Агнесса

Из-за острова

Полученное письмо Агнесса перечитала пять раз. Первые три пыталась собрать слова воедино и найти смысл, еще два раза этот смысл как-то приспособить к окружающему миру. Потому что плохо укладывалось в привычную картину «Был Бог, были люди разные, а еще был Ян Дамба, который не боялся ни Бога, ни черта».

И вот этот рыбак, успевший подергать морского дьявола за бороду, просил подъехать и помочь решить маленькую проблему. Совсем маленькую.

— Интересно-то как! Значит, сразу никого не убивать, вести себя вежливо и галантно, как положено благородной даме… Да он с дуба упал на мостовую и все мозги отбил напрочь!.. Но я должна это увидеть собственными глазами… Так, где там сундук, который мне прислали?

Неделю назад Чумная Повитуха нашла прекрасный повод высосать тяжеленную литровую бутыль с особо забористым самогоном и потом орала псалмы с верхушки надвратной башни. Охрана предпочла спрятаться и не отсвечивать. Вся мелкая нечисть, сумевшая затихариться в округе от молодых и бодрых Сестер после начала концерта продрала глаза, дабы рвануть куда подальше с максимальной скоростью. Обычно после подобного рода загулов Агнессу вставляло на феерические подвиги и приключения. А как именно отжигала любительница огнеметов и разных гремящих палок — знали все. И не важно — считался ли ты благовоспитанным жителем городка или был приблудной скотиной с пастью, полной острых зубов. Огребал каждый.

Так вот. Неделю назад подруга Ирэн прислала сундучок, в котором лежали всякие приятные вещи с прицелом на будущую пенсию. Белоснежный кожаный костюм тонкой выделки, покрытый серебрянной вышивкой. Сапожки по колено с опять же серебрянными носочками, подбивкой на каблуки и звенящими при каждом шаге шпорами. Невесомые перчатки с полированными стальными вставками, чтобы удобнее было чужие морды рихтовать. И плащ — отороченный волчьим мехом снизу и соболями по воротнику.

Сколько это все стоило — Агнесса не могла даже представить. Ясно — дорого. Очень. И то, что подруга сделала столь роскошный подарок наводило на определенные мысли. Например, что через те самые пять лет Ирэн с Повитухи не слезет, а дожмет и заставит принять под свою руку какой-нибудь монастырь или небольшой замок. Чтобы окончательно уйти на пенсию и заняться домашними делами.

С одной стороны — до этого момента еще надо было дожить. Но с другой — превратиться в копию госпожи Хаффны не хотелось. Но в Братстве для особо отличившихся другой дороги и не предусмотрено. Это совсем увечных и уставших от вечных скитаний могут поставить на мелкое хозяйство. А наиболее отличившихся та же Инквизиция с удовольствием награждает громким званием и отсыпает кучу дерьма повыше, чтобы копала, документировала и приговоры выносила.

Но сейчас сундучок был кстати. Можно было выгулять наряды в свободное от основной работы время. Заодно узнать, что же такого стряслось у старого знакомого, что он зовет к себе на кружку-другую отборного эля.

Сунув нос в приоткрытую дверь, Агнесса объявила старшей из подрастающей смены:

— Франциска, ты на хозяйстве за главную. У тебя хоть крошка здравого смысла с детских времен в голове осталась. Господина настоятеля слушать, как любимого папу. Я на пару недель отбываю по делам. Вернусь и проверю, как хорошо вы доучили оставшие главы энциклопедии.

Можно верить, что будущие потрошители нежити не отчебучат какую-нибудь дичь? Да никогда. Обязательно прогремят по всей округе. Зато будет повод по возвращении по филейным частям хворостиной пройтись. Ну и проверить, способны ли учиться в процессе натягивания какого-нибудь монстра на пенек.

Гостью Ян Дамба перехватил неподалеку от дома. Похоже, специально ждал или кого-то из местных крабов отрядил сторожить еще на подходах.

— Вечер добрый, Сестра.

— И тебе всего самого наилучшего. Чего мятый такой?

— Друзья приплыли. Старое время вспоминаем.

— Так. Друзья — это обычно хорошо. Но смурный из-за чего?

— Старый я уже каждый день с утра до вечера тосты поднимать. Здоровья не хватает.

Привстав с сиденья, Агнесса вгляделась вдаль и сообразила:

— Северяне? Вроде их ладья к причалу приткнута.

— Они, — вздохнул Ян. — Мы с парнями неплохо в начале бардака повеселились. Я потом решил, что хватит, можно и головы лишиться. Сюда перебрался, осел. А они так по морям и мотались. Домой наведались, посмотрели на обустроенный быт и рванули на юг, за новыми приключениями.

— Это почему? — удивилась Повитуха.

— Потому что там родня, обженить хотят. И будешь быкам хвосты крутить, батракам приказы раздавать. Думаешь, им это интересно?

Вернувшись на место, Агнесса прикинула обрисованные перспективы и согласилась:

— В самом деле. Если с меча кормишься, то потом камни с промерзшей земли выколупывать скучно. Сама такая… Давай, садись, подвезу. И сразу обозначь, кому там можно в тыкву стучать, а кого лучше не обижать зря.

Устроившись на пассажирском сиденье, рыбак фыркнул:

— Стучать можно всем, они на кость крепкие. Но вот Йохан Аскеман — он самый среди них бодрый. Побратим мой. У него одного рыжие волосы и борода с жемчугом. Не ошибешься.

Пафосность встречи Агнесса поломала тихим смешком, который прозвучал неожиданно громко: бородатые громилы разглядывали приятную во всех отношениях даму и оценивали белоснежный наряд с кучей убойного железа на поясе и перевязях:

— Дамба, а что твой друг маленький такой? Кушал плохо?

Да, на фоне остальных «косая сажень в плечах, башка с бочку для пропорции», самый бодрый выглядел обычным человеком. Подкачанным, не отнять. Но не великаном из северных былин. Чуть выше Повитухи, с бесконечными узорами тату на руках и бородой до пуза, украшенной многочисленными жемчужинами.

— Это кому я не нравлюсь? Тебе, странная баба на железной дряни? Жаль, женщин не бью, а то бы…

Шагнув поближе, Агнесса от души пнула в чужое пузо, отправив Йохана полетать:

— Не бьешь? Тебе же хуже. У нас тут правила простые. Или ты нечисть кромсаешь, или она тебя. А баба ты или мужик — роли не играет… Что, на кулачках? Или на топорах проверим, кто лучше умеет?

Выбравшись из руин развалившейся на куски бочки, викинг стряхнул налипшую рыбу и недобро оскалился:

— Топор о тебя пачкать, ага… Давай на кулачках, как положено. Посмотрим, у кого кость крепче.

Через десять минут оказалось, что кость крепче все же у Повитухи. Да, ей рассадили бровь, разбили нос и верхний левый клык опасно шатался. Но Йохана после пару хуков и апперкота отливали холодной водой. Благо — река рядом, течет, льда нет. Поэтому зачерпнули десятое ведро, на голову вылили и вроде как заворочался клиент.

— Так, я сейчас зелья из багажника достану. Себя поправлю чуток и ему накапаем. Потом можно будет мировую разлить. Ян, у тебя та штука еще осталась? Которая горит синим огнем и в желудок проваливается, словно углей заглотил?

Рыбак вылил остатки воды и довольно кивнул:

— А как же. Целая бочка. Нагнал, пробу снял и в подвале спрятал.

— Зачем спрятал?

— Ну, меня после пробы неплохо так растащило, я милю в одиночку проплыл на любимой лодке.

— И?

— Так по земле проплыл. И удивлялся еще, что это я веслами загребаю, а баркас плохо идет…

К вечеру на бровях были все. Хозяин старался налегать поменьше, Агнесса же буквально устроила состязание — кто выживет после застолья. Как-то накопилось разного, хотелось посидеть в дружной компании. В монастыре с этим не сложилось, зато здесь и сейчас можно было оторваться.

Одеревеневший Йохан механически заглатывал очередную налитую порцию, сипло выдыхал, занюхивал бородой и жаловался вникуда:

— Ведь батя у меня еще ого-го! Он и в поход бы тоже сходил, но кто конунга отпустит? Ведь без конунга на островах что?

— Бардак! — попадала в паузы Повитуха, делясь собственными проблемами. — Я этих дурочек учу, чтобы живы остались, а они все бегут подвиги совершать!..

— Во! Понимаешь! Бардак без конунга! Поэтому братья старшие все разбежались в походы. А я как домой пришел — так мне матушка пятьдесят невест привела! Сразу!.. Представляешь? Пятьдесят! И все хотят дом, детей и чтобы меч на стену… И батя с трона орет: «Младшенького на хозяйстве оставлю, сам разомнусь лет на пять».

— Пять лет, точно! И ведь не откажешься! Уже ходят рядом, как упыри, принюхиваются… И когда это Агнесса за ум возьмется? Когда начнет золото не только на порох и зачарованные пули тратить…

— И я сразу, с места — раз! По дорожке из щитов — и на драккар! Не… Если бы не пятьдесят невест, а хотя бы штук десять… Я бы еще подумал. Но полста — перебор… И сюда. К старому другу… Ян!.. Наливай!..

Утром в речку прыгали все. В том числе и Агнесса. Потому что в башке звенела кристальная ясность, но в остальном мир воспринимался накренившись. Поэтому облачение долой и с разбегу в ледяные волны. Ух — хорошо!

На берегу жена Яна подала мохнатое полотенце и тихо поблагодарила:

— Спасибо, Сестра. Если бы не ты, ушли бы в запой мужики. А так вчера посидели до упора и теперь будут рассолом отпаиваться. Потом в поход дальше пойдут.

Подошедший Йохан подал пояс с тесаками и одобрительно прогудел:

— Вижу теперь — из наших! Из настоящих валькирий! Вон тебя как подрали.

— На тебе тоже места живого нет. Чего доспехи не носишь?

— На палубе в них неудобно. И если за борт сковырнулся — все, сразу ко дну.

— Значит, правильные надо подобрать. Отдохнем и скатаемся в одно место. Там недавно жуков подземных истребили и панцири в дело пустили. Отличную кирасу с наборной юбкой и прочим подберем. Местные нос воротят, а по мне — самое то. Даже мушкетную пулю на тридцати шагах держит. При этом легкое, в воде не тонет и хозяина в глубину не утащит.

— Беру! Может, парням моим тоже что прикупим.

Через неделю Агнесса прощалась с организованной бандой морских грабителей. Обменялись адресами, Повитуха подарила копию карт Африканского побережья. Викинги хотели прошерстить захваченные нежитью крепости, откуда не успели вывезти все ценное. Попрощавшись, команда разобрала весла и направила драккар вниз по течению. Предстояло пройти по Маасу до Рейна, а оттуда уже мимо Брюгге на юг, по морю.

— Йохан! Ты постарайся с походом годика за три управиться. Потом найди меня! Есть мысль замок местный подобрать, чтобы там осесть уже и не болтаться по всей округе, как дерьмо в проруби!.. Обещаю, что из местных тебе какую-нибудь королевишну найду, если захочешь! У нас тут их тоже полным-полно бегает. Мужиков-то приличных почти всех сожрали.

— Три? Три — это можно! До трех я считать умею! Увидимся!

И весла зашлепали по воде куда бодрее. Викинги отправились на встречу приключениям. Агнесса же попрощалась с семьей рыбака и покатила домой, в монастырь. Ждали ее обычные дела-заботы и неупокоенная нежить мелкой россыпью.