Адмирал космического флота

Глава 1

Кажется, я побил рекорд адмирала Ушакова, сделав самую быструю карьеру в космическом флоте. Я нацепил адмиральские эполеты, не дожив и до тридцати лет, что делало меня самым молодым в высшем военном командовании.

Ещё и отсутствие профильного образования ставило меня в не самое выгодное положение, академиев генерального штаба мы не кончали, так что знаний и умений мне остро не хватало. Управлять эсминцем — отлично, небольшой эскадрой — тяжело, но справлюсь. Для управления флотом… К сожалению, нет.

Так что теперь я спешно навёрстывал. Целыми днями читал и смотрел учебные материалы, усердно грызя заскорузлый гранит военной науки.

Особенно сильно я напирал на изучение опыта боёв с Альянсом. Мы их всегда бивали, это верно, и поэтому алики отчаянно жаждали реванша, и упустить такую шикарную возможность никак не могли.

Своим флагманом я, к удивлению многих, избрал не «Титана», сражавшегося на стороне совета, и не «Кроноса», присоединившегося к нам. Я остался на «Гремящем», который заправили на земле, подняли на орбиту Новой Москвы и снова заправили уже в космосе. Килограмм топлива внизу и наверху — это две большие разницы, и для подъёма на орбиту его требуется просто колоссальное количество. Именно поэтому строить корабли предпочитают сразу в космосе. А будь это не малый эсминец, а линкор или даже крейсер, подняться обратно он бы уже не сумел.

Корабль спешно переоборудовали под мои нынешние запросы и нужды, снова пристыковав его к новомосковской верфи, старшим там остался лейтенант Магомедов. Я же пока находился на поверхности планеты. Слишком много всего навалилось сразу со всех сторон.

Само собой, наземными делами всё больше занимались Елизавета и подполковник Игнатов, в политику и взаимоотношения аристократии я не лез, хотя вместе с адмиральскими эполетами я получил ещё и титул. Всего лишь барона, то есть, не владеющего системами и планетами аристократа, но всё же аристократа. Мои заслуги перед Империей были оценены в участок земли рядом со столицей (ужас как дорого и престижно), орден Гагарина и титул. Благо, титул — это просто звание и документ, орденов наша промышленность может наклепать сколько угодно, а поместий рядом со столицей освободилась целая прорва. Тех, что раньше принадлежали семьям опальных графов.

Но хотя бы внутри Империи ситуация приходила в норму, насколько это вообще возможно, когда эскадры Свободного Флота пересекают границы наших звёздных систем. Вернее, пока только одной системы. Дер Эквинум. Она ближе всех остальных находилась к Альянсу и и была из одной приоритетных целей. Сдать Дер Эквинум пришлось без боя, и теперь эскадры аликов летели дальше к нашим границам.

Войной это никто не называл. В официальных источниках, по крайней мере, потому что Альянс войну не объявлял. Её практически никто не объявлял. Это влечёт за собой целую кучу неприятных ограничений, так что все предпочитали проводить военные операции ограниченным контингентом или наносить точечные удары.

В любом случае, я теперь должен был ответить ударом на удар, оказать достойное сопротивление, хотя бы символическое. Елизавета прямо сказала мне, что не ждёт от меня чуда. Дер Эквинум потерян, ещё несколько пограничных систем тоже будут потеряны, и это приемлемо, но чтобы алики не попёрли дальше, придётся дать им по зубам. Иначе остановятся они только у самой столицы. Им палец в рот не клади.

— Я очень на тебя рассчитываю, Алексей, — произнесла Елизавета.

Мы снова могли побыть наедине, но это были уже не счастливые минуты совместного отдыха на борту корабля, это были сугубо рабочие моменты. Под глазами у Её Высочества красовались тёмные круги, вид у неё был усталый и измождённый. Я, скорее всего, выглядел так же, потому что спать нам удавалось едва ли по два-три часа в сутки. И это был даже не полноценный сон, а короткая дрёма на кушетке прямо в рабочем кабинете.

— Как будто в Империи мало адмиралов, — хмыкнул я.

— Такой — один, — она улыбнулась и нежно провела пальцами по моей небритой щеке.

Я вяло улыбнулся в ответ.

— Будут говорить теперь всякое… — буркнул я.

— Тебе же всегда было плевать, что там говорят, разве нет? — удивилась Елизавета. — Не узнаю вас, мой храбрый адмирал.

— Теперь не плевать. Теперь не только моё имя грязью вымажут, — возразил я. — Но и твоё.

— Пусть болтают, что хотят, — легкомысленно фыркнула она. — Подумаешь.

Я покачал головой. Слухи уже ползли, один другого фантастичнее. Не только среди флотских, но даже среди простого народа. Придётся мне стараться в тысячу раз сильнее, чтобы доказать, что я своё место получил не за красивые глаза и не за длину прибора.

— Сменим тему, не хочу об этом, — проворчал я. — Мне же подчиняться не будут. Молодой ещё. Всё равно что ко мне на «Гремящем» какой-нибудь мичман сопливый подойдёт на мостике и начнёт советы давать.

— Сообщишь мне, примем меры, — пожала плечами Елизавета.

— И как это будет выглядеть? — фыркнул я.

— И верно… Не подумала, — признала она. — Но ты же понимаешь, что назад уже не отыграть? Да и нет у меня доверенных адмиралов!

— Ушаков, — сказал я.

Старик всё-таки нашёлся. В застенках ИСБ, как я и боялся, и ему пришлось пережить немало неприятных минут на допросах, но он не сдался. Несмотря на возраст, боевого духа у него было ещё на зависть всем остальным. Он теперь отлеживался в императорской больнице, но ни о чём не жалел. Наоборот, скалил крепкие зубы в победной ухмылке.

— Он уже стар, ты что, — нахмурилась принцесса.

— Платонов, — предложил я.

Тот хоть и контр-адмирал, но справился бы и со всем флотом. Во всяком случае, умений и знаний у него хватало, в отличие от меня.

— Если мне понадобится кто-нибудь, чтобы расшибить альянсовцев лбом, я обязательно рассмотрю его кандидатуру, — скривилась Елизавета.

Уж чего, а упрямства Платонову было не занимать, но он хотя бы был честным человеком.

— Строгов, — пожал я плечами.

— В отставке по здоровью и оттуда не вернётся, — отрезала принцесса. — Пожалуй, хотя бы это регенты сделали правильно.

Я развёл руками, признавая своё поражение. Других кандидатов на пост главнокомандующего у меня не было, хотя в Империи наверняка хватало толковых людей. Поумнее меня.

— Видишь, больше нет никого, — мягко произнесла принцесса, прильнув ко мне. — У меня есть только ты. У меня. У Империи.

— Я… Боюсь, что не справлюсь, — вздохнул я.

Почему-то после того, как я это озвучил, мне стало чуть легче.

— Я понимаю, Лёша… Но ты справишься, — тихо сказала принцесса и едва коснулась моих губ своими губами. — Я верю в тебя.

Приятно, конечно, но у меня такой уверенности не было. Особенно в свете того, что лояльность всего остального флота была под вопросом. Нет, формально мы все присягали Виктору, и эта присяга продолжала действовать, но фактически флот был разделён на тех, кто дрался за регентов, и тех, кто дрался против них. Если бы не сложности с самозванцем на больничной койке, можно было бы посадить на престол Елизавету, уже официально, и никаких проблем не было бы.

Но сейчас всё находилось в подвешенном состоянии.

— Мне пора, — взглянув на часы, вздохнул я.

— Улетаешь? — спросила она.

— Да, — сказал я.

— Возвращайся. С победой, — прошептала Елизавета и подарила мне долгий поцелуй.

Правда, состояние у нас обоих было такое, что было не до нежностей и поцелуев, не говоря уже о чём-то большем. Но даже эта минутка наедине была для меня ценной наградой.

Расставаться не хотелось, но долг звал нас обоих. У меня — свой, у неё — свой, ничуть не менее важный. Пожалуй, Елизавету ждут куда более сложные испытания, чем меня, у меня всё просто. Пришёл, увидел, победил, а ей придётся вариться в этом болоте аристократических интриг и бесконечных заговоров.

У неё, конечно, в Новой Москве есть друзья и союзники, да и подполковник Игнатов, теперь вынужденно возглавивший всю имперскую безопасность, непременно встанет на её защиту, но мне всё равно было тревожно.

И тревожился я не на пустом месте. Рядом с троном — рядом со смертью, это непреложная истина, не раз и не два подтверждённая на практике, и недоброжелателей у Елизаветы, да и у всех нас, осталась целая куча. Если бы не война, я мог бы защитить её здесь, в Новой Москве, но мне нужно было улетать. Альянс Свободных Систем ждать не станет.

Свободные Системы, как же. Свободы там было не больше, чем на имперских планетах-тюрьмах. Формально все системы и планеты присоединялись к Альянсу на добровольных началах, с правом выхода в любой момент, но фактически жадная свора тамошних сенаторов правила жёсткой рукой, усмиряя недовольных даже не дубинками и электрошоком, а бластерами и лазерами.

Вот и сейчас Свободный Флот летел к нашим системам, чтобы принять их в Альянс. И им неважно, кто будет подписывать документ о вступлении, прежний губернатор или посаженная ими же марионетка, не имеющая никакого отношения к захваченной системе.

Я прошёл по коридорам дворца, которые уже начали избавлять от следов штурма, старательно реставрируя повреждённую лепнину, заменяя испорченные ковры и мебель. Во внутреннем дворике находилась посадочная площадка, где меня ждал челнок. Не наш, местный, прежде обслуживавший исключительно первых лиц государства. Стоп… Я ведь теперь и сам один из этих первых лиц. До сих пор не могу поверить.

Поджарый часовой вытянулся во фрунт, открыл мне дверь. Гвардию из дворца убрали, теперь здесь службу несли бойцы полковника, вернее, уже генерала Лобанова. Войска противовоздушной обороны. Не исключено, что с этим часовым я когда-то отдыхал в одной компании, а тут вон как всё повернулось.

— Куда прикажете, господин адмирал? — подчёркнуто вежливо спросил пилот.

— На верфь, — приказал я, усаживаясь в роскошное кресло и пристёгивая ремень безопасности.

Я старался выглядеть уверенно, однако внутри меня всё равно томился неприятный червячок сомнения. Мне непривычно было, когда меня называют «господин адмирал», мне казалось, что я занимаю чужое место, проник на него обманом. Такой же самозванец, как замотанное в бинты тело в императорской больнице.

Значит, надо всеми силами соответствовать высокому званию. И внешне, и внутренне, формой и содержанием. Всё должно быть безупречно.

Правда, безупречно уже не было, например, за мной постоянно должна следовать свита из порученцев. Или хотя бы адъютант. Но лейтенант Андерсен пребывал на «Гремящем», помогая Магомедову и остальным приводить корабль в порядок. Я обходился помощью Скрепки.

Челнок мягко оторвался от посадочной площадки, скрытой в тенистом саду, начал набирать высоту. Даже не сравнить с «Гремящим», который поднимали кранами в вертикальное положение, чтобы он смог оторваться от земли прямо вверх. Взлетал эсминец, как беременная черепаха, медленно и грузно, и в какой-то момент я даже подумал, что ему не преодолеть земное притяжение, импульса не хватит, чтобы выйти на первую космическую. Хватило. Но дозаправлять корабль, чтобы он сумел добраться до верфи, пришлось уже на орбите.

Именно поэтому сообщение с планетами осуществлялось посредством челноков. Затраты энергии на преодоление планетарной гравитации слишком велики.

Новая Москва понемногу удалялась, оставаясь далеко внизу, и я понимал, что ещё нескоро сюда вернусь. Но вернусь обязательно. Челнок пересёк границу облаков, и вид сменился на однообразную белую пелену в иллюминаторе. Этот пилот, в отличие от ефрейтора Стыценко, за весь полёт не произнёс ни звука, не говоря уже о похабных шуточках или неуместных комментариях обо всём подряд. Скучно. Хотя это, наверное, проявление профессионализма. Как по мне, Стыценко с челноком управлялся ничуть не хуже.

Когда челнок вышел за пределы атмосферы, мне словно бы стало легче дышать, хотя состав кислородно-воздушной смеси не изменился ни на долю процента. Я снова в космосе. Тут легче, чем на земле, тут всё понятно и просто. Не дай убить себя, прикончи тех сукиных детей, которые лезут на наши границы, и всё будет хорошо, а внизу, в столице… Совсем не так. Внизу тебя может поджидать угроза буквально отовсюду. Нож в спину.

Мимо светящейся точкой проплыла орбитальная станция, челнок шёл на приличной скорости, прямиком к верфи. Ощущение было такое, будто пилот стремится поскорее от меня избавиться, хотя он ни словом, ни делом не показал своего истинного отношения ко мне.

— «Сокол-1», запрашиваю стыковку, — ровным тоном произнёс пилот.

Ответа с верфи я не слышал, но, судя по тому, как уверенно действовал пилот, её разрешили. Я поглядывал в иллюминатор, напустив на себя равнодушный вид, но внутри жаждал посмотреть на «Гремящий» со стороны. Ну и что, что его совсем недавно подняли с площади, где на него посмотреть мог любой желающий? Хотелось, и всё.

Я к этому кораблю прикипел всей душой, берёг его и лелеял, и он отвечал мне тем же, вынося меня из таких передряг, какие даже и не снились нашим флагманам. «Гремящий» был мне как член семьи, как названый брат из стали и пластика. И именно поэтому расставаться с ним я не собирался, хотя в моём распоряжении теперь были все корабли нашего доблестного космического флота, начиная от «Титана» и заканчивая самым распоследним беспилотником.

— Стыкуемся, — сказал пилот.

Это я видел и так. Челнок приблизился к шлюзу так плавно, что лязг магнитных замков стал для меня неожиданностью. Должен признать, этот пилот тоже мастер своего дела.

— Благодарю за полёт, — сказал я, отстёгивая ремень.

Он не ответил. Молча нажал на кнопку, открывающую шлюз. Я не стал задерживаться, прошёл на верфь, где меня уже ждал старый знакомый, капитан-лейтенант Конь. В сопровождении пары своих людей и моего адъютанта.

Козырнули, я козырнул в ответ.

— Рад вас видеть, капитан, — сказал я, пожимая руку Коню.

— Взаимно, господин адмирал, — широко улыбнулся тот. — С «Гремящим» почти закончили.

— Другого я и не ждал, — сказал я. — Много переделали?

— Пришлось повозиться, — неопределённо хмыкнул капитан-лейтенант. — Прошу за мной.

Мы пошли по коридору императорской верфи, челнок тем временем уже отстыковался и улетел обратно к планете. Раньше я и представить себе не мог, что из-за меня одного будут вот так гонять туда-обратно. Похоже, я ещё долго буду привыкать к новому статусу.

— Что уже успели сделать? — спросил я на ходу.

— Впихнуть невпихуемое, — усмехнулся Конь. — Пришлось лишить вас одного из трюмов. Вместо него теперь будет центр управления.

Моё новое рабочее место. А что до трюма… Хрен с ним, с трюмом. Мы не так уж часто набивали их под завязку, всё-таки это боевой корабль, а не грузовик или контрабандистское корыто. А вот центр управления, обязательный атрибут флагмана, пригодится нам куда больше. На «Титане» он, говорят, размером с большой концертный зал. На «Гремящем», скорее всего, будет выглядеть как маленькая тесная каморка. Сам приказал переоборудовать эсминец, теперь назад пути нет.

— Функционал полный? — спросил я скорее для проформы.

— Обижаете, господин адмирал, — насупился Конь. — Я бы вам недоделанное отдавать не стал. Да и вы не на прогулку летите. Стало быть, от меня в какой-то степени зависит судьба Империи.

— Это верно, — кивнул я. — Она от нас от всех зависит.

Помощники Коня незаметно распрямили плечи, приосанились. Они своей работой точно гордились, причём по праву.

— Когда вы будете готовы передать мне корабль? — спросил я.

Капитан-лейтенант бросил быстрый взгляд на часы.

— В течение пары часов, господин адмирал, — сказал он. — Не думаю, что за это время Альянс заберёт ещё что-то.

— Постарайтесь побыстрее, господин капитан, — сказал я. — Время не ждёт.