Путь к сердцу

Глава 5

Дома даже стены лечат. За то время, пока была со своими родными, приобрела душевный покой и радость. Играя с малышкой, с горечью осознала, что в погоне за эфемерным мщением, могла потерять что-то очень ценное. Только теперь поняла, что моя дочь для меня гораздо важнее уязвлённой гордости и самолюбия. Да и вообще, месть ни к чему хорошему не приведёт. И пусть сейчас положение шаткое, я знаю, что у меня есть семья: моя дочь, дедушка Чарльз, Кетти и Хеттер, Роджер и Морис. А это самое важное в жизни — ценить то, что имеешь, не пускаясь в бешеные скачки за призрачными мечтами.

Кажется, и внутри у меня что-то растаяло, смягчилось. Надёжный тыл придал уверенности в себе. И, с новыми силами, я готова встретить любые испытания. Которые, к моему сожалению, не заставили себя ждать.

Когда спустилась в гостиную вслед за своей малышкой, совсем не ожидала встретить там герцога.

Его появление испугало и потрясло меня. Если бы он узнал, что я не замужем, боюсь, не оставил бы мне ни единого шанса жить собственной жизнью.

Я, конечно же, могу ошибаться, но думаю, что его светлость увёз бы меня в тот же миг, и запер где-нибудь в одной башен, не оставив мне свободы выбора.

И даже, если у него нет подходящей башни, успел бы выстроить в ближайшие сроки. В его изобретательности и коварстве я не сомневалась ни минуты.

Его Сиятельство ни перед чем не останавливается, и сейчас, в моём же доме, не замедлил продемонстрировать свою власть надо мной.

Объятия Давея всё так же сводят меня с ума. Надеялась, дома мои чувства поулягутся и успокоятся, но оказалось, они лишь притихли на время, чтобы при встрече разгореться вновь ещё сильнее.

А он всё шептал на ушко какие-то нежности, не давая мне возможности опомниться.

— Когда сегодня я увидел, как ты играешь с малышкой, захотел, чтобы ты так же играла с нашими детьми, — промурлыкал, словно довольный мартовский кот.

— Но Соули — моя дочь! — внезапно встревожилась я, в голове ещё стоял шум, но как любая мама, я в первую очередь спешила стать на защиту своего ребёнка.

— Я знаю и уже люблю её, как свою, — продолжил герцог, и я почувствовала, что он улыбается. — И рад, что ты в принципе согласна на наших детей.

— Что? — пришла я в себя и сделала ещё одну попытку вырваться. — Отпустите меня сейчас же!

Голос мой был твёрд, и со всякими головокружениями я покончила силой воли, зажмурившись и глубоко вздохнув, словно собиралась прыгнуть в воду.

Он тут же с сожалением отпустил.

— Ты права, нам нельзя находиться так близко. Совсем теряем голову и чувство реальности.

— С чего Вы взяли? — возмутилась я на такое предположение. — Со мной всё в порядке, я прекрасно себя контролирую.

— Тогда ты не будешь против, если я тебя поцелую, — тут же пошёл в атаку его светлость, с такой хищной усмешкой, что я испуганно отскочила.

— Не приближайтесь! Иначе я закричу!

— Ну, полно игр, Мари, — вдруг устало произнёс Дав, усаживаясь в кресло. — Мы не можем себя контролировать, когда рядом. И это становится опасным. Надо срочно что-то делать, иначе можем натворить бед.

Что это он имеет в виду? — вознегодовала я, но только на мгновение. Увы, где-то глубоко внутри я понимала, что в этом Змей прав. Каким-то незримым образом я попала в его сети, и не могу выбраться.

— И что Вы предлагаете делать? — спросила язвительно. Если он таким образом предлагает мне стать его любовницей, то очень ошибается. Самое больше, что могу для него сделать — это не запустить в него чем-нибудь тяжёлым.

— Вы должны развестись! — заявил нагло герцог.

— Я?! — моему раздражению не было предела, потому внесла встречное предложение: — Может быть, с Вас начнём?

— Обожаю, когда ты злишься, — тут же расцвёл в улыбке Его Сиятельство. — С меня, конечно, можем начать, но мне будет нужна твоя помощь!

— Моя? — выдохнула удивлённо. Мне казалось, я последний человек к кому Его Сиятельство может обратиться за помощью в этом деликатном деле. Но у него, конечно же, своё видение всего. И почему я до сих пор всё удивляюсь? Пора бы привыкнуть к его необычному подходу к любой ситуации.

Он лишь кивнул и ждал ответа, глядя на меня по-мальчишески смущённо улыбаясь. Знает чертяка, что неотразим, и девушки не в силах устоять перед его обаянием, вот и я сдалась.

— Но, что я могу сделать? — мысленно уже согласившись, спросила недоверчиво.

— Это мы обсудим потом, — он быстро поднялся, показывая, что беседа подошла к концу. — А сейчас отдыхай. Кажется, пребывание среди родных идёт тебе на пользу. А через неделю, жду на службе, не забывай, ты всё ещё работник Тайной канцелярии.

Немного растерялась от такой резкой смены настроения герцога.

— Но, куда же Вы на ночь? — спросила обеспокоенно, и смутилась от двусмысленности фразы. Добавила, стараясь быть невозмутимой: — Я вам постелю в гостиной.

— Нет, благодарю, — отказался Давей. — Завтра с утра я должен быть на приёме у Его Величества.

Я с пониманием присела в реверансе, прощаясь. Только почему-то стало обидно, что даже не попытался остаться, не наговорил кучу нежностей. И вообще…

Он склонился поцеловать мне ручку и проникновенно добавил, как будто прочитав мои мысли:

— Мне нужно уехать. Ты сегодня удивительно хороша, боюсь, если останусь — не сдержусь.

И, не оборачиваясь, вышел за дверь. Через пару минут уже услышала цокот копыт по двору.

Невероятный мужчина. Явился, словно смерч. Перевернул всё с ног на голову и так же быстро удалился, оставив за собой тягучее чувство в груди.

Ну да долго предаваться тоске — нет времени. На завтрашний день запланирован переезд, и он обещает быть насыщенным.

Не смотря на непрекращающийся поток мыслей и встревоженные чувства, уснула я быстро.

А весь последующий день, предаваться размышлениям было некогда. Целый день мы крутились, как белки в колесе и пыхтели, как муравьи, над особо крупной гусеницей. Лишь под вечер, уже в своём особняке, немного распаковав багаж, когда, все еле живые сели пить чай с холодным мясом и сыром (на лучшее угощение никто из-за усталости не был способен), почти засыпая у камина, я разработала гениальнейший план по внедрению себя в дом Его Сиятельства. И, сама собой мысленно гордясь, продумала каждый шаг.

Прискакал герцог в наш дом довольно поздно, вряд ли заметил уже загруженые телеги. Пусть Его Сиятельство верит, что я отдыхаю за городом, а я, тем временем, украду ту подлую бумаженцию, с помощью которой он держит меня на крючке. И только после этого, на равных, мы с ним будем решать дела.

Следующие пара дней понадобились, чтобы привести дом в порядок, наладить на новом месте быт и приготовиться к поездке в герцогский особняк.

Накануне, встретилась со Шкетом и разузнала обстановку в доме Лаисских. На данный момент, там гостило несколько родственников, в том числе родители Давея и брат его жены. Это немного покоробило, нет, не родители, а именно брат жены. Ведь герцог уверял меня, что она мнимая, тогда пребывание её родственников в их доме непонятно.

Вот, заодно и этот момент выясню. Проще было бы под видом прислуги явиться в особняк. Тем более что обычно именно этой категории служащих всё всегда известно, но у меня, после переезда, не было никакого желания работать. Да и есть гораздо лучший способ выяснить, чем они живут и дышат. И даже при этом развлечься немного.

Поэтому, ровно к обеду, у ворот особняка Его Сиятельства, остановилась дорого украшенная карета с фамильным гербом Лаисских, вызвав ажиотаж и беготню прислуги по всему двору. Всего через минуту, ворота распахнулись, и экипаж проследовал к самому крыльцу.

Как только мальчишка-паж спрыгнул с козел и, открыв дверцу, подал руку, из кареты вывалилась дряхлая старушка, в моём исполнении, и скрипучим голосом на всю округу заявила:

— Почему это меня не встречают!

Вокруг суетились слуги, то и дело, останавливаясь и поглядывая на меня. И я, с присущей иным пожилым людям ворчливостью, стала подниматься по лестнице, громко стуча клюкой и сетуя себе под нос, но так чтобы слышали все, что несмотря на извещение, нынешняя молодёжь не считает нужным проявлять присущую воспитанным аристократам вежливость.

К моему удивлению, навстречу мне выбежал сам Давей. Жаль, а так хотелось видеть его матушку. На балу она была просто-таки неотразима, пытаясь от меня избавиться.

— Ривен, мальчик мой. Поди скорей к бабушке Агнес! — воскликнула я при виде Его Сиятельства, расставив руки в стороны в ожидании объятий. Вновь, как и на том памятном балу, называя его именем давно почившего деда.

Склероз у старушки и маразм, ничего не поделаешь, пусть терпит.

— Как ты возмужал! — добавила, больно стукнув, как бы случайно, своей палкой, обнимая со всей искренностью.

Он лишь поморщился, продолжая вежливо улыбаться, и виртуозно выкручиваясь из моих объятий.

Стало весело, лишь усилием воли подавила готовый вырваться наружу смешок. Как быстро я нашла его слабое место. Обниматься с пропахшей нафталином старушенцией не так приятно, как с юными красотками. Ну что ж, тогда буду спешить его обнять при любом удобном случае.

— Леди, Вы так неожиданно! — проговорил он, приглашая жестом в дом, при этом глаза загорелись озорством. Вспомнил, наверное, какой я фурор произвела на балу.

Интересно, они потом искали исчезнувшую в никуда бабулю? Или же наоборот, возблагодарили небеса, что она так быстро убралась восвояси?

Проигнорировав его высказывание, следуя сценарию, продолжила, словно не расслышала:

— Голубчик, а где же Маргарет? Она не выйдет встретить свою тётушку? — и остановилась на полпути, пристально рассматривая лицо герцога.

— Матушка сейчас спустится, — всё так же, с предельным вниманием отозвался Его Сиятельство.

В этот момент я заметила стоявшую в холле у подножия лестницы новоиспеченную герцогиню Саблер.

— А кто это прелестное создание? — спросила Давея, достав лорнет и рассматривая в него красотку.

— Знакомьтесь, — подвёл он меня к ней и представил нас: — Леди Гвен! Тётушка Агнес!

Она присела в реверансе, не особо глубоком, я в ответ лишь кивнула. Про себя подумав: «Молодо- зелено! Не знаешь ты, на кого нарвалась! Как бы знала, кланялась бы в ножки».

— Это не та ли это вертихвостка, что всё время гонялась за твоим состоянием? — спросила я герцога громким шёпотом.

Юная герцогиня ахнула в ужасе, а Давей лишь отрицательно покачал головой, стараясь скрыть усмешку.

— Что себе позволяет эта… — начала возмущённая Гвен, но супруг её перебил:

— Леди Гвен, будьте снисходительней к старости, — протянул назидательно, а я загордилась собой и им.

Не дал в обиду впавшую в маразм бабульку и то приятно. И что ещё заметила, Дав обратился к ней на «вы», а между супругами это несколько странно, учитывая то, что они практически одни, не считая совершенно глухой старухи.

Наконец заметила спускающуюся к нам леди Маргарет. Увидев меня, она, кажется, побледнела, но быстро взяла себя в руки и через секунду уже шла ко мне, радушно раскрыв объятия.

— Дорогая тётушка! — выдала она, окутав меня цветочным запахом своей туалетной воды, а я, в свою очередь, добавила ей шарма, присовокупив аромат нафталина и плесени.

— Маргарет, — проскрипела, изобразив радость. — Ты всё хорошеешь!

— Какими судьбами? — в свою очередь поинтересовалась она, приняв снисходительно мой комплимент и провожая меня в гостиную.

Естественно, на её реплику я никакого ответа давать не собиралась. По моей версии, милая старушка забыла отправить сообщение о приезде и глубоко уверена в том, что известила о своём посещении, поэтому и слегка удивлена, что её не столь помпезно встречают.

Очень хотелось убедиться, что грим на месте, да и перевести дыхание, продумав дальнейшие действия.

Остановилась, не заходя в помещение.

— Надеюсь, моя комната готова? — спросила её строго, словно расшалившегося дитя. — Эта тряска в карете меня порядком утомила.

— Да, да, конечно! — тут же спохватилась Маргарет, жестом подзывая управляющего.

Только сейчас заметила, что практически все слуги собрались в холле с такими заинтересованными лицами, что даже расстроилась немного, лишая их зрелища.

«Ничего, это ещё не конец, я намерена вволю повеселиться» — пообещала всем мысленно.

— Берт проводит Вас в ваши комнаты, — добавила старшая герцогиня, явно с облегчением, радуясь, что первая встреча прошла более-менее приемлемо и ничего из ряда вон выходящего не произошло.

— Я к вам ненадолго! — жестоко развеяла я её нежные мечты. — Погощу всего недельку-другую.

Видя, как они с трудом проглатывают мою бесцеремонность, продолжила:

— Мне не так много осталось, хочу посетить всех родственников, в надежде найти достойного преемника для моего состояния.

Я уже успела подняться на пару ступенек и теперь созерцала премилую картинку — все, включая и прислугу, замерли, переваривая информацию. А я, с довольным видом, отправилась дальше, вслед за управляющим.

Каким бы бескорыстным человек ни был, всё равно, дармовые деньги, что замаячили на горизонте, никого не оставят равнодушным. И сделают эту семейку очень милой и вежливой, а главное — безумно терпеливой. Даже тот факт, что у них денег и без меня немерено, не остановит в желании присвоить ещё. Я хорошо изучила человеческую натуру.

Конечно, так разыгрывать добропорядочных граждан нехорошо с моей стороны. И даже не представляю, что сделает со мной Его Сиятельство, когда узнает правду. Трёпка точно гарантирована. Но отчего-то, есть надежда на хорошее чувство юмора всех Лаисских.

Поднявшись в выделенную мне комнату, первым делом отпустила прислугу и ринулась к зеркалу проверять на месте ли грим.

К моему облегчению, всё было прекрасно и даже то, что я от волнения слегка вспотела, никак не повлияло на внешний вид. Единственное, что беспокоило — куда выбрасывать отработанный материал. Обвислая кожа, на шее и, частично, на скулах, смотрелась замечательно, но была из куриных, слегка подваренных шкурок и быстро теряла эластичность, высыхая от тепла тела. Наложенные сверху увлажняющий и тонирующий кремы немного улучшали положение, но ненадолго. Её хватало, максимум, на день, для этого я и запаслась шкурками. Только, чтобы не протухли, надо их спрятать в холодное место.

Зато перевоплощение было идеальным, даже Его Сиятельство, со всей свойственной ему проницательностью, ничего не заметил.

Звоном колокольчика вызвала прислугу и, подав небольшой горшочек, в котором и хранила свой гримерный материал, заявила, что это моё лекарство, оно должно храниться в холодном месте, и каждое утро, только лишь проснувшись, я должна его принимать. Надеюсь, она не любопытна и не станет заглядывать внутрь. Хотя, даже если и заглянет, ничего «такого» увидеть не сможет. Сверху я замаскировала травами.

Отпустив девицу, прилегла отдохнуть, мысленно подводя итоги первой встречи. Я осталась неузнанной — это хорошо!

После моего заявления, думаю, никто не побежал в архив, изыскивать есть ли у них такая родственница. А даже если и побежал, и что-то выяснил, вряд ли объявит об этом в ближайшем будущем. Наследство ещё никому не мешало. Правда, если этим кем-то не окажется сам герцог. Этот дотошный, если возьмётся — мне несдобровать. Одна надежда, что у него и так забот полно. И это хорошо!

Со своей женой он явно в не очень хороших отношениях. Даже если бы я ничего не знала, то, как они холодно держаться друг с другом, даёт мне надежду. Это просто замечательно!

Осталось только выяснить, где он хранит бумаги: в библиотеке, в кабинете, или в спальне. На первый взгляд это кажется сложной задачей, но не для взбалмошной старушки, которая может по случайности забрести в другое крыло здания и заблудиться. И даже неоднократно…

Немного отдохнув и наметив дальнейший план действий, села у окна в ожидании ужина. Надо будет к нему переодеться, только самостоятельно, без прислуги, дабы не пришлось объяснять ошалевшей служанке, от чего у старой леди под платьем вдруг совершенно молодое тело.

Ко мне в комнату аккуратно постучали, хотела уже пригласить посетителя, но вовремя сообразила, что бабуля не может услышать подобных звуков. Тот, кто был за дверью, немного помедлил, и вновь постучал. Так и не дождавшись ответа, в комнату зашла приставленная ко мне служанка.

— Ваша Светлость, — обратилась она ко мне, присев в реверансе. — Через полчаса будет подан ужин. Желаете ли переодеться к столу?

Я даже не шевельнулась, всё так же задумчиво глядя в окно.

— Да она же совершенно глухая, — вдруг проговорила девица, и добавила, спросив в пространство: — И как теперь быть?

Естественно, я не могла ей ответить, изображая совершенно не слышащую особу.

Юная прислуга любит говорить сама с собой, это мне на руку, могу услышать много интересного.

— Если я её трону за рукав, это будет приемлемо? — вновь заговорила она, подойдя чуть ближе, повысив голос позвала:

— Ваше Сиятельство?

Но я продолжала изображать статую. Очень интересно до чего же она договорится.

— А бабулька-то богата, говорят, как сам король, — проговорила тихо служанка. — Было бы неплохо ей угодить, может расщедрится и мне чего-нибудь оставит.

«Вот, нахалка! — подумала я. — В доме герцога нахальство вещь заразная. А слухи-то о богатой старушке быстро распространились, ещё и обросли дополнительными фактами».

Надоела мне эта болтушка, поэтому я решила «отмереть» и увидеть наглую девицу.

— Что ты здесь делаешь? — резко обернувшись, осадила ту, и поднялась со стула.

— Я пришла сказать, — быстро нашлась она, чуть не крича, стараясь хорошо выговаривать слова, и помогая жестами. — Через полчаса будет ужин. Спуститесь вниз или велите подать вам в комнату?

— Чего кричишь, я не глухая! — выдала я с совершенно непроницаемым видом и с удовольствием наблюдала, как вытягивается её лицо.

— Ступай, — продолжила уже мягче. — Я спущусь вниз. Позаботься, чтобы мне принесли в комнату рюмочку коньяка, для крепкого сна.

Она присела и вежливо переспросила немного тише:

— Вам приготовить ванну?

Так хотелось ответить: «да», но, по легенде, я её не услышала.

— Не глухая она, как же! — тут же дерзко заявила нахалка, но на лице изобразила предельную почтительность, а затем, ещё раз присев в реверансе, резво выбежала.

А я довольно улыбнулась. Теперь при мне слуги будут менее осторожны, и, возможно, я смогу услышать много интересного.

Переодела и поправила парик. Всё-таки пришлось взять парочку с прическами на седых волосах (свои я так и не придумала, как покрасить, чтобы стали почти белыми). В парике немного жарко, словно в шапке сидишь, зато легко изображать глухую — слышимость и так нарушена. На ночь же планировала надевать старомодный чепчик, чтобы и мне полегче, и от возможных любопытствующих взглядов маскировка.

Осмотрев себя ещё раз в зеркале, удовлетворённая полученной картинкой, отправилась вниз в ожидании забавы. У меня прямо мурашки по коже забегали от предвкушения чего-нибудь эдакого.

К моему приходу все уже собрались за длинным столом в вежливо-терпеливом ожидании.

«Как приятно! — мысленно одобрила хозяев. — Почтение к старости — залог того, что и к тебе отнесутся с таким же вниманием на склоне лет».

По приезде я увиделась практически со всем семейством, не считая старшего из Лаисских и, так называемого, шурина. Отец Его Сиятельства мне сразу понравился. Статный, с военной выправкой. Он смотрел на меня по-доброму, располагающе, хотя взгляд и был цепким, таким же как у сына. Чувствовалось во всем его облике спокойствие и мудрость. Старший герцог первым ко мне подошёл и, приложившись к ручке, представился.

Я кивнула, улыбнувшись, благосклонно принимая его знаки внимания. А вот дальше, меня уже понесло и что случится в сегодняшний вечер, уже от меня просто не зависит. Ну не могу удержаться от проказ, глядя на чопорную матушку Давея.

— Кто этот милый молодой человек? — спросила я у старшей герцогини, словно не услышала ни слова из его речи.

Супруги напряженно переглянулись, почувствовав себя неловко.

«Терпите, мои хорошие, это только начало» — заморгала я невинно глазками.

— Это мой муж, — заговорила матушка герцога, произнося слова предельно громко и раздельно. — Эдвард Саблер герцог Лаисский.

— Герцог? — переспросила я её и моя улыбка, предназначенная её мужу, стала кокетливой, правда зубы не показывала, дабы вдруг не заметили их слишком здорового для такой дряхлой старушки блеска.

«Шалить так, шалить, — подумала я и добавила:

— Маргарет, ты всегда была ловкой. Это ж надо было отхватить герцога, да ещё и такого красавца!

Давей крякнул, явно сдерживая смех. Старший герцог закашлялся, а вот лицо герцогини от чего-то пошло пятнами.

— Эта старуха меня доведёт, — процедила она сквозь зубы, обращаясь к своему супругу.

— Не преувеличивай дорогая, — не поддержал её настроения герцог. — Милая старушка.

— Просто, она назвала тебя красавчиком, вот ты и растаял.

— И разве она не права? — хохотнул старший герцог, а я даже дыхание затаила, так были похожи интонации Лаисского-старшего на интонации младшего, когда тот пытался меня соблазнить. Невольно взглянула на герцога. Он наблюдал за процессом представления со стороны и явно забавлялся.

Его родители продолжили тихо переговариваться, кидаясь друг в дружку безобидными колкостями, а ко мне подошёл действительно красивый молодой человек. Можно было не представлять, я и так поняла кто он. Сходство с сестрой было, что называется на лицо. Блондин с голубыми глазами, такими же, как у Гвен.

Внутри шевельнулся червячок ревности, из-за него шурин герцога мне показался неприятным, несмотря на свои манеры, и явное желание мне понравиться.

Когда с представлениями было покончено, все не спеша расселись за стол. Меня посадили по правую руку от старшей герцогини, как раз напротив Давея с супругой, что слегка расстроило. Хоть герцог и уверял меня, что никаких отношений между ними нет, было больно на них смотреть и огонь ревности с каждой минутой разгорался во мне всё больше.

Первое время за столом царила тишина, нарушаемое лишь лёгким перестукиванием приборов о тарелки. Слуги в доме герцога были вышколены идеально и двигались практически бесшумно. Я даже не замечала, в какой момент передо мной возникало то или иное блюдо. Вино в бокале не исчезало, хотя я и прикладывалась частенько, но лишь по глоточку, чтобы запить горечь от созерцания сидящей напротив пары. Нельзя мне пьянеть, я сейчас словно в тылу врага, один неверный шаг… Меня, конечно, не казнят. Но трёпку, боюсь, получу от Его Сиятельства знатную.