Закат Ра

Tat 20

Тиеф пришел в себя на теплом песке под открытым небом. Прикрывшись рукой от яркого солнечного света, он с трудом приподнялся и сел. Сквозь слезы угадывались только контуры дюн, да пятно купола вербарианцев вдалеке. Он с силой зажмурился и стал растирать глаза. Зрение понемногу возвращалось, но стали мешать мельтешащие голубые огоньки. Он прищурился на собственные руки и изумленно замер. Его когти отливали нежной лазурью.

— Ну вот, ты и пришел в себя, — услышал он за спиной знакомый голос. — Как, не больно?

Тиеф покачал головой и изумился второй раз. Он понимал Крайтера без переводчика.

— Что… — собственный голос стал далеким и сухим. — Что со мной?

— Ну, прежде всего ты жив! — Крайтер встал напротив Тиефа и протянул ему руку. Тиеф посмотрел сначала на ладонь, потом в лицо Крайтеру и принял обращенную помощь.

Ноги едва слушались. Он сделал шаг и, сосредоточившись на нем, вдруг перестал дышать. Остановившись, вернулся к дыханию и тут же чуть не рухнул обратно на песок. Его тело словно училось жить заново. Все, начиная от выдоха и заканчивая шевелением хвоста, давалось неуклюже, рассеяно. Привычные, машинальные движения обращали на себя внимание, требовали такового, иначе тело отказывалось слушаться.

— Мудрец… — выдохнул Тиеф и с облегчение оперся на подставленное Крайтером плечо. — Он жив?

— А посмотри сам, — Крайтер махнул свободной рукой, указывая за спину.

Тиеф медленно повернулся и увидел свою пирамиду, развороченную у вершины жерлом вулкана. Сходства добавляла багровая субстанция, застывшая густыми потоками на его гранях.

— Это сделал ты?

— Отчасти. Но… — он замолчал, обдумывая слова. — Я принял в этом пассивное участие. Мудрец подавился собственными амбициями. Знаешь, чего он хотел? Чего хотели и те другие, что сейчас гнездятся у нас под ногами в генизе земли?

Тиеф качнул головой, продолжая заворожено смотреть на пирамиду Мудреца.

— Он хотел слиться с ней и доказать Атодомель свою состоятельность. Это ему удалось. Вернее, той части, что сейчас под землей в генизе. Но это лишь часть замысла. Он жаждал тройного слияния. Ра, Вербария и Земля. Одним хранителям известно, какая смесь получилась бы от единения трех начал. Только я глубоко сомневаюсь, что Первому нужно все это… Ну, да все прахом пошло. Из-за тебя. Из-за тех, кто привел его сюда.

Тиеф недоуменно посмотрел на Крайтера.

— Да-да. Из-за вас. Тебя и тех двоих, которые, как и ты, не сломились. Вы сдерживали его как узкое горлышко у необъятно большого сосуда. Если бы сломились как другие трое, то, возможно, мы бы сейчас с тобой не разговаривали. Он пытался овладеть вербарианцами, но не смог, — Крайтер вздохнул и пожал плечами. — Промазал ваш Мудрец. Он выбрал самых устойчивых Ра. Таких, что выдержат взваленный на них груз. А вот забрать не смог. По крайней мере, не у всех.

— А Монтерс и Ио? Что с их частями?

— Пока твои друзья живы, они надежно заперты.

— Если они живы…

— Если?

Тиеф посмотрел на руки, сжал их в кулаки, разжал вновь. Бледно-голубое сияние не проходило.

— Я думаю, они пожертвовали собой, чтобы освободить Ра от безумств Вимериса.

— Либо они принесли в жертву Мудрецов, — невозмутимо ответил Крайтер. Теперь он мерил взглядом две нетронутые пирами, а в его руке опять ярко заблестел диск. — Проверим?

— Постой. Объясни, что со мной? Почему я такой как… Как ты.

— Я не мог иначе. Иначе бы ты погиб, — помедлив, виновато ответил Крайтер. — Ментальность не может существовать раздельно от жизни. Она ее продукт. Цель, если хочешь. Ра — мертвая жизнь, если можно так выразиться. Вы ничего не вырабатываете, а только копите растраченное. Я не знаю почему так случилось, но это сейчас и не важно. Важно другое. Я… Откупорил тебя, дал Мудрецу свободу. Тогда я и предположить не мог, что ваши Мудрецы обладают своим собственным извращенным сознанием. Я думал, что они просто креатура. Как моя. Освободившись, он захотел пожрать меня и присоединиться к тем другим, что уже в земле. Но он не учел вот этого: — Крайтер подбросил металлический диск и ловко поймал его. — Я обезличил его. Теперь Мудрец, больше не Мудрец, а пласт биоэфира. Старого, кристаллизованного биоэфира. Без мыслей, чувств и стремлений. Разобранный по косточкам. Если бы в тот момент я не наполнил тебя чем-то, ты бы умер. По-настоящему перестал существовать. А под рукой оказался только я сам. Так что теперь ты вербарианец, Тиеф. Ментально.

— А как же ты?

— Да мне-то что станется? Я тебе передал лишь частичку. Побольше, конечно, чем у простых живых людей. Примерно столько же, сколько вынул из тебя. Не переживай, ты все тот же избранный. О, смотри. Проснулись.

Он кивнул в сторону купола, из которого выходили гости и его обитатели. Тиеф не успел ответить, как часть группы вздыбилась и разразилась тучей пыли, устремившейся к ним. Через мгновенье их окружили Ра во главе с Ио и Монтерсом.

— Что произошло? — сухо осведомился Ио, переводя взгляд с одного на другого. — Что вы сделали с Мудрецом?

— Он пытался убить нас, — ответил Тиеф, пряча руки за спину.

— А что случилось с тобой? — в свою очередь спросил Монтерс. — Твои глаза, Тиеф. Почему они голубые?

Тиеф растерялся. Он позабыл, что именно глаза самый явственный индикатор ментального содержания и беспомощно посмотрел на Крайтера. Тот кивнул.

— Крайтер все объяснит. А я стану его голосом.

— Это здесь? — Крайтер присел на корточки, зачерпнул горсть песка и пустил ее по ветру.

— Да, кажется здесь, — ответил Тиеф и огляделся.

Они стояли в центре воронки, оставленной исходом строенного Мудреца. Кругом валялись обломки пирамид. Какие-то успело занести песком так, что виднелись только черные вершины, другие, особенно большие, едва прикрылись волной наноса. Общая картина походила на древние развалины, а не на проторенный Мудрецом канал.

Объяснялись с Ра недолго. Тиеф, ожидающий неприятного разговора, был удивлен тому с каким пониманием Ио и Модаберти отнеслись к случившемуся. Как выяснилось — неспроста. Разодрать слипшихся Ра удалость только благодаря Мудрецам, которых избранные, действительно, принесли в жертву. Тиеф убедился в гибели оных лично, чуть позже наведавшись в непривычно темные обители. Купели оказались пусты и не столь уж глубоки. Четыре роста среднего Ра, вот чему равнялась «бездонная пропасть» на дне которой тускло поблескивали мощи тех немногих, что утопли в ней.

Новый облик Ра отражал помещенную в них силу Мудрецов, без которой пригодные к восстановлению индивидуальности просто разваливались. Сперва Монтерс противился такому кощунству, но Ио сумел переубедить товарища. Главный его аргумент заключался в, собственно, цели бегства — в спасении Ра, а не служении Мудрецам, успевшим доказать свою двуличность.

Избранным эта работа дорого обошлась. Они растратили собственные силы без остатка, обернувшись самыми обыкновенными Ра, но Крайтер усмотрел в ментальном опустошении неслыханную удачу. Он предложил избранным вобрать в себя его креатуру, с тем, чтобы защитить беспомощных вербарианцев. Избранные неохотно, но согласились. Не без увещеваний Тиефа.

И вот теперь они с Крайтером стояли у точки внедрения, приглядываясь к тем глубинам, в которые предстояло нырнуть. Правда, Тиеф ничего кроме песка, да корявых обломков не видел. Он взглянул на Крайтера: тот, задумавшись, склонился над очередной золотистой горстью, пересыпая ее из одной ладони в другую.

— Здесь песок холоднее, — протянул он, обращаясь к себе и к своим мыслям, а не к Тиефу. — Ну-ка, а тут…

Он зашагал к большой глыбе, испещренной внутренней росписью пирамиды. Не дойдя, остановился, присел и погрузил руку в песок. Обратно он вынул стиснутый кулак, разжал его и внимательно посмотрел на ладонь. Когда песок вытек сквозь пальцы, Крайтер постучал свободной рукой по тыльной стороне ладони, выбивая остатки песчинок, хмыкнул и жестом подозвал Тиефа.

На раскрытой ладони осталось несколько багровых крупинок.

— Ничего не напоминает?

— Напоминает, — ответил Тиеф. — Это след, оставленный Мудрецом.

— Точно. А на глубине песок еще холоднее. Так что мы на верном пути, — он отряхнул руки, привстал и огляделся. — Где-то здесь этот ход. Уже совсем рядом.

— Может, стоит уйти в ментальность? — предложил Тиеф.

— Еще рано, — задумчиво ответил Крайтер и снова принялся бродить по песку.

Он ходил все медленнее, останавливался на дольше, а вскоре и вовсе замер. Наконец, не оборачиваясь, окликнул Тиефа.

— Нашел, — тихо пояснил он. — Забирайся ко мне на плечи.

— Как на плечи?

— Так. Запрыгивай.

Озадаченный такой просьбой, Тиеф подпрыгнул и мягко встал ему на плечи. Крайтер даже не шелохнулся, точно окаменев. Вдруг Тиеф почувствовал, что начинает опускаться — медленно, но верно проваливаться вглубь Крайтера. Вместе с этим он ощутил легкое покалывание, растекающееся от ступней к макушке и парализующее его. Мысли сжались в тугой ком и тоже замерли.

Его взгляд застыл на макушке Крайтера, которая все приближалась и приближалась. Тиеф напрягся, пошевелил глазами и фигура под ним вздрогнула, расплылась всевозможными оттенками синего. Исподволь переливы отяжелели и сместились к фиолетово-карминным тонам. Липкий, теплый свет перекинулся на Тиефа, обволакивая тонкой искрящейся кожей.

Они стали ментальным целым. Тиеф чувствовал, видел и размышлял вместе с Крайтером, вытягивающего их в узкий столб света. Он подключился к стремлению товарища и дело пошло быстрей.

Окружение лишилось привычной четкости форм. Вместо океана песка, каменного дна и других, более глубоких слоев планеты, Тиеф «видел» сплошную, бесконечную даль, рассеченную только узким каналом. С трудом верилось, но громадная воронка исхода Мудреца, здесь, на глубине, сузилась до тонкой иглы.

В однородной дегтевой темени стали появляться зеленые огоньки и, чем ниже они спускались, тем пылинок становилось больше. Вскоре искорки сложились в громадное корневище, раскинувшееся настолько, насколько хватало ментального взора. Одно из его ответвлений как раз и пронзал канал Мудреца.

Стоило товарищам погрузиться в сеть генизы, как на них обрушилась бездна чужих присутствий. Тиефу показалось, будто они очутились в центре тесного столпотворения. Растертые в однородный поток личности, слеплялись меж собой и вместе слагали грандиозный, невообразимо обширный конгломерат.

Плывя по течению, Крайтер пристально следил за мутной нитью, оставленной Мудрецом. Попутно он окидывал мысленным взором окружение, но не старался постигнуть его устройство, как это делал Тиеф. Он искал следы Разиель, хотя и понимал, что здесь их быть не могло. Если они и были где-то, то на другом краю планеты, там, где ее проглотила гениза. Но Крайтер упорно всматривался в частички чужих жизней, силясь разглядеть в них намек на лазурную крупинку.

Ветвь, по которой они двигались, расширилась. Появилось множество боковых ответвлений, поток стал тягучим и медленным. Если раньше фрагментированные личности хоть как-то угадывались, то теперешняя плотность стиснула их в однородную субстанцию. Когда скорость упала окончательно, Крайтер поплыл, было, сам, но у него ничего не вышло. Они застряли.

Пока Крайтер с руганью рвался вперед, Тиеф осматривался. Поток хоть и застыл, но обзавелся какой-то новой, невидимой ранее проводимостью. Теперь транспортировались не частички биоэфира, а передавалась информация, содержащаяся в них. Очередной раз Тиеф подивился, насколько структура генизы напоминала толпу. До этого они двигались вместе с ней, а теперь, когда плотность достигла предела, вперед пробивались только голоса.

Вдруг Тиефа озарило. Нужно оставить ментальную форму и нырнуть еще глубже, на уровень, доступный только голосам — стать голосом и двигаться дальше. Крайтеру идея показалась опасной. Удастся ли потом вернуться? Ведь без ментальностей в мир живых не попасть… Впрочем, иного способа продвинуться вперед не оставалось, а об отступлении не могло идти и речи.

Сосредоточиться на информационном потоке труда не составило. Куда сложнее получилось вписаться в его структуру, так, чтобы не потерять себя. Погружение походило на сон. Иногда Тиеф точно вздрагивал, пробуждаясь и приходилось все начинать заново…

Аморфное зрение слиплось. Зеленоватая, пульсирующая округа то появлялось, то вновь растворялось в зыбкой темени. В одно из таких затмений Тиеф явно почувствовал запах земли, тот незабываемый дух холодного, мокрого песка из которого он вылупился. Он резко распахнул глаза, но тьма не отступила, а стала только плотней. Тиеф пошевелился, вздрогнул всем телом и понял, что скован холодной тяжестью. Тогда он сосредоточился на сомкнутых на груди руках и попытался приподнять их. Отчасти это удалось — они сдвинулись с места. Воодушевившись прогрессом, Тиеф продолжил дергаться и очень скоро сковывающая темень стала податливей.

Песок мокрыми комьями сыпался с плеч и груди. Он выбрался из зыбучего лона и посмотрел на солнце, спускающееся в пыльный горизонт. Лица коснулся порыв холодного ветра, который принес с собой далекий оклик. Тиеф вздрогнул и заозирался по сторонам, но вокруг было пусто. Только красный песок, да рассыпь острых камней.

От повторного крика внутри у Тиефа все сжалось в холодный ком. Натужно дыша, он отполз от ямы, будто она таила в себе скрытую угрозу, отполз, теряя последние силы, и рухнул ничком на песок возле большого валуна. Прислушался. В воздухе все еще носилось эхо незнакомого голоса. Внезапно его одолело дикое желание вырыть яму и просидеть в ней, по крайней мере, до наступления темноты. Он уже начал выгребать из под себя песок, как отчетливо услышал чью-то зыбкую поступь. Все тело задрожало от страха. Тиеф замер, сжался, прикинулся камнем, но его заметили, зашипели и тихий шелест шагов превратился в бесконечный каскад. Их было много.

Его обступили со всех сторон, но Тиеф не решался поднять взгляд. Он видел толстые безстопые ноги и слышал непрерывный свист выдыхаемого воздуха. Наконец, безмолвное скопище расступилось, пропуская в круг самого большого. Крепкая рука схватила Тиефа за затылок и вздернула его голову так, что хрустнули шейные позвонки.

Окружение зашипело, отпрянуло. Они выдыхали не то страх, не то изумление… Молчал только тот, кто грубо приподнял его за голову. Он был облачен в искусно расписанный доспех, доходившей ему до выгнутых к спине колен. Массивную голову с длинным, поросшей зеленым мхом хоботом, венчал шлем, в чьей глубине тлели четыре багровых глаза. В зеркально блестящей поверхности шлема Тиеф увидел свое отражение. Маленькое, бледно-розовое тело, такое хрупкое в сопоставлении с обступившими его гигантами.

Тиеф пошевелил головой, силясь высвободиться, но закованный в броню предводитель сжал руку сильнее и рывком поднял его над землей. Беспомощно перебирая в воздухе ногами, Тиеф застонал, схватил пленителя за руку, стараясь разжать его хватку. Бесполезно. Он как будто боролся с толстым корнем. Неумолимая рука медленно поднесла его лицом к забралу шлема. Вдруг один из багровых глаз — верхний правый — замигал, потух и тут же вспыхнул голубым огнем. Вслед за ним второй, третий, четвертый… Рука придвинула Тиефа еще ближе, так, что он уперся носом в холодную металлическую решетку.

— Тсс, Тиеф, это я, — услышал он знакомый шепот. — Нашелся, мышонок.