Адмирал космического флота

Глава 6

«Кронос» прикрыл отход эскадры и последним зашёл в гиперпространство. Разбитые, униженные, мы возвращались в необитаемую систему с поджатым хвостом. Диамед остался за силами Альянса.

Я сидел в центре управления, расплывшись в кресле безвольной амёбой и уставившись в никуда. У меня не было ни сил, ни желания что-то делать, я даже скафандр не снял. Из меня как будто вынули хребет и сломали его об колено.

— Господин адмирал… — вестовой тихонько поскрёбся в дверь.

Я не ответил. Меня нет. Кончился.

Мысленно я всё ещё был там, у Диамеда-Эпсилон, перебирал варианты, как можно было избежать случившегося. Умные учатся на чужих ошибках, дураки — на своих. Я, по всей видимости, дурак.

Потому что теперь я видел, как закончить сражение триумфом. Но уже поздно. Адмирал Вебер меня переиграла и уничтожила.

Без «Титана» наша боевая мощь упала если не вдвое, то близко к тому, мы больше не можем противостоять Свободному Флоту на равных. А если ещё и другие соседи захотят отщипнуть кусочек от наших границ, то пиши пропало. Султан, к примеру, всё ещё не забыл свою обиду. И награду за голову не отменял. И кроме него тоже хватало недоброжелателей.

— Разрешите, господин адмирал? — снова постучал вестовой.

— Убирайся, — рыкнул я.

— Слушаюсь, — отозвался он с заметным облегчением.

Он что, проверял, жив я или нет? Да, у меня промелькнула мысль смыть позор поражения, но я быстро её отбросил, понимая, что сам должен нести ответственность за свои ошибки, сам должен их исправить. Если мне дадут шанс их исправить, конечно же. А если трусливо выбить себе мозги, чтобы не встречаться с осуждающими взглядами, то чем я буду лучше Бородина? Нет, самоубийство это поступок труса, неспособного отвечать за свои поступки.

Хотя многие имперские офицеры считали иначе.

— Выходим из гиперпространства, — усталым голосом объявил лейтенант Магомедов.

Почему он? Сейчас же не его время. Понятно, я забыл дать отбой тревоги, все находятся на боевых постах. Я вздохнул и провёл рукой по лицу. В этой суматохе ничего нельзя сделать нормально. Ладно, сделаем вид, что так и задумано.

Выход из гиперпространства ознаменовался ворохом сообщений, и я немедленно передал отбой тревоги всей эскадре. Список наших кораблей сократился на четверть, не меньше, и для кого-то это приемлемые потери, но не для меня, тем более, что мы остались без «Титана», бывшего флагмана.

А ведь адмирал Вебер, наверное, думала, что я нахожусь на линкоре, как подобает главнокомандующему. Поэтому весь Свободный Флот сосредоточил огонь на «Титане», не обращая внимания на ответные выстрелы других наших кораблей, не считаясь с потерями. Она что, так меня боится?

На смену апатии и унынию вдруг пришла злость. Холодная, страшная. Ничего, я до вас ещё доберусь, госпожа Вебер. И до тех сукиных детей, отдавших приказ пересечь границы Империи.

Мне вдруг поступил вызов, по личному каналу. Её Высочество. Я немного помедлил, прежде, чем ответить.

— Адмирал Мясников, слушаю, — ровным тоном произнёс я.

— Алексей? Что у вас случилось? — обеспокоенный голос принцессы звучал так, будто она уже успела поплакать.

— Нас перехитрили, Ваше Высочество, — сказал я. — «Титан» уничтожен, ещё несколько кораблей тоже.

— Мне доложили, что вы погибли! — воскликнула она.

Надо же. Какая-то мразь ещё успевает интриговать.

— Если вы уже назначили другого командующего, я это приму, Ваше Высочество. С удовольствием вернусь обратно на «Гремящий», — сказал я.

— И думать забудь! Я не поверила в этот вздор! Ты нужен мне на посту командующего флотом, даже не думай умирать! — гневно произнесла Елизавета.

— Слушаюсь, Ваше Высочество, — сказал я. — Прикажете продолжать боевые действия?

— Да, чёрт возьми, продолжайте! — воскликнула она.

— Как обстановка в Новой Москве? — переменил я тему.

— Работаем… Могло быть и хуже, — вздохнула принцесса.

— Самозванец?

— Жив. Пока что, — буркнула она. — Экспертиза подтвердила, это не император. Но по картотекам не бьётся. Неизвестно, кто это.

— Понял, — сказал я. — Что с остатками сопротивления?

— Игнатов работает. Нашли Зайчинского, на орбитальной станции, Бойко и Стечковский в розыске, — рассказала Елизавета. — Народ их не поддерживает. Все, можно сказать, сплотились против альянсовской угрозы.

Хотя бы так. Но лучше бы, конечно, обойтись без иноземного вторжения. Уверен, с пропагандой и общественным мнением справились бы и без него.

— Хоть что-то, — хмыкнул я. — Ждите, Ваше Высочество. Я вернусь.

— Непременно, господин адмирал, — тепло ответила принцесса.

Сеанс связи закончили. Я чувствовал глубокое сожаление, что не могу даже в таком личном разговоре быть на сто процентов искренним, не могу выразить свои чувства, а вынужден соблюдать протокол, как мы с ней условились. Только наедине, только лично.

Но беседа с Елизаветой меня взбодрила, придала мне сил и энергии, я снова готов был лететь и уничтожать альянсовских чертей. Ради неё. Ради Империи. Ради всех тех, кто погиб, сражаясь под моим началом. Моя душа жаждала мести.

Я придвинулся к консоли, начал бешеным принтером строчить приказы.

Вице-адмирал Клячин… Снять с должности. Вице-адмирал Граубе… Снять с должности. Контр-адмирала Платонова назначить первым заместителем. Погибшим при Диамеде-Эпсилон присвоить Героев Империи, посмертно. Присвоить очередные звания. Реорганизовать. Прибыть. Наградить.

Флоту нужна была сильная рука? Флот её получит. Демократию и всё тому подобное оставим адмиралу Вебер, у нас же настало время тяжёлых непопулярных решений и трудных напряжённых реформ.

Я попытался вспомнить, чего мне не хватало в бытность простым офицером, что мешало мне сражаться с максимальной эффективностью. Каждый офицер (да и простой оператор) наверняка мечтал и раздумывал, что он поменял бы, окажись вдруг на месте главнокомандующего.

К моему удивлению, мне даже особо ничего не пришло в голову. Откровенно несбыточные мечты вроде десятикратного увеличения зарплаты я отбросил сразу же, а в остальном… Империя заботилась о своих солдатах. Глядя отсюда, с высоты, я теперь это отлично понимал.

— Андерсен, — я вызвал своего адъютанта. — Отправьте приглашение на «Гремящий» контр-адмиралам Платонову и Ткачёву.

— Есть, господин адмирал, — ответил он.

В этот раз я не собирался лететь на чужой корабль, раз уж «Гремящий» назначен флагманом, пусть он и будет флагманом. Неудобства можно и потерпеть, зато я здесь чувствую себя хозяином. А принять гостей можно прямо в центре управления. Идёт война, и нам нужно просто поговорить и обсудить стратегию, а не заниматься бальными танцами и куртуазными поклонами.

Времени я зря не терял. Пока Андерсен по очереди запрашивал «Эгиду» и «Кроноса», я раздавал указания нашим корветам. Разведкой займётся не только «Зоркий», к нему присоединятся ещё пять кораблей, чтобы мы могли наблюдать за происходящим в соседних системах. Как говорится, главное манёвры, а в космосе желательно бы знать, что тебя ждёт на том конце пути.

Особенности гиперпространственных путешествий, мать их. Мы уже воспользовались одной из них, обманув и застав врасплох каперанга Миллера, и гарантий, что сами не попадёмся на ту же удочку, не было никаких. Адмирал Вебер и впрямь хитрая бестия, так что ожидать от неё можно чего угодно. У неё наверняка в запасе есть ещё масса уловок, значит, нам надо быть ещё хитрее.

А для того, чтобы подготовить свои ловушки и не попасться в чужие, нужны глаза и уши, нужна разведка. Так что корветы немедленно отправились во все соседние системы, и даже обратно в Диамед, со строгим указанием докладывать обо всём происходящем и не влезать в бой. В этом проблемы я не видел, если нет необходимости в драке, можно в неё и не вступать, уходя от боестолкновения простым гиперпространственным скачком.

Остальную эскадру отвели чуть подальше от края системы, на случай, если альянсовцы надумают нас преследовать. Заняли стабильную орбиту вокруг звезды, выставили охранение из крейсеров. Предосторожность лишней не бывает, даже если алики так и не появятся.

В дверь снова тихонько постучали, и на этот раз я разрешил войти. Вестовой доложил о прибытии на «Гремящий» господ адмиралов.

— Ведите их сюда, — распорядился я.

Пока адмиралов вели по коридорам эсминца, я быстро окинул взглядом центр управления. Инстинкт вопил мне о том, что надо навести порядок, но я сдержался. В конце концов, они прилетели не с проверкой, а по моему приказанию. Я никак не мог к этому привыкнуть.

Спустя несколько минут вошли оба контр-адмирала, сперва Платонов, затем Ткачёв, оба в сопровождении адъютантов. Хмурые, угрюмые. Они переживали из-за нашего поражения ничуть не меньше, чем я.

— Господин адмирал, — кисло произнёс Платонов. — Контр-адмирал Платонов по вашему приказанию прибыл.

В каждом слове читалось недовольство, раздражение. Разочарование.

Ткачёв докладывать не стал, молча прошёл и сел, не обращая внимания на мой пристальный взгляд.

Я их понимал. Для них я по-прежнему всего лишь выскочка, сопляк, которому доверили флот исключительно по высочайшему соизволению. По протекции.

— Прошу садиться, господа, — сказал я.

— Это как трибунал решит, — не то пошутил, не то предупредил Ткачёв.

— Я вас позвал не для разбора полётов, — сказал я. — Ситуация рассмотрена, изучена и проанализирована, такого больше не повторится.

— А для чего тогда? — фыркнул Ткачёв. — Спросить совета? Мой совет вам, без обид только… Подайте в отставку.

— Мою отставку не примут, — холодно произнёс я. — Я позвал вас не за этим.

Платонов подёргал себя за усы, напряжённо глядя то на меня, то на развёрнутую карту Галактики.

— Господин контр-адмирал, — сказал я ему. — Это приказ о присвоении вам очередного звания. Вы назначаетесь моим первым заместителем вместо Клячина.

— Служу Империи… — проворчал Платонов.

Он прекрасно понимал, чем это чревато. Огромной массой работы и большой ответственностью. Преференции же весьма сомнительные.

Но в этом вся наша служба, и отказаться от неё нельзя. Тем более в такой ситуации, поэтому Платонов стоически принял новую должность.

— Рекомендую перебраться с «Эгиды» на «Гремящий», тут как раз свободна гостевая каюта, — сказал я.

— Непременно, — проворчал он.

— Мои поздравления, господин вице-адмирал, — насмешливо проговорил Ткачёв, обозначая поклон кивком.

— Посмотрим, чем господин главнокомандующий пожалует вас, — хмыкнул Платонов. — Не просто же так он позвал нас обоих.

Я вообще-то не планировал давать новую должность Ткачёву. В его способностях я пока ещё сомневался, в его лояльности тоже. Но вице-адмирал повернул всё так, что у меня не осталось выбора. Какую-то плюшку нужно выдать и командиру «Кроноса». Сахарную косточку.

— Не просто так, — кивнул я. — «Кронос» теперь остался самым боеспособным кораблём эскадры. Да что там, всего флота.

Ткачёв надменно улыбнулся уголком рта. Он, наверное, был единственным, кто не расстроился из-за гибели «Титана». Потому что ему явно не нравилось находиться на вторых ролях. Ткачёв был, очевидно, амбициозным и целеустремлённым человеком.

— Поэтому я рассчитываю на вашу помощь, господа, — сказал я.

— Поможем, — за двоих ответил Платонов.

Они оба были старше меня почти вдвое, с седыми висками и морщинами на лице, ещё не старики, но уже подобравшиеся вплотную к порогу старости. Так что в их понимании я просил их покровительства, советов, подсказок. Что ж, признаю, советы и подсказки мне пригодятся.

— Разведка уже отправилась во все соседние системы, будем держать Свободный Флот под постоянным наблюдением, — сообщил я.

— Разумно, — хмыкнул Ткачёв.

— И так как мы больше не обладаем превосходством в боевой мощи, нужно как-то заставить их эскадру разделиться, — сказал я.

— Если они вообще пойдут дальше, — сказал Платонов. — Вебер снова остановилась.

— Непременно пойдут, — сказал я. — Альянс будет хапать всё, до чего только сможет дотянуться, значит, её заставят пойти дальше. Вглубь нашего пространства. Мы должны подготовить ловушку и заманить её туда.

— Ей хватит ума не соваться в пекло, — возразил Ткачёв.

Ещё один укол в мой адрес, который я проигнорировал. Таких будет ещё много, даже спустя долгие годы. Мне обязательно ещё не раз припомнят это позорное поражение.

Но без падений не бывает и взлётов. Важно не то, победил ты или нет, важно то, как ты держишь удар.

— Если у неё не будет выбора… — хмыкнул я. — Играете в шахматы, господин адмирал?

— Бывало, поигрывал, — признался Ткачёв.

— Значит, должны знать и про цугцванг, — сказал я. — Это когда ты принуждаешь соперника сделать ход, такой, который тебе выгоден. Когда других ходов нет.

— Обложить флажками… — произнёс Платонов.

— Если вам угодно, можно сказать и так, — кивнул я.

— И как вы себе это представляете? — фыркнул командир «Кроноса». — Готов поспорить, адмирал Вебер сильнее нас всех и в шахматах, и в стратегии вообще.

— Вы ей восхищаетесь, — усмехнулся я.

— Да, и что с того? — развёл руками Ткачёв. — Это не помешает мне стрелять по её кораблю, если это понадобится. Вам следует у неё поучиться, господин адмирал.

— Как раз этим я и занимаюсь, — сказал я.

Я почувствовал, как у меня пересохло в глотке от долгого разговора, и вызвал вестового, который дежурил за дверью.

— Выпить не желаете, господа? — спросил я.

— Не откажусь… Чего-нибудь покрепче, если можно, — сказал Платонов.

— Я пас, — хмыкнул Ткачёв. — Благодарю за предложение.

— Василий, будь добр, коньяку, — попросил я. — А мне как обычно.

— Есть, господин адмирал, — кивнул вестовой.

Был соблазн тоже перейти на что-то покрепче, но я сдержался. Мне сейчас нужна ясная голова. Лучше бы вообще обойтись без стимуляторов.

Вестовой быстро вернулся, ловко поставил бутылку и стакан перед новоиспечённым вице-адмиралом, поставил передо мной дымящийся чёрный кофе, незаметно вышел.

— За победу, господа, — произнёс Платонов, поднимая бокал.

— Не знаю, как вы, а я за победу выпью после победы, — хмыкнул Ткачёв.

Разумно. Я после победы тоже непременно выпью. Если она будет, эта победа. Я не то чтоб сомневался в наших силах, но если смотреть на вещи трезво, то изначально шансы закончить войну победой или поражением были равны. Теперь, с гибелью «Титана» и остальных кораблей, баланс качнулся в сторону Альянса, и нам придётся попотеть, чтобы завершить войну хотя бы белым миром, статусом-кво. Без аннексий и контрибуций.

О том, чтобы перевести боевые действия на вражескую территорию, я теперь даже и не думал. Даже в самых смелых фантазиях. Своё бы защитить, это уже будет триумф.

Я отпил кофе, поставил полупустую кружку перед собой, посмотрел на адмиралов. Не так я себе представлял свою команду по спасению Империи, но выбирать не приходится.

— Так или иначе, нам нужно заманить адмирала Вебер в ловушку, — сказал я. — А чтобы она клюнула, приманка должна быть достаточно жирной.

— Твою мать… — выругался Ткачёв.

— Да, господин адмирал, вы правильно меня поняли, — сказал я. — Именно так.

— Прошу прощения, господин адмирал, но я против такого использования «Кроноса». Он создан для линейного боя, в строю, а не для этих ваших уловок и штучек, — контр-адмирал посмотрел мне прямо в глаза.

— А я соглашусь с господином главнокомандующим, — произнёс Платонов, повертев в руках пустой бокал. — Второго боя стенка на стенку наша эскадра не переживёт, алики превосходят нас числом. Теперь.

— Но не умением! Мы должны выйти против них ещё раз! — воскликнул Ткачёв. — Нет, «Кронос» не будет приманкой. Это просто смешно! Линейный корабль! Возьмите какой-нибудь из крейсеров, из тяжёлых, возьмите «Эгиду», если вам так хочется! Нет, нет!

— Приказы не обсуждаются, господин адмирал, — напомнил я. — А это приказ.