Янтарный меч

— Что не так, ты плохо себя чувствуешь? – бросился расспрашивать он.

Скарлетт все казалось, что над ней потешаются, отчего та надулась, а хихикавшие Амандина с Фелаэрн разразились громким хохотом.

Скарлетт захотелось срочно дойти до стены и с размаху об нее убиться, чтобы умереть со стыда.

Том 3. Глава 97

Янтарный меч – том 3 глава 97

Глава 97 – Исцеление

Скарлетт была спасена.

Чудом и не навсегда, но все же. Атмосфера в комнате разом потеплела: все принялись обниматься и ликовать, празднуя победу – настолько бурно, что понадобилось порядком времени, чтобы страсти улеглись. Во многом ажиотаж был вызван эффектом неожиданности: никто попросту не ожидал, что Брэнделю удастся вытащить Скарлетт с края гибели.

В итоге все поостыли, решив, что безграничные возможности их господина становятся немного предсказуемым, и это – их очередное доказательство.

Амандина уже не раз задумывалась обо всех этих странностях Брэнделя и понимала, что их полоса везения не может длиться бесконечно. Отведя взгляд, она покачала головой, благодаря судьбу хотя бы за передышку.

Разглядывавшая золотое яблоко у себя в руках Скарлетт почувствовала на себе ее пристальный взгляд и слабо улыбнулась в ответ. Амандина лишь вздохнула про себя и покачала головой. Эх, глупышка.

С надеждой смотревшая в завтрашний день девушка, видимо, и не догадывалась, что скоро ее не спасет и это. Пока что она с надеждой сжимала яблоко, словно величайшее в мире сокровище, и, судя по всему, намеревалась во что бы то ни стало до конца дней своих отдавать долг жизни своему спасителю.

Брэндель отдал ей яблоко несколько мгновений назад, пока Сиэль рассказывал присутствующим легенду о нем. Скарлетт, услышав все это, замерла, словно пораженная молнией, и выронила его из рук. Не успей он его поймать – впервые в истории Золотое яблоко могло закончить свой путь на полу ничем не выдающегося особняка.

Именно в этот момент Амандина, как и Медисса чуть ранее, поняла, насколько эта сильная и волевая девушка на самом деле полагается на окружающих и доверяет людям. Словно всю жизнь живет, следуя за другими и опираясь на чужие суждения.

К несчастью для нее, большинству в этом мире не приходилось рассчитывать ни на кого, кроме самих себя, и лишь единицы могли помыслить о том, чтобы заботиться о других. Особенно люди вроде Макарова, дворяне, способные лишь идти вперед, по головам и движимые только выгодой.

Что Скарлетт ни делай, как ни старайся – ее усилия никогда не будут вознаграждены. Если бы только эта девушка и ее соратники из Серых Волков могли это понять. возможно, предательство Макарова не ранило бы столь сильно?

Увы, Скарлетт, которую знала Амандина, недоставало внутреннего стержня это принять, зато в избытке хватало упрямства в нежелании осознавать действительность.

Дворянка в Амандине в очередной раз поразилась тому, насколько Брэндель отличался от остальных, и окинула его благодарным взглядом.

Откуда только эта щедрость, милосердие и человечность?

Ни один из его поступков не вписывался в мир дворян, но сколько она ни пыталась усомниться в его происхождении – не могла. Невозможно обладать всеми этими знаниями о политике и положении дел в этом мире, да и вести себя как подобает дворянину, не будучи знатного происхождения.

Размышляя над всеми последними событиями – что вместе, что по отдельности – можно было прийти к выводу, что он не только сам дворянин, но и имеет могущественного покровителя.

Очень многое расставило по местам и прибытие этого пленника, Кодана. В отсутствие Брэнделя она приняла руководство делами в городе и, естественно, должна была допросить прежнего командира охраны рудника. Предварительно изучив всю информацию, что только удалось найти о ключевых людях графа Ранднера, она быстро собралась на встречу. Имело смысл воспользоваться возможностью пообщаться с одним из его лучших рыцарей и попытаться выведать побольше у потомственного рыцаря, прослужившего графу много лет.

Их беседа только усилила ее подозрения: настолько странным было его отношение к Брэнделю. С одной стороны, Кодан, несомненно, его знал.

С другой – от Медиссы удалось узнать, что Кодан многие годы воевал с дедом Брэнделя и даже служил под его началом. Таким вот образом, по крупицам и она собирала не представлявшую на первый взгляд, никакого интереса информацию.

В итоге многие кусочки мозаики сложились воедино: Брэндель – потомок могущественного рода и имеет покровителей, но почему-то предпочитает это не демонстрировать.

Иногда я даже гадаю, каких богов благодарить за благословение: возможность выбраться из моего дома в Бругласе, этого темного и пыльного склепа, встреча с этим странным молодым человеком и должность советника, и все приключения.

Ни разу с момента, как они отправились в путь, Амандина не пожалела о том, как складывается ее жизнь, каждый день благодаря судьбу за их встречу.

Хотя, надо сказать, вся эта история с Золотым Яблоком. Я даже слегка завидую! Подумать только: легендарный артефакт, способный полностью повернуть жизнь человека, да что там – изменить судьбу целого королевства!

До чуда со Скарлетт Амадина и подумать не могла, что легенда правдива. Само обладание им давало возможность подкупить могущественнейшие силы. Можно было контролировать кого угодно во всем королевстве, даже получить герцогский титул – хоть в Ауине, хоть в соседнем Киррлутце!. Да сам Папа Святого Собора не отказался бы им завладеть! Чего ни пожелай владелец яблока – все бы пало к его ногам – настолько бесценным было это сокровище.

И вот сейчас Брэндель просто отдал его девушке, с которой был знаком всего несколько месяцев. Нет, конечно, Скарлетт – ценный боец, Золотого ранга, но реальная ценность Яблока даже рядом не стояла с ее жизнью – ничего общего, кроме Золотого в названии. Яблоко стоило и сотни таких бойцов, и совершенно непонятно было, почему господин так им распорядился.

Но Брэндель относился этому по-другому: он видел в артефакте не более чем вещь, бездушный предмет, который даже не должен был попадать ему в руки. Именно поэтому Амандина, считавшая, что у него есть богатый покровитель, и переживала за последствия такого поступка.

На самом деле, даже достань Брэндею сил удержать находку – он ни за что не пошел бы на сделку ни с прогнившей ауинской знатью, ни с Киррлутцем, явно жаждавшим завоевать их земли.

Его целью было изменить судьбу королевства, а не добавить ему сложностей. Прекрасно понимая, насколько необременительной и приятной могла быть его жизнь благодаря происхождению и знаниям об игре, он избрал другой путь. Следуя ему, с каждым прожитым днем и каждой новой встречей с людьми вроде Макарова и Гродэна, он все больше убеждался, что поступает правильно.

Так что Золотое яблоко мало его волновало, в отличие от судьбы Скарлетт, и если оно могло ее исцелить: он бы отдал и сотню яблок за спасение ее жизни.

Скарлетт, смотревшая на вещи с другой стороны, разделяла точку зрения Амандины, видя лишь ценность Золотого яблока: еще недавно Макаров, Буга и их спутники-дворяне едва не вступили из-за него в бой с Серебряным эльфами. Алчность в их глазах было не скрыть, и она не сомневалась, что бывший командир не задумываясь разменял бы ее и сотню ей подобных.

И почему же ее молодой господин с такой легкостью принял решение отказаться от такого сокровища?

Оглядев окружавших Брэнделя людей в поисках ответа, Скарлетт остановила взгляд на Медиссе, что-то обсуждавшей с Сиэлем.

— Господин, – заговорила наконец Медисса, – я понимаю, что вы пытаетесь сделать: невероятная энергия Яблока поможет восстановить ее жизненные силы. но. – сильно нахмурившись, она продолжила, – это же как пить яд, чтобы утолить жажду.

— У меня нет выбора. Замедлим процесс сейчас – может быть, и удастся найти другой путь. Все равно используя Яблоко таким образом, я жутко выбешу всех охотящихся за ним людей! – рассмеялся Брэндель.

Сиэль, кикнув, тоже просиял улыбкой, и весело оглядел Скарлетт:

— А вот это наверняка! Так распорядиться такой ценностью – это еще суметь надо

Услышав его слова, Скарлетт пристыженно опустила голову, почувствовав себя ничтожной. Неужели именно ей, обычной смертной, довелось вкусить легендарного Золотого яблока и излечиться от смертельной болезни? За что такая честь?

Брэндель тут же стрельнул в него предупреждающим взглядом, давая понять, что он совершает ошибку. Тот поспешил исправиться:

— Мисс Скарлетт, не стоит из-за этого волноваться! Я же не говорю, что все это впустую – просто Золотое яблоко бесценно, и я считаю. Ха, а я сейчас представил, как можно сделать этот обмен равноценным.

Все уставились на него.

Тот, слегка нахохлившись, хихикнул:

— Ну, если считать это яблоко свадебным даром, или выкупом господина за руку мисс Скарлетт, если угодно – тогда должок зачтется, не так ли?

— Руку? Свадебным?! – непонимающе заморгала Скарлетт.

— Да, знаете ли. стать жен. оой! – взвизгнул Сиэль, попытавшись уклониться от надвигавшейся на него рукояти меча Брэнделя и ожидаемо, не успел. Ухнув от тычка в живот, волшебник рухнул на пол, возмущенно вереща.

Разъяренный его трепом Брэндель решил не сдерживаться и проучить наглеца как следует. Медисса, полностью разделяя его чувства, оглядела ноющее создание на полу и позволила себе невиданные доселе эмоции, наградив того гримаской из серии заслужил.

Скарлетт, наконец-то осознавшая, что происходит, стремительно залилась краской.

Волнуясь, что она может себе надумать, Брэндель поспешил упокоить девушку:

— Не обращай внимания на этого идиота. Хочешь меня отблагодарить – живи и не болей и помни: ты – сильнейшая из моих бойцов, важнее тебя в нашей армии никого нет, – после чего, глубоко вздохнув, подытожил, – думаю, очень скоро в Трентайме состоится серьезный бой.

Скарлетт на мгновение замолчала, но тут же с силой кивнула, не поднимая головы.

Том 3. Глава 98

Янтарный меч – том 3 глава 98

Глава 98 – На волосок от гибели (5)

Медисса тихонько потянула Брэнделя за рукав, мысленно делясь тревогой:

- Господин, Золотое яблоко только временно отсрочит. У вас есть настоящее решение?

Брэндель на мгновение задумался и мысленно обратился за советом:

- Сэр Ортлисс, если теперь у нас в запасе пара лет – как думаете, получится через два года что-то придумать?

Та сразу же ответила:

- Когда ты достал яблоко я кое-что придумала. Раньше искали способы уничтожить Кровь богов, но почему бы вместо этого не попытаться ее одолеть? Можно вступить в ментальный бой: Яблоко дало твоей подруге жизненную силу, укрепила ее дух – теперь у нее больше шансов победить.

Брэндель снова погрузился в размышления.

Несомненно, лучшее применение Золотому яблоку найдет маг или элементалист – оно здорово усиливает Волю. С другой стороны, человеку из этого мира очень сложно будет справиться с его влиянием, особенно без читов. Скарлетт не сможет быстро поднять уровень, вливая Хп, и даже с Яблоком мы просто выиграли год-другой. Чтобы извлечь из него настоящую пользу, сначала ей придется выбрать одну из двух профессий, и уже потом, став магом или элементалистом – расти до тех пор, пока не раскроет свой Элемент.

Брэндель устало покачал головой: открыть силу Элемента – еще не значит преуспеть.

И все же оставалась надежда: такое решение лучше, чем ничего, и не то чтобы шансов не было совсем. К тому же, знал он парочку способов. крайних мер, дающих элементалисту возможность быстро добраться до своего Элемента.

Сейчас, когда все зашло настолько далеко, оставалось только продолжать бороться.

Стоило еще раз все обдумать, так что все эти ответы он пока оставил при себе, проронив вместо правды лишь пару слов:

— Амандина, позаботься о Скарлетт. А остальным предлагаю удалиться: надо дать ей возможность отдохнуть.

— Погодите, пусть и Ромайнэ еще чуть-чуть поспит. Пусть тоже отдохнет, – предложила Скарлетт.

Брэндель вышел последним, тихонько прикрыв дверь, и оставил девушек по другую сторону. На самом деле, все трое нуждались в отдыхе: несмотря на исцеление, Скарлетт все еще была слаба, да и малышка Ромайнэ, должно быть, устала не меньше него. В Шаффлунде она засиживалась за работой едва ли не дольше всех, и, похоже, глаз не спускала со Скарлетт с начала ее болезни.

Брэндель по привычке потер лоб, гадая, что же за секретный ингредиент мелкая дракошка оставила в Яблоке. Что ж, ни единой догадки у него не было, зато, к счастью, вопрос с его силой был закрыт – хотя бы сработало как надо.

Добравшись в сопровождении Фелаэрн до хозяйских покоев, он наконец-то принял ванную и как следует выспался.

Первым делом после пробуждения Брэндель отправился в кабинет, изучать отчеты из города. По пути ему встретился Одум: гном засел в библиотеке.

— О, мистер Одум, нашел что-нибудь интересное?

— О да! Заметки о городской системе дренажей и сбора мусора! – последовал полный энтузиазма ответ.

Брэндель только непонимающе поднял бровь.

Золотые гномы были знатными рудокопами и строителями тоннелей. Живя под землей, они не особенно задумывались о гигиене и едва ли толком мылись, питались немытой едой и заботились только о чистоте питьевой воды.

Тем не менее, уборке отходов они уделяли огромное внимание: в любой системе тоннелей непременно был один-другой уникальный лаз для уборки мусора.

В городе с сотнями тысяч жителей ежедневно скапливалось огромное количество мусора, и это могло привести к загрязнению воды: не обращайся с ним должным образом – получишь заражение воды и инфекции. Именно поэтому недостаточно развитые цивилизации и не имели больших городов.

Одум же, похоже, нащупал нужное для себя направление.

Дренажную систему точно можно было организовать по образу и подобию сооружений Золотых гномов. Воспользуйся он их методами – вышло бы вполне неплохо.

Что до стен и ворот – ну что ж, некоторые познания в архитектуре и строительстве у него были, спасибо Горным гномам. Решив, что, объединив их с почерпнутой из книг информацией, он намеревался приложить все это к своему потенциалу гордого Рунного гнома и непременно во всем разобраться.

— Уж точно ничего сверхъестественно сложного, парень!

Брэнделя такой лаконичный ответ вполне удовлетворил, в отличие от последующих новостей.

Изучив рапорты наемников, сражавшихся с лордом Максеном, он начал понимать, что вокруг него по сути нет никого способного возглавить войско. Кроме призываемых созданий и его самого, похоже, некому было возглавить битву с Ранднером.

А почему Сиэль не отправился с остальными, чтобы хотя бы понаблюдать за боем с Максеном? Вам показалось, что его знания нужнее в другом месте, или что наемников из Лоупа достаточно, чтобы его возглавить? – для начала он решил расспросить командиров.

Позвав Сиэля и Амандину, он выслушал и их мнения.

— В бою с Максеном, пожалуй, больше потерь, чем можно было ожидать. Не думали, почему? – продолжил Брэндель, и, получив в ответ только молчание, устало потер лоб, – были битвы и в худших обстоятельствах – и когда брали город, и против немертвых до того – но все выходило иначе. Не задавались вопросом, почему мы побеждали? А дело в том, что в самых нужных местах на поле боя были бойцы Золотого ранга. Я, конечно, не имею в виду, что надо каждый на них оглядываться, но все же надо правильно их использовать, чтобы не упускать ситуацию! Вы же могли выставить против Максена Сиэля: так почему бы так не использовать силу? Вроде срочных рапортов о нападении врага не было, в городе все в порядке – так почему не взять его с собой? Не то, чтобы шла война, и кроме него не на кого оставить город!

Сам о том не догадываясь, он требовал от подчиненных безупречных и слаженных действий. Проведя в бесконечных сражениях с дворянами почти век игрового времени и оставив после себя горы поверженных врагов, в боевом опыте он на порядок превосходил всех присутствующих.

Несмотря на все успехи Амандины в анализе и широкий кругозор, похоже, ей все же недостает опыта. Да, она верно расположила почти всех разведчиков и предугадывала действия врага, но какой ото всего этого прок, если Сиэль остался в городе?

Среди наемников Амандина уже заработала репутацию непревзойденного советника, спокойного и вдумчивого, понимающего и в политике, и в военном деле. Действовала она решительно, но не безрассудно, и порой предвидела события, которые не могли предугадать остальные.

Ее познания были настолько обширны, что касались и окружающей среды, и монстров, и магии – иногда наемники гадали, а не превзошла ли мадам советник в некоторых вопросах и самого Сиэля, волшебника из Черной башни.

Имевшие возможность с ней пообщаться наемники могли порой не совсем понимать, о чем она говорит, но любое ее слово или поступок звучали неизменно разумно. Все гадали, какого же она происхождения и как попала на службу к Брэнделю.

Рабан, лучше остальных понимавший дворян, часто ловил себя на мысли, что девушка весьма своеобразная. Все в ней напоминало детей, которых в самом юном возрасте брали на воспитание в богатые и знатные семьи, чтобы росли верными компаньонами дворянских отпрысков. Иногда он задумывался, какие еще особые запросы господина она может выполнять, и подобные мысли посещали не только Рабана: многие наемники подумывали о том же.

Власть и полномочия Амандины простирались намного дальше, чем можно было представить. Единственным объяснением, которое приходило на ум, было то, что Амандина – женщина Брэнделя.

Сам он, к несчастью, был слишком занят, чтобы замечать такие мелочи, а Амандина игнорировала все слухи и ни разу обо всем этом не упоминала, пускай и догадываясь, что люди перешептываются. В итоге недомолвки и недопонимание продолжалось.

Пока Брэндель продолжал лекцию, недовольный принятым ею решением и требуя большего, наемники в очередной раз преисполнились уважения. Перед ними было очередное доказательство того, насколько Амандина близка с господином и пользуется его доверием. А уж познания его самого в военной стратегии и вовсе заставляли всех только качать головой, смирившись, что до такого им не дорасти. Каждый совет к месту, логичен и указывает на промахи, которые могли привести к большим неприятностям – именно это, пожалуй, и можно было считать определением компетентности.

Мнение людей о нем снова изменилось: ни у кого не осталось сомнений, что перед ними – отпрыск могущественного семейства, отправленный сюда, чтобы завладеть территорией и обучаться здесь правлению.

Распустив всех, Брэндель остался в кабинете один и начал раздумывать о перспективах своего командования.

Взять Рабана: бывший командир карсукской кавалерии, возможно самый дисциплинированный из всех, и справляется получше, скажем, Джаны. Но раз командовал он только кавалерией – навыков стратегии и тактики явно недостает. Джана слишком распыляется и вряд ли видит картину в целом, но ей можно доверять.

Брэнделя полностью устроили действия Джаны на руднике, так что ее он оставил в Шаффлунде следить за Перкинсом. В том, что она его не предаст, он не сомневался.

А Корнелиус вот, слишком уж выслуживается. Лидерские способности у него на уровне, но пока я не набрал собственного веса среди наемников – доверять ему нельзя, иначе начнет еще задумываться о чем-то ненужном.

Да, хоть любой из них и может вырасти в сильного командира, но увы, на это у них нет времени.

Он снова покачал головой: да, возможно, он требует слишком многого. Существует ли тот, кто сможет ему это дать?

Том 3. Глава 99

Янтарный меч – том 3 глава 99

Глава 99 – Гость из отряда Красного Бронзового Дракона (1)

— Господин.

Несколько часов спустя в кабинет вошел Сиэль. Вошел – и, заметив, что того пора откапывать из-под горы бумаг – сразу же перешел к делу. Брэнделя, лишь на мгновение подняв голову от ближайшей кипы, бросил:

— Говори, – и снова погрузился в чтение.

— Новый рапорт: началось движение в Паласе.

— Разведка Амандины?

— Нет, Крас. Эм.Бро. Янтарного меча. Наемников Янтарного меча!

— Рапорт доставили по территории лорда Максена?

— Да.

— Даже так? – удивился Брэндель.

Эти наемники впервые отправили рапорт по собственной инициативе. Да, он отдал им приказ атаковать крепость Минст, но все же было далек от полной уверенности в их преданности.

Живые люди, все-таки, и у некоторых из них могли быть свои представления о происходящем – особенно у бывших стражников из Риэдона. Лето с его людьми вряд ли бы его предали, но за остальных поручиться было чуть сложнее.

— Дай посмотрю этот рапорт, – попросил он.

На защиту крепости Максен оставил своего старшего сына, но, не желая давать тому возможность злоупотребить властью или навредить младшим братьям, забрал с собой в поход большую часть гарнизона и наемников. В итоге в крепости осталось крайне мало солдат, и все – настроенные в лучшем случае нейтрально.

К сожалению для него, этой возможностью воспользовался Лето, захвативший крепость в молниеносной ночной атаке и пленивший гарнизон целиком. Взяв дела под контроль, он заставил сына Максена разослать влиятельным в регионе людям, включая священников и аристократию рангом пониже, приглашения на банкет. Стоило тем прибыть – были схвачены и они.

Справившись с заданием, Лето пошел дальше, отправив своих людей в вылазки на ближайшие местности. Не все эти рейды прошли гладко, но поднабравшиеся опыта командиры вроде Мано, Батума, Гаспара и Тарона, с успехом выполнили свои миссии, окончательно разгромив остатки войск Максена.

Удивительное дело: Тарон и Гаспар, командир Белогривых и стражник из крепости Риэдон. Интересно, почему они все еще на моей стороне вместо того, чтобы переметнуться к дворянам? Лето, Мано и Батума еще можно понять, но эти двое.

Брэндель на мгновение завис, размышляя, не стоит ли вызвать их к себе, чтобы держать поближе, не спуская глаз на всякий случай. Все-таки оставался риск, что они могут предать в предстоящих битвах: правда, насколько серьезный – вопрос, а в Минсте они нужнее.

Так в итоге и не решив, как быть, он перестал ломать голову и вернулся к обсуждению.

— А Лето с его людьми отлично справились, – похвалил он.

Единственное, чего он хотел от Янтарного меча – захвата крепости, но те превзошли все ожидания, взяв под контроль большую часть территорий Максена. Оказалось, что управление там было организовано не лучшим образом, зато Лето с его людьми показали себя на ура: и в бою, и в командовании.

Что ж, можно перерисовывать карту военных действий. Земли Максена – важные участки леса, до самых гор, откуда может напасть Палас. Контроль над всеми этими территориями позволит контролировать битвы в будущем.

— Доставивший отчет еще здесь? – осведомился Брэндель следом.

— Да.

— И кто это?

Вместо ответа Сиэль хитро прищурился и выдал:

Господин, а как насчет угадаю с первого раза?

Брэндель только покосился краем глаза, прикидывая, куда тому зарядить. Стоял наглец близко, так что вполне можно было дотянуться до рукояти меча. Демонстративно медленно переведя взгляд на Гальран Гайя, он тут же получил совсем другое предложение, и почему-то фальцетом:

— Не-не-нет, ну чтоо вы, право, не стоит гадать: он же как раз снаружи, ждет же. Вот прямо сейчас, незамедлительно и пришлю. Изволите позвать Фелаэрн и Медиссу?

Брэндель кивнул: первая бы записывала, а вторая – поработала телохранителем.

Вскоре зашедший в кабинет гость его удивил: это был Гаспар. Вот это да: кого-то вроде Батума еще можно было ожидать – тот, помнится, следовал за ним по пятам, выражая всяческий интерес, – но не бывшего же стражника!

Вид Брэнделя шокировал Гаспара не меньше: войдя в кабинет в сопровождении Сиэля, Фелаэрн и Медиссы, он тут же уставился на сидевшего за столом, мигом перестав исподтишка разглядывать девушек.

За прошедшие полгода парень явно повзрослел, почти утратив юношескую зажатость. Слегка помятый вид ни в коей мере не умалял достоинства и благородства, да и изменения во внешности тоже были налицо. Резче стали выделяться скулы и глаза, а взгляд стал мудрее и увереннее, и уверенность эта сразу бросалась в глаза. Гаспару словно взглянули прямо в душу. Единственное, что не изменилось – ледяное спокойствие и полная собранность, продемонстрированные во время нападения на Риэдон.

Поигрывая мечом, молодой человек перекидывал его из одной руки в другую и с виду беззаботно улыбаясь, но от этой улыбки у Гаспара пошли мурашки. Очень напоминало Люка Бенсона: холод и решительность, которые приобретаются только в бою.

— Г.господин? – нерешительно обратился Гаспар.

Продолжая разглядывать парня, он приблизился на пару шагов и почти сразу же оторопел, поняв, что сравнения с бывшим командиром неуместны. Встретившись с парнем взглядом, он и вовсе едва устоял на месте: настолько все инстинкты завопили бежать и спасаться! – словно клинок прижали к шее. Несколько раз испуганно поморгав, Гаспар все же справился с эмоциями и смог трезво мыслить.

Золотой ранг? Великий мастер фехтования?

С трудом сглотнув, он понял, что буквально в одно мгновение успел покрыться холодным потом. Инстинкт не подводил: намного страшнее Серебряного ранга Бенсона.

Аура этого нового Брэнделя давила, словно каменная плита – намного сильнее, чем присутствие любого командующего армии Белогривых, с которыми ему доводилось встретиться.

С момента, когда Гаспар примкнул к его наемникам в борьбе с немертвыми, прошло совсем немного времени, но и его силы успели здорово вырасти. Вплотную приблизившись к Серебряному рангу, он уверенно вырвался в лидеры по прогрессу: сравниться с ним в темпах роста сил мог только Тарон, да и то не факт. Изначально ни он, ни Тарон он и сравниться не могли с Лето, а сейчас оба могли если не одолеть его, то взять измором точно.

То есть все рассказы о том, что он бился и одолел того генерала немертвых – правда. Но ведь только шесть месяцев прошло! Нет, ну и как это возможно, в Серебряном-то ранге?!

Брэндель поприветствовал вошедших кивком и выложил все начистоту:

— Не думал, что это будешь ты. Непривычно, наверное, воевать с дворянами?

И только сейчас Гаспар очнулся, вспомнив, что перед ним – все тот же человек, бившийся с ними бок о бок против немертвых и выведший их всех из осады, и он никуда не делся.

— Господин, – с искренним уважением склонил голову Гаспар.

Наемники, к которым он примкнул, признали лидерство Брэнделя еще полгода назад в боях с Мадара, но прошло время, и многие подзабыли, какую гордость и подъем сил они тогда ощущали. Дошло до того, что получив немыслимый приказ захватить территорию лорда Максена, наемники Красного Бронзового Дракона засомневались и разошлись во мнениях.

Атаковать знатного господина – чистое безумие.

Но Гаспар, Тарон и Батум твердо встали на сторону Брэнделя – каждый по своим соображениям. Гаспар не знал, чем руководствовались остальные, но имел свое мнение. В прошлом, будучи командиром гарнизона в крепости Риэдон, он подчинялся как раз таким вот дворянам как Максен. Те позволяли творить что душе угодно, невзирая на законы, а простолюдины должны были относиться к ним с уважением и не смели и слова сказать. Будучи неглупым человеком, Гаспар понимал, что люди прячут страх и ненависть за маской показной любезности, но в то время ему до этого не было дела. Все его внимание занимали застилавшие глаза деньги и власть: без них не подняться над толпой, не пробиться в этой жизни.

И только когда Брэндель вывел их всех из осады, одержав верх над силой намного более страшной, чем дворяне – немертвыми – пришло понимание, насколько преходящи все его ценности. Насколько важнее совсем другое: способность помогать другим, не жалея сил ради общего дела, желание бороться, и вовсе не ради себя.

Помнится, это называлось идеалами.

Том 3. Глава 100

Янтарный меч – том 3 глава 100

Глава 100 – Гость из отряда Красного Бронзового Дракона (2)

Новая встреча с Брэнделем заставила Гаспара задуматься об очень и очень многом.

В Бругласе он еще сомневался, стоит ли присоединяться к наемникам, но в итоге решил не возвращаться на службу в городскую стражу. Даже приняв решение и отправившись в путь с Янтарным Мечом, он порой еще оглядывался назад, порой сомневаясь своем выборе. Мотаясь с остальными наемниками под командованием Лето по всему Трентайму, провожая беженцев и сражаясь с бандитами, он сетовал на тяготы нынешней жизни по сравнению со службой в крепостном гарнизоне и сам порой не понимал, почему остается с ними. Зато понимал и сочувствовал охраняемым беженцам, которые теперь приветствовали его с благодарностью и разговаривали искренне вместо того, чтобы бояться и ненавидеть.

По сути, обращения не изменились – все то же капитан Гаспар – и все же звучало это по-другому.

Постепенно пришло понимание, что его нынешнюю жизнь уже не оставить позади и не отбросить, как риэдонское прошлое, да ему и самому не хочется уходить. Каким-то образом по пути, сам того не понимая, научился еще одному совершенно новому слову: ответственность. Понимание это с каждым днем росло и крепло в сердце, и именно поэтому он искренне поддерживал Брэнделя, несмотря ни на что, и догадывался, что Тарон с Батумом разделяют его мнение.

Я ведь не за нынешнего правителя города! Я за этого парня, который помог мне стать другим человеком! Если есть в этом мире кто-то способный заставить измениться парня вроде меня – он точно может привести своих людей к лучшей жизни!

Совсем уж по правде говоря, несмотря на всю поддержку и уважение, Гаспар порой продолжал сомневаться в получаемых приказах. Прослужив знати некоторое время и прочувствовав суть этих людей и правила, по которым они играют, он осознавал, что последняя их миссия совершенно точно идет вразрез с принятым поведением в этом королевстве.

— Господин. Вы говорили, что унаследуете земли, но не уточняли, каким именно образом, – выдавил, наконец, Гаспар вслух.

— Хмм. Ну что ж. – привстав, господин подошел к Гаспару поближе.

Тот испуганно попятился, но Брэндель лишь задумчиво потер подбородок, давая понять, что не ожидал такого понимания.

Можно, конечно, было и не отвечать, но зачем строить из себя импульсивного чудака? Втайне вздохнув с облегчением, что тут нет Амандины, уничтожившей бы дерзновенно вопрошавшего одним взглядом, он решил чуть отпустить поводья и раскрыться:

— Я действительно унаследую землю, но это еще только впереди, а случившееся здесь – не более чем случайность. Гродэн перешел черту, перешел мне дорогу, и пришлось с ним разобраться. Но я непременно доберусь до цели! А уж таам. – заверил он, кивнув со смущенной улыбкой, и попытался сменить тему.

Гаспар продолжал удивленно таращиться:

— Но что делать с графом Ранднером? Не думаю, что он спустит это с рук!

— А вот поэтому вы мне и нужны. А тебя я позвал, чтобы понять, как у вас обстоят дела. Тебя сюда послал командир Лето, да?

— Да, господин.

Уважительный тон и обращение командир Брэнделя позволило Гаспару с облегчением вздохнуть: похоже, Лето доверяют, и дальнейших рискованных указаний не будет. Крепость Минст оставят в их управлении.

Столь широкий жест немного смущал, и явно вызвал бы вопросы не только у Гаспара, Брэндель явно давал понять, что полностью полагается на Лето.

Гаспар знал, что не понимавшие намерений далекого господина, отдававшего странные приказы, волнуются из-за графа Ранднера и начиняют строить планы побега, собираясь переждать бои в лесах и двинуться дальше. В конце концов – что взять с наемников: к смерти они относились легко.

По правде говоря, еще одна, изначальная, его догадка была вернее: погребенный в шаффлунских делах Брэндель попросту позабыл о наличии резерва в виде Янтарного Меча, а о завоевании территорий не самых богатых аристократов, служивших Максену, и не вспоминал: они не сильно помогли бы в подготовке к битве с Ранднером.

Брэндель постучал пальцами по столу и нахмурился.

— Господин? – озадаченно переспросил Гаспар.

— А войне быть чуть раньше, чем я ждал. – прокомментировал, наконец, Брэндель.

— Что?

— Дело в твоем рапорте. Судя по историческим записям о лорде Паласе, это опытный воин и последовательный стратег. О поражении Максена ему уже известно, так что можно было ждать замедления маневров: Палас явно должен был начать осторожничать.

— . по историческим записям, – пробормотал Сиэль себе под нос серьезным видом. К странному выбору слов господина он уже явно привык.

Брэндель метнул в него раздраженный взгляд, заставляя притихнуть, и продолжил:

— А вместо этого Палас увеличил количество рыцарей: получается, он уже получил приказ Ранднера и готовится к битве.

— Что? – настороженно переспросил Гаспар. Он понимал, что граф будет пытаться отомстить, но явно не ожидал столь быстрой отдачи: даже в мыслях не держал, что надо готовиться.

— Господин? – встревоженно переспросила голос Медисса.

Брэндель покачал головой, давай понять, что пока паниковать рано.

— И что же делать нам? – в голосе Гаспара отчетливо звучала тревога.

Дворянские советники, с которыми ему доводилось повстречаться в крепости Риэдон, в основном были аристократами низкого ранга, тогда как более способных людей он видел на недосягаемом расстоянии.

По слухам, граф Ранднер не уступал в военной мощи и некоторым герцогам, так что не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что такой противник раздавит Брэнделя словно насекомое. И почему, скажите на милость, этот парень ведет себя так спокойно, будто все это к нему и не относится вовсе? Словно с местечковым феодальчиком столкнулся, а не с могущественным графом!

— Боишься? – спросил вдруг Брэндель, словно прочитав его мысли.

— Да не то чтобы, – поспешно затряс головой Гаспар, естественно, солгав. Кто бы на его месте не испугался?

— Вот и не стоит. Раз уж мы смогли одолеть Максена – справимся и с Ранднером. Врага надо уважать и нельзя недооценивать, а вот бояться – не стоит.

Гаспар кивнул.

— Так мы собираемся воевать? И сколько времени осталось? – сухо уточнила Фелаэрн, не поднимая головы от гроссбуха.

Прежде чем как ответить Брэндель покусал губу:

— Его армия целиком прибудет через месяц, самое позднее – два, но лорд Палас не заставит себя ждать все это время: нужно готовиться к мелким боям.

На мгновение все замолчали, не веря услышанному.

Медисса с Сиэлем – от понимания, что предстоящее сражение станет решающим и самым серьезным испытанием как для них самих, так и для этих земель в целом.

Стоит Брэнделю начать одерживать значительные победы – придет признание королевской фракции, а вместе с ним – и верность местных жителей, и стабильность во всем Фюрбурге.

В эти времена с легитимностью правителя и королевским признанием еще считались, придавая ему огромное значение. Сколько он ни пытайся завоевать популярность и преданность среди простых людей – власти без признания сверху все равно не видать: его могут восхвалять за закрытыми дверьми, но никогда открыто не выступят в его поддержку.

Брэндель совершенно точно это понимал.

И опять же, вопросов и помимо легитимности хватает: мне удастся набрать от тысячи до двух бойцов, и это в лучшем случае и включая наемников, которые уже здесь. У Тагива – чуть больше трех тысяч людей, но он ни за что не станет рисковать всем племенем целиком и не выделит их всех. В лучшем случае – половину, и для подземных жителей уже это – большая часть.

Некоторое время Брэндель провел в размышлениях, как лучше задействовать имеющихся уже сейчас бойцов, чтобы следить за новыми рубежами обороны. Армия Ранднера могла насчитывать до двадцати тысяч человек, но это не означало, что передовые отряды будут многочисленными.

Восстание в Трентайме, скорее всего, почти не повлияло на расклад сил и ситуацию у графа в целом. Сейчас и герцог Аррек, и королевская фракция давят на старого лиса, пытаясь склонить его на свою сторону, и стоит пережать – он взбрыкнет, особенно с пожаром в огороде в виде бунта. Да, горячие для него настали деньки.

Разгром Максена стал первым серьезным предупреждением: его репутация под угрозой, и надо срочно подавить народные волнения.

С другой стороны, что такое пошатнувшаяся репутация как таковая? Просить других дворян о помощи Ранднер не станет – не позволит гордость. Раз у Гродэн пособничал с Мадара, не удивлюсь, если его папаша тоже не решит прибегнуть к их помощи. Странное дело: даже до захвата мною Фюрбурга немертвые уже проявляли интерес к Зифрид, и зная Инкирсту – поручусь, что так просто он не сдастся. Если граф с ним в сговоре – Мадара непременно направят сюда свою армию. Отсюда и будем плясать.

— Есть новости о передвижениях Мадара? – обернулся он с вопросом к Сиэлю.

— Весьма тихо себя ведут в последнее время: похоже, даже отступили из Трентайма, – ответил тот.

— Следи за чертовыми костями: подозреваю, что они присоединятся к силам Ранднера еще до начала основной битвы, – вздохнул Брэндель.

Инкирста вообще, можно сказать, передо мной в долгу: не устрани я Кабиаса – пришлось бы делиться со старой ржавой железякой ресурсами, а сейчас все силы у него в руках.

Брэндель довольно хорошо помнил историю Мадара: главной трудностью Инкирсты было постоянное вмешательство Теневых лордов, не доверявших ему из-за отсутствия опыта. Без поддержки Таркуса ему бы ни за что не дали показать себя в Первой войне Черной розы.

Враг у меня на хвосте: давно пора укреплять границы и готовиться к обороне, выжидая возможность нанести удар, но мне не дают ни малейшей возможности оторваться и передохнуть.

— Отправленные в стан ауинских войск на юге разведчики: удалось с ними связаться? – спросил Брэндель следом.

— Увы, от большинства никаких новостей, а от тех, что еще на связи, никакой полезной информации.

— Понятно. Видимо, под никаких новостей подразумевается, что большинство разбежалось куда глаза глядят, и больше мы их не увидим? – рассмеялся он в ответ.

Вот тебе и план заручиться поддержкой королевской армии с юга и выдавить Мадара с границ Похоже, теперь придется рассчитывать только на себя.

Том 3. Глава 101

Янтарный меч – том 3 глава 101

Глава 101 – Трентайм и его новый правитель

— Сиэль, поговори с Рабаном и Корнелиусом: они должны отправить самых доверенных людей на поиски южной ауинской армии. Раз уж большинства из тех, кого мы выслали раньше, явно и след простыл.

— Да, господин.

— Теперь ты, Гаспар: передай Лето, что я начал подготовку к контратаке на графа Ранднера. Пускай продолжает следить за действиями лорда Паласа и сразу же сообщает о любых изменениях. Все остальное оставляю на его усмотрение, но рекомендовал бы ему воздержаться от нападений на другие территории, кроме тех, что были за Максеном. Да, и еще одно: на случай, если с вами еще есть беженцы, и среди них либо на бывших землях Максена найдутся свободные кузнецы – шлите их ко мне.

— Понял, господин.

Раздав остальные указания и поблагодарив напоследок Гаспара, Брэндель распустил посетителей и вернулся к изучению многочисленных рапортов и отчетов.

Городские стены и остальные нуждающиеся в ремонте строения медленно, но верно восстанавливались, хотя окончание работ планировалось только на начало следующего месяца – на неделю позже ожидаемого. Стройка не только требовала намного больше ресурсов, чем можно было ожидать, но и добавляла головной боли. Единственными, кого все устраивало, оставались рабочие, с которыми рассчитывались точно в срок.

Похоже, стартовал проект не столь гладко, – отметил он про себя и перешел к следующей странице.

Продолжение расстроило еще сильнее: похоже, никто не желал работать на молодого господина, узурпировавшего власть в Фюрбурге. О Гродэне еще помнили, да и следы его присутствия и деятельности всплывали то тут, то там. К тому же, всех тяготило незримое, но отчетливое присутствие графа Ранднера и угроза его расправы.

Насаждаемая Амандиной политика тоже не сразу встретила понимание: жонглирование ресурсами перед носом горожан и посулы лучшей жизни убеждали далеко не всех, а знать – и вовсе пугали перспективой расплаты и потери имущества.

Судя по наблюдениям в рапортах, если бы ни присутствие вокруг города наемников и страх простых людей перед новым господином, не меньший, чем перед знатью, многие горожане уже давно покинули бы Фюрбург.

В итоге Амандина осознала ошибки и начала их исправлять, зачастую прибегая к силе, как и привыкли дворяне.

К примеру, она приказала солдатам согнать горожан на городской площади, раздала им инструмент и задания, после чего поставила наемников надзирать за работой свободных людей, превратив их в наполовину рабов.

Несмотря на все попытки уменьшить применение силы, ее действия все равно вызвали протест. Зачинщиков жестоко избили на месте, а за Амандиной прочно закрепилось народное прозвище Железная леди.

Правда, отношение людей снова стало меняться, когда та же Железная леди организовала для них необычный ужин.

Простому народу редко доводилось наесться вдосталь, не говоря уже об обещанном ломте белого хлеба и супе с тушеным мясом. Впрочем, то, что получилось на выходе, было трудно назвать супом и мясом: разлитая по тарелкам жидкость по прозрачности не уступала воде, только подчеркивая микроскопические размеры кусочков мяса.

Амандину столь печальное зрелище заставило нахмуриться. Нет, не то чтобы назначенные на это дело наемники не старались или приготовили столь скудный обед назло. Они долго охотились в лесу, и добыча казалась солидной –просто накормить несколько сотен человек оказалось непростой задачей.

Амандина волновалась, что вызовет ропот и народные волнения, но результат превзошел все ее ожидания.

Жители Фюрбурга голодали и терпели лишения еще большие, чем некоторые беженцы, так что от одного запаха супа у всех заблестели глаза, а еда показалась невиданным пиром.

Белый хлеб люди считали деликатесом, который достается только по праздникам, не говоря уже о мясе, которое видели только в виде объедков со стола Гродэна – стоивших баснословных денег и выдаваемых им по настроению.Никому не было дела и до прозрачности бульона.

Амандина в очередной раз убедилась, что порой можно ошибиться совершенно невероятным образом: настолько люди жадно набросились на еду.

Во времена жизни в Бругласе она и сама порой голодала, иногда довольствуясь только черным хлебом, но в путешествии с Брэнделем с превеликим удовольствием и без оглядки на прошлое вернулась к нормальной еде.

Теперь она могла только представить, насколько люди должны были отчаяться и нуждаться в еде.

Реакция на первый же ужин доказала, что мнение людей меняется – стоит только использовать правильные аргументы – и первым делом провозгласила, что все, кто продолжит работать, так питаться каждый день.

Обещание вызвало бурную реакцию работников: пускай большинство сомневалось в ее возможности выполнить обещание, но очень многие от всей души на это надеялись. Те, кто все же не пожелал примкнуть к трудящимся, были вынуждены начать работу из-под палки: зверские оскалы наемников не оставили им выбора.

Впрочем, с каждым днем подозрения развеивались, и время показало, что все обещания Железной Леди правдивы: на ужин неизменно подавали ломоть белого хлеба и жидкую похлебку.

С другой стороны, это решение быстро истощало все источники мяса в городе, и далеко не каждая охота наемников была успешной. В ход пошли личные запасы Гродэна и его людей.

Закрома не восполнялись, и Фелаэрн постоянно ворчала, что продолжайся все в том же духе – и самому Брэнделю по возвращении из Шаффлунда скоро не удастся толком поесть.

В итоге, по видимости, Амандина прислушалась, сделав выбор в пользу Брэнделя, а не незнакомых ей жителей города, причем практически моментально, но оставила окончательное решение на его усмотрение.

Пока что она продолжала выполнять обещание, и даже приказала наемникам сократить время боевой подготовки, а отправляться вместо этого на охоту в лес и не возвращаться без мяса.

Эти действия возымели неожиданный положительный эффект: отсутствие наемников заметили, а разговоры с ними раскрыли правду о том, на какие жертвы идет ради них Железная леди. Тем более открывая ради их еды личные охотничьи угодья господина.

Тронутые таким поступком горожане откликнулись тем, что тайком передали наемникам, что их устроит и просто хлеб.

Никто не хотел, чтобы правитель города наказал эту добрую девушку за щедрость.

Амандина, тронутая этим поступком, уверилась в сделанном выборе, но ответила людям, что решение принял молодой господин, а она просто выполняет приказ, так что беспокоиться не о чем.

Припомнив изданное им же чуть ранее постановление приостановить взимание налогов, люди буквально за ночь прониклись к Брэнделю небывалой признательностью, пока сам он ни о чем и не догадывался. В отчеты Амандина включала только факты, цифры и описание проделанной работы.

Спустя десять дней после начала ремонта городских стен работавшие там обратились к Железной леди с вопросом, не нужны ли ей еще люди, и это стало сигналом, что ее поступки не прошли незамеченными и получают положительный отклик. Дело было даже не только в этом, а в том, что на смену страху перед властью дворян и их гнетом постепенно приходит доверие к новому господину. Люди начали колебаться.

И все же, несмотря на подкрепление, стройка шла с отставанием, а в строительстве никто не блистал.

Великий мастер Босли приглядывал за работами, стараясь свести ошибки к минимуму, но его знания явно больше подходили для производства магического доспеха, а не каменной кладки.

Закончив чтение отчета, Брэндель снова обратился к Одуму, который внимательно его выслушал и пообещал немедленно заняться делом. Не теряя времени, его тут же проводили к стене.

Не сильно веря сам в себя, Одум все же припомнил то, чему научился у Горных гномов и смог кое-чем помочь в самых нужных вопросах. В итоге ремонт пошел быстрее, и им удалось закончить работы до конца месяца, нагнав задержку.

Принимать работу Амандина пригласила Брэнделя и его доверенных людей. В утреннем тумане они дошли до городских стен и осмотрели результат. Облегченно вздохнув про себя, она нахмурилась для вида и с извиняющимся лицом обратилась к Брэнделю:

— Прошу прощения за то, что потратила на это столько времени, господин.

Но в его ответном взгляде читалась только благодарность.

Вот же бесценное сокровище я раскопал в этом Бругласе! Сам того не полнимая, насколько! Я-то думал, что повезло уже просто потому, что в будущем она изобретет Маджисайт, но Амандина способна намного на большее! Да это даже лучше, чем найти клад ни с того ни с сего!

Амандина была тихоней, но и мечты, и принципы и мнения имела по очень многим вопросам. Брэндель не уставал дивиться, что настолько хорошего такое он сделал в прошлой жизни, чтобы в этой заслужить столь выдающегося и преданного всем сердцем сторонника.

Что до темпов восстановления городских стен – они его волновали еще и потому, что отставание здесь означало сдвижки и в других делах, а там рукой подать до серьезных проблем: рост расходов, непредвиденные траты на еду и постоянный риск травм рабочих.

Босли с Одумом сработали слаженно, хотя гном порой выказывал нерешительность.

Том 3. Глава 102

Янтарный меч – том 3 глава 102

Глава 102 – Трентайм и его новый правитель (2)

— Ну, кто что думает? – спросил вдруг Брэндель.

Вопрос в основном был обращен к Рабану и Корнелиусу, молча стоявшим неподалеку, потирая и дыша на руки в попытке согреться.

С уходом Джаны они сдружились все пуще прежнего, объединенные общей работой. Познакомились они намного раньше поступления на службу к Брэнделю, так что совестная работа их ничуть не смущала.

Услышав вопрос, они на секунду замерли, и Ромайнэ тут же вклинилась с почти мгновенным ответом:

— А мне отремонтированные стены нравятся даже больше, а вам? – а сама уставилась на Брэнделя огромными глазищами, следя, согласен ли тот.

— Верно, – согласился Корнелиус, – результат превзошел ожидания, мои лично – точно, и пускай я и припозднился с предложением помощи, но мы с моими наемниками успели поучаствовать в ремонте, хоть и с середины работ. И пускай такие дела нам и в новинку, и судить трудно, но мисс Амадина справилась замечательно. Ее указания были весьма кстати и по делу, и пусть не все идеально, но она меня удивила.

Похвалу любили все, и Амандина не была исключением. На несколько секунд задержав на нем взгляд, она решила, что в этот раз мужчина говорит искренне, несмотря на привычку высказывать вслух только приятные вещи и со всем соглашаться. Для порядка она тщательно изобразила недовольство излишней говорливостью, хотя, по сути, Корнелиус был прав: начиналось все весьма шероховато, и ни одно ее решение не обходилось без неожиданных последствий. С другой стороны, мадам советник мигом поднаторела в решении любых проблемных вопросов.

— Да, несомненно, удивительно вышло, – не стал тратить лишних слов Рабан, высказавшись сразу по делу.

Амандина тайком еще раз взглянула на Брэнделя: лишь его мнение и ничье больше имело для нее значение. Впервые в жизни ее сердце билось настолько часто, впервые она так волновалась за результат.

Нет, не показалось: тот смотрел с искренним и нескрываемым восхищением. В носу защипало от облегчения и радости: похоже, все ее старания за прошедший месяц окупились.

Отвернувшись в сторону, она чихнула и постаралась собраться с мыслями и не расплакаться при всех: такой позор гордой дворянке был точно ни к чему. Она все же советник Брэнделя и городской управляющий – негоже теперь рыдать как маленькая девочка.

И тут же столкнулась с незаметно подошедшей поближе Медиссой, которая тихонько вложила ей в руку носовой платок, с благодарностью принятый. Никто кроме Брэнделя и не заметил, но он тот тут же спохватился и с кривоватой улыбкой поспешил исправиться:

— Прошу прощения: я имел в виду Что думаете о той ночи?

Все затихли, размышляя о тех судьбоносных событиях. Действовали они сгоряча, и времени на раздумья не было, а истинное понимание того, что на самом деле произошло, пришло спустя дни и даже недели.

Воодушевленные Брэнделем, они выступили против легитимного правителя этого региона, и противостояние в итоге закончилось его убийством.

В прошлом они бы никогда не посмели о таком и подумать, но, сами не веря в то, что творят, в одну ночь свергли признанного королевской властью правителя. Неважно, что стало тому причиной: цель, оправдывающая средства, кураж или страх последствий отказа – результат был налицо.

Отступать было некуда.

Месяц с той ночи пролетел в мгновение ока, и никто не сломался и не отступил, хотя многие ожидали именно этого. Сейчас же, когда стену восстановили, похоже было, что она станет неким символом.

Возможно, власти нового молодого правителя, или того, что они более не были горсткой бунтовщиков, превратившись в первопроходцев, революционеров. Да и к чему сомнения в исходе, если их господин столь уверен?

— Вы, наверное, и не догадываетесь, но я стараюсь не загадывать сильно далеко вперед. Может, вы считаете меня таким же дворянином, как все остальные, и думаете, что мне нет дела до ваших жизней, но это далеко не так.

Говорил он искренне, но уверенности, что в его правду поверят, не было.

— Я прибыл сюда, чтобы унаследовать земли еще дальше к югу от Трентайма – она принадлежала моим предкам, – солгал Брэндель сквозь зубы, приправив историю щепоткой правды, – и я не планировал ни убивать здешнего правителя, ни занимать его земли. И все же, меня так учили, что сама принадлежность к дворянскому сословию подразумевает ответственность. Благородство обязывает, знаете ли. Раз уж мы получаем лучшее образование и все свои привилегии – вместе с ними принимаем и ответственность за то, чтобы не оставлять простой народ в беде.

Сделав паузу, он указал на каждого, обращаясь ко всем вместе и по отдельности:

— Власть и ответственность идут бок о бок. Как говорил король Эрик, именно дворяне задают тон: Власть – это ответственность, а ответственность – это власть!

Все слегка смущенно смотрели на Брэнделя, ожидая пояснений. Да, эти слова звучали прекрасно и воодушевляли, но к чему именно он клонит, понять было трудновато.

Амандина пораженно замерла с непонятным выражением лица. Помнится, этот парень следовал идеалам короля Эрика и пытался вернуть Ауину утраченную честь. Именно это было самым загадочным и одновременно – привлекательным в нем. Слишком уж привлекательным: искорки в глазах девушки разгорались в пламя.

И тут пошел снег.

Первые снежинки были легкими, и сначала почти незаметными, но приземлившись на лица людей, заставили их поморщиться: кололись они словно холодные уголки. Все подняли головы, разглядывая небо.

— До этого момента мне не доводилось управлять собственными землями, –Брэндель видел только темные тучи, предвестники грядущих бед, но старался не унывать, – и опыта управления у меня нет, как и у Амандины, и у всех вас.

Подняв руки вверх, навстречу снегу, он продолжил:

— Мы с вами не очень-то и отличаемся друг от друга: каждый учится своему делу на ходу: что сражаться с врагами, что управлять землями – и все мы делаем первые шаги, пускай и трудные. Но ничего, все трудности преодолимы! Главное, чтобы всем и каждому достало храбрости не дрогнуть: остаться на месте и дать бой всему, что впереди. Может, здесь и сейчас наши поступки и кажутся незначительными, но на самом деле они уже оставляют свой след в истории – столь же яркий, как и во времена, когда Эрик, первый король Ауина, вывел своих людей из Киррлутца. Он на деле доказал, что справедливость и доброта способны одолеть тьму, и не стоит стыдиться того, что следуешь за мечтой! Наша мечта лучше многих – сделать так, чтобы простые люди больше не страдали от алчности и высокомерия знати. Неважно, разделяете вы эти идеалы или здесь просто потому, что присягнули мне на верность, или и вовсе потому, что чувствуете пресловутую ответственность дворян перед простыми горожанами – неважно, но все вы там, где должны быть, на своих местах.

Поэтому спрошу:

— Сколько еще вы будете отмалчиваться от просьб наших горожан?

Взмахнув рукой в сторону столпившихся на отдалении горожан, он выкрикнул, окружая себя облачками пара, придававшими загадочности:

— Спрашиваю всех вас: стань вы в будущем новой знатью в Ауине, запомните сказанное мною сегодня? Запомните ли вы, что благородное происхождение подразумевает ответственность?

Никто не ответил.

Рабан не верил услышанному. Он не мог понять, насколько глубоко копнул этот парень, но одно понимал точно: у каждого его слова было двойное дно. Покосившись на стоявшего рядом, он не увидел ничего, кроме непонимания и в глазах Корнелиуса.

На самом деле, тот только начал осознавать, что Брэндель пытается сделать.

Пока что их господин продолжал:

— С этого момента вы – мой ближний круг, мои союзники, и я с вами до конца: и в горе, и в радости – какие бы ни наступили времена! Вы – мои рыцари, мой меч, которым я прорублю себе путь в этом мире, завоевывая все новые и новые земли!

В этот миг Корнелиус почувствовал небывалый прилив энергии. Впервые за десятилетия скитаний и суровой жизни наемника он чувствовал в себе силы и желание двигаться вперед. Вот он, шанс, которого он так ждал, прямо перед ним!

Каждый наемник чувствовал себя точно также – да и, пожалуй, каждый, кто это слышал. Не разделяли порыва только Скарлетт, которой было достаточно следовать за Брэнделем, и Ромайнэ, которая не стала даже задумываться, давно поняв, что он – все, что у нее есть, весь ее мир.

Призываемые создания, естественно, уже были полностью преданы хозяину.

Зато Амандина закусила губу.

Они на понимала, откуда у Брэнделя без всяких на то оснований столько харизмы и энергии в собственных силах, не говоря уже обо всех этих мечтах.

Такая сила убеждения затронула сердца всех без исключения, и даже ее собственное, несмотря на более реальные планы и прогнозы насчет их будущего, составленные ею же лично. Начав тонуть в мечтах, она с трудом пришла в себя, но пока не нашлась, что сказать. Ответов на все вопросы у девушки не было, но одно она поняла точно:

Да, он говорит о ближнем круге, но это – только часть его замысла. Он хочет силой изменить правила игры: сформировать новое дворянство на замену старому!

Том 3. Глава 103

Янтарный меч – том 3 глава 103

Глава 103 – Трентайм и его новый правитель (3)

Алистэр

Зима в первый год войны Черной розы выдалась намного холоднее обычного. Влага в воздухе замерзала на лету, припорашивая землю снегом с темно-серого мрачного неба.

Алистэр с ночи притаился в засаде в кустарнике на вершине горы. Одет он был в старую темно-зеленую мантию, в которой пришел когда-то в Фюрбург, теперь насквозь промерзшую. Колючие снежинки покрыли даже лицо, пронзая кожу тонкими иголками.

Первый снег в этом году.

Будучи в Фюрбурге, ему удалось подслушать разговор Великого мастера Сиэля и лорда Брэнделя. Речь шла о ситуации на севере, наступлении армии герцога и судьбе принцессы, о вторжении Мадара в Ауин и даже о движении сил в Киррлутце.

Бои на севере уже давно откладываются, так что войне там быть только в конце этой зимы.

Алистэр был потомком мелкопоместного дворянина из небольшого семейства в отдаленном районе Карсука, и его знания его об общественном укладе и политике ограничивались мимолетными встречами с заезжими дворянчиками – и не более того.

Несмотря на то, что жили они намного лучше большинства простых людей, с каждым годом дела шли все хуже.

Он понимал, что надо брать судьбу в свои руки и отправляться в путь на поиски лучшей жизни. Обучавший его некоторое время волшебник рассказывал захватывающие истории, сильное повлиявшие на юношу, и тот решил, что в хаосе внешнего мира возможности так и ждут его за каждым поворотом.

После смерти учителя он отправился в путешествие, как всегда и мечтал.

Правда, ему не везло настолько, насколько хотелось бы.

Встреченные по пути спутники прошли почти такой же жизненный путь, как и он сам, но двое из них погибли в пути. Остальные за отсутствием выбора решили переждать в Фюрбурге и решить, стоит ли возвращаться домой или продолжить жизнь здесь.

Алистэр не ожидал, что Гродэн продолжит их преследовать и доберется до всех остальных, и это повергло его в отчаяние. Оставшись в городе, он решил во чтобы то ни стало отомстить барону и убить его, пускай и ценой собственной жизни.

И тут, совсем скоро, изменчивая судьба повернулась к нему лицом. Встреча с этим молодым дворянином, Брэнделем, и участие в битве привели его к вступлению в корпус магов Сиэля, а проявив себя, Алистэр успел стать его правой рукой, получив возможность иногда слышать обрывки их разговоров.

После одного из них он окончательно проникся их идеалами и признал Брэнделя подлинным правителем Фюрбурга. Проявленное тем глубокое понимание происходящего открыло молодому волшебнику целых мир и помогло разобраться в происходящем: такому его прежний наставник точно не научил бы.

С того момента он начал осознавать, что вот она, возможность, которой он так ждал, и возможно, именно здесь его место в жизни. Понял – и стал поддерживать Брэнделя безраздельно.

Очень скоро он добровольно отправился на задание в разведку глубоко в тыл Паласа: разведчики отчаянно нуждались в маге, и он стал естественным выбором.

Сиэль не преминул в шутку пожаловаться Брэнделю, что тот украл у него правую руку, но сам Алистэр ни о чем не жалел: вместо того, чтобы оставаться одним из многих бессловесных исполнителей при господине, он чувствовал в себе силы выделиться из толпы, действовать по-настоящему. Склонностью к приключениям он отличался всегда – иначе бы не покинул родной дом и не дошел до Фюрбурга.

Зависнув ненадолго на разглядывании неба, молодой человек с усилием пришел в себя. Первым делом медленно вытянувшись вперед, он оглядел цели в отдалении, стараясь не шуметь, чтобы не привлекать к себе внимания людей Паласа. Те расположились в лесу в желтых палатках, и сейчас вовсю сновали туда-сюда.

И вдруг позади Алистэра послышался тихий, но отчетливый шорох, причем в направлении, где подступ должны были охранять его компаньоны. Должно быть, они, но вдруг кто-то еще?

Алистэр немедленно напрягся.

— Са-лат. – раздался пароль – то странное слово, которому их научил Сиэль.

Алистэр выдохнул – свои – и обернулся с вопросом:

— Ву хам е?

— Мельф.

Так Брэндель назвал одного из учеников-магов, сироту, до того обходившегося только кличкой.

Бывают же везунчики! Хмм! А тут. – подумал про себя Алистэр, как и всякий раз при виде этого парня.

— Алистэр, как тут дела? Там ниже лагерь рыцарей Паласа? – Мельф незаметно подкрался поближе, словно кот, и прошептал Алистэру почти в ухо, – а Рат и остальные сказали, что тут вокруг больше нет рыцарских лагерей.

— Это не рыцари, – покачал головой тот.

— Разве? – опешил Мельф.

Алистэр в ответ кивнул и принялся массировать затекшие и основательно замерзшие ноги, – это горцы.

— Горцы? Хмм. Но они же с Паласом не ладят! Что они тут делают? Погоди-ка, они что, собираются напасть? Это нам здорово поможет!

— Нет, не все так просто! Многие горцы нам не сторонники: вдруг они по нашу душу пришли?

— Что? Уверен?

— Да: я-то про них знаю побольше твоего. Так, давай-ка ты отправляйся назад, передай остальным отрядам. Моя группа готовится отступать: раз пошел снег – одежда не подходит по цвету, и придется переодеться.

Мельф кивнул и выдвинулся.

Брэндель

Амандина в это время раздавала рабочим зарплату у южных ворот: каждому по несколько медных монет – совсем немного, но и им были рады. Даже это было лучше, чем ничего, и сам факт оплаты их труда много значил для людей. Сначала она хотела сокращать расходы, но Ромайнэ настаивала, что платить надо для оживления экономики, и пора расставаться с деньгами.

В итоге Амандина не смогла ее убедить и была вынуждена сдаться, правда заставив в отместку остаться с ней в городе: отвечать за последствия и помогать в делах.

Брэндель, услышав, что Ромайнэ пытается улизнуть, но Фелаэрн ее каждый раз ловит, только посмеялся: Амандина видела плутовку насквозь и предугадывала каждый ее шаг.

Пойманная при очередной попытке бегства состроила жалостливое лицо, но убедить Амандину так и не смогла: та проявляла редкостную принципиальность, когда дело касалось работы. Начало их постоянных стычек Брэнделя, к счастью, миновало, так что в этот раз Ромайнэ не удалось использовать его в качестве прикрытия.

На самом деле, он один мог иногда выпрашивать у Амандины хоть какие-то поблажки – настолько железной хваткой та отличалась в управлении делами. Сам он не был уверен, что сможет устоять при виде слезливых просьба Ромайнэ, так что поняв, что к чему, спрятался за углом и с интересом понаблюдал за спектаклем.

Некоторое время спустя Брэндель в сопровождении Скарлетт и Медиссы приблизился к южным воротам, и их тут же с приветствия обступили наемники.

Ага, припоминаю. Элементалист. Разве ты не с Сиэлем работаешь?

Брэндель припомнил, что просил Сиэля набрать людей со способностями к магии, и тот приглядывался к авантюристам с наемникам, найдя в итоге нужных людей.

Третьесортные элементалисты, мошенники всех мастей, в том числе выдающие себя за лекарей-ведьмаков и подмастерья магов, собрались в отряд, получивший название армия заклинателей. Обладающих настоящими способностями к магии там, конечно, было крайне мало.

Сиэлю с его Золотым рангом не пришлось особо стараться, чтобы собрать сторонников: добровольцев было хоть отбавляй. Несмотря на жалобы многих командиров наемников, действовал он уверенно, ибо предусмотрительно заручился поддержкой Брэнделя, так что неприятностей удалось избежать.

Брэндель нуждался в магах: в будущем он собирался собрать из них настоящую армию – она очень пригодилась бы в бою. В игре задействование волшебников в битвах доказало свою эффективность чуть позднее, когда сначала геймеры, в потом и Нпс, копируя, стали прибегать к такой стратегии. Сиэль, естественно, ворчал, что большинство новобранцев совершенно бесполезно и недостойно вступления в ряды самопровозглашенного Корпуса магов, но Брэнделю до этого не было дела. В конце концов, он делал самые первые шаги на пути создания уникального спецотряда.

В конце концов, были же среди них и талантливые люди, которых можно обучить и воспитать – они создадут костяк его собственной Ассоциации Магов. Пока что, к сожалению, план буксовал. Будучи Великим мастером, Сиэль оказался совершенно неспособен к обучению, так что так называемый Корпус магов на деле оставался не более чем громким названием.

Впрочем, это не значило, что они были совсем уж бесполезны: у всех этих недо-магов был какой-никакой, но опыт, и к тому же – кое-что общее: умение писать и читать.

Половину времени они тратили на помощь Брэнделю, Амандине, Ночному Тиргу и Сиэлю в обработке информации и административной работе.

Сейчас вот, например, перед Брэнделем стоял мужчина из разведки Ночного Тигра.

— Господин, срочные новости от северной группы! В рапорте сказано, что-то о горцах.

Брэндель сначала было непонимающе заморгал, но все припомнил, что Тигр и Лето отправляли разведчиков на земли Паласа, а Лето даже разработал целый план выведывания там новостей про Ранднера.

Ночной Тигр отправил лучших магов, велев им замаскироваться под простых путешественников и искателей приключений.

Брэндель, в довершение ко всему предложил использовать фамилиаров: идея не была совсем уж новой: многие маги на протяжении веков пользовались ими для доставки почты. Зато в разведке фамилиаров почти не задействовали, и о такой возможности было известно далеко не многим.

На следующий год после окончания войны Черной розы геймеры, заметив рост числа талантливых волшебников, решили воспользоваться этим преимуществом, и постепенно популяризировали использование фамилиаров. Впоследствии произошел прорыв, позволивший использовать для связи магические артефакты, что сделало ее гораздо надежнее, но пока что это время не наступило, так что Брэндель решил пока воспользоваться примитивным методом.

Фамилиар мог преодолеть расстояние до земель Паласа за день – намного быстрее, чем человек-разведчик, у которого ушла бы неделя, что многократно увеличивало оперативность донесений. Единственным недостатком было то, что достаточно выносливых для полевой работы и лишений магов явно не хватало: удалось собрать только три группы, так что информация о Паласе не была ни полной, ни достаточной.

Брэндель проглядел рапорт и задумался.

Похоже, нас все еще недооценивают. Что ж, судя по численности, у нас уже признали угрозу, но оборону они пока держат смехотворно. И вообще похоже, что лорд Палас не вполне контролирует все эти силы.

Палас – приверженец традиций и старой ауинской школы. Он действует только по правилам, и дисциплина у него на уровне, но таким отношением точно можно вызвать раздражение рыцарей Ранднера. Горцев его команды будут волновать еще меньше, и это позволит его магам проникнуть в их ряды и начать диверсионную работу: охрана там явно будет далека от надежной.

В конце концов, дворянам и в голову бы не пришло отправлять волшебников в разведку на передовую: даже Амандину с Сиэлем это предложение поначалу шокировало.

Том 3. Глава 104

Янтарный меч – том 3 глава 104

Глава 104 – Трентайм и его новый правитель (4)

Столь необычная на первый взгляд стратегия, избранная Брэнделем, отлично себя показала: маги помогали лазутчикам скрываться в иллюзиях, а летающие фамилиары действительно доставляли послания намного быстрее любых человеческих гонцов.

Последнее донесение подтверждало предыдущие доклады Сиэля. Развернув очередной пергамент, Брэндель прочитал:

Господин, несмотря на то, что вы поступаете абсолютно верно, эта стратегия будет эффективна только в начале войны. Как только противник поймет, что мы делаем, он атакует, а мы не можем себе позволить потери ни одного мага.

Брэндель кивнул, соглашаясь с этим наблюдением, и продолжил читать дальше, с каждой строчкой расстраиваясь все больше и больше, до тех пор, пока не сравнялся по мрачности с грозовыми тучами на небе.

Скарлетт с Медиссой озабоченно переглянулись: они ни разу не видели его столь расстроенным, и могли только гадать, что же такого ужасного написано в этом рапорте.

— Господин? – прошептала Медисса.

— Все просто: в землях Паласа замечен отряд горцев, – ответил Брэндель.

— А что особенного? Они часто встречаются на его территории, и не год-два, а в течение уже нескольких десятков лет. – переспросила Скарлетт, решив, что им даже повезло, – горцы доставят Паласу проблем.

— А это значит, что у врага пополнение, – с беспомощной улыбкой пояснил тот.

— Что? Зачем им на нас нападать?

— Горец горцу рознь: в рапорте написано, что эти с восточного склона горы Грэм, а значит, подконтрольны графу Ранднеру. Восток сохранил автономию и ревностно охраняет свои земли, а их люди почти никогда не путешествуют большими отрядами. Они не стали бы без причин покидать свою территорию в таком количестве.

— И таким образом. – Скарлетт не то чтобы много понимала в военном деле, но зато уловила странность в тоне и настроении Брэнделя.

— Вряд ли они на к нам праздновать победу собрались! Не знаю, чего там Ранднер посулил этим упрямцами, но они совершенно определенно на нас нападут.

— Не вижу проблемы, что с ними, что с другими – кто бы ни пришел – исход будет один: мы всех победим, – слегка хмыкнула Скарлетт.

Брэндель благодарно улыбнулся в ответ на эту попытку подбодрить.

— Насколько серьезна проблема? – просила Медисса.

— Весьма. Если граф сумел убедить встать под свои знамена хотя бы одну группу горцев – можно ждать, что и остальные получат аналогичное предложение. Трудно сказать, до каких пор мы сможем противостоять такому натиску, – произнес Брэндель с легкостью, про себя давно поняв, что шансов у них никаких.

Так и знал, что будет подкрепление в виде горцев! Остается надежда прижать их снабжение продовольствием. Понятия не имею, сколько у Паласа в закромах на его землях, и сколько сможет им поставлять Ранднер. Если бы удалось хотя бы отсрочить бой, чтобы заставить их растратить все припасы.

— Мне вызвать мисс Амандину, господин? – уточнила Медисса.

— Нет, необходимости нет, – потер Брэндель лоб, – меня гораздо больше интересует отправитель этого рапорта.

— Что вы имеете в виду?

— В рапорте указано, откуда те горцы. Значит, кто-то на месте не только весьма осведомлен о различиях в их видах, но и четко понимает ситуацию на месте. Должно быть, все остальные мои соображения приходили этому человеку в голову

Всем свои знаниям и осведомленности Брэндель был обязан многолетнему игровому опыту. Никто из присутствующих и близко бы не мог предположить, что присутствие горцев – дополнительная угроза, и даже Сиэль все понял только с дополнительным пояснением, а автор этого рапорта, похоже, вполне.

Интересно, кто-нибудь вообще понял до конца, что этот рапорт подразумевает? И вообще, кто этот лазутчик? – задумался Брэндель, и тут же очнулся, обнаружив, что принесший вести элементалист все еще стоит напротив него, ожидая, пока ему разрешат заговорить.

— Что-то еще? – спросил Брэндель.

— Д-да, господин, – со слегка странным выражением лица протянул элементалист, заикаясь, – вообще-то, господин Сиэль передал мне еще. послание, и оно адресовано вам.

— Что за еще письмо? – нахмурился Брэндель, гадая, что за трюк сквайр задумал в этот раз.

— Хотите увидеть?

— Ну конечно! – сорвался Брэндель.

Раз уж адресовано ему – ну почему бы, скажите на милость, сразу не дать почитать? С подозрением уставившись на элементалиста, он решил, что тот ведет себя странновато, с какой стороны ни глянь.

— Эмм, господин, не изволите сначала отвернуться? – с еще более странным лицом предложил тот.

Отвернуться?! Это что, розыгрыш такой?!

Не успел Брэндель среагировать, как сбоку мелькнула тень, а мгновение спустя Скарлетт уже стояла рядом, прижав алебарду к шее посланца.

— Доставай! – холодно бросила она.

Задрожав от ужаса, элементалист и достал из складок плаща зверушку-фамилиара. Тот деловито оглядел всех присутствующих.

Утка. Перед ними была обыкновенная утка.

Все, конечно же, поняли, что это такое, но все равно замерли от удивления.

И Брэндель, и его призываемые создания, со всем их многолетним опытом геймера, эльфийской принцессы и мага из Черной Башни, ни разу за всею свою жизнь не встречали фамилиара-утки.

Брэндель, едва не скосив глаза, с усилием собрался и, очнувшись из ступора, кивнул:

— Что ж, стильненько. Никаких феечек и сказочных созданий как у большинства элементалистов: простая и неприметная утка.

— Господин, – принялся изливать печаль хозяин фамилиара, – у меня не то чтобы был выбор. Я сначала и вовсе не хотел его использовать Но это.создание. мне даровал Великий мастер Сиэль, и сказал, что утка точно принесет удачу.

— О да, несомненно, много-много удачи, – закрыв лицо рукой, закивал Брэндель, про себя раздумывая, за что ему на голову свалился столь странный сквайр.

Медисса, изо всех сил стараясь сдержать рвущийся наружу смех, спросила:

— А как тебя зовут?

Наконец обратив внимание на стоящего перед ним человека, Брэндель пригляделся: парень, примерно его ровесник, весьма привлекательной наружности. Только вот эта утка – он и сам с трудом сдерживал смех, настолько юноша комично с ней смотрелся, тем более со всеми его гримасами. Нет, Сиэль совершенно определенно его разыграл, да и этого парня заодно.

Будь они в его прошлом мире, не выбери он профессию комика – талант явно пропал бы зря.

— Меня зовут Красный Бер, – последовал серьезный ответ.

— . Точно, откуда же я мог это слышать? – силился припомнить Брэндель.

— Как монстры, живущие в окрестностях моего города.

Ха, в честь злобного создания выше тридцатого уровня – на такого немногие захотели бы поохотиться.

Брэндель снова покосился на утку и стараясь звучать посерьезнее, осведомился:

— Что ж, тогда как насчет того, чтобы пока походить за мной, поучиться тому-сему? Мне тут как раз нужен ученик.

— Господин, вам нужен ученик? Вы что, маг? – удивленно переспросил парень.

— Нет, я именно элементалист. Так ладно, хватит болтать, давай за мной.

Ответом стал очередной полный непонимания взгляд. От присутствия по-настоящему высокорангового элементалиста кому-то послабее стало бы не по себе, а он рядом с молодым господином не чувствовал абсолютно ничего. Это означало два варианта: тот либо слабее него, либо на том же уровне.

Но с другой стороны, наш господин – легенда! Он способен буквально на все, что угодно! Я же видел его всего несколько раз и издалека, а о победах над Гродэном и Подземными жителями, да о захвате серебряного рудника в Шаффлунде только слышал. Стоп, а разве он – не боец Золотого ранга? И когда он успел стать элементалистом?!

Гонец все больше и больше ударялся в гадания.

Брэндель только отмахнулся. На самом деле, ученик ему был нужен для подготовки к исполнению еще одного плана, и чтобы успеть, пора было начинать прямо сейчас. Тем более, что поджимало присутствие горцев на пороге.

— Так, ладно, одно точно: тебе нужно человеческое имя. Отныне нарекаю тебя Морденкайнен, – важно провозгласил он.

— Морденкайнен?

Том 3. Глава 105

Янтарный меч – том 3 глава 105

Глава 105 – Трентайм и его новый правитель (5)

Брэндель наконец-то вскрыл само письмо Сиэля, переданное с фамилиаром: чистый лист с единственным темным пятном в центре. Сразу же поняв, что это, он смял бумагу и поджег выпущенной из ладони искоркой, дождавшись, пока бумага обратится в пепел.

Ответ друидов, положительный. С облегчением вздохнув от хороших новостей, он решил пока не форсировать встречу, а вместо того обратился к новому помощнику.

— Морденкайнен.

— А? Д-да, господин, чего изволите? – парню с непривычки понадобилась пара секунд, чтобы понять, что Брэндель обращается к нему.

— Найди Тагива и приведи ко мне.

— А. кто такой Тагив?

— Вождь Подземных жителей, сейчас находится во внутреннем городе.

После битвы с Максеном Брэндель пригласил Тагива пожить в Фюрбурге, чему тот был весьма рад: Гродэн такой любезностью не отличался.

Остальные люди могли решить, что Брэндель держит его в заложниках, но сам вождь даже не рассматривал такой возможности: какой смысл, если он поклялся этому человеку в верности перед лицом богов?

— Пускай накинет мантию посвободнее и постарается не бросаться в глаза, – добавил Брэндель.

— Понял, господин. Где желаете встретиться с ним? – поспешно уточнил Морденкайнен.

Брэндель шепнул ответ на ухо, после чего помощнику оставалось только кивнуть и бегом удалиться в снегопад.

— Что ж, предлагаю двигаться дальше, – обернулся Брэндель к девушкам с теплой улыбкой.

Скарлетт обнаружила, что не только пялится во все глаза, но и, сама того не замечая, сравнивает его с Эке. Почувствовав, как кровь мгновенно прилила к ушам, девушка встряхнула головой в попытке прояснить мысли и тихо спросила:

— Куда мы. господин?.

Медисса, метнув в их сторону быстрый взгляд, почувствовала, как подкатывает новый прилив смеха.

— В совершенно удивительное место, – полностью серьезно ответил Брэндель, пряча смеющийся взгляд.

Снегопад только усиливался, вскоре полностью укрыв городские улицы пушистым белым покрывалом. Прохожих было мало, зато из окон домов всюду лился теплый желтый свет.

Раскинувшаяся перед глазами мирная картина успокаивала и вселяла надежду.

Скарлетт с момента болезни впервые покинула особняк, и возвращение к нормальной жизни порой заставляло чувствовать себя потерянной. В итоге она пошла в хвосте, след в след за Медиссой, и покрепче сжав алебарду.

Медиссу, с другой стороны, весьма интересовали открывавшиеся по сторонам виды: эльфийская принцесса впервые оказалась в человеческом городе в зимнее время и время от времени расспрашивала Брэнделя о непонятных вещах.

Троица продолжала движение, пока впереди не послышался лязг и стук металла.

Удлиненные ушки Медиссы первыми уловили звук, и она же первой узнала место, куда они шли: мастерская Босли.

После того, как несколько недель назад Брэндель отправил сюда с рудника и холодное железо, и магические камни, и все необходимое, работа наконец-то закипела. Изначально под мастерскую выделили личные помещения Гродэна, а чуть позже Босли. Расширяясь, занял и еще два ряда соседних домов.

Конечно, наличие мастерской само по себе не гарантировало бесперебойной работы, и Брэнделю пришлось начать с заманивания туда работников. Прибывавший наниматься народ весьма отличался по способностям, и Босли несколько раз ворчал, жалуясь Брэнделю, что тот его не поддерживает и уделяет мало внимания поиску умелых рук.

К счастью, Гаспар точно передал все полученные указания Лето, в том числе и просьбу отправлять всех стоящих кузнецов прямиком в Фюрбург. В итоге от этого выигрывал и сам командир наемников: взамен его люди получали оружие и доспехи, а он доказывал Брэнделю свою верность.

Приблизившихся Брэнделя с девушками поприветствовало яростное зарево горнил, резко выделявшееся в темноте утра. Заключенное в кузнице золотисто-красное пламя прогревало все вокруг, и каждый входящий в мастерскую словно проходил сквозь тепловую завесу на грани жара и холода. Брэндель почувствовал это даже стоя снаружи.

— Господин? – раздалось из мастерской.

Босли сразу же принялся мысленно составлять список многочисленных проблем в мастерской, и на первом месте неизменно оказывались работники. Необходимость обучать всех этих идиотов казалась Великому мастеру намного более сложной задачей, чем отслеживание материалов или изготовление доспехов. Сейчас, например, он как раз отдыхал снаружи, и тут засек три знакомые фигуры.

— Великий мастер Босли, – улыбнулся Брэндель, завидев старика.

Естественно, они пришли сюда не прогуляться и тем более – не наслаждаться видами заснеженного Фюрбурга. Новости о движении в стане Паласа заставляли всех ускорять работу.

— Какими судьбами? Проверяем, как идут дела у старика? – привычно-ворчливым тоном спросил Босли.

— Ни за что не посмел бы! – затряс головой Брэндель, сверкнув улыбкой, – просто тут одна идея в голову пришла.

— Идея? – с любопытством переспросил Босли, но тут же спохватился, что гости так и переминаются с ноги на ногу снаружи, и пора бы пригласить их внутрь, – а впрочем, прошу входить, если, конечно, господ не смущает шум и грязь.

Брэндель впустил спутниц в кузнечный цех, где производили очередную партию доспехов. Повсюду в рубашках без рукавов сновали кузнецы и подмастерья. Не заметив ни одной мантии, Брэндель сделал вывод, что Сиэля и его людей тут нет.

Похоже, первая партия – явно не доспех Белого льва.

— Работа над магическим доспехом еще не начата? – осторожно осведомился он.

— А разве господин только что не изволил сказать, что не проверять за нами пришел? – Босли улыбнулся уголком рта, выказывая показное недовольство, – за годы бездействия мои умения несколько заржавели, знаешь ли. А те камушки, что мне привезли, слишком дороги, чтобы на них тренироваться. Сначала я собирался ковать доспехи, чтобы набить руку.

Метнув несколько внимательных взглядов в сторону рабочих, Босли вздохнул:

— К тому же, этим парням тоже не помешала бы практика. Пока что до реальной способности сделать хоть что-то им далеко.

— А все потому, что кто-то слишком много требует? – предложил Брэндель.

У Босли, в прошлом придворного кузнеца и лучшего из Великих мастеров, даже помощники были известными на всю страну людьми, и неудивительно, что нынешние работники его откровенно раздражали.

Лучшие из имеющихся в его распоряжении сейчас людей были не более чем обыкновенными местными кузнецами, а некоторым – и вовсе недоставало опыта в ковке оружия, не говоря уже о сложных доспехах.

В мастерскую приняли и кожевников с портными, чтобы скреплять детали брони воедино, но процесс все равно шел крайне медленно: на каждый полный доспех уходило несколько дней работы двух-трех человек.

Для создания магического доспеха сначала нужно было расписать нагрудные и спинные пластины магическими эмблемами, нанося их краской из толченого Маждисайта, а после – отправить их на перековку, где Маджисайт же добавляли в топливо для печи. До окончательной готовности доспеха нужно было несколько раз повторить процесс ковки, чеканки и добавления толченого Маджисайта.

К сожалению, имевшиеся у них печи устарели и работали с перебоями.

— Да даже мое старое оборудование работало лучше, чем эти две дуры – раздражено взмахнул Босли в сторону печей, – они же чувствуют себя хуже, чем старый больной человек вроде меня!

Ни разу за всю его жизнь мастеру не приходилось работать в столь сложных условиях: в Трентайме не было практически ничего, а технологии в этой глуши настолько глубоко застряли в прошлом, что он и подумать не мог, что такое еще возможно в Ауине.

Печи едва справлялись с переработкой Маджисайте в топливо, как и все в этом городе в целом: скорее помойка цивилизации, чем пригодное для жизни место. Снаружи, за стенами, ждала только бескрайняя пустошь, а сельское хозяйство застряло на примитивнейшем уровне.

В последний раз старый мастер кузнечного дела держал в руках инструменты лет десять назад, и было это в одном из богатейших в Ауине городов. Уже тогда там для повышения плодородия земель вовсю использовали магию. Поблизости была академия магии, и ученики-элементалисты оттачивали свои навыки именно в сельском хозяйстве, организовав на ограниченной площади максимально благоприятный климат, напоминавший теплицу, защищенную при этом от подтоплений.

Здесь же не было вообще ничего.

Оборудование, работавшее на Маджисайте, использовалось для ускорения различных операций в сельском хозяйстве, а его изобретение стало началом промышленной революции. Киррлутц украл его у королевства Хазел, а в Ауин технология пришла еще позднее.

Революция в технологии повлияла и на ход Ноябрьской войны, выведя ее на новый уровень и позволив перерасти во Вторую Священную. Битвы шли бок о бок с прогрессом, и возможности использования Маджисайта постоянно расширялись Прим. англ. переводчика: в игровой истории говорится, что Вторая Священная война началась сразу после Ноябрьской и продлилась несколько десятилетий.

Здесь и сейчас Босли не собирался задумываться обо всех этих событиях: он просто с негодованием рассматривал эти никуда не годные печи, сильно нахмурившись. Старье, которому лет едва ли не больше, чем ему самому, а ведь это – самая продвинутая кузница во всем городе! Словно хозяин этих земель имел глубочайшее предубеждение против магии и допустил, чтобы цивилизация досюда не добиралась как можно дольше.

Конечно, все эти мнения оставались не более чем личными домыслами Босли, тогда как на самом деле причин отставания в технологиях было несколько. Дело было даже не в бедности Трентайма как региона: и Гринуар, и юг Карсука тоже не отличались богатством.

Юг Ауина был последним рубежом перед пустошами, находясь на самой грани цивилизации. Не самое удачное расположение и постоянные нападения чудовищ привели к постепенному обнищанию и запустению и в Бучче, и в Трентайме. Страдал даже Бруглас: ему приходилось взвалить на себя снабжение крепости Риэдон и Бучче.

— Ну ты уж постарайся, Великий мастер Босли, ты справишься! А что делать – придется работать с тем, что есть. Пускай в остальном мире эти два преобразователя кроме как рухлядью никто не назовет, но здесь их можно считать сокровищем. – начал было поучать Брэндель.

Амандина давно хотела их разобрать на кусочки с момента, когда станки были обнаружены, но Босли сопротивлялся этим порывам из всех сил.

С его мнением считались, и во многом – благодаря тому, насколько наличие преобразователей помогало в работе: несмотря на всю устарелость, работа с ними шла в разы быстрее, чем ручной труд.

Брэндель даже думать пока не хотел о том, что Фюрбург в своем развитии погряз в средневековье: все его планы были долгосрочными и требовали множества корректировок – до осуществления пока было очень и очень далеко.

Том 3. Глава 106

Янтарный меч – том 3 глава 106

Глава 106 – Трентайм и его новый правитель (6)

— Ну так вот, мне показалось, что господин пришел с идеей? – достав трубку и приготовившись ее раскурить, заговорил Босли, но тут же припомнил, что Брэнделю не нравится запах, и с сожалением вернул ее в карман.

— Ах да, сейчас расскажу, минутку. А все-таки, что там с моим вопросом? – ответил Брэндель.

Босли задумался на мгновение, гадая, о чем речь:

— Полные доспехи-то? Мы изготовили две сотни, и это при работе мастерской в две смены. Нам все-таки не хватает ни людей, ни площадей: думаю, чтобы справиться вовремя, понадобится не меньше сотни человек.

Двести – чуть меньше, чем хотелось бы, но где взять опытных рабочих и машины по переработке Маджисайта? Здесь и сейчас – негде, ни шанса.

— Скажем так, с некоторыми проблемами я еще могу попытаться помочь: материалы достать, к примеру, но больший цех Фюрбургу попросту не потянуть, даже с присоединением земель Максена. И оборудования у нас недостаточно. – протянул Брэндель и тут же застыл как вкопанный. Ему в голову вдруг пришла удивительная идея:

— Если бы мы только смогли открыть собственную печь Элементной ковки.

— Элементной? Ковки? – Босли тут же заглотил наживку и метнул острый взгляд в сторону Брэнделя.

За долгую карьеру он успел поработать со всеми видами печей, но именно об Элементной не слышал ни разу, хотя и догадывался приблизительно, о чем речь.

— Напрямую забирающую Элементы из воздуха и добавляющую их в изделие при плавке, – пояснил Брэндель.

Эту революционную технологию еще только предстояло изобрести, лет через двадцать, одному элементалисту-потомку дворянского рода. На континенте в то время как раз произошел сильнейший всплеск маны, и проявился он не только во множестве связанных с ее использованием изобретений, но и в появлении множества выдающихся личностей и героев.

Увы, в игре изобретательскими талантами я не блистал. Вот будь тут мой командир – она бы мигом сообразила, что к чему – эксперт все-таки! Хмм, а откуда был тот парень – из Виейро или из Аррека? Может, удастся заполучить и его в наши ряды, как Амандину.

— Господин, а на каком топливе оно работает? На угле или чем-то особом вроде Маджисайта? А примесь Огненного Элемента делает выделяемый огонь столь же чистым? Мы ведь не о простом улучшении качества удалением примесей говорим, а о прямом добавлении Элемента в металл?! – глаза у Босли загорелись, к лицу прилил жар.

Всего лишь услышав название, он, похоже, почти видел перед глазами прототип станка.

— Да так, прочитал я в одной древней книге. Думаю, это утраченная техника магов Гальбу, – сквозь зубы солгал Брэндель.

— Техника Гальбу? Ну не знаю, господин: они обогащали маной готовые изделия, а о печах или ковке ничего не припомню. Неужели их методы настолько изменились за несколько прошедших веков? – тихонько возразила Медисса, слегка нахмурившись.

Брэндель запнулся, поняв, что просчитался. Раньше можно было придумывать любые отговорки, но сейчас, в присутствии следовавшей за ним по пятам в качестве телохранителя Медиссы, нужно было следить за языком. Серебряного эльфа всеми этими россказнями про магов прошлого не провести: раскусит не хуже самих магистров Гальбу.

Припомнив историю Серебряного союза и не найдя там ничего подходящего, он с трудом и после затянувшейся паузы выдавил не самое убедительное объяснение:

— Эмм, ну что ж, тогда не помню, откуда вычитал. В конце концов, я же всего лишь понабрался того-сего в Черной Башне, да и то недолго.

Медисса, кивнув, подхватила:

— И раз уж господин поднял тему, я тут тоже кое о чем подумала: технология напоминает те, что использовали в Миирне. Очень давно утраченные, еще до Священной войны. Думаю, так книга, в которой вы об этом прочитали, была летописью магов из Гальбу о техниках их старых врагов.

От такого поворота у Брэнделя задергался уголок рта, но благодарность Медиссе за придание его лжи некоей правдоподобности не имела границ. Несколько раз задумчиво кивнув в знак согласия, он переключил внимание на изнемогавшего от любопытства Босли:

— Господин, а как ее построить ты случайно не знаешь?

— . Ну принцип работы мне понятен, а вот как воплотить его в жизнь – это уже сложнее.

— А может, я попробую? – в руках у Великого мастера к тому моменту словно из воздуха материализовались письменные принадлежности.

Идея новой печи моментально захватила все его воображение. С энтузиазмом похлопав по груди, Босли заключил:

— Эти старые кости кроме как конструировать ничего и не умеют, и, смею сказать, равных мне по этой части в Ауине нет. Давай, рассказывай уже, может, и правда смогу воссоздать что-то похожее!

— Не все так просто: да, идея кажется понятной, но есть сразу несколько препятствий: для начала нужно ядро Маны и ее проводник, чтобы обеспечить подачу энергии. Во-вторых, нужен метод сбора и концентрации Элементов в воздухе, а после – выделения Огненного. И, наконец, надо как-то преобразовать Огненный Элемент в горящее пламя.

Для обхода первого нужна технология использования Маджисайта, второго – Элементалист, который будет исследовать магические формации или научится работать с ними напрямую, а с третьим и вовсе нужен алхимика, и весьма способного по своей части.

. Думаю, с конструкцией печи ты справишься на раз, но как быть с этими тремя проблемками?

Босли только открыл рот, не проронив ни слова. Ответить было нечего.

— Про сбор Элементов в воздухе. Вот это – точно не проблема, – вклинилась Медисса.

— Да? Ты знаешь, как это сделать? – выпалил Босли, слегка подскочив. Громкий голос начальника привлек внимание остальных кузнецов, но не смутил самого его обладателя: тот был попросту не в силах сдержать энтузиазм, – так скорее же, расскажи что к чему: для нас важнее нет ничего!

Брэндель про себя не согласился.

Это же всего лишь печь. Конечно, она решит проблему недостатка топлива, и металл плавиться будет лучше, но в Трентайме в принципе почти нет собственного металла, из которого можно выковать что-то годное. Сколько холодного железа добудут в Шаффлунде, пока жила не иссякнет? Нет, быстрее и вернее способа вывести эту кузницу на новый уровень, чем поездка в Ампер Сеале, не найти.

Чего Брэндель не ожидал – так это того, что Босли уловит это мимолетное выражение его лица и примется нудить замогильным тоном:

— А господин вообще осознает всю важность этой печи? Судя по твоему описанию, пламя там доходит до недостижимых до сего момента температур, и только благодаря этому одному можно надеяться на удаление многих примесей. Не знаю, можно ли насытить оружие и доспехи непосредственно Элементами, но качество изделий, которого можно добиться в этой печи, однозначно дорогого стоит, и эти вещицы можно будет продать. А если умудриться продать уменьшенную версию печи какому-нибудь дворянину – вот уж будьте спокойны, выручите немало: купят за любые деньги. А на все эти деньги, между прочим, можно нанять больше людей в армию. А без толковой армии себя не защитить, не говоря уже о помощи принцессе: куда там, если твоя собственная жизнь под вопросом? Напряженность на юге растет не по дням, а по часам, и, думается мне, у ее Высочества не так много времени, чтобы дожидаться, пока ты тут подготовишься.

От всех этих наставлений у Брэнделя разболелась голова, но он почти сразу понял, что Босли прав. Пока он сомневался, какие товары везти на продажу в Ампер Сеале, ответ, похоже, был у него прям под носом. Кивнув, он согласился:

— Что ж, Медисса, прошу: давай, делись идеями с Великим мастером Босли.

Эльфийка с улыбкой проговорила:

— Все дело в магических формациях.

— А при чем тут.? Нельзя же поглощать все Элементы, а выделять только Огонь: собранные вместе скопления элементов неделимы, и добавление туда же магической формации не сработает: в таких условиях любая направленная на поглощение магическая формация действует слишком ограничено. Дробление магической формации тоже не сработает: надо выделить и выпустить Огонь. Три задачи: поглощение, отделение и высвобождение, а работать единовременно могут только две магические формации.

Брэндель так и сыпал вопросами: ни разу за всю свою долгую игровую жизнь он не встречал толковых способов разделения Элементов. Единственным выходом мог стать ручной труд специально задействованного для этого элементалиста, и не одного: в печи, о которой он слышал, цикл производства длился целые сутки, что требовалось присутствия шести-семи элементалистов рангом не ниже Железного. Все это заставило его впервые задуматься о том, как вообще печь Элементной ковки работала в игре.

Пока ответов не было, одно можно было сказать совершенно точно: инвестиция в виде стольких сильных элементалистов на работу всего лишь печи казалась откровенным перебором.

— Господин, вы забываете, что я – Серебряный эльф, – едва слышно шепнула Медисса.

Брэнделю только и оставалось молча смотреть на нее, гадая, при чем тут магические формации и Серебряные эльфы, но тут у него в голове вдруг послышался голос Ортлисс:

- Мальчик мой, я тут все собиралась спросить, но как-то не получалось: эта маленькая эльфийка, что следует за тобой как тень. она случайно не королевских кровей?

Том 3. Глава 107

Янтарный меч – том 3 глава 107

Глава 107 – Трентайм и его новый правитель (7)

- Да, она считается членом королевской семьи, и что с того, сэр Ортлисс? – мысленно ответил Брэндель.

— Ничего, но лицо ее выглядит знакомым Хмм, несомненно, сходство налицо, но это не может быть именно она. Возможно, ее потомок. Что ж, неважно: главное – королевская кровь, и тут твоя проблема решена, – ответила Ортлисс.

— ии. каким образом?

— Одно из многих утраченных знаний наследия Серебряных эльфов – техника передачи Элементов, и члены королевской семьи совершенно точно с ней знакомы.

Больше ничего не добавив к этому пояснению, Ортлисс замолчала.

— . Понимаю, – продолжил Брэндель, с кивком обернувшись к Медиссе, – то есть тебе знакома техника управления Элементами?

Кивок в ответ.

— Что ж, прекрасно, вопрос решен: одним препятствием меньше. И последнее: как преобразовать Огненный элемент в пламя? Большинство алхимических формул и манипуляций дают мгновенный результат, но нам нужно поддерживать постоянный равномерный выброс. Не уверен, что такое решение существует, – продолжил он рассуждения вслух.

— А без задействования алхимика никак? – слегка потерянно протянул Босли с явно поумерив пыл, – вроде все просто, а тут.

— Конечно же все ни разу не просто: об этом я и толковал! Требуется очень и очень стабильная магическая формация! С другой стороны, не то чтобы альтернатив совсем нет. Для начала можно попробовать укрепить формацию, стабилизировать ее и уже после преобразовывать, но это ограничит производительность. Второй вариант – найти материал получше и использовать его в дополнение к магической формации, но это дорого.

Брэндель задумался.

Печь поменьше с укрепляющей магией, либо побольше, но как следует потратиться на материал – по-моему, приемлемо.

— Что ж, меня устроит: замена – лучше, чем ничего. Решено: дам задание своему алхимику Тамару начать исследовать магические формации и искать самые подходящие. Переходим к последней проблеме – ядро и проводник Маны.

— С ядром я могу предложить. кое-что, – вопросительно посмотрел на Брэнделя Босли, впервые с начала разговора выказывая признаки неуверенности, – есть у меня старые знакомые в Зайфере, Корвадо и Ампер Сеале, и можно попросить их достать ядра. правда, не столичного масштаба, конечно.

— И средних хватит! – поддержал весьма довольный таким поворотом Брэндель.

У Амандины в разработке было несколько прототипов машин по обогащению Маджисайта, и те вполне могли работать и на ядрах Маны. Зато с проводниками дела обстояли сложнее: их оборот полностью контролировался королевским семейством и знатью.

Ломая голову над этим вопросом, он про себя отметил и еще одно: Босли впервые с момента их знакомства проявил инициативу, предложив задействовать свои связи. Неужели идея постройки печи настолько прельщала? Радовало и то, насколько обширными эти связи оказались: вот бы ими еще использоваться.

— Великий мастер Босли, а почему бы тебе не попросить тех самых знакомых, чтобы подогнали сюда толковых людей? Ты же жалуешься на нехватку – так давай, доставай. – забросил Брэндель пробный шар.

В ответ последовал гневный взгляд:

— Ты что же, хочешь заманить на свое тонущее пиратское корыто еще больше народу? До здешних оборванцев мне, скажем, дела нет, но и думать забудь, что я потащу сюда моих учеников или кого из королевской фракции!

— Нет-нет, я не о том! – Брэндель, ничуть не обескураженный, зашел с другой стороны, – что королевская фракция, что мы – разницы в этом случае никакой: мы же все общее дело делаем, стараемся помочь принцессе, так ведь?

Босли громко хмыкнул. Он ни разу не доверял этому парню, но резонанс Львиного Сердца в его присутствии все же внушал некую надежду.

— Молодой человек, я-то сам согласился на тебя поработать, но с жизнями своих учеников играться не хочу, да и повлиять на их решение не в силах. Тем более – на мнения членов нашей славной королевской фракции!

— Но я и не прошу тебя влиять на их решение! Можно пригласить их сюда, ни на кого не давя! Просто позови, и если захотят – помогут нам, а нет – так нет, никто принуждать не будет! Ну же, надо же проявлять какую-никакую гибкость. – Брэндель слегка театрально вздохнул и, покачав головой, пошел в наступление.

Для начала обняв Босли за плечо, он, активно жестикулируя, принялся рисовать перед тем заманчивые картины будущих перспектив:

— Смотри, сравни с нашей контрабандой серебра: незаконно – да, против правил – безусловно, но работает же, люди не отказываются! А почему – потому, что все ради благого дела: мы же пытаемся вернуть Ауину его былую славу! Тем более, что за службу я заплачу, и никто из твоих учеников не пострадает. Обмен взаимовыгодный, и принцессе.

Пфф. Не зря я порядком прокомандовал в игре, да и опыт работы помогает, куда уж там! Подумать только, притащить бы сюда всех этих толстосумов, как начальников на презентацию в прошлой жизни! Можно же устроить реальные схемы – у них достанет сил расшатать королевство! А может, организовать новую религию и распространить ее на весь континент?!

Перспектива создания религии на стыке двух миров увлекла Брэнделя особенно – настолько, чтобы на мгновение утратил контроль над собой.

Сочетание зловещих искорок в глазах, ласковой до приторности улыбки и медовых речей в адрес Болси заставило девушек захихикать: все происходящее напоминало обольщение демоном-искусителем очередной жертвы.

Босли, это, похоже, убедило: помявшись, он пошел на уступку:

— Что ж, и чего именно господину надобно?

— Чего?! Да людей же! Чем больше – тем лучше! Любой расы, пола и возраста – даже детям буду рад! – выпалил Брэндель.

— Чтоо?! На детей малых посягаешь? Ты что же, меня в торговлю людьми втягивать удумал? В Ауине такие дела вне закона!

Под конец своей пламенной речи Босли замялся: черных рынков, где у дворян процветала работорговля, в стране хватало, и эти их грязные дела были общеизвестны.

Брэндель, которого он знал, таким не занимался – не таков был этот парень. Несмотря на все издевки над его юношеским идеализмом, в душе Босли восхищался его принципиальностью, считая ее весьма похвальной, тем более в его-то возрасте.

— О чем ты, какая торговля людьми? А звучит-то как жутко! Слушай, Великий мастер Босли, давай-ка ты завязывай тащить эти мерзкие замашки знати в наш обиход! На моей земле такому не бывать! – изобразил Брэндель оскорбленную невинность, неодобрительно покачав головой в сторону Босли.

Тот едва не поперхнулся, окинув его злобным взглядом.

Ну дает! Сначала сам говорит, что нужны люди, даже дети! И как тебя еще понять?!

— Тогда что же именно господин имел в виду? – осведомился Босли, прищурившись.

— Вот тебе пример. О войне Черной розы слышал?

— Что такое?

— Хмм.

И тут Брэндель замолк, с изумлением осознав, что в королевстве еще не дали названия вторжению Мадара. Войны Черной розы попросту еще не существовало. Прокашлявшись, он поспешно исправился:

— О нападении Мадара, случившемся несколько месяцев назад.

— А при чем тут черные розы и Мадара?

Брэндель мысленно забился головой об стену: и когда старик перестанет соскакивать с темы?

— Слышал я, что Мадара зовут свои земли Черной розой Бруманда: возможно, господин об этом? – предположила Скарлетт.

Свалившееся на голову озарение привело голову старика в движение: тот активно закивал:

— Да-да-да, определенно резонно: думаю, летописцы ауинской истории остановятся именно на этом названии! Ну так что с того?

Слегка кашлянув, Брэндель продолжил:

— Хмм. Война Черной розы поначалу будет казаться много масштабнее, чем на самом деле: ее будут даже сравнивать со Второй Священной, но в итоге ажиотаж спадет. Очень скоро королевская власть рухнет, и дворяне начнут междоусобицу и склоки. На самом деле, за прошедшие двадцать лет розням и так не было конца, и начало гражданской войны весьма закономерно.

Сделав на мгновение паузу, он продолжил:

— А знаешь, где сейчас беженцы или повстанцы на территории Максена?

— Хмм? Я знаю, где некоторые – те, которые работают именно на меня. – начал было Босли, но тут же осекся, с удивлением уставившись на Брэнделя и поняв, что именно тот имеет в виду, – господин, а чего это ты за беженцев вспомнил?

— Постоянные розни и междоусобица не могли не лишить порядком людей крова. Таким пришлось бы либо начать все заново и стать фермерами, либо поступить на службу. У них вряд ли хватает даже одежды – не говоря уже и еде или крыше над головой. Значит, нет и надежды. Пусть мне и не известно, сколько их там, но уверен: очень и очень многие терпят лишения, и привлечь таких людей на свою сторону будет проще простого. Стоит только пообещать в пищу и кров, да дать цель в жизни – и можно привлечь в Трентайм огромное количество людей. На первых порах достаточно будет всего лишь обеспечить им безопасность в пути – и народ потянется.

Том 3. Глава 108

Янтарный меч – том 3 глава 108

Глава 108 – Трентайм и его новый правитель (8)

Преодолев изначальное удивление, Босли быстро перешел к делу:

— Господин, возможно, беженцы и существуют, но большинство из них – старики или больные люди. Сильные и молодые рабочие руки, в которых вы нуждаетесь, нужны и дворянам, так что до них не добраться. Боюсь, от беженцев вам пользы не будет.

— А готовность принять и потратить деньги даже на больных и стариков доказывает нашу искренность и милосердие: здесь рады каждому. К тому же, кто сказал, что среди беженцев нет дворян?

А еще вполне вероятно, что часть из этих работоспособных и молодых не захочет расставаться с семьями, но кто из знати на это пойдет – зачем кормить лишние рты? Женщин еще могут взять: они умеют и шить, и работать на сборе урожая, да и вообще много чего. Но детям – будущему этой страны – рад не будет никто. Никто, кроме нас.

У Брэнделя уже были далеко идущие планы на будущее Ауина, в отличие от большинства в его поколении, поглощенного гражданской войной.

— В любом случае, я обо всем этом уже долго думаю, и больших проблем не предвижу. Будущее этих земель – именно люди, и я собираюсь преподать глупым дворянчикам, которые этого не понимают, хороший урок. Потому и прошу зазывать к нам столько народу, сколько только сможешь, и поскорее.

— Хорошо, допустим, люди будут, а чем их кормить?

До конца убедить Босли пока не получалось, хотя старик признавал в душе, что новый подход к правлению Брэнделя уже завоевал сердца жителей Фюрбурга. Великому мастеру не было дела до причин, стоявших за таким поведением: будь то личная выгода или напротив – желание поступать по совести – неважно. Зато одного он не хотел точно: чтобы все эти поступки вводили в заблуждение. Нужно было сохранять ясность в голове, вплоть до того, чтобы задумываться порой ночью: а вправду ли Львиное Сердце избрало именно этого юношу?

Пока что он пользовался повсеместной поддержкой, и все чаще в его адрес звучали хвалы и сравнения с мифическими героями прошлого. Особенно одним – королем, оставшимся в истории фигурой с мечом в руке, давшим перед своим войском вошедший в летописи обет.

Босли, впрочем, во все это верил с трудом.

— Да, провиант – проблема, но Великий мастер Босли, с каких пор она стала твоей? – Брэндель с кивком окинул собеседника быстрым удивленным взглядом.

— Нет, ну я-то из любопытства интересуюсь, – слегка смутился тот.

— Понимаю. Что ж, ну что до плана на этот счет – хмм, проблема по-настоящему серьезная, и я это вижу. С другой стороны, одна мысль о лишившихся дома и крова беженцах не дает покоя, и как бы тяжело не пришлось, я считаю, что нужно сделать все от нас зависящее, чтобы им помочь. Согласен?

Произнес все это он с достоинством и подчеркивая каждое слово, сообразно моменту. Правда в глазах плясали веселые бесята, и старик почувствовал, что его дразнят. Выйдя из себя, он выкрикнул:

— Ах ты. А ну завязывай по ушам ездить, прохвост, давай-выкладывай план как есть!

Девушки снова захихикали.

— Думаю, что с подспорьем вроде Шаффлундского рудника проблем не предвидится. По крайне мере, пока.

— Ну нельзя же полностью полагаться на покупку продовольствия! Не боишься эмбарго с севера?

— Во-первых, купцы в Ампер Сеале не все купцы как таковые, – загнул Брэндель палец, – а во-вторых, северный флот все же пока подчиняется принцессе, – за первым последовал второй, – конечно, возможен и самый худший сценарий, но и сам Трентайм – не совсем уж бесплодная пустошь, – третий.

У Брэнделя в рукаве был серьезный козырь – друиды – и насчет сельского хозяйства волноваться не стоило: Элементалистами те всегда были отменными.

Пускай сейчас казалось, что привлечь на свою сторону придерживавшихся нейтралитета друидов – задача сложная, он уже расставил на них сети. Тот самый уговор, который они заключили чуть ранее, обязывал друидов защищать Фюрбург от любых войн, и это касалось и битв за продовольствие для города.

Одна мысль об этом заставила Брэнделя улыбнуться во все две сотни акульих зубов.

— А еще я не понимаю, зачем тебе так много людей – Трентайм весьма плотно заселен, и стоит его завоевать – создание армии не будет проблемой.

Брэндель задумчиво потер лоб.

Пока что Босли попросту не понять, чего он добивается, и зачем. В конечном итоге Брэндель хотел освоить всю великую Пустошь. Не ограничиваясь ни королевством, ни Вальхаллой, он ставил себе цель провести армию по Пустоши и присоединить ее к территории Ауина, превратив его в могущественную империю.

Возможности и ресурсы для всех его планов можно было найти только на Пустоши.

Возможно, однажды все они поймут, что стоит за моими поступками. если доживу, конечно.

— Великий мастер Босли, и все же, с каких пор ты настолько переживаешь за мои земли? Возжелал вступить в мои ряды целиком и полностью?

Босли громко закашлялся, подавившись слюной. Восстановив наконец дыхание, он поспешно затараторил:

— Ах ты шельмец, что удумал! Я же волнуюсь, что ты все пустишь по ветру, и меня потопишь заодно со всей карьерой – нет, даже не так: сведешь на нет все попытки принцессы вернуть силу этому королевству!

— Ну это, конечно, было бы странно – с чего бы? Ладно, не заинтересован – и не надо, и зачем тогда поднимать совершенно не касающиеся тебя вопросы? – слегка удивленно переспросил Брэндель.

— Ты на что намекаешь?

— Раз ты не собираешься и не заинтересован в том, чтобы привлекать сюда беженцев, с чего бы поднимать вопрос с провиантом? Или ты на место Амандины метишь?

Босли понимал, что над ним вовсю подтрунивают: да уж, парню, несмотря на все выгодные отличия от остальных в его поколении, явно не хватало уважения к старшим. И непохоже было, что он в ближайшее время встанет на путь исправления.

— Ну я же не настолько бесстыдник, в отличие от господина: как можно пытаться украсть должность у молоденькой девушки! Мы же с Элементной ковки начали разговор, а тут ты Так, все забудь! Я тут перед тобой объясняться не буду! – поняв вдруг, что все равно продолжает оправдываться и все глубже роет себе могилу.