Агнесса

Тычинка и пестик

Настроение у сидевших в самобеглой телеге было не очень. Агнесса с утра набила морду трактирщику за прокисшее пиво. Две молодых Сестры, приданных в усиление, получили на орехи за плохо подогнанное снаряжение. Поэтому когда панцеркрафтвагену пришлось остановиться посреди густого леса, троица вылезла наружу с желанием освежевать любого, кто попадется на глаза.

— Плевуны? — удивилась невысокая девушка со светлыми кучерявыми волосами. Среди своих ее часто называли «слишком умной овцой», но делали это тихо. Если Хулда слышала подобное сравнение, в драку кидалась без раздумий. А удар у нее был поставлен неплохо.

Подруга с черными короткими волосами стояла сбоку, сжимая в руках небольшую алебарду. Франциска вообще говорила мало, больше предпочитая колоть, кромсать и всячески изничтожать разнообразную нечисть. Но назревающее побоище прервала Чумная Повитуха. Успела до того, как замелькало острое железо:

— Отставить! Да, плевуны. И, что? Вы их раньше не видели?

— Видели. За десять шагов в глаз ядовитой слюной попадают.

— Для защиты вам очки новомодные и выдали… Но мне непонятно другое. С чего бы это шесть штук выбрались на солнышко и пузо греют посреди лесной дороги? Это же ночные твари, днем обычно в кустах дрыхнут. И морды у них слишком довольные.

Похожие на жаб-переростков монстры в самом деле сидели рядком, пучились на облака над головой и не реагировали на людей. Даже когда Агнесса потыкала окованным носком ближайшего, плевун так и продолжил сидеть, безмятежно нюхая воздух черной носопыркой.

— Так. Дело ясное, что дело темное. Где там у нас мешки были? Доставайте самый большой. Есть у меня одно подозрение, надо его проверить.

Для проверки подозрения свернули на небольшую тропку, по которой и покатили, в наиболее узких местах буквально продираясь через зеленые заросли. Наконец сквозь глухой рев мотора издали долетел крик петуха. К звонкому «да-пошли-вы-все» добавился недовольный брех собаки. Лес раздался в сторону и впереди показалась огромная поляна с небольшим холмиком в середине. На верхушке которого торчал домик с резными коньками, жестяным флюгером и тем самым петухом, который взобрался на закопченую трубу. Барбос следом не полез, сидел на крылечке и оттуда контролировал бесконечные грядки вокруг.

— Хутор? В лесу⁈ — удивилась Хулда. Девушка прекрасно помнила главное правило — в любую зелень заходить командой из четырех человек, предварительно обработав наиболее густые места из огнеметов.

— Хутор, да, — Агнесса ловко провела панцеркрафтваген по следам, оставшимся от телеги. Пристроив агрегат рядом с крыльцом, приказала: — Сидите на жопе ровно, местных не провоцируете. Семья здесь живет очень специфическая, незванных гостей недолюбливает.

Убедившись, что парочка поняла все как надо и острое железо пока из ножен не достает, Повитуха открыла дверцу, вышла сама и выпустила доберманов. Те моментально проскакали на крыльцо и начали довольно нюхаться с местным мохнатым старожилом — псы друг друга неплохо знали и при каждом визите с удовольствием играли в ближайших кустах.

— Валенсис, леший ты хитровыкрученный! Покажись, будь добр! А я с тобой «крысобоем» поделюсь!

Первыми на крыльцо выскочили двое пацанят лет четырех. Оба белобрысые, в закатанных по колено штанах, домотканных рубахах и с деревянными ложками в руках. Похоже, рванули прямо из-за стола, не закончив обедать.

— Тетя Агнесса! Тетя Агнесса приехала! И «петушки» привезла!

Заметив протянутую руку, Франциска подала тяжелый мешок, лежавший в ногах.

— Конечно привезла! И «петушки», и «соломку», и прочие сладости. Но, вы сначала это отдадите маме. А потом уже она решит, кто хорошо кушал и не безобразничал, кому можно угоститься, а кто подождет.

Мальчишки спорить не стали, уволокли мешок внутрь дома, громыхнув им о высокий порог.

Хозяйка хутора тоже вышла встречать гостей, улыбнулась Повитухе:

— А я думаю, на кого собака бубнить стала. Вроде и не жалуется, а побрехивает.

— День добрый, Тересия. Решила заскочить по дороге. Твой опять где-то по лесу бродит?

— Дома он, в сеннике корм корове подбрасывает. Что-то срочное?

— Скорее, необычное. Может быть, ты подскажешь?

С Тересией Агнесса разговаривала максимально вежливо. Потому что эта черноволосая невысокая женщина шесть лет назад во время первого знакомства знатно накостыляла Сестре, используя для беседы обычное коромысло. Позже в баню вместе не один раз ходили, медовуху пили, подружились. Но Повитуха знала, что если дело дойдет до серьезной драки, то победителей не будет. Может, и получится хозяйку упокоить, да только сама после такой «победы» без рук и ног останешься.

— Вот, смотри, — из мешка на траву высыпались шесть пучеглазых плевунов. — Я присмотрелась, вроде шерсть в косы у них заплетена на ваш манер. Подумала, что местные животины, не стала трогать.

— Да, наши. У них гнездо рядом с оврагом, шагов триста от нас в ту сторону. Бегают вокруг хозяйства, мелочь жрут и крупную дрянь отпугивают.

— Тогда чего они дурные такие? Днем посреди дороги сидели, облака считали.

Подцепив ближайшего монстра, Тересия приподняла пупырчатый «шар» с ножками, потыкала пальцем в пузо, приоткрыла рот, полный острых зубов.

— Вот идиоты… Валенсис вчера вечером жмых палил, чтобы лютая лоза грядки не заплела. А они — надышались. И ведь сумели как-то поближе подобраться, чтобы дымом прямо на них попало… Ладно, давай их к дровяннику перетаскаем, к вечеру очухаются и к себе утопают.

Гостей пригласили на обед и теперь уже вся многочисленная семья угощала разносолами Агнессу и ее подопечных. Грибы моченые и соленые, ягоды крученые, морс кислый и сладкий, самые разнообразные овощи и пять сортов мяса. Старшие разлили по кружечке медовухи, младшим нахлюпали брусничный кисель. Агнессу усадили на почетное место, по правую руку от Валенсиса. Крепко сбитый мужчина лет сорока с короткими волосами и чисто выбритым лицом не забывал подкладывать вкусные кусочки, рассказывал смешные истории про местную живность и часто произносил тосты. После обеда выбрался на улицу и уточнил у Повитухи:

— Спешите куда или в баньку сходите?

— Не откажемся. В Туль собрались, но до него еще дня два ковылять.

— Скорее — три. Ураган недавно прошел, сухостоя на местных дорогах повалило ужас сколько. Поэтому лучше крюк южнее сделать. Там новую крепость ставить начали, по холодку как раз округу чистят и дрова запасают.

— Поняла, спасибо… Да, я тебе два кувшина с «крысобоем» привезла. Просушенный, на жарком огне прокаленный. Будешь в прикормку для растений добавлять, разбавлять не забывай.

— За это — спасибо! Сама видела, много у меня травок-муравок хороших растет и постоянно сорняки к ним подобраться пытаются. Только эта зараза и отпугивает.

Еще бы не отпугивала. «Крысобой» изобрели в монастырях, чтобы бороться с хитрыми хвостатыми тварями. Никто не знает, что именно мешали в закрытых чанах, но пасюки жрали приманки с заразой, не в силах справиться с искушением. И дохли через несколько часов. Стоили крохотные бурые кристаллы по золотому рейсхгульдену за унцию и на рынке у купцов отраву разбирали сразу, как выкладывали на прилавок. Где и как Агнесса добыла два полных кувшина — тайна, покрытая мраком. Впрочем, как и любые финансовые махинации Чумной Повитухи.

В баню Сестры пошли втроем. С удовольствием попарились, смыли дорожную пыль. Обычно молчаливая Франциска проворчала:

— Я видела их корову. Она в сарай почти не помещается. Больше дикого лося.

— Зато молока много дает, — усмехнулась Агнесса. — И я еще добавлю, что скверна на хуторе не водится. Просто местные с лесом в мире живут, умеют договариваться.

— Мы тоже умеем, — посмотрев на отмытую левую руку, Хулда подцепила пенное облако и начала намыливать правую.

— Мы умеем глотки кромсать и тех же лосей из арбалетов бить. А Валенсис их в телегу запрягает и в Страсбург мед с колбасами на торги возит.

— Это же к швабам, в такую даль!

— Зато можно по лесу туда и обратно, не встречаясь с мытарями и прочими нехорошими людьми. И тропки к его хутору каждый раз новые, чтобы чужаки не надоедали… Валенсис до беды егерем был. Только-только в должность заступил, как все и стряслось. Но не побежал с остальными с берегов Мааса, а у себя на хозяйстве остался. Вот, обжился по итогам. Хутор свой, лечебные травы выращивает. Пасека на соседней поляне, свиньи, козы. Корова, которая вас так удивила.

Сообразив, что Агнесса размякла и можно узнать что-то «только для своих», Франциска продолжила:

— У хозяйки шрам на левой лодыжке. Будто в капкан угодила.

— Глазастая ты, это хорошо. В жизни пригодится… Тересия из Дижонских оборотней. Стаю франки уничтожили, она сумела уйти. Валенсис в лесу подобрал, выходил. Через меня заговоренный крест жене смог достать, она теперь за собой следит и даже в полнолуние в зверя не перекидывается.

— Оборотень? Не волколак?

— Именно. Это вторые — измененные Тьмой твари. Оборотни обычно редко людей просто так трогают, только если за свою жизнь сражаются… Но именно из-за жены Валенсис рядом с городами и не стал селиться. Да еще бывший епископ лотарингский все пытался семью в колодки забить. Не нравилось жирному уроду, что лечебными снадобьями без его дозволения торгуют и мимо загребущих рук золото течет. А травки Валенсиса очень многим Сестрам и приграничным егерям жизнь спасли. Кстати, именно поэтому он в Страсбург и катается. Там его знакомые в страже служат и Братство там защищает от любых дурацкий претензий…

Ополоснувшись, Агнесса выглянула в предбанник, вдохнула терпкие запахи и обрадовалась:

— Так, мелочь. В простынь каждая обернулась и садитесь пиво пить, отдыхать. А я поддам чуть-чуть и мы уже с Тересией пропаримся как следует, чтобы шерсть дыбом стояла…

На утро Повитуха загрузила доберманов в машину, от души обожравшихся костей. Затем в объемный багажник были бережно уложены туески с медом, ягодами и одуряюще пахнущими колбасами.

— Хватит, хватит! Валенсис, мы же на пару дней всего, а ты снаряжаешь, будто зимовать едем… Значит, на обратной дороге мы севернее пойдем, вряд ли на огонек заскочим. Но на проводы зимы я в Страсбурге буду на ярмарке, там снова встретимся… Удачи!

Обнявшись со всеми, Агнесса забралась за руль. Сидевшие позади молодые Сестры вежливо помахали хуторянам. Похоже, девушки до сих пор пребывали в некотором смятении чувств — ходить в баню вместе с оборотнем! И ведь не расскажешь кому — засмеют.

Не доезжая до тракта пришлось притормозить. На тропинке сидел старый знакомец — мордастый, пучеглазый, с высунутым языком. Плевун перегородил дорогу и с интересом таращился на остановившийся панцеркрафтваген.

— Вот дурилка безмозглая, поборами с путников решил заниматься. Вымогатель пузатый. Ладно, не будем обижать, обойдемся щадящими способами убеждения.

Увидев, что Агнесса потянулась к рычагу клаксона, Хулда с Франциской заткнули уши. Из-под капота рявкнуло, будто дракону неожиданно наступили на хвост. Плевун гигантским скачком исчез за ближайшим сугробом, сверху на тропу посыпалась бурая хвоя.

— А не надо мне тут из себя лесного грабителя изображать, — расхохоталась Повитуха и двинула бронированную машину дальше. Потом оглянулась на притихших помощниц и добавила: — На старости лет я поняла одну забавную вещь. Не каждый, кто живет в лесу — нам враг. Иногда больше неприятностей можно получить от мерзавцах в рясах. Поэтому смотрите, слушайте и делайте выводы. Ибо сказано: «По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград или с репейника смоквы? Так всякое дерево доброе приносит и плоды добрые, а худое дерево приносит и плоды худые»…