Венец на двоих (СИ)

Глава 21

— Ваше величество, Тейли Кирш просит об аудиенции, — заглянувший в дверь кабинета Октен Дирайли выглядел неуверенно, как будто сомневался, не напрасно ли пришел.

Ильтера, склонившаяся над бумагами, выпрямилась так резко, что с кончика ее пера соскочила капля чернил, и она едва успела подхватить ее воздушной подушечкой, прежде чем она упала на лист. Кажется, она так задумалась, что не услышала вежливого стука в дверь, а может, канцлер постучал и несколько раз: он не имел привычки врываться в королевский кабинет без предупреждения.

— Проводите его в приемный зал и пришлите ко мне в спальню кого‑нибудь из слуг, — со вздохом распорядилась Тера.

Тейли Кирш остался единственным из послов иностранных государств, который до сих пор не покинул столицы Эрнодара. Остальные сбежали, даже не изобретая подходящих предлогов, многие из них и попрощаться с королевой забыли. Как будто столица уже в осаде и пора позаботиться о своей безопасности, пока не поздно! Ильтере оставалось только скрипеть зубами в бессильной ярости. А те, кто все же выкроил пару минут, чтобы официально попрощаться с ее величеством, вели себя настолько отвратительно, что она едва сдерживалась, чтобы не наорать на них, словно на неразумных детей. Как, интересно, они собираются восстанавливать отношения с Эрнодаром, когда Дорнан вышвырнет паршивых равианцев прочь?..

Поскольку в городе осталось лишь посольство Довгари, то Тера намеренно демонстративно обращалась с Тейли Киршем чуть ли не как с принцем крови, при этом, впрочем, не забывая и о королевском достоинстве. Его неизменно принимали в официальном зале, причем ее величество представала в церемониальной одежде. Пусть, по крайней мере, довгариец знает, как она ценит его доброе отношение к эрнодарскому трону и Дому Койр. Конечно, еще лучше было бы, если бы в такое время в зале приемов находился и Дорнан, но король слишком занят, оберегая границы государства, — этого Тейли не мог не понимать.

— Ваше величество, он утверждает, что у него сведения чрезвычайной важности, не терпящие ни минуты промедления, — вполголоса произнес канцлер.

— Ты предлагаешь принять его здесь? — Тера отложила перо и поднялась.

— Если ваше величество позволит, он очень настаивает, — Октен Дирайли кивнул.

— Хорошо, пригласи его.

Может, так будет и к лучшему. Тейли Кирш — почти друг и, возможно, почувствует себя даже более польщенным, когда его примут запросто, без церемоний. «Почти» — потому что Тера не знала, может ли полностью положиться хоть на кого‑нибудь в столице. Кроме, пожалуй, себя, Эчиелле и капитана Дигса.

Ильтера устало потерла виски и прошлась от стола к окну, чтобы немного размять ноги. В последнее время она так мало спала, что уже и травы не помогали постоянно сохранять сосредоточенность. Но у нее было столько дел, что королева не могла позволить себе лишнего отдыха. Два — три часа сна каждую ночь — это все, что было ей доступно. Да и то снились ей такие красочные кошмары, что впору было и не укладываться!

Вот когда все кончится, она с чувством выполненного долга заберется в постель, обнимет подушку и проспит неделю — не меньше! Потребует, чтобы ее разбудили, когда муж вернется — и ни мгновением раньше! Тогда она будет видеть только хорошие сны и, наконец‑то, прекрасно отдохнет! Пусть прибывающие назад в столицу послы локти себе кусают, надеясь, что когда‑нибудь королева их примет! Пусть представители Домов хоть на коленях умоляют дать им аудиенцию — она не только из спальни не выйдет, но даже лишний раз и не пошевелится!

Ильтере казалось, что неотложные и важнейшие дела вот — вот разорвут ее на кусочки. Большинство знати, как и посольства, тоже давно покинуло столицу. Отчасти это заставило Ильтеру вздохнуть с облегчением: ей совершенно не хотелось лишний раз встречаться с Далларой Игрен или Роэраном Стеллом — по слухам, сей достойный служитель Храма Отца — Неба тоже предпочел переехать в родовые владения. Почему‑то Тере казалось, что это связано с тем, что Джесала Бларер вычислил в рядах «небесников» убийцу — впрочем, открыто и бездоказательно обвинить Роэрана она бы не решилась.

При других обстоятельствах можно было бы чувствовать себя счастливой, отказавшись от официальных аудиенций, однако в военное время явное и поспешное бегство придворных заставляло беспокоиться простых людей. Да и обязанности распрощавшихся с ее величеством министров (даже самые стойкие из них продержались недолго) ложились на ее плечи. Только твердая рука и богатый опыт правления Майрита, которому она много лет была свидетельницей, помогали королеве до сих пор удерживать столицу почти на грани срыва.

В город стягивались беженцы, и канцлер Дирайли, оказавшийся более стойким, чем министры и придворные, каждый день со все возрастающим беспокойством говорил о том, что запасы провизии подходят к концу, и, если ничего не предпринять, в ближайшее время столицу ждет голод. Цены взлетели до неприличных категорий, и Ильтере пришлось пустить все свои личные сбережения и часть казны на то, чтобы хоть немного удержать их в рамках, компенсируя затраты тех торговцев и фермеров, которые пока готовы были снабжать Эрнодар провизией. К счастью, тут хорошим подспорьем стали все четыре Храма — жрицы и жрецы призывали последователей Отца — Неба и трех богинь не наживаться на чужой беде и предоставлять часть еды в качестве благотворительности. Кроме того, высшее жречество, скрепя сердце, развязало увесистые кошели, так что бремя затрат лежало не только на короне. Все прекрасно понимали, что голод чреват бунтами, а столица — для многих последний оплот, и никому не хотелось оказаться в городе, охваченном беспорядками. Каждые три дня Ильтера также с официальными королевскими выездами посещала службы в храмах, надеясь, что это придаст ситуации дополнительной стабильности.

Когда в Эрнодаре, пользуясь лихим временем, появились мародеры, Тере пришлось усилить гвардейские патрули. Людей не хватало, и часть солдатского гарнизона, оставленная Дорнаном в столице, тоже вынуждена была охранять улицы, хотя полковника Тари такая необходимость не осчастливила. Ильтера надеялась, что предпринятых ею мер окажется достаточно, но с каждым днем нагрузка на гвардию и гарнизон увеличивалась, и королева не могла не думать о том, как облегчить их бремя. Если вдруг ситуация обернется хуже, чем они надеялись, усталые и измотанные люди не смогут хорошо защитить город.

Она каждый день ждала новых донесений с границы, но они оказывались на удивление скупыми. Леди Коранна — пожилая чародейка, постоянная гостья Дома Джинес (вероятно, какая‑нибудь дальняя родственница лорда Эталинфа или одного из его вассалов), — извещала, что пограничные вассалы Дома Койр вышли на объединение с королевской гвардией у Тарренадской переправы. В следующем письме лаконично сообщалось, что равианская армия начала движение, и лорд Эталинф и его величество (который здоров и чувствует себя вполне удовлетворительно) надеются остановить врага в чаше долины Аррин или, если придется отступать, надолго задержать его на переправе. Кроме того, к тому времени должен подоспеть и Канар Стелл, войско которого немного отстало от гвардейцев на марше…

Тера тяжело вздохнула. Вести были неутешительны. Если бы на ее месте сидела та же Менеста Игрен или еще какая‑нибудь придворная девица, никогда не выезжавшая из столицы или своих владений и понятия не имевшая о том, что происходит на границах, она бы, вероятно, поверила в реальность планов Эталинфа Джинеса и Дорнана ан’Койра. Но королева прекрасно представляла себе и численность вассалов приграничных Домов, и долину Аррин, и Тарренадскую переправу. Для того, чтобы преодолеть долину и выйти на южный берег реки, противнику, безусловно, потребуется время, а если повезет, он потеряет там не одну тысячу людей. Но все равно сил эрнодарцев недостаточно для того, чтобы остановить наступление равианцев. Даже если бойцы Дома Стелл по — настоящему поторопятся.

Донесения приходили и с побережья. Ильтера написала туда давно, разослав призывы всем чародеям, которых знала. Но большинство из них ее писем не получили, о чем свидетельствовало отсутствие отклика. Тера получила в ответ лишь два послания, в которых ее знакомые маги говорили, что, к сожалению, вынуждены отплыть с наемными караванами, а побережье в последнее время стало довольно пустынным: поговаривали, что некоторое время назад некий приезжий колдун собрал вокруг себя едва ли не всех, кто мог оперировать хоть крохами магии, и куда‑то увез. Все это казалось полнейшей бессмыслицей, и Ильтера не представляла, куда и по каким причинам неожиданно скрылись все чародеи с побережья. Ведь не может же так случиться, что все они заранее уверовали в победу Равианы и попросту сбежали? Или может?.. Существует ли вероятность, что только она, слепая дурочка, занятая собственными чувствами и мутными расследованиями, не видит неминуемого поражения родного государства? Она всей душой восставала против такого мерзкого предположения, но что еще можно было подумать?..

Иногда ей хотелось завыть или заплакать в голос — удерживало лишь то, что она по — прежнему была королевой Эрнодара. Она и раньше знала, что власть — тяжелое бремя, но только в отсутствие Дорнана осознала это в полной мере. Хорошо еще, что рядом оставались люди, на которых можно положиться! Если бы не поддержка Октена Дирайли и бронебойно спокойного Мортона Дигса, королева бы вообще не знала, за что хвататься!

— Ваше величество, посол Тейли Кирш! — торжественно объявил канцлер и посторонился, пропуская невысокого довгарийца.

— Желаю здравствовать вашему величеству и его величеству милостью небес королю Дорнану, — несмотря на стремление соблюдать официальный церемониал, обычно спокойный Кирш выглядел как будто немного растерянным. — Благодарю за то, что вы уделили мне немного времени.

— Пожалуйста, садись, — Ильтера поспешно опустилась на свой стул — даже после ее позволения посол не имел права присесть, пока королева стоит. — Я всегда рада твоим визитам и надеюсь, что никакие… внешние обстоятельства не помешают нашему дальнейшему сотрудничеству.

— От души благодарю ваше величество! — лицо Тейли вдруг приобрело решительное выражение. — Боюсь, сегодня я не смогу вас порадовать — у меня не очень‑то хорошие новости.

— Спешные вести редко бывают хорошими, — припомнила Тера старую поговорку. — Надеюсь, в посольском доме Довгари все в порядке?

Несколько дней назад десяток головорезов попытался влезть в здание, ранее занимаемое посольством Равианы. Гвардейскому патрулю, оказавшемуся поблизости, с трудом удалось отбить нападение. Мародеры кричали, что пора перестать церемониться с врагом, но королевские служащие, к счастью, не поддались на провокацию. Несмотря на то, что Равиана напала на Эрнодар, Ильтера не собиралась допустить в столице разграбления беглецов. Сегодня любители наживы разнесут по бревнышку посольский дом неприятеля, а завтра начнут громить остальные покинутые здания, включая и владения влиятельных Домов, ну а потом, пожалуй, перестанут церемониться и с теми, кто пришел в город в поисках последнего пристанища. Ситуация в столице была накалена до предела, и любого неверного шага было довольно для того, чтобы она вспыхнула, словно сухое полено.

— Мое посольство в порядке, — напряженно заявил Тейли, — насколько это возможно при сложившихся обстоятельствах… Ваше величество, государь Довгари поручил мне известить вас, что он официально отзывает нашу миссию.

— Я благодарна за то, что ты… счел необходимым лично навестить меня, — Ильтера сглотнула. — В таких случаях обычно ограничиваются официальным уведомлением через гонца не слишком высокого ранга…

— Дело в том, что я и некоторые из моих людей хотели бы просить у вашего величества позволения… остаться, — неожиданно выдохнул довгариец.

Тере оставалось только надеяться, что, удивленно вытаращившись на него, она выглядит не очень глупо. Ей понадобилось некоторое время, чтобы в полной мере осознать, что сказал Кирш.

— Довгарийцы хотят остаться в Эрнодаре? — недоверчиво переспросила она.

— Ваше величество, я так долго служил здесь, что успел не только привыкнуть к вашей стране, но и полюбить ее, — признался Тейли, разводя руками. — По правде говоря, мой король предоставляет нам, своим подданным, выбор: уехать или остаться. Часть людей — в основном обслуга — предпочитают первое решение, и я посылаю с ними большую часть своей личной охраны.

— Весьма… разумно с твоей стороны, — Ильтера все еще пыталась собраться с разбегающимися во все стороны мыслями.

— Но некоторая часть обслуги, охраны и личных вассалов моего рода, — в голосе Кирша прорезалась гордость, — не желает покидать Эрнодар и останется, если вы позволите!

— Разумеется, ты и любой из твоих людей волен задержаться в столице так долго, как сочтет нужным, — она была благодарна Тейли уже за то, что он остается. — Ты также можешь отправить с… уходящими послание для своего государя: пока Дом Койр остается правящим в Эрнодаре, довгарийцы будут здесь желанными гостями. Вероятно, чуть позже мы сможем также пересмотреть некоторые соглашения между нашими странами, однако это тебе придется обсуждать с его величеством Дорнаном ан’Койром. И, я думаю, при дворе твоего правителя не нужно будет объяснять, кому именно Довгари обязан любыми новыми договорами.

— Благодарю, ваше величество, — Кирш слегка склонил голову. — Моему роду это придаст дополнительный вес при довгарийском дворе. Пока же я, зная, что вам не хватает людей, готов передать часть моей личной охраны под командование капитана Дигса. Если вы согласны их принять, они прибудут сегодня же.

— Буду очень признательна, — кажется, впервые за много дней она смогла искренне улыбнуться. — Я слышала, что довгарийцы — прекрасные бойцы.

Ничего подобного Тера, разумеется, не слышала: небольшая мирная Довгари уже несколько столетий не вела войн, несмотря на то, что порой ей приходилось уступать небольшие части своей земли более алчным соседям. Когда‑то эта страна была лишь одним из герцогств Паданонга, государи которого и поныне порой хищно поглядывали на север, хотя и не пытались полностью завоевать мятежных «отщепенцев». Несмотря на то, что их разделение прошло относительно мирно — в период, когда за престол Паданонга шла жестокая борьба, с тех пор между странами порой нет — нет да и проскальзывала искорка взаимного недовольства.

— К сожалению, это еще не все новости, — на лицо Тейли набежало беспокойство. — Мой государь не отозвал бы посольство, если бы не тревожные вести с границы.

— Равианскую армию пока сдерживают у долины Аррин на южном берегу Тарренады, — Тера постаралась придать голосу уверенность, которой не чувствовала.

— Речь не о ней, — Кирш поерзал на стуле, как будто сама необходимость сообщать королеве дурные вести доставляла ему физическое неудобство. — Несколько дней назад армия Паданонга пересекла эрнодарскую границу на юго — западе. Там более двенадцати тысяч бойцов, и они, судя по всему, идут на соединение с равианцами. По моим сведениям, они смяли сопротивление эрнодарских солдат, тем более что большинство пограничников и все чародеи откликнулись на ваш призыв и направились на юг, чтобы отбросить равианских солдат… Ваше величество!..

Ильтера покачнулась на стуле, и на мгновение и ей самой показалось, что она вот — вот рухнет в обморок. Подскочивший Тейли Кирш смотрел на нее с беспокойством.

— Со мной все в порядке, благодарю тебя, — королева поспешно выпрямилась. — Ты… уверен в точности своих сведений?

— К сожалению, да, — Кирш покачал головой. — Паданонгцы идут по северному берегу Тарренады. Если у вас есть возможность связаться с его величеством, предупредите его. И, как мне кажется, столице надо готовиться к осаде.

— Да, ты совершенно прав, — с наибольшей охотой Тера бы сейчас спряталась под стол, свернулась клубочком и тряслась там от страха, подпитываясь лишь надеждой, что все происходящее — всего лишь очередной дурной сон, который пройдет утром, стоит ей проснуться. — Спасибо за предупреждение, лорд Кирш.

— С вашего позволения я откланяюсь, — он по — прежнему смотрел на королеву с тревогой, но, к счастью, был обеспокоен не настолько, чтобы позвать к ней лекаря. — Мои люди сегодня же прибудут в распоряжение капитана Дигса, а мне нужно попрощаться с уезжающими и отправить с ними послание для своего короля.

— Еще раз благодарю тебя и желаю удачного дня, — Ильтера наклонила голову в знак того, что посол может удалиться.

Церемонно поклонившись, Тейли Кирш покинул королевский кабинет. Несколько мгновений Тера бездумно смотрела на закрывшуюся за ним дверь, а потом бессильно опустила голову на руки, сложенные на столе. Паданонг… Значит, это было не бегство, точнее — не просто бегство, а предательство! С юго — западным соседом у Эрнодара уже давно не было никаких пограничных споров, и Майрит всегда считал, что они скорее союзники, чем враги. А теперь войско Паданонга без приглашения и предупреждения пересекло границы Эрнодара и двигается по северному берегу Тарренады!

Получается, что Паданонг и Равиана с самого начала вступили в союз против Эрнодара! Южане ударили первыми, объявив войну. То, что растянутые по границе войска и чародеев тут же призовут на защиту, было вполне предсказуемо. Поэтому с юго — запада и появилась возможность войти в границы Эрнодара неожиданно. Там даже не осталось магов, чтобы выслать предупреждение в столицу или королю! Если паданонгцы окажутся слишком расторопными, им удастся поймать Дорнана и пограничные Дома в клещи — тогда долина Аррин и южный берег Тарренады станет одной большой могилой эрнодарской армии! Ну а потом они смогут без помех разобраться со столицей… Без предупреждения Кирша, вероятно, так бы и случилось.

— Ваше величество! — сразу после громкого стука дверь кабинета оказалась открытой настолько решительно, насколько могли себе позволить лишь немногие люди во дворце.

Тера поспешно подняла голову. Не годится, чтобы твои подданные видели хотя бы тень отчаяния. Стоящая в дверях Сора Талит смотрела на королеву так, словно разрывалась между желаниями отшлепать ее, как девчонку, или же постараться утешить.

— Госпожа Талит, в чем дело? — ледяным тоном осведомилась Ильтера.

— Не угодно ли вам пообедать? — в ответ спокойно поинтересовалась Сора.

Королева тяжело вздохнула. В последнее время госпожа Талит и многие другие слуги взяли за правило относиться к ней… слегка покровительственно. Во всяком случае, они строго следили за тем, чтобы ее величество вовремя ела, отдыхала хотя бы иногда, а порой во время ночной работы у нее возникало такое чувство, словно кто‑нибудь из горничных, лакеев или пажей вот — вот скрутит ей руки и, перекинув через плечо, силком оттащит в спальню. Она беспокоилась за своего мужа и целую страну, а их волновало, хорошо ли она ест и достаточно ли спит!

Вот и сейчас Сора, подбоченившись, с мрачным лицом стояла в дверях, и было понятно, что с места ее сдвинет только ворвавшаяся во дворец равианская армия или же обещание королевы немедленно отправиться в столовую. Под ее строгим взглядом Тера поймала себя на желании поправить платье или прическу.

— Мне нужно отправить одно письмо, а потом я приду в столовую, — пообещала королева. — Вели кухарке накрывать.

Госпожа Талит сначала удовлетворенно кивнула и лишь затем, спохватившись, присела в вежливом реверансе. На мгновение Ильтере показалось, что распорядительница дворца вот — вот потребует от стоящих в карауле гвардейцев, чтобы они, если ее величество замешкается, силой притащили ее за стол, но в конце концов Сора все же воздержалась и мерной походкой не столько пошла, сколько поплыла по коридору. Задумчиво глядя ей вслед, Ильтера уже не в первый раз поймала себя на мысли, что госпожа Талит — необыкновенно красивая женщина и кого‑то ей неуловимо напоминает.

Но сейчас ей некогда было об этом думать! Ильтера отодвинула в сторону стопку бумаг и положила перед собой чистый лист. Нужно было предупредить Дорнана о том, что его вот — вот атакуют с запада. Пусть немедленно переправляются через Тарренаду, пусть отступают хоть до самой столицы (по правде говоря, Тера бы вообще предпочла этот вариант любому другому — ей, как никогда, нужно было опереться на мужа)! Никто не знает, каких неимоверных усилий ей стоит удержаться, чтобы не выплеснуть на бумагу чуть ли не истерику! На мгновение отложив перо, Ильтера прикрыла глаза и сделала несколько глубоких вдохов. Невозможно писать, когда у тебя так дрожат руки! Наконец, немного успокоившись, она склонилась над бумагой…

Во время обеда ее величество не беспокоили — Тера не сомневалась, что, пожелай прорваться на встречу к ней во время трапезы хоть равианцы, хоть паданонгцы, хоть рыцари — тейллеры, хоть собственный муж, прислуга и гвардейцы встали бы на их пути живым щитом, не позволив отвлечь королеву от еды (ну, может быть, для Дорнана ан’Койра еще сделали бы исключение, но для остальных — точно нет!). Она пережевывала пищу неторопливо и тщательно, стараясь не показать, что даже самые изысканные кушанья на ее языке имели вкус пепла. С тем же успехом Ильтера могла бы пообедать горстью золы или парой угольков из камина. Но она не хуже Соры Талит понимала, что, отказавшись от еды и отдыха, долго не протянет.

Закончив трапезу, Тера снова решительно направилась в кабинет, по дороге раздавая распоряжения гвардейцам. Она попросила передать капитану Дигсу, что сегодня к нему придут довгарийцы, которых нужно будет распределить в патрули и поставить на государственное довольствие. Затем разослала гонцов к главам Храмов и попросила их прибыть во дворец при первой возможности. Кроме того, она отправила посланников к Микару Рохнею и нескольким другим знакомым лекарям. Нужно запасать провизию и собирать людей в городе, а также заранее организовать госпиталь, чтобы вовремя обеспечить раненых помощью. Кирш прав: пора было готовиться к осаде, и, кроме нее, заняться приготовлениями оказалось некому.

За дверью кабинета неуверенно топтался, что‑то бормоча себе под нос, Октен Дирайли: на лице его застыло такое выражение, словно он не вполне отдавал себе отчет, где находится и зачем сюда пришел.

— Мастер Дирайли? — Ильтера приподняла брови.

— Вас… ждут, ваше величество, — канцлер моргнул, как будто силясь вспомнить, кого именно хотел представить, но вместо этого просто распахнул перед ней дверь.

Кого он мог впустить в королевский кабинет без ее разрешения? Тера почувствовала, как пальцы правой руки закололо приготовленное заклинание — одного слова сейчас было достаточно, чтобы с них сорвался поражающий огонь. Внутренне напрягшись, королева шагнула в кабинет.

В первое мгновение она подумала, что не напрасно приготовилась к атаке. Стоявший у одной из стен верзила чуть ли не на голову ее выше, с угрюмой физиономией и, как минимум, дважды сломанным носом королеве был определенно не знаком и выглядел так, словно готов за золотую монету прикончить собственную матушку, а за две — еще и дюжину сестриц. Но прежде, чем Тера успела швырнуть в него огнем или позвать гвардейцев, между ней и головорезом скользнула фигура, с ног до головы окутанная тонкой иллюзией.

— Ты что, спятил? — вместо приветствия рявкнула королева, опуская руку. — Кто позволил тебе сюда явиться? И потом, я что, непонятно выразилась, когда велела тебе не вставать с постели?

— Твое пойло и мертвого поднимет, а я уже не умираю, — в низком мужском голосе послышалась усмешка. — Мала ты еще, девочка, мной командовать!

Мгновение они стояли друг напротив друга, пока Ильтера не заметила, что сегодня оборачивающая ее собеседника иллюзия не так уж хороша. Воздух вокруг нее слегка колебался, как будто ему нелегко давалось удерживать маскировку на месте.

— Раз пришел, садись, — буркнула она, обходя стол и усаживаясь на собственное место. — Только говори быстрее, что нужно, — у меня мало времени и столько дел, что от их количества даже сторукий и стоглавый демон прослезился бы!

— Благодарю ваше величество и желаю долгих лет правления вам и вашему достойному супругу, — церемонно ответил мужчина и с достоинством опустился на указанное ему кресло, стоящее с другой стороны ее рабочего стола. — Позвольте представить вам Бейрана Уорена, — он повел рукой в сторону верзилы, который теперь принял такой вид, словно ему неожиданно врезали по затылку чем‑то тяжелым.

— Мастер Уорен, рада познакомиться, — Ильтера смерила второго «гостя» изучающим взглядом, от которого тот попытался не то попятиться, не то вжаться в стену. — Ты тоже можешь сесть.

Верзила шумно сглотнул, уставившись на королеву вытаращенными глазами. Казалось, он предполагал, что она вот — вот исчезнет. На несколько мгновений в кабинете повисло молчание. Тера хладнокровно рассматривала гостя, успев отметить и огромные руки (небось, когда он кулаки сжимает, его бедная супруга, если таковая имеется, по потолку от страха бегает!), и торчащую из‑за пояса дубинку, один конец которой был утыкан острыми гвоздями, и длинный шрам на шее — такие остаются от веревки у тех немногих, кому все же в конце концов удалось в последний момент избежать повешения.

— Бейран! — решительный голос второго гостя вырвал мастера Уорена из глубокого оцепенения. — Ты хотел говорить с ее величеством — так говори!

— Отец — Небо и три богини! — выдохнул головорез с таким выражением лица, как будто больше всего ему хотелось слиться со стеной или вообще оказаться за тысячи миль от королевского дворца. — Эчиелле, это ведь и правда королева!

— Садись, пока не рухнул, олух! — рявкнул укутанный иллюзией мужчина, как будто у него кончилось терпение.

— Возьми стул у стены, — Ильтера махнула рукой.

Несмотря на то, что денек выдался не из легких, она неожиданно развеселилась, глядя на покрасневшего от потрясения Бейрана Уорена и его лицо, покрывшееся мелкими бисеринками пота. Он покорно подтянул к себе стул и грохнулся на него так быстро, что тот угрожающе заскрипел. От этого звука Уорен словно в тугой клубок скатался, готовый вскочить в любой момент, но так и не решился нарушить приказ королевы, по прежнему не отрывая от нее полубезумного взгляда. Молчание снова грозило затянуться, и Тера заметила, как укутанный иллюзией Эчиелле нетерпеливо постучал пальцами по резному подлокотнику своего кресла.

— Я слушаю, мастер Уорен, — пора было брать инициативу в свои руки, не то они так до ночи и просидят, таращась друг на друга.

— Э — э… ваше величество… — хриплым голосом произнес незваный гость. — Я… э — э…

— У Бейрана есть кое — какие умные мысли по поводу обороны столицы, которая, как почти никто уже не сомневается, скоро окажется в осаде, — мрачно заметил Эчиелле, когда внушительная речь его спутника снова оборвалась на высокой ноте и стало понятно, что в данный момент добиться от него чего‑нибудь более членораздельного затруднительно. — Как известно вашему величеству, в последнее время я арендую комнату… в одном очень любопытном месте. Так вот, Бейран Уорен — один из… наиболее уважаемых граждан Эрнодара в тех краях.

— Чудесно, — отозвалась Ильтера.

Действительно, Уорен как раз в точности походил на человека, который мог бы быть заводилой на улице Мечников или в ее окрестностях. Небось, соседи и пискнуть без его разрешения боялись!

— Некоторое время назад достойному Бейрану пришло в голову, что он и его… друзья в сложившихся обстоятельствах могли бы немного поспособствовать выживанию и процветанию Эрнодара, — хладнокровно продолжал Эчиелле, его маска слегка повернулась в сторону Уорена. — Не так ли, приятель?

По — прежнему не отрывая пораженного взгляда от королевы, Бейран закивал с такой интенсивностью, что, казалось, его голова вот — вот оторвется. Впрочем, с такой бычьей шеей ему вряд ли грозило подобное. Он стал выглядеть чуть более уверенным, на лице его по — прежнему лучше всего читалось острое желание оказаться как можно дальше и от королевского кабинета, и вообще от дворца.

— Чрезвычайно рада это слышать, — Ильтера по — прежнему плохо понимала, к чему клонят неожиданные гости.

— Бейран, старина, может, ты сам объяснишь, что хотел предложить ее величеству? — с нажимом проговорил Эчиелле.

— Чужаки, ваше величество, — собравшись с силами, выпалил Уорен. — То есть их теперь стало полным — полно — и повсюду! То есть мы, конечно, гостей не гоним… Ну, тех, которые не пытаются ничего такого сделать! — он покрутил в воздухе рукой и еще больше смутился от вида собственной огромной лапищи. — Так я и подумал: может, и мы на что сгодимся вашему величеству!

— Мастер Уорен считает, что может собрать из своих людей и многих других желающих что‑то вроде городского ополчения, — спокойно пояснил маг. — У него достаточно… друзей, чтобы поддерживать порядок на улицах Эрнодара. Тогда часть гвардии и солдат высвободится для патрулирования окрестностей города.

Ильтера перевела удивленный взгляд с Эчиелле на Бейрана. Уже в который раз за текущий день ей показалось, что она ослышалась.

— Не сомневайтесь, ваше величество, мои парни знают, что надо делать! — нахмурившийся Уорен по — своему истолковал колебания королевы. — Может, они порой и бузят, когда выпивают, да только нынче‑то мы все в одном корыте, считайте, плывем по морю без руля и капитана! То есть я говорю, что никто, конечно, не сомневается, что его величество выкинет прокля… равианцев в их паршивые норы… обратно за границу, я хотел сказать! Да только пока они там воюют, у нас тоже непонятно что творится! Может, мои парни и не самые законопослушные эрнодарцы, но это наша страна, и город тоже наш!

— Разумеется, Бейран, ее величество все понимает, — заверил его Эчиелле, магическая завеса вокруг которого мерцала все чаще. — Трудные времена требуют нестандартных решений…

— Значит, ты предполагаешь, что можешь собирать ополчение? — уточнила Ильтера, подвигая к себе стопку чистой бумаги.

— Точно так, ваше величество, — сглотнул Бейран Уорен. — Мои парни и так бы собрались, но вот Эчиелле… он сказал, что вам может не понравиться, если где‑то на улице Мечников вдруг шляться организованные толпы непонятных людей. Он считает, что внешне мы… ну, мало чем будем отличаться от тех, кого гвардия гоняет. А внутренние стычки нам точно ни к чему!

— Он совершенно прав, — Тера улыбнулась. — Но, раз уж мы об этом заговорили, я тоже уже подумывала о создании ополчения из тех, кто намерен остаться в столице до последнего. Думаю, что ты, мастер Уорен, вполне подойдешь для того, чтобы его возглавить.

Она кинула взгляд на Эчиелле, и тот еле заметно кивнул. Если бы простоватый на вид верзила не заслуживал полного доверия, он не попал бы в королевский кабинет.

— Сейчас я дам тебе одного из своих гвардейцев, который сопроводит тебя к Октену Дирайли, — Ильтера принялась набрасывать короткую записку — распоряжение для канцлера. — Он выдаст тебе немного денег на первое время.

— Денег, ваше величество? — казалось, верзила был еще более поражен, чем тогда, когда обнаружил перед собой «и правда королеву».

— Солдаты ополчения в военное время находятся на государственной службе, — прохладно заметила Тера, — поэтому они будут получать плату и продуктовое довольствие. Как его командир ты сам назначишь размер вознаграждения для своих людей.

— Командир? Я? — выражение лица Бейрана Уорена стало таким, словно ее величество вместо разговора неожиданно врезала ему по физиономии, а потом еще и язык показала.

— Раз ты будешь набирать людей, то тебе придется отвечать за них и командовать ими, — заметила Ильтера. — Предупреди их, что вам надлежит защищать порядок, а не нарушать его. Присмотри в городе подходящее место для размещения ополченцев — во многих Домах есть собственные гвардии и казармы, где вам будет удобно. Но я не хочу, чтобы хоть в одном из них пропала даже щепочка!

— Мои парни не возьмут и гвоздя, ваше величество! — выдохнул Бейран. — Да любому, кто на такое осмелится, я самолично хребет сломаю!

— Нарушителей надлежит заключать в королевскую тюрьму, — строго произнесла Тера, — но мне в общем безразлично, как ты будешь держать своих людей в подчинении. Если я увижу, что ополчение хорошо справляется со своими задачами, мы продолжим наше приятное общение, мастер Уорен!

— Как прикажете, ваше величество! — на секунду ей показалось, что верзила собирается отдать ей воинский салют — разумеется, так, как он это сам понимает.

— Чем быстрее ты приступишь, тем лучше, — она посыпала записку песком, стряхнула его, сложила листок бумаги вдвое и протянула Бейрану Уорену, который принял послание с таким видом, словно ему доверили нести королевский венец. — И раз в два дня жду тебя с подробными докладами — я немедленно распоряжусь, чтобы тебя беспрепятственно пропускали во дворец.

Свежеиспеченный командир городского ополчения вскочил со стула так быстро, что едва не опрокинул его. Ильтера, собрав все свое самообладание, чтобы не рассмеяться, поднялась гораздо медленнее и отправилась к дверям. Гвардейский караул ошарашенно вытаращился на Бейрана Уорена, когда он появился следом за королевой из кабинета, нависая над ней чуть ли не на целую голову. Эчиелле, видимо, укрыл их обоих пеленой невидимости, а растерянно топтавшемуся под дверью канцлеру внушил, что к ее величеству заявились важные посетители. Несомненно, ей сегодня придется объясняться с капитаном Дигсом, который — очень вежливо, но чрезвычайно недовольно! — даст ей понять, насколько… неприемлемо для королевы Эрнодара принимать в кабинете подобных типов, даже если она намерена доверить им какие‑то серьезные функции по защите столицы. Впрочем, Ильтера уже отправила к нему довгарийцев, а теперь ему придется еще как‑то смириться с тем, что вместе с гвардейцами улицы столицы будут патрулировать и ставшие вдруг законопослушными головорезы с улицы Мечников.

Отдав караулу необходимые распоряжения, Тера вернулась в кабинет, осторожно прикрыв за собой дверь. Эчиелле, расположившийся в кресле и вытянувший ноги, уже отпустил иллюзию и, слегка морщась, растирал левый бок, стараясь делать это как можно более незаметно. Встретившись взглядом с королевой, он нахально ухмыльнулся, став вдруг лет на десять моложе своих сорока с лишним.

— Ну и как тебе красавчик Бейран? — поинтересовался Эчиелле. — Выглядит он, по правде говоря, не слишком презентабельно, зато прирожденный лидер. Как только я услышал, что он собирает вокруг себя своих парней, тут же смекнул, что недурно бы поставить их тебе под руку…

— Я велела тебе оставаться в постели! — ледяным тоном проговорила Ильтера, проигнорировав его реплику.

Она сделала несколько шагов и остановилась прямо напротив кресла Эчиелле, уперев руки в бока. Пару мгновений он делал вид, будто не замечает, как королева сердита, но потом недовольно сверкнул глазами и опустил голову, подбирая ноги.

— Она мне велела! — хмыкнул чародей. — Изгнанники не выполняют приказов, даже королевских!

— Ты не изгнанник, а безголовый болван! — рявкнула Ильтера, продолжая сверлить его взглядом. — У тебя мозгов не больше, чем у степной мыши!

— Ты мне тоже нравишься, девочка! — буркнул Эчиелле.

Тера рыкнула еще что‑то невразумительное, но, по правде говоря, уже злилась вовсе не настолько, насколько пыталась продемонстрировать. Поначалу, увидев у себя в кабинете посланца в мерцающей маскировке, она и впрямь рассердилась так, что готова была камни жевать, но теперь, после содержательной беседы с Бейраном Уореном, ее настроение заметно улучшилось.

Обогнув рабочий стол, королева снова уселась на свое место и продолжила кидать на собеседника острые взгляды. У Эчиелле хватило ума и совести казаться немного смущенным. Он пока не полностью оправился от нападения на улице Мечников, и Ильтера действительно считала, что ему лучше всего оставаться в постели еще, как минимум, дней пять. Впрочем, она не сомневалась, что любые попытки запретить ему поступать, как вздумается, обречены на неудачу. Ей бы следовало примотать его к кровати веревкой! Но, к сожалению, Тера не могла каждый день навещать своего нового пациента, который к тому же устроился выздоравливать на улице Мечников.

Пока сорокашестилетний мужчина в узких темных штанах, потрепанном кафтане и невысоких мягких сапогах старательно делал вид, что смущен, Ильтера могла еще раз хорошенько разглядеть его. Вслух она по — прежнему называла чародея Эчиелле — он сам попросил об этом, — однако мысленно ей больше нравилось обращаться к нему по настоящему имени. В ее кабинете сидел Тайрис Морн, средний из трех братьев, бывший на восемь лет младше мятежника Орвина. Королеве Эрнодара он приходился родным дядей — и по этой причине считал себя вправе не только опекать ее, но и называть «девочкой» и «малышкой», как многие старые друзья.

Еще тогда, на темной улице Мечников, она поняла, кто перед ней. Изумрудно — зеленые глаза — фамильная черта Морнов — смотрели на нее с таким откровенным вызовом, словно она в зеркало гляделась. Кроме того, у них имелось и внешнее сходство, свойственное близким родственникам. Стоило Тайрису представиться, как Ильтера поняла, почему он так настаивал, чтобы об их знакомстве и сотрудничестве не знал никто, включая Дорнана. Если бы выяснилось, что Тера общается с одним из своих дядьев, это погубило бы ее репутацию намного вернее, чем сотня любовников! Тайрису и Астору — младшему из братьев — Морнов — было официально запрещено появляться в столице. Поэтому зеленоглазый чародей и вынужден постоянно носить магическую завесу, даже просто гуляя по улицам.

По правде говоря, их принадлежность к одной фамилии объясняла все. И то, что Тайрис начал опекать ее еще на границе (оказалось, что братья нашли приют в одном из тамошних Домов — Эчиелле наотрез отказался сказать, в каком именно, чтобы даже случайно не вовлечь помогавших им людей в неприятности), и то, что прикрывал спину племянницы и ее мужа в столице, и его согласие работать на королеву. И даже то, что он согласился научить ее взаимодействовать с землей — лишь благодаря этому таланту они оба уцелели той безумной ночью, когда эрнодарская гвардия уже выехала на соединение с Домами, а над горизонтом висели все три полные луны.

Неожиданно обнаружив под маской родственника, Ильтера той ночью с большим трудом дотащила его до дома, где поселился Тайрис. Ей удалось залечить большую часть его ран, но Эчиелле все еще был неимоверно слаб. Он заверил королеву, что утром к нему обязательно заглянет одна из соседок, а вообще он прекрасно справится и без женской помощи — бывал в переделках и похуже. Правда, Ильтера не очень‑то поверила и собиралась навещать его так часто, как сможет, — но с тех пор выкроила лишь одну ночь, чтобы заглянуть на улицу Мечников. И вот, пожалуйста: стоило на недельку отвернуться, как он уже не только вылез из кровати, но и занялся насущными делами, хотя и иллюзию‑то свою пока с трудом поддерживает!

— Ты правильно сделал, что привел сюда мастера Уорена, — пауза затянулась, и пора было менять гнев на милость.

— Покорно служу вашему величеству и милостью небес королю Эрнодара Дорнану ан’Койру! — насмешливо отозвался Тайрис.

— Рано или поздно тебе придется с ним встретиться, — без всякой нужды расправляя юбку на коленях, заметила Тера.

— Лучше бы поздно, — вздохнул Эчиелле. — Не могу припомнить, чтобы и в моей беспокойной юности мы были близкими друзьями — мы с Астором, впрочем, недостаточно родовиты для близких отношений с принцем и наследником престола… Как ты думаешь, может, мне удастся героически погибнуть до этой встречи?

— Только если ты доведешь меня до такого состояния, что я сама тебя прикончу! — Ильтера сердито сверкнула глазами. — Даже не надейся, что теперь я буду молчать!

Тайрис слегка приподнял брови, но возражать не стал. Да и попробовал бы! Тера намеревалась сделать все, чтобы он в самое ближайшее время предстал пред ее требовательным и ревнивым супругом. Если Дорнан не увидит ее дядю, то и не поймет, почему он прятался под маской и предпочел встречаться с королевой под покровом ночи! Как ей тогда с ним объясняться?! Нет, Ильтера твердо знала, что Тайрис и Дорнан оба обязаны дожить до своей встречи! Даже если ей придется обоих этих упрямцев тащить на веревке, чтобы они друг на дружку полюбовались!

— Ходят слухи, что крысы уже бегут с тонущего корабля, — спокойным тоном проговорил Эчиелле. — Почти все представители высокопоставленных Домов покинули столицу.

— Посольств тоже не осталось, если не считать довгарийцев, но Тейли Кирш и его люди задержались по собственной инициативе, — с грустью заметила Ильтера. — Но это еще не самые плохие сегодняшние новости…

Сложив руки на столе, она подробно изложила Тайрису все, что узнала утром от довгарийского посла. Лицо Эчиелле моментально стало сосредоточенным и спокойным.

— Значит, нам пора готовиться к осаде, — задумчиво произнес он. — У твоего мужа почти нет шансов задержать две армии и не дать им подступиться к столице.

Ильтера вздрогнула. Она и сама это знала, но страшилась произнести вслух. Тайрис же привык выражаться без околичностей и называть вещи своими именами.

— Я уже послала Дорнану предупреждение, — королева отвела взгляд. — Надеюсь, им удастся добраться до столицы, прежде чем наши силы возьмут в кольцо.

— Придется рассчитывать, что удастся, — Тайрис поморщился. — Выходит, ополчение Уорена тебе еще более ко времени, чем я думал. Старине Бейрану лучше поторопиться со своими головорезами. Скоро мы все окажемся заперты в Эрнодаре, словно рыбки в садке! Чем я могу тебе помочь?

— Найди Маралина — он прячется с тех пор, как… с той ночи, когда произошел бой на улице Мечников, — Ильтера недовольно повела плечами. — Вот уж не думала, что он такой трус!

— На его месте любой бы опасался, — Тайрис рассудительно покачал головой. — Ведь по всему выходит, что это он заманил короля и королеву в ловушку!

— Мне удалось убедить Дорнана, что это случайность, — отрезала Тера.

— Как ни крути, твой муж не выглядит доверчивым идиотом, склонным прощать тех, кого считает врагами, — Эчиелле закатил глаза. — Я бы сказал, что Истан правильно спрятался.

— Когда найдешь его, займитесь сбором всех магов, которые еще остались в столице, — королева придвинула к себе стопку отчетов. — Пусть либо бегут, пока есть время, либо готовятся к обороне. Нам понадобится любой человек, способный управлять хоть лучиком огня, если он будет готов драться!

— Хорошо, — Тайрис кивнул. — Я лично разыщу всех, кто в силах зачаровать хоть девчушку с соседней улицы, а трусов собственноручно выкину за ворота! К тому времени, как любая из движущихся к столице армий объявится под стенами, у тебя будет если не полк, то хотя бы отряд магов!

— Только будь осторожен! — Ильтера невольно подалась вперед. — Пока мы сражаемся со львом, нужно помнить и о том шакале, который остается у нас за спиной!

Эчиелле недовольно заворчал. Он прекрасно знал, о ком говорит его племянница. Где‑то в столице по — прежнему таилась пара чародеев, с которыми им пришлось вступить в противостояние в последнее полнолуние. Если, конечно, они еще не скрылись из города, боясь грядущей осады. Тера считала, что осталась только женщина — предатель — чародей был вычислен в рядах храмовников Отца — Неба и нейтрализован Джесалой Бларером, — но старший родственник был с ней не согласен, а переспорить его казалось совершенно невозможным.

Тайрис полагал, что выследил их — парочка магов якобы скрывалась в столичной резиденции Дома Игрен. Вот только они оказались хитрее и в ту ночь, когда он собирался сообщить об этом племяннице, подловили Морна и, ранив, превратили в приманку в собственной ловушке, приготовленной на этот раз для королевы. Тера сомневалась, что они действительно позволили себя выследить, несмотря на то, что Эчиелле определенно утверждал: пара чародеев — мужчина и женщина — неоднократно скрывалась за воротами с гербом Дома Игрен.

Сложившаяся ситуация бесила Тайриса Морна намного сильнее, чем королеву. Его оскорбляло даже не то, что он не выполнил обещаний, а то, что чужаки посмели использовать его в собственных играх. Ильтера не без оснований полагала, что, получив возможность поквитаться с обидчиками, Эчиелле тут же забудет о всякой осторожности. Но все же она надеялась на его благоразумие, по крайней мере, до того, пока со столицы не снимут осаду. А если ее так и не снимут, то им всем будет уже не до того, чтобы разбираться с пресловутым «шакалом»!

Недовольно кивнув, Эчиелле взмахнул рукой и обернулся пеленой невидимости. Словно отзываясь на его движение, в дверь постучали. Едва дождавшись ее разрешения, в кабинет, чеканя шаг, вошел Мортон Дигс с очень бледным лицом. Судя по едва заметной ряби, Тайрис не торопился покинуть комнату, ожидая, с чем явился начальник гвардии. Порой бесцеремонность новообретенного родственника просто поражала!

— Что случилось, капитан? — Ильтера попыталась придать голосу уверенности, но ей показалось, что в него все же прокралась предательская дрожь.

— Ваше величество, — хрипло произнес Мортон Дигс и сглотнул, как будто ему было трудно говорить, — разведка докладывает, что с юга и запада к столице приближаются войска. Они… носят военную форму цветов Домов Стелл и Игрен. Численность — около девяти тысяч бойцов: пять — на юге, четыре — на западе. Судя по знаменам, их ведут главы Домов…

Тера так судорожно вцепилась пальцами в край стола, что у нее костяшки побелели. Ей и на мгновение не пришло в голову, что войска Дома Стелл и Дома Игрен идут на выручку столице, которой вот — вот придется оказаться в осаде! Если бы они были верны своим клятвам, то отправились бы к южной границе отбрасывать равианских захватчиков или двигались бы навстречу паданонгской армии!

— Измена! — королева сама поразилась тому, насколько холодно и спокойно прозвучал ее голос: она‑то боялась, как бы не сорваться на крик.

В глазах предводителя гвардейской стражи на мгновение мелькнуло затравленное выражение, но он молча кивнул. За его спиной пелена невидимости скользнула за дверь вместе со скрытым под ней человеком.

— Капитан, какими бы ни были инструкции, полученные от его величества, — медленно произнесла Ильтера, — теперь вы станете подчиняться только мне, пока со столицы не будет снята осада или пока милостью небес король Эрнодара не вернется, — она дождалась неуверенного кивка от Мортона Дигса. — Кажется, эта война началась несколько раньше, чем мы рассчитывали.

Королева отдавала распоряжения, почти не слыша собственного голоса, но, судя по удовлетворенному лицу капитана, все предлагала сделать правильно. Собрать гвардейцев и солдат для обращения. Занять позиции на южных и юго — западных стенах. Создать отряд для переговоров с главами мятежных Домов. Снять патрули с улиц… В мыслях тяжело ворочался страх. В ее распоряжении — чуть более тысячи бойцов, тогда как Дома Стелл и Игрен уже выставили вдевятеро больше. Если их поддержит хоть один из крупных Домов, счет станет еще более угрожающим.

Когда капитан удалился выполнять королевские приказы, Ильтера медленно поднялась и подошла к окну. Гвардейцы наверняка получили от Дорнана распоряжение в случае опасности хватать ее в охапку (как тем вечером на улице Мечников) и тащить к побережью — пусть даже силой! Может быть, она бы даже не возражала против этого, если бы… Тера вздохнула, положив ладони на прохладное оконное стекло. Дорнан уже вынужден маневрировать со своими скудными силами между равианцами и паданонгцами. Если она отдаст столицу Домам Стелл и Игрен, они не замедлят ударить его в спину! Ильтера достаточно знала и Канара, и Даллару, чтобы не сомневаться: несмотря ни на что, победив ее, они и Дорнана не оставят в живых. Их силы, возможно, могли бы удержать столицу и даже отбросить захватчиков, но Дом Койр перестанет существовать окончательно и бесповоротно. Королева едва не зарычала от накатившей злости. Ну что ж, они сами виноваты, пусть теперь пеняют на себя! Если бы они пообещали оставить их с мужем в покое, она, вероятно, просто оставила бы столицу. Но изменникам веры нет! Ильтера — уже неважно, из Дома Морн или Койр, — будет драться до конца!