Академия сумрака. Пыльца лесных фей (СИ)

Глава 24 Не болтай зря на Болотах

Эхо подхватило рёв и понесло по Болотам. С деревьев посыпался снег. Растревоженная живность стремительно улепётывала подальше от поляны, сминая по пути кусты, сугробы и друг друга. Из темноты доносились испуганные писки, скрежет, шипение, топот.

Морда наоралась, захлопнула пасть, повертелась в стороны и заметила нас. Глаза дружно моргнули. Морда разинула пасть и нежно курлыкнула.

— И всё? — разочарованно протянул Сел, оборачиваясь, — да я её…

Он только шевельнулся, но я схватила его за рукав и зло прошипела:

— Сел, прикуси язык! Хватит уже трепаться! Стой на месте!

По поляне пополз туман. Редкий, как волосы на голове плешивого. Морда молча поглядывала на нас, подмигивая сотней глаз. Секунды тянулись медленно.

— Ждите, — я сжала ручку ножа, — это первая голова. Пустая. Болванка зубастая. Если напасть сейчас, то мы только подставимся, а вреда поглотителю не нанесём. Нам надо дождаться, когда щупальца вылезут, они покажут границы поглотителя и можно будет понять, как выбраться с его территории.

— Сколько всего? — коротко спросил лорд Нейс.

— Не знаю, если повезёт и попадётся мелкий, то всего пять обманок и главная башка с животом, руками и щупальцами. Чтобы вырубить поглотителя, бить надо в мягкий живот, но это не так просто. Отбиваться придётся от всего, что вылезет.

— А если не повезёт?

— Тогда больше пяти обманок. Сильно больше, — закончила я.

И как ответ на мои слова, на поляне вспухло сразу с десяток уродливых волдырей.

— Не повезло, — угрюмо констатировал Селтан.

Директор вдруг весело усмехнулся.

— Рэйна, — рука лорда Нейса легла мне на плечо, — как только покажутся щупальца, ты хватаешь свою риани и медленно начинаешь отходить к границе поляны. Мы вас прикроем. В бой не вступаешь.

— Ясно, — кивнула я, сосредоточенно вглядываясь в молочные полосы тумана на поляне.

Волдыри пульсировали, но раскрываться не спешили, словно ждали чего-то. Туман становился всё гуще, он крался к ногам, шевелился, как живой. Эта молочная пелена могла говорить только об одном — поглотитель тут не один.

— Демонова задница…

— Что ещё?

— У нас проблемы, — шепнула я за спину, чувствуя, как ужас закрадывается в душу, — с ним паразиты. Гули. Надеюсь, что… — я нервно сглотнула, страшась произнести, то, о чём подумала, — надеюсь, что без альгулей.

Лорд Нейс заскрежетал зубами.

— Мрачный Сын Ветра, помоги нам, — выдохнул Сел.

Окончание его молитвы потонуло в атакующем визге гулей. Одновременно вскрылись все нарывы, выпуская на свободу многоглазые морды, заходящиеся в рёве. В десяти шагах от нас взметнулся фонтан из жидкой грязи. Он с силой хлестанул вверх, забрызгав нас грязными каплями, и резко хлынул вниз, растекаясь где-то под молочной пеленой тумана, из которого медленно поднималась основа ловушки.

Поглотитель был ужасен и, одновременно, смешон собственной несуразностью. Круглая лысая голова с одним глазом и безгубой пастью, держалась на тонкой, гибкой шее. Широкие мускулистые плечи, четыре руки атлета с сильными пальцами и острыми загнутыми когтями, но гладкое, дебелое брюхо, похожее на раздувшийся мыльный пузырь.

Поглотитель глянул на нас, мерзко хихикнул, вывалил длинный язык, поднял над головой руки и оглушительно хлопнул в ладоши.

Я успела выхватить взглядом, как взметнулись щупальца, очертив границу, но на поляну хлынули паразиты, отрезая нам путь к спасению.

Гули — болотная нечисть — неслись, разинув рты. С частокола острых клыков капала розовая пена. Гули так торопились первыми добраться до добычи, что раздирали острыми когтями мертвенно-синюю плоть собственных собратьев, попавшихся на пути. Разглядеть среди них их более опасных родичей — альгулей — не получалось. Слишком кучно неслась прожорливая нечисть, оголодавшая за время спячки.

Болванки заухали-захохотали, а потом стали пропадать под слоем тумана, чтобы после выскочить вновь, но уже гораздо ближе к нам.

Невидимые щупальца поглотителя, скрытые за плотным строем гулей, хлестали воздух где-то совсем недалеко.

Поглотитель, возвышающийся в центре этого бедлама, звонко и ритмично хлопал в ладоши, заходясь в истеричном хохоте.

В небе медленно занимался серый рассвет, делающий только хуже. Тьма под деревьями сгущалась, концентрировалась и словно присоединялась к нападающей нечисти.

— Тонга, твоя цель брюхо твари, — громко, чтобы перекрыть шум нападающей орды, приказал лорд Нейс, — любой ценой.

— Понял, — лениво протянул Селтан, словно ему приказали прогуляться до цветущего сада по безопасной дорожке в солнечный день.

— Рэй, хватай риани. Держись за мной, — последовал второй приказ.

Я молча подчинилась. Обхватила одной рукой бесчувственную Ласку, которая сильно потеряла в размерах и весе, прижала к себе. Перехватила костяную ручку ножа, так, чтобы большой палец лёг точно на клеймо, и приготовилась отступать за лордом Нейсом.

— Абулия!! — во всю мощь лёгких завопил Селтан бессмысленное теперь заклинание и врезался в гущу ревущих гулей.

Свистнула сталь.

Меч Селтана пропел смертельную песню, врезаясь в первого гуля. В стороны брызнула гнилая жижа, которая заменяла нечисти кровь. Гуль взвыл и свалился кулем под ноги. Сел подпрыгнул, закрутился в воздухе, набирая инерцию. Снова свистнул меч. Едва заметный глазу бросок, уклонение, укол, рассечение, брызги гнилой жижи — ещё пара гулей выбыло из строя. Тонга уверенно пробивал себе коридор к поглотителю сквозь мертвенно-бледные тела голодных гулей.

Риган Нейс скинул плащ егеря, обмотал его вокруг левой руки, так, что часть плаща свисала свободно. В правой руке он крутил свой странный меч — небесно-голубого цвета, с кривым лезвием. В дол клинка были помещены прозрачные шарики, которые свободно перекатывались по жёлобу, стукались и звенели, усиливая песню голубой стали. Меч замелькал в воздухе с такой скоростью, что постепенно утратил собственные очертания, превращаясь в поющее колесо смерти.

Волна гулей нахлынула, но взметнулся зелёный плащ и лорд Нейс, член ордена Бешеных, затанцевал изящный танец молчаливой гибели. Меч уже не пел, со свистом рассекая мертвенно-синюю плоть нечисти. Движения лорда-ардала размазывались в воздухе. Он мелькал как призрак среди нападающей нечисти, оставляя после себя только пустоту. Голубой меч вспыхивал яркой молнией, но никак не мог утолить жажду, потому что чёрная гниль никого не сможет напитать.

Я крепко прижимала к себе бесчувственную Ласку, и отслеживала зубастые болванки, которые продолжали ухать, скрываясь и проявляясь в тумане. Одна уже пару раз выскакивала в опасной близости, но тут же пряталась, заслышав свист меча. Забив на гулей, которые всё равно не могли прорваться сквозь яростную атаку лорда Нейса, я попыталась просчитать путь зубастых болванок.

Двигались они по двойной траектории. Вперёд — вперёд — остановка. Два раза назад. Остановка. Три раза вперёд. Получается, что с каждым разом болванка приближалась на один шаг к нам.

Не отрывая взгляда от глазастых морд, расстегнула крючки куртки, и осторожно положила Ласку за пазуху. Это было совсем не сложно. Риани всё продолжала уменьшаться, теряя магическую энергию. Сейчас она уже стала размером с ладонь взрослого мужчины, превратившись в сову-сплюшку. Убедилась, что с Лаской всё будет нормально и она не выпадет во время боя, застегнула крючки, подтянула ремни. Выпрямилась, становясь в боевую стойку. Досчитала до трёх и нажала на пятиконечную звезду, клеймо моего рода, выбитое на костяной ручке ножа.

Лезвие ножа распалось на секции, скреплённые между собой тонкой цепочкой и мастерством горных троллей.

Отвела руку назад, примерилась, отсчитывая путь болванки.

— Три…два…

Резко выбросила руку вперёд. Звенящая плеть взметнулась вверх, закрутилась петлёй, но тут же выпрямилась и устремилась к цели. Конец металлической плети — бывший кончик ножа, острый как клык тахронга — угодило точно в темечко болванки.

Дёрнула костяную ручку и снова бросок, пока зубастые болванки не опомнились и не изменили траекторию движения. Плеть метнулась и вонзила свой единственный зуб в висок следующей болванки.

— Один…— закончила я, нажимая на звезду.

Плеть взвилась в воздух, складываясь на глазах. Через секунду у меня в руках снова был обычный нож.

Раненные болванки ещё несколько мгновений растерянно моргали, но внезапно взорвались, как переспевший арбуз. В воздухе понесло болотным газом. Оставшиеся болванки зашлись испуганным визгом и разом спрятались в густой пелене тумана.

Поглотитель взвыл, как раненный вепрь.

Зато ржать перестал и хлопать в ладоши. А главное, отвлёкся от подбирающегося к нему Селтана. Большего мне и не нужно было.

Поглотитель вдруг начал расти. Он закрутил одноглазой башкой, выискивая того, кто взорвал его обманки. И наткнулся на мой наглый взгляд.

— Эй! Чудило! Я тут, — нагло проорала я, даже не надеясь, что он меня услышит, а потом сложила из пальцев оскорбление-заклятие, которым каджуны запечатывали логово уничтоженных поглотителей.

Я знала, что мне ничего не грозит. Относительно конечно. Сам поглотитель не может покинуть то место из которого вылез. Он способен направить ко мне болванки и даже паразитов, но сам может только орать и хлопать в ладоши, творя свою чёрную волошбу.

Сдвинуться он не в состоянии, потому что вся поляна это его основа. Суть, если можно так сказать. Под нами, прямо в глубине чёрной земли, протекали каналы-связки, которые собирали магию из любого магического существа и отдавали её хозяину, торчащему в центре поляны. Так корни, расползающиеся в стороны, питают ствол и крону дерева.

Поглотитель щёлкнул пастью, медленно поднял руки и звонко хлопнул в ладоши. Его единственный глаз смотрел точно на меня.

Я злорадно усмехнулась, повторила жест-заклятие и снова нажала на пятиконечную звезду, превращая свой нож в опасную плеть.

Надо ещё немного отвлечь тварь. Тонга, если судить по разлетающимся кускам мёртвой плоти, уже совсем близко. Главное, перетянуть внимание поглотителя. Позволить Селтану подобраться к дебелому брюху…

Я терпеливо ждала нападения болванок, раскачивая плеть и готовясь к броску.

Густой туман зашевелился. Поглотитель снова хлопнул в ладоши и нагло захохотал.

Из тумана, откликаясь на призыв хозяина, показались головы.

Но совсем не те, что я ожидала.

Вместо болванок из-под земли полезли альгули.

— Демонова задница, — прошептала я, раскручивая плеть, — доигралась…

Склизкие, как клопсы в месяц невест, сизые, как нос запойного гнома, альгули поднимались в полный рост, показывая себя во всей красе. Поджарые тела, лишённые шеи, украшали две головы — одна с вечной улыбкой смерти, вторая сплошь поросшая диким волосом. Первая голова весело посматривала по сторонам, вторая — жадно хлюпала хоботком присоской, втягивая воздух и запах живых.

Полностью проявившиеся альгули определили цели, опустились на трёхпалые руки, опёрлись на единственную ногу с огромной ступнёй. На спинах нечисти раскрылись острые костяные гребни с капельками трупного яда на кончике каждого острия.

Над поляной, перекрывая и хохот поглотителя, и визг напирающих гулей, и шум боя, понёсся свист, предвещающий атаку альгулей и их ручных тварей-симбиотов.

— Только не это. Только не призыв… — простонала я и наотмашь хлестанула плетью.

Хлыст понёсся, разрезая воздух, вцепился в склизкую плоть ближайшего альгуля, отсекая обе головы твари. Я резко дёрнула оружие на себя, одновременно нажав на звезду, а потом прыгнула в сторону, опустилась на колени, и снова выпустила плеть, хлестнув в то место, где только что стояла.

Попала.

Две серебристые костяные птицы как раз проявились, чтобы воткнуть в меня свои острые, как пики, когти, но столкнулись с пустотой, а плеть разнесла магических помощников альгулей в прах.

Снова нажала на звезду, убирая плеть, перекатилась в сторону, присела и резко подпрыгнула, направив острие ножа под ноги, нажала звезду. Плеть со свистом понеслась вниз и воткнулась в улыбающуюся голову альгуля, который вылезал из-под густого тумана. Нажала на звезду, приземляясь точно на кривые плечи твари, придавливая хлюпающий хоботок каблуком тяжёлого ботинка. Ударом кулака вогнала нож в башку, навсегда стирая улыбку с лица первой головы. Снова нажатие на звезду, прыжок — резкое движение рукой. И оторванная голова полетела в сторону ещё двух костянок, возникших совсем близко от того места, где я только что была.

Задерживаться на одном месте было нельзя, поэтому хлестанула плетью наотмашь, ни в кого конкретно не целясь. Бросилась вперёд, резко опускаясь на колени и отдаваясь инерции. Проехала несколько шагов, раскручивая плеть над головой. В стороны полетели осколки костянок. Нажала на звезду, превращая плеть в нож, вогнала острие в плоский живот несущегося на меня альгуля. Дёрнула ручку, но поняла, что крепко застряла.

Альгуль взвыл, махнул трёхпалой лапой, метясь мне в лицо. Я успела отклониться. Когти просвистели в паре пальцев от моих глаз, я нажала на звезду и снова дёрнула ручку, заваливаясь на бок.

Но маневр не удался. В бок прилетел сильный удар, отбросивший меня на пару шагов. Я задохнулась, но нож не выпустила, а сейчас с облегчением слушала, как звенит цепь, выдираясь из склизкой плоти твари. Удар альгуля помог мне выдернуть застрявшее лезвие. Наощупь нажала на звезду, собирая секции, и ткнула наугад.

Нож вошёл легко, на лицо закапала гнилая жижа, заливая глаза, норовя проникнуть в рот. Отплёвываясь, пнула обеими ногами заваливающуюся тушу альгуля. Перекатилась в сторону, вскочила на ноги и почувствовала, как меня подхватила сильная рука. Ноги повисли в воздухе.

Над ухом прозвучал сердитый голос Ригана Нейса:

— Будь за мной!

Толчок и рука исчезла, а под ногами появилась опора. Я вытерла лицо рукавом куртки, нажала на звезду, распуская лезвие ножа, и решительно шагнула вперёд:

— Я буду с тобой!

Свистнула плеть, сметая пару костяных птиц, несущихся в спину снежному лорду. Он снова танцевал танец погибели, но двигался гораздо медленней. Сразу двое альгулей напали на лорда, он легко их обошёл — в стороны полетели головы и куски гнили. Северный лорд переместился, напоследок махнув мечом — сразу несколько костянок превратились в прах.

Мы все устали, без магии невозможно вернуть силы. А толпам наступающей нечисти нет конца…

Зажмурилась и снова отпрыгнула, замахнулась плетью, послала её на нападающего гуля, который вдруг ощутил в себе прилив храбрости. Секции звякнули, отсекая лапу паразита. Отпрыгнула, занесла руку назад и резко выбросила вперёд, целясь в брюхо твари. Промазала! Плеть скользнула по плечу визжащего гуля и бессильно упала.

Нажала на звезду, отпрыгнула в сторону и почувствовала, как устало всё тело, как горят огнём ноги, как ноет спина и ушибленный бок. Рука налилась свинцом, но я снова выпустила плеть, раскрутила её над головой и запустила вперёд. Наудачу…

Поляна под ногами дрогнула. Ещё раз…и снова…

Я не удержалась и упала на колени. Земля шла дрожью. Визг нападающих тварей замолк, но послышался хрип — тяжёлый удушливый, который сменился внезапным воем.

«Сел добрался до поглотителя!» — наконец дошло до меня. Я подняла голову.

Поглотитель стремительно уменьшался, опадал, как срубленное дерево. В стороны от него летели ошмётки грязи, валил чёрный дым. В разных частях поляны взрывались болванки, добавляя красок этому утру.

В моё тело, сметая усталость, хлынула вернувшаяся магия.

— Да! Клопсы склизкие, теперь вам конец, — прошептала я, поднимаясь на ноги.

Но я даже выпрямиться не успела, как возле меня нарисовался Риган Нейс. Он так глянул, что я обратно присела, не решаясь лезть на рожон и даже нож сунула в ножны на поясе.

— Я сам, — коротко бросил он.

В его глазах разлилась глубокая тьма. Риган сорвал с себя остатки рубашки, дёрнул головой, откидывая спутанные волосы со лба, и сложил из пальцев знак.

— Территория Сумрака, — прошелестело в воздухе.

И на считанные секунды всю поляну заполнил сумрак — густой, вязкий, ощутимый. Взревел ветер, захрустели деревья. И всё кончилось.

Сумрак исчез так же, как и пришёл.

На поляне вповалку лежали мёртвые туши паразитов. Недалеко от меня, согнувшись и опёршись руками в собственные колени, стоял Селтан. По его виску стекала кровь.

И посреди всего этого кладбища, там, где ещё недавно веселился поглотитель, возвышался Риган Нейс с голубым мечом в руках. Спокойный и безмятежный. К его глазам медленно возвращался цвет.

Я благоговейно смотрела на своего северного лорда. Ходить в Сумрак могут многие, но не все. Только тот, кто является наследником старой крови, может договориться и открыть двери в Сумрак, но за это придётся заплатить.

Призвать Сумрак в реальность, но не дать ему расползтись по миру, могут только единицы. Их никогда не бывает больше пяти в одно время. Сумрак подчиняется им, слушается их, верно служит им, как любимая охотничья собака. Сумеречные охотники, так зовут избранных и сильнейших магов, сумевших обуздать территорию Сумрака.

И я стала свидетелем сумеречной охоты.

Теперь мне стало совершенно понятно, почему Ласка так относилась к Ригану Нейсу. Он действительно способен защитить даже от самого Мрачного Сына Ветра, если тот вдруг решит обратить на меня внимание.

— Ласка! — опомнилась я, нырнула за пазуху.

Риани не изменилась. Она всё так же оставалась маленькой сплюшкой, едва заметно дышала и не открывала глаз.

— Риган! — завопила я, — с ней что-то не так! Магия не возвращается!

Лорд мгновенно оказался рядом. Я протянула ему дрожащие ладони, на которых лежала маленькая белая совка. По моим щекам потекли слёзы.

— Нам к Аэлу надо…Риган…к Аэлу, — я всхлипнула, — она погибает! Я не понимаю, почему так?

— Уйти с Болот через портал можно?

Я кивнула. Слёзы застилали взгляд.

— Отсюда можно. Сейчас ещё можно. Поглотитель мёртв, значит, в это место ещё не вернулась магия Болот. Несколько дней будет возвращаться, — я снова всхлипнула и прижала бездыханную тушку риани к себе.

— Тонга, жив?

— Да, лорд-ардал, — хрипло ответил Селтан.

— Уходим.

Взметнулась снежная буря. Риган помог мне подняться и мы шагнули в портал, а вышли ровно перед ступенями аптеки.

Я бегом поднялась по ступеням, пнула дверь и влетела в аптеку.

— Аэл!!!

Каджун стоял за стойкой и что-то внимательно взвешивал на весах. Рука его дрогнула, чаша весов взлетела в воздух, звякнула об пол и покатилась под прилавок.

— Рэй! Ну, нельзя же так…

Он замолчал, разглядывая вошедших следом Селтана и Ригана Нейса. Перевёл взгляд на меня.

— Рэйна, что происходит?

— Аэл, — губы дрожали, слёзы хлынули с новой силой, — Аэл…

Говорить я не могла, просто протянула ладони, в которых лежала безжизненная риани.