и капала на каменные плиты пола. Я щедро заплатила Сумраку за вход и помощь, вместо трёх положенных капель крови отдала целую чашу. Дрожащими пальцами прижала рану на плече, чтобы остановить кровь. Но не особо получилось. Клык плети Андраса проник слишком глубоко, основательно повредив мышцы.

— Рэйна!

Обернулась на голос. Сквозь мутнеющий взгляд успела заметить, как сторукие гекатонхейры сминают полчища визжащих приспешников, как светлая Ирида с сияющим мечом носится под потолком храма, как два огромных демона сошлись в страшной схватке, как…

Ноги подогнулись, зрение померкло и я провалилась в темноту.

— Что ты от меня хочешь, Селтан? — громким шёпотом возмущался Аэл, — я сделал всё, что мог! И даже больше! Такая кровопотеря в сочетании с походом в Сумрак шутка для вас, что ли? Ходите сюда третий день, как на работу! Делами лучше займитесь! Я своё дело знаю, в отличии от некоторых! — тон Аэла вдруг стал жалобным, — Меня ещё разговор с Карайной ждёт…бррр! Вот вылечу Рэйку и сбегу в Дальние Пределы. Буду там насекомых существ изучать, всё спокойней, чем встреча с грандма.

— Я знать хочу, как Рэйна! Имею такое право! — шипел Сел не менее возмущённо, — а твои проблемы меня мало волнуют!

— Хе-хе, — коварно усмехался Аэл, — наивный! Это наши проблемы, Сел! Вам от Карайны тоже достанется. Это вы не уследили за Рэй! Охранники косоглазые! Она из-за вас едва не погибла!

Слушать, как ругаются Аэл и Сел было занимательно, но очень уж хотелось пить. Я пошевелилась и застонала. Болело вообще всё, даже кончики ногтей.

— Рэй! — тёплая ладонь Аэла легла на лоб, — ты как?

— Нормально, — прохрипела я, открывая глаза, — пить хочу. В горле пересохло.

— Сейчас, сейчас, — заботливо забормотал Аэл и исчез.

Я осмотрелась. Большая светлая комната, залитая светом зимнего солнца. Знакомая очень. Спальня директора. Неподалёку от кровати мялся Селтан Тонга. На его лице красовался свежий шрам.

— Сел, привет, — я попыталась сесть, но была остановлена подбежавшим Селтаном.

— Лежи спокойно, — ворчливо, но виновато сказал Сел, прижимая мои плечи к подушке, — а то Аэл меня потом со свету сживёт. И как ты уживалась с этой семейкой каджунов?

— Нормально, Сел. Они замечательные, хоть и ворчливые немного.

Скрипнула дверь и в спальню ворвался Аэл с подносом в руках.

— Э-э, ну-ка отошёл от болезной. Ей сейчас запрещено волноваться.

Сел мгновенно отошёл от меня на приличное расстояние, почти к самой двери. Было забавно видеть, как мощный гвардеец подчинился каджуну — высокому, но очень стройному, даже хрупкому в сравнении с Селом.

— Я не волнуюсь, — оправдалась я, принимая стакан с водой от Аэла, — ты чего начинаешь, Рэд Аэл?

— Пей и не выступай, Рэй, а то грандма на тебя напущу! Она уже в пути, так что слушайся меня!

После таких угроз захотелось спрятаться подальше, пересохшее горло сжало спазмом. Я двумя глотками опустошила стакан и протянула его Аэлу.

— Ещё, шантажист.

— О! только теперь с лекарствами, а то выглядишь ты, мягко говоря, не очень, — скривился каджун, проигнорировав мои нападки, и что-то накапал в стакан.

Вода завихрилась, а потом окрасилась в нежный розовый цвет. По комнате поплыл аромат цветущих персиков.

— Аэл! — рассмеялась я, определив состав капель на глаз.

— Что «Аэл»? — сердито пробубнил каджун, — пей и не выступай! Один раз можно.

Этот стакан я выпила мелкими глотками, не спеша. Огонь саламандры по-другому и не принимают. Интересно, это настой из той самой ветки, которую в начале лета принесла я или нет? Но спрашивать при Селтане почему-то постеснялась. Может, потому что огонь саламандры не только мощное обезболивающее и снотворное, но ещё и сильный дурман, который пользуется спросом в столице. Любое лекарственное средство может быть ядом или спасением, всё зависит от дозировки и от цели.

По венам сразу побежало тепло. Приятное такое, щекочущее. Боль стала угасать. Я осмелилась сесть, привалившись на подушки. Аэл молча отнял стакан, а потом принялся за осмотр.

— Сел, расскажи, что там случилось. В храме, — попросила я, — что с Андрасом? Ой! — дёрнулась я.

— Сиди смирно, — скомандовал Аэл и снова ткнул под рёбра, несмотря на мой жалобный стон, — заживает. Тебя словно через мясорубку пропустили.

— Почти, — согласилась я, — Сел, не молчи.

Селтан помялся, а потом неуверенно ответил.

— Думаю, кое-что я тебе расскажу. Если твой каджун злобствовать не будет. Остальное, уж прости, узнавай у лорда-ардала.

— Чёй-то? я добрый. Ты информацию тщательно профильтруй, а потом подавай маленькими порциями, — уставился на него Аэл, а потом повернулся ко мне и выдал, — Рэй, тут такое дело. Ласка исчезла. Совсем…

Селтан закашлялся от возмущения, но сдержался от резких высказываний.

— Я знаю, она приходила попрощаться, — грустно улыбнулась я, вспомнив хитрые лисьи глаза под толщей воды, — риани отдала остатки сил, чтобы жизнь мою глупую сохранить. Ещё новости будут?

Каджун молча покрутил головой и закончил осмотр.

— Ладно, болтайте. Только недолго.

Он подхватил поднос, вышел и плотно притворил за собой дверь.

Я похлопала ладонью по краю матраса, приглашая Села присесть.

— Сел, рассказывай скорей. Меня скоро вырубит и боюсь надолго.

— Понял, — Сел опустился на матрас, сгорбился и отвёл глаза, — ты прости, что не уследили. Лекарь Лотрей Веласс был вне подозрений. Его несколько раз проверяли. Всегда был чист.

В груди заныло.

— Она уничтожила его в один миг, Сел. От него только горка пепла осталась. Профессор все эти годы был для меня образцом для подражания. Он как старший брат был. И вот… Он говорил, на лекциях, что предают всегда близкие. Порчу наводят, окорм и опой делают, — на глаза накатили слёзы, — Сел, если ещё кто-нибудь меня предаст, я, наверное, просто погибну на месте. Я не хочу верить, что он сам пошёл на сотрудничество с Лилит. Не хочу…лучше бы, его тоже околдовали…

— В твоей комнате проводили обыск, — Сел сгорбился ещё сильнее, — нашли склянку с лекарством явно изготовленным в лечебнице. Твой каджун определил в ней составляющие для порчи. Ты принимала это лекарство?

Я вытерла слёзы и задумалась, пытаясь понять, о чём сейчас говорил Сел. И вспомнила. Баночка с янтарной жидкостью, которая пахла лесными ягодами.

— Нет. Лотрей Веласс дал мне его, когда на меня Камму в лечебнице напал. Но я обошлась средством Аэла, а баночку закинула в тумбочку и забыла про неё, — я нахмурилась, — были другие средства, я их принимала несколько раз.

— Понятно, почему так легко получилось провести окорм, — кивнул Селтан, — пироги, которые мы нашли, это был заключительный этап. Последний штрих.

Приятного мало. Последний штрих или нет, но профессор всё знал изначально, только скрывал это. Улыбался мне в глаза и готовил на заклание. Оправдать его у меня не получится.

— Как давно он с демонами? — решилась я на вопрос.

— Выясняем. Андрас в наших руках. Сейчас с ним беседуют лорд-ардал и ректор Сеймур, — он произнёс это таким тоном, что сразу стало понятно, как именно проходит беседа.

— Я знаю, зачем они всё это натворили. Я думала, ей нужны мои деньги и владения. Потом, предполагалось, что она собирает магию. Но всё не совсем так. Она пришла за потомками тех тринадцати демонов, что покинули Тьму и ушли вслед за Богиней Грёз. Это не легенды, Сел. Встреча Богини Грёз и Северного Ветра на самом деле была. Кровь загадочная штука, — я вздохнула, — в ком-то она проявляется ярче, в ком-то бледнее. Мы, те двенадцать и я, как горошины в стручке — родились на свет с полным набором признаков первых тринадцати. И Лилит пришла за нами. Я её упустила, Сел. Упустила Лилит. Её сгрёб какой-то демон, из портала. Он ждал.

— Его имя не прозвучало? — напрягся Сел.

— Сейчас, — я задумалась, — Аббадон, кажется. Да, точно! Аббадон.

Селтан вскочил.

— Мне пора.

— Подожди. Девушка и быки. Вы спасли её? Спасли Лею? А Камму? Что с ним?

Дверь распахнулась, впуская Аэла с очередным стаканом в руках.

— Так, всё! Сел на выход, Рэй спать!

— Сел! — повысила я голос.

— Всё в порядке, Рэй. Мы успели, — Сел ободряюще улыбнулся, — отдыхай и поправляйся. Аэл, удачи тебе.

Как только за Селтаном закрылась дверь, каджун впихнул мне в руки стакан и приказал:

— Пей! А я тебе сказку расскажу.

— Не хочу сказку, хочу всё забыть. Вообще всё.

— Тогда давай я обработаю твою рану на плече, намажу своим чудо средством и скоро ты станешь, как новенькая, — заботливо забормотал Аэл.

Я залпом опустошила стакан, вернула каджуну и отдалась ему на растерзание. Аэл ловко справился с моими ранами, сменил повязку, от души натёр каждую клетку моего тела, пожелал приятного отдыха и оставил одну.

Я откинулась на подушки и закрыла глаза.

В голове металась одна навязчивая мысль. Если было тринадцать первых, ушедших из Тьмы, то, значит, были и пришедшие из Света. Но вскоре мысли расплылись, я крепко заснула, а проснувшись, на закате, откинула эти мысли за ненужностью. Потянулась с наслаждением. Боли почти не было, она маячила где-то там, не причиняя особого дискомфорта. Чувствовала я себя вполне прилично, как и обещал Аэл. Улыбнулась, предвкушая, как теперь смогу свободно жить, избавившись от надоедливой защиты амулета.

— Рэйна, — от дверей до меня донёсся чуть вибрирующий голос директора.

Сердце радостно подскочило. Я обернулась и увидела очень уставшие глаза Ригана Нейса.

— Рэйна, — облегчённо выдохнул он и шагнул ко мне.

.