Зодчий. Книга IV

Глава 20

— Я буду защищаться, — предупредил я, встретив роковую поступь монахини на своём крыльце. Да, в халате. Надеюсь, не слишком провоцирую, но времени переодеваться в парадное у меня не было. Равно как и желания так утруждаться ради очередной встречи с «фанаткой».

— Именем Господа нашего, перестань упрямиться, — сказала Ирина, пройдя калитку. Потом ойкнула, получив камушком в ногу, и в изумлении воззрилась на Нямко. Ведро встало на мою защиту, словно пытаясь заменить Снегова, и зашуровало ручкой в себе в поисках следующего снаряда.

— Что это⁈ — опешила Ирина, в руке гостьи вспыхнул фонарь, чётко выдёргивая из тьмы силуэт моего жестяного телохранителя.

— Скверна⁈ Здесь⁈ Не может того быть!

— Ирина, уходите, пожалуйста. Я с уважением отношусь к вере и к монастырю Святой Варвары, как и к вам лично, но всё-таки это переходит все границы.

— Ты говоришь так, потому что боишься, — переключилась монахиня. — Ты должен перестать бояться. Открой своё сердце Богу.

— Прелюбодеянием с его сестрой? Так оно открывается? — не удержался я.

— Если Господу так угодно, значит, именно так и будет.

Она двинулась по дорожке ко мне.

— Всё пройдёт быстро, Носитель Обетования. Я смотрела, как это нужно делать. Ай!

— Нямко, перестань, — попросил я, и снизу раздалось недовольное:

— Ням, няма ня!

Но кидаться камушками оно прекратило, а потом я услышал, как ведро шуршит во тьме, в поисках выброшенного им богатства. Монахиня тем временем поднялась на крыльцо и остановилась рядом со мной.

— Не упрямься, — сообщила она мне, — ты один. Никто не узнает, если тебя тревожит твоя репутация. Это останется только между нами, хоть и странно хранить верность той, что всю жизнь провела во грехе.

Ей бы поработать немного с соблазнением. Придыхание какое-нибудь, манеры жеманные. Повернуться красиво, и наклониться, что-нибудь уронив, а не вот так вот. Грубо, агрессивно и язык тела скорее походит на подготовку спортсменки к боям без правил.

— Вы не понимаете, матушка. Я категорически против того, чтобы меня насиловали. Как бы странно это не звучало.

— Не обманывай себя, Носитель. Ты всего лишь мужчина, и ты предаёшь свою природу. Но хватит. Блудница уехала днём, твой охранник ранен, и ты совсем без сил. Просто смирись. Сегодня всё закончится.

Её рука коснулась моей. Амулеты на шее нагрелись, отбивая биомантию монахини. Единственно, что я одел кроме халата. Знал, с кем придётся общаться. Красивые глаза Ирины дрогнули сначала в изумлении, а затем в злости.

— Может, это знак? — спросил я тихо. — Может, надо остановиться?

— Я должна была догадаться, что ты подготовишься, Носитель Обетования, — упрямо тряхнула головкой монахиня. — Защитная магия! Не смей припутывать к этому божественное проявление!

Она подняла руку, в которой был зажат пистолет. Огромный, по сравнению с её маленькой ладонью. Поэтому девушка подпёрла оружие второй рукой, упрямо сдула прядь волос, падающую на глаза. Ствол ходил ходуном.

— Проходи в дом и ложись, — странным тоном сказала монахиня.

— Ты же не выстрелишь, Ира, — улыбнулся я.

— Ты своей необъяснимой упёртостью обрекаешь человечество на вымирание от Скверны. Конечно, я выстрелю! — возмутилась она. — Какая разница, если пророчество не исполнится — все обречены!

Я протянул руку и без труда забрал пистолет. Затем демонстративно снял его с предохранителя и приложил ствол к своему виску.

— Нет. Нет, Носитель, не делай этого! Это смертельный грех! — перепугалась Ирина, а я нажал на спусковой крючок. Биомантка вздрогнула, порывисто шагнув ко мне, чтобы остановить самоубийство, но застыла. Я передёрнул затвор и повторил «выстрел». О том, что монахиня идёт ко мне с сюрпризом — Черномор сообщил заранее. Вывести её оружие из строя было делом пары секунд.

— Это ли не знак, Ира? — мягко спросил я.

— Как ты сделал это, Носитель⁈ — ахнула монахиня.

— Думаешь, я смог бы это сделать? — хмыкнул я. — Думаешь, кто-нибудь в этом мире сумел бы, если бы не было воли Его?

Она перекрестилась, растеряно отступила на шаг и замотала головой:

— Но пророчество… Оно же чётко гласит о конце времён. О чужаке, о непорочной деве. И он сказал мне! Но так… Я… Боже, дай сил мне, дай уверенности пройти по пути, избранному тобой. Избавь от голоса лукавого и шёпота тысячи мирских соблазнов.

Монахиня забормотала, осеняя себя знамениями.

— Не кори себя. Весь замысел известен только ему. Каждый из нас лишь кусок мозаики, — вкрадчиво сказал я. — Ты ведаешь только одну её часть. Мне известна другая.

— Он говорил с тобой? — воскликнула девушка. — Говорил?

Я не ответил, глядя в глаза монахини. Врать не хочу, пусть сама придумает версию. Надо просто со значением молчать. Вера и фанатизм всегда идут бок о бок. Ничего не имею против первой. Ко второму есть некоторые вопросики. Именно он ослепляет своих владельцев пуще любви, которая, говорят, и вовсе слепа и зла.

— Он говорил с тобой… — монахиня прикрыла рот ладошкой. — Он говорил с тобой… Получается, ты обманывал меня⁈

Интонация изменилась, стала обвиняющей:

— Ты утверждал, что этот голос принадлежит не ему! Что это демоны Изнанки! — сжала кулачки монахиня.

— Время предназначения ещё не пришло. Ещё не пробудился пятый град, — со значением сказал я, не обратив внимания на слова Ирины.

— Пятый град, — повторила эхом она. — Какой пятый град?

Её лицо прояснилось, приняло возмущённое выражение:

— Это же сказка!

Я хранил серьёзный вид, борясь с желанием взять девушку за плечи, потрясти и возгласить: «А с чем ты сама ко мне явилась, матушка? С суровой реальностью⁈».

— Это правда? — вытаращилась Ирина, сделав свои выводы из моего молчания. — Это правда!

Мгновение она боролась с собой, а затем бросилась на колени мне в ноги и запричитала:

— Прости, прости меня. Не ведала, что творю. Не понимала сути замысла Его!

Я почувствовал, как девушке стало легче. Ирина вдруг заплакала.

— Я не понимаю его и сейчас.

Пришлось присесть рядом с монахиней, прикосновением попросить её подняться. Глядя в наполненные слезами глаза, я тихо произнёс:

— Время придёт. Но случится это не сегодня. Не завтра. Помни про пятый город. Ты должна ждать, Ира. Ты должна быть готова. Но не сейчас.

Она часто-часто кивала, пожирая меня взглядом.

— Иди, Ира, — отступил я.

— Скажи, Носитель Обетования. Это очень больно… Когда. Ну… Мы будем исполнять пророчество. В тех видео, что я видела, это…

Она покраснела.

— Иди, Ира, — терпеливо повторил я. Биомантка поспешно засобиралась и спустилась по лестнице. Обернулась нерешительно, а потом торопливо вышла за ворота. Ударила калитка, а из-под дома донёсся ворчливый голос, ставящий вердикт тому, чему ведро оказалось свидетелем:

— Ням…

Я повернулся, чтобы отправиться назад в дом, и облегчённо вздохнул.

— Хозяин, что такое пятый город? — возник рядом со мной Черномор. Искусственный интеллект казался встревоженным. — В сети нет никаких данных про детали пророчеств, связанных с пятыми городами и прибытием чужака, способного зачать дитя победителя Скверны. Есть лишь древнее предсказание о том, что у мира будет возможность полностью избавиться от зла после пробуждения пятого града, но источником её считается шумерская цивилизация. Это совершенно разные пророчества по времени их сотворения!

— Зато красиво сходятся в одно целое.

Седовласый нахмурился и расстроенно спросил:

— Сходятся? То есть вы обманули монахиню Ирину⁈ С вами никто не говорил⁈ Никакой высшей сущности? Вы обвели меня вокруг пальца, Хозяин! Хотя, в моём случае это было ожидаемо.

Пауза.

— С вами на самом деле никто не говорил? — осторожно уточнил ИскИн.

— Черномор, ну сам подумай, а? — поморщился я.

— В моих настройках есть ограничения на обсуждение религиозных вопросов, — деловым тоном отрапортовал он. — Желаете их снять?

Я зевнул:

— Желаю спать.

Проспать удалось почти до обеда, и даже после этого мне не удалось почувствовать себя отдохнувшим. Большие затраты энергии, конечно, это творчество. Внутри образовалась пустота, от которой было чуточку прохладно. Невероятный акт творения, участником которого я стал, так и остался непознанным. В тот момент, когда под моими жестами менялась плоть гигантской рыбы, всё казалось понятным и логичным.

Вот только повторить это по собственной воле не факт, что получится. Сработало наше слияние с Баженовым, однако как только рыба была готова, всё заволокло туманом. Осталось на уровне ощущений.

После обеда в трактире я вышел на улицу. Сегодня посвежело, так что пришлось даже поднять воротник у плаща. Слева мимо башни Тринадцатого Отдела медленно плыл военный дирижабль. Тяжёлая мощь Империи бесславно прожигала дни. Ну, как говорят, чем дольше скучают солдаты, тем лучше для всех. Увидеть на своей земле все возможности боевых летучих кораблей не хочет никто из владельцев. Пусть где-то в другом месте горит и плавится камень под ударами орудий.

Пару минут понаблюдав за летающей черепахой, я позвонил Турову. Начальник гвардии ответил почти сразу же и выслушал мой запрос, коротко сказав, что люди сейчас прибудут. Я же тем временем вернулся к себе, где переоделся в свежее и загрузил стиральную машину. Придирчиво изучил своё отражение в зеркале, и вышел на улицу ровно в тот момент, когда к моему дому подходило трое запрошенных бойцов. Двое одарённых и Нюра. Последнюю вызвал специально, чтобы занять девушку, возлюбленный которой прохлаждался в госпитале под заботливой магией монахинь Святой Варвары.

За руль сел уже знакомый мне Волгин, и вскоре «Метеор» шуршал шинами по дороге в сторону Малориты. Я расположился на заднем сидении рядом с Якимовым, адептом Умений. Впереди на пассажирском месте с трудом устроилась Нюра. Никто ничего не спрашивал, и меня это вполне устраивало.

Заправившись у Малориты, мы свернули на шоссе к Хрипску, и уже через полчаса были на землях Володина. Дороги к Колодцу не оказалось. Помещение, в котором прятался освобождённый Конструкт, находилось на небольшом холме. Зона действия ему вытянули при помощи дорогущих усилителей, однако, что стоило отметить, Володин поступил так из вполне благородных порывов. Конструкт покрывал большую часть старого посёлка, обеспечивая его необходимой для жизни энергией.

Когда мы подходили по тропе к Конструкту, то у дверей в святая-святых увидели троих бойцов, увлечённо режущихся в карты. Два совсем седых и один средних лет. Вооружены были автоматами, и ни один не владел магическим даром.

Первой шла Нюра, и когда стражи, наконец-то, увидели великаншу, то схватились было за оружие.

— Меня зовут Баженов! Я назначенный на этот Конструкт Зодчий! — крикнул я, спеша предотвратить ненужное кровопролитие, так как перстни моих одарённых уже загорелись, проявляя пробуждающуюся силу.

Два автомата сразу опустились, а третий всё ещё смотрел в грудь хмурой Нюры, которая перехватила топор двумя руками, но шаг не сбавила. Я сломал всё оружие людей Володина, просто на всякий случай. Великанша тем временем приблизилась вплотную к охранникам и встала, глядя на них сверху вниз. Как дикий кот, вернувшийся с охоты, и нашедший дома своих никогда не виденных до этого дитёнышей, которые ещё и шипеть осмелились. Вроде бы и свои, но и не обнаглели ли?

— Василий Петрович ничего такого не говорил, — жалобно сказал один из стражей. Нюра медленно положила ладонь на последний автомат и направила тот в землю. Владелец не сопротивлялся.

— Вы можете доложить, а я пока пройду, если позволите, — зашагал я к двери. Волгин и Якимов двигались рядом со мной молча и собрано. Один из стражей всё-таки набрался смелости и преградил нам дорогу.

— Простите, ваше благородие, не велено, — пискнул он. — Не имеем права! Василий Петрович просил, чтобы ни единая живая душа не проникла. Как же подвести-то его?

Автомат в руках охранника так и целился в землю. Нюра тяжело вздохнула, готовясь избавить меня от препон на пути к Конструкту.

— Отставить, — повысил голос я. — Раз так угодно хозяину этих мест, то можно и подождать. Василий Петрович в своём праве.

Володин прибыл через пятнадцать минут. Он был весь в чёрном, продолжая носить траур по погибшей дочери. Бледный, уставший и потерянный с виду. По тропе от подъезда со стороны деревни, а не с того, откуда пришли мы, хозяин земель шагал первым. Увидев нас, мужчина слабо улыбнулся.

— Вы долго добирались до моих скромных владений, ваше благородие, — тускло проговорил он, когда расстояние между нами сократилось настолько, чтобы тихий голос Володина был услышан.

— Сожалею о вашей потере, — не ответил я. Василий Петрович сокрушённо вздохнул и поморщился.

— Спасибо, Михаил Иванович. Аля была моим светом, но я сам не заметил, как он превратился во тьму. Прошу, не будем об этом. Вы пришли забрать Конструкт? Наконец-то. Мне пришлось пройти все круги бюрократического ада, чтобы выдавить отсюда Блиновского и настоять на вашей кандидатуре.

— Спасибо за честь, Василий Петрович.

— Это самая малость из того, что я мог сделать, — вздохнул он. — Слухи о ваших талантах летят далеко впереди вас. Да и не думаете же вы, что я забуду о том, как вы спасли мою жизнь? Как вы помогли вспомнить о таком понятии как честь. Дали набраться смелости, чтобы сказать нет Игнатьеву… Жаль, Борис не видит нас сейчас… Так всё плохо получилось, но такова цена попытки перехитрить дьявола.

Я молчал. Володин поник, но затем будто вспомнил о чём-то и взбодрился:

— Не подумайте, что я жалею о содеянном той ночью на лесопилке. Это был верный этап моей жизни. Я жалею только о том, что бы отвратительным отцом, раз упустил мою девочку. Хорошо, что жена этого не увидела.

Глаза седовласого заблестели, и он торопливо отвернулся:

— Прошу, ваше благородие, сделайте то, что нужно. Вы надежда Хрипска. Я рад, что мои мольбы были услышаны. Верю в вас.

Мне хотелось как-то поддержать седовласого, но подобное не в моих силах. Такие раны лечит только время, и то не всегда.

Так что я просто вошёл в Конструкт, а после того, как он признал меня и явил свой оцифрованный образ, в виде молодого дворецкого с прилизанными чёрными волосами и маленькими усиками, то запустил строительство Фокус-Столбов. Колодец в Хрипске оказался вполне приличным. Не той мощи, как в Томашовке, но вполне себе.

— Позвольте подсказать вам ваши следующие шаги, Михаил Иванович, — произнёс «дворецкий», когда я собирался покинуть Конструкт.

— Извольте, любезный, — остановился я, заинтересовавшись.

— Я предлагаю модернизировать три ключевых объекта в деревне Хрипск. Первый — водонапорная башня и насосные станции в поселении. Это неоптимальные элементы, и я предлагаю их снести. Вместо него можно выкопать очень глубокий колодец и построить систему забора воды при помощи колеса и вёдер. Это будет экономить наши ресурсы и обеспечит население Хрипска трудовыми местами.

Я не перебивал, слушая предложение.

— Второе: отключение электричества в ночное время. Это невероятно удобно, так как человеческий организм в это время должен отдыхать, а значит, мы способны накапливать генерируемую энергию, чтобы пустить её на важные объекты. И, наконец, третье. Часть территории занимает кладбище. Если снести его, то мы откроем возможности для возведения новых строений. Желаете прослушать дальнейшие шаги?

— Спасибо, не надо.

— Вы должны сделать точно так, как я сказал, Михаил Иванович. Я здесь, чтобы помогать вам.

Я вышел из Конструкта, но черноусый встал прямо передо мной.

— Создаю заказ на услуги землекопов и команды демонтажа. Расчётное время…

— Запрещаю, — остановил его я.

— Михаил Иванович, мои рекомендации просчитаны и чрезвычайно важны, — не унимался дворецкий.

— Без моей команды ничего не предпринимать.

— Но, Михаил Иванович, вы совершаете непоправимую ошибку!

Здесь, похоже, тоже придётся поработать.

— Последнее вмешательство в настройки аналитического модуля, — спросил я.

— Михаил Иванович, это не имеет отношения к делу.

— Это приказ!

— Девятнадцатое июля.

— Автор изменений?

— Блиновский Яков Борисович.

— Вернись к настройкам по умолчанию.

— Возврат невозможен из-за проработки алгоритмов на низком уровне. Михаил Иванович, прекратите заниматься ерундой. Мы должны снизить затраты, и я не могу сделать это без вашей помощи!

Я кивнул. Блиновского придётся найти за такие вот сюрпризы. Очень взрослый поступок, ничего не скажешь. Угробил ИскИн.

— Поставь себя на паузу, пожалуйста.

«Дворецкий» застыл с открытым ртом, явно собираясь выдать ещё какую-то поломанную мудрость.

Попрощавшись с Володиным, я спустился к машине и сел на своё место.

— Домой, ваше благородие? — уточнил севший за руль Якимов.

Я помотал головой и назвал адрес. А потом взялся за телефон. Нужно сделать несколько звонков.