Зодчий. Книга IV

Глава 13

Знакомое свечение я заприметил сразу, как только приблизился к указанному Вепрем месту. Старый фермерский дом посреди мёртвого поля. В трёх сотнях метрах от него к северу начинался изуродованный Скверной лес. Почти окраина земель. Из прорех здания струился розовый свет, заливая округу мистическим сиянием. На фоне огня виднелись рассредоточенные фигуры охотников Вепря. Сам лысый бородач уже был здесь и занимал место во главе отряда.

Тринадцатый Отдел расположился чуть поодаль, и когда мой квадроцикл свернул на остатки старой дорожки, то на восточной окраине поля появилось два вездехода. У меня такой техники нет, а значит, приближалась кавалерия Орлова.

Ничего, я тоже пришёл не с пустыми руками. На дорожку за мной выехал красный пикап, в кузове которого сидело несколько гвардейцев, а со второго квадроцикла на землю ловко спрыгнул Снегов.

— Простите, ваше благородие, — сказал Вепрь, когда я приблизился к лидеру Охотников. — Парни ваш приказ помнят, и эта штука в доме очень похожа на то, о чём вы говорили. Но ведь и это Тринадцатый Отдел. К ним на хромой кобыле не подъедешь, сами видите.

Вижу. Я огляделся. Здесь была вся боевая часть вольных. В форте, получается, остались только женщины и дети? Ох, как закручивается обстановка. И не играет мне на руку, совсем не играет. Тринадцатый Отдел лучше иметь в союзниках. Вот только то, что скрывалось в доме — мне жизненно необходимо, да и в руки людей Орлова попасть не должно. Во-первых, потому что они хоть и умные да умелые, но как обращаться с концентратом аспекта точно не знают. Во-вторых — достаточно «во-первых». Находка охотников нужна мне и точка.

— Какие потери?

— Ссадины-царапины. Может, ледяной ожог у одного из тринадцатых. Ничего серьёзного.

Ну, слава богу. Будет проще выйти из этой истории без проблем и потерь.

— Ваши парни всё правильно сделали, — произнёс я, после паузы и обратился к Турову. — Игнат, держитесь у машины, не надо здесь строиться. Без команды никуда не лезть. Тебя это особо касается, Волгин.

Гвардеец, в своё время положивший троих бандитов в Орхово, торопливо кивнул и принял виноватый вид.

Предводитель моей гвардии усмехнулся, а затем бросил пару коротких команд, махнул себе за спину, указывая направления. Свет фар от красного пикапа и квадроциклов лизали иссохшую полосу земли, рассекая охотников и Тринадцатый Отдел.

— Снегов, вы с Михаилом Ивановичем, — напоследок приказал Туров. Я двинулся к людям Орлова, и рядом со мной тут же оказался Снегов.

— Как вам новая роль, ваша доблесть? — спросил я.

— Идеально. Голова не болит, — немедленно отреагировал витязь. — Да и должен же я понять, почему Турбин и Капелюш поседели, сопровождая вас.

— Постараюсь помочь вам в этом, — хмыкнул я вполголоса.

— Прошу не слишком усердствовать, ваше благородие, — с полуулыбкой попросил Снегов.

— От меня это не зависит. Однако ваша доблесть, как заскучаете по управлению, дайте знать. Кадры решают всё, и толковых командиров не так много, как хотелось бы. А держать умельцев вашего ранга в дозорах попросту грешно.

Он не отреагировал.

Тринадцатый Отдел разбился на десять троек, стоящих друг от друга на небольшом расстоянии. Одна группа покрупнее была чуть позади, и пока мы с витязем шли к молчаливым исследователям Скверны — к ней как раз подъехали вездеходы, забитые бойцами. Ещё человек двадцать минимум.

— Пошли-пошли-пошли! — заорал кто-то. — Федотов, левая сторона.

— Что здесь происходит? — повысил голос я. — Меня зовут Михаил Иванович Баженов и это мои земли. Потрудитесь объясниться!

— Ваше благородие! — раздался знакомый голос. — Очень рад, что вы успели.

От одной из троек отделился Олег Кадывкин, в боевом облачении. Он жестом отмахнулся от сопровождения, а затем обернулся на вновь прибывшие машины Отдела.

— Что вы здесь устроили, Олег Степанович? — уставился я на командира силовиков. — Тринадцатому Отделу Скверны мало?

Он снял шлем, внимательно глядя мне в глаза. На высоком лбу проступили глубокие горизонтальные морщины.

— Мы делаем свою работу, Михаил Иванович, — тихо произнёс он. — Наши датчики засекли энергетическую аномалию. Группа исследователей выехала на осмотр, где столкнулась с патрулём охотников. Доступ к объекту нам запретили, что является грубейшим нарушением инструкций Отдела. Случилась небольшая склока. У нас один легкораненый боец и это может оказаться проблемой.

— Отведите людей, — сказал я. — Мне не нужна кровавая бойня.

— Со всем уважением, не могу, — тяжело вздохнул Кадывкин. — У меня приказ.

Я кивнул, стиснув челюсти:

— Хорошо. Леонид Михайлович уже здесь?

— Полагаю, что да.

Силуэт графа был чётко виден на фоне бьющих в лицо фар вездехода. Двигался Орлов без лишней медлительности, но и без спешки, помогая себе тростью.

— Какая изумительная у нас выходит ситуация, Михаил Иванович, — произнёс он, когда приблизился. Сделал знак, и Кадывкин тут же отошёл. Я покосился на Снегова, и витязь тоже подчинился. Мы с графом остались одни, между двумя готовыми к бою группами одарённых, часть из которых была вооружена огнестрельным оружием.

— К сожалению, никакого удовольствия от неё я не получаю, — посетовал я.

— Сейчас у кого-то из молодых должны сдать нервы, и наша встреча превратится в мясорубку, да?

Он не улыбался.

— Думаю, это невозможно. Ваши люди считаются элитой, да и в своих бойцах я уверен, — мне даже кривить душой почти не пришлось. Раз здесь Вепрь — охотники ничего нервного не сделают. Своего лидера они уважают. Слабое звено, как не жаль, мои гвардейцы. Не было у нас столько времени, которое было у Вольных. Так что притираемся на лету.

— Как же так скверно получилось, Михаил Иванович? Мне казалось, мы на одной стороне и не станем мешать друг другу. А сейчас действия ваших людей могут повлечь большие последствия для вас лично, — граф говорил тихим, почти мурлыкающим голосом, но ввести в заблуждение такая вкрадчивость могла только совершенно не сведущего в людях человека. Орлов был опасен и настроен крайне серьёзно. Словно в подтверждении моих мыслей он произнёс:

— Я могу стереть это удивительное сопротивление одним жестом, но мне хотелось бы понять, чем оно вообще вызвано. Пойти против Тринадцатого Отдела — это большая наглость, и оставить такой шаг без внимания опасно для нашей репутации. Михаил Иванович, давайте все вместе выдохнем, вы предоставите мне людей, которые препятствовали исследованиям, и забудем конфликт как страшный сон. Клянусь, если бы не моё к вам личное уважение, и не ваша поддержка Тринадцатого Отдела прежде, то я бы даже не стал тратить своё время на этот визит. Надеюсь, вы не посчитаете мою лояльность за слабость?

— Мои люди выполняли мой приказ, — сказал я.

— Вот как? — удивился Орлов. — Михаил Иванович, мне казалось, у нас договорённость. Вы проявили себя как противник Скверны, с чего же такие перемены сейчас?

— Здесь очень опасно, ваше сиятельство. Мой приказ ограничить доступ к объекту касался всех, в независимости от принадлежности к каким-либо службам.

Граф посмотрел в сторону дома.

— Я обязан следить за безопасностью на своих землях, — добавил я.

— Михаил Иванович, но это же не ваша земля, — улыбнулся Орлов, опёрся на трость. — Вы временный поверенный. Поэтому Тринадцатый Отдел вправе использовать все доступные средства. Согласно закону. Понимаю, все процедуры вам неизвестны. Очень хорошо, что это всё оказалось недоразумением из-за неопытности. Мне стало легче. Тогда дайте вашим людям приказ покинуть территорию, и Тринадцатый Отдел приступит к работе.

Я медленно вытащил из внутреннего кармана документ, подписанный Императором. Протянул его графу. Тот принял бумагу молча, развернул. Рядом с лицом Орлова появился холодный призрачный огонёк, дающий свет, и Леонид Михайлович прищурился, читая. Потом поднял на меня удивлённый взгляд:

— Что ж… Позвольте вас поздравить, Михаил Иванович.

— Благодарю.

Орлов обернулся, поднял руку и сделал небрежный жест кистью.

— Возвращаемся на базу, — с облегчением скомандовал Кадывкин.

— Отбой! По машинам! — заорал кто-то из офицеров. Я отметил, что в основной группе с представителем силовиков громко спорят несколько исследователей, указывая на сияние, но боец был неумолим и теснил учёных к машине.

— Михаил Иванович, это так внезапно. Вы бы могли и сообщить мне об изменениях, — сказал граф.

— К сожалению, у меня не нашлось свободной минуты для этого, ваше сиятельство. Виноват.

— Скверно получилось, скверно. Однако я и не предполагал, что судьба земли решится так скоро. Видимо, вы всерьёз заинтересовали Его Императорское Величество. Похвально, похвально.

— Отчёты Тринадцатого Отдела сыграли в этом не последнюю роль, ваше сиятельство. И я вам благодарен. Очень жаль, что конфликт приказов привёл к такому недоразумению.

Он покивал, глядя на сияющий изнутри дом:

— С чем мы имеем дело?

— Уверенности в понимании у меня пока нет. Вижу опасную нестабильность. Помехи от этого источника доходят даже до силовых потоков на территории моего Конструкта, и они становятся то сильнее, то слабее. Прежде такого не видел, но есть ощущение, что любое неосторожное воздействие на источник может вызвать выброс. Никому из нас этого не надо.

В принципе, я почти не обманул Орлова. В доме на самом деле находится источник. И он действительно нестабилен. Если не знать, как его стабилизировать. Но и вреда от него не будет. Просто исчезнет, если шаловливые ручонки полезут не туда.

Мне же очень не надо, чтобы такая мощь испарилась.

— Господин Липка заявил, что у него сгорела часть датчиков в этом регионе, — поделился граф, разглядывая дом. — Позвольте один вопрос, Михаил Иванович.

— Конечно, ваше сиятельство.

— Мы, вроде бы, договаривались об ином обращении? — поморщился Орлов. Он заметно расслабился. Из него ушла хищная вежливость. Люди Тринадцатого Отдела уходили, и перстни Вольных Охотников, готовых к бою, гасли один за другим.

— Простите, Леонид Михайлович, — внутренне выдохнул я. Кажется, конфликт удалось замять.

— Хорошо. Но спросить я хотел, собственно, совсем о другом. Не зря же мы встретились этой чудесной ночью.

— Внимательно вас слушаю.

— Раз уж вы стали полновластным хозяином этих земель, позвольте спросить, какие ваши планы на будущее, относительно данной аномалии? В свете наших предыдущих договорённостей.

— Леонид Михайлович, — осторожно сказал я. — Скажу прямо: я готов допустить ваших людей к исследованиям, но как вы сами понимаете, цена их ошибки будет чрезвычайно высока для меня. Мне нужны гарантии, что никаких экспериментов с той энергией проводиться не станет. Вы сможете внушить это своим людям?

— Возможно, перед нами будущее, Михаил Иванович, — заметил Орлов. — Было бы крайне неразумно отказываться него, из-за нежелания рисковать. Однако даю вам моё слово. Без команды мои люди не посмеют и чихнуть лишний раз на вашем объекте.

— Этого вполне достаточно, — поблагодарил я. — Насчёт раненого с вашей стороны, я готов компенсировать.

— Не нужды, Михаил Иванович, — помотал головой Орлов. — У них высокое жалование, а в свете ваших новых приобретений — вы и есть пострадавшая сторона.

— Благодарю, — кивнул ему я.

— Очень рад, что наша неожиданная встреча закончилась на такой приятной ноте, — улыбнулся граф. — Доброй ночи. Я лично отберу людей для исследования аномалии. Не беспокойтесь, здесь ничего не взлетит на воздух.

Мы пожали друг другу руки и разошлись. Я дал приказ Турову организовать здесь постоянный пост и не допускать никого, до особого распоряжения. После чего подошёл к окну разваленного дома. Здесь уже стало сильно теплее, кожу на лице даже чуть припекало.

Внизу находился концентрат огненного аспекта. Сила стихий, вытянутая и замещённая Скверной за все эти годы, начала высвобождаться. Страшно представить накопленную мощь. Однако для возведения Аспект-Интегратора время пока не пришло. Ранг Конструкта маловат.

В одну из прекрасных ночей аномалия из этого дома исчезнет. Внезапно. Учёные будут рвать на своих головах волосы, и переживать из-за утраты источника, а граф Орлов сокрушённо вздохнёт. Но тем временем в подземельях под Томашовкой появится небольшое помещение, где будет покоиться стабилизированный мной огненный аспект и ждать своего дня.

Подземелья — это прекрасно. Чем я хуже культистов Аль Абаса?

Усадьба Скоробогатовых

Павел Павлович Скоробогатов снова гладил кота, любуясь озером. На устах графа блуждала задумчивая улыбка. Доклад помощника он заслушал, ни разу не переменившись лицом. Подольский закончил отчёт и застыл, готовый к приказам, но до этого момента не имеющий права рта открыть. Характер хозяина ему был хорошо известен. Всё, что произнесено вслух — уже осело в памяти Павла Павловича.

— Хорошо, — наконец проговорил граф. — Хорошо. Зодчий становится всё более выгодной партией.

Его пальцы скользили по шерсти кота, который замер, боясь пошевелиться, и обречённо ждал, когда пытка закончится. Вытаращенные глаза животного смотрели в пустоту.

— Наследуемое дворянство, надо же… — покачал головой Павел Павлович. — Парень далеко бы пошёл, да, Артём?

— Не исключено, ваше сиятельство! — тут же ответил Подольский.

— Как считаешь, может, Зодчий ещё земель добудет? — хмыкнул граф. — Может, не спешить?

— Не могу знать, ваше сиятельство!

— Ещё бы, хе-хе. Кстати, Артём, у меня есть информация о том, что у нашего Зодчего роман с его помощницей… Как её… — он нахмурился, вспоминая.

— Паулина Князева, ваше сиятельство, — услужливо напомнил Подольский. — Если позволите, романом это не назвать…

Рука Скоробогатова поднялась, пресекая продолжение, и помощник заткнулся.

— Придумай что-нибудь на её счёт, хорошо? — сказал, не оборачиваясь, Павел Павлович.

— Устранить?

— Ты сумасшедший маньяк, Артём, — покачал головой Скоробогатов. — Зачем сразу устранить? Сделай так, чтобы койка Зодчего была пуста. Мне нужно, чтобы он больше внимания обращал на Светлану, а не на эту девицу. Любовь — дело молодое, ей очень помогают гормоны. А эта Князева… Мешает моим планам.

— Слушаюсь, ваше сиятельство, — поклонился Подольский.

— Со Светой у него, вроде бы, общие дела появились, получается?

— Так точно, ваше сиятельство!

— Замечательно. Очень хорошо.

Павел Павлович сгрёб кота за шкирку и привычным жестом сбросил с себя. Животное стремглав умчалось прочь, а граф легко поднялся и положил руки на перила.

— Совсем забываю спросить, что там с иконами?

Подольский внутренне дрогнул, похолодел. Скоробогатов обернулся на замолчавшего помощника с недоумением:

— Артём?

— Никто не хочет отдавать сам. Я предполагал забрать силой, но там всё покрыто Конструктом, ваше сиятельство… Вообще нет ни одного дома за его пределами. Баженов сразу вычислит моих людей, а вы сами говорили, что ничто не должно…

— Артём, — поджал губы Скоробогатов, и родовой перстень графа забурлил магией, как всегда при гневе. Подольский удержал страх. Он видел это не первый раз. Сейчас просто нужно со всем соглашаться и каяться. Это он умел в совершенстве. — Тебя учить надо? Организуй заезжих из глубинки, пусть они вынесут, а ты их прикопаешь, где тебе удобнее.

— Слушаюсь, ваше сиятельство. Простите, ваше сиятельство.

— Иди, Артём. Иди, — Павел Павлович снова посмотрел на озеро, за которым простирались земли Изнанки. Прежде они его раздражали, а теперь в них появился потенциал. История с Зодчим не требует спешки. Пусть отношения между ним и его дочкой крепнут. Света вся в мать и может быть очень обворожительной, и, видимо, сам Баженов пришёлся девушке по вкусу. Так что рано или поздно природа возьмёт своё. Просто нужно ей немножко помочь.

Свадьбу он потом сыграет пышную. С похоронами Зодчего тоже не обидит. Ну и внезапную вдову найдет, чем утешить. Время взаправду лечит. Света поплачет, пострадает и успокоится рано или поздно. А новые земли останутся в семье навсегда.

Настроение Скоробогатова улучшилось.