Закат Ра

Tat 6

«Горестно им». Сейвен покинул допрос крайне раздраженным. Не угодило даже то, что остальным досталось принять его точку зрения. «Но как! Того и гляди слезы хлынули бы в три ручья». Он спустился в одиночестве и, не дожидаясь пока створки лифта расступятся пошире, протиснулся в проем и размашисто зашагал в лазарет. «Сейчас выясним, кто тут с катушек слетает».

Палата была пуста. Ослепительно-белую тишину нарушало потрескивание ультрафиолетовой лампы под потолком, да жужжание оставленного на столе вентилятора. Сперва Сейвен растерялся, не обнаружив товарищей на месте, но потом удовлетворенно хмыкнул, представив, каким допросам они бы его подвергли.

— Енисей? — тихо позвал он, впрочем, не ожидая услышать ответа.

— Д-за.

Сейвен обернулся. Лязг донесся из громкоговорителя над входом.

— Меня пригнали на проверку. Начальники сомневаются в моей адекватности.

— Бззт. Дзато я нетз. Сейвен, я зейчасс дзанят. В колючках обнарузжил кое-что интерезззное. Лейла подойдзет?

— Вполне.

— Тогда подзожди.

Нетерпеливая раздражительность набухала в нем, точно нарыв. Он уселся на высокую кушетку, свесил ноги. Сидеть было крайне неудобно и уже через минуту он, с проклятьями, сполз на пол, озлобленно покосился на шумящий вентилятор. «Если они согласились с тем, что гаврики есть, зачем меня-то препарировать?!»

— Да пошло оно все! — Сейвен встал рывком и собрался уйти, как дверь открылась и вошла Лейла.

— Ты куда? — она встала, уперев руки в бока, и загородила проход. — Улизнуть пытаешься? А ну-ка, снимай куртку, ботинки и ложись вот сюда.

Злость подпрыгнула у него в груди, напряглась, но тут же и сдулась. Сейвен разделся, лег на кушетку и закрыл глаза, хотя его об этом не просили. Он не хотел видеть Лейлу, не хотел видеть вообще никого.

Сейчас ему начнут заглядывать в лицо, интересоваться, не сильно ли сжимает обруч виски и достаточно ли он расслаблен. Потом будут вопросы. Много простых двусмысленных вопросов. Чувства Сейвена обострились до предела. Гнев и отвращение, апатия и тоска свились в тугую плеть, охлестывающей нутро не больно и как-то… Сладостно. Он ждал вопросов, как порох ждет искры, но Лейла молчала. Сейвен приоткрыл глаза и оторопел.

Вокруг все выцвело и остановилось. Даже Лейла, бывшая живым пятном в холодной чистоте палаты, замерла гипсовой статуей. Сейвен часто заморгал, растер лицо до боли в щеках, но это не помогло. Филигранная статуя Лейлы придерживала отворот халата свободной рукой, а вторую продела в рукав. Сейвен был готов поклясться, что на фоне прочего двигалась только она! Но происходило это с такой медлительностью, что движение приравнивалась к статике. Он вспомнил про вентилятор и оглянулся на предметный стол. Лопасти вращались, будто погруженные в густую патоку. «Привет, приехали… Точно свихнулся».

Когда Сейвен поднялся с кушетки, то почувствовал, что воздух уплотнился. Волосы и одежда колыхались так, словно он шагал по дну озера. Для проверки он взмахнул рукой, и резкий жест породил вереницу маленьких ветроворотов.

Мир за дверью лазарета так же потерял свои цвета, но зато оболочка купола переливалась лазурью, точно монолитная драгоценность. Потрясенный зрелищем, Сейвен на время отвлекся от странности собственного положения и, затаив дыхание, медленно подошел к оболочке. Вблизи однородный массив рассыпался на миллиарды и миллиарды кристалликов, парящих в толще воды, как пылинки на свету. Каждая частичка неуловимо вибрировала и именно эти колебания, в массе своей, наполняли купол удивительным блеском. «И это даже сейчас, когда я сам двигаюсь как бешеный».

Мелькнувшее в голове определение, словно током дернуло. Сейвена вздрогнул и отпрянул от стекла. Он поспешил вернулся в лазарет. Лейла все так же безмолвно натягивала халат, а лопасти вентилятора едва ли завершили полный оборот. «И что теперь делать?» Не понимая, как он попал в это состояние, Сейвен не знал, как из него выбраться. Он догадывался, отчего это произошло, но как именно — ума не приложил.

Лежание на кушетке ни к чему не привело. Ни через десять минут, ни через двадцать, ни через полчаса. Тревога полнилась в нем с каждой минутой. «Может это и есть мое безумие? Мечусь сейчас по палате с мягкими стенами и вою сам с собой? Хотя…» Сейвен очередной раз оглянулся на вентилятор, красноречивее прочего указывающий на сбой в текучести времени. «Это я ускорился или все замерло?»

Он решил не покидать лазарет на тот случай, если вдруг все встанет на свои места. «Представляю удивление Лейлы, когда я испаряюсь с кушетки и оказываюсь снаружи. Тогда чинить психику придется ей».

Очевидно, что причиной этого залипания стала бессонница. Его бессонница. Благодаря которой он узнал Айро, помог Разиель спастись из зыбучей, а здесь — на Земле запомнил пришельцев. Это все хорошо, но ведь через нее же Атодомель вырвался на свободу и уничтожил Вербарию…

От воспоминаний о погибшем доме, об Айро сердце его мучительно сжалось. Страх и волнение скомкались, слиплись в безбрежную тоску. Сейвен рывком сел на край кушетки, но тут же сполз на пол. Одиночество, воющее в нем ночами, показалось роднее теплой компании. Теперь он по-настоящему остался один. Ни друзей, ни врагов, ни пришельцев… Есть только он — цветное пятно на пустом холсте времени.

— Охх… — сдавленно простонал Сейвен и обхватил голову руками. — Как же так…

— Ты опять на полу? Я ведь попросила тебя лечь на кушетку!

Сейвен вытаращился на Лейлу, на весь оживший мир, точно прозревший слепец. Шум, доносившийся через открытую дверь, палитра цветного, благоухающего движением мира обняли его точно воды бассейна в который он нырнул с головой. Он резво поднялся и бросился вон из лазарета.

Сознание будто выпрыгнуло из коробки с пеплом. Всякое былое огорчение теперь казалось мелочным и смешным. Даже гибель Вербарии не представала такой уж великой катастрофой. «Да, планеты нет, но ведь есть Гениза! И есть мы, а значит, можно найти способ как все исправить!» Сейвен подумал о Диз. Вспомнил ее глаза, улыбку, вспомнил, как она смотрела на него каждое утро, когда просыпалась, а он — нет. Накатило дикое желание отыскать ее, прижать к груди, расцеловать и отблагодарить за все на свете.

— Сейвен! — одернул его грозный голосок. — А ну вернись!

В кабинете протектора был только Дейт Сауро. Он оторвался от своих бумаг, кивнул вошедшим Сейвену и Енисею, и жестом пригласил садиться. На результаты психологических тестов он даже не взглянул, сразу углубившись в отчет Енисея о неком «волокне», обнаруженном в пригоршне хвойных иголок.

— Хм, хм… Древесное волокно, обладающие свойствами мышечной ткани. Это как понимать?

— Бззт. Сократительное волокно предззтавлено не миофибриллами, как у васз. Образзетц это фрагмент ксилемы, ззатвердзевший прокамбий высзшего порядка. Это маленькая деревянная щепочка, обладающая рядом несзвойззздвенных деревьям приззнаков. Я зже взе написал. Читайте, монзжер Дейт, дальзже.

Дейт задержался взглядом на Енисее, шевельнул бровью и продолжил чтение вслух:

— Пустотелая структура клеток, составляющих сосудисто-волокнистый пучок, сокращается под действием вакуума и возвращается в исходное состояние, когда полость вновь наполняется воздухом. Клетки связаны между собой нервными окончаниями и образуют прочные волокна, имеющие ячеистую структуру. В отличие от обычных деревьев, камбий образца, при всей своей прочности, сохраняет эластичность, что и позволяет волокнам сокращаться. Более того, цитоплазматическая оболочка клеток изобилует микроскопическими клапанными отверстиями, одни из которых плотно смыкаются при поступлении воздуха в полость, а другие — при его откачивании.

— Ризкну предполозжить, что у этих сузществ, вмезто крови по соззудам цзиркулирует воздух или, что мне казжется вероятнее, насзыщенная питательным везществом вззвезь. Этот газс заставляет их шевелитьзся и одновременно сзнабзжает питанием клетки. Бззт. Но сзудить по микрозкопичеззкому фрагменту слозжно.

— А ты уверен, что это не щепочка простого дерева?

— Абсзолютно. Я сзравнивал образзец с камбием обычных деревьев. Этот принципиально иной. Он боитсзя воды, а древесзные волокна воду отлично проводят ззз. И, как я уже писал…

— Что значит, боится воды?

— Вода сзлишком гуззтая для микроклапанной сзтруктуры клеток. Она заполняет полоззти, а отвесзтись уже не может. Клетки набухают и тело раззваливается на кузски.

— Вот это уже дело, — Дейт отложил листок и откинулся на спинку кресла. — Теперь мы знаем о пришельцах действительно нечто конкретное. Может ли это быть оружием?

— Вы что же, собираетесь их из лейки поливать? — завидев, что шутка не больно удалась, Сейвен поспешил добавить. — Я усматриваю в открытие нечто другое. Планета огромная и на поиски пришельцев потребуется время даже Крайтеру с его креатурой. Но раз они бояться воды, то не станут ведь они селиться в океане или на реках?

— Бззт. Полагаю, что им всзячеззки противопоказан влазжный климат.

— Вот! Это позволяет сузить зоны поиска.

— Да, толк в этом есть, — Дейт задумчиво посмотрел в потолок. — И начинать, я считаю, надо с засушливых мест. Много ли на этой плане пустынь?

— Предзозтаточно, — лязгнул Енисей. — Но все зже меньзже чем взего оззтального.

— Значит, с них и начнем.

Лишать купол биоэфирной защиты руководство не хотело, но Крайтер даже спорить не стал.

— Без меня не будет никакой защиты, — отрезал он. — А раз меня не будет, то нет смысла оставлять вам хоть что-то. Скатается ваша креатура голубой соплей и будет плавать в оболочке как говно в аквариуме.

Словом, Крайтер огорчился, узнав о предстоящей ему работе. Но прежде чем извлекать креатуру, Дейт Сауро распорядился переместить купол в другое место. Этим маневром рассчитывалось запутать пришельцев, а заодно удовлетворить тех, кто уже давно молил о смене места.

Оставленная — восточная часть материка, сильно отличалась от выбранной для пересадки западной части. Восток занимало плоскогорье, поросшее сосновыми лесами. Запад же выгодно отличался разнолесьем и пологим берегом. Здесь континент дробился в архипелаг, уходил цепочкой на юго-запад, и заканчивался широким проливом. Выбор пал на самый крупный остров гряды, стоящий практически вплотную к континенту. Местечко оказалось не крутым, с обширными песчаными пляжами и смешанным лесом. Именно в лесу, отстоящем от большой воды на два-три километра, Крайтер приступил к посадке.

С интересом Сейвен наблюдал, как огромная полусфера вынутой тверди, роняя обломки и сочась песком, поднялась к небесам. Когда она поравнялась с куполом, то начала крошиться. Камни и грунт перемалывались, пока масса не стала однородной. Буро-черное месиво кипело, вспучивалось угловатыми тенями, больше всего напоминая плотную грозовую тучу. Жутковатая масса описала круг, застыла на мгновение, и из нее хлынул тяжелый ливень. Туча медленно поплыла вглубь леса, тая буквально на глазах. «А в прошлый раз он просто зашвырнул кус земли в океан. Силы пробует? Или нутро требует разнообразия?» Когда поток иссяк, купол, слегка качнувшись, пошел на снижение.

Двери распахнулись и вербарианцы с нетерпением высыпали наружу. Лес оказался не таким густым, как прошлый. Редкие сосны зеленели в нем раскидисто и пушисто, встречались ели, березы, на полянках топорщились кедровые заросли. Попадались другие, еще не известные деревья. «Енисею точно будет чем заняться». От купола к лесу пролегла грунтовая дорога, проторенная давешним «ливнем».

Энтузиазма в людских глазах поприбавилось. «Вот что значит — сменить обстановку. Иногда только этого и достаточно». Позабыв обо всем, они разбрелись по территории, радостно смакуя новое и с торжеством приветствуя уже знакомое. Особо прыткие уже покинули наваленную Крайтером дорогу и забрались в лес. Кто-то уже вернулся в купол с корзиной неизвестных ягод и грибов. «Первая добыча. На пробу Енисею, верно».

— Ну, как тебе здесь? — Диз, отставшая от прочих и, только сейчас отыскавшая Сейвена, встала рядом.

— Вроде ничего, — шевельнул он плечами, не отрываясь от нового пейзажа. — По крайней мере, здесь больше съестного. И… Здесь красиво.

— Это точно.

Они наблюдали, как закатное солнце разменивает ослепительную желтизну на костровые цвета, как оно прячется за макушки деревьев и те выстреливают бесконечно далекие тени навстречу куполу. Тени сплетаются сетью причудливых узоров, продолжают лес простым, но непостижимым художеством. Запах леса смешался с бризом океана, с запахом взрыхленной земли и в смеси этих ароматов крылось дыхание самой планеты…

Размышления и тревоги оставили Сейвена. Чувство покоя приоткрыло что-то сакральное. Казалось, еще немного и жизнь сдернет повязку с его глаз, явит взору подлинное счастье. Счастье, данное каждому по праву рождения, простое и очевидное, как сама природа. Но жизнь отдернула руку. Вспомнились Вербария и пришельцы, их вынужденно положение, Крайтер со своим вечным долгом, бессонница и… И Айро.

От невольного вздоха в голове закружилось. Он покачнулся, но устоял — его придержала Диз.

— Пойдем внутрь, — потянула она Сейвена. — Тебе нужно отдохнуть.

Внутри хозяйничал Крайтер. Выуженная из оболочки креатура вилась у него над головой, то растягивалась, то сжималась в комок. Завидев вернувшуюся пару, Крайтер слепил из бесформия карикатуру: Сейвен и Диз с непропорционально большими головами взявшись за руки скакали на месте. Диз улыбнулась, а Сейвен только покачал головой:

— Заняться больше нечем?

— Да так, разминаюсь. Проверяю не растворилось ли чего. Не на прогулку ведь лечу.

— Ты один?

— Нет, мы вместе.

— Разиель?

— Ну а кто ж еще, — за равнодушным тоном скрывалась досада. Крайтер наверняка отпирался до последнего, но, памятуя характер спутницы, очевидно, проиграл.

— Хочешь, я с ней поговорю?

Крайтер усмехнулся на предложение, но тут же и задумался.

— А стоит? — наконец ответил он с несвойственным ему колебанием. — Ведь это такая баба, если что решила, то ее соплей не перешибешь.

— Я попробую. Где она?

— У себя. Готовиться к путешествию.

— Я оставлю тебя ненадолго, — тихо обратился он к Диз. — Поговори с Крайтером, ему сейчас это тоже нужно. Я думаю, что у них с Разиель был тяжелый разговор.

— Понятия не имею о чем разговаривать с ним, — зашипела она в ответ, но Сейвен прервал ее.

— Я тоже не знаю, что буду говорить ей. Но так надо.

Разиель собирала вещевой мешок. Она уже переоделась в дорожное платье, и Сейвен понял, что отговорить ее теперь будет еще сложнее.

— А, это ты, — Разиель мельком улыбнулась гостю. — Проходи, не стой в дверях.

От ее улыбки Сейвена внутренне напрягся. «Еще вчера они все были готовы разорвать меня за Крайтера, а теперь вот улыбаются».

— Ты не боишься? — он переступил порог и облокотился о стену у двери. — Что навредишь ему?

Разиель замерла, оставила в покое мешок и подошла к Сейвену. «Зацепил. Ну что же, хорошо».

— Хочешь заставить меня сомневаться? — она встала напротив Сейвена, скрестила руки на груди и уперлась в него тяжелым взглядом. Ее темные глаза воинственно заблестели. — Мы уже все решили. Это ведь он тебя послал? Так?

— Он погибнет, защищая тебя, ты это знаешь. Он отказался от силы ради тебя…

— Но!..

— Послушай. Крайтер не хранитель и даже не Первый. Он обычный ты и я, случайно подобравший силу. Я могу ошибаться, но я единственный кто видел пришельцев. Они — это не мы. Бояться знакомого это одно. Но не знать чего ждать — совершенно другое. В одиночку Крайтер сможет вырваться из любой западни, сделать то, что сможет только он. Но защищая тебя вы оба же и погибните. А если погибнешь только ты? Что это даст ему? Боль утраты? А еще вину. Он будет вечно казнить себя за то, что не настоял на своем.

Лицо Разиель вздрогнуло, губы искривились, она прикусила нижнюю губу, но Сейвен не останавливался.

— Он нечеловечески силен, но это все тот же Крайтер. Он сможет сделать многое — все для тебя, но он не сможет тебя воскресить. Не сможет забыть, что ты погибла из-за его минутной слабости. Нет, возможно, все пройдет гладко и даже более того — ты действительно поможешь ему в чем-то. Но… Если бы не эти «но»! От них нельзя отмахнуться или просто закрыть глаза. Вас обоих эти «но» изведут до пустоты. Тебе лучше остаться, Разиель. Я представляю, каково это отправить его одного в неизвестность, я ведь тоже… Так будет лучше для обоих.

Не в силах больше смотреть, как по ее лицу текут слезы, Сейвен обнял Разиель. Она уткнулась лицом ему в плече и задрожала от беззвучного плача.

— Развяжи ему руки. Пусть он знает, что ты с нами, и что ты в безопасности.

— Хорошо, — всхлипнула она в ответ.

Когда Разиель немного успокоилась, они вернулись, но Крайтера на месте не застали. Вместо него на лавочке в гордом одиночестве сидела Диз. Она закинула руги за голову и что-то напевала, всем своим видам демонстрируя отличное расположение духа.

— Где он? — суховато поинтересовался Сейвен.

— Улетел.

— Как улетел?

— Мы с ним поговорили немного, немного поспорили, потом он прыгнул в креатуру и велел всем кланяться на прощанье. Сказал, что через три дня вернется с результатами или без них, но вернется.

— А как же… — совсем упавшим голосом прошептала Разиель.

Диз поднялась с места, подошла к ней и что-то прошептала на ухо. Потом Разиель улыбнулась, обняла ее и Сейвен услышал тихое «спасибо».