Звездный поток. Юнга

Глава 6 Коты и лампы

Год 1139 от начала Экспансии

Гиперпространство, на борту космического корабля «Кузнечик» (демилитаризованная «Саранча 8М»).

— Я закончил, — Стражински ввалился на камбуз с таким несчастным видом, будто потерял близкого родственника, и никак не мог примириться с этим. — Осталось повесить твою койку, но этим, юнга, ты будешь заниматься самос… А чем это пахнет?

— Обед. — лаконично ответил я, помешивая суп. Обычный томатный суп, он как раз уже доходил.

— В смысле, ты приготовил⁈

То есть, я стою у плиты, в фартуке, вокруг все шкворчит и пыхтит, а он такой — ты приготовил? Нет, блин, Пушок из духовки вылез! А, он же не знает про Пушка…

— Ага.

— А можно попробовать?

Что-то у нашего аэробайкера-залетчика совсем когнитивные способности ослабли. Не иначе, душевная травма из-за демонтажа любимой игрушки так повлияла.

— Нет.

На лице Стражински появилось такое выражение, будто ему прямо сейчас убедительно доказали, что Дед Мороз все-таки существует, и в самом деле разносит подарки хорошим мальчикам и девочкам, но вот конкретно к Корнелиусу он не придет. Ни в этом году, ни в следующем.

— А?..

— Ори, ну прекращай уже над ним издеваться, — хмыкнула Зеленая, следящая за мясом по-капитански. — У него же приступ сейчас случится!

— Точно! Захлебнется слюной! — поддакнул Ра. Красный делом занят не был, но наблюдал за всем, как самый главный контролер.

— Я на всех готовлю, Корнелиус. Для экипажа и гостей, — ну не мог я его немножко не потроллить! Да и было за что, в общем-то. Но видя, что пилот продолжает мрачно тупить, пояснил. — Для тебя тоже, в смысле.

— Да?

И ведь главное, я рассказывал, что умею готовить! Еще при найме. Всем. Но, видимо, команда решила, что это я так про продвинутый уровень владения автоповаром говорил.

— Что это вы притащили на мой корабль и почему оно так вкусно пахнет?

Не успел я ответить на вопросы Стражински, как в камбуз вошел Хорнази. Здоровяка бронита тоже привел нос. Пришедший первым пилот не закрыл дверь, и запахи пошли за пределы кухни.

— Я готовлю обед.

К счастью, Майк не пошел по тому же пути, что и Корнелиус. В смысле, не стал повторять все его вопросы, вроде: «Сам?» или «Ты умеешь готовить?» Может больше поверил мне, когда я говорил о своих способностях, а может просто не успел. Ведь вслед за ним на кухню проникла и Ширай.

Безопасница с умильным видом втянула носом воздух и с каким-то невероятно мечтательным выражением произнесла:

— Великий Космос, нас что, будут кормить этой вкуснятиной? Пахнет — божественно!

— Это Ори приготовил. — зачем-то пояснил Стражински. И тут же был сбрит ответной фразой.

— Ну уж понятно, что не ты!

— Да я просто сказал!

— Уже демонтировал симулятор?

— Вот почему ты такая стерва?

В общем, парочка вечных антагонистов прямо здесь приступила к выполнению стандартного протокола — вынеси мозг друг другу и всем вокруг заодно. Мне пришлось выразительно посмотреть на Хоранзи, который все понял без слов.

— Так, не мешаем повару работать, а то обед у вас будет такой, к которому вы уже привыкли!

Здоровяк тут же принялся мягко выталкивать пилота с безопасницей. И у него почти получилось, но тут вмешался новый, неучтенный фактор, заблокировавший весь дверной проем.

— Что происходит? — строго спросил капитан Кос Фаркаш у всех собравшихся. А потом персонально у Ширай. — Мария, в чем дело? Я тебя жду в рубке вахту передать, а ты опять с Нилом закусилась? И почему на камбузе? Кстати, а чем это так вкусно пахнет?

Вот это высший пилотаж, я понимаю! Экипаж, говоря друг другу «давайте выйдем и не будем мешать юнге кулинарить» умудрился застрять в дверях на все десять минут, которые мне требовались, чтобы закончить начатое.

— Все готово, можно садиться и есть уже, — сначала я хотел произнести фразу ехидно, но потом вдруг понял: они ж не специально это устроили. Просто так долго питались хрен знает чем производства багованной автокухни, что банально не смогли себя заставить уйти от таких запахов. Подсознание не пустило. И я их пожалел. Даже засранца Стражински. Не стал ерничать, вместо этого попросил: — Пассажиров тоже пригласите, пожалуйста.

Капитан без лишних слов лично взялся за комм, чтобы выполнить мое распоряжение. И даже ничего не проворчал о субординации. Вот что вкусная еда на голодный желудок вытворяет!

— Да у нас тут премиальное питание на борту, оказывается! — хрипловато обрадовалась Рипли. — А я-то думала, придется весь полет впихивать в себя «шедевры» армейского автоповара! Ностальгия, конечно — но я рада, что пришлось ограничится воспоминаниями.

Я заметил как переглядываются за её спиной Кос и Майкл.

— Пап, но я не хочу обе-едать! — послышалось из коридора жалостливое нытье Алисы. — У нас ведь галеты есть и шоколадная паста…

— Тебе так понравился экипаж Кузнечика — и ты хочешь их обидеть, не присоединившись к общей трапезе? — профессор очень хорошо знал, куда давить.

— Не хочу… — гораздо тише пробурчала девочка.

Они вошли ровно в тот момент, когда я начал подавать на стол тарелки с супом, не забыв перед этим разложить хлеб.

— Ой, Ори… это ты готовил⁈

— А мой суп пробовать будешь? — деланно-равнодушно спросил я, постаравшись незаметно подмигнуть и показал младшей Дрейк пиалу вместо тарелки. Туда больше половника при всем желании было не влить.

— Буду! — сразу оживилась Алиса.

Себе налил последним и уселся рядом с подругой. И тут же голодные взгляды скрестились на Фаркаше, отчего он едва не подавился еще до того, как первую ложку в рот отправил. В напряженной тишине он неловко кивнул и предложил.

— Ну… начинаем, что ли?

— Приятного аппетита! — добавил я, и мой голос сработал как хлопок стартового пистолета. Вот все пробуют… и ложки начинают мелькать все быстрее! Ах, это приятное чувство, когда твою крутизну оценили. Даже собственный голод отступает.

Я подмигнул соседке, все еще с сомнением рассматривающую пиалу и сделал жест, будто пью через край. Мол, сразу в себя влей и папа доволен будет, что все скушала. Дрейк сразу смекнула «лайфхак», отхлебнула… удивленно округлила глаза — и в момент вычерпала себе в рот ложкой все, что осталось. Я без слов подвинул ей свою тарелку, к которой не успел притронутся и пошел наливать себе новую.

Когда пришло время накладывать второе, до Хоранзи наконец дошло, что повару семи лет не мешает помочь с раздачей. Иногда размер имеет значение. Мне без всякого смеха пришлось использовать лестницу-табурет, вообще-то предназначенную для того, чтобы доставать что-то из подвесных шкафчиков.

За вторым и началась неспешная застольная беседа классической просьбой передать соль. Слово за слово…

— Первый раз меня так вкусно кормят на транспортнике, — сообщил профессор, откидываясь на спинку дивана с чашкой чая в руках. — А ведь я на них полетал. Не в обиду вам будет сказано, капитан, но на судах, вроде вашего, обычно экономят на поваре. Так что уважили, благодарю! Могли бы и похвастаться, когда мы обсуждали контракт. Важный же момент. Ори — тебе моё отдельное восхищение! В таком возрасте — и такое мастерство!

Дрейк вроде говорил о еде, но сам незаметно кивнул на дочку. Алиса умудрилась до того наестся, что превратилась из реактивнго электровенника в слегка осоловевшую девочку нормальной скоростной категории. Сейчас она пила горячий чай, то и дело отдуваясь.

— Меня мама научила, — изобразив положенное смущение, признался я. И пояснил для экипажа, стараясь избежать лишних вопросов. — Констанция.

Корнит-суперкарго удивленно сдвинул костные пластинки бровей: не ждал от инженера-информационщика таких талантов. Н-да. Знал бы он, в каких областях у мамы Кони основные таланты — к «Кузнечику» и на километр не подпустил бы!

— Ну, строго говоря, мы и сами не знали, что наш юнга так хорошо готовит, — со смешком ответил Фаркаш. — Только к вашему визиту расстарался. Интересно, ради кого конкретно?

Вот ведь собака страшная! Я его тут кормлю, а он еще и ерничает, и на дочку Дрейка намекает!

— Я работал, вообще-то, — стараясь не показать детскую обидку, пожал я плечами. — Вот, камбуз отмыл, зелень высадил, роботов-уборщиков починил…

Понял, что получается какое-то глупое оправдание, я с комма скинул кэпу свою отчетную таблицу. Её в конце месяца подавать, вообще-то, надо, полностью заполненную. Да и не хотел я носом Фаркаша тыкать в список поломок, который по большей части исправили Синий с Красным вообще без моего участия. Но раз дело пошло на принцип — ткну. Видите ли «они не знали»! А кто мне кухню задвинул в личную зону ответственности?

Кос открыл отчетность с усмешкой и некоторой ленцой. Приятно было смотреть, как у капитана вытягивается лицо по мере прочтения! Знай наших! Хоранзи увидел реакцию партнера и легко подтолкнул Фаркаша в бок: благо, сидел рядом. Кэп поделился с ним файлом. Теперь и на чело суперкарго набежала легкая тень.

— Не обижайся на кэпа, Коррен, — фыркнула Ширай. — До тебя у нас еще не было в экипаже никого, кто добровольно хотел бы стоять за плитой. Он просто не хотел тебя заставлять. Одно время дежурства по камбузу мы вообще ввели как наказание. Но после того, как досталось готовить Стражински…

— Маша! — не отрываясь от чтения, прикрикнул на неё Майкл.

— Молчу, молчу…

— Всегда б такие сюрпризы с питанием на борту происходили, — сытость, умиротворение после еды, чашка горячего чая в руках и хорошая компания, настроила ученого на благостный тон. — Я, в бытность свою студентом, попал как-то на практику на планете Дикого космоса. Доставляли нас к той планете, помнится, на какой-то развалюхе — уж не знаю, университет так деньги экономил или просто нашей группе так «повезло»? Автоповар там готовил только два блюда — кашу из пяти злаковых и грибной суп-пюре. Причем, делал это так, что друг от друга они отличались только запахом. Ну и немножко вкусом. А на вид — одна и та же склизская масса. Бр-р! Как вспомню — дрожь берет!

— А долго летели? — спросила отца Алиса.

Девочка уютно устроилась у него под боком, и вся превратилась в слух. Похоже, именно эту историю от него она еще не слышала.

— Две недели в гипере. — ответил тот. — Вся наша группа чуть с ума не сошла от этого рациона. Одна была надежда — на консервы, которые для нас закупил университет для полевого лагеря. Мы натурально ждали прибытия на планету, чтобы наконец нормально поесть. Но по прилету выяснилась одна маленькая деталь. Как оказалось, универ закупил для экспедиции…

Профессор Дрейк явно неплохо читал лекции для студентов. Во всяком случае, искусством создавать и держать паузу он владел в совершенстве. Позволил молчанию повиснуть в кают-компании ровно настолько, чтобы каждый смог придумать свою версию, но не успел озвучить.

— Обезьянье мясо!

— Да ладно!

— Тушенка из обезьян?

— Фу, какая гадость!

— Я слышал про какую-то планету, где обезьяны считаются деликатесом. Но вот чтобы тушенку!..

— Без вариантов, ваш завхоз крутанул какую-то схему с бюджетными закупками. — последним высказался Фаркаш, явно со знанием дела.

— Возможно, — согласился ученый, довольный реакцией слушателей. — Тогда у нас не было возможности проверить его работу. Приходилось довольствоваться тем, что есть.

— Пап, и вы что, правда ели мясо обезьян? — с каким-то затаенным ужасом спросила Алиса.

— Ну что ты! — рассмеялся старший Дрейк. — Нет, если бы нас отправили на планету без биосферы, тогда да, пришлось бы — куда бы мы делись? Но, к счастью, там, где у меня проходила практика, имелись животные. Так что половина нашей экспедиции работала по специальности, выполняя нормативы за себя и за своего товарища, а вторая все время занималась охотой. Так что, можно сказать, питались мы неплохо, хех. Парочка отравлений, пока разобрались с тем, как правильно готовить местную фауну, не в счет. Зато какой опыт!

Все это время мои говорливые фамильяры молчали, рассевшись или улегшись на столе вокруг Рипли. Казалось, они уснули, но смешки окружающих их разбудили.

— Обезьяны, они же предки человека? — сонно подняла голову Ло.

— Не предки, но близкие родственники. — поправил Кер. — Гены совпадает на девяносто девять процентов.

— Дичь какая-то… — махнула хвостом рыжая…

— Люди капец какие странные, — подмявкнул Ра. — Коты — вот вершина эволюции во Вселенной!

— Ты Зверь Потока. — с академической дотошностью поправила Красного Ная. — Форму выбрал Ори, так что…

— Вот я и говорю — молодец! Правильный выбор сделал!

Синий встал, потянулся… и молча, аккуратно переступая посуду, добрался до сенсорного блока на стене. Плавно уменьшил яркость потолочных светильников и заставил фито-светильники над столом пожелтеть, окончательно создавая камерное настроение. После чего молча же ушел назад. Прикол в том, что никто не заметил плавной смены режима освещения, все увлеклись беседой. В кают-компании сам собой начался караван офигительных ламповых историй, в исполнении опытных космических путешественников. На этот раз, говорить начал наш старпом Хоранзи. Причем, зашел по классике.

— Свою карьеру суперкарго я начинал на крупном рейсовом корабле. Как раз таком, которые обеспечивают логистику между центральными мирами. За время службы я там всякого повидал, но больше всего мне запомнилась одна история. После которой на определенные продукты смотреть не могу. Началась она в рейсе от Алмары до Догуана, обычном, на самом деле фрахте, который ничем не отличался от других…

— Ты же не будешь сейчас перечислять все, что вы тогда везли? — с сарказмом уточнил Стражински, которого такая долгая прелюдия не очень устраивала.

— Надо — буду. — грубовато отрезал старпом. — Если для дела.

Мехвод закатил глаза, не подозревая, что виной недовольства суперкарго является мой отчет. Впрочем, Майк отлично умел разделять дело и потеху, потому с довольной миной, продолжил.

— Платили нам хорошо, в принципе, но зарабатывать удавалось еще кое на чем. Дело в том, что после каждой разгрузки, на внешних подвесках почти всегда остается какой-нибудь крэш. Объемы мы возили большие, так что заказчик процент-другой в партии в расходы списывал заранее. Ну, знаете, крепление заест или автопогрузчик углом одного контейнера распорет другой из-за ошибки центровки содержимого. А нам, экипажу — потом «красные» секции высвобождать вручную! Но компенсировалась эта неприятная обязаловка возможностью нет-нет, да прибрать к рукам ценные вещи из поврежденной упаковки. Которые можно было потом продать, например.

В том как раз рейсе с Алмары до Догуана крепко помяло один контейнер. Прям гармошка получилась. Еле сняли с направляющих! Сдавать его, понятно, получателю никто не собирался, и после разгрузки мы затащили его в трюм. Долго вскрывали — уж больно неудачно деформировало. Наконец открыли, а там…

Работать с паузой, как профессор, старпом не умел — практики, наверное, не хватало. Поэтому у него просто получилась короткая заминка, после которой сразу же прозвучал и ответ.

— Белужья икра! Причем, не черная, а золотая! Две с половиной тонны золотой белужьей икры!

Мне показалось, что только Дрейк, я, Рипли, да еще Фаркаш вообще поняли о чем идет речь. Я про разновидности осетровой икры (ее всю скопом называли черной, но там штук пять разновидностей), слышал еще в прошлой жизни, хотя и не пробовал ни разу. Золотая считалась самой редкой и от этого самой дорогой. Профессор, понятно откуда, зоолог, вообще-то. Ну а кэп, возил, возможно.

А вот для Корнелиуса и Марии сказанное старпомом было из серии «что-то на богатом». Взрослые сделали умные лица, типа поняли о чем речь, и со значением покивали. Алиса же что-то шепнула отцу на ухо, и таким же образом получила необходимое пояснение.

— Если в деньги переводить, то там один килограмм тянул на десятки тысяч кредитов, — продолжал между тем Хорнази. — Огромные деньги, даже если с дисконтом скидывать. Ну, мы обрадовались, конечно. Поделили доли заранее. Тут нас как раз закончили загружать — говорю, долго провозились — и контейнеровоз наш взял курс за к следующей маршрутной точке. Рассчитывая там нежданный навар и скинуть. Ходу было полторы недели, но в самом начале рейса случилась еще одна неприятность.

Здесь Майк опять взял паузу, но не для драматического эффекта, а чтобы отхлебунуть чаю из кружки. Сделав это, он продолжил.

— Пока мы шли на Догуан, в морозильнике, где хранился весь запас продуктов для команды, вытек весь хладагент. И обнаружили мы это лишь после начала прыжка. Понятное дело, все, что могло пропасть — пропало. В «живых» осталась только мука, соль и масло. А за срыв доставки не по аварийной ситуации — такая неустойка, что лучше поголодать эти двенадцать дней!

— И две с половиной тонны золотой икры. — напомнил Фаркаш, который, как было понятно, эту историю уже слышал. — Тем, которые не раздавило в трюме-то ничего не сделалось.

— Ага, икра… — хохотнул старпом. — На завтрак икра с хлебом, на обед — икра без хлеба, на ужин — короче, тоже икра. Захочешь пожрать, а ничего больше нет. Одна икра эта, проклятая!

— И что, вы ее всю съели? — спросила Алиса.

— Шутишь? Две с половиной тонны на пять человек экипажа? Нет, конечно. Дошли до точки, скинули со скидкой и забыли, как страшный сон. С тех пор на икру — неважно какую — я в принципе смотреть не могу. Сразу вкус этот во рту… Бр-р!

— С икрой еще ничего, — добродушно посмеялся Фаркаш. — Она в банках была и деться из них никуда не могла. Помнишь, что у Громыко стряслось, когда она подрядилась яйца особо ценной породы куриц перевезти? Там еще заказ был с одного края Ста Миров на другой.

— Это когду у неё криогенная установка разморозилась? — попытался вспомнить корнит.

— Если б установка, — хохотнул Кос. — Оплодотворенные яйца вместе с инкубатором на них настроенным продали. И при погрузке забыли баллон с дополнительным хладагентом к этому самому инкубатору подключить. Тот ровно на середине пути исчерпал газ, начал мигать аварийными индикаторами и пищать! А толку-то, если он в самом углу другим грузом заставлен. И тогда комплекс, настроенный на сохранение содержимого, яйца начал греть, чтобы вывести цыплят. И ведь вывел же! И дверцу камеры открыл. Экипаж просыпается, начинает рутинные процедуры выполнять — а весь корабль в синего цвета птенцах!

Тут уже смеяться начали и мы с Алисой, представив себе ситуацию.

— Это еще не все, — остановил нас кэп. — Контракт-то заключен, и ошибка допущена со стороны перевозчика. Пришлось Громыко с командой ловить синих… и устраивать курятник! Прямо на корабле! Корм им покупать на промежуточных остановках, поить. Ловить, когда они опять разбегались. И сдавать уже почти взрослых куриц заказчику!

Перестать смеяться оказалось очень сложно. Немного пожив на борту, я уже мог представить, какого размера геморрой случился со всем экипажем относительно небольшого грузовика, когда им пришлось каждый день заботится о десятках птиц. Жрущих как не в себя, все разбрасывающих, норовящих пролезть в вентиляцию и технические люки. Жесть!

— Зная Громыко, она еще и премию с заказчиков стрясла за то, что вырастила им цыплят, — уверенно сказал Хоранзи.

— Не без того, — ухмыльнулся кэп. — И за корм, и за особые условия, и за то, что вахтенных назначили, чтобы тот им читал вслух и музыку ставил. Только знаешь, чем все закончилось? Они благополучно оттуда улетают, а через пару месяцев Громыко узнает, что парочка вахтенных так сжились с цыплятами, пока их везли — что по одному себе тайком оставили в качестве питомцев! Я её в баре портовом встретил, где она как раз эту новость пыталась виски запить!

— Птицы, хех, — Рипли потягивала чай, закрыв глаза. Судя по тому, что она иногда рефлекторно пыталась кого-то погладить — моих фамильяров рядом с собой она неосознанно как-то ощущала. Видно, потому и решила поучаствовать в обмене историями. — Когда я мичманом «Нормальном» служила — это сторожевой корвет пониженной заметности — нам пришел приказ прибраться за одной экспедицией. Они там на одном из диких миров ковырялись, находящимся в ледниковом периоде. Задание от Академии Наук Элитеи, все дела. Накопали изо льда настолько дохрена, что даже все пожитки оставив в лагере, только часть образцов уволочь смогли. И кого ж отправят подчищать за яйцеголовыми, уцепившимися за государственную сиську? Конечно же, военных.

Она отпила чаю и продолжила рассказывать.

— Работа мерзкая и тупейшая: собирать и поднимать сборные помещения и всякую прочую дичь, основательно разбросанную по округе. А там каждый час пурга, везде вокруг накопаны прямо во льду шахты — не дай Поток, упадешь! Мы туда сменами летали с бортовым шаттлом, все злые, замерзшие, без мата говорить разучились. Конечно, косяков наделали множество — в том числе не подключили к внешнему питанию несколько контейнеров с биоматериалом. В двух из них болото довезли вместо «ценнейших образцов», а в одном оказался выпиленный вместе с куском льда трехметровый крокодил!

Так-так, я ведь слышал эту историю! Неужели она и правда с Рипли произошла?

— Эта гадина как лягушка оказалась: оттаяла, сбила крышку ящика своего и сбежала на инженерную палубу! Здоровенная хрень — но пролезала чуть ли не везде, как мы позже убедились. И всем б ничего, если б она себе устроило гнездо не на кожухе гипердрайва. И не выбила там пару кабелей из гнезд. Когда у нас во время прыжка у нас гипертяга ушла в облом — мы еще даже не знали о побеге этой пакости. Кэп Шепард вместе с двумя мехводами пошел разбираться — там-то на них эта тварь и напала!

Видно было, что история вызывает у охотницы сильные эмоции.

— Если б не капитан — техники там бы и кончились. Тварь оказалась еще и смертельно ядовитой! Одна царапина — и все, через пару минут слабость и потеря сознания! Шепард вытащил обоих на жилую палубу за счет своего сродства с Потоком — но и сам уже у самого медотсека свалился, — продолжала Лиза. — Аппликаторы первой помощи не помогали от слова «совсем». Если бы «Нормальный» не считался кораблем повышенной автономности — нам бы просто на всех капсул медицинской гибернации не хватило! Потому что крокодил сунулся за ними по кровавому следу и умудрился порвать пастью еще нескольких мичманов и двух офицеров. Пока мы со Сьюзен, то есть с лейтенантом Ивановой блокировали и заваривали технические люки, чтобы локализовать тварь, оставшиеся мужики из числа экипажа вооружились в арсенале. И как только противник оказался в западне — двинулись его убивать.

Рипли хмуро оглядела камбуз.

— Когда я увидела тварь близко, на ней живого места не было от попаданий пуль и плазмы. И ни одно не пробило шкуру насквозь! А еще оказалось, капсулы не способным были справится с ядом. Стабилизировать ситуацию — да, а вот вылечить — нет. Под конец нас осталось двое — и наш корабельный кот. Меня тогда уже трижды кусал зеленый урод — но я всякий раз успевала промыть рану. Знали бы с самого начала, как это правильно делать… И все остальное тоже.

Рассказчица еще отхлебнула чай, вслушалась в полную тишину в отсеке, и с невеселой, но агрессивной усмешкой закончила.

— К этому моменту мы уже две недели болтались в гипере. Ровно в двадцать четыре раза превысив безопасный срок. И мы начали чувствовать, как Поток начал понемногу менять нас. Было принято решение со всеми собранными знаниями дать бой инвазиру, которого мы сами затащили к себе на корабль. Раскопали среди поднятого с поверхности оборудования два установщика крепежа для ветровых растяжек. Это такая дура, которая вбивать метровый стальной кол с кольцом хоть в лед, хоть в скалу. Надо только вплотную приставить инструмент к нужной поверхности. Один такой взяла я, второй — Иванова. Когда я смогла-таки запрыгнуть на голову зеленой гадине и вдавить спуск — нас всех несколько раз достали.

Тут выражение лица Рипли сменилось на удовлетворенное.

— Не передать того счастья, с которым я пригвоздила черепушку чудовища к палубе! И еще, и еще — спину, чтобы двинуться не мог! Попыталась сразу промыть раны — но поняла, что опоздала. Я вставила кабели, из последних сил дотащила Сьюзен до капсулы и пошла в рубку. Теряя сознание, смогла перезапустить гипердрайв и убедится, что «Нормальный» опять движется по маршруту. И яд отправил меня в небытие…

— И вы героически умерли, тетя Элизабет⁈ — Алиса со слезами на глазах сжала кулачки.

— Как видишь, нет, — усмехнулась охотница. — Оказалось, Поток успел меня изменить, и я стала к тому времени имунна к тому яду. А, может — заслуга Рыжика: когда я очнулась, он лежал, свернувшись у меня на коленях и лизал раны на моих руках. Потом я посмотрела по камерам внутренней безопасности: он делал это все три дня, пока я была в отрубе. Он, кстати, так и живет до сих пор с моими родителями на Цзере.

— Фу-ух! — напряжение истории отпустило младшую Дрейк. — А что было потом?

— Потом? — охотница фыркнула. — Потом было внутреннее расследование и едва не дошло до трибунала. Но все ж армейские чины предпочли замять. Иванову повысили вне очереди — и запихнули на самую дальнюю обитаемую станцию Ста Миров замкомом! Я потом узнала, что на кораблях, где она служила, вечно происходили биологические происшествия. То жуки какие-то нарушили работу систем, в другой раз и вовсе здоровенный кальмар вырос прямо в системе очистки воды. Шепарду не повезло: ему от яда досталось больше всех. Долго держали в стационаре на замещении пораженных тканей. Считай — разобрали и заново собрали. А я…

Лиза выдохнула.

— А мне сунули в зубы лейтенанта и уволили «по ранению», досрочно закрыв контракт. И я оказалась на улице, ничего не умея, кроме как стрелять и попадать. Ну еще водить всякое, правильно укрываться — всему чему в армии обучают. Я задумалась, чего же я хочу? И поняла, что желаю убивать монстров и ловить монстров — ведь кто-то должен это делать. И не прогадала, как видишь! Профессиональные охотники редки, всегда нужны и платят нам очень, очень неплохо. Можешь у своего папы уточнить!