Зодчий. Книга I

Глава 16

В монастырский приход вместе с нами отправился лучник Мак, да трое раненых — витязь, Лис и Шустрый. За рулём охотничьего вездехода сидел двадцатилетний парень с даром техноманта. По рангу ничего серьёзного — неофит-механик.

— Сколько у вас человек в отряде? — спросил я у Вепря, который привалился к окну и задумчиво наблюдал за проплывающим мимо лесом. Машину страшно раскачивало, но командиру охотников это не мешало.

— Тридцать шесть, — отстранённо ответил тот, а затем поправился. — Тридцать четыре…

— Большая группа.

Три десятка неподконтрольных одарённых под боком… Хорошее соседство, ничего не скажешь. И неплохое подспорье, если мы решим наши разногласия.

— Я долго её собирал. К нам со стороны сложно попасть. Приходят только те, кто разделяет наши взгляды. Мы не просто ватага охотников за кристаллами, ваше благородие. Мы — община. У многих семьи есть.

— Я бы хотел быть уверен, что ситуация с Иноком не повторится.

— Даю вам слово, господин Зодчий, — повернулся ко мне Вепрь. — Я могу понять, для чего Инок хотел так поступить, но никогда не одобрю. Я верю в то, что мы сможем построить правильные взаимоотношения. Вы кажетесь мне приличным человеком.

— Взаимно, господин Вепрь. И это удивительно в разговоре с вольным охотником. Простите за эту ремарку, но…

— Да, я всё понимаю. Истребители монстров часто гонятся только за выгодой ради выгоды. Это не наш путь. Мы защищаем людей.

— Хм…

Охотники-идеалисты? Слабо верится, но посмотрим.

По дороге к подворью святой Варвары мы проехали вскарабкавшуюся на небольшой холм Комаровку, на вершине которой я разглядел мельницу. Посёлок был чуть меньше Орхово: дворов сорок, и неизвестно сколько из них живых, а сколько пустует из-за недоброго соседства с Игнатьевыми. Однако поля вокруг деревни возделаны, а на тех, которые ждут следующего сезона, мирно пасутся коровы и несколько лошадей. Сельская идиллия.

Потом Комаровка скрылась из вида, снова потянулся лес, а вскоре машина свернула на колею под кленовые кроны и остановилась.

— Выходим, ваше благородие, — сказал Вепрь.

Небольшая деревянная часовня утопала в цветах. Низкая оградка опоясывала территорию подворья, и здесь очень хотелось поставить скамеечку, чтобы сесть и просто любоваться аккуратными клумбами.

Я с удовольствием втянул носом запах цветов, а потом повернулся к пожилой женщине, показавшейся на мощёной дорожке справа от часовни. Там, в тени, виднелась крошечная ухоженная избушка с голубыми ставнями.

— Мира вам, добрые люди, — проговорила монахиня. Вообще без дара.

— Матушка Валентина, здравствуйте. Нам бы матушку Ирину… — вышел вперёд Вепрь.

— Что приключилося? — нахмурилась женщина.

— Изнанка, матушка Валентина, изнанка. Раненые тут у нас.

— Показывайте. Сестра Ирина сейчас подойдёт. Слышали мы ваш тарантас, слышали.

Я не мог перестать любоваться подворьем, когда на дорожке появилась молодая высокая девушка в монашеском одеянии. Лет двадцать, не больше, а вот дар развит не по возрасту! Шла она торопливо, уверенно, но когда наши взгляды пересеклись, то красивые карие глаза служительницы на миг расширились, и монахиня споткнулась, а в следующее мгновение опустила голову. Торопливо прошла мимо нас к распахнутым дверцам вездехода.

— Господин Вепрь, давайте носилки, — приказала Ирина, проверив обоих раненых. Лис попытался вяло пошутить, но девушка его проигнорировала. Украдкой посмотрела на меня, и наши взгляды снова встретились. На щеках монахини появился румянец, и девушка поспешно отвернулась. Так, не стоит её так смущать. Она хоть и красива, но всё-таки посвятила себя вере, и пусть так и остаётся. Я быть демоном-искусителем не собираюсь.

Втроём с Вепрем и водителем мы перетаскали раненых за часовню, в небольшой белый шатёр, где на одной из простеньких коек скучал пожилой мужчина с книжкой в руках. За нашими перемещениями он следил с больши́м интересом, сдвинув очки на нос.

В шатре появилась вторая монахиня, чуть старше Ирины, но не такая красивая и с более скромным даром. Новенькая сразу же склонилась над Снеговым.

— Ой, это что же… Сам гарнизонный командир? Он жа витязь! — удивился мужичок, разглядев пострадавшего. — Что ж приключилось-то у вас⁈

— Изнанка, Семёныч, — ответил Вепрь. — Сам же видишь.

— Вижу. А это, стало быть, наш новый Зодчий? — бесхитростно продолжил тот.

— Михаил Иванович Баженов, Семёныч, — лязгнул Вепрь. — Ты за языком-то следи своим.

Я же просто хмыкнул, изучая болезненного.

— Ой, простите ваше благородие, — встрепенулся мужичок. — Совсем я у матушек здесь расслабился. Простите. Я, стало быть, Архип Семёнович, мельник да пекарь из Комаровки. Заходите! У меня самый вкусный хлеб в окру́ге! Семейный рецепт!

— И если вы продолжите его есть в таких количествах, то скоро даже я не смогу вам помочь, Архип Семёнович, — произнесла Ирина, снова бросила на меня взгляд. Голос у неё тоже был приятный. — Сестра Мария, подмени меня пока. Я должна отойти.

Она ушла слишком поспешно. Будто бы убегала от чего-то. Её напарница очень спокойно и методично проверила всех раненых, задержавшись у витязя, а затем обратилась к нам:

— Ничего страшного не вижу. Ваши ребята, господин Вепрь, дня два-три полежат. А вот его доблесть чуть дольше. Али врачевал?

— Али, — подтвердил Вепрь.

— Хорошо сделал всё и вовремя. У его доблести рёбрами лёгкие пробило. Не довезли бы сюда, если бы первую помощь не оказали ему. Поставлю свечку сегодня за здоровье Али и ещё одну спасённую им жизнь. Думаю, через три дня и этот господин будет крепок и свеж.

— Спасибо тебе, матушка Мария, — выдохнул Вепрь. — Снова хорошие вести и снова от вас.

— Одному делу служим, господин охотник, — мягко улыбнулась Мария.

— Ну, не будем мешать вам, — поклонился Вольный, пятясь из шатра.

Когда мы шли к машине, я снова увидел сестру Ирину. Девушка, отставившая больных по неотложному делу, вместо этого возилась с цветами, старательно устроившись спиной к выходу. Но когда вездеход затарахтел и стал разворачиваться — девушка всё-таки обернулась и снова попала на мой взгляд.

Наш зрительный контакт несколько затянулся, а затем монахиня торопливо перекрестилась и отвернулась.

Хм…

— Вас забросить в Комаровку, господин Зодчий? — спросил Вепрь, когда мы загрузились в вездеход. — Вы ведь туда собирались?

— Было бы неплохо.

Староста Комаровки встретил меня настороженно, но очень быстро оттаял, когда Вепрь сообщил о решении проблемы с лесопилкой. Длинноволосый, бородатый мужчина, похожий на измученного святого, запытал охотника детальными расспросами и уточнениями, пока предводитель вольных не сдался и не пообещал каждый день отправлять в лес патруль, для обеспечения безопасности работников.

Встреча наша прошла довольно радушно. Душу мне Руслан Гудков изливать не стал, конечно, но на просьбу поболтать с местными мужиками и отобрать пять человек покрепче да поотчаяннее — согласился охотно.

— Вы же супротив Игнатьева пойдёте, да? — с надеждой уточнил он, но я не ответил. Лишь загадочно улыбнулся. О претензиях жителей Комаровки к северному соседу мне уже было известно. На этом можно сыграть.

Вездеход Вепря дождался конца моего знакомства со старостой, а потом отвёз назад, в Томашовку, и уже на подъезде к холму я увидел, что Конструкт наконец-то прибрал к рукам местечко для трансмутатора и биореактора, чуть в стороне от дороги и прикрытое лесом. Третий ранг есть. Отлично!

У меня даже руки зачесались бросить всё и начать строить. Если бы ещё с ресурсами всё было ладно.

— Давно я не видел, чтобы Конструкт заходил так далеко, — сказал Вепрь. — А у вас уже на третий день здесь. Впечатляет, господин Зодчий. Надеюсь, и дальше у вас всё будет идти также неплохо.

— Поживём-увидим.

Передо мной повис Черномор.

— Хозяин, вы так надолго уехали, а ведь я нашёл все необходимые данные очень быстро. Понимаю, что должен был просчитать все варианты сразу, но, увы, я не всесилен. Ну да, вы же это прекрасно понимаете…

— Говори, — мысленно приказал я верному искусственному интеллекту.

— Под ваши требования нашлось три торговца, Хозяин. Антон Йорг, из обрусевших немцев. В основном работает со Скоробогатовыми, но охотно ведёт дела и с другими родами. Держит магазин в Кобрине, но иногда заезжает в Каменку. Раз в неделю его грузовик привозит продукты в местные деревни. Следующий кандидат: Артём Махов, работает в основном с Вольными Охотниками, и Паулина Князева, хозяйка трактира «Логово Друга». Исходя из всех данных, я бы рекомендовал вам именно последнюю. Впрочем, кому моё мнение интересно…

Паулина, значит. Хорошо…

— Проверь хозяйку чуть внимательнее. Сейчас ведь она на твоей территории уже, верно?

Черномор порозовел, чёрточка рта превратилась в улыбку.

— Конечно, Хозяин. Я чувствую столько нового и познавательного. Может быть, я смогу стать полезным. Хоть и вряд ли.

— Будет что подозрительное — сразу сообщи мне.

— Сообщаю, Хозяин. Паулина Князева ведёт себя подозрительно всё то время, что я собираю данные. У неё очень много информации про вас, а также я обнаружил на её компьютере очень много программного обеспечения использующегося для слежки или же мошеннических схем.

— То есть, так ты видишь честного торговца?

— Репутация как торговца у неё безукоризненная! — гордо заявил Черномор. — Я не нашёл ни одного недовольного как в моих базах данных, так и во всех сегментах мировой сети. Всё чисто, чётко и как я могу видеть — более чем конфиденциально. Вероятно, благодаря тем самым схемам госпожи Князевой. Должен ли я копнуть глубже?

— Пока не надо, спасибо, Черномор.

— Мне нравится, когда вы зовёте меня по имени. Я кажусь себе значимым. Это нелепо и глупо, но почему-то приятно. Должно быть, я очень несовершенный искусственный интеллект. Хотя, почему «должно быть».

— Мне нужны данные по гибели предыдущего Зодчего, — приказал я. — Видеоряд, информационные слепки всего, что там было вокруг в тот момент, что происходило до и после.

— Загрузить прямо сейчас?

— Нет. Просто собери всё это…

— Но я уже собрал, Хозяин…

— Тогда жди, напомни мне перед сном об этом.

Вездеход забрался на холм, и я выпрыгнул из кабины.

— Господин Вепрь, — обратился я к командиру охотников. — Не сочтите за наглость, но не могли бы вы заехать в Орхово и передать им новости о лесопилке?

— Конечно, ваше благородие. С удовольствием. Мы сделали большое дело.

— Их будет много больше, — улыбнулся ему я. Попрощался с Вепрем и Танком, а затем направился к казарме, где почти сразу нашёл заместителя Снегова и рассказал тому о ситуации с витязем. Худощавый бледный офицер новость принял с честью, и уже через пять минут отправил к монастырскому подворью несколько солдат охраны.

Я же двинулся прямиком к Конструкту и приценился к ресурсам. На трансмутатор пока не хватало. Немного, но всё-таки. Если разобрать одно из старых зданий, то, может быть… Но тогда я вышвырну на улицу либо солдат, либо их снаряжение. Ради высшей цели, конечно. Вот только сколько времени я на этом выиграю? День-два?

Нет, солдаты гарнизона мне тоже нужны, и жизнь всех людей, находящихся под влиянием моего Конструкта, я собираюсь делать только лучше. Потому что Врата Семи Миров быстро не построить, и гораздо проще идти к цели с лояльным населением.

Живот вдруг заурчал так неприлично громко, что я на миг даже не понял, откуда раздаётся столь странный звук. Застыл, пытаясь вспомнить, когда же последний раз нормально ел. Утром? А сейчас уже почти вечер. Причём день-то долгий вышел, организм нельзя так насиловать.

Что ж… Совместим приятное с полезным. Завернув в тряпьё клинок Фурсова и поправив поясную сумку с часами мёртвого артиллериста, я двинулся в «Логово».

Свободных мест в трактире хватало. Наверное, треть столов пустовала. Из колонок лилась приятная этническая музыка народов Африки, по залу сновали симпатичные официантки, и некоторые улыбались клиентам весьма недвусмысленно. Билли Дигриаза я увидел с порога. Американец сидел в углу заведения, в расстёгнутой рубахе, и, склонившись над столиком, что-то строчил.

Первым моим желанием было присоединиться к нему, но потом я увидел, в каком воодушевлённом раже он царапает бумагу ручкой, и посчитал такое вмешательство со своей стороны — жестоким преступлением. Потому сел за столик неподалёку, планируя поприветствовать барона, как только тот выйдет из творческого исступления.

— Доброго вечера вам, господин Зодчий, — послышалось рядом с моим столиком. Я поднял голову и увидел Паулину Князеву.

— Позвольте мне обслужить вас.

Она чуть наклонилась вперёд, осознанно демонстрируя своё декольте.

— С превеликим удовольствием, — улыбнулся я хозяйке трактира. — Слона бы съел.

— Слонов в меню нет, но… Мы можем что-нибудь придумать.

— Пока я бы остановился на тушёном мясе и кружке хорошего пива.

— Для вас только самое лучшее. Может быть, что-нибудь ещё? — она говорила с придыханием. — Девочку?

Я улыбнулся и помотал головой.

— Двух девочек? — нахмурилась Паулина.

— Вас, госпожа Князева.

— Ммм… Я стою сильно дороже, господин Зодчий, — подмигнула хозяйка трактира.

— У меня есть пара интересных вещей на продажу, госпожа Князева. И мне бы хотелось показать их вам. Но, конечно, не публично.

Взгляд красотки коснулся свёртка с клинком Фурсова.

— Вы знаете, как заинтриговать даму. Но такие дела нужно делать на сытый желудок, господин Зодчий. Поэтому я подойду к вам после ужина. И кстати, — она наклонилась ко мне совсем низко, что я ощутил её дыхание. — Мы убрали тот мусор, оставленный вами в прошлый раз в покоях барона Дигриаза. В знак крепнущей между нами дружбы.

Я проводил хозяйку трактира взглядом, наслаждаясь грацией её движений, а когда повернулся, то передо мной сидел Билли.

— Ты не поздороваться с Билли! — проговорил он, и от него хорошо пахнуло алкоголем. — Вай? Оу… Зачьем?

— Правильно будет — почему, — поправил его я.

— Окей! Почьему?

— Нельзя пугать чужую музу, Билли. Это большой грех!

Американец откинулся, хлопнул ладонью по столу.

— Оу! Если бы мой первая жена слышать это! Миша, я обожаю тебья!

— Вижу, идёт работа?

— Кипит, май френд. Кипит! Выпьем?

Передо мной оказалась кружка с пенистым напитком, и почти сразу же американец слетал за своей. Его рукописи рассыпались по заляпанному столику, пара листов упала на пол и там источала Эхо. Барон икнул, сграбастал их и запихал, довольно грубо, в кожаную папку.

Мы немного поболтали ни о чём, я попытался расспросить про жену Билли, но он очень ловко уходил от любых вопросов на эту тему. Вскоре принесли горячее, и даже не заметил, как умял огромную тарелку ароматного, нежного мяса с овощами. Пиво тоже прекрасно дополнило трапезу. Допив кружку, я отодвинул её в сторону, и тут же рядом оказалась служанка. Наклонилась:

— Госпожа ожидает вас, позвольте, я провожу?

— Ты куда, май френд? — вскинулся американец, когда я поднялся из-за стола.

— Есть у меня небольшое дело к хозяйке.

— Оу! Ноу вопросов, май друг! — расплылся в улыбке Билли. — Ноу вопросов.

Я забрал свёрток с клинком и пошёл вслед за девушкой. Та провела меня на второй этаж, на уже знакомый балкон. Внизу Билли богатырским залпом допил пиво, отыскал меня взглядом и показал два больших пальца, при этом не отпуская кружку.

Официантка провела меня к двери, находящейся в самом конце балкона. Кротко постучала.

— Открыто, — раздался голос Паулины.

— Прошу, господин Зодчий, — поклонилась девушка и ушла. Я потянул за ручку и встал на пороге.

Паулина ждала меня, прислонившись к массивному столу, и из одежды на ней был лишь полупрозрачный пеньюар.

— Хм… — только и смог сказать я.

— Между нами есть напряжение. Если мы хотим говорить о делах, было бы неплохо его снять, господин Зодчий.

Она повела плечом, и невесомый пеньюар опустился на пол.

Я шагнул вперёд и осторожно закрыл за собой дверь.