Закат Ра

Tat 12

— Давай поищем, — машинально повторил Сейвен и огляделся. — Только позволит ли она найти себя?

— Вот и проверим, — Разиель подлетела к запертой двери и выглянула сквозь нее наружу.

— Слушай, тебе не кажется, что в этом состоянии что-то с нами не так? Ну, помимо очевидного.

— Что именно?

— Мы, как бы это… — Сейвен замычал, ища подходящего слова. — Воспринимаем его слишком спокойно. Словно должно быть именно так и никак иначе.

— Нет времени нам удивляться, Сейв. Неизвестно сколько мы тут пробудем, прежде чем твой мозг решит нас вернуть обратно.

Сейвен хотел было напомнить, что в прошлый раз возврат произошел не по его вине, а потому, что Разиель оглянулась на Айро, но смолчал. Что толку от его замечаний? Все равно ничто не остановит ее от поиска сестры. Но он чувствовал, что с каждым припадком как будто что-то менялось. Будто все становилось четче, яснее и понятней. «Привыкать начинаю?» Ведь какую-то минуту назад казалось, что он на грани безумия. «А теперь мы другие, связанные с нами настоящими только памятью». Но и воспоминания трактовались двояко. Он припомнил, как выговорился перед Разиель чистейшей горячкой. Вспомнил и ее слова о Крайтере, об отношении к слиянию с генизой. «Я словно вижу ее настоящую, освобожденную от телесной шелухи».

Открытая Сейвеном дверь взметнула каскад ветроворотов. Да и сам он, двигаясь порывисто и быстро, походил на творца тайфунов. Разиель же напротив словно пребывала в родной плоскости. Более того, для нее любая преграда представала не плотнее миража.

— А мне нравиться быть свободной ментальностью, — хихикнула она, но, уловив на себе укоризненный взгляд Сейвена, вновь посерьезнела. — Куда пойдем?

— Без понятия, — откровенно признался он. — Я никогда не уходил от припадошного места дальше нескольких шагов. Может, осмотрим купол?

Едва ступив за порог, Сейвен остановился:

— Постой. А что если мы внезапно вернемся в действительность? Я-то ладно, а вот ты? Останешься как есть на виду у всего купола?

— Не знаю, — с сомнением протянула Разиель. — А если я вознесусь? То что, по-твоему, грохнусь оземь?

— Возможно. Так что лучше прекращай витать в небесах и держись меня. Спрятать тебя можно, а вот кровавое падение обязательно кто-то, да заметит.

— Во-первых, пока я с тобой, я умереть не могу. А во-вторых, для меня той, действительной, ровным счетом ничего не происходило. Я даже не помнила, как делилась с тобой своими мыслями. Так что твои опасения пусты. Но приятны, — Разиель улыбнулась. — Не переживай. Все будет в порядке.

— Точно, — Сейвен вздохнул. — Когда так говорят, обязательно какая-нибудь пакость случается.

Раз уж было все равно куда идти, то первым делом решили навестить протектора.

По дороге встречались другие вербарианцы, застывшие в серости припадка. Неподвижные в ходьбе или сидении, они слабо трепетали утробной синевой. «Интересно было б взглянуть на них на спящих». От каждого человека к земле тянулось множество тонких струн, отчего казалось, будто ментальности вытекают.

— Это гениза земли, — пояснила Разиель, когда Сейвен поделился с ней наблюдением. — Она уже вцепилась в них. Скорее всего страхом. Не удивлюсь, если все они пребывают в необъяснимой тревоге.

Подойдя к лифту, спутники призадумались: ввиду статичности времени, подъем мог затянуться на целый день.

— А может, — вкрадчиво начала Разиель. — Я подниму нас обоих? Возьму тебя на руки и…

Сейвен прикинул, насколько велики его шансы разбиться. Показалось, что достаточно велики:

— Что-то мне не очень хочется. Мы ведь сильно рискуем. И все ради чего?

— Ради того, чтобы исключить самую проблемную область в наших розысках. И чем раньше мы это сделаем, тем выше наши шансы на успех, — и, не дожидаясь согласия, Разиель подхватила его на руки. — Если боишься высоты, просто закрой глаза.

Когда они достигли вершины, то столкнулись с еще одним препятствием: сквозь купол центрального здания внутрь попасть было нельзя.

— Почему бы тебе одной не просочиться туда? — предложил Сейвен. — Тебе это не составит труда.

— Это только так кажется, — ответила Разиель. — Мне необходимо твое присутствие. Нужен твой взгляд.

— Вон, посмотри, — Сейвен указал на флагшток, торчащий у кромки верхового этажа. — Высади меня там, а сама проникай. Я подожду снаружи.

На гладкой трубе сидеть было не очень-то удобно, но выбора не оставалось. Одной рукой он крепко сжимал флагшток, другой уперся в стекло купола, и пристально следил за Разиель, просочившейся сквозь преграду. Она бегло осмотрела пустой кабинет и, оглянувшись на Сейвена, просунула голову сквозь дверь коридора, но и там оказалось пусто.

Они повторили маневр с другой стороны и, после равного неуспеха, решили спуститься.

— Видимо, ушел уже, — предположил Сейвен с облегчением чувствуя твердую почву под ногами. — Пошли в лазарет к Енисею. Может там.

— А давай я тебя еще раз на руки возьму?

— Зачем это?

— Так. Так быстрее будет, — нерешительно пояснила Разиель, на что Сейвен неодобрительно хмыкнул. — Я просто хочу сберечь наше время.

— Послушай. Хватит. Не злоупотребляй своим состоянием.

— Ладно-ладно, — согласилась она и даже зашагала рядом. — Только не нервничай.

Спустя короткое молчание она заговорила вновь:

— Знаешь, мне кажется, что я начинаю больше понимать твое состояние. Его природу. Мне все еще не ясны причины, приведшие к этому, но…

— А вот мне как раз наоборот четко видны причины.

— М?

— Айро, конечно. Айро и моншер случай. А если копнуть глубже, то Крайтер и ты. Нет, я никого не виню. Потому как в таком случае обвинения можно начинать с меня. Или Дейта. Не выбери он меня как убийцу твоего отца, Айро не попала б в мою голову, я бы не угодил в Зыбучую, где меня бы не пытали бессонницей. Но, не угоди ты в тюрьму, Крайтер не прибег бы к такому… Такому изощренному методу твоего вызволения.

— Да, пожалуй, это можно назвать причиной, приведшей нас ко всему этому, — и Разиель красноречиво обвела застывший мир руками. — Но это то, что очевидно. Куда интереснее было бы знать наверняка, отчего Айро материализовалась. Почему для нее ментальная плоскость сменилась вещественной. Я склонна полагать, что она приняла твою бессонницу за сон. Твой мозг обманул ее и она поверила.

— Так же как гениза пытается обмануть наших?

— Почти. Гениза и ментальности действуют в своем пространстве, отражением которого для живых остается сон. Сон как смотровая площадка, с которой можно видеть другой берег. Смерть же это мостик, переброшенный от вещественного мира к миру генизы. Но ты… Ты, будучи живым, ухитрился попасть в ментальную плоскость, место, где материального быть не должно. Твое состояния смесь двух свойств. А если еще точнее — внедрение физических свойств в ментальную среду. Вот посмотри на меня: я чистая ментальность. Я умею летать, проделывать всякие штуки со своим аморфным телом. Для меня даже предметы не существуют. И не проваливаюсь я под землю только потому, что там гениза, которая меня выталкивает. А вот с тобой взаимодействую, что подтверждает твою ментальную составляющую. Но вместе с тем ты сохраняешь физические свойства. Предметы для тебя все столь же реальны и даже воздух, посмотри! Ты рассекаешь его.

— Я думал, что просто ускоряюсь вот и все.

— И это еще одно подтверждение моей теории. Время одинаково везде, а вот скорость процессов разная. Об этом еще Енисей говорил. Выходит, что местные законы не действуют на тебя.

Сейвен вдруг остановился, пораженный внезапной догадкой.

— Мне это напомнило кое-кого, только в точности до наоборот.

— Ты имеешь в виду мою мать? Я тоже думала о ней — сходство есть. Правда, диаметральное…

— Ага. И пользы от моего положения никакого. Я помню как Крайтер, при всей своей расфуфыренности не смог одолеть ее. А я? Чего могу я?

— Ты, — Разиель взяла его за плечи и внимательно посмотрела в глаза. — Ты чудо, Сейв. Ты ключ к нашему избавлению от гнета Земли. Я, правда, еще не знаю, как воспользоваться этой твоей особенностью.

Она выпустила его из рук, и они продолжили путь.

— Притом, — продолжила Разиель тише прежнего. — Я обязана тебе жизнью.

Сейвен промолчал и задумался. Ему припомнилось яркое сражение между Крайтером и Айро-старшей за генизу Вербарии. И особенно последний аккорд, когда мать и дочь слились воедино, растаяв без следа. «Они стали такими в результате расщепления исходной ментальности. Той, что сберег Делио Флаби. А воссоединение все нейтрализовало. Если так, то встает вопрос: что нейтрализует меня?»

— Ты сравнила смерть с переправой, — произнес Сейвен, когда они уже приблизились к двери лазарета. — Мостиком между разными существованиями. А мне вот представляется насос. Эдакий клапан, по которому биоэфир откачивается из одной бочки в другую. А я как соринка в этом клапане. Застрял. И создаю затор. И ты — первая кого я остановил.

— Скорее как паромщик на переправе…

— Нет, послушай. Я мусор в этом клапане. Собирающий другие соринки, как ты. А что будет, если клапан напрочь закупорится? Если я своим… Э-э-э… Существованием остановлю этот поток? Что тогда произойдет?

— Я не думала об этом.

— А вот подумай. И еще над тем, откуда Айро могла взяться здесь.

Не дожидаясь ответа, Сейвен потянул за ручку и открыл дверь.

Народу в лазарете столпилось много. Все они замерли у одной из коек в каких-то скрюченных и напряженных позах. Вон широкая спина Моргота, занесенный над головой кулак Зака, Лейла с… «Надорванным халатом?» Она неподвижно восседала на полу, будто бы отброшенная ударом. В противоположном углу от гурьбы над предметным столом склонился Енисей. Кажется, он готовил инъекцию.

Все как один сияли голубой аурой, уходящей тоненькими корешками в землю. Общий свет их ментальностей был крепок настолько, что стены кабинета мерцали. Но сквозь тонкое сияние пробивалось что-то землисто коричневое.

— Кажется, мы нашли Олафа, — тихо произнес Сейвен и подошел к изножью койки. — Точно. Только посмотри не него.

Разиель подлетела и сдавленно вскрикнула. Тело Олафа покрывала бурое месиво, напоминающее гноище жирных червей.

— Это он? — Сейвен наклонился и разглядел как всякий грязно-коричневой изгиб червячка состоял из куда более тонких линий. — Он. Струны. Изолирован. Посмотри, его ментальность перенаправлена в него самого же. Гениза его отвергла? Или что?

— Не знаю, — с дрожью в голосе отозвалась Разиель. — Я не знаю что это.

— Ну, это Олаф и его ментальность, по всей видимости. А, судя по нашим товарищам, в действительности с ним приключилось буйство. Смотри, как они пытаются сдержать его. Хм. Он превратился в то, что видел в своем последнем сне. В гниль какую-то. Как думаешь, ментальности подвержены гниению? Своему, особому гниению?

Разиель молчала. Сейвен же был на удивление собран.

— Отчего-то я был готов увидеть его… Таким. А ты разве нет? Я ведь тебе рассказывал о его сне. Какие у тебя предположения сложились тогда?

— Я думала, что ментальности просто просочатся в генизу. Именно этого я ждала. То есть, я предполагала, что на второй, третьей… десятой ступени угнетения в телах будут тускнеть, а связи, уводящие в почву, крепнуть. Но… Никак не это.

— Значит что-то пошло не так, — хмыкнул Сейвен и осторожно потянулся к кишащей массе.

В том месте, куда метил его палец, образовалась брешь, сквозь которую проступило серое тело Олафа с едва заметным голубым проблеском. «Значит он еще здесь, еще не поглощен генизой земли. Но тогда чтоэто?»

На решительные жесты масса реагировал столь же шустро. Она точно боялась прикосновений Сейвена, расступаясь перед его ладонями. Затягивались очищенные участки не сразу. Гнойная, зелено-коричневая субстанция точно вскипала на краях проплешин и медленно поглощала очищенные места.

Сейвен скинул куртку и оглянулся на Разиель.

— Отойди к двери, — попросил он. — Не хорошо, если на тебя ошметки попадут.

Он уже было занес руки, но осекся и посмотрел на застывших товарищей. «А вдруг на них попадет эта дрянь? Что тогда?» Проверять не хотелось, потому Сейвен кряхтя и ругаясь, растолкал приятелей по углам, огляделся. Выглядело все до ужаса нелепо и смешно.

— Еще смешнее станет, когда время пойдет своим чередом, — он мельком посмотрел на Разиель. Та в страхе прикрывала ладонью рот и не сводила глаз с прокаженного Олафа. — Эй, всемогущая нимфа. Перестань трястись, я с тобой.

С этими словами он склонился над Олафом и принялся стряхивать с него кишащую гниль. Занятие оказалось утомительным, поскольку масса никак не хотела отлипать от тела. Стоило очисть одно и перейти к другому, как первое уже затягивалось почти целиком. Осложнялось все тем, что извивающаяся пакость никак не давалась Сейвену в руки. Спустя некоторое время упорных растираний, он выработал особую тактику: сгонять порции дряни к пальцам рук и ног. Когда склизь плюхалась на землю, то просачивалась сквозь нее с зелено-красными, металлическими переливами.

Труднее всего пришлось с последней кляксой. Сейвену потребовалось немало усилий загнать ее в левую руку и оттуда выдавить-таки вон. Облегченно вздохнув, он посмотрел на свои ладони. Они светились. Вместо естественного цвета кожи — яркий свет, гаснущий по предплечью так, что у локтей его уже не оставалось.

— Что за..! — он ожесточенно замахал руками, будто стряхивая языки пламени и помогло — свет померк.

С запоздалым омерзением, Сейвен вытер ладони о штаны, потом снял с крючка полотенце, но, оглядевшись, понял, что, ни на нем, ни на штанинах следов не осталось. Тогда он вернул утирку и оглянулся на Разиель:

— Ты как? В порядке? — та нерешительно кивнула, все еще глядя на Олафа. — Так, пойдем теперь к Диз.

У выхода Сейвен вспомнил о товарищах, вернулся и натужно расставил их по местам. На глаз. После оглядел лазарет еще раз и, прежде чем уйти, изъял из цепких щупалец Енисея шприц с инъекцией. «Так, на всякий случай».

До апартаментов, где располагались Диз и Сейвен, добрались в молчании. Разиель, такая бойкая прежде, не проронила и слова. Сейвен несколько раз порывался заговорить, но так и не решился. «Пусть, помолчит. Обдумает пускай все». К счастью с Диз был полный порядок. Она лежала на кровати, закинув ноги на тумбочку, грызла засахаренную водоросль и читала книгу. Судя по перелистанным страницам она изрядно продвинулась. «Чего там такого интересного?» Сейвен прочитал название на обложке:

— «Пещера обыденностей». Хм. Что это? — он оглянулся на Разиель. — Знакома?

— Да, читала в детстве, — отозвалась она, а Сейвен с удовлетворением отметил, что его хитрый маневр сработал и Разиель, наконец, отвлеклась от своего страха. — Детектив с элементами фантазии. Там всего один персонаж, зато какой! Ну и сюжет. Он ложился спать в свою постель, а проснулся в пещере. Когда выбрался из нее, то понял, что оказался на высокогорном плато, с которого нельзя спуститься… В общем, это читать надо.

— Фантазия, одним словом. Ладно, ознакомлюсь на досуге.

«Да уж, фантазия. С нас самих хоть фантазийный роман пиши. Всю ночь читать будешь — не оторвешься».

— Ну и куда теперь? — со вздохом обратился он к Разиель, когда они вышли за дверь. — Айро искать? Но где? И как… Она ведь не сюрприз под деревом. Если не захочет — не найдем.

— Как ты… — Разиель смотрела на Сейвена с восхищением. — Как ты сделал это? Как понял, что нужно делать, когда очищал Олафа?

— Импровизировал. Точно так же как и с тобой. Просто действовал наугад и все.

— Но откуда ты знал, что мне нужно было отойти подальше? Что нужно отстранить других? Не говори мне, что это тоже часть импровизации.

— Да нет никакого секрета, — дотошность Разиель начинала раздражать. — Эта дрянь, что облепила моншера протектора, душила его. Очевидно же. Возможно, не просто душила, а еще и пожирала. Пыталась внедриться, заместить собою… Не знаю уж, что еще. И очевидно, что к тебе, как к чистой ментальности, эта дрянь прилипла б сразу. А может, и нет. Я не знаю! Так же и про остальных. Перестраховка и только.

— Но ты? Откуда ты знал, что тебе ничего не будет?

— Да не знал я. Просто попробовал и получилось. Я ведь ненормальный.

Разиель бросилась к Сейвену и горячо обняла его:

— Ты чудо как ненормален. Я не знаю, чтобы делала без тебя.

— Что ты делаешь? Прекрати. Брось!.. — запротестовал было он, но тут же осекся. — Стой! Не отпускай! Не оглядывайся… Вон она, прямо у тебя за спиной.

Позади Разиель, шагах в десяти, стояла Айро. Ступни ее босых ног не касались земли — она точно стояла на чем-то невидимом, но в то же время четко обозначенном. Прозрачная плоскость изламывала очертания песчаной дорожки под ней, точно чистый ручей мелкое дно.

Неподвижный облик девочки вздрагивал, как от секундных помех и, когда это происходило, она приближалась на шаг. Причем в эти мгновения беззвучие посеревшего мира пронзал тонкий писк. Эти шаги впивались в мозг незримыми иглами, заставляя каждый раз болезненно морщиться.

Облик Айро помрачнел пуще давнего. Некогда голубые глаза налились синевой, провалились в черные круги. Смоляные волосы ниспадали по узким девичьим плечам, преображаясь в прямое и рваное платье. Теперь это уже была не та Айро, что знал Сейвен и даже не та, что он видел припадком ранее. Она стала еще старше, так, будто с последней встречи минуло три года или даже больше.

— Айро, это ты? Или ты мне только видишься? — решился Сейвен на вопрос, когда она подошла вплотную. Айро ничего не ответила. Как и раньше, не сводя с него проникновенного взгляда, она указала на сестру. Взгляд Сейвена задержался на тонкой все еще по-детски хрупкой ладони. Кончики пальцев чернели неестественной остротой. Ногтей как будто не было: вместо них опустошающая мгла.

— Что ты пытаешься сказать? Я не понимаю!

Айро ожесточенно ткнула пальцем в Разиель и та, вздрогнув всем телом, сжалась. Сейвен чувствовал ее трепет.

Лицо девочки исказила гримаса ненависти, глаза заволокла тьма, а волосы на голове зашевелились как от восходящего потока воздуха. Не сводя с Сейвена лютого взгляда она медленно развернула указующую руку ладонью вверх и разжала кулак. На ладони вспыхнул язык черного пламени, заплясал, разгорелся. Казалось, будто этот извращенный пламень питался страхом Разиель. «Или разжигал его?» Теперь она не просто дрожала, Разиель трясло так, что Сейвен едва сдерживал ее. С трясущихся губ срывались короткие, мычащие всхлипы.

Наконец, черное пламя выгорело и на бледной, такой контрастной ладони Айро остался маленький уголек, который она сжала в кулаке. Но сжала уже не его, а громадный кузнечный молот. Он чадил все той же чернильной мглой, будто бы сгорая в застывшей серости. Айро с легкостью подняла молот, подняла и угрожающе занесла над головой.